Из подвигов отдельных воинов складывались успехи подразделений и полков.
За 28 дней пребывания на переднем крае воины 287-го полка НКВД уничтожили 7 танков, 2 бронемашины, 6 орудий, 36 минометов, 48 пулеметов.
На счету 41-го пограничного полка было более полутора тысяч уничтоженных фашистов /Пограничные войска в годы Великой Отечественной войны. М., 1963, с. 391, 392./.
30 июля, когда линия фронта окончательно стабилизировалась и нужда в пребывании чекистов на переднем крае отпала, командование Воронежского фронта сочло возможным снять сводный полк с позиций и использовать части НКВД по их прямому назначению.
К этому времени воины-чекисты уничтожили более 6 тысяч оккупантов, взорвали гранатами 40 дзотов, 14 танков, 13 автомашин. Только от 41-го пограничного полка на трофейные склады поступило 17 пулеметов, 42 автомата, 730 винтовок, 17 тыс. патронов, 12 тыс. снарядов и 415 ручных гранат /Пограничные войска в годы Великой Отечественной войны. М., 1963, с. 391, 392./.
Но никакими цифрами не измерить главный вклад чекистов в защиту Воронежа — их несгибаемую стойкость в обороне и всесокрушающий порыв в наступлении.
Вступив в бой с превосходящими силами противника на улицах города в начале июля, воины частей НКВД выиграли много драгоценного времени, необходимого для подхода наших резервов. Чекисты последними покидали правобережные кварталы города и первыми вернулись в них. В обоих случаях они были в численном меньшинстве и вооружены слабее противника; потому так велики потери в личном составе полков НКВД. Например, 41-й и 287-й полки в боях за Воронеж потеряли убитыми 493 человека, раненными — 729, пропавшими без вести — 194. Если учесть сравнительно невеликие размеры территории, на которой приходилось действовать чекистам, то получается, что чуть ли не каждый метр земли полит их кровью.
Подвиги воинов-чекистов помнит Воронеж. В одной из телеграмм личному составу 233-го полка НКВД Воронежский горком партии и горисполком писали:
«Воронежцы помнят суровое лето 1942 года, тяжелые бои, в которых чекисты упорно дрались на улицах города с немецко-фашистскими захватчиками. Имена воинов-чекистов Алексея Арефьева, Николая Кондакова, Михаила Назарова, Прокофия Петренко и многих других в нашем городе произносятся с уважением… Воронежцы никогда не забудут подвиги славных чекистов» /ВОКМ, ф. ВОВ, д. 233 полка НКВД./.
Проектом Линии Ратной Славы на площадке против стадиона «Динамо», там, где через водохранилище перекинулся в левобережную часть города новый Северный мост, намечено установить высокую стелу в память о ратном подвиге воинов-чекистов.
Бои в непосредственной близости от границ городского парка продолжались до 15 августа. Постепенно центр схваток отодвигался в городские кварталы. На крутых откосах размещались огневые позиции артиллеристов и минометчиков, командные и наблюдательные пункты батальонов, полков, а в низине обосновались передовые пункты медицинской помощи, боепитания, кухни. Противник непрерывно бомбил и обстреливал парк.
А холм на братской могиле все рос и рос.
Памятник на братской могиле № 13 — одно из первых капитальных сооружений подобного рода в Воронеже. Вскоре после войны он был взят на государственный учет.
За минувшие десятилетия сооружение сильно пострадало от непогоды и подпочвенных вод. В соответствии с проектом Линии Ратной Славы в 1986 году на этом месте поставлен новый памятник.
Другая братская могила (№ 15) в этой зоне находится за железнодорожным переездом, около станции юных натуралистов. Она появилась еще до начала боев за Воронеж. В ней хоронили воинов, умерших от ран в областной больнице и ближайших госпиталях, потом — убитых во время массированных бомбардировок города, затем — тех, кого сразил осколок или пронзила пуля в ходе боев на этом участке переднего края.
Братская могила № 15 — одна из самых больших в Воронеже. В ней похоронены около пяти тысяч советских воинов из разных частей Воронежского боевого участка, 40-й и 60-й армий, представителей всех союзных республик СССР, в том числе 49 областей и краев РСФСР, 17 областей Украины, из автономных республик и областей. Среди них более ста уроженцев Воронежской области.
Вот имя летчика 573-го истребительного авиационного полка, младшего лейтенанта В. Е. Колесниченко. Свой 98-й боевой вылет он совершил 1 июля 1942 года, участвуя в отражении очередного воздушного налета немецких бомбардировщиков на Воронеж. Израсходовав боекомплект, Колесниченко пошел на таран и сразил стервятника. При этом машина советского пилота получила повреждения и загорелась. Василий Ефремович был тяжело ранен и обожжен, но сумел приземлиться на свой аэродром. Летчика доставили в госпиталь, находившийся в здании областной больницы, где он спустя десять часов скончался. Отважному воздушному бойцу было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В. Е. Колесниченко первым из защитников Воронежа удостоен этого высокого звания.
15 июля 1942 года в бою на улице Ленина выдающийся ратный подвиг совершил красноармеец 796-го стрелкового полка 141-й стрелковой дивизии Геннадий Сергеевич Вавилов, закрывший своей грудью амбразуру вражеского дзота. А два дня спустя его подвиг повторил другой воин этого же полка лейтенант Михаил Кузьмич Бовкун. Оба они похоронены в братской могиле у станции юннатов.
Рядом с ними покоится прах военкома 847-го стрелкового полка 303-й стрелковой дивизии батальонного комиссара Ивана Васильевича Иванова. В бою за здание областной больницы 27 июля 1942 года он находился в цепях атакующих, личным примером бесстрашия воодушевлял красноармейцев и геройски погиб.
Здесь же похоронен командир взвода 233-го полка НКВД младший лейтенант Алексей Степанович Арефьев. Комсомолец, человек очень смелый, он неоднократно отличался в уличных боях за Воронеж. Во время одной из вылазок в тыл врага Арефьев организовал засаду, захватил легковой автомобиль с немецкими офицерами и ценными оперативными документами.
Его однополчанин пулеметчик Михаил Назаров считался непревзойденным мастером по закреплению отбитых у фашистов зданий. Одно из них даже в оперативных документах именовалось «крепостью Назарова». Отважный пулеметчик погиб, но его товарищи продолжали удерживать дом. Он так и остался недоступным для врага, словно настоящая крепость.
Среди воинов-чекистов большим уважением пользовался воронежский комсомолец-ополченец Валентин Выприцкий. Хорошо зная родной город, он незаметно пробирался в тыл врага и доставлял командованию ценные сведения о расположении немецких огневых точек и наблюдательных пунктов, местах скопления пехоты и танков противника. По этим объектам наносила удары наша артиллерия и авиация. Отважный разведчик погиб 28 июля 1942 года.
Каждый из захороненных в братской могиле у станции юннатов совершил подвиг, каждый заплатил за победу над врагом самой дорогой ценой — своей жизнью и каждый достоин великой благодарности потомков. Все они навечно прописаны в Воронеже.
После того как гитлеровцы были выбиты из Березовой рощи, городского парка и стадиона «Динамо», бои развернулись в кварталах. Днем и ночью шли кровопролитные схватки на улицах Клинической, Транспортной, Рабочем проспекте, Калинина, Рабочего класса, Октябрьской революции, Ленина, Обороны революции, 8 Марта, Коммунистической молодежи.
Усилия воюющих сторон на этом участке были сосредоточены на больничном городке с массивным зданием главного корпуса. В обширном районе, где были разрушены или сгорели почти все деревянные постройки, каменные здания больничного городка являлись наиболее надежным местом укрытия от обстрелов и бомбежек, размещения огневых средств, создания узлов обороны, накопления сил для контратак. Кто овладел больницей, тот и был хозяином положения. Поэтому шли горячие бои за каменные здания. Больничный городок в целом и отдельные его строения неоднократно переходили из рук в руки.
Первыми в главный корпус больницы в ночь на 15 июля 1942 года ворвались воины 574-го полка 121-й стрелковой дивизии при поддержке экипажей 174-й танковой бригады. Гранатный и рукопашный бой, перестрелка в упор шли в каждой комнате на всех этажах и в подвальных помещениях. В этом бою особенно отличился сержант Столбов. Руководимая им группа красноармейцев выбила фашистов из трех комнат, комсомолец Столбов лично истребил одиннадцать гитлеровцев.
Тем временем во дворе больницы успешно действовала 1-я рота, возглавляемая политруком Косыревым. Окружив большую группу фашистов, красноармейцы повалили дощатый забор и открыли огонь по гитлеровцам. В завязавшейся схватке политрук Косырев был ранен в обе ноги. Гитлеровцы попытались захватить его в плен, но на выручку командиру подоспел красноармеец Комаров и вынес раненого с поля боя. Роту возглавил парторг Кошеленко. Лишь немногим фашистам удалось спастись бегством. На месте схватки осталось 70 вражеских трупов.
Продвижению стрелковых подразделений мешали пулеметные точки. Расчет старшины Н. Т. Жуняева выкатил орудие на открытую позицию и ударил по пулеметам с близкого расстояния. Как только огневые точки противника были подавлены, наши стрелки пошли вперед.
Со стороны улицы Клинической в смотровой зал больницы проникли курсанты учебного батальона 195-й стрелковой дивизии.
Выяснилось, что в подвальных помещениях главного корпуса находится около четырехсот женщин, стариков и детей, не успевших эвакуироваться. Сейчас же были приняты меры по их спасению. Взвод курсантов под командованием лейтенанта Александра Евдокимова блокировал два выхода из помещений, где засели фашисты, не позволил им помешать эвакуации гражданского населения.
К концу дня воины 121-й и 195-й дивизий при поддержке танкистов овладели значительной частью больничного городка. При этом были нанесены тяжелые потери частям 57-й немецкой пехотной дивизии, в том числе и ее штабу. Пленный офицер показал на допросе, что утрем в его роте было 120 солдат, а к вечеру осталось только шесть.
Бои на территории больничного городка проходили с переменным успехом. В разное время здесь участвовали в боях части 121, 195 и 303-й стрелковых дивизий, 17, 18 и 25-го танковых корпусов. Но основную тяжесть боев вынесли воины 121-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора М. П. Зыкова (с декабря 1942 г. — полковника М. А. Бушина).
В боях за областную больницу советские воины показали несгибаемое мужество, упорство и массовый героизм. В них получили боевую закалку будущие Герои Советского Союза Вениамин Альбетков, Александр Зубков, Василий Кротюк, Тимофей Лобода, Николай Лопач, Степан Михляев, Моисей Усик, Василий Шабанов и многие другие воины дивизии. В наградном листе снайпера М. Т. Усика указывается, что в боях за Воронеж он истребил более 300 фашистов.
В составе 121-й стрелковой дивизии сражались с врагом за родной город сотни земляков-воронежцев, в том числе командир батареи Николай Сосин, командир стрелковой роты Константин Евдокимов, связистка Екатерина Крестникова, врач Максим Соколов. Отлично воевал артиллерийский расчет, сформированный из отрожских комсомолок-добровольцев — сестер Анны и Марии Готов-цевых, Елены Гунькиной, Екатерины Дроновой.
Боевые действия на территории областной больницы продолжались в течение 203 суток. Все постройки были разрушены до основания. Под яростным натиском огня и металла устояло лишь круглое здание демонстрационного хирургического зала главного корпуса — Ротонда. Это массивное железобетонное сооружение на многочисленных опорах — всего лишь малая часть того, что осталось от корпусов, превращенных в прах. Ротонда сохранена как памятник войны и вошла составной частью в мемориал Линии Ратной Славы.
Громада Ротонды, возвышающаяся над зданиями у перекрестка улиц 45-й дивизии, Транспортной и Бурденко, — памятник уникальный. Его особенность заключается в разительной непохожести на другие памятники истории, культуры и архитектуры города, в его впечатляющих размерах и формах, в необычности его появления, й многоплановости информации, которую несет он в себе. Если все другие памятники Воронежа созданы творческой мыслью ваятелей и зодчих, то «автором» этого является война.
Ротонда — памятник великого ратного подвига советских воинов, символ стойкости, мужества и героизма защитников Воронежа. Вместе с тем она — памятник архитектуры первых советских пятилеток, наглядный образец довоенной красоты Воронежа и монументальности его построек.
В то же время — это страница трагической судьбы Воронежа в страшное военное лихолетье, суровый укор варварству фашистских захватчиков.
Изуродованные железобетонные плиты, свисающие с купола, иссеченные осколками колонны, путаница арматуры от крыши до подвала дают представление о силе вражеского удара по незащищенному мирному городу, когда он еще находился за полторы сотни километров от линии фронта. Как свидетельствуют документы штаба МПВО Воронежа, налеты немецкой авиации на город усиливались из месяца в месяц. Если в январе — марте 1942 года в зоне Воронежа появлялось в среднем по 68 стервятников, то в апреле их было 229, а в мае уже 563. В июне над Воронежем и его окрестностями побывало 2463 самолета противника, т. е. в среднем по 80 машин в сутки. Всего за первую половину года в зоне Воронежа зарегистрировано 3350 самолето-вылетов противника. В результате город получил от немецких бомбежек большие разрушения / ВОКМ, ф. ВОВ, д. МПВО./.
Но этого фашистам показалось мало. Они решили стереть Воронеж с лица земли. В первую декаду июля гитлеровские летчики совершили на район Воронежа 4508 самолето-вылетов, т. е. намного больше, чем за всю первую половину года. После такого удара значительная часть кварталов города была сожжена и разрушена.
Новые тяжелые раны Воронеж получил в те семь месяцев, когда он оказался на переднем крае и был разрезан линией фронта на две части. Днем и ночью над городом кружились самолеты и гремели орудия. Снаряды и бомбы кромсали уцелевшие здания, повсюду полыхали пожары. Летчики рассказывали, что за сотни километров от Воронежа днем была видна черная дымная туча, а ночью — огненное зарево.
В ходе уличных боев то и дело вспыхивали горячие схватки за отдельные объекты. И многие здания были начисто сметены. Так получилось, например, со зданием областной больницы, школы связи, школы № 34. От последних двух не осталось даже фундаментов.
Горело дерево, плавились металл и камень, крошился бетон. Но разрушенный город жил и боролся с врагом. Тягчайшее испытание на прочность смогли выдержать только люди. Если купол ротонды подпирали многочисленные колонны, то мужество защитников города опиралось на труд многонациональной семьи народов страны, питавших фронт всем необходимым для разгрома врага. Воронеж не покорился захватчикам. Он выстоял и победил.
Враг превратил город в руины, но так и не сумел перешагнуть через его кварталы, чтобы продолжить путь на восток. Последний смертельный удар Воронежу фашисты нанесли во время своего бегства. Они взорвали то, что еще уцелело в ходе многомесячных боев, — наиболее монументальные здания обкома партии, университета, Дворца пионеров, цирка и др.
Когда утром 25 января 1943 года наши воины выбили гитлеровцев из правобережных кварталов Воронежа, то оказались среди сплошных руин. Из 20 тысяч домов осталось несколько десятков полуразрушенных строений. Корпуса всех 130 предприятий были взорваны, разбиты, сожжены. В городе не осталось ни театров, ни вузов, ни больниц, ни административных зданий. Не было парков, скверов, площадей, улиц. Были горы битого кирпича да бесформенные железобетонные глыбы. Город был мертв. Он был разрушен на 96 процентов, а правобережная часть — на все сто. В одном из своих выступлений по берлинскому радио фашистский министр пропаганды Геббельс утверждал, что большевикам потребуется на восстановление Воронежа не менее 50 лет.
Воронеж действительно был похож на город-призрак. Безлюдный, разрушенный, он ничем не напоминал то, чем был раньше. Вот что писала о Воронеже корреспондент «Правды» Елена Кононенко:
«Первые минуты, часы вступления на улицы Воронежа были радостны и мучительны. Когда-то живой, полнокровный, энергичный город-красавец лежал, как тяжело-раненый человек, потерявший сознание… Молчали изуродованные немцами улицы. Молчали площади, скверы. Молчали ослепшие дома. Еще дымились руины Дворца пионеров и Воронежского государственного университета. Снег был местами красным. Где-то пылало здание, и зарево пожара освещало черные скелеты деревьев… Пустынно, безлюдно».
Но вслед за войсками в город входили жители. Они возврашались к родным местам, превращенным в пепелища. Их было мало, но каждый горел желанием быстрее возродить город. Это они, первые жители освобожденных кварталов разрушенного города, написали на стенах развалин обугленными головешками первые призывные лозунги: «Из руин и пепла мы поднимем тебя, родной Воронеж!»
Обстановку тех дней хорошо передал в стихах воронежский поэт Михаил Домогацких:
От площади обкома до окраин Нам стал дороже, ближе во сто крат Свободный город. Он в руинах зданий Стоял, как будто раненый солдат. Еще пожарища кругом горели, С окраин батальоны не ушли, А люди в телогрейках и шинелях На возрожденье города пришли.
Ночуя в разбитых подвалах, блиндажах и землянках пли просто у дымного костра, плохо одетые и голодные люди, не зная устали, разбирали завалы, тушили пожары, расчищали улицы, отбирали пригодный для строительства кирпич, приводили в порядок то, что можно было на первых порах восстановить — где подвал, где комнатушку, где чулан. Фронт был неподалеку, страна напрягала все силы, направляя резервы на передний край. О плановом восстановлении Воронежа еще не шла речь, никто не давал городу ни строительных материалов, ни техники. Все делалось вручную, почти без инструментов. Ржавый гвоздь, обломок доски или кусочек стекла были на вес золота. Город медленно, но упрямо поднимался из руин. Люди поклялись возродить Воронеж и настойчиво шли к цели через все трудности.
И они сделали, казалось, невозможное. Уже к 1 марта 1943 года в городе насчитывалось 10 тысяч жителей, работали бани и водопровод, почта и телеграф, была расчищена проезжая часть улиц, приведены в порядок тротуары. С наступлением теплых дней число жителей заметно увеличилось, а темп восстановительных работ возрос. На помощь горожанам пришли колхозники окрестных сел, со всех концов страны стали поступать строительные материалы, инструмент, приезжали специалисты.
1 мая в Воронеже пошел трамвай, введено в строй действующих несколько предприятий.
Город не только возрождался, но уже начинал выпускать продукцию для фронта.
Не через 50 лет, как пророчили фашисты, а через 5 лет город, словно сказочная птица феникс, возродился из пепла. К 25 января 1948 года в Воронеже было восстановлено и заново построено 10 543 коммунальных и 5775 индивидуальных жилых домов общей площадью 9330 тыс. квадратных метров. Из 130 предприятий было восстановлено и реконструировано 122. Функционировали 41 школа, 15 техникумов, 7 вузов, 59 детских садов и яслей, 28 больниц, 26 поликлиник, 7 кинотеатров, 72 библиотеки, 16 почтовых отделений, 6 радиоузлов. Руками горожан было восстановлено 55,5 километра трамвайных путей, 218 километров водопроводной и 225 километров электрической сети.
Это был всенародный трудовой подвиг. Каждый горожанин дал клятву отработать на восстановление города безвозмездно не менее 100 часов и каждый перекрыл эту добровольную норму. Всего трудящиеся Воронежа отработали на восстановлении родного города 20 миллионов человеко-часов на субботниках и воскресниках. Их руками было обезврежено 58 тысяч взрывоопасных предметов, посажено 172 тысячи деревьев и 249 тысяч кустарников.
И хотя к пятилетию своего освобождения от фашистов Воронеж еще не полностью восстановил свои кварталы и производственную мощность, но уже глядел в будущее, раздвигал свои границы, приступал к новостройкам, рассчитанным на многие годы вперед.
Ротонда — памятник великому трудовому подвигу Воронежа, его жителей и строителей, творческому вдохновению его архитекторов и инженеров. И это памятник Новосибирску, Кемерову, Томску, Иркутску, Чите, многим другим городам, которые прислали Воронежу эшелоны со строительными материалами, различным оборудованием, предметами хозяйственного назначения, домашней утварью, всем, в чем нуждался наш областной центр, чтобы быстрее вернуться к нормальной жизни.
Красив и многолюден сегодня Воронеж. Но он никогда не забудет трагедию 1942 года, ратный подвиг своих защитников, трудовой подвиг своих строителей.
В его нынешний архитектурный облик навечно вписана Ротонда — немой, но вместе с тем красноречивый свидетель мужества и стойкости Воронежа.
Решением исполкома Воронежского городского Совета депутатов трудящихся от 11 ноября 1965 года Ротонда сохраняется как памятник войны. Она входит составной частью в Линию Ратной Славы. Проведены работы по консервации этого уникального памятника, благоустроена примыкающая территория. Экспозиция мемориального зала Ротонды поможет посетителям памятника увидеть, каким был Воронеж до войны, как выглядел в январе 1943 года, каким стал сегодня и каким будет завтра
-
-
-
движков И.Ю. Автор выражает благодарность Шингарёву А.П. и Марковой С.В.
за помощь и предоставленные материалы. Статья, в сокращенном виде, опубликована в газете «Воронежский курьер» за 10 и 12 июля 2008 г.
Немцы на Придаче
На левом берегу Воронежа в сквере, что расположен за Вогресовским мостом, стоит памятный знак с лаконичной надписью: «Здесь в 1942-1943 годах не прошёл враг». К сожалению, никаких пояснений на чёрной мемориальной плите нет, и подошедшим к памятнику людям остаётся только догадываться почему он расположен именно здесь. О каких же событиях молчаливо напоминает памятный камень в сквере? Для того, чтобы узнать это, нам надо обратиться к страницам истории боёв за Воронеж.
Памятный знак в сквере за ВОГРЭСовским мостом. Фото автора.
6 июля 1942 года. Один из самых тяжёлых для Воронежа дней. Городские кварталы горят после массированных бомбардировок фашистской авиации, дым застилает улицы, жители покидают свои дома. Потоки беженцев сливаются с отступающими частями Красной армии и вся эта масса людей, повозок, автомашин устремляется к реке, где на левый берег можно пройти по трём мостам: железнодорожному, Чернавскому и Вогресовскому. Звуки боя на юго-западных окраинах подгоняют уходящих людей. К ожесточённым бомбёжкам, которые терзали город в течение нескольких дней подряд, теперь добавилась орудийная канонада, пулемётные очереди, ружейная перестрелка. И хотя в утренней сводке совинформбюро 6 июля не было даже упоминания о воронежском направлении (не говоря уже о самих боях за город), звуки боя красноречиво говорили всем о том, что враг уже не где-то под Курском, а ворвался на окраины Воронежа.
Неожиданность появления немцев в городе вносит ещё большую сумятицу в и без того неясную и тревожную обстановку, которая сложилась на подступах к Воронежу в первых числах июля 1942 года. В городе множество тыловых и вспомогательных частей Юго-Западного фронта, обслуживающих госпитали, склады, различные фронтовые базы, но всё это – не боевые части, воевать против прорвавшихся танков и мотопехоты противника они не могут. На позициях в районе Воронежа есть немало зенитных частей, но они подчиняются своему непосредственному начальству из войск ПВО страны, которое стремится использовать их по своему прямому назначению и вывести их из под удара наземного противника. Наконец в Воронеже есть несколько полков из состава войск НКВД, но их командование, пожалуй, ещё больше заинтересовано в том, чтобы подчинённые подразделения не пошли «в распыл» как простая пехота.
У прибывшего в Воронеж командующего Брянским фронтом генерала Голикова не достаёт ни войск, ни времени, чтобы как следует организовать оборону города, а некстати и остро проявившиеся «ведомственные интересы» различных начальников (которые, заметим, поначалу не были подчинены Голикову напрямую) ещё больше мешают общему делу в самый критический период боёв. Сопротивление врагу носит очаговый, разрозненный характер, командиры сражающихся частей зачастую не знают, что происходит на других участках фронта, где находятся и что делают соседи, куда прорвался противник. Не удивительно, что в этих условиях случалось всякое: одни наши подразделения стояли насмерть и дрались на своих рубежах до последнего, другие отступали под ударами противника, третьи вообще снимались со своих позиций ещё до боя и уходили в тыл.
Ф.И. Голиков
Положение усугублялось ещё из-за того, что командующему Брянским фронтом никак не удавалось наладить управление всеми находящимися в районе Воронежа войсками. После прорыва противника к Воронежу КП Голикова уже утром 6 июля мог оказаться под ударом немецких танков, и его пришлось срочно эвакуировать. Глубокой ночью небольшая колонна автомашин опергруппы фронта вместе с генералом Голиковым отъехала от фронтового КП на правом берегу Воронежа и отправилась на восток.
Связь с войсками опять была потеряна. Подчинённые части перестали получать чёткие указания сверху, а сам командующий не знал, что происходит в городе. Дошло до того, что после прибытия опергруппы в Новую Усмань Голиков, не зная обстановки, послал в Воронеж своего представителя – майора Ананьева с целью выяснить, где находятся и что делают наши войска и куда удалось проникнуть противнику.
Архивные материалы сохранили нам драматические свидетельства боёв за Воронеж. Вдумаемся в короткие строчки приведённого ниже документа, представим себе картину того, что происходило в те грозные часы в городе и положение, в котором оказался командующий Брянским фронтом:«В три часа утра на рассвете опергруппа, возглавляемая генералом Голиковым, покинула КП в городе Воронеж. Сразу же убежище, где размещалось КП, было подожжено. В городе было много пожаров, слышно было много взрывов. С рассветом на город вновь совершили налёты группы немецких бомбардировщиков. Авиация противника усиленно бомбила железнодорожные составы на пути Воронеж – Графская.
По пути на новый КП генералом Голиковым была остановлена группа бойцов, самовольно оставивших поле боя. По решению военного совета один из виновников отхода был расстрелян перед строем. Группа бойцов возвращена в бой за город. Опергруппа во главе с генералом Голиковым временно остановилась в лесу, что в 2 километрах севернее Новая Усмань. В 6:30 майор Ананьев был послан генералом Голиковым в город Воронеж выяснить обстановку, ход боя.»
Как видно другими средствами узнать о положении в городе Голиков в тот момент не мог: связи нет, где находятся штабы подчинённых частей неизвестно, донесений от них почти не поступает.
Не удивительно, что развал управления действует самым удручающим образом на тех командиров, которые ещё остаются в городе. Настроением многих становится – уходить.Уже ушли большинство подразделений из курсов комсостава Юго-Западного фронта, отходят на левый берег зенитчики, стремятся побыстрее выполнить приказ своего непосредственного начальства на выход из города и командиры полков НКВД. Приказы начальника Воронежского гарнизона вступают в противоречие с приказами начальников «ведомственных» войск. Не случайно начальник воронежского гарнизона подполковник Дюльдин доносил командующему Брянским фронтом о настроениях командования 287 и 41 полков НКВД: «Критическое положение, создавшееся 6 июля на участке обороны города, произошло из-за неустойчивости и панического настроения командования 287 и 41 оперативных полков НКВД, над которым довлели неоднократные приказы командиров дивизий о выводе этих частей из города на место новой дислокации» Так, по словам Дюльдина, «41 полк.в ночь на 6 июля был мною возвращён обратно. 287 полк в течение 6 июля, несмотря на мой категорический приказ держаться в обороне до последнего человека, три раза снимался и тем самым оголял наиболее ответственный участок обороны – юго-западные окраины г. Воронежа.» (Интересно отметить, что всего за день до своего назначения начальником Воронежского боевого участка подполковник Дюльдин сам был командиром полка НКВД, дислоцировавшегося в Воронеже, и, как и другие командиры войск НКВД, стремился вывести свой полк из города. Теперь, сам неожиданно оказавшись на месте начальника воронежского боевого участка, он смотрел на происходящее уже другими глазами.)
Вечером 5 июля в районе Придачи находились подразделения 180 тяжёлой танковой бригады КВ из состава 18 ТК. Но в связи с прорывом противника и осложнением обстановки южнее Воронежа бригада по приказу командира корпуса ночью ушла из занимаемого района. К утру 6 июля оборону на левом берегу Воронежа в районе Вогресовского моста должны были занимать подразделения 41 полка НКВД. Его командир, как лицо, ответственное за оборонительный участок, имел приказание не допустить перехода противника в левобережье. По некоторым данным на этом же участке располагался и отряд народного ополчения, а также батарея зенитных орудий из состава 3 дивизии войск ПВО.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 74 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |