Рожденный в химическом тумане кануна Нового Года, Секс-дивизион воспринимает некогда священный акт размножения в самом материальном из возможных проявлений: пятеро мужчин разрабатывают систему очков, основанную на разных уровнях плотских достижений. Членам этого пропитанного лагером союза женщина может подарить максимум 4 очка - кроме тех случаев, когда оставляет без присмотра свою сумочку...
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ - Красивая игра
Картер открыл счет, и тут нечему было удивляться. Он вошел в «Юнити» с улыбочкой, не требующей объяснений. Этот грязный мудила снова их сделал. Остальные сравнивали его с «Уу Аа!» Кантоной тех времен, когда тот играл за Манчестер Юнайтед - он имел талант и способность добиваться результата, когда того требовали обстоятельства. Вслух парни этого ему не говорили, чтобы он не особо радовался. В другом месте порадуется.
Остальные четыре члена Секс-Дивизиона сидели, вертели в руках наполовину наполненные кружки, борясь с похмельем, и ждали подтверждения счета очков Картера. Если результат не подвергался большому сомнению, то все равно оставалась вроде маленькая, но важная задача - подсчет Очков. Но этот ебучий уродец собирался потянуть время, он прошествовал мимо остальных парней к бару. Заказал пинту «4Х», перекинулся парой словечек с Эйлин, стоявшей за стойкой, та одарила его теплой улыбкой, а он рассказал ей про электробритву, которая сломалась через неделю после того, как он получил ее в подарок на Рождество, а еще вот интересно, какова вероятность, что до конца недели снег выпадет, и они оба согласились, что будет славно, если все вокруг станет белым, хотя обычно в Лондоне под снегопадом понимается слякоть. В конце концов, Картер вернулся в штаб-квартиру Секс-Дивизиона, на их обычное место у окна. Уилл отправился к игровому автомату, а Картер в это время делал заказ, притворяясь безразличным, но прислушиваясь к разговору с Эйлин. - Ну? - спросил Гарри с ноткой незаинтересованности в голосе. Он не хотел выглядеть слишком любопытным на фоне общей индифферентности команды, но любил, чтобы все факты были рассортированы, разложены по полочкам, тогда можно двигаться дальше по жизни, в голове всегда должна быть кристальная ясность. - Что - ну? - Картер уселся на свое место, сунув руку между колен, чтобы придвинуть стул к столу, поднял кружку к губам и сделал медленный глоток, распробовал пиво на вкус, он тянул время и изо всех сил пытался разозлить остальных. - Сколько очков ты набрал прошлой ночью, лицемерный мудила? Картер улыбнулся своей улыбочкой «ну-хорошо-парни-я-вам-расскажу-когда-захочу-блядь-и-буду-го-тов», он продолжал тянуть свое пиво, театральными жестами поднимая к губам кружку. Интересно, где варили этот «4Х»? В Австралии? Австралийцы? Кузен Крокодила Данди ебет своих пивоваров в перерывах между потрахиванием овец в центре радиоактивной пустыни, резиновые сапоги, слишком большие для задних овечьих ног, прям как у этих извращенцев, которые ебут овец, такие, он слышал, водятся на шотландских островах, состригают шерсть с несчастных созданий, а потом вставляют им по самые яйца. Безумный Макс крепко держит бедное ебанутое существо, чтобы не дергалось, рядом припаркован ржавый «Харлей» с перегретым мотором. Видимо, нет, не в Австралии. Все австралийцы переместились на Эрлз Корт, а Данди впахивает за доллары янки. Он и черномазые ярдиз*. Он посмотрел на Гарри и Балти - жирные ублюдки - затем на Манго, на всех, кто теперь оторвался от выпивки, все замерли в ожидании его отчета. Сезон давно уже открыт, так что пора прояснить, кто на каком месте. Может, пока что рано делать выводы, как скажет Рон Аткинсон, но что может знать этот мужик с севера? - Хорошо, парни, как вы уже, я думаю, догадались, это была ненапряжная игра, если учитывать то, какие мне противостояли противники. Мне пришлось преодолеть ничтожное сопротивление, меня пытались надуть, тыкали безупречной репутацией, и я рад заявить, что старое мастерство не подводит. Я был пьян и не помню, с чего начиналось, но, как вы можете себе представить, это была отличная работа ног, и фаем в полузащите, а потом пропахиваем бровку, немного мастерства, и ты ведешь мяч - ну и все, конец мочилова, шевелишь мышцами, наебываешь всех, они покупаются, тут же выход - двое на одного, и все, наебали вратаря. Вы знаете, как это происходит, если ты уверен в себе на сто процентов. - Не, я не знаю, — Балти улыбнулся, пересилив мучительную головную боль и приступ раздражения -ведь меньше чем за день в этом сезоне он съехал в самый хвост, уже плетется за лидером, за ним не угнаться. Если только какой-нибудь новоиспеченный миллионер не возникнет у тебя на пороге и не предложит тебе финансовые вливания для успешного завершения чемпионата. Но разве такое бывает? Такие вещи случаются только на севере.
* Сленговое название членов уличных криминальных группировок с Ямайки. Обычно его связывают с нелегальной торговлей наркотиков.
Уилл вернулся к столу и остался стоять. Картер порой наступает на его больные мозоли, но он промолчит, подождет, пока этот велеречивый ублюдок не нахвалится всласть и не заткнется. Уиллу не нравилась идея соревновательного футбола, не нравилось, когда красивая игра превращалась в бизнес. Он не такая шлюха, как все они. Секс - это его личное дело. Даже будучи ребенком, он не выдавал своих тайн, скрещивал на удачу пальцы и никому ничего не рассказывал. Но когда он стал участником игры, он должен следовать правилам, иначе все будут смотреть на него как на идиота. Вот что делает с людьми пьяная минутная слабость. Решение было принято предыдущей ночью, и если он забьет на это дело, его заклеймят позором. Он останется верен своим идеалам и не изменится в угоду вульгарной коммерции. Да хуй с ними, с остальными, а он будет играть так, как велит сердце, играть, как Осей Ардилес, хоть он и Уилл из Брентфорда, играть по-бразильски, жонглируя апельсинами на пляже Рио. Что значило оказаться внизу таблицы, ведь он - не Пеле, а Ардилес - вообще аргентинец, что хуже, чем этот Тоттенхэм, у этих сейчас апельсинов и так выше крыши, незаменимый витамин С, но, по крайней мере, так они не упадут в низшую лигу. Ничего, он справится со своей репутацией лузера, зато его уважают за то, что он придерживается своих убеждений, впрочем, пора забыть про Рио, он попытался просочиться обратно в паб, раздавленный этим грязным лондонским небом, понятно, что это не та игра, в которую стоит играть самозабвенно. - Давай быстрей, а? - это было адресовано скорее кружке с «Гиннессом», нежели Картеру. - Пока ты закончишь со своим отчетом, у меня все пиво замерзнет. - Четыре очка. - Четыре? - Четыре очка. Именно это я и сказал. Так оно и было. Мне повезло. Я ожидал получить три, а получил бонус за хорошее поведение. - Ты засадил этой девице в жопу? - Все верно. Одно очко за то, что погоняла мне лысого, два за еблю, три за отсос и четыре за то, что я всадил ей свои шесть дюймов в задницу. Уилл покачал головой, с сарказмом изобразив благоговение, это было больше похоже на насмешку, чем на истинное сомнение. Балти улыбнулся и зевнул, повертел затекшей шеей. Гарри сделал глоток, нахмурился, посмотрев на пол, на смазанный рисунок, замысловатую сеть из блеклых красных и черных линий с вплетенными желтыми, какое-то время он переваривал эту информацию, затем отправил ее в анналы памяти. Манго - единственный, кто не позволит этой неудержимой секс-машине вкусить момент славы, провозгласить культ себя любимого. Если он хочет страдать херней и трахать телок в жопу, то тогда это его проблемы. Он, должно быть, скрытый пидорас. Представить невозможно, что телка - сама - в первый раз в постели добровольно пойдет на это. Если только ты ей не заплатишь. - Ты ебучий гнойный бандитский пидор. - Точно, - Картер уставился Манго прямо в глаза, его голос звучал не слишком расположенно. - Четыре очка в кармане, а девице тоже досталось перцу, теперь на пару дней она выпадет из жизни. Она тоже весьма довольна. Ты думаешь, я стал бы ебать ее в зад, если бы мне не светили очки? Это тотальный футбол. Я как ебучие голландцы. Йохан Кройфф и Неескенс. А еще немножко Руди Крол и Джонни Реп. Я продолжаю традицию. Та же херня с этими приглашенными игроками. Только помаши бабосом, и вот уже эти черные шлюхи лезут в окна и требуют своей доли из английского бюджета. Вот чем гордится Аякс. Зажали в кулаках свои гульдены и потихоньку юзают темный африканский континент, или, по крайней мере, голландские колонии. Особое блюдо - Джакарта гадо-гадо - в перерыве между таймами. Тотальный ебучий футбол. Амстердам - это нечто. Голландцы знают в этом толк. - А что, Кройфф и Неескенс тоже пидорасы? -спросил Гарри, озадаченный таким выпадом, от этого всего голова шла кругом, летела к орбите, черное и красное взорвет ему на хер весь мозг, интересно, что за хуйня это гадо-гадо. - У Кройффа есть сын. Стыд-то какой, такой блестящий футболист, футболист года в Европе, обладатель Золотого Мяча, и так далее. Я и не знал, что он пидор гнойный. - Да он не пидор, несчастный ты еблан, я тебе говорю о футболе. - Как раз тотальный футбол вообще не в этом, -вдруг проснулся Балти, на роже - кривая самодовольная усмешка. - Тотальный футбол - это когда атакует вся команда,; а вратарь - единственный, кто остается в тылу, «чистильщик». И так тебе засчитывается больше голов, чем противнику. Они просто выходят на поле и играют, и срать они хотели на то, сколько пропустили. Они не соблюдали правил системы, они делали, что хотели. Без правил. Истинный, свободный футбол. Если противник забивал им пять, то голландцы забивали шесть, выигрывали и, счастливые, возвращались домой. Внушительная жизненная позиция. Как и команда бразильцев с Пеле, Тостао, Жаирзиньо. Вспомни Кипера Феликса. Он был прекрасен. -А разве у них не было тогда и Ривелино? - спросил Манго. - Я его помню. Такие пушистые усы и всегда обводил штрафными стенки. - Мы говорим о тотальном футболе в голландском стиле. Я ебучий апельсиновый чел, а меня всунули в Черный город, я тут для колорита, чтобы этот черно-белый Лондон сумел сыграть в красивую игру. Что ты знаешь о футболе, кроме того, почем сейчас котируются акции Манчестер Юнайтед на фондовой бирже? Уилл уселся и медленно поставил стакан на подставку для пива, германское тиснение и красный герб ирландского портера. Его уже вело. Еще не отошел со вчерашней ночи, канун Нового года, правый глаз заплыл. Он ушел с вечеринки около четырех и стоял ждал такси вместе с Манго. Хуй знает, куда подевались все остальные парни. Пьяные в срань, убитые, никакущие. Один Картер начеку, только и ищет, кому бы присунуть. И тут Манго куда-то съебывает, чтобы отлить, и подъезжает такси. И из ниоткуда появляются трое парней и пытаются угнать это такси у него из-под носа, шайка недоумков, так что началась драка, он получил по кумполу, но убрался в такой сракиндос, что было не до махача, и он остался лежать в канаве в компании сгнивших листьев, двинули вот еще по башке на удачу, в долю секунды он четко увидел чью-то ногу, бьющую ему в глаз, как будто эти кадры прокручиваются заново, и сейчас их откомментирует Алан Хансен.* Такси уехало без Уилла, водителя волнует только то, сколько ему заплатят, оно ему надо - тело, оставшееся валяться на улице? Манго, как и всегда, явился слишком поздно и нашел Уилла сидящим на бордюре, с трясущейся головой, взбешенным, потому что теперь надо вызывать другое такси, сидит, прижав кулаки к глазным впадинам, прокручивая в голове этот удар снова и снова. Он даже не запомнил, как они выглядели. Совсем не знал их. Темные очертания, темные волосы. Белые лица, без глаз, без носов, без ртов. Они могут двигаться, они существуют, эти вздорные восковые фигуры. Любой из них может сидеть сейчас в пабе, а он их не узнает. Уилл ненавидел насилие. *Алан Хансен - бывший игрок «Ливерпуля» и сборной Шотландии 1970-х - начала 1980-х, один из лучших центральных защитников в истории британского футбола, последние десять лет - телеэксперт на ВВС. - Я вот что скажу тебе, Картер, - сказал он. - Ты больше похож на Ливерпуль. На старый Ливерпуль. Вымучиваешь из себя результат. Чтобы вернуться домой со счетом 1:0. Или Арсенал. Скучный, скучный Арсенал. Вот и померяйся жопами с Арсеналом, 1:0 в пользу пидорасов. Тони Адаме тянет время, все эти его оффсайдные ловушки, а потом, на восьмой минуте добавочного времени, когда подают угловой, он вдруг забивает башкой свой победный мяч. Что ж тут хорошего - играть на удержание счета с Гунерами. Секс-Дивизион вдруг заткнулся, все уставились на Дениз, та только что вошла в паб. Она кивнула в их сторону, направляясь к бару, одета почти как шлюха с Кингз Кросс, типа той, которую Манго, как он сам признался, снял себе прямо перед Рождеством. Соплячка. На славу обслужила Сайту. Мини-юбка из синтетики и каблуки в шесть дюймов, и эта юбка, такая короткая, кожа в мурашках и подарочек в ее рождественском чулке, просто полоска подвязки на фоне белой кожи. Он заплатил деньги и натянул резинку, отымел ее около Риджентс Парка, у мечети, а затем высадил там же, на Кингз Кросс. Но парням сказал, что ебался с классной телкой. Он не трахается ни с хиппушками из Галифакса на заднем сиденье машины близ станции, ни с наркотами, ни с бродяжками, что шатаются повсюду, бескровные лица прижаты к стеклу, они выкрикивают проклятия, и в их крови СПИД, и герондос, и богатые разводилы-клиенты, порция лекарства от общества новой экономики. Он достойно вложил свои деньги, он сказал, что эта телка предложила ему провести ночь за-бесплатно. Он ей понравился. Уилл знал, что это все пиздеж - о том, что девка предложила Манго бесплатно трахнуться, но остальные поверили. Будь она на год или на два помладше - и у него были бы проблемы. Он так и знал. Уилл их всех считал болванами. Всех. Особенно Гарри, этот проебывает свои деньги еще хлеще, чем все остальные парни, огромный мужик с квадратной бритой головой и с этими своими снами. А Манго -просто мудила. Это ведь чья-то дочь, сестра, любимая. - Ох, как бы я ей присунул., - сказал Балти, глядя на Дениз, исчезающую за стойкой. - Она красивая. Я бы обустроился и работал, не покладая рук, чтобы обеспечить ей красивую жизнь. Я бы бросил бухать и жрать карри и питался бы брюссельской капустой и тертой морковкой с крекерами, худел бы на четыре стоуна в неделю, забил бы на кофе и пил исключительно грейпфрутовый сок. Пошел бы купил себе какой-нибудь приличный мотор и сделал бы себе стрижку, унисекс в итальянском стиле, не то что сейчас - как греческий мясник. У нас бы были дети. Сопливые говнюки, которые загадили бы нам всю квартиру, обсирались бы по двадцать раз в день и колбасились бы так, как будто это их последняя на земле минута. Все, что захочет Дениз. Я бы и их перевоспитал. Я бы наконец набрался смелости и сел бы на этот электрический стул у зубного и поставил бы на зубы коронки, выбил бы эти ебаные обломки спереди, так что я прекрасно бы выглядел, когда настало бы время познакомиться с ее мамой и папой, я был бы просто красавец - в одной руке розы, в другой - бутылка шерри. Я сделал бы все что угодно ради этой женщины. Создал бы семью и жил бы счастливо за городом, вдали от вас от всех. И если бы вы позвали меня пойти выпить пинту пива, я сказал бы вам -отъебитесь, и положил бы трубку, и вернулся бы к своим любимым лакомствам. Остальные захохотали. Уилл сказал, что если бы научился обращаться с электрическим стулом, то в первый раз, когда решится попробовать, Дениз получит шок. Дениз все считали красоткой. А еще она встречалась со Слотером, который - так уж вышло - был первосортным ебанатом, парнем, чья ревность не стоила того, чтобы касаться таких ничтожных вещей, как любовь или секс. Им всем известно, какова расстановка сил. Если Слотера не было поблизости, Дениз могла кокетничать с ними сколько угодно. Дразнить этих парней. Зубоскалить и демонстрировать свою грудь. Наклоняться, собирая стаканы, задерживаясь на те самые пару ключевых лишних секунд, за которые и можно было рассмотреть ее тело. Ей нравилось так красоваться перед этими парнями, они ведь были бандой хулиганов «Юнити». Застарелый пивной перегар на утро и черные круги под глазами, Дениз пришла в паб, и вот Терри смотрит на ее задницу, она покачивается, туго обтянутая джинсами. Она любила их поддразнивать, знала, что, предложи она кому-нибудь закрутить с ней серьезно, все просто обосрутся со страху. Ни один из них не отважился бы на это, потому что поблизости околачивается Слотер. Но ей нравился Терри, особенно когда она слышала, как остальные называют его Картером. Безостановочная секс-машина, говорили они. Дениз нравились парни, которые предпочитали не футбол и выпивку, а женщин. Впрочем, Манго приводил ее в ужас, да и Терри не был ни абсолютным трезвенником, ни человеком, безразличным к футболу. Интересно, думала она, хватит ли у него мужества. Может, поощрение тут не помешает? - Если ты начнешь нормальную жизнь, то кончится тем, что ты окажешься в хвосте лиги, - сказал Картер. - Представь себе такое, Балти. Максимум четыре очка за сезон. Да ты заебешься жить этой жизнью полного мудилы, а в это время твои дружки будут вовсю колбасить но полной, накручивать себе очки, а ты будешь убирать какашки за своими отпрысками. - И в жопу я Дениз никогда трахать не буду. Она для этого слишком хороша. Как ты думаешь, кто она такая, шлюха, что ли? Дениз - истинная леди. Мы были бы отличной парой. Представляю, идем мы по супермаркету с тележкой, мимо холодильников, загружаем тележку бургерами и стейками, замороженной фасолью, берем бутылку хорошего вина к мясу и дорогущее итальянское мороженое. - Ты ей подходишь, поверь мне. Такой пташке надо знаешь что? Чтобы ей всадили хорошие шесть дюймов на каком-нибудь загаженном складе. Грязная старая корова. Понятно, почему этот Слотер - конченый ебанат. Потому что она затрахивает его до потери пульса. Запомни, если женщина встречается с этим мудилой, вряд ли ее прельстят изыски французской кухни и старинное шампанское. Это, блядь, должно быть, поле битвы, когда они трахаются. Не представляю, чтобы Слотер часами играл прелюдию, не представляю его за романтическим ужином на двоих. Скорее всего он по-быстрому отдирает ее раком, а на закуску у них самоса и чипсы. - Я тоже такого не представляю, но это и плохо -если с этой теткой так обращаются. Манго прав. Такие вещи - для пидорасов, даже если оно и прибавит тебе четыре очка. Никогда меня за этим не поймаете. За стаканами подошла Эйлин. Обычная девушка, очень милая. У Дениз была сексуальность, у Эйлин -теплота. Уилл считал, что теплота важнее. Она нравилась ему с того самого момента, как начала работать в пабе - это было четыре месяца назад, впрочем, она никогда особенно не обращала на него внимания. Вот так всегда и бывает. Женщина, которая тебе нравится, или уже встречается с кем-то другим, или же ты ее не интересуешь. А те, которые тебя домогаются, по большому счету оказываются непредсказуемыми, стеклянные глаза и отчаяние в жестах, думают, что останутся невостребованными, так страстно ищут любви и близости, что готовы трахаться с кем угодно, а потом, после того, как все случится, надеются, что сумели тебя заарканить. Как и многие парни. Уилл считал, что они не сильно отличаются друг от друга. У женщин могут быть дети, а у мужчин - нет. Все на самом деле просто. Он надеялся, что у Картера не получится присунуть Эйлин. Она отнесла стаканы к бару. Только половина восьмого, а в пабе полно народу. Уилл был удивлен. Первый день года, весь мир должен сидеть дома и смотреть телешоу. Он сидел и довольно быстро напивался, он намеревался выпить еще несколько кружек, а потом свалить домой. Как будто весь энтузиазм вымыло напрочь вчерашней ночью, впрочем, все они веселились, не осмелясь себе признаться, что их одурачили этими рождественскими блестками и затянувшимся бухаловом, убеждая себя, что это действительно начало новой жизни, что в этом году они наконец чего-нибудь добьются, будут удовлетворены и счастливы, но в глубине души все знали, что повторится та же самая ерунда. - Ну и куда ты тогда отправился с этой телкой? -спросил Гарри. - Последнее, что я видел, так это то, как ты болтал с сестрой Мика Гарднера. Старая шлюшка, ее даже Балти трахал. Пизда как туннель под Ла-Маншем. Еще эти волосы под мышками - типа по-французски, но потом она ушла, и Мик сказал, что ты съебался с какой-то вполне приличной блондинкой, и это подозрительно, потому что всем известно, что ты предпочитаешь трахать жирных свиней. - Не помню я сестру Гарднера. Я как-то раз трахнул ее в прошлом году. Дикий секс. Нет. Я сказал, что провожу эту телку до дома, чтобы ее не ограбили. Понятно, что все дела, Новый год, но бизнесмены никогда не спят. Время - деньги, в том случае, если ты - больной мудила и прячешься в тенях, поджидаешь легкую добычу. Она была неплоха. Живет на Рамси Роуд, у нее собственная квартира. Окна выходят на железнодорожные пути, но по ночам этого не видно, только утром, когда едут вагоны. Хуй знает, кому надо ехать куда-то так рано. Они, наверное, отправляют в этих вагонах атомные отходы или свиней для скотобойни. Никогда там не бывает спокойно. Вот уж ебари свиноматок. Но когда мы вернулись, эта девица была очень вежлива, очень воспитана, пошла зажгла свет, поставила музыку, говенную музычку, типа как Манго любит, а потом я еще выпил пару стаканов хорошего скотча, чтоб согреть горло и прийти в себя, мы с ней поговорили, как обычно говорят в таких случаях, и все получилось еще раньше, чем ты смог бы сказать «Манго - мудила». Уилл подошел к бару и заказал сырный рулет. У него весь день не было во рту ни крошки, он умирал с голоду, но все же оставались еще силы, чтобы обратить внимание на Эйлин, на то, как она идет мимо прилавка, к нему навстречу, держа перед собой подносы. Он отстраненно наблюдал, как колышется ее грудь под обтягивающей кофтой, длинные серебряные сережки касаются ткани, что закрывает ее плечи. Она носила маленькую серьгу в носу со времен путешествия в Рад-жастан, минуя Кэмден. Он чувствовал смущение уже от того, что представляет себе ее грудь, так тесно прижатую к ткани, и соски трутся об эту ткань и твердеют. Ему нравился ее запах духов, ее лицо, в котором прочитывался характер. Духи - вот что всегда цепляло Уилла. И потому в этой обычной лондонской пивнушке она сразу становилась экзотикой. Он собирался еще заказать чипсов с солью и уксусом или арахис, но он не хотел снова, как идиот, посылать ее к бару. Ничто так не отталкивает женщину, как нерешительность. Если парень запинается или не знает, чего хочет, то женщины смотрят мимо тебя, ты для них вроде как мусор. Привлекательный мужчина - это тот, у которого никогда не бегают глазки. Вот так его учили смотреть на проблему. А еще надо иметь в кармане лавандос для страховки, или же ты - ничто. Рэпперы в это, похоже, нормально врубились. - Что это у тебя с глазом? - спросила Эйлин, в голосе слышались тяжелые нотки, Уилл не смог понять, что они значили. - Попал в переделку, да? - Получил вчера по кумполу - на меня напали какие-то три парня. - И зачем же они так сделали? - А я и не знаю. Я стоял и ждал такси, никого не трогал, думал себе про Новый год и все остальное, задавался вопросами типа будет ли сегодняшний день чем-то отличаться от вчерашнего, размышлял про начало новой жизни и прочей мутотени, а потом появились эти парни и попытались залезть в мое такси, и я сказал, что это мое такси, что мне нужно домой, потому что я измотан и уже три часа тут стою жду его. Измотан физически, и вообще, этот конец года, да еще после Рождества. А они навалились гурьбой. И я ничего не мог сделать, они меня слегка попинали и сели в такси. - Нужно осмотреть глаз. - Теперь, когда он выставил себя жертвой, а не пьяным идиотом, который вляпывается в переделки, ее голос прозвучал более сочувственно. - Они могли задеть глазное яблоко. После такого немудрено и ослепнуть. Глаза очень чувствительны, знаешь ли. И все происходит так быстро. Имея такой видок, ты вряд ли произведешь впечатление на женщин. Она улыбнулась и поставила сырный рулет на стойку бара, и Уилл попытался не смотреть на ее сиськи, теперь он думал, интересно, а настоящий ли бриллиант в той серьге у нее в носу? А вынимает ли она ее по ночам, чтобы застежка не выпала и не проскользнула ей в голову, не дошла до затылка, вопрос, почему она вдруг вспомнила про женщин. Уилл надеялся, что не покраснел, не вспыхнул, как дитя, когда платил и шел к остальным ребятам, он не продемонстрировал ни мужественности, ни убийственной привлекательности, и это только подтверждало, что на самом деле он благовоспитанный мягкотелый мудила. Он должен был выпендриться перед Эйлин с какой-нибудь резкой остротой, но не мог подобрать слов. По крайней мере, не мог найти слова, общаясь с противоположным полом. Он был чересчур джентльменом, именно это он говорил себе, пытаясь посмотреть правде в глаза, понимая, что он, вероятно, просто дерьмо, не умеет поддержать разговор, хотя он никогда бы в этом не признался. Он просто уходил от проблемы, как и все, и ничего не ждал, так поступали все они, кроме Картера, тот постоянно искал, кому бы присунуть. Но почему-то это казалось неестественным, выглядело так, что ты думаешь все время только об этом, ни тебе нормально поболтать с дружками, ни пропустить пару пинт пива, и вот он бегает всю ночь и носится за всем, что движется. Но она в порядке, эта Эйлин за стойкой бара, и может, даже лучше, что он - не один из тех парней, которые умеют болтать о чем угодно и в то же время ни о чем, потому что такие, как Эйлин, с этой серьгой Раджпута в носу, с этим запахом классных духов, смогут разглядеть через все это дерьмо самое важное, так что в итоге, в один прекрасный день, его спишут со счетов как очередного безмозглого идиота, озабоченного только своим елдаком. - Ну что, домогаешься до Эйлин? - спросил Картер, оглядываясь через плечо на барменшу, та теперь говорила с Дениз - она швырнула назад свою сумку и была готова к вечерней работе, они устроили перекур, потому что владелец заведения отъехал и не должен был возвращаться вплоть до самого закрытия. - Ха, я и не знал, что ты по ней тащишься. - Я всего лишь говорил с ней. Почему все думают, что если чувак немного поболтал с телкой, то значит, что он обязательно собрался влезть к ней в трусы? Она просто спросила, что у меня с глазом, вот и все. Ей интересно было узнать, что случилось прошлой ночью. Она же не может стоять за стойкой и делать вид, что не видит моего фингала, этого нельзя не заметить, она ведь не такая? - Ну хорошо, Милдред, я просто спросил. Не надо плакать. Иди, я вытру твои слезки. С ней все хорошо. Слегка тощие ноги, но, по крайней мере, не такая жирная телка, которую надо вздергивать и раскрывать бензопилой, и кровища вокруг рекой, когда ты дергаешь за веревочку и вытаскиваешь из нее «Тампакс». Я не скажу «нет», если она предложит мне быстро перепихнуться в подвале. Я не откажу ей, я съебусь наверх, и наша ебля будет столь же горячей, как и дыхание старины Балти. - Что не так с моим дыханием, уебок ты хуев? Я даже не ел вчера карри, впрочем, прямо сейчас я не против чего-нибудь сожрать, ну да ладно. Это мое новогоднее решение: сбросить пару стоунов, пусть эти кашмирские парни из «Балти Хэвен» чуток передохнут. - Ну ты и распиздяй, - сказал Манго, со смехом откидываясь на стуле. - А ты - вонючка, надел костюм в полосочку и якшаешься со всякими извращенцами, отсасываешь им, можешь уебывать обратно к своим акциям и долям, или чем ты там занимаешься, чтобы зарабатывать на жизнь. - В прошлом году, я сделал сорок штук только потому, что знал, когда и кому отдать честь, я доил этих самодовольных ублюдков, обрабатывал их так, что они сами отдавали мне свои ликвидные предприятия. Но я, по крайней мере, шевелюсь, не сижу в этом говне, как вы, ребята, или эти парни с Кинз Кросс или со Стрит-хэма. По крайней мере, я имею дело с нормальной генетикой, а не с монголоидными помойными отбросами из Галифакса, которые готовы отсосать за пару фунтов. Парни, придите в себя. Это материальный мир. Даже Мадонна это понимает. Мэгги поняла, о чем это все. Лучшим премьер-министром в нашей стране за все эти годы была женщина. Мне так нужна была передышка, и она мне это устроила. Балти чувствовал, что теряет нить разговора, если бы Манго стал разглагольствовать дальше, то он бы двинул ему как следует. Голова у Балти была тяжелой, не то у него сейчас настроение, чтобы выслушивать всю эту пропаганду. Иногда, он до охуения ненавидел Манго и все, что с ним связано: этот его дорогой мотор и трехкомнатную квартиру в Фулхэме, «Ягуар», который он купил, и три или четыре раза в год отпуск в Испании, этот «Ягуар» со стереосистемой за пять штук и автоматически открывающейся крышей, испанские курорты, запруженные английскими шлюхами, они оставляют свои трусы на таможне и забирают их уже по пути домой, и «Ягуар» срывается в тот же момент, когда Манго ставит ногу на газ, и все смотрят на это чудо и остаются стоять в охуении. Его тошнило просто при мысли обо всем этом, ведь вот какова жизнь Балти -надрывать яйца, таская эти кирпичи, и в его ссанье корица и чеснок, и он служит рабом вздорного мудилы, бригадира из Белфаста, а этот урод, что сидит сейчас напротив, работает в роскошном офисе на Ливерпуль-стрит, нажимает клавиши на клавиатуре, играет с цифрами и, вероятно, сам решает, какую получит зарплату. Это несправедливо, то, что Балти впахивал среди разрушенных зданий, заебывался, еле сводил концы с концами, а Манго в это время врубал на полную громкость свое стерео и исчезал в конце Вестерн Авеню в облаке выхлопов неэтилированного бензина. Не то чтобы Манго не был сообразительным, но только когда дело касалось математики и искусства делать деньги, скорее он просто был этому привержен, но он всегда был таким. Всегда должен был иметь то, что сам считал лучшим. Имидж важнее, чем содержание. В школе он слушал это говенное диско, в то время как все остальные слушали панк и «Два Цвета»*, и одевался по негритянской моде, хотя все остальные носили «Доктор Мартене». Члены Секс-Дивизиона знали друг друга с детства, играли на одних и тех же улицах, учились в одной школе, посещали одни и те же классы, пару раз даже так случилось, что они имели одних и тех же девчонок. Как в тот раз, когда Балти перестал встречаться с Хелен Питере, а Манго крутился поблизости, заполнил собой образовавшийся вакуум. А теперь в это дело ввязался еще и Картер, обозвал Манго дрочилой, сказал, что тот, видимо, думает, что он лучше, чем все остальные парни, что если он действительно думает, что вся эта его денежная хрень - единственное, что важно, то может уе-бывать в какой-нибудь другой наб, обратно в свой Фул-хэм, в какой-нибудь модный винный бар, или лучше пусть пиздует туда, где живут эти уебаны, с которыми он работал, и пусть бухает с ними коктейли и ведет разговоры о регби, а потом пусть встает раком и терпит, пока какой-нибудь общественный деятель шурудит ему кулаком в заднице. Да тебе даже футбол не нравится, блядь ты этакая. Но Балти прекратил эту ругань. Это тот самый гон, который Манго называл «политикой зависти», Балти переключился на воспоминания детства, каково бывало ощущать себя на заре нового года. Панаша Балти мучился бы похмельем, и Балти ходил бы по дому тише воды ниже травы, зная, что огребет по ушам, если будет шуметь слишком сильно, порой они ходили на футбол, смотреть на Челси, если, конечно, Челси играли в Лондоне. Как в тот раз, когда они пошли на Арсенал, это, кажется, случилось на следующий день после Рождества, он теперь уже точно не помнит, тогда еще играл Микки Дрой, и они молча отправились на северную трибуну, разгневанные, и потом послышался гул, и ворвались Челси, и выбили как следует дерьмо из Арсенала, просто размазали их по стенке. И они все были там, все, кроме Манго, даже Уилл, который болел за Брентфорд, а Манго был занят с Зоу, той иранской биксой, которая и пристрастила его к музыке соул, ошивался с ней и ее этими подружками с Гавайев. Он уже тогда был мудилой, слушал эти песенки про любовь, в то время как любой уважающий себя ребенок понимал толк в нормальных стихах.
* 2-Tone
Бывали и хорошие времена. Эдди МакКриди из Blue And White Army и Clash, только что выпустивший «White Man In Hammersmith Palais». Это была лучшая песня, ебучее волшебство. Балти внезапно почувствовал себя виноватым, вспомнив старшего брата Манго - Пита, у того были какие угодно пластинки и он раздавал их всем подряд налево и направо, он воспитал в них ценителей нормальной музыки. Между прочим, когда дело касалось музыки, Уилл всегда опережал их на несколько лет. А потом в один прекрасный день Пит пропал. Он пошел к метро, сказал, что направляется в Гринфорд, и с тех пор его не видели. Ни открытки, ни письма, ничего. Полицейские пытались отыскать его, но безуспешно. У каждого на этот счет была собственная теория. Может, ему просто все надоело, наниматься на работу, не видеть ничего ободряющего на горизонте, только эта Мэгги бредила о законе и порядке. Балти заглянул в свою кружку, смотрел, как всплывают пузырьки, и думал о Манго, как тот сидит на качелях у станции метро и ждет, когда его старший брат вернется домой. Теперь с тех пор прошло уже лет семнадцать или восемнадцать, и Манго своего братца, должно быть, больше не ждет. Прямо перед Рождеством он видел его «Ягуар», а сам Манго был на той же самой площадке, раскачивался на тех же самых качелях. Каждый год он возвращался на эту площадку, и ему было наплевать, когда мамаши, гуляющие там, принимали его за извращенца, который пришел подсматривать за их детишками. Может, когда он думает про все это - печаль и так далее - он плачет, и Балти не может его обвинять. Интересно, что теперь делает Пит, если он все еще жив, если он все еще в игре? Однажды, Манго напился и сказал Балти, что это самое ужасное, что могло случиться - это если он умер. Или стал нарком, больше не колется, но изломан жизнью, живет на кладбище в Стоук Ньюингтон или Хакни, спит на земле. Манго надрался в канун Рождества, нес какую-то ахинею, дескать, что лучше - если Пит подсел на крэк или просто стал алкашом. Балти сказал ему, чтобы он смотрел на вещи более оптимистично. Если его брат жив, то в один прекрасный день он вернется домой. Но это все только слова. Манго никогда не станет таким же, каким был до того, как его брат ушел из дома и не вернулся. - Иди за пивом давай, ты, тупой болван. - Гарри уже тошнило от этих пререканий, они все - как дети, ты как будто снова оказался на школьной площадке. -Ты у нас тут денежный мешок, Манго, так что шевели задом и иди к стойке. - Ну хорошо. Забудь, что я сказал. Просто погода меняется, и время года такое, голова идет кругом, мне надо добиваться поставленных целей, да еще чтобы все были довольны. Ты себе не представляешь, каково это - работать на банду самодовольных идиотов, у которых всегда были деньги, и вот они сидят и ждут, когда ты наконец упадешь в говно. Забудь, что я сказал, Балти. Я просто заебался. - Не обращай внимания. Не имеет значения. - Давай, блядь, теперь поцелуй его, - сказал Картер, сложив губки бантиком. - Вы двое - просто парочка ебучих пидорасов. Манго встал и отправился к стойке, Дениз вышла его обслужить, обмен любезностями, развлекуха, как и всегда. Дениз считала его полным мудилой. Никогда бы ему ничего не доверила. Он просто настоящий мерзавец - в этом дорогом прикиде, с замашками миллионера, глаза бегают туда-сюда, и он никогда не следует линии разговора. Его бумажник набит десятками, двадцатками, полтинниками, он кладет их на прилавок, и из этого бумажника торчат кредитки. Он считал себя исключительным, а она порой подумывала о том, чтобы натравить на него Слотера, снять намордник со своего питбуля и выпустить его на свободу. Но вот только Манго не совершил, по большому счету, ничего предосудительного, ей не нравилась сама его манера вот так стоять, и разговоривать, и вообще он ей не нравился. Но этот Терри - он великолепен, она внимательно разглядывала его затылок и знала, что он к ней неравнодушен. Встречаются и такие типчики. Она видела, как они собираются вместе, понятно, что Слотер, узнай он о том, что тут происходит, задаст им всем реальную трепку, если не хуже, но он никогда не услышит об этом из ее уст. Все равно, она сможет сдержать его в узде, даже если пойдут слухи. Он словно обручальное кольцо - его можно сделать одним безымянным пальцем. Искреннее выражение лица и хороший секс убедят любовника, что человек, распускающий слухи, врет, а потом Слотер явится пообщаться с обидчиком, прихватив с собой мачете, который он держит под кроватью, и научит его, как надо думать. Слотер - псих, он помешан на Дениз и вообще по жизни, но удивительно, какие чудеса происходят с этим парнем после порции здорового секса. Только стриптизерши на сценах и девушки в купальниках на рекламных щитах оказываются причинами всех бед. Фотомодели - на них можно смотреть, но нельзя потрогать, они дразнят, отнимают деньги, а потом тыкают мужиков в яйца за то, что у них татуировки и грязные машины, а сами носятся за богатенькими прикинутыми мальчиками с модными стрижками. Слотер будет жрать из собачьей мискигесли так ему прикажет Дениз. Он доверял ей, он верил, что ее сексуальные аппетиты значили лишь то, что он для нее - самый главный, что он значит для нее больше, чем просто секс и мужское плечо, что он - мужчина ее мечты, и прочий романтический бред. Этот Терри очень сообразительный парень. Слотеру с ним нечего тягаться. Не надо все осложнять. Она просто спросит, почему его прозвали Картером, прямо в лоб, пусть он подтвердит ее подозрения, ей надо знать подробности. И пусть у него потом от нее сносит башню. Человек, которого она обслуживала, все что-то талдычил, то о том, то о сем, рассказал про фильм, который собирается посмотреть, она улыбалась и делала свою работу, кивала головой, приподнимала брови, но все это время исподтишка следила за Терри, который наклонился над столом и рассказывал троим своим дружкам, Уиллу и двум парням, которые снимали напополам квартиру внизу улицы, какую-то историю. Она бы хотела превратиться в муху, усесться на стене и тоже слушать, стать осой с острым жалом, ее обдавало жаром, она начинала волноваться, когда представляла, как Терри проводит выходной с одной из своих девчонок. Несложно догадаться, что Терри сейчас рассказывал именно такую историю. Почему-то это ее раздражало, вчера ночью в Вест Энде Слотер ввязался в драку с каким-то парнем, он воткнул этого дурачка головой в окно машины только за то, что тот отпустил ей комплимент, чертов комплимент, хорошая задница. Противоугонная система оглушительно визжала. Слотер убежал, ей пришлось догонять его, бежать изо всех сил. Нет, Дениз мечтала не о такой жизни. Когда они вернулись к ней домой, он выругался, и она до сих пор представляет, как он стоит там, вымазанный в чернилах, и пенис безжизненно висит, раздувшийся от пива, тело шатается из стороны в сторону, голова запрокинута назад, стоит, уставившись в потолок. Она-то надеялась получить особую порцию секса от Слотера, грубая ебля ей нравилась, под настроение, но ей пришлось совсем не по вкусу, когда он, словно парализованный, все кусал ее за шею, как Дракула на неудачной охоте. Она вспомнила, как обоссала ему лицо, они тогда оба были очень рассержены. Села верхом на этого ублюдка, и когда моча стремительным потоком брызнула ему в рот, он начал задыхаться, глаза расширились в надежде, что все обойдется, и он смотрел на нее с какой-то мольбой, тупой ребенок. Ну а прошлой ночью, Слотер смотрел в потолок, как будто надеялся обнаружить что-то в этом слое штукатурки, искал маленьких монстров на оконных рамах. Он упал спиной на стену и сполз на пол. Дениз пришлось выключить газ, иначе бы он сгорел заживо. До самого утра он так и не шевельнулся. Впрочем, а где прошлой ночью был Терри? Она смотрела, как смеются все эти парни, и желала, чтобы он оказался с ней один на один, хотя бы на минутку, тогда бы она смогла с ним договориться. - Ну вот, - Манго вернулся к столу. - Кто-нибудь хочет сухариков? Я считаю, что я нравлюсь Дениз. - Оставь ты это, - сказал Картер, посмотрев в сторону бара. - Только задень ее, и считай, что задел Слотера. Он убьет тебя на хуй. Порежет на мелкие кусочки и скормит пингвинам в лондонском зоопарке. А потом, он возьмет твою голову и посадит на кол у Лондон Тауэр - на радость воронам и стражникам, а твои яйца засунет тебе в рот. - Ага, так и будет. Не смотри на нее, а то она подумает, что я говорю о ней. - А ты и говоришь о ней. - Ну так каково твое решение, Манго? - спросил Гарри, уставший от разговоров о Дениз, по его мнению, она была просто старая шлюха. Такие девчонки всегда приносят одни неприятности. Приснится такая, а потом всю ночь мучают кошмары. - Собираюсь купить себе «Мерс» к концу года. - А я думал, что «Ягуар». Что, передумал, да? Сыт по горло тем, что встаешь в три утра в своей пижаме, чтобы подышать выхлопами? - Я оставлю «Ягуар», а еще куплю «Мерс». Сначала надо заработать денег. Это цель, которой надо достичь. Надо планировать наперед. Это помогает не расслабляться. - Ну тогда я буду ездить на «Ягуаре», когда ты купишь «Мерс»? - спросил Картер. - Да ебанись. Ты со всеми своими девками испортишь мне обивку. Это классная тачка. Не хочу, чтобы вы оставили мне пятна на коже. Манго в тот же момент пожалел о своем комментарии, потому что этим он только подтвердил репутацию Картера. Он хотел бы оказаться с ним на равных, но такого у него никогда не получится, он не сможет тоже стать секс-машиной, по крайней мере, это придется отложить до лучших времен. И это нормально, Манго любил правду. У остальных не хватило бы умения или смелости, чтоб обманывать, но для Манго было важно оставаться на высоте. В душе он оставался игроком, но, несмотря на его относительное богатство, женщины не крутились вокруг него так, как крутились вокруг Картера. Дела Манго шли хорошо, любой может так же преуспеть, приложив немного усилий, но по части женщин он и сравняться не мог с Картером. Порой это его раздражало, но в своем случае Картер трахал настоящих старых шлюшек, а Манго долгое время убеждал себя, что ему важнее качество, нежели количество. Что-то не так, он вдруг вспомнил эту девочку-подростка с Кингз Кросс, малышку из Галифакса. Юная и нежная, и ее жестко выебали неизвестно ему сколько мужчин. - Что насчет шлюх? - спросил он. - А что насчет них? - Балти чувствовал напряжение, он очень хотел наконец отоспаться, но слишком устал, чтобы встать и отправиться домой. Он заебался и совсем не хотел вставать на работу. - Проститутки считаются? - Конечно, не считаются, - сказал Картер. Он обернулся, снова глянул через плечо на Дениз, три члена Секс-Дивизиона обсуждали возможности своего соревнования. Уилл подумал, что лучше бы они поговорили о чем-нибудь другом, больше всего его беспокоила стреляющая боль в глазу, а не все эти разговоры. Балти посмотрел на Манго, потом на Картера, Гарри поймал его взгляд и подмигнул, поднял кружку и сделал большой глоток золотого пивчанского. - А почему нет? - спросил Гарри. - В конце концов, ты же выполняешь свое дело. Со шлюхой ты делаешь то же самое, так что за это должны насчитываться те же самые очки. Надо исполнять намеченное, даже если приходится платить за удовольствие. Это не так легко. - Не будь мудилой. В чем смысл входить в лигу, если ты собираешься платить каким-то блядям, чтобы набрать очки? Затык с этим получится. - Не получится, - Гарри снова вмешался в игру. -Ты посмотри на крупные клубы, футбол весь об этом -о том, сколько денег ты можешь потратить на хороших игроков. Как и все в наши дни. Спроси Манго, что идет в счет, и он скажет тебе - деньги, а ему лучше знать, чем всем нам, мы тут сидим на жопе, а он чешет яйца со всякими важными шишками. Ничего больше с этим не сравнится. Ты в любом случае должен покупать квалифицированных игроков, иначе не выиграешь. Это не так, как если ты платишь деньги, и на этом все. А может, у тебя силенок не хватит? - Да ебанись ты. Пытаешься меня подъебнуть? Какой смысл состоять в лиге, если ты идешь и платишь за это дело? В чем тогда азарт? Будет так, как ты сказал, успех зависит от того, сколько ты потратишь. - Ну тогда это как профессиональный футбол. - А мы выше этого. Мы тут ради любви к игре, по крайней мере, я. А вы все можете считать, что это типа сложно, вам-то вломы связываться с телками, вы лучше останетесь сидеть дома и дрочить на мультики, но некоторые из нас любят ебать красивых женщин. Секс движет миром. - Да, ну тогда должна быть какая-то система очков в зависимости от качества телки, если мы не можем начислять себе очки за проституток? - спросил Балти. - Надо классифицировать их по внешнему виду и по тому, скольких усилий это стоило. Я имею в виду, некоторых телок мы все влегкую можем отыметь, а есть другие, высшего качества. Ты-то будешь ебать всех подряд, всех, кто носит юбки. Викария, шотландца, кого угодно. Все остальные из нас более избирательны. Мы не разбрасываем свой ДНК где придется. - И что, это, значит, причина? - Картер качал головой. - Вы все хотите сказать, что вам нравятся только прекрасные королевы. Что будет дальше? Вы захотите, чтобы вам начисляли очки за парней. - Сделай нам одолжение, - от возмущения Балти подавился своим пивом. - Если какой-нибудь еблан это сделает, то он выходит из нашей ебаной команды. Немедленное понижение, и мы перестаем с ним общаться на всю оставшуюся жизнь. Парни с мудрым видом покивали головами и замерли в молчании. - А что тогда насчет изнасилования? - спросил Манго. - Что, если начислять двадцать очков за изнасилование? - Ага, двадцать очков за изнасилование. Ебаный ты идиот. Теперь все они ржали: возможности можно было перебирать бесконечно, а Манго просто тупил. Любой, кто изнасиловал женщину, заслуживает того, чтобы его повесили. Все были с этим согласны. Это самое страшное преступление. Это - и секс с детьми. Водятся же в этом мире какие-то больные ублюдки. Для них и повешение слишком хорошо, для насильников и тех, которые домогаются несовершеннолетних. - А что насчет животных? - спросил Манго. - И животные нам тоже попадались, - сказал Балти. - Картер не особо смотрит, в кого кончает. - Да мы все такими бывали, если честно. Сначала ужремся, а потом не понимаем, что происходит. Когда сперма бьет в голову, любой кусок мяса сгодится. Это запрограммировано природой. То есть я имею в виду, именно поэтому Бог придумал оргазм. Никто сознательно не планирует заводить детей, потому что после этого вся твоя жизнь будет сплошным несчастьем, просто у тебя в мозгу вживлена такая штука, которая заставляет тебя тащиться по противоположному полу, а когда ты напиваешься, то теряешь разум и ебешь все, что под руку попадется. Свинья же все равно может родить, да? - Я говорил про хомячков и тому подобных, - лопался от смеха Манго. Обычно он не слишком блистал чувством юмора, но сегодня был в настроении. - Некоторые люди трахают животных, не правда ли? - Любому, кто трахнет животное, животное на четырех лапах, я сам яйца отрежу, - сказал Уилл, наконец подав голос. Он любил животных, они казались ему беззащитными жертвами. Даже упоминание об изнасиловании в том же предложении, что и секс, его огорчало. Вся эта хрень - о власти и контроле. А он был романтик и действительно не умел отделять секс от любви. Когда снова подошла Эйлин, они дружно заткнулись. Картер спросил, хорошо ли она встретила Новый год, и она кивнула, сказав, что встречала его у сестры. Собрались на ужин все вместе, не то что обычная пьянка, итальянская кухня - ее зять хорошо готовит. Он из Неаполя, он хороший повар. Итальянцы знают толк в том, как наслаждаться жизнью без попоек, хотя не ей об этом судить, не так уж много она знает об этом мире, работая в пабе. Она спросила, как себя чувствует глаз Уилла, и он, слегка заикаясь, зная, что краснеет, сказал, что хорошо, спасибо, затем передумал и сказал, если честно, то болит, действительно очень болит, и она сказала, чтобы он шел к доктору. Гарри посмотрел на Уилла и заказал еще пинту. - Она тебе даст, - прошептал Картер, когда ушла Эйлин. Уилл покачал головой, ему было неловко. - А тогда как насчет того, чтобы насрать на телку? - спросил Манго. - Почему всегда именно ты несешь этот больной бред? - спросил Гарри. - Как будто у тебя нет души. Продал ее в своем Сити. Держу пари, твоя душа сидит там, на береговом склоне, и гадает, куда же ты ушел. И почему тебе хочется насрать на телку? Ты больной - только потому, что тебе пришло такое в голову. - А тогда, как насчет того чтобы насрать телкам в сумочки? - Балти вынул из пепельницы, стоявшей перед Гарри, сгоревшую спичку, та отрикошетила ему в окурок и упала на пол. Члены Секс-Дивизиона размышляли об этом новом предложении. Это определенно стоит свеч. Должно быть что-то приемлемое, кроме четырех очков, что-то, к чему никто бы не стал стремиться. Изнасилование, животные и так далее - это все не подходит, это развлекуха для извращенцев, такие вещи должны наказываться жестокими пиздюлями. Но насрать в сумочку девчонки - да, это было бы смешно. - Пять очков. Что ты думаешь? - Гарри понравилась эта идея. - Как насчет десяти очков? - Картер смеялся, они все смеялись. - Ну тогда десять очков за то, чтобы насрать в сумочку биксе. Мы все насчет этого тут согласны? Все кивнули, даже Уилл. Это было бы несбыточной мечтой, особой премией Секс-Дивизиона, это было бы нечто, что не вписывается в повседневную жизнь, да, понятно, что по части секса среди них был только один победитель, если только Манго не сделает решительный прорыв, а Картер не потеряет свой пыл. Все равно Уилл негативно относился к этой лиге, а Гарри и Балти вообще никогда не заморачивались на тему телок, может, если повезет, трахнут пару раз кого-нибудь, но их больше интересовала выпивка, футбол, еда, они больше любили повеселиться и подрочить, нежели напрягаться и вешать телкам лапшу на уши. Схема начисления бонусов за сумочки была кстати, так игра становилась легкой и беззаботной. Собственно, как и было все это задумано изначально. Просто ради прикола.
