Две минуты до совершенства 7 страница

Том оставил его руку у себя в кармане и, приобняв за плечи, повел к выходу из парка.

В кафе было тепло и пахло чем-то пряным и сдобным. Из окна второго этажа открывался замечательный вид.

В помещении волосы Билла, влажные от измороси, быстро начали подсыхать и закручиваться в небольшие колечки на висках и на лбу, а те, что были длиннее, спадали крупными локонами на плечи. Он обреченно посмотрел на них и начал собирать в хвост.

- Зачем? – протянул Том руку, чтобы остановить его. – Тебе так очень идет.

- Ну, конечно, я становлюсь похожим на одуванчик.

- Неправда, слегка вьются только те, что возле лица.

Билл остановился и неуверенно посмотрел на него.

- Я серьезно, не собирай, - Том пересел ближе к нему, оттянул пальцами одну из пружинок и отпустил – она тут же снова закрутилась в спиральку.

Ее обладатель посмотрел вниз и улыбнулся. Было странно видеть, как он смущается. Обычно гордый и самоуверенный, смелый и беззастенчивый, сейчас он меньше всего был похож на Билла, картины которого продавались раньше, чем были написаны, или на «золотого мальчика», целовавшегося с парнями за столиком. Почему-то казалось, что таким, как сейчас, его вообще мало кто видел, и отчего-то это было особенно приятно.

- Я хотел тебя спросить, - начал Том, вспомнив давно интересующий его вопрос, - тогда в клубе, никому из твоих знакомых не пришло в голову, что они подставляют тебя?

- Как именно?

- До тебя все их желания касались только вашей компании или девушек. Я ведь мог отреагировать неадекватно на незнакомого парня, который решил меня поцеловать.

Билл отвернулся к окну, рассматривая качающиеся деревья.

- Это было мое желание.

- В смысле? – Том все еще непонимающе смотрел на него.

- В той игре нет проигравших, только один выигравший, его желание должно быть исполнено любым участником. Я сам исполнял свое желание, - он повернулся. - Я сам решал, кого целовать.

Его глаза были почти черными, и казалось, что они могут прочитать или рассказать что-то, что спрятано в самых темных уголках души. Том смотрел в них, не отводя взгляда.

- Почему именно меня?

- Я видел, как ты обнимал и целовал ту девушку, я захотел почувствовать это на себе, - он говорил серьезно, глядя на губы напротив, а потом вдруг прищурился и с легкой улыбкой прошептал: - но, если тебе это не нравится, в следующий раз я выберу кого-нибудь другого.

- Только попробуй, - такой же шепот в ответ, запуская пальцы в его волосы и притягивая к себе.

Ротик Билла послушно приоткрылся, и Том с удовольствием почувствовал, как горячий нежный язычок провел по его губе. Где-то в районе солнечного сплетения что-то сжалось, и легкая дрожь прошлась от затылка к крестцу и обратно, губы полностью накрыли его рот. Весь окружающий мир вдруг сплющился в бумажный лист, и ни в нем, ни вне его не осталось ничего важнее, чем темные волосы, струящиеся между пальцев, мягкая кожа на шее и скулах, которой он касался, и горячие губы, с таким же желанием отвечающие на поцелуй.

Время остановилось. Полжизни за час наедине... Мысли уступили место желанию, неосознанному, иррациональному, в чем-то противоречащему стремлению оберегать и защищать. Желанию обладать.

- Том! Чертяка, я знал, что ты времени не теряешь! – знакомый голос заставил вздрогнуть и нехотя обернуться.

Улыбка медленно сползала с лица Георга по мере того, как приходило понимание, что обладатель длинных волос, которого Том закрывал собой во время поцелуя, вовсе не девушка. Как и его спутники, Георг стоял, растерянно переводя взгляд с друга на Билла.

- И вам привет, - Том постарался изобразить как можно более радостную улыбку на побледневшем лице, но объятий не разжал. – Хочу вас представить, - перевел он взгляд на Билла, который с интересом наблюдал за смущенными участниками сцены. - Это Георг, Густав и Андреас, мои друзья, - Том протянул руку, указывая по очереди на парней, чьи имена называл, а затем снова посмотрел на гения, прикрывая собой, как будто старался защитить. – Познакомьтесь, Билл… мой парень.

Последние слова он произнес твердо, но скорее для Билла, чем для друзей.

Нескольких секунд хватило, чтобы решить, что ему плевать на то, что о нем подумают другие, он скорее отречется от всех бывших увлечений и побед, чем от того, кого сейчас прижимает к себе. Если его друзья не смогут принять это, то так тому и быть, но он ни за что не разожмет руки на его талии, не будучи уверенным, что сможет сделать это вновь.

Андреас первым отреагировал на представленного ему парня. Он протянул руку и, искренне улыбнувшись, кивнул.

- Рад знакомству.

Билл тоже улыбнулся, приветствуя его.

Георг и Густав последовали примеру друга, хотя их улыбки и слова скорее были вежливыми, чем искренними.

- Не будем вам мешать, мы будем в баре, поищем столик побольше, если захотите – присоединяйтесь, - откланялся Георг, и ребята, кивнув на прощание, исчезли в глубине зала.

- Я твой парень? – обернулся Билл.

- Да.

Он улыбнулся и кивнул.

- Но, может, не стоило так сразу шокировать их?

Том внимательно посмотрел на него.

- Они мои друзья, что это для них меняет? Я не лезу в их постель, поэтому не обязан с ними советоваться, кому быть в моей.

- А я в твоей постели?

Это был очень щекотливый вопрос, хотелось бы и самому знать ответ на него.

- Билл… для меня это, конечно, все ново и не совсем обычно, но то, что ты сводишь меня с ума, думаю, и без того бросается в глаза. Я почти ничего о тебе не знаю, не знаю, кто в чьей постели окажется, но со мной раньше ничего подобного не случалось, и я не хочу, чтобы это заканчивалось, - его лицо, как у играющего в русскую рулетку, отражало странное сочетание надежды с отчаянием.

Билл снова кивнул.

- Что бы ты хотел обо мне узнать?

Том помотал головой.

- Не так. Сам расскажи мне то, что может быть важным.

Гений опустил глаза и странно улыбнулся.

- То, что может казаться важным тебе, не обязательно будет совпадать с тем, что я считаю важным. Я расскажу обо всем, что ты хочешь знать, просто спроси.

Том покачал головой и после паузы добавил:

- Что за кокаин был у тебя на столе?

- Николаса, ты видел его со мной в клубе, - Билл поднял взгляд. - И раз уж мы решили, что я не буду ничего скрывать, то давай договоримся, что и ты будешь мне верить.

Том кивнул.

- Я верю, - и замолчал.

Вопросов появилось больше, чем ответов. Но задать их значило бы показать, что не доверяешь.

- Том, я вижу, что тебя это беспокоит… Ники был моим любовником, но у нас не было отношений. Я пригласил его тогда к себе… но я … не захотел и напился, - Билл нахмурился и опустил голову, но теплые руки тот час же обняли его, а губы коснулись волос.

- Не беспокойся об этом, я же сказал, что верю тебе, - Том улыбнулся и подтолкнул его к столу. – Давай перекусим.

На сытый желудок жизнь показалась гораздо веселее, и разговор принял более игривое настроение.

- Слушай, а мне понравилось выражение лица Георга, - Том, хитро улыбаясь, болтал ложкой чай. – Да и они нас сами приглашали присоединяться…

- А мне на минуту показалось, что будет скандал, - Билл понял, к чему он ведет, но не считал это хорошей идеей.

- Да брось, они отличные ребята, просто им нужно было время, чтобы осознать произошедшее, - он повернул к себе часы на руке Билла. - По-моему, сорока минут достаточно.

Гений выгнул бровь.

Выражение лица Тома сменилось с озорного на нерешительное.

- Я не хочу упустить момент. Мне кажется, что если они сейчас не примут тебя, то мы отдалимся, и дальше будет только сложнее.

- Ты прав, - Билл мягко улыбнулся и протянул ему руку, - но ты должен понять, что они вовсе не обязаны принимать меня.

- Не как друга, как часть меня и моей жизни.

Если Том считал его частью своей жизни, и для него понимание друзей важно, возразить было нечего.

Билл допил кофе и отодвинул чашку.

Неизвестно, было ли достаточно сорока минут, чтобы «осознать произошедшее», но этого явно было достаточно, чтобы сделать первый шаг к состоянию, в котором ничто произошедшее не кажется больше таким ужасным.

Увидев парней, Георг заулыбался и привстал.

- Том, мой дорогой друг, признаться, не думал, что меня можно чем-либо удивить в этой жизни. Расскажи, кто сбил сокола с пути истинного? Love-dove?*

- Георг… - начал Том, но замолчал, почувствовав, как рука нежно сжала его плечо.

-------------------

*Love-dove – Love - любовь, dove – голубь, дословно «любовный голубок», Георг придает слову «голубок» дополнительное значение, что Том не может оставить незамеченным.

------------------------

- Love-dove?.. – Билл словно пробовал это слово на вкус. - Хмм, а мне нравится, ничего не имею против, - он соблазнительно улыбнулся, почти в упор глядя на Георга, и сел рядом с ним. – Что пьете?

- Виски, детка. Это не для маменькиных дочек.

Гений взял его стакан и залпом опрокинул содержимое.

- Поэтому ты его так сильно разбавляешь?

Георг с интересом приподнял бровь.

- Пари?

- Не спаивай… – начал Том, но Густав уже разбивал их сжатые руки. – Билл, он же почти профессиональный питок по части виски, у тебя нет шансов…

Но брюнет обернулся к нему и озорно подмигнул. Осталось только вздохнуть и занять место в первом ряду.

На столе материализовалась бутылка виски и две стопочки. С жизнью прощаться никто не собирался, поэтому было решено, сначала после каждой третьей делать перерыв не меньше чем в десять минут с походом к бару за полным стаканом воды, через полчаса после каждой второй, и через час, если они еще не успокоятся, то после каждой. Воду необходимо было не только донести, но и выпить не меньше выпитого виски.

Первые три рюмочки ушли почти одновременно, и через десять минут на столе появились до краев налитые стаканы воды. На координацию алкоголь еще не успел подействовать, только порозовели щеки и неестественно заблестели глаза. Выпить стакан воды оказалось немного сложнее, чем три стопки виски, но это был не тот этап, на котором можно было сдаться, так что стаканы скоро опустели, как и новая порция виски, а за ней еще одна…

Том обеспокоенно поглядывал на своего «Love-dove», но, похоже, спиртное не слишком сказывалось на нем, только еще больше развязывало язык и без того болтливому парню. Густав и Андреас решили поддержать компанию и тоже, слегка захмелев, влились в разговор.

Несмотря на разные интересы и несовпадение вкусов, общение не принимало острых оборотов, в критические моменты переходя в шутку. Старые и новые друзья, скача с темы на тему, наперебой обсуждали тенденции в музыке, новинки автопрома и ноги проходящих девушек. Билл умудрялся говорить одновременно со всеми и, похоже, это не только не утомляло его, но и приносило удовольствие.

Нельзя сказать, что у гения часто появлялась необходимость кому-то нравиться, но это умение у него было не отнять. Обезоруживающая улыбка, открытый взгляд и непринужденная манера держаться невольно подкупали, быстро делая его своим в любой компании.

- Ты идешь за водой или сдаешься? – глянув на часы, улыбнулся он.

- Не дождешься, сейчас иду.

- Ладно, через пару минут жду на баре, - Билл легко поднялся и направился к уборным.

Четыре пары глаз проводили его взглядом и уставились каждый в свой бокал. Несмотря на то, что сидящие за столом были давнишними друзьями, а Билла большинство из них видели впервые, почему-то именно его уход тут же почувствовался почти физически.

Только с ним все вокруг было таким, каким и должно быть, а без него становилось похожим на бусы, из которых вдруг пропала нитка.

Георг снова посмотрел в сторону, в которой скрылся Билл.

- Я тебя понимаю, - проговорил он, сдвигая брови, как будто в продолжение темы. – Не думал, что когда-нибудь скажу это, но если и есть парень, с которым тебе стоит быть, то это он.

Густав подтверждающе кивнул, а Андреас только улыбнулся.

Друг все-таки победил, если только так можно сказать о человеке, который через пять минут после победы умчался в туалет, прикрывая рот рукой. Однако это обстоятельство не погасило его пыл. Том вовремя успел вызвать такси, потому что не прошло и четверти часа, как у героев дня начали появляться мысли о том, чтобы отметить эту победу.

- Как тебе это удается? – в темноте машины он нежно прижимал к себе Билла, положившего голову ему на грудь.

- Пить наравне с Георгом и находиться в сознании?

- И это тоже, - он улыбнулся, - но я о том, что они не просто приняли тебя, ты влюбляешь в себя всех, кто находится вокруг.

Билл хмыкнул.

- Это не так. Просто твои друзья – замечательные люди.

- Значит, тебя всегда окружают замечательные люди.

- Почти, - он приподнял голову, - некоторые особенно замечательные, - и Том притянул его за подбородок.

Он целовал его долго и нежно, и вместе с тем так жадно, как будто боялся, что сейчас им снова может кто-нибудь помешать. Вкус виски на его губах кружил голову сильнее, чем если бы Том сам пил его. Руки скользили по бедрам и пробирались под куртку, ища возможность быть еще ближе. Том потянул замок вниз – лайка разошлась в стороны - и крепче перехватил узкую талию. Ткань рубашки смялась, слегка обнажая спину, на которую тут же легла его вторая ладонь. От этого прикосновения тонкое тело мелко задрожало и выгнулось ему навстречу.

Это лишь поцелуи и ласки, что же будет от чего-то большего? Сама эта мысль заставила тепло внизу живота превратиться в жар, который побежал по венам и разлился по всему телу. Кровь, смешанная с этим жаром, стала гуще, и сердце уже не могло так легко, как раньше, справляться со своей задачей - глухие и тяжелые удары Том чувствовал в своей груди.

Машина остановилась, двигатель замолк, но водитель не спешил включать свет и напоминать о себе. Заметив, что наступила тишина, Том с трудом оторвался и посмотрел в лицо Билла, проводя пальцами по скуле. Ресницы его все еще были плотно сжаты, а чуть приоткрытые губы растянулись в соблазнительную улыбку.

- Идем? - Билл, не глядя, сунул таксисту пару купюр и покинул машину.

По дороге к подъезду, в подъезде, на лестнице, на площадке и в прихожей, на ходу сбрасывая обувь и куртки - ни на секунду невозможно было оторваться.

Едва щелкнув выключателем, Билл прижал его к стене в коридоре - и вдруг, замерев на секунду, сжал в кулаках рубашку на его груди и быстро-быстро зашептал:

- Останови меня… - горячее дыхание на коже заставляло волосы приподниматься. - Я понимаю, что все это неправильно, но сам я уже не могу остановиться.

Чувство было необычное, странное волнение поднялось из глубины души. Том перехватил его запястья и развернул, прижимая к стене, как он его всего секунду назад.

- И не надо, - губы медленно стали спускаться по длинной шее к ключицам, но рубашка… руки сами потянулись к пуговицам, быстро справляясь с ними.

Билл закусил губу, чувствуя, как Том, скользя губами по его груди, добрался до соска, втягивая его и легонько прикусывая зубами, руки легли на бедра, сжимая их.

Пальцы впились Тому в плечи, и Билл, судорожно глотая воздух, с трудом отодвинул его от себя.

- Том, нет, - он стоял, упираясь в его грудь и тяжело дыша, - обратной дороги не будет…

Том непонимающе смотрел на него, и Билл принял это молчание за знак продолжать.

- Я не могу себя больше контролировать, мною движет желание, но я пьян и не смогу понять, где остановиться. А ты… я вижу, что сейчас ты хочешь, но потом… ты можешь пожалеть об этом, - он замотал головой. - Тебе лучше уйти.

Лицо его было опущено, волосы спадали вниз, он едва заметно дрожал.

Желание?.. Или страх?

Что Том уйдет или что пойдет до конца?

Может быть, и то и другое?

Воздух, накаленный до предела минуту назад, сейчас вдруг резко остыл, и по всему телу пробежал холодок, перенимая дрожь от рук, упиравшихся в его грудь.

- Не прогоняй меня, я не хочу уходить, - Том не двигался, не делая попыток ни отойти, ни приблизиться, - будет, как ты хочешь, только позволь мне остаться.

Билл поднял глаза, но в неверном свете прихожей, Том видел в них только свое отражение. Не зная, как это расценить, он слегка улыбнулся:

- Мы продолжим с того момента, на котором остановились, в другой раз, когда ты поймешь, что я хочу этого не меньше, чем ты, а сейчас мы просто побудем вместе.

Лицо Билла расслабилось, и он опустил руки. Том сделал шаг, прижимая его к себе.

- Спасибо, - услышал он тихий шепот над своим ухом.

Когда Том вышел из душа, Билл уже спал. Еще влажные волосы разметались по подушке, лицо без грамма косметики выглядело совсем юным и нежным. Он лежал, засунув руки под подушку, почти на самом краю большой кровати, как будто намекая, что все остальное место оставил для Тома.

На всякий случай Том обошел квартиру, убеждаясь, что для него не расстелен диван в гостиной или какая-нибудь другая горизонтальная поверхность, и вернулся в спальню.

Места, оставленного Биллом, было слишком много, к тому же там невозможно было почувствовать его самого, поэтому он обогнул кровать и присел с другой стороны.

Внимание его привлекли кольца и часы, оставленные на тумбочке. Пальцы Билла были гораздо тоньше, и большинство колец налезали Тому только на мизинец или едва-едва на безымянный палец, а вот часы, слишком большие для тонкой руки гения, пришлись впору. Он видел их уже много раз, но подержать в руках и рассмотреть не удавалось. Квадратный циферблат состоял из двух частей: в левой, большей части, по кругу бегали две стрелки, как в обычных часах, а справа в столбик шли четыре ряда цифр. Правая часть была полностью прозрачной, и создавалось ощущение, что цифры просто нарисованы на стекле или на руке. В самом нижнем ряду шли четыре цифры, ничем не разделенные, но путем нехитрых расчетов Том определил, что они, как и стрелки, показывают часы и минуты. Во втором ряду такие же четыре цифры обозначали месяц и день. В третьем ряду после пробела шли три цифры 741. Можно было решить, что это будильник, но почему на сорок одну минуту, а не на сорок? Впрочем, Билл отличался оригинальностью, почему бы и не на сорок одну? Но подозрения Тома оправдались, когда часы, показав в нижнем ряду четыре нуля, сменили одну цифру во втором и две в третьем. Теперь они показывали 142. Очевидно, первая цифра обозначала день недели по счету, а две вторые - неделю в году. Самую большую загадку представляли собой две верхние цифры, которые мигали и часто менялись. Больше всего они были похожи на секунды, но мигали чаще и показывали значение больше шестидесяти. 72, 72, 75, 73, 72… Том посидел еще немного, как завороженный, глядя на них, но, так и не разгадав их загадку, вернул часы на место.

Возможно, стоило бы завести будильник, чтобы не проспать практику, но в последнее время Билл и был его практикой, к тому же если они и проспят, то оба, и никакой Свэн не лишит его учителя. Эта мысль заставила улыбнуться и, погасив светильник, Том забрался под одеяло, осторожно двигая Билла к центру кровати и прижимаясь к его теплому боку.

Глава 11

Увидел — и запало в душу,

и через кисть проявилось на холст. Это живопись.

И то же самое — любовь.

(Сальвадор Дали, испанский художник)

Том проснулся от ощущения, что его кто-то пристально рассматривает. Он чуть-чуть разлепил ресницы, чтобы не показать, что проснулся, и увидел над собой улыбающегося Билла.

- Притворщик, - улыбка стала еще шире, он легонько чмокнул Тома в нос, - вставай, если мы поторопимся, успеем позавтракать.

Он еще не накрасился и был в одной майке, боксерах и напульснике, но от него пахло пастой, а расческа в руках заставляла обратить внимание на тщательно уложенную прическу. Жаль: он ложился с мокрой головой, и было бы интересно увидеть его сонным и взъерошенным.

- Ммм, - Том довольно зажмурился, потянулся во весь рост, протянул руки к ничего не подозревающему гению, сидевшему рядом… и сгреб его в охапку, укладывая рядом с собой. – Поспим еще.

Билл успел только взвизгнуть и заерзал у него под боком, пытаясь освободиться.

- Спи, сказал, - руки сильнее сжали плечи.

- То-ом, - закапризничал он, не оставляя попыток, - у меня на голове будет черт-те что…

- Сейчас поправим, - Том, удерживая его второй рукой, запустил пальцы в темную гриву и взъерошил ее быстрыми движениями.

Билл вскрикнул и благодаря нескольким стремительным движениям выбрался из-под одеяла.

- Какой же ты все-таки… Не ожидал от тебя такой подлости. А я еще думал тебе кофе принести, - с плохо скрываемой улыбкой он прошествовал к зеркалу.

Пары минут и стараний Тома оказалось достаточно, чтобы прическа больше не захотела принимать свой первоначальный вид, и теперь волосы подкручивались, как им вздумается: справа – к лицу, а слева – наружу. Он многообещающе посмотрел на виновника.

- Теперь я наказан и лишен завтрака? - вид Тома выражал такую вселенскую скорбь и глубокое раскаяние, что позавидовал бы любой грешник.

Билл улыбнулся и вышел, вернувшись через минуту с подносом, на котором стояли две дымящихся чашки и печенье.

- Ты на меня не злишься?

Билл слегка прищурился.

- А ты раскаиваешься?

Том на секунду задумался.

- Раз уж все равно раскаиваться… - он снова потянул на себя вырывающегося Билла, который едва успел поставить поднос на край кровати.

Испорченная прическа не слишком его опечалила. Воспользовавшись моментом, он быстро перешел в наступление. Смеясь от души, он всем телом лежал на Томе, дергая распущенные дрэды, и легко уворачиваясь от рук, пытавшихся поймать его длинные ловкие пальцы.

Вдруг, слишком резко дернувшись, он побледнел и сел, поднимая одну руку в останавливающем жесте перед собой, а другую прижимая к груди.

- Что случилось? – привстал Том.

Билл помотал головой, восстанавливая дыхание.

- Все в порядке, - он слегка сдвинул брови и махнул в сторону тумбочки. - Брось мне там, пожалуйста, мои часы.

Получив их, он глянул на циферблат, застегнул браслет и повернулся к Тому, стуча пальцем по стеклу.

- Время. Завтракаем и на учебу.

Том удивленно приподнял брови.

- У тебя что, таймер внутри?

Гений улыбнулся одними уголками губ.

- Типа того.

Билл накрасился и оделся раньше, чем Том вышел из душа. Волосы его были собраны в высокий хвост, на лицо спадала длинная челка. Слегка подведенные черными тенями глаза весело блестели из-под длиннющих ресниц. Он нетерпеливо постукивал пальцами по дивану, облизывая губы и играя с пирсингом в языке.

- Если ты будешь в таком виде разгуливать по квартире, далеко мы не уедем, - Билл оценивающе окинул взглядом Тома, вышедшего из ванной с полотенцем вокруг бедер.

Том улыбнулся.

- Я мигом.

Из месяца практики оставалось две недели, поэтому деятельность в студии была в самом разгаре. Все, кто хотел участвовать в конкурсе, должны были подготовить работы до двадцатого декабря, чтобы пройти отборочный тур, а когда практика закончится, заниматься можно будет только дома. Участников обычно освобождали на неделю от занятий перед самой сдачей работ, но недели было, конечно, недостаточно, чтобы написать что-то достойное.

Пока Том раскладывал краски и набирал воду, Билл набросал план на ближайшие четырнадцать дней. Он включал и выходные, но эти дни милосердно были помечены надписью «если не успеем в рабочее время».

Том присвистнул.

- У академии методические планы на год скромнее.

- Они не для нас.

- Да, не для нас, - он улыбнулся и кивнул. - Но в твоем плане нет ни одного свободного дня, - Том сделал шаг к нему и приобнял за талию, - у нас не будет времени ни на что, кроме работы…

Билл мягко улыбнулся и уперся руками в его грудь.

- Значит, мы должны все успевать в будни.

Как и почти всегда в студии, Билл был в прекрасном рабочем настроении, и уже через пару минут Том не узнавал в нем улыбчивого мальчика, которого видел этим утром.

- Вчера мы с тобой рассматривали парк, цвета помнишь? Можно сделать туман. Вечером он будет собираться над водой, все над ней должно быть нечетким и на полтона светлее. Утром туман везде, чем дальше объекты, тем они хуже видны. Днем может быть небольшая дымка. Ее на рельефе труднее изобразить, но попробуй все прорисовать, а потом молочный цвет развести до полупрозрачного и покрыть рисунок, только на сухую краску. Лучше не весь, чтобы не терялись первоначальные цвета, и дымка на контрасте лучше будет видна.

Он ни на минуту не отходил от своего ученика, а Тому этого было достаточно, чтобы не желать ничего большего и полностью отдавать внимание работе. То, что они отработали за предыдущие две недели, прочно закрепилось в сознании, теперь Том сам замечал свои ошибки и сам их исправлял.

- Тебе не кажется, что здесь что-то не так? – Билл показывал на траву, растущую на другом берегу.

Том на секунду задумался.

- Цвет… Она такая же, как и на этом, а должна быть темнее.

Билл кивнул.

- Как выглядит туман при ветре?

- Туман обычно висит в низинах, где нет ветра. Если же ветер поднимается, он разгоняет туман, но не сразу, поэтому при ветре туман может быть рваный, разной плотности… он ведет себя как и дождь: отклоняется в направлении ветра и снова зависает.

Билл снова кивнул и показал на картину.

- Тогда что это?

- Угу, понял.

Том рисовал эскизы уменьшенного масштаба и отдельные сложные элементы, чтобы, когда начнет саму работу, можно было переписать начисто, а не начинать все с начала при каждой ошибке.

- Я тут подумал, может, людей добавить?.. Как-то одиноко получается.

Билл задумался и потер лоб.

- Идея не плоха, но ты должен понимать, что пока на твоей картине нет людей, это чистый пейзаж, и ты передаешь свое настроение. Когда же у тебя появится хоть один человек, вся картина станет его настроением. Тебе придется нарисовать сначала его, а потом в зависимости от его позы и внешнего вида все остальное, иначе просто потеряешь картину.

- Да уж… - Том почесал затылок.

Билл улыбнулся и похлопал его по плечу.

- Потренируемся на следующей неделе. И когда начнешь работу, всегда начинай с человека. Если он у тебя будет таким, как тебе нравится, будешь рисовать природу, если нет, то дальше будешь рисовать его, пока не получишь то, что хочешь, или не бросишь эту затею.

Этот день, как и все последующие на этой неделе, был одним из самых плодотворных за весь период учебы Тома. Время пролетело быстро, оставляя приятное ощущение легкой ломоты в мышцах, которая появляется, когда окидываешь взглядом плоды своей работы и понимаешь, как много сделал.

- Давно не чувствовал такого удовлетворения от прожитого дня, - Билл, немного устало улыбаясь, помогал ученику собирать инструменты.

- Прогуляемся? - Том перестал складывать вещи и с надеждой посмотрел на него. - Мы же заслужили отдых.

Билл покачал головой и постучал по часам.

- У нас мало времени, сейчас ты пойдешь домой и будешь дальше тренироваться, а я пойду работать над своими заказами. Чем лучше мы поработаем сейчас, тем больше у нас времени будет на выходных, - он вздохнул, глядя, как у Тома опустились плечи, и взял его за руку. - Сейчас для тебя очень важный момент, Том, пока могу тебя чему-то научить, я хочу сделать это, потому что скоро ты начнешь писать работу, и это уже будет не тот этап, на котором следует исправлять ошибки, - легкая улыбка появилась на его губах. - Я обещаю сюрприз, если в эти дни ты хорошо поработаешь.

Том потянул его к себе и чмокнул в лоб.

- Не беспокойся, готовь свой сюрприз, я обещаю, что мы не потратим это время впустую.

Том выполнил свое обещание. Всю неделю в студии и дома он не выпускал кисть из рук, бесконечно повторяя то, что показывал ему Билл. Одну за другой он прорабатывал детали работы, один за другим прекрасные эскизы появлялись в альбоме, становясь элементом или основой для новой картины. Самые дерзкие и оптимистичные планы были выполнены досрочно, и прежде всего, благодаря его желанию провести выходные не за мольбертом с «учителем», а рядом со счастливым и улыбающимся парнем.

Билл же, едва заканчивались занятия, нагружал Тома работой на дом и куда-то спешил. С каждым днем усталость на его лице становилась все заметнее, косметика уже не могла скрыть темных кругов под глазами, но улыбка его к концу недели становилась все шире, и выглядел он все счастливее.

В пятницу он дал Тому задание по телефону, а сам приехал за полчаса до конца занятий, но казался он посвежевшим. Его щеки украшал едва заметный румянец, было видно, что он, наконец, выспался.

Дата добавления: 2015-08-28