- Может, и не согласится. В любом случае, надо у неё самой спросить, и спросить как можно раньше.
Даша усмехнулась.
- Ну и кто спрашивать пойдёт, ты что ли?
- Эм, а, может, ты? – робко попросила я.
- Ага, сейчас, уже бегу и падаю. Горская, я, как бы это помягче сказать, теперь к этой… девочке и на километр не подойду, иначе меня просто стошнит от отвращения, - Савельева презрительно скривилась.
- Нет, ну я-то точно не пойду ничего спрашивать. Может, Трофимову попросить?
- Трофимову? – моя одноклассница задумалась. – А может, лучше Чащина?
- А почему сразу Чащина-то? – я внутренне напряглась.
- Ну, он же ей, типа, нравится, значит, она ему точно ответит, а нам – не факт.
В Дашиных словах была доля истины, с этим не поспоришь, но вот просить о чём-то Влада я стеснялась.
- Нет, Савельева, это не вариант.
- Почему?
- Ну, потому что, тогда придётся искать человека, который подойдёт к Чащину и попросит его, чтобы он подошёл к Тихомировой.
- А почему ты сама к нему не подойдёшь? – в Дашиных глазах светилось любопытство.
- Не хочу, - отмахнулась я.
- Ну ладно, тогда я сама у него попрошу, чтобы он с Иркой поговорил, только не сейчас, на следующей перемене. У нас сейчас какой урок?
- У нас сейчас элективные занятия, у меня – по физике, а у тебя не знаю.
- Ой, блин, точно! – моя собеседница хлопнула себя по лбу. – Ну, значит, я сейчас на химию иду, а после уроков тогда пересечёмся с тобой.
- Ага, давай, - я помахала рукой вслед уходящей однокласснице.
Чёрт, эта физика… Вот и зачем я в начале года записалась на электив по ней? Сидела бы сейчас на каком-нибудь обществознании, на котором учительница особо не напрягает, и радовалась жизни. Но нет же! Далась мне эта физика, всё равно в десятый класс я вряд ли поступлю. В последнее время я вообще начала думать, что, может быть, мне и вправду уйти в какой-нибудь техникум или колледж. В конце концов, надо же когда-то начинать бороться со своими страхами.
Ну, ладно, об этом подумаю как-нибудь потом: колледж никуда не денется. Дай бог, хоть бы девятый класс нормально закончить, а то в свете последних событий мне кажется, что до выпускного я не доживу – умру от слишком частых и сильных душевных потрясений. Я встряхнула головой, пытаясь избавиться от посторонних мыслей, и зашагала на физику. Ой, нутром чую, меня сегодня вызовут к доске…
***
- Горская, ау! Я тебя уже минут пять зову, ты чего такая расстроенная?
Как только я вышла из кабинета физики, ко мне сразу же подошла Савельева.
- Да, блин, физичка прикопалась, да и вообще устала я. У тебя-то что? Чащин подходил к Тихомировой?
Даша уныло кивнула.
- Подходил…
- Ну и? – я затаила дыхание.
- Всё, Горская, сматывай удочки, суши вёсла и ищи новую Констанцию… Тихомирова в твоём спектакле играть отказалась.
Глава 17.
- То есть как?
Вот блин, так и знала! Эта Тихомирова теперь что угодно сделает, чтобы мне всё испортить. Ведь знает же, что никого другого на её роль я назначить не смогу. Так чего она добивается? Хочет, чтобы я к ней в ножки кланяться пришла и попросила её об одолжении? Скорее всего. Будь на её месте, я бы тоже так сделала, чего уж греха таить, грамотный ход.
- Ну, вот так вот. Она, мол, и тебя и твой спектакль в гробу видала. В общем, не будет она нигде играть, - Савельева выглядела не меньше расстроенной, чем я.
Я даже прониклась к ней благодарностью. Никто кроме неё и, разве что Трофимовой, так не беспокоится об успехе спектакля.
- Ясно, значит, будем думать, кого назначить на роль Констанции! В конце концов, незаменимых людей нет, – я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно бодрее, а тон - обнадёживал.
Похоже, моя попытка не увенчалась успехом, Даша была всё такой же хмурой.
- Да, будем думать. Что ещё делать? – моя одноклассница немного помолчала, настроение у неё было не лучше моего. - Ладно, Горская, я пойду, а то меня Ванька там совсем заждался. На счёт репетиций я всех предупредила и осталась, только чтобы тебе сказать, что мы собираемся послезавтра в четыре у меня дома. Думаю, ты дорогу ко мне ещё не забыла.
- О, ты уже всем сообщила? Здорово, спасибо тебе.
А вот это хорошая новость. Хвала небесам, мне не придётся тратить весь сегодняшний вечер на то, чтобы всех обзванивать.
- Да не за что, Саш. Обращайся, если что, - Даша улыбнулась мне и пошла в сторону выхода.
Я прислонилась к стене и задумалась. Надо было что-то решать и решать срочно. Половину основных сцен мы не сможем отрепетировать без Тихомировой. Эх, а только недавно я радовалась тому, что наконец-то разобралась со второстепенными ролями и назначила на них актёров. Теперь бы ещё с главными разобраться.
Ладно, пойду пока домой, может, по дороге что-нибудь решу. Я спустилась вниз, к раздевалке, надеясь поскорее взять свою одежду и выбраться из школы, находиться в которой было уже невыносимо. Но и тут меня ждал весьма неприятный сюрприз: раздевалка была закрыта.
Я в замешательстве остановилась у дверей. Нет, я, конечно, всё понимаю, сейчас уже идёт урок, а в это время гардероб закрывают, но этот урок же начался три минуты назад, ведь с Савельевой мы проговорили достаточно недолго, так что можно было немного подождать! Я в сердцах чуть не пнула запертую дверь.
Кстати, а где Даша? Судя по тому, что её в холле уже не было, она успела проскользнуть в раздевалку до её закрытия. А ведь спустились мы вниз с разницей всего пять минут, если не меньше. Нет, это просто патологическое невезение. Есть люди, про которых говорят: родились под счастливой звездой, моя же звезда, похоже, была самой несчастливой во всей вселенной.
С ненавистью глядя на закрытый вход в гардероб, я уселась на близстоящую скамейку и приготовилась к долгому и мучительному ожиданию уборщицы, которая держала у себя ключи. Надеюсь, к концу урока она всё-таки явится.
Я сидела, смотря по сторонам и наблюдая за ходящими по холлу людьми, которых, несмотря на урочный час, было много. Тут сновали и вечно озабоченные своими проблемами учителя, одна из которых даже привязалась ко мне, мол, чего я это здесь прохлаждаюсь, а не в классе сижу. Пришлось объяснять, что мои уроки давно закончились, и я должна уже сидеть дома. Ещё туда-сюда мотались ученики, случайно или намеренно (второе - вернее) опаздывающие на занятия.
Моё внимание привлекла стайка девочек – семи или восьмиклассниц. Они что-то бурно обсуждали и громко смеялись. Не люблю такой типаж молодых девушек. Им лет по пятнадцать-четырнадцать, а на лице уже столько краски, сколько нет на полотнах Да Винчи. Волосы, выкрашенные в какой-то немыслимый болотно-зелёный цвет, делали их похожими на каких-то моложавых ведьм. Плюс ещё одежда, которая больше смахивала на наряды дам лёгкого поведения, нежели на школьную форму, да громкий разговор, в котором нет-нет да проскакивало крепкое словечко… В общем, картина для моих глаз складывалась пренеприятная.
Единственное, мне показалась странным, что в этом стаде (по-другому и не скажешь) была одна девочка, разительно отличающаяся от других. Одежда скромная, немного бледное лицо и длинные светло-золотистые волосы, не тронутые краской. Довольно симпатичная девушка, только вот выглядела она немного грустной или, я бы даже сказала, подавленной. Она то и дело кидала какие-то затравленные взгляды по сторонам и часто искоса поглядывала на меня.
Такое внимание к моей персоне меня слегка раздражало - хотелось встать и уйти. Но я этого не делала, только сидела, стараясь не смотреть в сторону раздражавших меня девиц. Наконец, они, получив нагоняй от нашей охранницы, которую, как и меня, раздражало такое «распутное поведение», ушли куда-то в сторону женского туалета.
Правда, не все. Эта девушка, которая показалась мне странной, почему-то осталась здесь. Она недолго походила кругами возле двери в гардероб, меня даже посетила мысль, что она, возможно, как и я, ждёт гардеробщицу, но нет. Совершенно внезапно она подошла к скамейке, на которой сидела я.
- Можно присесть? – её голосок был тоненький и в нём почти отчётливо слышались нотки лёгкой истерики.
Я красноречиво посмотрела на пустые ряды стульев, на которые можно было сесть, но ничего не сказала, а просто кивнула.
Девушка осторожно опустилась на самый краешек и, сев, стала нервно теребить в руках свою сумочку, которая была слишком маленькой, чтобы называться школьной.
- Меня Настя зовут, - вдруг представилась незнакомка.
- Меня Саша, - удивлённо, но вежливо сказала я.
- Я знаю, ты ведь Горская, да?
Я едва не поперхнулась. Я не уверена, что по имени и фамилии меня все одноклассники помнят, а тут…
- Ну да. А ты откуда...
- Я узнавала…
Вот оно как! Всё это, как минимум, очень странно.
- Зачем? – с искренним интересом спросила я.
- Я просто хотела у тебя прощения попросить.
Девушка бешено сжимала в руках сумочку, и мне стало её даже жалко. Почему она так нервничает? Мне захотелось сказать ей что-то ободряющее, улыбнуться, но я смотрела на её руки, как мышь, загипнотизированная танцем удава, и сумела только промолвить:
- За что?
Девица ощутимо напряглась.
- Ну, в общем, ты же несколько недель назад упала и ударилась головой об подоконник, помнишь?
Ещё бы я не помнила!
- Ну, помню…
- Так вот, упала ты из-за меня… - сказав это, девушка зажмурилась, будто ожидая, что я наброшусь на неё с кулаками.
Хм, неожиданный поворот событий. Я знала, что меня кто-то толкнул, я это почувствовала, но я думала, что это какой-то первоклашка, заигравшийся в догонялки, а тут почти взрослый человек…
- Но, клянусь, я нечаянно! – снова горячо затараторила девица. – Просто так вышло, я тебя не заметила и случайно… в общем, прости меня… - девушка неожиданно закрыла лицо руками и заплакала. Сумочка, лежащая у неё на коленях, упала, и из неё вывалились какие-то листочки.
Я удивлённо смотрела на плачущую Настю.
- Эм, да ладно тебе… - я неловко погладила её по плечу. – Я уже и забыла про это…
- Правда? – девушка заулыбалась сквозь слёзы. – Спасибо тебе, а то… ты не представляешь, как я переживала…
Она опустилась на колени и стала собирать то, что вывалилось из её сумки. Машинально я кинула взгляд на один из листков, замелькавший у неё в руках. На нём было напечатано очень много текста, наверное, это был какой-то стих, хотя скорее – поэма. Но меня удивило не это; в самом низу простым карандашом была сделана приписка: «Выучить до завтра».
- Как это можно выучить до завтра?! – не сдержалась я.
Настя непонимающе посмотрела на меня, а потом на свой листок.
- Ах, это… мне учительница сегодня дала, я завтра на конкурсе чтецов выступаю, вот этот стих я завтра буду рассказывать.
- Но… но он же огромный! Как его выучить-то?
- Ну, - девушка смущённо улыбнулась, - у меня хорошая память.
- И, то есть, ты реально его запомнишь до завтра? – не отставала я.
- Да… просто надо прочитать несколько раз и всё.
- Фантастика! – выдохнула я. – У тебя потрясающая память.
- Все так говорят… - Настя слегка покраснела.
- Ну да…
В голове, после недавних событий, был кавардак, но меня вдруг неожиданно осенило…
- Слушай, а можно тебя попросить о помощи?
***
Сегодня вечером, уже лёжа в своей постели, я достала телефон и начала набирать СМС-сообщение для Даши Савельевой:
«Привет! Ты себе не представляешь… Я нашла нам новую Констанцию!»
Глава 18.
- Ой, Саш, мне как-то неудобно…
- Насть, ну чего ты так переживаешь? Да тебе только все благодарны будут, поверь! Не удобно ей…
Я и новоиспечённая актриса стояли у двери квартиры Даши Савельевой. Настя сильно нервничала и боялась заходить. Я её прекрасно понимала. Идти в чужой дом, с мало знакомым человеком – на такое не каждый осмелится. Я бы вот, например, точно не пошла…
- А вдруг у меня ничего не получится? – снова заканючила моя новая знакомая.
- Поверь, хуже той девушки, которая до тебя играла эту роль, ты точно не будешь… хуже быть просто невозможно, - я врала без зазрения совести - Тихомирова играла если не отлично, то уж точно не плохо, но мне надо было подбодрить Настю, а то она выглядела совсем растерянно и жалко. – Ну что, я звоню?
- Звони! – в след за этим великодушным разрешением послышался такой тяжёлый вздох, что мне самой захотелось завыть.
Ощущая себя едва ли не палачом, затягивающим удавку на шее осуждённого, я надавила на дверной звонок.
Послышалась мелодичная трель, и вскоре хозяйка квартиры уже стояла на пороге.
- Ну, наконец-то! Горская, я уж думала, вы не придёте! – Савельева приветливо улыбнулась мне, а потом протянула Насте руку. – Я Даша, в этом балагане играю Миледи.
- Мне Саша про тебя рассказывала, - улыбнулась девушка и с радостью ответила на рукопожатие.
Даша с подозрением посмотрела на меня, словно пытаясь угадать, что же я такого про неё рассказывала.
- Ладно, разувайтесь, раздевайтесь и пошлите в зал.
- Уже все собрались? – поинтересовалась я, снимая шапку и вешая её на крючок.
- Почти все. Чащина нет.
- Нет? – я старалась, чтобы мой голос звучал как можно более небрежно и безразлично, но Даша, похоже, заметила моё разочарование.
- Да не беспокойся, придёт он, только немного опоздает, мне Дэн так сказал.
- Опоздает? Чего бы ему опаздывать, он в соседнем подъезде живёт.
- Ну, этого я уже не знаю, - Савельева развела руками. - Ну, что, пошлите?
Я кивнула, и мы проследовали за Дашей. Настя снова начала нервничать, и я ободряюще улыбнулась ей.
- Народ, знакомьтесь, это Настя…
- Филиппова, - подсказала я.
- Настя Филиппова, наша новая Констанция! – объявила Даша, когда мы зашли в комнату, где находились мои одноклассники.
Дэн и Ваня сидели с ногами на диване и о чём-то негромко беседовали. Софья и Алек расположились в креслах друг напротив друга. Когда представили Настю, все с ней приветливо поздоровались.
- Ну, ладно, давайте начнём. Горская, рули процессом,- любезно разрешила мне Савельева.
- Как скажешь, - усмехнулась я. – Ну, давайте отрепетируем встречу Д’Артаньяна и Констанции...
***
Репетиция была в самом разгаре, как заявился Влад. Наверное, Даша не закрыла входную дверь, потому что он прошёл в квартиру совершенно бесшумно. Я как раз отчитывала Шаповалова за плохую игру и не заметила его прихода, впрочем, не я одна.
- Что, Горская, вжилась в роль режиссёра? Давай, запусти в него сценарием и скажи, что не можешь работать с такой бездарностью.
От неожиданности я вздрогнула. Похоже, это входит в традицию – любой разговор с Владом начинается с того, что он меня пугает.
- Чащин…
- Только не говори ничего про инфаркт, это уже было…
- Я и не собиралась. Я хотела сказать, что рада твоему приходу. Наконец-то ты соизволил посетить нас. Проходи, пожалуйста, присаживайся.
Влад закатил глаза.
- Как любезно с вашей стороны! Надо бы почаще опаздывать, чтобы слышать такие сладкие речи!
- Садись уже, клоун, - не выдержал Дэн. - Припёрся-таки, наконец-то! Без тебя отрепетировать нормально не можем.
- Эх, приятно знать, что ты такой незаменимый…
Белов фыркнул и бросил в Чащина диванной подушкой, которую тот ловко поймал и запустил обратно в кидавшего. Дэн увернулся от летящего «снаряда», но увернулся крайне неудачно: неловко дёрнувшись, он свалился с дивана, увлекая за собой Шаповалова. Оба оказались на полу. Белов, придавленный своим грузным товарищем, запищал, как мышь, пойманная в мышеловку. Подушка же ударилась об стену и сползла по ней на журнальный столик, где, как назло, стояла тонкая стеклянная ваза…
Все находящиеся в комнате, до этого покатывающиеся со смеха, затаили дыхание. Ваза качнулась, словно раздумывая, падать ей или нет. Наконец, она приняла решение, наклонилась вправо и полетела вниз.
Я зажмурилась, ожидая услышать звук разбитого стекла, но его почему-то не последовало. Я с удивлением открыла глаза и увидела, что Софья сжимает в руках злополучный предмет интерьера…
- Нифига себе реакция! – присвистнул Васильев.
- Да, Трофимова, тебе не королеву надо играть, а супермена, - усмехнулась Даша, но её усмешка сразу сменилась злобным оскалом. – А вы, придурки, совсем обнаглели!? Не могли в другом месте свои разборки устроить, психи!
- Савельева, не ори. Всё же хорошо. Никто не умер, Трофимова всех спасла, хвала ей и честь! – Влад поклонился в пояс.
- Идиоты, - вздохнула Даша и, забрав вазу у Софьи, унесла её в другую комнату, бормоча под нос что-то о «мерзких и тупых одноклассниках».
Дэн наконец-то сумел спихнуть с себя Шаповалова и уселся обратно на диван. Вид у него был слегка потрёпанный и помятый, но на лице сияла улыбка.
- Криворукий, поймать не смог, - Влад уселся рядом с другом.
- Да пошёл ты, - беззлобно огрызнулся «криворукий».
Недавнее происшествие перестроило всех с рабочей волны на волну веселья. Репетировать больше никто не хотел, но надо было.
- Ладно, давайте уже продолжим, - объявила я, стараясь вернуть всех на рабочий лад.
- Ой, Горская, подожди, дай отдышаться, мне надо отойти от душевного потрясения и вообще, кажется, кое-кто мне все кости переломал, - Дэн многозначительно посмотрел на Алика.
- Сам виноват, не надо было за меня хвататься, падал бы себе один, а то ишь чего удумал, - Шаповалов потирал ушибленный лоб, - Горская, ты реально погоди чуть-чуть, а то я из-за этого дебила себе сотрясение мозга заработал.
- Было бы что там сотрясать, - ухмыльнулся Белов.
- Саш, действительно, давай немного отдохнём, а то я тоже устала, - неожиданно поддержала ребят Настя.
«Тебе-то чего уставать?» - подумала я, но, разумеется, ничего не сказала. Что-то в тоне Филипповой меня начало напрягать. Как-то её голос изменился. Да и поведение стало другим, более развязанным что ли. Она пересела с кресла на диван и как бы невзначай пододвинулась к Владу, о чём-то тихо рассказывающему Дэну.
Такой поворот событий мне не нравился. Может, конечно, у меня паранойя, но мне вдруг захотелось, чтобы она встала и ушла отсюда.
- Нет, к чёрту отдых! – объявила я. – У нас времени мало, давайте отрепетируем быстрее и домой уже пойдём.
- Горская, у тебя случайно никто из родственников в Гестапо не работал, нет? Ты явно унаследовала все замашки тирана…
- Чащин, ты-то что возмущаешься, ты только пришёл!
- Ну, вот именно. Я устал с дороги. И вообще, чем орать, лучше бы чаю мне налила, а то я вообще больше не приду.
- Обойдёшься, - фыркнула я, с какой-то обидой наблюдая за тем, как Настя смеётся над остротами Влада.
А она мне так нравилась!
Следующая часть репетиции прошла без эксцессов, если не считать, конечно, то, что Настя вовсю заигрывала с Чащиным и кидала на него такие взгляды, которыми обычно его награждала Тихомирова. Меня это жутко бесило и раздражало. Поэтому я была рада, когда все, наконец, засобирались домой.
В тесной прихожей квартиры Савельевых началось грандиозное столпотворение, которое может по масштабу сравниться только с толкотнёй в школьной раздевалке, после уроков. Я решила переждать этот хаос, тем более, судя по крикам, Шаповалов опять упал на Дэна. За их разборками наблюдать, конечно, забавно, но можно же ещё и попасть под горячую руку.
Поэтому я сидела в комнате и ждала Дашу, которая разговаривала по телефону в другой комнате. Вскоре Савельева закончила разговор.
- О, Горская, а ты чего домой не собираешься? – спросила она, увидев меня.
- Я попросить тебя хотела кое о чём.
- Если это не занять денег, то я тебе помогу.
- Нет. Мне просто надо, чтобы ты мне на флешку скинула тесты по русскому, ну помнишь, про которые нам учительница говорила. А то у меня интернета нет, а к ГИА готовиться надо.
- С каких это пор ты стала такой добросовестной ученицей? – хмыкнула Савельева.
Я пожала плечами. Сама не знаю, просто сегодня утром решила, что неплохо бы подготовиться к экзаменам. У меня бывает такое состояние, когда во мне просыпается ответственная Саша.
- Ладно, у тебя флешка с собой? Давай сюда, - Савельева переместилась к компьютеру. – О, наконец-то все свалили, - она махнула рукой в сторону двери, где и вправду всё затихло.
Но Даша сильно ошибалась, когда говорила, что все ушли. Через минуту на пороге внезапно появился Чащин, одетый в верхнюю одежду.
- Савельева, я забыл! У меня же интернет отключили, скинь мне тесты по русскому.
Господи, храни всех интернет провайдеров! Как они ловко на этот раз сработали…
- Ребят, вы бы вовремя за интернет платили, - усмехнулась Даша. – И вообще, Чащин, неужели ты в кой-то веки будешь делать домашнее задание? – моя одноклассница притворно ужаснулась.
- Ага, сейчас. Мне отцу показать, мол, я делаю всё что могу и учусь, как примерный мальчик, - усмехнулся Влад.
- Ну, ясно. А чего к Белову не пошёл? Только не говори, что у него интернета нету…
- К Белову далеко идти, мне лень, а ты тут, под боком, - объяснил Чащин.
- Эх, ладно, мистер-лентяй, давай свою флешку, сейчас скину.
- Флешку? У меня её нет… Может, у тебя какая-нибудь лишняя есть…
- А ты не обнаглел? У меня что тут, склад электроники? – возмутилась Даша.
- Савельева, ну будь ты человеком, что тебе, жалко такой мелочи для любимого одноклассника? – Влад нагло ухмыльнулся.
- Любимого? Ты точно борзеешь… Ладно уж, цени мою доброту. Сейчас поищу что-нибудь, - Савельева встала и отправилась в другую комнату. – Но я ничего не обещаю.
Хоть бы она поскорее пришла! А то оставаться с Чащиным наедине – опасно для здоровья – сердце из груди может выскочить.
- Что, Горская, решила русским заняться? – Влад прошёл к дивану, уселся на него и начал внимательно на меня смотреть.
- Тебе-то что? – я пыталась, чтобы мой голос не выдавал смущения, но я чувствовала, что щёки предательски покраснели. – Чего ты на меня смотришь? – я вконец смутилась.
- Ты сегодня не накрашена… Странно, обычно ты красилась на каждую репетицию. Ты что, больше не хочешь мне понравиться?
Я действительно всегда красилась до этого, но сегодня не успела.
- Я никогда не хотела тебе понравиться… - неуверенно пробормотала я, пряча глаза.
- Да ладно тебе, Горская, я же шучу. Не накрашенной тебе больше идёт… – Влад откинулся на спинку дивана и зажмурился.
Я с большим усилием старалась не смотреть в его лицо; вместо этого я начала разглядывать комнату. Всё-таки большая у Даши квартира. Мне, конечно, грех жаловаться, у меня тоже жилплощадь не маленькая, но с Савельевской не идёт ни в какое сравнение.
Мой взгляд наткнулся на рамку с фотографией, стоящую на одной из полок книжного шкафа. На фотографии были запечатлены двое мужчин в военной форме на фоне какого-то буро-зелёного танка. Интересно, кто это?
Чащин, уже сидевший с открытыми глазами, неожиданно ответил мне, словно прочитав мои мысли:
- Тот, что справа – это майор Савельев, а рядом – мой отец.
- Твой отец военный? – удивилась я.
- Да, он вместе с Дашиным папой служил. И дед мой тоже служил, у меня вся семья - военные, - объяснил Влад.
- И ты тоже им станешь? – поинтересовалась я.
- Стану, куда ж я денусь? – Чащин горько усмехнулся.
- Что-то я смотрю, ты не слишком этому рад…
- Не слишком… - эхом повторил он. - Радует только то, что девчонкам форма нравится, - помолчав, усмехнулся Влад.
- Можно подумать, ты обделён женским вниманием!
- Ты как будто меня в чём-то обвиняешь, Горская!
Я прикусила язык, разум настоятельно советовал промолчать, но когда я прислушивалась к голосу здравого смысла?
- Обвинения? Какие обвинения, скорее - жалость. Бедненький, твои поклонницы тебя когда-нибудь доконают!
- Горская, не ревнуй, я люблю только тебя, - Влад попытался отшутиться, но в его голосе явственно слышалось раздражение.
На языке вертелось несколько колкостей, но высказать я их не могла. Мне хотелось плакать. Плакать от обиды. Слова, сказанные в шутку, всё ещё звучали в ушах, и я отлично понимала, что Чащин никогда не скажет их на полном серьёзе…
- Саш, я прошу тебя, кончай ты себя изводить. Думаешь, я ничего не понимаю, не вижу, как ты на меня смотришь? Только пойми, ничего между нами быть не может…
- Почему? – всхлипнула я.
Конечно, я уже знала ответ. Я никогда не смогу понравиться Владу, это очевидно.
- Потому что это невозможно… Даже если бы у меня были к тебе какие-то чувства… Поверь, в этой ситуации они ничего не решают, - Чащин снова закрыл глаза и обхватил голову руками.
- Да в какой такой ситуации? – мой голос сел от волнения.
Влад хотел было что-то ответить, но его прервала появившаяся в комнате Савельева.
- Радуйся! Нашла я твою флешку, - радостно начала Даша, но, увидев наши лица, растерялась. – Что-то случилось, вы что поссорились?
- А ты бы ещё дольше там прокопалась, мы бы с Горской вообще состариться успели, - злобно кинул Чащин и, больше не говоря ни слова, вышел из комнаты.
Глава 19.
Не смотря на то, что стрелки часов показывали половину третьего ночи, я не могла уснуть и только ворочалась в своей постели. Перепробовав все дедовские методы, типа: «досчитать до ста» и прочие, я встала с кровати.
Сходив на кухню и выпив воды, которой мне, кстати, не хотелось, я вернулась в комнату. Делать, естественно, было нечего. Спать я не могла – голова была неимоверно тяжёлой и болела так, будто в ней проходили гладиаторские бои. Плюс ко всему горло, в котором першило и саднило, да жуткая ломота в теле. По-видимому, лёгкая простуда, которую я подхватила не так давно, на выходных, перерастала в совсем нелёгкую.
Но я, если честно, была этому даже немного рада. Так хотя бы у меня была очень веская причина, чтобы не идти в школу. Школа… Да для меня сейчас было бы предпочтительнее отправиться на экскурсию в адское пекло, нежели ещё хоть раз появиться там.
Конечно, это глупо. Если рассуждать здраво и хладнокровно, отключив ненужные эмоции, то достаточно веских причин, чтобы отсиживаться дома, у меня не было. Да, разговор с Чащиным вышел слегка… Невозможно подобрать нужное слово. Ну, уж точно он вышел не таким, как мне хотелось бы. Хотя таким, как я и ожидала.
Вот ведь всегда так. Порою знаешь, что чуда не произойдёт, но всё равно так в него веришь, так надеешься.
Никогда не думала, что попаду в такую ситуацию и буду чувствовать себя такой… отвергнутой? Смешное, старомодное, пафосное и идиотское слово… оно больше применимо к героине какого-то средневекового романа или слезливой драмы, но не ко мне. Я же всего лишь Саша. Саша Горская. Обычная тихая троечница с кучей подростковых комплексов и теперь ещё безответно влюблённая. Хотя, как знать…
«Даже если бы у меня были к тебе какие-то чувства… Поверь, в этой ситуации они ничего не решают…»
Не менее идиотская фраза. Сейчас, много раз прокрученная в моей голове, она отдавала каким-то дешёвым пафосом. К тому же, в ней явно слышалась ложь. Какие у Чащина могут быть ко мне чувства? Это же смешно! Нет, правда. Мы с ним как с других планет.
А «эта ситуация» - лишь отговорка, ясно, как божий день. Это как фраза «давай останемся друзьями», сказанная при расставании. Понятно же, что человек, употребивший это самое нелепое, на мой взгляд, выражение, просто хочет смягчить все свои остальные слова.
Вот и Влад отделался «этой ситуацией», чтобы не говорить открытым текстом: «Прости, Горская, но ты мне не нравишься и всё такое прочее». Что ж, ну спасибо ему за это. Тоже мне, прямо настоящий джентльмен…
Мысленно я подобрала ещё несколько не самых лестных сравнений для Чащина. Конечно, я понимала, что могу проклинать, обзывать, костерить его как угодно и сколько угодно, но при этом продолжать… любить?
Боже, как же сложно иногда подбирать слова, даже для своих мыслей. Почему в этом мире всё так категорично? Почему нет полумер?
Но, по-моему, слово «любить» - нельзя применить, чтобы охарактеризовать чувства, возникшие в шестнадцать «с хвостиком» лет. Хотя…
Так, ладно, что-то меня потянуло на философию, не иначе, как поднялась температура, надо бы смерить. Я встала и направилась к шкафу, где, насколько я помню, должен был лежать градусник.
***
Уснуть я смогла только тогда, когда небо окрасилось золотисто-алыми лучами восходящего солнца. Проспать, естественно, мне пришлось недолго. Будильник своим ехидным и злорадным писком вернул меня из сладкого царства Морфея в унылое царство людей.
Вставать с кажущейся такой удобной и уютной постельки мне категорически не хотелось, но я понимала, что сделать это надо. Ничего, вот упрошу родителей не отправлять меня сегодня в школу и отосплюсь.
Проявив железную силу воли, я нехотя поднялась с кровати и почти сразу же споткнулась о валяющуюся на полу сумку с учебниками.
Подавив в себе острое желание грязно выругаться, я пнула её под стол, до куда она, кстати, не долетела и лишь ушибла себе пальцы на ногах.
Вот обещала же себе, что буду поддерживать чистоту и порядок у себя в комнате, так нет же! Хотя, меня, в общем-то, можно было понять и даже простить – вчера с репетиции я пришла в таком состоянии, что мне было не до уборки, вон я даже одежду в шкаф не убрала.
Клятвенно пообещав себе, что постараюсь убраться в скором времени, я отправилась на кухню, где, судя по позвякиванию посуды, уже завтракали мои родители.
- Всем доброго утра, - пожелала я, но из-за моего хриплого и простуженного голоса пожелание вышло больше похожим на некое проклятие.
Мама аж вздрогнула и уронила в раковину яблоко, которое до этого держала под струёй холодной воды. Даже папа оторвался от чтения своей газеты.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |