Старшая отошла к павлиньим креслам и бережно взяла на руки неоясли. Сердце у Маши замерло. Она так увлеклась делами и проблемами Птичьего народа, что даже не успела спросить про неоясли. Что ж, видимо, и к лучшему, потому что старшая Великая Мать доверчиво протянула ей малыша Кристины. Ребенок беспокойно ворочался. Показатели были в норме, но патрон явно на исходе – запасы еды заканчивались и внутри капсулы было грязновато.
– Сколько сейчас времени? – спросила девочка. – Малыша положили сюда примерно в пять утра. Доктор сказал, что сутки сможет выжить.
– Тогда он внутри уже девятнадцать часов тридцать три минуты, – взглянул тот на свою ракушку. – Пока ты была в больнице, пока бегала к Смотрителю, пока мы приехали на Круглую скалу, пока добрались до города…
– Вы о чем? – с подозрением спросила старшая.
– Каким было ваше задание?
– Позаботиться о птенчике до прихода Отца, – ответила младшая. – Но мы не смогли его достать! Птенчик явно хочет есть, и ему неуютно внутри. Мы весь день мучаемся с этой скорлупой, никогда не видели ничего подобного. Она не подчиняется природе, как же туда попал птенчик?
Маша без лишних слов достала патрон, врученный ей Аней, нашла для него гнездо и осторожно вкрутила. Раздался хлопок. Минуту ничего не происходило, малыш продолжал ворочаться.
– Может, ваш патрон просрочен? – спросила Маша у Андрея.
– Не должен был вроде… – растерялся тот. – А вообще понятия не имею.
Вдруг на пол вывалился старый патрон. Внутри неояслей посветлело, к ротику малыша подъехала соска со смесью, младенец довольно зачмокал и затих.
– Ему лучше! – удивилась младшая. – Я чувствую!
– Его пока нельзя доставать оттуда, – сказала Маша. – А можно мне поговорить с Великим Отцом? Дело в том, что я знаю этого младенца, он мой сводный братик.
– Нет! – резко ответила младшая. – И вообще, вам лучше уйти из зала Матерей, скоро прибудет Отец. Вы сделали то, зачем пришли, ребенок в порядке, и мы скоро займемся птенчиками.
– Нет! – так же резко и решительно сказала Маша. – Плевать мне на всю вашу историю и сделки, Ванечку я из рук не выпущу!
– Не кипятись, – осадила старшая Мать младшую. – Во-первых, девочка ученица ты знаешь кого, возможно, он сам все это запланировал, не нам ему мешать. Во-вторых, она позаботилась о птенчиках в наше отсутствие. На сей счет у Птиц есть закон. Ты плохо учишь законы, милая. Подсказки вокруг тебя, выгравированы на стенах много лет назад.
– Почетная Великая Мать! – ошеломленно произнесла младшая.
– Вот именно. – Старшая повернулась к Маше. – Скажи мне свое имя, птенчик.
– Маша Некрасова.
– Маша, мы принимаем тебя в нашу семью без колебаний, поскольку ты заботилась о наших птенцах и прошла испытания стихий и материнского сердца. И присуждаем тебе титул Почетная Великая Мать.
– Что это значит? – спросил Андрей. – Машка стала Великой Матерью и будет сидеть с вами в пещере?
– Почетная Великая Мать – на самом деле не Великая Мать, – улыбнулась старшая. – Девочка будет жить своей жизнью и растить собственных птенчиков, а не чужих. Но Птичьему народу она больше не чужая. Титул – как декоративное гнездо: жить в нем нельзя, но поставить для красоты на самый высокий камень – можно.
– Если я теперь Почетная Великая Мать, можно ли мне остаться с вами до прилета Великого Отца? – спросила девочка. – Я должна поговорить с ним.
– Конечно, ты – можешь остаться. А твой спутник – нет.
– Не понял! – возмутился Андрей. – Полчаса назад вы мне сказали, что во мне капля Птичьей крови и я прошел испытание Шамана.
– Верно, ты Шаман от рождения и прошел испытание. Но у нашего народа уже есть Шаман, твой отец. Двух Шаманов быть не может. Ты уйдешь в город людей и будешь жить там, пока твой отец не отойдет от дел.
– Назначьте меня Почетным Шаманом! – не сдавался Андрей. – Я не оставлю Машку одну с вашим Отцом!
– Птенчик, не пищи, – поморщилась старшая и топнула когтистой лапой. – Мы хотели тебя просто спрятать до его прилета, но уж больно ты шумный. Посиди-ка за занавеской, в зоне молчания и невежества.
Длинная черная штора протянулась из темноты, обернулась вокруг Андрея и утащила его. У Маши подогнулись колени, она села на пол, но ребенка в руках удержала.
– Правильно, посиди, отдохни до прихода Великого Отца, – кивнула ей старшая Великая Мать. – Судя по всему, вам предстоит тяжелый разговор.
Птицы медленно отошли к своим креслам. То, что Маша приняла за столик, оказалось маленьким, толстеньким Птицелапом, с которого Матери сорвали по плоду и принялись жевать.
– Ты голодная? – спросила ее младшая.
– Нет, меня уже этим плодом угощали, – ответила девочка. В первую секунду ей захотелось вновь ощутить приятный вкус черной «груши», но она тут же снова ощутила сытость, как после плотного обеда.
– Тогда вряд ли ты скоро проголодаешься. Но все же возьми с собой одну штучку. – Младшая засмеялась и обернулась к старшей: – Матушка, можно, я полечу к птенчикам, раз уж задание Отца выполнено?
– Я думаю, к птенчикам следует полететь мне, – вздохнула старшая. – У меня опыта больше.
– Но так у меня никогда не будет опыта, если я всю жизнь просижу в кресле…
– Прости, милая. Завтра ты будешь заниматься птенчиками сама, а я буду на подхвате. А сейчас мы должны разделиться. Позволь мне помочь Птичьему народу, а ты достойно встреть Отца и присмотри за Почетной Великой Матерью.
Кресло старшей начало медленно подниматься, из-под него вырвался сноп голубоватых искр, и старшая исчезла.
Младшая уперла подбородок в кулак и задумалась. Потом очень хитро посмотрела на Машу:
– Я открою тебе одну тайну, только ты меня не выдавай. Птица, которая унесла твоего братика, – твоя подружка. Ты заключила с ней сделку в пещере.
– Я догадалась, – прошептала Маша. – В лицо я вас пока плохо различаю, но я заметила свой подарок возле уголка ее глаза. У Птиц нет рук, так что вряд ли она смогла бы его переклеить другой птице.
– Она очень переживает, что случайно ранила тебя, когда искала выход из дома, – продолжила младшая Великая Мать. – Если ты не сильно на нее сердишься, вам лучше увидеться и поговорить.
– Хорошо, – подумав, ответила девочка. – Но сначала я поговорю с Великим Отцом.
– Только не забудь. Видишь ли, раны, нанесенные друзьями, долго болят, но настоящая дружба все залечивает.
– Ты сейчас меня воспитываешь, что ли? – удивилась Маша.
– Нет, я говорю о твоей руке. Потому что чувствую – иногда она у тебя ноет. И след от когтей то раскрывается, то закрывается. В своем городе ты чувствовала себя хорошо, но в городе Птиц, где обидевший тебя друг так близко…
– Хочешь сказать, если мы помиримся с Птицей, моя рана…
Раздался звон колокольчика. Маша и Птица замолчали и посмотрели вверх. Из отверстия в потолке, где недавно скрылась старшая Великая Мать, медленно снижалась, паря, огромная Птица. На ней сидел Смотритель.
Глава 25
Новый ученик Смотрителя
Медленно и величественно Птица спустилась вниз, умудрившись не задеть своими крыльями ни стен, ни присутствующих. Смотритель проворно соскочил с ее спины, и младшая Великая Мать встала, приветствуя его.
– Где тот, о котором я велел вам позаботиться? – раздраженно спросил старик.
Птица указала жестом в сторону, туда, где сидела остолбеневшая Маша. Смотритель резко обернулся. На лице его внезапно обозначились глубокие морщины, то ли от удивления, то ли от испуга.
– Ты?! – заорал он.
Маша сидела на полу, крепко сжимая в руках неоясли со спящим Ванечкой. Ее лоб облепили мокрые грязные пряди волос, но она смотрела из-под них, изо всех сил тараща глаза, чтобы не зажмуриться и не отвести взгляда от страшного лица Смотрителя.
– Мы не смогли достать ребенка из скорлупы, – пролепетала младшая.
– Молчать! – рявкнул Смотритель, и Великая Мать вздрогнула.
Птица, на которой прилетел старик, брезгливо поморщилась.
– Простите, Великая Мать, – взял себя в руки Смотритель. – Я уверен, вы сделали все, что могли, но в данную минуту с вашей стороны было бы весьма мудро не мешать мне разбираться с моей ученицей.
– Я никогда не была вашей ученицей и никогда ею не буду! – возразила Маша. – Я не дам своего согласия! А вот вы сегодня мне солгали. Я пришла к вам за помощью, а оказывается, вы сами украли ребенка.
– Я не произнес ни слова лжи. Ни тебе, ни Птицам, – сурово произнес Смотритель. – Да, обычно я знаю гораздо больше, чем говорю. Но некоторые слова необходимо произносить вовремя, а есть такие, которые нельзя произносить никогда. Утром я отказал тебе в помощи, потому что именно ты виновата в том, что сына у Кристины похитили.
– Вы же его и похитили!
– Да, я же и похитил. А что мне было делать? Ты отказалась стать моей ученицей, а Андрей отказался быть моим учеником гораздо раньше тебя. Пусть родители дрожат за своих одаренышей, пусть дети приходят к моему Маяку – ни в одном из них нет подлинной магии!
– Как? – не поняла Маша. – А все их магические способности?
– Ни у одного! Их странности – умение выключать свет, маскироваться под предметы, искать жемчуг, не ныряя в воду, – всего лишь отголоски соседства с Тьмой. Ты же знаешь: Тьма – это перебродившая магия, а там, где живут Птицы, магии очень большое количество. Поэтому множество детей из Рогхрева, Керонды, Рогонды приспособились к соседству с Тьмой, переняли некоторые ее хаотичные чудесные свойства. И, конечно, тут же теряли их в чистой атмосфере Маяка, в присутствии Птиц, что и породило кучу домыслов. Между прочим, и Орден Сердцевидки, который дружил с Тьмой, не выносил присутствия Птиц.
– Только из трех городов?
– Это древние Птичьи города, рядом с которыми живут люди. Рогхрев – верх гор, Керонда – дно рек, Рогонда – дно гор. Птичьи названия, малышка! Есть и другие Птичьи гнездовища, но рядом с ними люди не живут. И вот, во всей Рогонде только двое, кроме меня, пришельца из другого мира, обладают подлинной, своей магией. Ты и Андрей. И всех моих стараний оказалось недостаточно, чтобы один из вас стал моим учеником. Но, будучи у Кристины – помнишь, я превратился в собаку, чтобы испытать тебя? Я почувствовал магию, исходящую от нее. Кристина никогда не обладала такими способностями, значит, ими должен обладать ее ребенок. Он, конечно, не сквозняк и не сын Шамана, но обладает подлинной магией. По силе он всегда будет уступать вам двоим, поэтому мне придется заниматься с ним с пеленок, развивать его способности и обучать его. Иван – будущий Смотритель, обещанный мне городом ученик, и Кристине придется с этим смириться. Ну что ж, она родит себе еще детей…
– Никогда мать не забудет ни одного своего птенчика, особенно первенца! Такая рана не затянется! – воскликнула младшая Великая Мать.
– Заткнись, курица! – заорал Смотритель.
Птица, на которой он прилетел, презрительно фыркнула, и Смотритель, несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, снова извинился перед Великой Матерью. Но та уже была так напугана, что закрыла себе рот обеими руками и зажмурилась.
Маша крепче прижала к себе неоясли. Она так долго держала их, что они показались ей теплыми. Через окошко девочка видела личико младенца. Ей было показалось, что тот похож на Кристину, но малыш сморщился во сне и чихнул и тут же стал похож на Игоря.
– Значит, из-за меня, из-за того, что я не согласилась стать вашей ученицей, Птицы разрушили дом Кристины, отняли ребенка? – произнесла девочка.
– Вот именно! Но теперь ты станешь ее приемной дочкой, – издевательски заговорил Смотритель. – Будешь ей помогать, ходить на работу к Капитошке после школы, утешать, когда женщина начнет вспоминать Ванечку. Потом станешь нянчиться с другими ее детьми. В общем, проживешь в Рогонде длинную интересную жизнь, потому что ты не выполнила свою миссию и никогда не вернешься домой. А Ванечка будет расти на Маяке, играть с Тьмой, дружить с Птицами, а в будущем, возможно, примет в ученики твоего сына, если, конечно, ты выйдешь замуж за Андрея. Ведь только вы двое в Рогонде обладаете подлинной магией, значит, и потомство у вас будет такое же талантливое…
– Не надо, – попросила Маша. – Простите, но вы говорите ерунду, чем дальше, тем больше. Я не отдам вам Ванечку.
– Я сильнее, – напомнил Смотритель, – и могу отнять его в любую минуту, даже без капли магии. Что ты сделаешь, маленькая девочка? Ничего!
Он подскочил к Маше и легко отобрал у нее неоясли. Затем толкнул девочку, и та упала на пол. А сам вскочил на Птицу, приказав взлетать. Маша упала на раненую руку, и ее буквально скрючило от боли.
Великая Мать наблюдала за всем происходящим через растопыренные пальцы. Как только хлопанье крыльев стихло, она несмело поскребла лапой пол. В комнату влетела черная штора, в которую, как в ковер, был завернут Андрей. Выпустив его, штора улетела обратно. Парень упал на пол рядом с Машей, но тут же сел, склонился над девочкой.
– Тебе больно? Рука, да? – Он попытался приподнять девочку, обнял ее, погладил по голове и обернулся к Великой Матери: – А вы чего смотрите? Птицы лечат себя сами, так сделали бы хоть что-нибудь!
– Рана, нанесенная другом, болит долго, – покачала головой Великая Мать.
В этот момент сверху снова послышалось хлопанье крыльев. Возвращалась Птица, на которой уехал Смотритель. Маша повернула голову, чтобы взглянуть на нее – на спине никого не было. Птица несмело подошла к ребятам, царапая когтями каменный пол. В уголках глаз Маша заметила приклеенные стразики.
– Отец отпустил меня, сказал, что я переутомилась и домой его увезет другая, – хрипло произнесла Птица. – Я думаю, Смотритель догадался, что мне больше не хочется служить ему, ни возить его, ни охранять. Он заставил меня ранить друга, украсть птенчика из гнезда, он кричал в моем присутствии на Великую Мать. Пусть та еще молода и неопытна, но все же Отец не должен так делать. А в конце концов он поднял руку на птенчика… на Машу.
– Здесь был Смотритель? Он ударил девочку?! – возмутился Андрей.
– Не ударил, просто отнял Ванечку, – объяснила Маша. – Я бы не отдала малыша добровольно и пыталась его остановить, он просто оттолкнул меня.
– Я хотела подняться вверх и броситься в пропасть с ним на спине, – прошептала Птица. – Я больше не считаю его Великим Отцом. Но у него в руках был птенчик…
Птица низко склонила голову, грива волос свесилась ей на лицо.
Андрей помог Маше подняться. Девочка без страха подошла к печальной Птице и обняла ее за шею.
– Прости, что я тебя ранила. – Птица положила голову на плечо девочке. – Я не хотела. Я просто карабкалась вверх по трубе, там было так тесно, а еще птенчик… Я жалею, что не пошла тогда с тобой на сделку, но я не смела ослушаться Великого Отца. Отец – залог мира между людьми и Птицами.
– Я не сержусь, – только и смогла произнести Маша, гладя Птицу по спутанным волосам. – Ты всего лишь поцарапала меня. А перед этим ты же спасла мне жизнь. Вместе с подружкой вытащила меня и Кирилла из пещеры, не бросила в Черный Час, доставила на Маяк.
– Ты можешь взглянуть на свои раны, – торжественно возвестила Великая Мать. – Я чувствую, что боли больше нет.
Ребята с сомнением взглянули на окровавленный рукав тельняшки Маши. Морщась, девочка завернула его, Андрей вынул из кармана ножик и разрезал бинты. Кожа была ровная, лишь еле заметная тонкая полоска тянулась от локтя до кисти, словно ране было уже много-много дней.
– Ну, тут не только магия, – глубокомысленно протянул Андрей, – тут и лечухи постарались.
– Раны дружбы… – снова начала Мать.
– Да слышали мы уже, – улыбнулась Маша и еще раз погладила Птицу по волосам. – Хорошо, что мы все выяснили.
– Садитесь мне на спину! – предложила Птица. – Я отвезу вас, куда скажете. Только в город не просите – там вот-вот начнется Черный Час, стоит Смотрителю вернуться к себе. Маяк сейчас самое безопасное место в Рогонде, но вряд ли Отец пустит вас к себе после всего, что произошло.
– Везите нас к вашему Шаману, – глубоко вздохнув, произнес Андрей. – Кроме него, у нас тут никого нет.
– По дороге я покажу вам настоящую, Птичью Рогонду – Дно Гор! – воскликнула Птица. – У нас по ночам весело, не то что у вас! А выспаться всегда успеете.
Глава 26
Рогонда Птиц
Маша и Андрей сели на Птицу, и та мягко взмыла вверх. Маша по привычке слегка пригнулась и обняла Птицу за шею:
– Мы вдвоем, наверное, тяжелые, а ты устала?
– Мне всего лишь нужно поднять вас наверх из колодца Великой Матери, и мы сразу же окажемся в Птичьем городе, у Птицелапа птенчиков. Просто подняться – несложно.
– Не может быть, мы же так долго шли!
– К Великим Матерям есть два пути. Один для тех, у кого есть крылья, второй для тех, у кого их нет. Мы сейчас идем по первому пути.
Птица слегка задыхалась, и Маша решила ей не мешать. Она зажмурилась и пыталась, чтобы стать немного полегче, представить себе самые легкие вещи – воздушные шарики, пушистые перья, зефир, мыльные пузыри… По глазам ударил свет, крылья перестали хлопать, Птица остановилась. Маша открыла глаза.
Они находились в пещере, где рос огромный Птицелап. Паровозиков-колясок не было видно, зато все помещение заполнили Птицы всех размеров и мастей – рыжие, черноволосые, светловолосые. Косматые, с ярко подведенными глазами, с каменными бусинами в волосах, носах, на шеях, с пестрыми перьями или серые, как мышки. Молоденькие и старые, курносые и горбоносые, с красивыми мужскими или женскими лицами.
– Они здесь! – взволнованно воскликнул кто-то. – Раз, два, три…
– Ура! – хором закричали Птицы. – Ура Почетной Великой Матери!
Маша растерянно озиралась по сторонам, взгляд ее остановился на восседающей в своем кресле старшей Великой Матери.
– Птицы все знают, – улыбнулась та.
Девочка неуверенно помахала всем рукой и сказала:
– Спасибо.
Андрей спрыгнул со спины Птицы и помог слезть Маше. Птица тут же легла на землю, подобрав под себя ноги. Девочка испугалась за нее.
– Ничего страшного, я просто устала, не сплю уже сутки, – улыбнулась та. – Сейчас поем, отдохну немного и полечу в свое гнездо.
Маша поспешила к одной из веток Птицелапа и осторожно подвела ее к лежащей Птице. Та ловко поймала зубами плод и с благодарностью посмотрела на девочку.
– А где все птенчики? – спросила Маша у Великой Матери.
– Их забрали родители, здесь ведь всего лишь ясельки для них, – пояснила старшая.
– Ясельки? – фыркнул Андрей. – Вы хотите сказать, у вас тут и школы есть? А я думал, просто куча гнезд.
– И школы, – кивнула Мать, – и кружки по интересам, например, по пению, по выращиванию Птицелапов, по поиску и полировке камней, и клуб человековедения, и хранители истории этого мира, и салон красоты… Кстати, девочка, не хочешь заглянуть в салон красоты? Тебе, как Почетной Великой Матери, там сделают подарок на твой выбор.
– Я бы на твоем месте предпочел хранителей истории мира, – хмыкнул Андрей. Но Маша так на него посмотрела, что он шутливо поднял руки вверх: – Ладно, не я же тут Почетная Мать, тебе решать.
– Но вы не можете одни гулять по городу! – спохватилась Великая Мать. – Вам просто не пройти пешком. Может, кто-то из Птиц уже поужинал и поможет вам?
Но никто особо не спешил. Птицы ели плоды Птицелапа, болтали, чистили перья, не обращая внимания на ребят.
– Андрей, а помнишь, как мы в гроте Великой Сердцевидки летали на твоих камнях?
– Но тут кругом много магии, поэтому я бы не стал рисковать и повторять подобное. Помнишь, что сделала Тьма с моей магией в гроте?
– Сейчас во всем городе Птиц нет ни капли Тьмы – наше присутствие растворяет ее, она съеживается и уползает в самый дальний уголок. Если держаться там, где много Птиц, то можно делать, что хочешь. Тьма даже не поднимет голову.
Великая Мать стала объяснять, как добраться до салона красоты. Но Маша не очень поняла, что означает «доберетесь до высокого гнезда из веток ивы, свернете к гнезду из прутьев березы, потом спуститесь к маленькому, из сухого камыша, там чуть-чуть под землю». Поэтому девочка больше полагалась на свое зрение и на фонарик колокольцев.
Когда ребята вышли из пещеры Птицелапа, они были поражены. То, что раньше казалось им хаотичным нагромождением камней, скал, гор, растительности и кучек гнезд, оказалось большим оживленным городом, расцвеченным летающими гирляндами, носящимися по воздуху, как светлячки, или развешанными по камням, по ветвям – всюду. Со всех сторон доносились голоса Птиц, слышалось пение, причем мелодии казались Маше странно знакомыми, словно русская народная песня, услышанная когда-то мимоходом, без интереса, слов которой не помнишь, лишь печальный незатейливый мотив. Маша указала Андрею, куда протянулся голубой лучик – мимо детских рельсов, вдоль крутого склона горы, – и Шаман щелчком пальцев заставил несколько камней сложиться в узкую лестницу. Там, где кончились камни, протянулись толстенные ветви деревьев. Маша шагала, держась за руку Андрея, и очень боялась сорваться вниз. Лучик, услужливо тянувшийся вперед, внезапно указал на подножие дерева, на ветвях которого ребята в тот момент стояли. Тогда легкий ночной ветерок подхватил их, и они мягко спланировали к большому гнезду из сухого камыша. Внутри гнезда, в открытой палатке из сложенных стеблей камыша, утыканного перьями, под присмотром рыжеволосой молодой Птицы играли два птичьих ребенка. Девочка помахала им рукой и заметила круглое отверстие в боку камня, на котором стояло гнездо. Она храбро полезла туда. Внутри оказалось круглое помещение с таким низким потолком, что взрослому человеку пришлось бы нагнуться. Пол был устлан пухом и перьями, стены в мозаике из отполированного селенита, в разноцветных гирляндах. Несколько Птиц удивленно уставились на гостью.
– Здравствуйте, здесь салон красоты? – спросила девочка. – Я Почетная Великая Мать и тут впервые.
– Ах да, мы ждали тебя, – улыбнулась одна из Птиц. – Мы хотели сделать для тебя подарок, что-то из того, что умеем. Мы причесываем Птиц, прокалываем им носы и уши, ухаживаем за когтями, за перьями, а внизу есть грязевые ванны для устранения паразитов. Хотя тебе не нужно, конечно. Что же для тебя придумать… Может, сделаем птичьи глазки или птичью гривку?
– Это как? – удивилась девочка.
– Птицы подводят себе глаза, что символизирует зоркость, которая так необходима в полете и в разведке. Мы делаем это с помощью обсидиановой пыли и каменного угля, используя самые передовые технологии, чтобы краска не смывалась под дождем и не попадала в глаза при сильном ветре. Ты будешь ходить с подведенными глазами неделю, не меньше. А для птичьей гривки у тебя волос маловато, но можно попробовать. Я расчесываю волосы собственными лапами, а потом запускаю туда каменных пчел, чтобы они старались выпутаться и закручивали волосы в такие толстые жгуты…
– Ой, – испугалась Маша, – лучше птичьи глазки! А вы не попадете мне в глаза обсидиановой пылью?
– Ну что ты, у меня богатый опыт, – успокоила ее Птица и велела лечь на спину одной из Птиц. Тут же все забегали, засуетились, взрывая пух когтистыми лапами, Маша зажмурилась.
– Умница, так и сиди, пока я не закончу, – совсем близко раздался голос Птицы.
Маша уловила на своем лице дыхание и открыла глаза. Птица склонилась к ней близко, и в зубах у нее было зажато нечто острое, кончик которого был испачкан черной краской.
– Еще раз так сделаешь, – сказал кто-то сбоку, – и останешься без глаза. Лучше сомкни веки. И не бойся, мы делаем это каждый день большому количеству Птиц, еще никто не жаловался.
Когда Маша вышла из салона красоты, глаза у нее были обведены так же красиво, как у Птиц. А еще ей вымыли голову, теперь ее чистые волосы рассыпались по плечам, блестя в свете фонарей.
– Ты выглядишь старше, – смущенно сказал Андрей. – Ну что, поищем кружки по интересам или хранителей истории?
– Скоро кончится Черный Час, – напомнила Маша. – Мы должны попасть на Маяк и забрать Ванечку, пока Смотритель не упрятал его еще дальше, так, чтобы мы не могли найти. Потом мы обязательно вернемся в Птичий город и увидим все, что ты хотел, но только когда Ванечка будет в безопасности.
– И как ты собираешься его спасать? – поинтересовался Андрей. – О, знаю! Я буду драться со Смотрителем, пуская в него молнии, а ты схватишь малыша и убежишь.
– А ты умеешь? – с сомнением спросила Маша.
– Ты что, сказок начиталась? – Андрей фыркнул. – Чешуя. Знаешь, нам надо посоветоваться с моими отцами. Пух и перья, ужасная фраза! Ну, в общем, мой приемный отец мэр Рогонды, может быть, что-то придумает – посоветуется с адвокатами, найдет лазейку в законах. А мой отец Шаман подскажет что-нибудь из магии, как нам одолеть Смотрителя.
– Хорошо, пойдем к нему.
Обратный путь по лестницам, сделанным из сложенных ветвей деревьев и висящих в воздухе камней, Маше не очень понравился. Она даже спросила Андрея:
– Тебя Рогонда приучила к лестницам вместо дорог?
– Что? – не понял тот.
– В моем городе лестниц на улицах почти нет.
– Разве так бывает?
– Бывает.
– Да пожалуйста!
Андрей щелкнул пальцами, и все лестницы сложились в большую извилистую горку, по которой Маша, визжа во все горло, проехала до самых рельсов. Там девочка вскочила на ноги, восстановила щелчком пальцев порванную юбку и свирепо уставилась на хохотавшего Андрея, без особых проблем съехавшего за ней следом.
– Да, ты права, без лестниц прикольно.
Маша так разозлилась, что решила с ним вообще не разговаривать без необходимости, поэтому молча прыгала по рельсам до тропинки, ведущей к дому Шамана. Перед самой избушкой Андрей щелчком пальцев заставил кусты раздвинуться. Дверь была открыта. Ребята поспешно забрались внутрь.
Шаман лежал на спине, странно изогнувшись так, что грудь у него была выше головы. Длинные серебряные волосы раскинулись по полу, крыло было сломано. И в избушке все переломано, а к тому же стены закопчены, и стоял очень сильный запах гари.
– Сын, – прошептал Шаман, – подойди.
– Он жив! – вскрикнула Маша. – Кто тут лекарь? Я сбегаю!
– Я тут лекарь, – с трудом произнес Шаман. И повторил: – Сын, подойди.
Андрей приблизился.
– Я бы умер еще час назад, если бы не ждал тебя, – прошептал Шаман.
– Что тут произошло? – спросил Андрей с ужасом.
– Не мсти Смотрителю. – Шаман сглотнул. – Я сам напал на него.
– Это сделал он? – Голос Андрея звучал глухо.
– Я сам напал на него, – пояснил Шаман. – Хотел убить его и ребенка, чтобы освободить место для тебя. Ты родился, чтобы стать Смотрителем, привести в порядок Тьму и помирить людей с Ночным народом.
– Я не хочу…
– А теперь ты Шаман Птиц, – еле слышно прошелестел Шаман. – Кроме тебя – некому. Я совершил ошибку. Прости. Ты должен у кого-то учиться, чтобы сберечь и Птиц, и людей. Но я уже не смогу тебя учить.
Глаза его закрылись. Андрей отшатнулся. Столб огня обнял тело Шамана и внезапно вырос, захватив Андрея. Маша попятилась и спиной вывалилась из двери избушки. Сидя на земле, она видела, как огонь бушевал в окнах, как вырывался сквозь печную трубу. Пламя ревело, бушевало – и внезапно пропало. В избе воцарились тишина и темнота.
Глава 27
Сделка
– Андрей! – закричала девочка.
Но ей никто не ответил. С трудом поднявшись, так как ушибла спину, Маша забралась в избушку. Внутри было темно и дымно так, что она закашлялась. Сообразив, девочка щелкнула пальцами, восстанавливая избу. Та покачнулась, и Маша опять едва не упала, но успела ухватиться за порожек. Подождав несколько секунд, снова заглянула внутрь. Пятна сажи на потолке исчезли, на стенах снова висели сухие букеты. Андрей лежал на полу рядом с телом Шамана. Внешне он выглядел как обычно, но Маше показалось, что ее друг не дышит.
В библиотеке Академии Сквозного Пути ей попадалась книга, где была глава об искусственном дыхании, папа тоже объяснял как-то, как оно делается, но девочка ни разу не пробовала на живом человеке. Маша перевернула Андрея на спину, подняла его подбородок одной рукой и запрокинула голову. Потом зажала нос, набрала воздуху побольше, выдохнула ему в рот. И еще раз. Потом двумя руками надавила в ямку на груди, посередине, и снова, и еще. Она не помнила, сколько раз надо нажимать, и все равно сбилась со счета, но раз десять точно нажала. Потом опять два глубоких вдоха-выхода – несколько нажатий. И еще разок, плача от страха и бессилия. Но тут Андрей со стоном вздохнул, закашлялся и открыл глаза.
– Ты меня целуешь, что ли? – спросил он, дернув углом рта. И снова закрыл глаза.
– Андрюша, ты живой? – спросила девочка.
– Не реви. Шаман в огне не горит, в воде не тонет. Или как там Птица говорила? – произнес Андрей хрипло. Потом встал – его шатало.
– Ты как?
– Не переживай, сейчас оклемаюсь – и маячком домой, там вылечат. Интересно, Черный Час кончился? – Андрей был ужасно бледен в свете синего луча. – Почему тут так темно?
Сама собой загорелась свеча на подоконнике. Андрей сделал несколько шагов и упал в гнездо Шамана. Маша осталась сидеть на коленях возле тела его отца.
– Наверное, мы должны сказать Птицам, – пробормотала девочка, вглядываясь в мертвое лицо. Оно было спокойным и строгим.
– Дай мне отдышаться, все потом.
– Ты понял, что тебе пытался сказать Шаман?
– Угу, – буркнул Андрей, лежа ничком. – Мой отец умер, едва со мной познакомившись. Но успел назначить меня Птичьим Шаманом вместо себя, хотя я ни черта не умею. Велел учиться. Только, как я понимаю, в школе меня вряд ли научат.
– Ты не думаешь, что единственный, кто тебя может научить, – это Смотритель?
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |