В главной гостиной заднюю стену убрали, чтобы вместо нее, по проекту Джиа, возвести стеклянную стену, и начали работы на террасе. Несмотря на хаос, вид по-прежнему потрясающий. Новая работа близка по духу и вписывается в старомодное очарование дома… Джиа потрудилась на славу. Элиот терпеливо растолковывает суть работ и называет приблизительные временные рамки для каждой. Он надеется, что мы сможем вселиться к Рождеству, хотя Кристиан считает, что это чересчур оптимистично.
Класс! Рождество с видом на Саунд. Не могу дождаться! Меня переполняет бурный восторг. Я представляю, как мы наряжаем большую елку, а маленький мальчик с медными волосами радостно прыгает вокруг.
Элиот заканчивает экскурсию на кухне.
— Оставляю вас самих побродить. Будьте осторожны. Это все-таки стройка.
— Конечно. Спасибо, Элиот, — бормочет Кристиан, беря меня за руку. — Нравится? — спрашивает он, как только Элиот оставляет нас одних. Я смотрю на пустые стены и прикидываю, куда повешу натюрморт с перцами, который мы купили во Франции.
— Очень. А тебе?
— И мне тоже. — Он улыбается.
— Хорошо. Я думала, куда повешу натюрморт.
Кристиан кивает.
— А я хочу повесить в этом доме твои портреты работы Хосе. Тебе надо решить где.
Я краснею.
— Где-нибудь, где я нечасто буду их видеть.
— Ну-ну, — журит он меня, большим пальцем поглаживая мою нижнюю губу. — Это мои любимые фотографии. Одну я хочу повесить у себя в офисе.
— Не представляю зачем, — бормочу я и целую подушечку его пальца.
— Чтобы иметь возможность весь день любоваться твоим красивым лицом. Проголодалась? — спрашивает он.
— Смотря что ты имеешь в виду, — шепчу я.
— Еду, миссис Грей. — Он награждает меня быстрым поцелуем в губы.
Я притворно надуваю губы и вздыхаю.
— Да. В последние дни я все время хочу есть.
— Мы втроем можем устроить пикник.
— Втроем? Кто-то к нам присоединится?
Кристиан наклоняет голову набок.
— Месяцев через семь или восемь.
А… Комочек. Я глупо улыбаюсь.
— Я подумал, тебе захочется поесть на воздухе.
— На лугу? — спрашиваю я.
Он кивает.
— Конечно. — Мой рот снова расплывается в улыбке.
— Это прекрасное место, чтобы растить детей, — бормочет он, с нежностью глядя на меня.
Детей! Не одного, а нескольких? Решусь ли я упомянуть об этом сейчас?
Он кладет ладонь мне на живот. О господи. Я затаиваю дыхание и накрываю его руку своей.
— Трудно поверить, — шепчет он, и впервые я слышу в его голосе благоговение.
— Знаю. Ой, у меня же есть доказательство! Снимок.
— Правда? Первая улыбка ребенка?
Я вытаскиваю из сумочки ультразвуковое изображение Комочка.
— Видишь?
Кристиан с минуту внимательно разглядывает снимок.
— О… Комочек. Да, вижу, — говорит он рассеянно, с трепетом.
— Твой ребенок, — шепчу я.
— Наш ребенок, — возражает он.
— Первый из многих.
— Многих? — Глаза Кристиана в испуге расширяются.
— По меньшей мере двух.
— Двух? — Он словно пробует слово на вкус. — Может, не будем спешить и сначала родим одного?
Я улыбаюсь.
— Конечно.
Мы выходим на улицу, в теплый осенний день.
— Когда ты скажешь своим родителям? — спрашивает Кристиан.
— Скоро, — бормочу я. — Хотела было рассказать Рэю сегодня утром, но там был мистер Родригес. — Я пожимаю плечами.
Кристиан кивает и открывает багажник «R-8». Внутри — плетеная корзинка для пикника и шотландский плед, который мы купили в Лондоне.
— Пошли, — говорит Кристиан, одной рукой беря корзину и плед, а вторую протягивая мне. Вместе мы идем на луг.
— Конечно, Рос, действуй.
Кристиан заканчивает разговор. Это уже третий звонок, на который он отвечает за время нашего пикника. Он снял туфли и носки и наблюдает за мной, положив руки на согнутые колени. Пиджак его брошен поверх моей куртки, мы нежимся на солнышке. Я лежу рядом, вытянувшись на одеяле, и со всех сторон нас окружает высокая золотисто — зеленая трава, защищая от шума и скрывая от любопытных глаз строителей. Мы — в собственном буколическом раю. Кристиан кладет мне в рот еще одну клубничину, и я с удовольствием жую и посасываю ее, глядя в его потемневшие глаза.
— Вкусно? — шепчет он.
— Очень.
— Больше не хочешь?
— Клубники — нет.
Его глаза вспыхивают опасным блеском, и он ухмыляется.
— Миссис Джонс приготовила просто шикарный ланч, — говорит он.
— Да, — шепчу я.
Внезапно он ложится так, что его голова оказывается у меня на животе, и с довольным видом закрывает глаза. Я вплетаю пальцы ему в волосы.
Он тяжело вздыхает, затем недовольно хмурится и смотрит номер на дисплее своего вибрирующего телефона. Закатывает глаза и отвечает на звонок.
— Уэлч, — отрывисто говорит он, потом напрягается, слушая секунду-другую, затем внезапно резко садится. — Двадцать четыре на семь… Спасибо, — говорит он сквозь стиснутые зубы и отключается.
Перемена в его настроении мгновенна. Бесследно исчез мой подшучивающий, игривый муж, а на его месте — холодный, расчетливый хозяин вселенной. На секунду глаза Кристиана сужаются, и от холодной улыбки у меня по спине бежит озноб. Он берет свой «блэкберри» и нажимает кнопку быстрого набора.
— Рос, сколько у нас акций в «Линкольн Тимбер»? — Он садится на колени.
Меня охватывает нехорошее предчувствие. Да что случилось?
— Значит, переведи нашу долю в холдинг «Грей энтерпрайзес», потом уволь совет директоров… кроме генерального… плевать мне… я тебя слышу, просто сделай это… спасибо… держи меня в курсе. — Он отключается и с минуту бесстрастно смотрит на меня.
Боже! Кристиан в ярости.
— Что случилось?
— Линк, — бормочет он.
— Линк? Бывший муж Элены?
— Он самый. Это он внес залог за Хайда.
Я потрясенно таращусь на Кристиана. Его рот сжат в жесткую линию.
— Что ж… он будет выглядеть идиотом, — в смятении бормочу я. — Я имею в виду, Хайд ведь совершил еще одно преступление после того, как был отпущен под залог.
Глаза Кристиана сужаются, и он ухмыляется.
— Справедливо подмечено, миссис Грей.
— Что ты сейчас сделал? — Я привстаю и сажусь на колени лицом к нему.
— Я разорил его.
Ой!
— Хмм… это кажется несколько импульсивным, — бормочу я.
— А я вообще импульсивный парень.
— Мне это известно.
Глаза его сужаются, а губы плотно сжимаются.
— Я уже некоторое время держал этот план про запас, — признается он.
Я хмурюсь.
— Правда?
Он с минуту молчит, похоже взвешивая что-то. Потом делает глубокий вдох.
— Несколько лет назад, когда мне было двадцать один, Линк сильно избил свою жену. Он сломал ей челюсть, левую руку и четыре ребра, потому что она трахалась со мной. — Глаза его ожесточаются. — И теперь я узнаю, что он внес залог за человека, который пытался убить меня, похитил мою сестру и избил мою жену. С меня хватит. Думаю, пришло время расплаты.
Я бледнею. О господи.
— Справедливо подмечено, мистер Грей, — шепчу я.
— Да, Ана, это так. Обычно я не руководствуюсь местью, но это не могу ему спустить. То, что он сотворил с Эленой… в общем, ей надо было заявить на него в полицию, но она этого не сделала. Это было ее право. Но с Хайдом он зашел слишком далеко. Преследуя мою семью, Линк сделал это личным делом. Я раздавлю его, уничтожу его компанию прямо у него под носом и продам по частям по самой высокой цене. Я обанкрочу его.
Ой…
— Кроме того, — ухмыляется Кристиан, — мы сделаем на этом хорошие деньги.
Я заглядываю в горящие серые глаза, которые внезапно смягчаются.
— Я не хотел тебя напугать, — шепчет он.
— Ты и не напугал, — лгу я.
Он насмешливо выгибает бровь.
— Ты просто застиг меня врасплох, — говорю я, потом сглатываю. Временами Кристиан меня действительно пугает.
Он легко касается моих губ своими.
— Я сделаю все ради твоей безопасности. Ради безопасности моей семьи. И этого малыша, — бормочет он, осторожно кладя руку мне на живот.
Ох… я перестаю дышать. Кристиан с нежностью смотрит на меня, глаза его темнеют. Губы приоткрываются, когда он делает вдох, и жестом отчаяния кончики его пальцев касаются моей женственности.
О господи! Желание взрывается, как снаряд, воспламеняя мою кровь. Я хватаю его за голову, вплетая пальцы в волосы, и рывком притягиваю к себе для поцелуя. Он охает, удивленный моим напором, давая моему языку свободный доступ в рот. Он стонет и отвечает на поцелуй изголодавшимися губами и языком, и на несколько бесценных мгновений мы поглощены друг другом, затерявшись в сплетении языков, губ и дыханий и сладком, сладком ощущении, пока заново открываем друг друга.
Как же я хочу этого мужчину! Как же давно мы не любили друг друга! Я хочу его здесь, сейчас, среди бела дня, на лугу.
— Ана, — выдыхает он, словно завороженный, и ладонь его скользит вниз, к краю моей юбки. Я начинаю расстегивать его рубашку ставшими вдруг неуклюжими пальцами.
— Эй, Ана… остановись. — Он отстраняется, стиснув зубы, и хватает меня за руки.
— Нет. — Я мягко прикусываю его нижнюю губу и тяну. — Нет, — повторяю я, с нежной страстью глядя на него, потом отпускаю. — Я хочу тебя.
Он резко втягивает воздух. Он разрывается, нерешимость отчетливо светится в его горящих серых глазах.
— Пожалуйста, ты нужен мне. — Каждая клеточка моего существа умоляет.
Он стонет, признавая свое поражение, когда рот его находит мой, и наши губы сливаются. Одна рука придерживает мою голову, а другая бежит по телу к талии, и он опускает меня на спину и вытягивается рядом, не прерывая поцелуя.
Потом поднимает голову и с нежностью смотрит на меня.
— Вы так прекрасны, миссис Грей.
Я ласкаю любимое лицо.
— Вы тоже, мистер Грей. Душой и телом.
Он хмурится, и мои пальцы обводят морщинку у него на лбу.
— Не хмурься. Для меня ты лучший на свете, даже когда злишься, — шепчу я.
Он снова издает стон и завладевает моим ртом, укладывая меня на ложе из мягкой травы под пледом.
— Я так соскучился, — шепчет он, мягко покусывая мой подбородок и скулу. Мое сердце воспаряет.
— Я тоже соскучилась. О Кристиан. — Одной рукой я стискиваю его волосы, а другой сжимаю плечо.
Его губы перемещаются мне на шею, оставляя за собой нежные поцелуи, а за ними следуют пальцы, ловко расстегивая пуговицы блузки. Разведя в стороны блузку, он целует мягкую выпуклость груди. Он урчит от удовольствия и тихо бормочет что-то одобрительное, и эти звуки растекаются по моему телу до самых потайных мест.
— Твое тело меняется, — шепчет он. Большой палец дразнит сосок, пока тот не затвердевает, натягивая ткань лифчика. — Мне нравится, — добавляет он.
Я наблюдаю, как язык его пробует и обводит линию между лифчиком и грудью, мучая и дразня меня. Осторожно зажав чашку бюстгальтера зубами, он стаскивает ее вниз, освобождая грудь и тычась носом в сосок. Тот морщится от прикосновения и прохлады мягкого осеннего ветерка. Губы Кристиана смыкаются вокруг меня, и он глубоко, с наслаждением посасывает.
— А-а! — стону я, резко втягивая воздух, и морщусь, когда боль растекается от ушибленных ребер.
— Ана! — восклицает Кристиан и сердито хмурит брови. Морщинки озабоченности прорезают лицо. — Вот об этом я и говорил, — ворчит он. — Ты совсем не думаешь о себе. Я не хочу причинить тебе боль.
— Нет… не останавливайся, — умоляю я.
Он смотрит на меня, переживая внутреннюю борьбу.
— Пожалуйста.
— А ну-ка. — Он приподнимает меня и усаживает на себя верхом. Моя короткая юбка теперь задралась на бедра. Его ладони гладят кожу поверх края чулок.
— Вот так-то лучше, и я могу любоваться видом. — Длинным указательным пальцем он цепляет вторую чашку бюстгальтера, освобождая и эту грудь. Обхватывает руками обе мои груди, и я откидываю голову назад, вжимая их в его долгожданные искусные ладони. Он дразнит меня, потягивая и перекатывая соски, пока я не вскрикиваю, потом садится так, что мы с ним оказываемся лицом к лицу, и пожирает меня своими жадными серыми глазами. Он целует меня, пальцами продолжая ласкать и дразнить. Я нащупываю его рубашку, расстегиваю первые две пуговицы, и это как сенсорная перегрузка — мне хочется целовать его везде, раздеть его, немедленно заняться с ним любовью.
— Эй… — Он мягко берет меня за голову и оттягивает назад, глаза темные и полные чувственного обещания. — Нет никакой спешки. Не торопись. Я хочу насладиться тобой.
— Кристиан, я так соскучилась, что просто не могу ждать, — жалуюсь я, тяжело дыша.
— Медленно, — шепчет он, и это приказ. Он целует меня в правый уголок рта. — Медленно. — Целует в левый. — Медленно, детка. — Тянет мою нижнюю губу зубами. — Давай продвигаться медленно.
Он разжимает пальцы в моих волосах, удерживая меня, когда язык его покоряет мой рот, ища, вкушая, успокаивая… воспламеняя. Да уж, мой муж умеет целоваться.
Я глажу его лицо, пальцы мои нерешительно скользят вниз к подбородку, потом на шею, и я снова расстегиваю пуговицы его рубашки, пока он целует меня. Медленно распахиваю рубашку, обвожу пальцами ключицы, лаская теплую, шелковистую кожу. Я мягко толкаю его, пока не укладываю на спину. Усевшись сверху, с нежностью любуюсь им, сознавая, что ерзаю на его растущем возбуждении. Обвожу пальцами губы, спускаюсь по подбородку на шею, через кадык к маленькому углублению у основания горла. Мой красавец муж. Я наклоняюсь, и поцелуи следуют за кончиками моих пальцев. Зубами легонько провожу по скуле, потом целую шею. Он закрывает глаза.
— А-а, — стонет он и запрокидывает голову, открывая мне доступ к своей шее, рот его расслаблен и приоткрыт в безмолвном благоговении. Кристиан, затерявшийся в чувственном блаженстве, такой пьянящий и возбуждающий.
Мой язык скользит вниз по его груди, кружа в шелковистой поросли. М-м. Он такой вкусный. Так хорошо пахнет. Просто голова идет кругом. Я целую вначале один, потом второй из его маленьких круглых шрамов, и он стискивает мой таз. Мои пальцы замирают у него на груди, когда я устремляю на него взгляд. Дыхание резкое и свистящее.
— Ты хочешь этого? Здесь? — выдыхает он, глаза затуманены пьянящей смесью любви и вожделения.
— Да, — бормочу я, и мои губы и язык скользят по его груди к соску. Я мягко тяну и катаю его между зубами.
— Ох, Ана, — горячо шепчет он, потом берет за талию и приподнимает, расстегивая пуговицу и ширинку, чтобы освободить себя. Потом вновь сажает меня на себя, и я трусь о него, наслаждаясь ощущением его горячей, твердой плоти. Он пробегает ладонями вверх по моим бедрам, задержавшись там, где заканчиваются чулки и начинается голое тело, руками рисуя маленькие дразнящие круги на моей коже, чтобы кончики пальцев касались меня… касались там, где я больше всего этого жажду. Я резко втягиваю воздух.
— Я надеюсь, это не твои любимые, — бормочет он и опаляет меня диким взглядом. Его пальцы скользят по животу вдоль резинки трусиков, затем ныряют внутрь, дразня меня, потом Кристиан крепко хватает трусы и просовывает большие пальцы сквозь тонкое кружево. Ткань рвется. Его ладони распластаны на моих бедрах, а большие пальцы снова касаются плоти. Он выгибается и трется о меня.
— Я чувствую, какая ты влажная. — Голос его пронизан плотским удовольствием. Внезапно он садится, вновь обвивая меня рукой за талию, и мы снова — лицом к лицу. Он трется носом о мой нос.
— Мы будем продвигаться медленно, миссис Грей. Я хочу почувствовать всю тебя. — Он приподнимает меня и с невозможно медленной, изысканной легкостью опускает на себя. Я чувствую его каждый благословенный дюйм, наполняющий меня.
— А-а, — издаю я стон, сжимая его руки. Хочу приподняться, чтобы ощутить долгожданное восхитительное трение, но он меня удерживает.
— Всего меня, — шепчет он и приподнимает таз, входя до конца. Я откидываю голову назад и испускаю сдавленный вскрик чистейшего наслаждения.
— Дай мне услышать тебя, — бормочет он. — Нет… не двигайся, просто чувствуй.
Я открываю глаза, рот мой застыл в безмолвном «Ах!», и его пылающие серые глаза под тяжелыми веками вглядываются в мои изумленные голубые. Он двигается, покачивая тазом, но удерживает меня на месте.
Я стону. Его губы целуют мою шею.
— Это мое любимое место. Глубоко внутри тебя, — бормочет он у меня на коже.
— Пожалуйста, двигайся, — умоляю я.
— Медленно, миссис Грей. — Он вновь приподнимает таз, и удовольствие волнами растекается по мне. Я беру его лицо в ладони и горячо целую.
— Люби меня, Кристиан. Пожалуйста.
Его зубы скользят по моей скуле к уху.
— Давай, — шепчет он и приподнимает меня вверх-вниз.
Моя внутренняя богиня выпущена на волю, и я толкаю его на землю и начинаю двигаться, смакуя ощущение его во мне… себя на нем. Держа меня руками за талию, он вторит моему ритму. Я так соскучилась по этому… по головокружительному ощущению его подо мной, во мне… Солнце пригревает мне спину, в воздухе стоит сладкий запах осени, а мягкий осенний ветерок обдувает наши разгоряченные тела. Ах, этот пьянящий сплав ощущений: прикосновений, вкуса, запаха, вида моего любимого мужа подо мной!
— О, Ана! — Он стонет, глаза закрыты, голова откинута, рот приоткрыт.
Ах… как же я обожаю это!.. И блаженство внутри меня нарастает… нарастает… поднимается выше. Руки Кристиана ложатся мне на бедра, большие пальцы нежно прижимаются к их основанию — и в следующий миг я взрываюсь, рассыпаясь на тысячи осколков, и падаю ему на грудь, и он тоже достигает вершины и выдыхает мое имя с любовью и радостью.
Он прижимает меня к своей груди, нежно держит мою голову. Закрыв глаза, я наслаждаюсь ощущением обнимающих меня рук. Под своей ладонью чувствую ровное биение его сердца, которое замедляется и успокаивается. Я целую и трусь о него; мне трудно представить, что еще не так давно он не позволял мне делать этого.
— Лучше? — шепчет он. Я поднимаю голову. Он широко улыбается.
— Намного. А тебе? — Я расплываюсь в не менее довольной улыбке.
— Я соскучился по тебе, миссис Грей, — говорит он, посерьезнев.
— Я тоже.
— Больше никакого героизма, хорошо?
— Хорошо, — обещаю я.
— Ты всегда должна всем делиться со мной, — шепчет он.
— А ты — со мной.
Он ухмыляется.
— Справедливо подмечено. Я постараюсь. — Он целует меня в волосы.
— Думаю, мы будем счастливы здесь, — шепчу я, снова закрывая глаза.
— Да. Ты, я и… Комочек. Кстати, как ты себя чувствуешь?
— Отлично. Спокойной и счастливой.
— Хорошо.
— А ты?
— Также, — бормочет он.
Я вскидываю на него глаза, пытаясь понять, о чем он думает.
— Что? — спрашивает он.
— Знаешь, ты ужасно деспотичный, когда мы занимаемся сексом.
— Ты жалуешься?
— Нет. Просто интересно. Ты сказал, что скучаешь по этому.
Он затихает, глядя на меня.
— Иногда, — признается шепотом.
Ой.
— Что ж, посмотрим, что можно с этим сделать, — бормочу я и легко целую его в губы, обвиваясь вокруг него как лоза.
Перед мысленным взором мелькают картинки: мы в игровой комнате; я на столе, на кресте, прикована к кровати… Мне нравится секс с вывертами — наш с ним секс с вывертами. Да. Это я могу. Могу делать это для него, с ним. Могу делать это для себя. Кожу мою приятно покалывает, когда я вспоминаю стек.
— Мне тоже нравится играть, — бормочу я и, подняв глаза, встречаю его застенчивую улыбку.
— Знаешь, мне бы очень хотелось испытать твои пределы, — шепчет он.
— Пределы чего?
— Наслаждения.
— О, думаю, мне это понравится. — Моя внутренняя богиня валится в глубоком обмороке.
— Что ж, может, когда приедем домой, — шепчет он, оставляя это обещание висеть между нами.
Я снова с нежностью потираюсь о него. Как же я его люблю!
После нашего пикника прошло два дня. Два дня с тех пор, как было дано обещание. Кристиан по-прежнему обращается со мной, будто я сделана из стекла. Он все еще не разрешает мне ездить на работу, поэтому я работаю дома. Откладываю в сторону пачку писем с отзывами, которые читала, и вздыхаю. Мы с Кристианом не были в комнате для игр с тех пор, как я произнесла стоп-слово. И он сказал, что скучает по этому. Что ж, я тоже… особенно сейчас, когда он хочет испытать мои пределы. Я краснею, размышляя, что это может подразумевать. Бросаю взгляд на бильярдный стол… да, не могу дождаться, когда узнаю.
Мои мысли прерываются тихой лирической музыкой, которая наполняет комнату. Кристиан играет на рояле — не одну из своих обычных жалобных песен, а какую-то нежную, приятную мелодию, полную надежды. Она знакома мне, но я никогда раньше не слышала, чтобы он ее играл.
Я на цыпочках подхожу к дверному проему, ведущему в гостиную, и любуюсь Кристианом за роялем. За окном сумерки. Небо розовато-серое, и свет отражается от блестящих медных волос моего мужа. Не замечая моего присутствия, он сосредоточен на игре, и от его красоты у меня, как всегда, захватывает дух. Последние дни он был таким открытым, таким внимательным, знакомя меня со своими делами, позволяя заглянуть в свои мысли, свои планы. Как будто плотину прорвало, и он заговорил.
Я знаю, через несколько минут он придет посмотреть, как я, и это подает мне идею. В волнении я прокрадываюсь назад, надеясь, что он не заметил меня, потом бегу в нашу спальню, на ходу снимая с себя одежду, пока не остаюсь только в бледно-голубых кружевных трусиках. Нахожу такого же цвета рубаху и быстро ее надеваю. Она скроет мои синяки. Нырнув в шкаф, выуживаю из ящика линялые джинсы Кристиана — джинсы для игровой комнаты, мои любимые. С прикроватной тумбочки беру свой телефон, аккуратно складываю джинсы и опускаюсь на колени возле двери в спальню. Дверь приоткрыта, и я слышу звуки еще одного произведения, которого не знаю. Но мелодия снова красивая и полная надежды. Я быстро пишу послание.
От кого: Анастейша Грей
Тема: Наслаждение моего мужа
Дата: 21 сентября 2011 г., 20:45
Кому: Кристиан Грей
Господин! Я жду ваших указаний.
Всегда ваша миссис Г.
Нажимаю «отправить».
Через несколько секунд музыка резко обрывается. Сердце мое екает в груди и начинает колотиться как безумное. Я жду и жду — и наконец мой «блэкберри» вибрирует.
От кого: Кристиан Грей
Тема: «Наслаждение моего мужа» — мне нравится это заглавие, детка
Дата: 21 сентября 2011 г., 20:48
Кому: Анастейша Грей
Миссис Г.! Я заинтригован. Отправляюсь на твои поиски. Будь готова.
Кристиан Грей,
весь в предвкушении генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес»
Будь готова! Сердце мое пускается вскачь. И я начинаю считать. Через тридцать семь секунд дверь открывается. Я смотрю вниз, на его босые ноги, когда они приостанавливаются в дверях. Гм. Он молчит. Молчит целую вечность. О черт. Я борюсь с желанием посмотреть на него и держу глаза опущенными.
Наконец он наклоняется и поднимает свои джинсы. Все так же молча направляется к большому платяному шкафу, я же остаюсь недвижимой. Боже мой. Сердце колотится как безумное, адреналин бурлит в крови. Я ерзаю, когда мое возбуждение растет. Что он со мной сделает? Через минуту он возвращается, уже в джинсах.
— Значит, ты хочешь поиграть? — бормочет он.
— Да.
Он не отзывается, и я осмеливаюсь скользнуть быстрым взглядом вверх по его джинсам, по обтянутым мягкой тканью бедрам, по выпуклости под ширинкой, по расстегнутой пуговице на поясе, по полоске волос, по пупку, по плоскому животу, по волосам на груди… к серым сверкающим глазам. Он склоняет голову набок и изгибает бровь. О черт.
— Что да? — шепчет он.
— Да, господин.
Взгляд его смягчается.
— Умница, — бормочет он и гладит меня по голове. — Думаю, сейчас нам лучше отвести тебя наверх, — добавляет он. Внутренности мои плавятся, и мышцы живота восхитительно подводит.
Он берет меня за руку. И мы идем через квартиру и поднимаемся по лестнице. Перед дверью в игровую комнату он останавливается, наклоняется и нежно целует, потом крепко хватает за волосы.
— Знаешь… — бормочет он у моих губ.
— Что? — Я не понимаю, о чем он говорит.
— Не волнуйся. Я смогу с этим жить, — насмешливо шепчет он, проводит носом вдоль моей скулы и мягко прикусывает мочку уха. — Когда войдем, встань на колени, как я тебе показывал.
— Да… господин.
Он смотрит на меня, в глазах светится любовь, изумление и порочные мысли.
Ох… Жизнь с Кристианом никогда не была скучной и никогда не будет. Я люблю этого мужчину — моего любовника, отца моего ребенка, время от времени моего повелителя… мои Пятьдесят Оттенков.
Эпилог
Большой дом, май 2014 г.
Я лежу на нашем пледе для пикников и смотрю на ясное голубое летнее небо. Обзор ограничивают луговые цветы и высокая зеленая трава. Яркое полуденное солнце пригревает, мне тепло, и я расслабляюсь и размякаю. Как же приятно. Нет, просто чудесно. Я наслаждаюсь минутами покоя, минутами полнейшего удовлетворения. Мне следовало бы чувствовать себя виноватой за эту радость, за эту полноту счастья, но я не чувствую. Жизнь прекрасна здесь и сейчас, и я научилась жить одним мигом, как мой муж. Я улыбаюсь и ерзаю, когда в голове всплывает восхитительное воспоминание о нашей последней ночи дома в «Эскале»…
Кожаные полоски флоггера скользят по моему выступающему животу так мучительно медленно, так лениво.
— С тебя довольно, Ана? — шепчет Кристиан мне в ухо.
— Пожалуйста, — умоляю я, натягивая путы над головой. Я стою с завязанными глазами, прикованная к решетке в игровой комнате.
Мягкий шлепок кожаных полосок флоггера по заду оставляет приятное жжение.
— Пожалуйста что?
Я ахаю.
— Пожалуйста, господин.
Кристиан кладет руку на мою пылающую кожу и мягко потирает.
— Ну-ну, — тихо воркует он. Рука его кругами продвигается книзу, и пальцы прокрадываются в меня.
Я стону.
— Миссис Грей, — выдыхает он, зубами прикусывая мочку уха, — вы такая готовая.
Его пальцы скользят туда-сюда, вновь касаясь восхитительно сладкого местечка. Флоггер падает на пол, и ладонь его продвигается по моему животу к грудям. Я напрягаюсь. Они такие чувствительные.
— Ш-ш, — говорит Кристиан, обхватывая одну, и мягко водит большим пальцем по соску.
— Ах!
Пальцы его нежные и соблазняющие, и удовольствие спиралью расходится от груди ниже, ниже… в самые глубины. Я откидываю голову назад, вжимая сосок в его ладонь, и снова издаю тихий стон.
— Мне нравится слышать тебя, — шепчет Кристиан. Его возбужденная плоть упирается мне в бедро, пуговицы ширинки вдавливаются в тело, а пальцы продолжают свой неумолимый, устойчивый ритм: туда, обратно, туда, обратно. — Хочешь, чтобы я дал тебе вот так кончить?
— Нет.
Его пальцы замирают внутри меня.
— В самом деле, миссис Грей? Разве это вам решать? — Пальцы вокруг соска напрягаются.
— Нет… нет, господин.
— Так-то лучше.
— А-а. Пожалуйста, — умоляю я.
— Чего ты хочешь, Анастейша?
— Тебя. Всегда.
Он резко втягивает воздух.
— Всего тебя, — добавляю я, прерывисто дыша.
Он вытаскивает из меня пальцы, поворачивает лицом к себе и снимает повязку с глаз. Я моргаю, глядя в потемневшие серые глаза, которые, пылая, вглядываются в мои. Его указательный палец обводит мою нижнюю губу, и Кристиан просовывает два пальца мне в рот, давая попробовать солоноватый привкус моего возбуждения.
— Соси, — шепотом приказывает он. Я обвожу пальцы языком. М-м… ничего.
Его ладони скользят по моим рукам вверх к наручникам над головой, и он расстегивает их, освобождая меня. Повернув лицом к стене, тянет меня за косу, привлекая в свои объятия. Поворачивает мою голову на сторону и ведет губами вверх по шее к уху, прижимая меня к себе.
— Я хочу твой рот. — Голос его мягкий и соблазнительный. Мое тело, спелое и готовое, сжимается глубоко внутри. Удовольствие сладостное и острое.
Я тихо стону. Повернувшись лицом к нему, притягиваю его голову к себе и пылко целую, языком вторгаясь к нему в рот, вкушая и смакуя. Он тоже стонет, кладет ладони на мой зад и тянет меня на себя, но его касается только мой разбухший живот. Я покусываю Кристиану скулу и прокладываю дорожку поцелуев по шее, скользя рукой вниз, к джинсам. Он запрокидывает голову, предлагая мне свою шею, и мой язык скользит вниз по груди, через живот.
— А-а!
Я дергаю за пояс джинсов, пуговицы отлетают, и он хватает меня за плечи, когда я опускаюсь перед ним на колени.
Я поднимаю на него глаза, он смотрит на меня. Глаза потемнели, губы приоткрыты, и он глубоко вдыхает, когда я освобождаю его и беру в плен своего рта. Я обожаю делать это с Кристианом. Наблюдать, как он достигает кульминации, слышать его прерывистое дыхание и тихие стоны, которые вырываются из глубин горла. Я закрываю глаза и сильно сосу, наслаждаясь его вкусом и тем, как он резко, судорожно втягивает воздух.
Он хватает меня за голову, заставляя остановиться, и я сжимаю губы и проталкиваю его глубже в рот.
— Открой глаза и посмотри на меня, — приказывает он хрипло.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |