– А подешевле ничего нет?
– А раньше сказать было нельзя?
Недовольная женщина скрылась под прилавком и достала оттуда пару пакетиков:
– Вот, разведешь в стакане воды, по пятнадцать рублей пакетик.
Рассчитавшись, я медленно побрел обратно. Где-то позади меня раздались какие-то крики, смех. Я нырнул за дерево и буквально слился с ним. Мимо прошла компания молодежи. М-да, а были времена, когда люди прятались, завидев меня. Стараясь держаться темноты, я вернулся домой, выпил лекарство и лег на кровать. За стеной ругались, но было такое ощущение, что у меня в комнате. Накрывшись подушкой с головой, я попытался уснуть. Приблизительно через час мне это удалось.
<center>***</center>
Меня разбудил будильник. Желудок крутило, и болела голова. Зато тошнить перестало. Я выпил еще один пакетик с лекарством, умылся и привел в порядок взъерошенные волосы. Пора работать. Я прикинул смогу ли пешком дойти и решил, что сегодня нет. Ехал в душном автобусе, переполненном и еле двигающемся. Едва не опоздал, влетел, когда на часах было без пяти. Поднялся, злорадно не поздоровался с секретаршами, кинулся переодеваться. Тут меня и скрутило, еле добежал до туалета. Меня выворачивало минут десять, хорошо так, от души. Так как я ничего не ел со вчерашнего дня, то было очень больно. Желудочный сок горчил во рту, драл горло. Мой лоб покрылся холодной испариной, я сам чувствовал себя так погано, что еле держался в вертикальном положении. На дрожащих ногах я вышел из туалетной кабинки и увидел Владлена, вытирающего руки. Черт… Наверняка, он все слышал… Черт… Еще подумает хрен знает что… Я заболел в третий день работы. Нет, он не должен знать.
– Я… я… просто немного простудился, кишечный грипп, – зачем-то соврал я, глядя на него почти с мольбой. – Но все хорошо, это не заразно.
Он смотрел на меня как на идиота, а затем медленно спросил:
– Мне обязательно это знать?
Вот уж я действительно идиот. Ему-то какая разница. С чего я взял, что он вообще что-то подумает. Да, ему плевать. Демонстративно швырнув полотенце на пол, юноша вышел, я быстро поднял его, а затем снова кинулся в кабинку.
<center>***</center>
День прошел незаметно. Когда я был занят работой, то симптомы ощущались не так остро. Сегодня я всего лишь отдраил весь пол, отполировал стойку секретарш, вытер пыль во всех кабинетах (а их без малого двадцать штук), каждые несколько часов прибирал в туалете. Интересно, слабо приподнять стульчак?
В обеденный перерыв меня вызвала Джема. Женщина сидела за своим столом и жевала бутерброд, а перед ней стояла тарелка с еще десятком таких же. Мне бы этой еды на день хватило.
– Сядь, – она указала на стул перед собой. Закончила с бутербродом, отпила чаю из чашки-ведра, лишь потом посмотрела на меня, – что вчера случилось?
– Просто…
Она подняла руку, чтобы я замолчал. Я и замолчал.
– Ты тут третий день, а уже такое…
– Я не виноват… – не сдержался я. Она укоризненно на меня посмотрела:
– Еще раз перебьешь - выгоню. Так вот, в том-то и дело, что безопасники не могут доказать ничью вину. Если бы ты сделал это вечером, то краска бы высохла, а с утра ты не подходил к кабинету.
Я выдохнул. Хоть какое-то здравомыслие. Жалко, я не мог сказать, что это сделал Владлен. Хм, наверное, ему все равно бы ничего не было.
– В общем, плохо, что ты оказался замешан, – мой рот открылся сам, но я вовремя сдержался. Ну и как это я «замешан»? Потому что Владлен решил поиздеваться надо мной? – Постарайся избегать подобного рода приключений. Хорошо?
Я кивнул, всячески заверив ее, что такого больше не повторится, хотя ни в чем не был уверен.
<center>***</center>
У Владлена сегодня плохое настроение. Это видно по сдвинутым бровям и сжатым губам. А страдаю я. Меня заставили вынести мусор из всех кабинетов. Все бы ничего, но лифтом Владлен пользоваться запретил, заявив, что я роняю престиж компании. Конечно, еще скажи, что тут все розами в туалет ходят. Скрипя зубами, я десять раз поднялся и спустился с семнадцатого этажа. Неплохая зарядка, скажу я вам. Бодрит. Хорошо, что мне намного лучше сегодня.
Решив добить меня, Владлен задержался сегодня до одиннадцати вечера. С кем-то громко ругался на английском, швырял свой дорогой сотовый в стену. Мне было прекрасно видно и слышно, потому что я, как преданная собачка, ждал под открытой дверью юноши битых три часа.
<center>***</center>
Пятница. Обожаю этот день недели. Как все-таки Владлен меня доводит. На работу ходить абсолютно нет желания. Сегодня мне повезло. Я как раз мыл полы с утра и услышал, как Вика разговаривала по телефону, томно так, с придыханием:
– Конечно, Владлен Викторович, да, я передам, Владлен Викторович.
Потом она положила трубку, передала все шепотом Кате, а та в свою очередь набрала короткий номер и сказала:
– Владлен Викторович просил передать, что его не будет, потому что он вчера работал допоздна. Да, хорошо.
Вообще-то, не один он вчера работал допоздна. Я тоже. И еще дольше его. Вот только это никого не интересует.
День прошел очень спокойно. Была парочка несложных поручений, вроде поменять фильтр на кухне или принести бумагу для принтера. Основное время я сидел в своем загончике, недалеко от Джемы и читал газету. Мне выделили маленький закуток, а там стол и стул. Крутящийся.
В конце рабочего дня меня отправили менять туалетную бумагу. Я как раз расставлял рулоны на полке, сидя на коленях перед шкафчиком, когда сзади раздалось:
– А жизнь тебя потрепала.
Я обернулся. Владлен. Стоит, опираясь о стену, руки на груди, ехидная ухмылка на лице. На нем светлые джинсы и тонкий белый свитер. Как в любой продвинутой фирме, здесь пятница считалась свободным днем. Вика и Катя вырядились в короткие черные платья, Джема одела безразмерный балахон. А я все так же носил униформу рабочего – комбинезон. Зато свое не испачкаешь.
– Что?
– Говорю, что жизнь тебя потрепала, ты, жалкое подобие человека, – серо-голубые глаза неотрывно смотрят на меня. Так как я молчу, замерев на месте, все так же на коленях перед шкафчиком, то он продолжает, — ничего не скажешь? Это, кстати, ты меня так в школе называл.
– Ты до сих пор это помнишь? – не смог сдержаться я.
– О, я многое помню. И как ты меня в унитаз головой окунал, и как ты меня избивал со своими дружками, как ты ставил мне подножки при всех, как я разбивал лицо так, что мне потом накладывали швы.
– Злопамятный? – вырывается у меня.
Он не по-доброму улыбается:
– Нет, просто память у меня хорошая. Ты, идиот, думал, что я все это забуду? Позволю тебе спокойно работать со мной в одной компании?
Вот это уже было опасно. Работой я дорожил. Я поднялся, подобрал как можно более миролюбивый тон:
– Послушай, я был молод, много не понимал. Если бы я мог отмотать назад, то не делал многого бы.
– Это своеобразное извинение? – он изогнул одну бровь, по-прежнему нехорошо улыбаясь.
– Ну да.
– Знаешь, куда ты можешь его засунуть?
– Догадываюсь. Послушай, если тебе легче станет, можешь засунуть меня сейчас головой в унитаз.
Сказал и сам не подумал. А он хищно посмотрел на меня и кивнул:
– Ладно. Только я пачкать руки не буду, ты сам.
Он что, серьезно? Я смотрел на него во все глаза и понимал, что теперь мне не отвертеться. Он ведь упрям, добьется своего. Блин, ну зачем я это сказал… Идиот.
– Что встал? Кишка тонка? Тебя за язык никто не тянул.
– И ты отстанешь от меня? – тихо уточнил я.
Владлен кивнул. Блин, я не могу это сделать, не могу… Ну, а с другой стороны – это такая маленькая плата за все. Он отстанет от меня, я смогу спокойно работать. На негнущихся ногах я сделал два шага к кабинке, открыл дверцу, опустился перед унитазом на колени. Как хорошо, что я добросовестный работник, все такое чистое, даже вода в сливе прозрачная. Бля, да в тюрьме в сотни раз хуже было. Что же это я… Это так просто, один раз переступить себя… Я зажмурился и опустил голову в унитаз. Вода была холодная. Вдруг раздались шаги, и я услышал, как Владлен нажал на кнопку спуска. Я дернулся, но не тут-то было, крепкая рука опустилась мне на плечи, и я был намертво прижат к унитазу. Мои брыкания ни к чему не привели. Черт, он что, качается что ли? По глупости я открыл рот, и вода сразу попала туда. Дебил, да он меня утопит! Лишь спустя пару долгих десятков секунд вода перестала идти, как хватка сразу ослабла. Я откинулся к стенке кабинки, тяжело дыша. С волос капала вода. Пытался отдышаться и со злостью глядел на усмехающегося Владлена:
– Доволен?
– Не совсем.
– Повторить?
– А что, понравилось?
– Придурок.
Он засмеялся:
– Никогда не видел более жалкого человека.
– Посмотри в зеркало.
– Глянь-ка, как ты заговорил. Что холодный душ привел в чувство?
– Иди ты.
– Боже, как ты отвратителен, – он произнес это, и на его лице действительно была брезгливость. Меня это задело. Владлен смотрел на меня как на кусок дерьма, прилипший к подошве его дизайнерских ботинок. – Противно стоять рядом.
И он ушел, оставив меня одного в пустом туалете. Я поднялся, выдавил геля и вымыл лицо, затем волосы. Руки дрожали. Резко накатило осознание того, что я сейчас сделал. Сам себя окунул в унитаз. Что может быть еще хуже? Неудивительно, что я заслужил такое отношение. Что ж, нет худа без добра, по крайней мере, он перестанет меня доставать.
<center>***</center>
Выходные прошли хорошо. Я наведался к Карлу Петровичу, который на удивление был чрезвычайно доволен. Он разглядывал копию моей трудовой книжки, приклеил ее к делу, а потом даже похвалил.
Соседи по коммуналке что-то праздновали. Звали меня, но я не пошел. Сидел весь вечер играл с дядей Федей в шашки, единственную сохранившуюся из игр. Старичок так забавно рассказывал байки, что не мог не вызвать у меня улыбку. Все-таки мне не хватало общения.
========== Глава 2. Поручения ==========
Есть хоть один человек, который бы любил понедельник? Я вот ненавижу. Почему-то радости у меня не было. От одной мысли о Владлене и о моем поступке, мне становится стыдно. Сделанного не вернешь, я бреду на работу, не обращая внимания на чудесный солнечный день.
Натираю пол возле входа, как и всегда с утра. Владлен не смотрит на меня, кивает девочкам и скрывается в кабинете. Может, это хорошо, и он отцепится от меня?
Выполняю свою работу, а потом сижу часа два отдыхаю. Меня зовет Катя, нужно прибраться в мужском туалете. Иду и понимаю – ни фига он меня не оставит в покое. Так еще испачкать зеркало нужно постараться. Разводы от моющих средств разного цвета, плевки. Пол мокрый, будто на него вылили ведро воды. Во всех унитазах туалетная бумага. Вздохнув, принимаюсь за уборку. Мне до слез обидно. Ведь он обещал, тогда почему… Не выдерживаю и решаю с ним поговорить. Иду, пока не передумал.
Просачиваюсь в кабинет Владлена, тихонько предварительно постучавшись. Он разговаривает по телефону. Трубка прижата плечом к уху, что-то отмечает свободной рукой в документах. По его красноречивому взгляду понимаю, что не вовремя. Становится неуютно. Вот только позже я не решусь прийти еще раз и поднять эту тему. Терпеливо жду, переступая с ноги на ногу. Юноша не торопится заканчивать разговор, разъясняет досконально невидимому собеседнику, почему тот не прав и на чем отразятся ошибки в отчете.
– Ну? – это уже ко мне. Недовольное и быстрое.
– Ты же обещал оставить меня в покое, – говорю торопливо и неуверенно.
– Во-первых, какое право ты имеешь обращаться ко мне с такой фамильярностью? Во-вторых, ничего такого не припомню, – безмятежно улыбается он. Однако его глаза стальные. Они внимательно следят за моей реакцией. Тюрьма, кстати, отличная школа жизни. Прежде чем эмоции отражаются у меня на лице, я успеваю совладать с ними и сглатываю. Киваю и быстро ухожу.
Ну и дурак же я… Как я мог ему поверить, так унизиться? Никому нельзя верить, ни у кого ничего просить. Я раскрылся. Теперь он знает мою слабость. Хотя, конечно, это было понятно с первого дня. Мне необходима эта работа, как воздух.
Продолжение дня веселее. Владлен изводит меня поручениями. Они уже больше не касаются моих конкретных рабочих обязанностей. Он заставляет меня оббегать все магазины с товарами для домашних животных в округе, в поисках корма для его любимых рыбок. Три раза возвращался злой, запыхавшийся, а в итоге он заказал этот корм по телефону.
Он оставляет меня без обеда, заставляя обойти всех работников и ознакомить с дополнением к технике безопасности. Мне приходится каждому растолковывать на редкость глупый пункт 6.8, который я сам не понимаю. Уверен, Владлен все выходные придумывал такую заковыристую формулировку, что ему еще делать. Выловить всех, да еще и в обеденное время, дело сложное, но у меня на его выполнение всего час, пока мой мучитель не вернется. Я справляюсь. Ровно в четырнадцать ноль-ноль кладу перед ним список с фамилиями работников и их росписями в другом столбце. Он мимолетно проглядывает его и усмехается:
– Ты забыл одного человека.
Я был уверен, что всех посчитал! Такого быть не может, я дважды сверился со списком у кадровиков.
– Ты забыл себя, – хмыкает Владлен, едва не потирая довольно руки. – Что ж, очень жаль, что ты не справился. Но я так и знал. Тебе ничего нельзя поручить, кроме швабры и тряпки.
Молчи. Молчи. Уговариваю себя. Не нужно давать ему повод, будет только хуже. В пятницу мы уже и так чудесно поговорили.
– Ладно, иди, – неужели он меня отпускает?
Нет, конечно, размечтался. Три минуты тишины, и меня снова зовут. На этот раз Владлену показалось, что одной его рыбке нездоровится из-за того корма, и на нее нужно посмотреть вблизи. Пока я не переловил всех этих маленьких скользких тварей, он не успокоился. Затем заявил, что пока я копошился, рыбке уже стало лучше.
На этот раз мне удалось отдохнуть десять минут. Появилась запыхавшаяся Вика:
– Тебя снова зовет Владлен Викторович. Что ты ему такого сделал?
Ого, даже тупоголовая блондинка догадалась. Ну, надо же. А что думают, интересно, остальные работники? Хотя, все равно. Бреду на свою Голгофу. Владлен самодовольно улыбается. Он снял пиджак, откинулся в кресле, вытянул ноги. Весь его вид выражает расслабленность и умиротворение:
– Мне кажется, ты засиделся. Вот, – он указывает на толстенный справочник перед собой. – Обзвони всех поставщиков. У нас кончились красные ручки и скрепки.
Даже я знал, что этим занимается отдел снабжения, к которому вроде имеет отношение Джема. Однако разумно промолчал. Хорошо, раз он так хочет, я обзвоню их всех.
– Сколько заказать? И чего конкретно? – уточнил я, чтобы не попасться потом на тоне ручки.
– Мне нужны две красные ручки и коробочка скрепок. Любых, знаешь, не заморачивайся.
Я раздраженно выдохнул, сжимая кулаки:
– Ты издеваешься?
– А что, похоже?
На его столе я прекрасно видел много скрепок и еще больше разных ручек.
– Ты ненормальный.
– Оскорбление начальства карается снятием премии, – порадовал Владлен. – Обзвони всех и уложись в двадцать восемь рублей.
Уверен, он назвал минимальную цену.
– А если нет?
– А по-другому и быть не может, ты же хочешь работать здесь.
Без слов беру справочник и ухожу. Мне потребовалось два часа и несколько десятков нервных клеток, чтобы обзвонить всех и уточнить информацию. Люди разные, но в основном все бесились, когда узнавали, что мне всего-то нужно две ручки да коробку скрепок. Я бы и сам злился, если бы меня отрывали от работы по таким пустякам. Каждый раз, глубоко вздыхая, я задавал один и тот же вопрос. Сравнив в итоге цены, я узнал, где самые дешевые канцтовары. Но они стоили сорок рублей ровно. Можно, конечно, добавить свои деньги, но Владлен потом так отыграется на мне. Какой-то тут подвох. Я был уверен, что он заранее знал цену, но почему она оказалась больше? Хм. Нужно думать, я и так уже много времени потратил. Внезапно меня осенило. Я подбежал к секретаршам:
– Где мы покупаем канцтовары?
Вика посмотрела на меня как на придурка, едва не покрутила пальцем у виска, а Катя ответила:
– Нам откуда знать? У Джемы спроси.
Я кинулся к Джеме.
– Что за глупый вопрос? К тебе это какое отношение имеет? Ты мой свои полы.
– Владлен Викторович попросил купить ему ручки.
– Так у нас на складе есть, возьми.
– Нет, он хотел другие.
– Ладно, мы покупаем в «Офис-класс», – женщина порылась в ящичке стола и дала мне карточку. – У каждого сотрудника есть тридцати процентная скидка.
Бинго. Улыбаясь, я прогулялся до этого магазина (который, кстати, находился под боком) и купил нужное. Забавно, но настроение у меня улучшилось. Я догадался. Этому барану не сделать из меня дурака в этот раз. Еле сдерживая триумф, я вошел к Владлену. Он стоял над столом, сравнивая документы. При виде меня на его лице расплылась довольная улыбка:
– Ну? Давай чек.
Протягиваю ему требуемое. Странно, но улыбка не сползает с его лица, даже когда он понимает, что я догадался. Он отшвыривает мои покупки и чек в сторону и приторно-сладким голосом говорит:
– В мужском туалете, похоже, унитаз прорвало. Все в дерьме.
Ах, ты… Вот зачем нужно было так надолго меня отвлечь. Один-один. Сжимаю зубы. Как же мне хочется ударить эту самодовольную рожу.
– Что стоишь? Иди. И как закончишь, проверь и женский туалет.
Два-один. Эта сволочь, похоже, от души постарался. Понимаю, что начинаю тихо ненавидеть его.
<center>***</center>
Мне кажется, вчера я так долго выгребал это дерьмо, что весь пропах им. В коммуналке только холодная вода. Пришлось просить у ошалевшего от моего запаха дяди Феди ведро, греть воду в нем, тереть себя мочалкой. Я с себя пять слоев кожи содрал, не меньше. Но все равно эта приторная вонь будто прилипла ко мне. Что сегодня меня ждет? Воображение у этого урода хорошее, не завидую сам себе.
Привычно тру пол, стараясь не поднимать голову, не встречаться ни с кем взглядом. Все ведь уже в курсе, что уборщик вчера занимался весь вечер выгребом их дерьма. Вот, кстати, почему женщины выкидывают тампоны в унитаз? Слабо, что ли своей изящной ножкой нажать на педальку ведра и зашвырнуть эту хрень туда?
Вижу две пары знакомых ботинок. О, его высочество пожаловал.
– Как настроение, ассенизатор?
– Было бы лучше, если бы тебя не было.
– Пошли, у меня для тебя реальная работка.
– Что, всю ночь думал?
Он хмыкнул:
– Пошли.
Плетусь за ним, не ожидая ничего хорошего. Владлен элегантным жестом скидывает пальто. На этот раз оно черное, тоже из кашемира. Сегодня он себе изменил: не в костюме, как обычно, а в шерстяной темной жилетке на белую рубашку, но так же при галстуке. Он садится в кресло, вытягивает ноги и ласково улыбается мне:
– Посмотри на окно.
Смотрю. Окно как окно. Пожимаю плечами.
– Подойди ближе.
Ну и что? Все так же.
– Тебе не кажется, что стекла грязные?
Смотрю на него и не верю. Нет. Он не заставит меня. Мы на семнадцатом этаже. Это нереально. Какой идиот моет окна осенью? Там же ветер! Черт, я не верю. Черт, черт… Ну как он мог догадаться, что я безумно боюсь высоты?
– Ты не переживай, наша компания заботится о своих сотрудниках. Я не пущу тебя просто так. Я уже вызвал профессиональных альпинистов, они тебе помогут.
– А сами они помыть окна не могут?
– Это не их работа, так и сказали.
Он снова издевается. Сложил руки и смотрит на меня. Я не могу. Опускаю голову. Это выше меня. Я потеряю работу. Точно. Я просто не смогу себя пересилить. Этот страх со мной еще с детства. Я не мог забираться на физкультуре по канату. Не мог смотреть в окно выше третьего этажа. Ненавижу мосты, всегда зажмуриваюсь. А тут семнадцатый этаж… Сколько же это метров… Мне уже страшно.
– Кажется, я нашел твое слабое место, – слишком довольный тон. Мне противно. Не хочу, чтобы он видел мою слабость. Я так долго ее скрывал. Сжимаю зубы и говорю, сам не веря себе:
– Хорошо, я сделаю это.
Довольство слетает с его лица. Он указывает мне на дверь. У стойки с девочками меня уже ждут двое мужчин со снаряжением. Они оглядывают меня и качают головой.
– Точно этот?
Да, я похудел в последнее время, но это не повод смотреть на меня так, словно я жертва Освенцима.
– Там слишком сильный ветер, его просто снесет.
– Скажите это начальнику, – решает секретарша. То ли Вика, то ли Катя.
Нестройной делегацией мы идем к Владлену в кабинет. Он выслушивает мужчин и мрачнеет:
– Вы уверены? А если к нему груз прикрепить?
Я что, поплавок? Какой груз? Он совсем идиот или теперь задался целью меня угробить?
– Сколько к нему прицепишь? Дело в том, что он может окна разбить, ветер там не слабый.
Это юноше совсем не понравилось. Нехотя, он решает:
– Ладно, спасибо, ребята, я еще свяжусь с вами.
Едва не прыгаю от радости. Это не ускользает от Владлена. Он мрачнеет еще больше, почти выплевывает:
– Что, довольный? Не расслабляйся.
– А то что, опять затопишь туалет? – от радости я обнаглел. – Повторяешься.
– Вали отсюда.
Не заставляю себя упрашивать, вылетаю пулей, хватаю свою швабру и долго тру пол. Целый день меня не трогают. Аллилуйя!
<center>***</center>
Еще ничему в жизни я так не радовался, как командировке Владлена. Даже освобождению из тюрьмы. Это же просто подарок небес! Целая неделя без этого придурка. Командировка срочная, в Америку. Он даже не появился сегодня в офисе. Эту замечательную новость я услышал от секретарш, которые покривили носиками, когда я переспросил. Не веря, я пошел к Джеме, отрывая ее от пончика с розовой глазурью.
– А что тебя так удивляет? – она вытерла тыльной стороной ладони рот. – Такое часто бывает. Знаешь, Тим, я вижу, что он к тебе цепляется, но Владлен очень справедливый начальник и безумно ценный сотрудник. Просто так он не будет совершать какие-то поступки, значит, на это есть свои причины. Есть?
Я помялся:
– Наверное, но…
– Без «но». Попробуй с ним просто помириться.
– Это нереально, – грустно пожал плечами я.
– Подумай, попытка – не пытка.
– Ладно.
Я честно думал, но ничего не приходило в голову. Вернее приходило, но все идиотские идеи. Купить открытку с зайчиками на цветочной полянке и написать «прости»? Блин, ну мы же не любовники, в конце концов. Что еще можно? Просто поговорить у нас с ним не получится. Честно говоря, стоит мне его увидеть, у меня такая злость поднимается внутри. Джема сказала «попытка». А нужна она мне? Конечно, нужна, я же хочу жить и остаться на этой работе. Значит, нужно думать. Все, что мне приходило в голову – лишь кормить его идиотских рыбок, надеясь, что он это заметит.
<center>***</center>
Вечером я сидел с дядей Федей на полу в его каморке. Он курил, а я перебирал его книги.
– Что-то ты грустный в последнее время, – заметил дядя Федя. Загадка, да? Я не отвлекся от книг, лишь кивнул. – Неприятности? Поссорился с кем-то? – я снова кивнул. – Знаешь, а ведь все люди хорошие, просто к ним подход знать нужно.
Что это за утопия? Люди не могут быть хорошими по природе своей.
– Ты знаешь что, попробуй с этим человеком помириться.
Они сговорились что ли?
– Просто поговорить, – то, что это не реально, я не стал озвучивать вслух. – Я уверен, у тебя все получится. Сделай первый шаг, будь вежлив.
- Хорошо-хорошо, – я, наконец, выбрал книжку и поспешил к себе, а то невозможно слушать этот маразм долгое время.
========== Глава 3. Шаг вперед и два в сторону ==========
С каждым днем приближался приезд Владлена. Я мрачнел все больше и больше. Уверен, он придумал что-нибудь особо изощренное, с его-то воспаленной фантазией.
В среду утром я проснулся часов в шесть утра. Не мог я спать, и все тут. В это время в коммуналке было непривычно тихо. Пьяные и буйные угомонились, а остальные еще не проснулись. Я принял душ без очереди, чем-то позавтракал. Еда казалась мне безвкусной. Мысли крутились одна не радостнее другой. Что он может такого придумать? Мыть окна он меня точно не заставит – на улице дождь и сильный ветер. Осень все-таки. Вздохнув, я оделся и решил отправиться на работу. Что без толку сидеть? Так я хоть покормлю его гребаных рыбок.
В холле меня ждали заспанные охранники, я в одиночестве поднялся на лифте, девочек еще не было, как, впрочем, и кого-то еще, переоделся в своей каморке. Проверил туалет – чисто, протер в десятый раз кран. Бумага везде есть. Ладно, займемся этими долбаными рыбками. Непривычно пусто было в офисе. Я отпер кабинет Владлена, включил свет. Неплохой у него вкус, нужно признать. Все в одной гамме, идеально сочетается. Я пододвинул стул к аквариуму, забрался на него и стал осторожно сыпать корм этим тварям, балансируя на одной ноге. Нужно же было купить такой гигантский аквариум… В такой позе меня, неожиданно входя, застал сам владелец кабинета. Он замер в дверях, наверное, не веря своим глазам. Еще больше он удивился, когда я, вспомнив советы, шаркнул ножкой и с заискивающей интонацией кота Матроскина произнес:
– А я тут… рыбок кормлю, – благо, что не прибавил, что я еще и крестиком вышивать могу.
Владлен проморгался даже. А я заметил, что он в спортивном костюме. Точнее, в одной его части – тренировочных штанах. Куртка была повязана на бедрах. Оказывается, он все-таки качается. У него такие бицепсы... Их я отлично разглядел сквозь почти прозрачную футболку. Мне даже стало стыдно, совсем себя запустил, а я же так любил спорт.
– Рыбок, значит, кормишь? – он поймал мой взгляд, задержавшийся на его торсе, и вдруг ухмыльнулся. – А я подумал, ты меня ждал.
Вот же… Ну что я как дебил его разглядываю? Нужно срочно исправлять положение.
– Нет-нет, я рыбок кормлю. Откуда мне знать, что ты уже тут? Просто я очень переживаю за этих мерзких тварей.
Чееерт… Я сказал это вслух? Блин, я сказал «мерзких тварей»? О, нет… Я застонал про себя и едва не свалился со стула. Почему я все еще стою на нем?! Все-таки я не удержал равновесие и стал заваливаться на бок. Я бы чудесно упал, проявив при этом всю свою природную грацию, если бы меня не подхватил непонятно как оказавшийся рядом Владлен. Первое, что я почувствовал – его руки были очень горячими. Второе, запах пота. Третье, быстро бьющееся сердце. Мое. Затем я понял, что мы сейчас находимся в очень двусмысленной позе и, самое главное, он не спешит убирать руки. Твою же… Только этого мне и не хватало. Стоп. Он что… По мальчикам?
– Ты… па… может…
Мое бессвязное бормотание привело нас обоих в чувство. Он отпрянул в одну сторону, я в другую. Вот же дурацкая ситуация.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 71 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |