Название: Не разгадывай мои загадки. Люби их. 6 страница

- Сволочь. – Плюёт мне в губы сквозь поцелуй, жарко выдыхая. – Я тебя ненавижу… - ещё сильнее вдавливает меня в стену, забираясь пальцами под дюрягу и лаская ногтями затылок.

- А я тебя люблю. – Тихо шепчу ему, обрывая поцелуй. Нежно вожу кончиками пальцев по его щекам и возобновляю поцелуй снова…

Мы с Биллом до полудня целовались, практически не отрываясь друг от друга у каждой стены, прижимая то он меня, то я его. То нежно, то страстно и даже больно. Домой я ушёл с обкусанными в кровь губами и стояком в штанах. Нам не хотелось ничего больше поцелуев. А может ничего кроме поцелуев. Он всё ещё злится на меня, и поэтому буквально вытолкнул из дома, доцеловывая уже на крыльце. Я лишь посмеялся закрывающейся за ним двери и пошёл домой, всё ещё офигевая с сегодняшнего утра и вчерашней ночи.

***

Дома меня ждали спящие родители и злая сестра. Она что-то мне рассказывала о школе, о том, что шестидневка никак не отменялась, и мы сейчас должны быть в школе, а из-за меня она проволновалась всю ночь и теперь вся такая обиделась и ляжет спать. Я рассказал ей, как всё было этой ночью и о том, что было утром, на что она лишь нахмурилась, смешно выпячивая нижнюю губу, и улеглась на кровать, сильнее кутаясь в одеяло. Мама подумает, что сестра ещё не вылечилась полностью от гриппа, а мне лучше свалить в школу по-тихому. К третьему уроку может, успею. Надеюсь, что уроки в таком никаком состоянии пройдут нормально, потому что заснуть у меня всё равно не получится. Грела только мысль о том, что потом я, может, снова пойду к Биллу.

***

Как ни странно Билл тоже оказался в школе. И в довольно хорошем настроении. Мы всё ещё не разговаривали. Я только посылал ему нежные или заигрывающие улыбки, на что он поднимал выше нос и кривил губы. Он прекрасно знает о чём я думаю, он прекрасно знает, что я уже не дуюсь и осознаю всё ошибки. Теперь же решил подуться он, только слишком как-то наиграно у него всё это получается. Такое ощущение, что он сам заигрывает со мной, маскируя это под высокомерными взглядами и тихими ехидными насмешками.

Домой мы всё же пошли вместе. Это произошло как-то неосознанно. Раньше я всё время дожидался пока он пойдёт домой первым, чтобы не идти рядом с ним, не чувствовать всего тепла, что от него исходит, чтобы потешить самолюбие и позлить совесть. Но в этот раз я как-то забыл и о совести и о самолюбии, просто шёл рядом с ним, слушая мягкий хруст невысоких каблуков его сапог по небольшому слою снега на асфальте и тихую музыку из его наушников. Такую я действительно раньше не слышал. А вот тут уже совесть проснулась. Мы так давно вместе, а я даже элементарного о нём не знаю.

- Bjork, - тихо ответил он моим мыслям, вынув один наушник из уха и глядя куда-то вверх, ловя щеками падающие снежинки. – У неё волшебная музыка. И необычная. Когда её слушаешь – либо впадаешь в нирвану, либо бесишься и выключаешь. – Он улыбнулся. Первый раз за день тепло мне улыбнулся.

- Ну а по мне, наверное, видно какую музыку я люблю, - тихо хохотнул я, поправляя кепку.

- Хорошо, что по мне не видно.

- Да по тебе вообще ничего не видно. – Я легонько толкнул его локтём.

- Почему? То, что я на тебя уже не злюсь, по-моему, хорошо было видно. – Он тихо засмеялся, опустив голову, тем самым спрятав щёки от снега, упавшими на них волосами.

- Ты специально неправильно притворялся. – Коснувшись пальцами его руки, я нежно провёл до ладони и прикусил губу, оглядывая его с головы до ног. Переплёл пальцы. Так теплее.

- Невозможно неправильно притворяться, нужно уметь правильно замечать.

- И что, я умею правильно замечать?

- Нет. Ты умеешь правильно чувствовать, а это намного приятнее. – Он сильнее сжал мою ладонь в своей.

*14*

Сюрприз.

Последующие две недели мы везде ходили вместе. Я рассказал Андреасу о наших отношениях. Он не шибко то и удивился. Видимо, уже догадывался раньше… Дерек снова звал меня к себе на вечеринку, но в этот раз я к нему не пошёл. Зато спросил - откуда вообще взялись в доме спортсмена, который даже не курит и пьёт в меру, колёса. Оказывается он Сам заказал их через знакомых по их же советам. Я был немного шокирован этим. Но с другой стороны… Дерек всегда был человеком, который в жизни хочет попробовать всё, и что самое интересное – к нему ничего не липнет. Он попробует один раз – восхитится или попротивится, а больше делать этого не будет. Человек – неподвластный никаким зависимостям. Может, поэтому у него так до сих пор и нет постоянной девушки. Он ведь умеет только пробовать, но не любить.

Сестра практически закончила свой рассказ. Продолжение появлялось каждую неделю, и первым делом она давала его читать мне, чтобы я исправлял все ошибки. Как орфографические и пунктуационные, так и мелочные оплошности в описании ласк между мальчиками. Единственное, чего не хватало её читателям – это нашей с Биллом фотографии. Конечно, персонажи отлично прописаны в тексте, но ведь поклонникам её творчества хочется посмотреть на этого самого братика с его парнем, с которых она, собственно, и списывает своих персонажей. Всё же как-нибудь придётся развести Билла на фотографию. Сестра итак много для нас сделала. Ей не то, что сфотографироваться один раз на память, ей памятник нужно ставить. Ну, ничего, я что-нибудь придумаю.

***

Утром, идя в школу, я по привычке остановился у Нашего дерева. На этот раз даже раньше Билла. Я опёрся спиной о сухую кору, неприятно царапнувшей куртку и оглянулся по сторонам, ожидая его. Ноги тонут в талом снегу. Скоро весна и он уже громче хрустит под подошвой, сильнее налипает. Я с удовольствием потоптался, наблюдая за тем, как со снегом смешивается грязь. Но любовался я не долго, потому что рядом послышались хрустящие шаги и знакомое чуть рваное от ходьбы дыхание. Мой Билл. Я поднял голову. Парень как-то растерянно улыбнулся, убирая с лица налипшие прядки.

- Я проспал. – Он тихо хохотнул, наклонив голову на бок. – И в этом ты виноват.

- Это ещё почему? – я обхватил пальцами его запястье, ближе притягивая к себе и, мурлыча внутри, с удовольствием прижался к нему всем телом.

- Потому что во сне ты меня не отпускал. – Совсем шёпотом куда-то мне в плечо. Я ему сни-и-ился! Сбылась мечта идиота. Я повернул его голову, чтобы он смотрел на меня и поцеловал. Я будто питался поцелуями заранее, чтобы в школе держать себя в руках. Он промычал что-то непонятное, пытаясь оторваться, но я снова притянул его к себе.

- Том, перестань. – Выдохнул он мне в губы, поглаживая мою шею. – У меня странное ощущение…

- Какое? – я стал целовать его щёки, перемещаясь губами на шею.

- Будто за нами кто-то наблюдает. – Я оторвался от его кожи, поворачиваясь по сторонам. Вроде никого нет.

- Бу. – Тихо напугала сестра, выходя из-за дерева и прижимаясь раскрасневшейся щекой к коре.

- Ах, это ты. – Выдохнул Билл, как-то не с особым облегчением, но снова крепко обнял меня за шею и прижался к моему лицу.

- Няяя… - сестра в своём репертуаре. – Вы сегодня идёте на первый урок или опять будете нежиться?

- Нет. Первым уроком биология… Как бы сильно мне не хотелось не идти. Шницкер ведь и домой позвонить может. – Как-то совсем обречённо получилось.

- Ну тогда отрывайтесь друг от друга и пошли. – Она шагнула на тротуар с земли, покрытой тонким слоем грязного снега, а я со стоном последовал за ней, удерживая парня за запястье. По коже прошлась неприятная волна напряжения, будто кто-то морозит спину взглядом, но я решил не оборачиваться.

***

После школы мы с Биллом пошли к нему. Он на одном из уроков протянул мне записку, где указывалось, что сегодня меня ждёт небольшой сюрприз. Хотя, по сути, сам визит к нему – сюрприз, ведь обычно мы сидим после школы у меня, а в его доме я знаком только с кухней и коридором. Он просто так к себе не приглашает. Сколько мы уже вместе, а я ещё ни разу не видел его комнату. Такая мелочь, а обидно. Всё же я ещё много о нём не знаю…

Внутри щекочет от нетерпения. Хочется идти как можно быстрее, чтобы Билл, наконец, открыл карты. Ну или хотя бы потасовал их. А когда они вот так разложенные лежат у меня в голове рубашками вверх, а он спокойно и молча шагает рядом – хочется громко промычать. Но я сдержусь.

Время на моих часах показало, что дошли мы довольно быстро, хотя мне казалось совсем наоборот. Когда чего-то ждёшь – всегда так. Зато чем дольше оттягиваешь, тем приятнее чувствуешь долгожданное. Я снял обувь, и Билл молча потянул меня за руку в свою комнату. Снег с широких джинс неприятно холодит пятки, но стряхнуть его мне некогда - я хочу быстрее его сюрприз. Билл чуть поднимает уголки губ, поворачивая на меня голову, и открывает дверь в комнату. Я в нетерпении заглядываю в неё. А она больше чем наша с сестрой. И более светлая. На стенах куча разных абстрактных картин с какими-то яркими фигурками, с плавно-переходящими цветами. Нет никаких пейзажей, портретов, натюрмортов, а именно вот такие совсем непонятные рисунки. На одних - фигуры округлые, чем-то похожие на кляксы, которые налегает одна на другую, сливаясь, а на других наоборот – угловатые и словно отталкиваются. На некоторых будто просто наляпали краской, а прямо над кроватью у Билла висит рисунок какого-то странного светящегося вагонного колеса. Никогда не понимал в чём вообще смысл таких картин в доме.

- Ансельм Рейле. – Мечтательно произнёс Билл, поглядывая на моё скривившееся лицо.

- Чего? – я оторвался от созерцания картин и повернулся к нему.

- Ансельм Рейле. Это мой любимый художник… Часто езжу в Берлин на его выставки. Я ещё не все его картины сюда перевёз. В Лейпциге половина осталась. – Билл как-то грустно вздохнул, проходя глубже в комнату. – Его картины мне помогают. Я даже не знаю чем толком, но они будто дают новую жизнь. С абстракцией всегда так, над ней конечно можно посидеть и поломать голову, но в конечном итоге всё равно всё сходится к ощущениям.

Я кивнул, решая, что лучше не вдаваться в споры. Нравится ему, пускай нравится. У каждого свои вкусы… Вообще у него вся комната какая-то странная, всего по минимуму, всё светлое и выделяются только эти картины. Я совсем не этого ожидал. По его внешнему виду кажется, что у него в комнате должна быть куча плакатов разных музыкальных групп, всё в мрачном стиле, разбросанные вещи, цепи, ошейники. Вот не знаю почему, но я так себе представлял его комнату. А Билл прыснул со смеху.

- Ну ошейники и цепи у меня есть, просто они аккуратно сложены в шкафу. А плакаты я не люблю. Я слушаю много музыкальных групп, но ни за что не повешу их плакат на стенку. Такое ощущение, что я как-то принуждённо их посвящаю в свою жизнь для красоты. Вынимаю что-то важное.

- Это поэтому ты не любишь фотографироваться? – неожиданно даже для самого себя сказал я.

- Да. Не то, что не люблю. Ненавижу. На фотографиях всё видно. Даже то, что внутри.

- А зачем скрывать?

Он недолго помолчал.

- А зачем показывать?

- Чтобы тебя поняли. – Фыркнул я, отворачиваясь от картин к белой полке с дисками.

- Мне не нужно понимание. Мне нужна любовь. – Совсем тихо сказал он, подходя ко мне сзади и обвив руками мою талию. – Когда люди всё понимают становится только сложнее. Пускай они лучше наслаждаются своими мыслями и спят спокойно по ночам. – Он сильнее прижал меня к себе, зарываясь носом в дреды. – Ты хоть о сюрпризе не забыл?

- Не забыл. – Игриво ответил я. Лучше закрыть тему его скрытности. Когда-нибудь я его пойму. А может этим когда-нибудь понимание будет и вовсе не нужно.

Он глубоко вдохнул и, откинув дреды с моей шеи, приблизился губами к уху.

- Разденься… - Ого! Неужели он хочет… - Нет, пошляк, я совсем не этого хочу. Но обещаю, что тебе будет приятно.

Билл аккуратно снял с моей головы кепку с дюрягой, распуская хвост из дредлоков и зарываясь в них пальцами. Мне уже это нравится. Я стал нетерпеливо снимать с себя одежду. Правда, было немного неудобно. Обычно, когда мы с Биллом занимались петтингом – свет был выключен, да и раздевались мы не полностью. За компьютером во время этого сидела сестра, которая в любой момент обещала нас прикрыть, если вдруг зайдут родители. А тут, в этой светлой комнате, при дневном свете было как-то неудобно. Но всё же нужно привыкать, ведь мы не первую неделю вместе.

Когда я уже полностью обнажённый встал перед Биллом, переминаясь с ноги на ногу – он сначала очень долго меня разглядывал. Не с желанием, нет. Как-то по-другому. Будто не самого меня, а что-то вокруг меня. А потом он подошёл совсем близко и почти невесомо провёл пальцами по ключице, слегка надавливая у самой шеи. Меня бросило в дрожь от этого прикосновения, и взмокла спина, а он улыбнулся и провёл рукой ниже по телу – к выпирающей бедренной косточке и совсем легонько царапнул её ногтём. Я резко выдохнул, немного выгнув спину. Вроде ведь ничего особенного, а возбуждение, кажется уже зашкаливало. Он тем временем положил другую руку мне на шею, почёсывая длинными ногтями затылок. Я закусил губу. Там моя эрогенная зона… Стоп. Билл опустил голову, с интересом разглядывая пальцы моих ног, а потом довольно улыбнулся и перевёл взгляд на эрегированный член.

- Ну что ты туда так смотришь? – хриплым от возбуждения голосом спросил я, чувствуя, как горят щёки.

- Ляг на кровать, так будет удобнее. – Его голос хриплым не был. Он был уверенным и я бы даже сказал игривым.

- Ты меня собрался разделывать на органы? – хихикнул я, положив руки ему на плечи и нежно проведя пальцами к шее.

- А ты когда-нибудь слышал, чтобы на кровати разделывали на органы? – улыбнулся он, глядя мне в глаза и прикусывая губу.

- Нет. Просто…

- Ложись и не спорь. – Он отошёл от меня к тумбочке, достав из неё какой-то флакон. А я в это время удобно умостился на его кровати, стараясь куда-то деть глаза, чтобы не видеть то, как он меня разглядывает. А Билл уселся в моих ногах и, плеснув немного жидкости из этого флакона себе на руку, дотронулся до кончиков пальцев ног, нежно играясь с ними подушечками своих. Я часто задышал, стараясь унять колотящееся сердце. Было настолько необычное ощущение. Приятно и щекотно. Эта жидкость чем-то была похожа на масло. И я чувствовал, как она течёт от пальцев к пяткам, покрывая мурашками тело. Затем Билл обхватил пальцами мизинец, сжав его с обеих сторон, и стал играть с ним, отчего меня выгнуло на кровати. Никогда не думал, что эти, казалось бы, простые ласки могут вызвать такие ощущения. Билл оторвался от игры с моими пальцами, вызвав мой сильный выдох. Было непонятно от облегчения этот выдох или от разочарования… Парень провёл скользкой ладонью вверх по моей ноге, останавливаясь на внутренней стороне бедра и начал увлечённо давить пальцами, словно играя на фортепьяно, только давит он очень слабо, практически щекочет, но от этого становилось только приятнее. Я уже не контролирую себя, сильнее кусая губы, раздвигая ноги. Он нереально меня завёл.

- Билл… - даже не знаю, на что похож мой голос. И не хочу знать, насколько пошло звучало его имя. – Ты зачем с огнём играешь?

Он подполз выше, к моему лицу и только сейчас я увидел насколько широкие у него зрачки и насколько искусанные губы. Он возбуждён не меньше меня.

- Том, я хотел тебе показать, что я недавно заметил… На этих местах цвет ярче. – Он рвано дышал и говорил также хрипло, как и я. – А сейчас тебе будет ещё приятнее… - прошептал он мне в самые губы, перед тем как накрыть их своими. Он не целовал, а кусал меня. С каким-то остервенением, уже не сдерживая себя и часто клацая серёжкой по моим зубам. Резко оторвавшись от губ, он перешёл укусами на шею. Я тихо застонал, прижимая его к себе за плечи, а он всё спускался губами, вылизывая ямочки над ключицами, живот, кусая соски. При этом он так и дальше гладил внутреннюю сторону моего бедра, правда, уже не нежно, а жадно. Я закрыл лицо руками, не веря, что сейчас он всё это делает. Обычно я ласкаю его. Всегда я. А он только отвечает и постанывает, а сейчас. Чёрт. Его волосы коснулись головки моего члена и я понял, что он совсем не хочет останавливаться. Рука с бедра исчезла, и он уверенно обхватил пальцами ствол, оттягивая вниз кожу и касаясь уздечки губами. Хотелось шипеть или рычать. Билл обхватил головку губами и коснулся влажным языком, начиная быстро вращать им. Я непроизвольно толкнулся вверх бёдрами, на что он тихо промычал и вобрал меня глубже. Я чувствовал, как головка трётся о ребристое нёбо, но хотелось ещё глубже. Уже ничего не соображая, я положил руку ему на затылок, надавливая. Он не убрал мою руку, позволяя себя направлять, на что я сильнее толкнулся, на доли секунды проникая ему в горло. Билл ненадолго отстранился, глубоко дыша и продолжая двигать рукой по моему члену. Ему, наверное, пока трудно. Я продолжал гладить его по голове, а когда понял, что он уже отдышался, направил его обратно. На этот раз он убрал мою руку и уверенно заскользил губами по члену с каждым разом опускаясь всё ниже, вбирая глубже, расслабляя горло, работая языком. Я думал, что у меня звёздочки перед глазами не просто летают, а танцуют танго. Уже не понимая ничего, я стал стонать какие-то обрывочные фразы, даже маты, хвататься за дреды, сильно сжимая их во вспотевших ладонях, толкаться вверх. А он вбирает уже полностью, иногда отстраняясь и облизывая языком по спирали, под короной. Ласкает скользкими пальцами яички, оттягивая кожу с мошонки. Я уже на грани начинаю метаться по кровати и прижимать его голову, быстрее врываясь в горячий рот, до крови кусая губы.

- Билл...чёрт.. ааах… - чувствую приближение оргазма. Кажется он тоже, потому что вбирает глубоко и быстро, сжимая головку мышцами горла. Я последний раз толкаюсь в его рот, удерживая за голову, и кончаю глубоко в горло, после чего он ещё некоторое время посасывает мой член, давая успокоиться и, наконец, выпускает меня изо рта, расслабленно поднимается вверх, прижимаясь губами к моей шее и жарко выдыхая.

- Том… Это был мой лучший оргазм. – Билл. Где-то на грани реальности.

- Ты что кончил?

- Да… - На выдохе.

- П*здец… - тихо засмеялся я, обнимая его за плечи и крепко прижимая к себе.

*15*

Neumann.

Пришёл я домой в более чем хорошем настроении. Единственным минусом были мокрые и холодные дреды. Они высыхают несколько дней, а я как-то даже не подумав об этом, потащил Билла вместе в душ. У него душевая просторнее моей и вся в зеркалах, что позволило мне с удовольствием наблюдать краем глаза за нашим совместным мытьём, поцелуями и лёгкими ласками. Ну люблю я на это смотреть. Наверное, сестра заразила.

Кстати о сёстрах. Эллен в это время что-то очень громко делала на кухне. Звуки страшные. Мало того, что на всю квартиру орут по-японски грёбаные J-рокеры, противно затягивая последние слоги, так ещё и из кухни сквозь весь этот шум слышен звон посуды, тихие японские ругательства сестры, которые я уже научился различать, и бульканье кипящей воды. Когда сестра готовит – это действительно страшно. Я тихонько снял кроссовки, поставив их в дальний угол прихожей, и аккуратно тряхнул дредами, сжимая их пальцами и стряхивая крупные капли на ковёр. Сильно шуметь не хотелось. Ведь если буду шуметь – она позовёт меня готовить вместе или, по крайней мере, дегустировать её стряпню, чего бы мне очень не хотелось.

Послышался довольно громкий смех с хрипотцой, а в нос ударил запах горелого. Смех явно не сестры, что меня испугало больше всего. И не подруг. Голос грубый, прокуренный. Мужской. Вот теперь уже мне совсем не по себе.

Быстро скинув рюкзак на стул, я направился на кухню, отбросив все страхи по поводу того, чтобы заставить меня готовить или есть. Все мысли были настроены только на этот смех. Моя сестра редко общается с парнями. Она больше предпочитает смотреть на них со стороны. А тут дома появился какой-то незнакомый парень, да ещё и, судя по голосу, намного старше её.

- Сколько ты воды добавила? Там рис весь сгорел. – Смеётся парень, из-за стенки. А я остановился у самого входа на кухню. Нужно зайти. Но я, наверное, ещё послушаю. Совсем чуть-чуть.

- Нормально я воды добавила! Один к одному.

- Дурочка, нужно полтора к одному. – Как-то даже нежно ответил парень и я услышал тихие шаги по кухне. Наверное, он подошёл посмотреть в кастрюлю.

- Ааадам! – обречённо простонала сестра, тихо похныкивая. – Ну и что нам теперь снова за рисом идти?

- Ну если ты хочешь роллов, то да.

- Там холодно… - снова протянула она, и в уши неприятно ударил звук падающей, как я понял, ложки на кухонный столик. – Мы уже вторым килограммом риса кормим унитаз.

- А ты что хотела? Хочешь научиться – учись. А в учёбе многие допускают ошибки.

- Давай хоть в следующий раз ты его сваришь, а я уже потом закручивать буду.

- Ладно-ладно, а то мне уже жалко бедные кастрюли с пригоревшим рисом. – Они направились к выходу из кухни, а я замер в исступлении, не зная куда себя деть. Хотелось стать вешалкой, которая мирно висит себе на крючке и никто не обращает на неё внимания, так нет, на меня ведь обратят. Подойдя к зеркалу, я сделал вид, что заинтересован в своём подбородке, который, кстати говоря, сегодня неаккуратно побрил. Из кухни первой вышла сестра, слизывая прилипший к пальцам рис, а за ней вышел высокий парень с выбеленными полосами, свисающими длинной чёлкой у левого глаза, в светло-голубых джинсах и чёрном балахоне с каким-то ярким принтом. В нижней губе пирсинг с двух сторон, хорошо выделяющиеся скулы и какой-то, я бы даже сказал, злобный взгляд ярко-зелёных глаз. Я вытаращил глаза, даже не убрав пальцев с подбородка и нагло разглядывая его в зеркале.

- О, ты уже вернулся? А мы тут роллы решили сделать, присоединишься? – сестра, как ни в чём не бывало, застёгивает молнию на лакированных сапожках, убирая мешающие светлые пряди волос за уши.

- Это кто? – шокировано спросил я, тыкнув пальцем в зеркало на, опёршегося о косяк, парня.

- А это Адам, - улыбнулась она, поднимаясь с корточек, и протягивая руки к куртке. – Мы с ним на форуме познакомились, он мой читатель.

Я подавился воздухом и громко прокашлялся, чуть не ударившись об зеркало лбом. Кто? Читатель? Её? То есть он читал обо мне и Билле? Я думал этим только девочки увлекаются! Твою мать…

- А ты, стало быть, Том. Очень приятно познакомиться. Адам Нойманн, если официально. – Он, улыбаясь, протянул мне руку. На ногтях красуется чёрный лак. Пальцы длинные, светлая кожа. Будто он каждый день мажет её кремом. Я пожал ему руку. Рукопожатие довольно сильное, чего не скажешь по его внешнему виду. И руки холодные. Ледяные.

- Ну ладно, я в магазин схожу, а вы тут меня подождите. Адам, нарежь пока рыбку, ок?

Парень кивнул и, развернувшись на носках, расслаблено прошагал на кухню. Будто у себя дома…

Когда дверь за сестрой захлопнулась, я уселся за кухонный стол, наблюдая за его действиями. Он аккуратно пальцами подхватил кусочек из нарезки Форели и стал резать его тонкими полосками. Делает он это уверенно и с какой-то особой любовью.

- Давно готовишь это? – не зная, каким ещё звуком заполнить кухню, чтобы не слышать японские вопли, спросил я.

- Я обожаю роллы, - любовно ответил он, закусывая губу и улыбаясь. А улыбка больше похожа на оскал. – Выудил рецептик из книжки, когда мне ещё было четырнадцать и с того момента жутко люблю их готовить. Наверное, готовить люблю даже больше, чем есть.

- А сколько тебе лет? – неожиданно даже сам для себя, спросил я, опираясь головой на ладонь и стараясь сделать как можно более безразличный вид.

- 18, а что? – он каким-то странным взглядом стрельнул по моему лицу. Появилось ощущение, будто мою голову опустили в ведро со льдом. Нет, пусть он лучше смотрит на рыбу.

- Да ничего… Просто удивлён, что рассказы моей сестры читают люди старше её, а тем более… - я сделал небольшую паузу, пробежавшись взглядом по его ухоженным рукам. – Парни.

- У твоей сестры талант. – Он снова закусил губу. – А как она описывает постельные сцены…

Я мгновенно стал таким же цветом, как рыба у него в руках. Хочется сбежать. Слиться со стеной. Кто-нибудь вытащите меня из этого кошмара!

- Да и к тому же, зря ты думаешь, что рассказы такого плана не читают парни. Ты сам их читаешь. – Он нежно укладывал порезанные кусочки на тарелку один на другой. С таким спокойным видом, будто мы говорим о технологии приготовления, а не об откровенном рассказе, где с меня списан главный герой.

- Читаю… Ну это немного другое, там же обо мне написано. - По-моему я уже краснее этой рыбы.

- Да, - хихикнул он. – Она мне говорила, что ты её бетишь… – что я делаю? Ладно, не будем вдаваться в подробности. – А вы в жизни красивая пара… - как-то мечтательно промурлыкал он, даже сделав паузу в нарезании. Не понял. Так это он за нами подглядывал утром? Ну замечательно! Думаю, пора убивать свою сестру за сомнительные знакомства.

В кармане завибрировал телефон, приятно заиграв любимой песней Билла «All is full of love». Из-за него я успел полюбить несколько песен Bjork, но многие всё равно вызывали какое-то внутреннее раздражение. Всё же слишком тягуче всё это звучит. И не понимаю, как Билл под это может расслабляться.

Достав мобильник из кармана, я нажал зелёную кнопку, крепко прижав телефон к уху. Он всегда говорит по телефону очень тихо.

- Я скучаю. – Обыденно произнёс он, не дожидаясь моего «Алло» или «Привет». Почти без эмоций. Но я знаю, как он умеет всё прятать и знаю, что, скорее всего, он внутренне сказал это с какой-то щемящей нежностью. Просто знаю.

- Билл, я же только что ушёл, - усмехнулся я, протягивая руку к тонко нарезанным кусочкам огурца, на что Адам подвинул тарелку ближе. – Ты очень хочешь меня увидеть?

- Хочу… - совсем тихо сказал он. Больше похоже на помехи связи, чем на его голос.

- Ну… Я сейчас уйти не могу. – Коротко глянув на гостя сестры и откусывая кусочек огурца, немного разочарованно выдавил я.

- А в чём дело?

- У меня гости.

- Кто? – Ревнует? Это приятно.

- Друг сестры. Ну, если хочешь, приходи ты… - предложил я, увидев загоревшиеся глаза Адама и тут же пожалев о своём приглашении. Чёртовы извращенцы.

- Хорошо, скоро буду. Целую. – Нотки радости всё же очень слышны в его голосе. Радость сложнее спрятать.

- И я тебя… Жду. – Улыбаясь, сообщил я.

***

К моменту прихода Билла эти двое уже залили новую партию риса кипятком и Адам воодушевлённо стал крутиться у плиты, периодически приближаясь к сестре и что-то ей поясняя или спрашивая. Я же пошёл встречать своего парня, стараясь скрыть волнение из-за непонравившегося гостя. Но как я понял, скрыть что-то от Билла практически невозможно, потому что он как-то странно на меня посмотрел, слегка прищурившись. На моё счастье это выражение продержалось на нём только долю секунды, после чего он всё же расплылся в широкой улыбке.

- Проходи, - я пропустил его в коридор, предоставляя вешалку для куртки. – Пошли сразу наверх. А то у меня скоро родители придут, да и сестре на кухне особо мешать не хочется. – Быстро протараторил я, стараясь ни о чём не думать.

- Она готовит? – удивлённо спросил Билл. – Да, лучше пойдём наверх, я не хочу лицезреть её войну с кухонными принадлежностями. – Он снова улыбнулся, запихивая шарф в рукав чёрной куртки.

- Я, между прочим, всё слышу! – Весело крикнула сестра и послышались новые маты и звон посуды. – Не понимаю, почему у меня из рук всё валится. Адам, помоги собрать осколки… - прорычала она, сразу потеряв весь позитивный настрой. Это действительно больше похоже на войну и, кажется, «принадлежности» её победили.

- Что ты там разбила? – крикнул я, заглядывая в кухню и на секунду забыв, зачем собственно так хотел скорее свалить наверх. Билл зашёл на кухню, обеспокоено, притягивая меня за собой. Эллен разбила громадную тарелку, в которую, видимо, хотела складывать все эти роллы. Эх, красивая была тарелка. Всё же зря сестра решила прийти на кухню с целью готовить – это не её.

Дата добавления: 2015-08-27