- А Белла?! – не отступала я. – Как все закончилось?
Парень молчал, пристально разглядывая меня. Но я не отвела взгляда – я действительно волновалась за них: за приветливую голубоглазую глубоко несчастную женщину и за ее отвратительного и наглого сына, будь он неладен!
- Чего ты привязалась со своими расспросами? Я же сказал, все нормально!
- Хам!
- Достала ты меня, Грейнджер! Видеть тебя целых три недели – это же сколько терпения еще понадобится! Говори быстрее, что хотела, и валим отсюда.
Я махнула рукой:
- Да ну тебя!
Подошел официант, принес заказ. Мы молча принялись за мороженое. Но мое гриффиндорское нетерпение так и рвалось наружу:
- Страшно небось, а, Малфой?
- Еще чего, - хмыкнул он.
- Попасть в чужой тебе мир, мир маглов, который ты не любишь и презираешь – тебе не позавидуешь. Да еще и без волшебной палочки. Кстати, куда ты дел свою?
- Упаковал поглубже, чтобы не было соблазна кого-нибудь прикончить.
- Меня, например, да?
- Угадала с первого раза.
Он уже закончил с мороженым и презрительно косился на бокал с шипящей кока-колой.
- Не бойся, пей! – засмеялась я. – Не отравишься.
Он сделал небольшой глоток. Кажется, ему понравилось.
- Это мой мир, Малфой, моя территория, - продолжала я. - Ты не можешь здесь ориентироваться также хорошо, как в Малфой-мэноре. Я вхожа в оба мира, а ты нет. Тебе должно быть страшно!
- Чушь, - он смаковал незнакомый ранее напиток. - Я отлично справлюсь и без тебя, и без палочки.
Пришла моя очередь хмыкать:
- Ну-ну, хотела бы я посмотреть на это: Малфой и трамвай, Малфой и телевизор, Малфой и посудомоечная машина…. Ты же самостоятельно без помощи эльфов и шнурки на ботинках завязать не умеешь.
- Ты-ы-ы, - прошипел он, отставив в сторону пустой бокал. - Говори, говори, да не заговаривайся! Я многое умею, чего ты не знаешь – например, испортить до конца практики жизнь тебе и твоим родителям.
- Ты не посмеешь!
- Еще как посмею. Я же слизеринец, ты забыла? А мы, слизеринцы, хитрые, коварные, подлые… Такими, кажется, вы нас представляете? Да, мы такие и есть! Я переступлю через тебя, если понадобится. Ты что, плохо изучила меня за все эти годы?
- Да я совсем тебя не знаю…
- Короче, Грейнджер, я однажды пошел у тебя на поводу и согласился заключить перемирие…
- Вот как?! Что-то не припомню…
- Напряги мозги!
- А, по-моему, это я в замке пошла на компромисс и старательно соблюдала все ваши требования.
- Как же, соблюдала она…, - он захохотал.
Люди в кафе стали оборачиваться на нас.
- Да, соблюдала! – настаивала я.
- Ну-ну! Устал я от тебя неимоверно. Все равно, каждый из нас останется при своем мнении, – он замолчал, а потом вдруг ни с того, ни с сего добавил:
- А знаешь, я согласен…
- На что? – не поняла я.
Он пожал плечами:
- Да на все, что ты хотела мне сказать и ради чего затащила сюда, - он обвел взглядом кафе. – Не отрицай, не надо – у тебя на лбу это написано. В общем, мое предложение такое - почему бы и сейчас нам не жить спокойно и не перестать портить друг другу нервы?
Я не верила своим ушам: Драко Малфой собирается жить в мире и согласии с грязнокровкой. Расскажи кому – не поверят. Или, действительно, я очень плохо знаю сидящего передо мной парня. Или он что-то задумал, что больше походило на правду.
- Ты, Грейнджер, помогаешь мне освоиться в вашем мире, а я цивилизованно веду себя в твоем доме.
- Что под всем этим подразумевается, Малфой?
- Вот ненормальные гриффиндорцы, - наигранно вздохнул он. - Во всем ищут подвох и потайное дно, а его нет. Хочешь - верь, хочешь - нет.
Он определенно сегодня какой-то странный.
Драко словно прочитал мои мысли:
- Вижу, напридумывала себе уже невесть что. Все остается по-прежнему: ты - грязнокровка, гриффиндорка, я со Слизерина, и чистокровен до кончика мизинца. Мы враги. Но в любой войне есть минуты затишья. Так почему бы ими не воспользоваться?!
- И все равно - ты хам!
- Сам знаю, и что?
- Ненавижу тебя, - сказала это, но гнева на него не было.
- Твое чувство взаимно.
МАЛФОЙ
Смешно, но я обрадовался, увидев Грейнджер – за последние дни вокруг меня не было никого, кроме матери и эльфов. Общение с Нарциссой не располагало к разговорам, она все чаще уходила в себя, уединялась на своей половине, постоянно о чем-то размышляя и что-то записывая в своей дневник. А эльфы… «Да, молодой господин», «Нет, молодой господин» - самое большее, на что способны эти тупоголовые создания.
Сегодняшние споры и беззлобные переругивания с грязнокровкой – как бальзам на сердце, все так привычно и так знакомо. Кажется, я соскучился по ним. Не по ней – Боже упаси!
С первой минуты нашей встречи гриффиндорка храбрилась, держалась дерзко, огрызалась, но меня не обманула ее бравада – девчонка безумно хотела, чтобы мне понравился ее магловский мир. Все мысли отражались на ее лице, как в зеркале, тут даже окклюменцией владеть не обязательно – и идиоту было бы все понятно.
Святая Грейнджер! Она, как всегда, продумала все до мелочей. Притащила на встречу свитер. С виду так себе – ни фасона, ни цвета, что-то бесформенное и безликое. Но с ним, признаюсь, она угадала. Он и согрел, и позволил мне не выделяться среди этих простецов. Может быть, заберу его потом себе, так, на память о трех неделях летне-осенней каторги.
В магловском кафе она, вероятнее всего, хотела попросить меня «вести себя культурно в ее доме». Но начала издалека и опоздала, я успел опередить ее. Мое предложение не мотать друг другу нервы вызвало у нее если не шок, то легкое замешательство. «Драко Малфой предлагает перемирие!» Пришлось-таки объяснить этой дурочке, что это не перемирие, а лишь короткий антракт, как в театре. Положенное время истечет, и снова кто-то займет свое место согласно купленному билету, а кто-то будет играть только ему одному отведенную роль. Мне, например, досталась драма, где заведомо не предвидится счастливого конца.
Потом был большой город… Конечно же, он производил огромное впечатление, но я изо всех сил сдерживался, стараясь не крутить головой по сторонам и не держать от удивления рот открытым. Строил из себя бывалого парня, много поездившего по миру и уставшего от географического многообразия. И чем спокойнее я казался, тем больше Грейнджер бесилась. Ее так легко можно вывести из себя, даже абсолютно ничего не предпринимая для этого. Достаточно пренебречь ее магловским миром.
Лишь одно вывело меня из наигранного равновесия – то, что она назвала «метро». Долгий спуск под землю вызвал приступ паники из-за разыгравшейся ни на шутку фантазии. В голове непроизвольно стали одна за другой появляться жуткие картины: я раздавленный в лепешку от мощного натиска давящей со всех сторон толпы; я задыхающийся от рухнувшей на меня и сдавившей грудь массы земли; я потерявшийся в запутанных переплетениях этих магловских подземелий без надежды когда-нибудь вновь увидеть солнце... Спроси меня кто-нибудь, чего больше всего боится Драко Малфой, ответ был бы прост – лондонская подземка. Только Грейнджер этого знать не стоит – умрет от смеха!
Ее дом… Я скорчил недовольную мину – она оскорбилась. Подумаешь, море цветов. В Малфой-мэноре и не такое увидишь. И домишко так себе. Конечно, лучше, чем «Нора» (кстати, подходящее название) этих рыжих придурков Уизли, но и только то… Из глаз Грейнджер едва не брызнули слезы огорчения. Она с трудом сдержалась, чтобы не наброситься на меня с кулаками. Так ей и надо! Нечего было строить из себя магловскую всезнайку.
Но если быть честным, дом Грейнджеров мне понравился – на вид вполне жилой и уютный, разве что несколько маловат. Надеюсь, там есть подходящая для меня комната, достаточно комфортная, чтобы чувствовать себя как дома.
Девчонка открыла дверь своим ключом, некая мелкая псина бросилась нам под ноги и принялась до лакового блеска облизывать мои ботинки.
- Как ее зовут?
Грейнджер замялась. Я недоуменно уставился на нее: что-то новенькое – первый вопрос, на который наша знаменитая отличница боится ответить. Наконец, она решилась:
- Ириска.
Я насмешливо посмотрел на нее:
- Ах, какая сентиментальность!
Она покраснела.
- Ну, наконец-то, мы вас уже заждались, - миловидная женщина среднего возраста с густыми каштановыми волосами, собранными на затылке в тугой узел, и высокий кареглазый мужчина вышли нам навстречу.
- Знакомьтесь, - повернулась ко мне Грейнджер. - Мои родители. А это мистер Малфой, мой однокурсник.
- Здравствуйте! – вежливо поздоровался я и протянул руку мужчине.
Тот крепко пожал ее:
- Здравствуйте, мистер Малфой!
- Можно просто Драко.
Я повернулся к женщине:
- Здравствуйте!
Она улыбнулась мне знакомой улыбкой: передние зубы чуть длиннее, чем надо.
- Здравствуй, Драко Малфой! Как добрались?
Я вежливо прикоснулся к протянутой мне руке губами. У Грейнджер-младшей, кажется, отвисла челюсть. А мама, думаю, в этот миг гордилась бы моими безупречными манерами!
- Спасибо, хорошо. Ваша дочь – отличный гид, она показала мне город.
Щеки грязнокровки покрыл легкий румянец. Сердится на меня?! Естественно! Как забавно!
- Пойдем, Драко, я покажу тебе твою комнату. Ты голоден?
Я направился вслед за миссис Грейнджер по лестнице, теперь уже не скрывая своего любопытства и откровенно рассматривая все вокруг. Ее дочь не пошла за нами, думаю, ей нужно время, чтобы прийти в себя. Как, впрочем, и мне.
- Нет, спасибо, мы перекусили в кафе.
- А чаю с вишневым пирогом?
Урчание в животе выдало меня с головой.
- Хм…С удовольствием.
Мы поднялись на второй этаж.
- Здесь комната Гермионы, - хозяйка показала на первую от лестницы дверь. - Следующая – твоя. Ванна и туалет там.
Она махнула рукой в конец коридора, потом отворила комнату, предназначенную для гостей, и пригласила меня войти:
- Располагайся. Надеюсь, Драко, тебе здесь понравится.
Женщина вновь приветливо улыбнулась мне:
- У нас все по-простому. Минут через десять спускайся вниз.
Я кивнул. Она вышла.
Комната, предназначенная мне, оказалась достаточно просторной. Оформлена в выдержанных светло-коричневых тонах, простая добротная мебель, ничего лишнего – думаю, сойдет!
Швырнул рюкзак на кровать и подошел к окну: на город спускался ночной сумрак. Надеюсь, три недели не покажутся мне невыносимо долгими?!
ГРЕЙНДЖЕР
Пока все шло хорошо.
Малфой понравился родителям. Мама по моим рассказам знала о нем достаточно много и хорошего, и плохого, гораздо больше, чем отец. Но слизеринец весь вечер вел себя на удивление тактично, чем окончательно расположил их. Что ж: худой мир всегда лучше хорошей войны. Но вот только меня ему не обмануть!
Ночь прошла тревожно – мне что-то снилось, сны перебивали один другой, сплетались в тугой непонятный клубок, исчезали, оставляя в памяти смутные необъяснимые обрывки. Я просыпалась, отгоняя остатки неприятных сновидений, потом засыпала вновь – и так несколько раз.
Но под самое утро тревога растворилась, и я уснула крепким спокойным сном. А проснулась от громкого стука в дверь. Не понимая, где я и что со мной происходит, села в кровати. Часы показывали час. С ума сойти – проспать до самого обеда! А в дверь, наверняка, колотится голодный Малфой.
Повторный настырно-уверенный стук. Я поднялась, накинула халат, провела по взлохмаченным волосам – лежат нормально, вчера перед сном заплела их в косу, и открыла дверь.
Что ж, была права, Малфой собственной персоной!
- Чего тебе?
- Ну, ты даешь, Грейнджер! Не разбуди я тебя – проспала бы до самого вечера.
- Ну, и?...
- Не груби – тебе не идет. Вставай, пошли завтракать!
- Ты что, приготовил завтрак? – моему изумлению не было предела. Неужели, его задели за живое мои слова, что он самостоятельно и шнурки на ботинках завязать не сумеет?! Совесть проснулась, что ли?
Он ничего не ответил, пожал плечами и направился вниз.
На лестнице оглянулся:
- Кстати, мне нужно прикупить что-нибудь из вашей магловской одежды. Не могу же я вечно ходить в твоем уродском свитере.
Пару часов я таскала его по магазинам, а может быть, он меня. Причем, он делал это с каким-то прямо садистским удовольствием. Ноги гудели от усталости, а ему хоть бы хны. Перемерял все, что было. Набрал себе кучу шмоток, словно девица на выданье. Чертов аристократ!
Обедали дома. Потом, сидя в гостиной, долго и бурно обсуждали предстоящий вечер. Малфой собирался играть с моим отцом в шахматы, я настаивала на походе в кино.
Готовясь заранее к приезду слизеринца, я притащила кучу афишек из кинотеатров города. Бросила ему на колени – мол, выбор фильма за тобой.
Он с кислой физиономией принялся перебирать бумажки:
- «Загадай желание», - прочитал Малфой, - американская волшебная комедия 1996 года. Две сестры: одна умная, другая красивая, учились в одной школе, и думали, что у них нет ничего общего. Но однажды, проснувшись утром, с ужасом обнаружили, что поменялись друг с другом телами…»
- Волшебная комедия?! – хмыкнул он. – Чушь! Похоже, девчонки просто выпили Оборотного зелья. Хотя откуда маглам знать об этом?!
Он отшвырнул рекламу в сторону и принялся за другую:
- «Богус» - премьера канадского фильма. Это что еще такое? Богус - похоже на какое-то заклинание, - он уставился на меня.
Я пожала плечами. Ничего подобного в книгах не встречала.
- «Фильм рассказывает историю мальчика, придумавшего себе воображаемого друга по имени Богус, французского мага, который поддерживает ребенка в трудных жизненных ситуациях...» Опять магия?
Он подозрительно покосился на меня:
- Я всегда думал, что в случае утечки информации о магическом мире маглам стирают память.
- Угу, - кивнула я. – В Министерстве есть специальный отдел, который этим занимается.
- Тогда это что? – он показал на афишку.
Я промолчала.
Он взялся за следующий листок:
- «Матильда». Премьера фильма 28 июля 1996 года. Это история о гениальной девочке, у которой в школе открылись невероятные магические способности - она открыла в себе дар перемещать предметы и людей, если её или кого-нибудь обижали…» Ну, это уж слишком!
Малфой нервно встал и прошелся по комнате:
- Любой волшебник может произвести изменение памяти с помощью заклинания Забвения. Чем занимаются, черт побери, в Министерстве?!
- Успокойся ты! Это просто совпадение.
- Совпадение?! Три случая подряд?!
Я покачала головой:
- Ну, не знаю, возможно, они догадываются. Мы живем среди них - нельзя скрыть всего, кое-что все равно просочится.
Он мерил комнату шагами:
- Это все из-за вас - грязнокровок. Вы вносите в наш мир сумятицу и разногласия. Лучше бы вам вообще не рождаться…
Я гневно вскочила и уставилась на Малфоя:
- Может быть, ты запретишь нам рождаться?! Или еще лучше – перебьешь всех нас, что б не мешались под ногами…
- И перебью, - прошипел он, - если понадобится.
- Конечно, ты же у нас теперь почетный пожиратель…, - мой голос звенел сталью.
- Заткнись, сучка! Пожалеешь о каждом сказанном тобой слове, - его голос отдавал ядом.
Мы стояли друг напротив друга, яростно сжимая кулаки, еще секунда, и худой мир грозил обрушиться в тартарары. Каждый мечтал лишь об одном – достать волшебную палочку и нанести врагу сокрушительный удар.
Живоглот вонзился острыми когтями в ногу слизеринца. И тем самым спас накалившуюся за одно мгновенье обстановку. Умное животное! Он всегда чувствует опасность, грозящую его хозяйке. Он как человек – все понимает, да только сказать не может!
Малфой пронзительно заорал от боли и упал в кресло, растирая пораненную ногу.
- Злорадствуешь? – покосился он на меня.
- Нет, идиот, сочувствую…
МАЛФОЙ
Мы все-таки потащились в кинотеатр. Грейнджер сама выбрала фильм - какой-то американский боевик, где крутой супер-пупер-герой спасает мир, ну прям как наш несравненный Поттер, который готов день и ночь рисковать своей жизнью ради других.
Возвращались домой поздно, уже стало совсем темно. Фонари, белыми прозрачными шарами свисающие со столбов, тускло освещали тихую, словно вымершую улицу.
Мы молчали – говорить было не о чем, все, о чем думали, высказали друг другу днем. Спорить не хотелось, хотелось просто спать!
А еще было бы неплохо сжать сейчас в руке волшебную палочку – ночная улица пахла опасностью, хотя вроде бы ничего не предвещало угрозы. Просто весь этот магловский мир – сплошная проблема для меня. И без палочки я чувствовал себя здесь беззащитным ребенком, да и Грейнджер, похоже, тоже.
Я посмотрел в ее сторону. Косматая каштановая грива прикрыла ее лицо, но по ее медленной походке, по ее устало опущенным плечам было заметно, что и она удручена не меньше меня.
Впереди аллея. Из-за деревьев послышались голоса. Мы молча направились туда – другого пути не было.
- О-о-о! Какая встреча! Какие люди!
Я почувствовал, как сразу же напряглась гриффиндорка. Она высоко вскинула голову, непослушные пряди рассыпались по спине.
- Здравствуй, Каспер! – тихо поздоровалась она.
Тот, кого звали Каспером, отделился от толпы и неторопливым уверенным шагом подошел к нам. От него пахло спиртным, дымом сигарет и еще какой-то дрянью.
- Ну что, ведьма! Я, кажется, предупреждал тебя, чтобы ты не попадалась на моем пути.
- Позволь нам пройти, Каспер! – Грейнджер начала терять терпение.
- Нам? – он повернул свою пьяную рожу ко мне и попытался сосредоточить взгляд на моем лице. У него это выходило с большим трудом, глаза отказывались фокусироваться в одной точке; в другой раз я, наверное, весело посмеялся бы над нелепостью ситуации. Только сейчас мне было вовсе не до смеха. – Это твой дружок?
Она пыталась говорить с ним спокойно:
- Нет, Каспер, он просто у меня в гостях.
Парень пьяно икнул:
- Тоже что ли ведьмак?
- Он студент Королевского колледжа, - зачем-то соврала она.
- Да ну? Королевского? Круто! – парень ткнул мне в грудь коротким как обрубок пальцем. – Тогда вали отсюда! А вот с ней, - он показал на Грейнджер, - мы еще поговорим.
Ее глаза превратились в узкие гневные щелочки, но она нашла в себе силы, чтобы кивнуть мне:
- Ты иди, Малфой, я тебя чуть позже догоню.
Идти?! Я шагнул в сторону, но уходить не собирался. Пусть она думает обо мне, все что хочет, но я не из тех подонков, которые могут бросить девчонку в трудной ситуации, даже если она и не разделяет моих взглядов на жизнь. И я не трус! Жалею только об одном – о маленьком кусочке дерева в моем рюкзаке.
Толпа пьяных подростков окружила гриффиндорку.
- Ну что, поговорим, маленькая шлюха?
- Я не шлюха, и никогда ею не была!
В ее огромных карих глазах мелькнула паника. Она бешено искала выход из сложившейся ситуации.
- Ах, не была! Так сейчас будешь!
Парень схватил Грейнджер за воротник платья и резко рванул на себя. Ткань на груди не выдержала и лопнула, обнажая нежные плечи и белую бретельку бюстгальтера.
Она оттолкнула Каспера от себя, и тот неловко упал, ударившись головой об асфальт.
- Ах, ты, сука! Пацаны, покажем ей, кто ее хозяева!
Толпа тесным кругом сжалась вокруг стройной девичьей фигурки. Они тянули к ней свои грязные жадные руки, щипали ее, хватали за плечи, грудь, колени, задирали подол платья, раздирая в клочья его остатки. Их было слишком много для нее одной, но она молча боролась с ними в меру своих угасающих сил. От усталости ее руки и ноги словно налились свинцом, она задыхалась, ее искусанные губы запеклись кровью. А я вдруг вспомнил другую женщину, с голубыми, как небо глазами, с такими же окровавленными губами, которая молча, безропотно сносила все издевательства над собой. Вспомнил и поразился похожестью ситуации и отличием их поведения.
- Эй, парни!
Возня вокруг Грейнджер прекратилась. Они тупо уставились на меня, не узнавая и не понимая, чего от них хотят.
Я подошел ближе.
- Хочешь присоединиться? – Каспер вновь дохнул мне в лицо смачным перегаром. – Или уже поимел ее и пришел требовать свое?
И я без замаха всадил кулак левой руки прямо ему в печень и тут же почти одновременно врезал справа в солнечное сплетение. Он кульком рухнул к моим ногам.
Получилось здорово! Я сам не ожидал от себя такого удара. Грейнджер, оборванная и избитая, смотрела на меня широко открытыми глазами, которые так и кричали «Зачем ты вернулся?» Ей никогда не угодишь!
Беги же, дура!
Нет, пресловутое гриффиндорское безрассудство не позволит ей уйти. Я еще не забыл ее тихое «А как же вы?»
А потом был удар, и полное ощущение, будто внутри меня взорвалась бомба. Ноги моментально подкосились, и я рухнул на колени, пытаясь остановить разрастающуюся по всему телу боль. Я мучительно пытался вдохнуть хоть глоточек воздуха и, стоя на коленях, находясь на грани сознания и полной отключки, с ощущением, что мои уши плотно забиты ватой, я не мог поверить, что это сейчас происходит со мной.
Я попытался подняться, но не смог - удары сыпались на меня со всех сторон. Я закрывал голову руками, чтобы не видеть, не слышать, не ощущать - только это не помогало. Они продолжали пинать мое обмякшее тело. Жизнь медленно и верно покидала меня. Глупо умирать в шестнадцать лет!
А потом она закричала – такого мощного звука я еще ни разу не слышал. Что это – выброс магической энергии? Казалось, что ее крик дошел до самых дальних городских окраин, от него вибрировал и дрожал воздух, звенели в окнах стекла. В домах начал загораться свет, люди выглядывали на улицу, чтобы узнать, в чем дело. Кто-то закричал:
- Позвоните в полицию!
- Ну, все, сволочи, вам конец, - прошептала Грейнджер и опустилась на колени рядом со мной.
Ее осторожная рука пробежала по моему телу, проверяя целость костей. На миг остановилась на шее, где еще с трудом, но пульсировала маленькая жилка. Горячая слеза упала мне на щеку и обожгла ее. Волосы, пахнувшие то ли медом, то ли яблоками рассыпались по моему лицу.
- Драко, ты меня слышишь?
- Не кричи в ухо….
Я сказал, или это только бред моего воспаленного мозга?
Она прижала мою голову к своей груди:
- Зачем… зачем ты вернулся?
Губы не слушались, сознание медленно отключалось, я нашел в себе последние силы, что бы выдавить:
- Ты… наша, а они… маглы…
Это стоило мне неимоверных усилий. Черная мгла засасывала в свои страшные объятия.
Глава 17. Сентябрь, 1996 год. Госпиталь.
ГРЕЙНДЖЕР
Я не понимала, что происходит вокруг меня: все слилось в сплошное смешение лиц, голосов, криков, всхлипываний, сирен…. Какие-то люди окружили нас, что-то накинули на меня, шептали на ухо слова утешения. Потом подъехала машина скорой помощи, Драко осторожно опустили на носилки, я цеплялась за них из последних сил, меня оттащили. Кто-то вложил мне в руку телефонную трубку, я с трудом набрала номер домашнего телефона и, глотая глухие рыдания, сообщила встревоженной маме, где я нахожусь.
Родители приехали быстро, меня усадили в машину, мама прижала меня к себе, пытаясь успокоить и согреть теплом своего тела. Они ни о чем не расспрашивали – я все равно не смогла бы выдавить из себя ни слова.
Но дома мне стало еще хуже: не помогли ни капли валерианы, ни сладкий чай, ни успокаивающие объятия мамы. Зубы стучали о край бокала, руки тряслись, меня знобило и лихорадило:
- Где он, мама? Что с ним?
– Ну же, девочка, крепись, – успокаивала она меня, хотя я с трудом различала ее слова. – Его забрали в центральный госпиталь. Я отвезу тебя туда. У меня есть там знакомые врачи. Я попрошу, и тебя пропустят к нему.
Первое, что поразило меня в хирургическом отделении городской больницы, была белизна. В столь девственно-белом помещении мне не приходилось бывать никогда раньше. Двойные двери, распахивающиеся в обе стороны, плавно закрылись за мной и мамой, когда мы вошли внутрь. Я съежилась, мгновенно возненавидев это место, сияющее мрачной, как мне показалось, чистотой. Флуоресцентные лампы в коридоре ослепляли. Их свет беспощадно бил в глаза.
Мне вдруг захотелось повернуться и убежать отсюда прочь, однако мама крепко держала меня за плечи, успокаивая и обнадеживая. Человек в белом халате, сидевший за письменным столом, поднял глаза от бумаг и тут же встал нам навстречу. Мама легонько подтолкнула меня вперед.
– Миссис и мисс Грейнджер, добро пожаловать в наш госпиталь.
- Здравствуй, Роберт! Гермиона, познакомься, это мистер Симпсон, очень хороший хирург. Мой давний знакомый.
- Здравствуйте, мистер Симпсон.
- Здравствуй, мисс Гермиона. Рад с тобой познакомиться. Много наслышан о тебе от твоих родителей.
- Роберт, мы разыскиваем одного молодого человека, его совсем недавно доставили к вам на скорой. Нападение на улице.
- Да, его сейчас готовят к операции, он в очень тяжелом состоянии. При нем не было никаких документов. У него есть страховка?
Я замотала головой. Откуда у него может быть страховка, он же маг.
- Жаль.
- Мы заплатим за его лечение, - успокоила мама врача. – Он однокурсник моей дочери, приехал к нам в гости на каникулы, а тут такое… Мы несем за него ответственность.
- Хорошо, - кивнул удовлетворенно мужчина. – Жаль, что все так вышло. Он очень симпатичный парень. Надеюсь, выживет.
- Что значит «выживет»? – прошептала я. – Он что, умирает?
Мама и мистер Симпсон переглянулись. Я выжидающе переводила взгляд с одного на другого. Но они молчали.
- Скажите мне правду. Я имею право знать.
- Ладно, - решился мужчина в белом халате. – Ты уже вполне взрослая девушка, ты поймешь. Как его зовут?
- Драко, Драко Малфой…
- Странное имя, впрочем, чего только не услышишь в наше время. Гермиона, он в очень плохом состоянии – можно сказать, где-то посередине между жизнью и смертью. Но ко второму – чуть ближе. По дороге в госпиталь он пережил клиническую смерть. Его откачали. И сейчас все зависит от исхода операции и от него самого. Он молод, у него крепкий организм, здоровое сердце, но я не Господь Бог.
- Значит, Вы будете его оперировать? – я подняла на него взгляд.
Мужчина кивнул.
- Мистер Симпсон, я не прошу от Вас ничего особенного, только одно: пообещайте, что Вы будете биться за его жизнь до последней возможности; Вы сделаете все, что в Ваших силах, чтобы он выжил.
- Это так важно для тебя, девочка?
Я уверенно кивнула:
- Очень важно. Так Вы обещаете?
- Хорошо, - он не отвел глаз в сторону, и это меня обнадеживало. – Я постараюсь. Я обещаю тебе.
- А могу я сейчас его увидеть?
Он не отказал мне и в этом.
Мистер Симпсон ушел готовиться к операции, а пожилая медсестра проводила меня в предоперационную палату. Мама осталась ждать в коридоре.
Драко лежал на высоком столе, накрытый белой простыней до самого подбородка. Лицо, уже отмытое от сгустков крови, было мертвенно-бледным. Синяки еще не приобрели своего зловещего сине-лилового оттенка и пока проявлялись лишь неяркими красными пятнами на скулах. Казалось, что он просто уснул. Его лицо выглядело абсолютно безмятежным. Но я знала, что он без сознания. Мало того, он медленно умирал. Под белой тканью прорисовывались контуры его тела. Не думаю, что я хотела бы увидеть то, что с ним сделали эти подонки.
Меня вновь начали сотрясать глухие рыдания, и, чтобы сдержать их, я прикрыла рот ладонью.
– Драко,– невольно позвала его я, и мой шепот прозвучал слишком громко в этом безмолвном девственно-стерильном помещении.
Наверное, я наивно ожидала, что он сейчас откроет глаза и посмотрит на меня, вновь ядовито улыбнется. В серых глазах мелькнет знакомая насмешливая искорка. Вот-вот прозвучит его презрительный смех. Пусть, пусть все будет именно так. Лишь бы он открыл глаза и вновь вздохнул полной грудью.
- Вам нужно уйти! – медсестра взяла меня за руку. Я покорно пошла вслед за ней, но потом обернулась:
– Подождите! - и подбежала обратно к столу.
Мой еле слышный голос жутковатым эхом прозвучал в стенах, выложенных кафелем:
- Драко! Миленький, не умирай, ты слышишь меня, не умирай…
Медсестра бережно обняла меня за плечи и повела к выходу. Я больше не сопротивлялась.
– Мама, он умирает…, – слезы обильно текли по моим щекам. Я робко протянула маме руки, она крепко сжала их в своих ладонях.
- Мы будем молиться за него, доченька, - прошептала она, успокаивая меня.
И я, уже не сдерживая рыданий, рухнула в ее объятия. Она довела меня до кушетки, нам не оставалось ничего иного, как просто ждать.
МАЛФОЙ
- Ты… наша, а они….маглы…
Сказать это стоило мне неимоверных усилий. Черная мгла засосала меня в свои страшные объятия. На какое-то мгновение я потерял ощущение пространства и времени. А потом…
Потом я открываю глаза и медленно поднимаюсь. Боли нет, она внезапно отступила. Тело приобрело непонятную легкость и плавность движений. Воздух улицы кажется теплым и умиротворяющим.
Вокруг меня толпа народа, все смотрят куда-то вниз и тревожно перешептываются. Я заглядываю сквозь чужие плечи, прошу людей подвинуться, но меня никто не слышит. Тогда я просачиваюсь сквозь тесно сжатый круг: на земле сидит и плачет девушка, склонившаяся над неподвижно лежащим телом… моим телом! Меня охватывает недоумение: как же так? Я же чувствую себя здесь, между тем и там тоже я...
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |