— Макс, эй, Макс, — прошептал я.
Он вздрогнул и мгновенно вскочил на ноги, озираясь по сторонам. Потом он схватил свои трусы и пнул ногой Патси и Косого. Мы торопливо натянули на себя белье. Мы встали, держа в руках ботинки и носки и чувствуя себя очень глупо.
Макси пробормотал:
— Вот дерьмо.
Мы пошлепали по песку к заднему входу в отель. Когда мы проходили мимо первой группы женщин, Макси поклонился и серьезно сказал:
— Простите, дамы, но вы должны нас извинить. Мы большие любители естественной природы. Мы даже состоим в обществе нудистов.
Одна из женщин бросила нам вслед:
— Почему бы вам не заняться этим где-нибудь в лесу? Вас надо арестовать за непристойное поведение.
Остальные отпускали нам в спину не менее язвительные замечания.
Макси сказал:
— Знаешь, я чувствую себя полным идиотом.
— И я тоже, — ответил я.
Мы поднялись в свои номера и легли в удобные кровати. Козырьки над окнами защищали помещение от солнца. Наши комнаты были на верхнем этаже, с видом на океан. Задувавший с берега соленый бриз освежал воздух. Комнату наполняла прохлада. В гостинице было спокойно, и мы спали весь день.
Уже почти стемнело, когда я проснулся. Часы показывали семь часов вечера. Макси все еще спал на соседней кровати. Я взглянул на него. Он тихо посапывал. Его лицо было абсолютно расслабленно и выглядело почти мальчишеским, несмотря на грубость и жестокость его жизни. Как, впрочем, и моей. Сколько я себя помнил, мы всегда были вместе. И в золоте, и в дерьме, как говаривал Горацио Элджер. Да, мы отлично понимали друг друга. Почему бы и нет? Ведь мы выросли вместе. Мы делали одно и то же, думали об одних и тех же вещах, и так всю жизнь. Я мог поспорить, что мы смогли бы общаться с ним, не говоря ни слова, одними только взглядами, поднятием бровей, шевелением губ, взмахом руки, постукиванием ботинка, серией обычных движений, которые остались бы непонятными для непосвященного. Разговор жестов. Отличная фраза — я вставлю ее в разговоре с каким-нибудь образованным типом. Пусть он думает, что я умный парень, закончивший колледж.
Вот дьявол, зачем я бросил школу? Я мог бы стать, например, адвокатом. Как тот парень в юридическом отделе. Впрочем, жизнь есть жизнь. У соседа трава всегда зеленее. Ладно, допустим, у того парня есть образование. Ну и что он с этого имеет? Двадцать пять баксов за каждый арестованный игральный автомат? Да я за один вечер трачу больше на своих потаскушек.
Дикси Дэвис — он заколачивает деньги с Голландцем Шульцем. Да, но не своей юридической практикой.
Все эти парни с законченным образованием — их легко можно купить и продать. Мы за неделю зарабатываем столько, сколько они за целый год. Вот тебе и университетское образование! Хотя… Это как в той басне про зеленый виноград. Не стоит обманывать самого себя. Нет, зря я не последовал совету того рыжего из школы. Как его, бишь, звали? О’Брайен. Хороший был мужик. Возможно, я стал бы журналистом, как мой младший брат. Или даже писателем.
Как знать, может быть, когда-нибудь я и напишу книгу. Скажем, лет через двадцать или тридцать. К тому времени, наверное, мы станем легендой для новых поколений. Если, конечно, я доживу до того времени. Я рассмеялся вслух.
Глава 23
Макси шевельнулся и открыл глаза.
— Который час, Лапша?
— Семь двадцать.
Макси встал. Он прошел через ванную в соседнюю спальню и разбудил Патси и Косого. Потом подошел к телефону. Я слышал, как он сказал оператору:
— Пришлите нам двоих парней.
Я рассмеялся и заметил Макси:
— Телефонистка подумает, что ты извращенец, раз заказываешь в номер «двоих парней».
Макси улыбнулся.
— Я понял… — Он продолжал в трубку: — Я хотел сказать, пришлите нам двоих коридорных и парикмахера, мисс. Мы не извращенцы, если вас это интересует.
Я слышал, с каким треском она бросила трубку. Макси почесал за ухом.
Через пять минут в дверь раздался стук. Патси открыл. В номер вошел хорошо одетый мужчина в мягкой шляпе, низко надвинутой на глаза. Он окинул нас испытующим взглядом. У него был вид человека умного и уверенного в себе.
Макси нахально оглядел его с ног до головы и сказал:
— Я просил прислать нам парикмахера. Ты не похож на парикмахера. Я просил прислать двух коридорных. Ты не похож на двух коридорных. Что тебе нужно, парень?
Он ответил с улыбкой:
— Я сотрудник отеля.
— Работаете детективом? — предположил я.
— Что-то вроде этого. — Вошедший доброжелательно улыбнулся.
На вид он был хороший парень, который знает, как себя вести.
Макс грубо сказал:
— Я спросил — что тебе нужно?
— Без обид, джентльмены. Всего несколько вопросов, и я уйду.
У него был извиняющийся тон.
Макс нетерпеливо перебил:
— Ладно, ладно. В чем дело?
— Во-первых, — продолжал он все с той же благожелательной улыбкой, — портье нарушил правила нашего отеля: никаких проституток, и плата вперед.
Макси с шумом вытащил пачку денег и зашуршал бумажками:
— Тысячу, пять тысяч? Сколько мы вам должны?
Детектив удивленно посмотрел на деньги в руках у Макси. Наверное, для него это была очень крупная сумма. В его голосе появилось уважение.
— Похоже, этот вопрос легко разрешим. Вы можете расплатиться с портье в любое время, когда вам будет удобно, джентльмены.
Макси рассмеялся. Он сказал:
— Ладно. Что еще?
— Наша следующая проблема, если можно так выразиться, это эпизод на пляже с купальными костюмами — или, лучше сказать, без купальных костюмов?
Макс ответил:
— Все в порядке. Больше этого не повторится. Случайное недоразумение.
— Я так и думал. Сразу видно, что вы не из таких.
Косой уперся кулаками в бедра и произнес:
— Ну что ты, дорогуша.
Все дружелюбно рассмеялись. Детектив сказал:
— Вы просили девушку прислать вам парикмахера. Обычно это не принято, если только постоялец не болен или что-нибудь в таком роде, но в вашем случае… — Он улыбнулся. — Я вам его пришлю. Теперь насчет двух коридорных…
Макс объяснил:
— Они нам нужны, чтобы кое-что для нас купить: свежее белье, смокинги и все такое прочее…
— С бельем проблемы нет. — Детектив начал задумчиво теребить и тереть нос. — Но что касается коридорных и покупки смокингов, тем более в такой час… — Он прошелся по комнате, продолжая тереть нос и улыбаясь про себя. — Вряд ли это возможно. — Детектив остановился, сосредоточенно покусывая губы. — Вот что я вам скажу, ребята. Здесь есть мистер Шварц, портной, он живет в нескольких кварталах отсюда и сдает напрокат вечерние костюмы. Вы не возражаете против одежды напрокат?
Макс сказал:
— Какая нам разница? Пусть будет напрокат. Позаботься об этом. Приведи сюда этого Шварца, и пусть он снимет с нас мерку. — Он вытащил из кармана сотенную бумажку и сказал: — Это тебе за беспокойство. Купи себе русскую шарлотку.
Мужчина недоверчиво посмотрел на купюру. Потом он улыбнулся и покачал головой:
— Ну что вы, это совсем не обязательно.
Но в его голосе звучала интонация девушки, которая умоляет: «Пожалуйста, не надо», а сама хочет сказать: «Продолжай, мне нравится. Заставь меня».
— Убери деньги в карман. Забудь об этом, — грубо сказал Макс.
— Спасибо. Большое спасибо. Что я еще могу сделать для вас, ребята? Только скажите.
Сотня баксов была для него большими деньгами.
Макс потряс в воздухе рукой, как бы бросая воображаемые кости, и спросил:
— Здесь есть какое-нибудь местечко, где можно сыграть в домашний гольф?
Детектив замялся.
— Есть одно место на окраине города… — Он назвал казино, о котором говорил Фрэнк. Мужчина добавил: — Заведение открыто для всех. Нужны только вечерние костюмы. — Судя по всему, он имел привычку, задумавшись, теребить нос. То же самое детектив начал проделывать и сейчас. — Если честно, лучше вам туда не ходить. Я говорю это только своим друзьям. Казино жульничает. В этом заведении никто не может рассчитывать на честную игру.
— Черт с ним. Ну, потеряем несколько лишних баксов, — сказал Макс. — Какой адрес?
Детектив записал его на листке бумаги.
— Не хочется мне вас туда посылать. — Он по-дружески нам улыбнулся. — Вы ко мне по-доброму отнеслись, ребята. Если там обчистят какого-нибудь богатого бездельника или большую шишку, которые перед всеми задирают нос, мне это только доставит удовольствие. Но вы, ребята, — повторил он, — вы обошлись со мной по-доброму. — Он покачал головой. Ему не нравилась наша идея.
Макси сказал:
— Не волнуйся, парень. Мы сумеем за себя постоять.
— Ладно, деньги ваши. Как мы договорились, я пришлю парикмахера и портного. Спасибо, ребята. Удачи вам.
Мы сказали:
— Счастливо.
Он вышел из комнаты с улыбкой.
— Хороший парень, — произнес Макс.
Я отозвался:
— Да. Парень что надо.
Макс повернулся к Косому:
— Спустись в гараж и достань из-под машины наше снаряжение.
Косой сказал: «О'кей» и вышел.
Через несколько минут зазвонил телефон. Это был парикмахер. Он извинился за задержку, объяснив, что у него сейчас клиент. Он придет не позже чем через полчаса.
Десять минут спустя в дверь постучали. Я открыл.
В номер вошел пожилой, хорошо одетый мужчина.
— Это вы заказывали вечерние костюмы, джентльмены?
— Вы Шварц? — лаконично спросил Макс.
— Я мистер Шварц, портной.
Он вытащил из карманов мерную ленту, карандаш и записную книжку.
— Четыре костюма? — Мужчина оглядел комнату, в которой стояли только трое.
— Еще один парень сейчас поднимется.
— Как насчет рубашек, галстуков, туфель, запонок? Я сдаю напрокат все, что вам может понадобиться, — улыбнулся он. — Я могу одеть вас с ног до головы. Десять долларов в день за все, включая носки. Пятьдесят долларов залога за каждый комплект. Это вас устроит?
Макс ответил:
— Все в порядке, папаша.
Старик раздраженно пробормотал себе под нос на идиш:
— Папаша? В гробу я видал таких сыновей.
Я сказал:
— Полегче, папаша. Мы говорим по-еврейски.
Старик расцвел в улыбке.
— Соотечественники? Еврейские ребята? А по виду не скажешь. Я совсем не хотел вас обидеть, парни. Просто мне не нравится, когда меня называют папашей. Я еще не так уж стар, а?
На вид ему было лет за восемьдесят. Я сказал:
— Вам никак не дашь больше пятидесяти, мистер Шварц.
— Ну, — скромно заметил он, глядя на нас сквозь очки, — может быть, немного больше.
Он нам улыбнулся. Мы тоже ответили улыбками. Он был отличный старикан. Он бодро принялся за работу, снимая с нас мерку. Записывая наши размеры в блокнот, портной что-то одобрительно бурчал себе под нос.
В это время в номер ввалился Косой. Не заметив старика, который стоял в углу на коленях и замерял длину брюк у Патси, он вывалил на кровать все содержимое холщового мешка. На глазах у портного по кровати покатились четыре больших револьвера сорок пятого калибра, маленький пистолет Макси с прикрученной к нему пружиной, четыре кожаные кобуры, несколько коробок с патронами и мой шестидюймовый нож.
Шварц поднялся с колен и суровым взглядом посмотрел на нашу амуницию. Потом перевел взгляд на нас. Он печально спросил:
— Гангстеры? — Портной огорченно покачал головой. — Еврейские гангстеры, какой позор!
С разочарованным видом он вернулся к брюкам Патси.
Старик показался мне умным и симпатичным человеком. Он меня заинтересовал. Я решил продолжить разговор. Шутливо я сказал:
— Мистер Шварц, мы не еврейские гангстеры. А вот он — итальянский гангстер. — Я кивнул на Патси.
Патси улыбнулся и ответил мне по-еврейски:
— Lieg in dread, momser.[22]
Старик улыбнулся, услышав, как точно Патси воспроизвел нужную интонацию.
Сняв с нас все мерки, он сказал:
— Я позвоню отсюда в магазин. Так выйдет быстрее. Я дам все размеры мальчикам, которые на меня работают.
— Ваши сыновья? — спросил я.
— Нет, просто два смышленых цветных парня.
Он позвонил по телефону и зачитал все цифры из своего блокнота.
Мы стали ждать, когда прибудут вещи. Старик сказал, что его парням понадобится не менее получаса, чтобы найти нужные размеры на большом складе. Он сел в кресло. Вид у него был усталый.
— Я пока здесь посижу и покурю. Это ничего? Я не помешаю вам, ребята?
Макси ответил:
— Все в порядке, папаша. Не стесняйтесь.
Старик нахмурился:
— Папаша? Чертова бабушка тебе папаша.
Мы рассмеялись над его комическим раздражением.
Портной продолжал:
— Ладно, пусть я буду папаша. Если я папаша, у меня должны быть свои привилегии. Старики любят поболтать. Я имею на это право?
— Разумеется, — сказал я. — Полное право.
Это был занимательный, словоохотливый старик, много повидавший на своем веку. Богатый жизненный опыт сделал его проницательным и мудрым. Разговаривая, мы чувствовали, как между нами растут взаимное доверие и симпатия. Возможно, старику было приятно, что нас связывает вместе вера наших предков. Во всяком случае, он казался нам старым другом, который чувствует себя среди нас как дома.
Тем не менее я все-таки решил его предупредить.
Я сказал:
— Мистер Шварц, мы здесь на отдыхе. Приехали немного развлечься. Поэтому, если вы что-то видели или слышали… Понимаете, что я хочу сказать? Сделайте нам одолжение, окажите такую услугу — ничего никому не говорите, хорошо?
Старик обиженно фыркнул:
— На кого, по-вашему, я похож, на ребенка или на стукача?
Я с улыбкой извинился.
Он продолжал свою болтовню, пока мы сидели вокруг кучи оружия. Его очень заинтересовала идея с пистолетом, который Макси прятал в рукаве. Наконец он не смог сдержать себя. Старик задал нам вопрос, который считал очень простым.
С небрежным видом он поинтересовался:
— Сколько людей вы убили, ребята?
Мы несколько оторопели. Я сказал:
— Похоже, мистер Шварц, вы смотрите слишком много гангстерских фильмов.
Старик ответил:
— Да, я люблю ходить в кино. Я также читаю книги и газеты. Мне все известно о таких парнях, как вы. Я знаю, что происходит в мире.
— А какие книги вы читаете? — спросил я, чтобы сменить тему.
— Я читал рассказ Хемингуэя «Убийцы», — с гордостью ответил старик.
Меня это заинтересовало. Я сказал:
— Я тоже его читал. Как он вам понравился, мистер Шварц?
— Отличная вещь, очень волнующая.
— В самом деле? — Я улыбнулся. — И что, мы выглядим и ведем себя так же, как герои этой книги, как те убийцы?
Старик медленно и внимательно оглядел нас с ног до головы. Сначала он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Косого и Патси. Последним он изучил Макси. Затем он покачал головой:
— Нет. Вы не похожи ни на героев Хемингуэя, ни на бандитов из гангстерских фильмов. Не вижу ничего общего.
Мы весело рассмеялись.
Я спросил:
— Но почему, мистер Шварц? Чем мы отличаемся?
— Попробую ответить. Выглядите очень симпатично, совсем не так зло…
— Зловеще? — подсказал я ему.
— Да, да. — Он энергично закивал. — Не так зловеще. Вы выглядите умнее, — добавил портной с улыбкой, радуясь, что может дать нам лестное определение.
Макси сказал:
— Спасибо за комплимент, папаша. — Он быстро поправился: — Я хотел сказать, мистер Шварц.
— Итак, мистер Шварц, — продолжал я, — учитывая, что мы совсем не похожи ни на героев Хемингуэя, ни на бандитов из кино, вы, очевидно, должны прийти к выводу, что мы никакие не гангстеры, а обманщики и самозванцы, верно?
Старик улыбнулся. Он ответил:
— Нет, друг мой. Я прихожу к выводу, что бандиты из кино — это подделка и что убийцы Хемингуэя — лишь литературные персонажи, выдуманные за чашкой кофе и опасные только на бумаге. А вот вы, ребята, — настоящий товар.
Мы засмеялись.
Я сказал:
— Честно говоря, когда я прочитал Хемингуэя, то решил, что его убийцы — это чистая липа.
В дверь постучали.
Макс сказал:
— Подождите минутку.
Он кивком указал нам на оружие и на дверь туалета. Мы быстро спрятали всю амуницию. Патси открыл дверь. Это был парикмахер. Он влетел в комнату, источая улыбки, запах одеколона и хорошее настроение. Он выглядел точь-в-точь как парикмахер с рекламной картинки средства для ращения волос.
Я сказал:
— У нас тут литературная дискуссия. Мы обсуждаем вопрос, похожи ли герои из «Убийц» Хемингуэя на настоящих гангстеров. Как вы считаете?
— Эрнест Хемингуэй, писатель? — переспросил парикмахер. — О, конечно, он отлично знает материал. Я читал все его книги. В рассказе «Убийцы» он просто великолепен, настоящий гений. Теперь я с первого взгляда узнаю любого гангстера и киллера. А вы сами что заканчивали, парни? Принстон?
Я чуть не поперхнулся.
Макси изобразил манеру и разговор одного из киллеров:
— Ты что, парень, любишь умничать? Нам от тебя нужны только стрижка и бритье, ясно тебе, умник? Так что кончай тут базарить про Хемингуэя и займись делом. Тебе все понятно, умник?
Очаровательная улыбка мгновенно погасла на губах парикмахера. Вместо этого на его лице появилось выражение замешательства. Он оглядел наши бесстрастные лица. Никто не произнес ни слова. Макси сел в кресло и молча дал ему знак начинать.
Единственным звуком в номере было щелканье парикмахерских ножниц над головой Макси. Даже старик замолчал и тихо курил сигару. Я ему улыбнулся. Он ответил улыбкой. Отличный старик этот Шварц, подумал я.
Он слегка напоминал мне моего отца. Скоро будут Йом Киппур и Рош Хашанах. Я подумал, что еще до праздников надо будет съездить на могилу отца. Мать и братишка обрадуются, когда увидят, какой большой камень я ему поставлю.
В дверь снова постучали.
Косой сказал:
— Какого черта! Здесь становится тесно.
Он пошел открывать дверь.
Это был посыльный из галантерейного магазина. Я дал ему наш заказ на трусы и другие вещи. Макс сказал:
— Проследи, чтобы белье было от «Райс Юнион».
Посыльный улыбнулся и ответил:
— Заметано, старина.
Я обратил внимание на это «заметано». Обычно все, включая нас самих, говорили только чертово «о’кей». В слове «заметано» звучало что-то английское.
Я с любопытством спросил:
— Ты из Британии?
Он покачал головой:
— Нет, я вырос здесь, в Джерси. — Посыльный улыбнулся. — А то, что я говорю старомодно, с акцентом, так это из-за заведения, где работаю. Магазин называется «Лондонская старина». Старые калоши, старые тюфяки, старые перечницы.
Мы оба рассмеялись. Он ушел, сказав, что вернется с товаром.
— Будьте здоровы, — бросил парень на прощанье.
Когда парикмахер всех подстриг, Косой встал перед зеркалом, подбоченился и потрогал свою челку. Он манерно прошепелявил:
— Разве мы не очаровательные мальчики?
Мы все передразнили его женоподобные ужимки.
Макс дал парикмахеру две десятки. Тот ушел в полном смятении. Старик одобрительно засмеялся.
Патси спросил:
— Как насчет жратвы? Не пора ли нам поужинать?
Макси ответил:
— Пора. Пойдем, как только привезут шмотки.
Косой переспросил:
— Что ты сказал? Как только привезут водки?
Мы пропустили шутку Косого мимо ушей.
Через несколько минут прибыл британский посыльный из Джерси с нашими заказами. Он отказался от чаевых. Этого мы не могли понять.
Мы уже успели принять душ, когда появился один из мальчиков мистера Шварца. Он шатался под тяжестью коробок. Нам едва удалось втащить их в дверь. Макси дал парню десятку на чай. Он рассыпался в благодарностях. Мистер Шварц остался, чтобы распаковать вещи.
Он сказал:
— Я могу завязать вам отличные узлы на галстуках.
Помогая нам одеваться, старик продолжал говорить без перерыва. В его улыбке сквозила родительская гордость. Когда мы были готовы, он устроил нам тщательный осмотр.
Его приговор гласил:
— Теперь, ребята, вы выглядите как настоящие джентльмены.
Мы вместе спустились вниз. По дороге он спросил:
— Можно мне к вам как-нибудь еще наведаться?
Я ответил:
— Пока мы здесь, мистер Шварц, вы у нас всегда желанный гость. Не хотите поужинать с нами?
— Нет, спасибо. Развлекайтесь сами.
Старик помахал нам рукой и направился через холл к выходу.
После ужина мы пошли в гараж и сели в «кадди». Немного поплутав по городу, мы нашли казино. Косой объехал вокруг него несколько раз, чтобы разведать место: это было приземистое и солидное сооружение из дерева, стоявшее на отшибе и окруженное большими красивыми лужайками. Позади здания находилась парковочная площадка, битком набитая роскошными автомобилями, от которых за версту разило запахом денег.
Глава 24
Косой подъехал к главному подъезду. Швейцар в форме открыл дверцу.
— Добрый вечер, джентльмены, — сказал он.
Швейцар протянул Косому парковочную квитанцию.
Другой человек отогнал «кадиллак» на свободное место. Всего мы насчитали у входа десять служащих в униформе.
Макси коротко прокомментировал:
— Охрана.
Мы вошли в здание. Вестибюль был небольшим. Девушка в гардеробе взяла наши шляпы. Двое высоких мужчин в вечерних костюмах стали пристально разглядывать нас с ног до головы. Мы не обращали на них внимания. Один из них вскоре подошел к нам.
Он вежливо спросил:
— Впервые здесь?
Макси сухо ответил:
— Да, хотим посмотреть, что это за местечко.
Мужчина подвел нас к кассе. Макси вынул деньги. Он с притворной скромностью сказал:
— Хотим сделать несколько небольших ставок. Так, для развлечения. Стодолларовые фишки на десять тысяч долларов.
Он небрежно отсчитал от пачки десять штук и бросил их на стойку.
Кассир был крутой парень. Он сохранил невозмутимый вид. Только слегка приподнял одну бровь. С непроницаемым выражением лица он выдал нам столбик фишек. Мы рассовали их по карманам.
Мы вошли в большой зал, занимавший почти все здание. Патси сказал: «Класс». Это относилось одновременно и к людям, и к интерьеру. Мы помедлили у входа, чтобы бегло оценить обстановку.
Я сказал:
— Примерно четыре с половиной сотни человек.
Патси добавил:
— Я бы сказал — четыре с половиной сотни простофиль.
Все мужчины и женщины без исключения были в вечерних костюмах. Макси оглядел толпу.
— Человек двадцать пять из них — подсадные утки, сказал он.
Я добавил:
— А остальные — чистой воды лохи.
— Большинство увешаны побрякушками, — констатировал Косой.
— Я бы с удовольствием расколол эту контору бесплатно, — буркнул Макси, когда мы все вместе углубились в зал.
Вдоль стен стояло около десятка карточных столов. В центре ближе к выходу находилась рулетка, а чуть подальше — новый красивый стол для игры в кости. Бар занимал самый дальний угол зала.
Мы смешались с толпой, стоявшей у рулетки. Патси встал рядом с крупье. Косой занял позицию позади человека, которого наши опытные глаза определили как подсадную утку. Я разместился напротив Патси. Народу было много, и игра шла вовсю.
Макси поставил по две фишки на три четных номера. Все ставки были сделаны. Колесо рулетки закрутилось. Макси проиграл. Он поставил по три фишки на нечетные номера. Я не понимал, что делает Макс, но, судя по его сосредоточенному виду, он устраивал рулетке что-то вроде проверки.
Все ставки были сделаны. Колесо снова завертелось. Я взглянул на Патси. Он внимательно следил за крупье. Всем своим видом он показывал, что очень увлечен игрой. Как бы нечаянно Патси оттолкнул крупье в сторону и мгновенно провел рукой под столом, нащупывая кнопки или переключатели. Он с улыбкой извинился за свою неловкость, вызванную чрезмерным возбуждением.
Я не заметил, на что поставил Макс в следующей игре. Я следил за Патси, который передвинулся к «подсадке», стоявшему рядом с Косым. Здесь он проделал то же самое, что и с крупье. Патси сделал вид, что возбужден игрой, оттер «подсадку» в сторону и пошарил рукой под крышкой стола.
В следующей игре Макси уже не делал ставок. Вместо этого он уронил все свои фишки на пол, притворившись, что это произошло нечаянно. Со смущенным видом, улыбаясь и рассыпаясь в извинениях, Макс залез под стол и стал собирать фишки. На самом деле он хотел поверить, нет ли каких-нибудь скрытых приспособлений под ковром. Я заметил, что он был разочарован. Он ничего не нашел. Макси продолжал играть, пробуя разные варианты и комбинации, но без особою успеха. Он стабильно продолжал проигрывать.
Я наблюдал за людьми, которые, наоборот, без конца выигрывали. Они были явными «подсадками». Но я не мог понять, как все это делается.
Макси оставил стол и отправился в уборную. Чтобы, избежать подозрений, мы присоединились к нему по одному.
Макси сказал:
— Рулетка с секретом, это ясно. Но будь я проклят, если понимаю, в чем тут дело. Вы что-нибудь заметили?
Патси ответил:
— Крупье колесом не управляет, я уверен.
— Да, — согласился я, — похоже, это делает кто-то другой.
Косой сказал:
— Я абсолютно ничего не видел.
— Но как кто-то другой может управлять колесом? — спросил Макси. — Может быть, через какое-то дистанционное управление? — Он прибавил: — Из-за этих ублюдков я уже проиграл больше трех штук. Попробуем сыграть в кости.
По дороге мы заглянули в бар и выпили по рюмочке.
Стол для игры в кости выглядел как положено: зеленое сукно и доска, на которую бросали кубики. Мы встали вокруг стола и начали смотреть. Фишек в этой игре не было. На кон ставились живые деньги. Когда очередь бросать дошла до Макса, он поставил пятьсот баксов.
В первом круге расстановка сил была ясна. Очевидно, что для затравки Максу дадут выиграть первую ставку; об этом говорило и то, что никто из «подсадок» не поставил свои деньги.
И верно, он выбросил одиннадцать. Макс удвоил ставку. Он положил штуку. В игру тут же вступили «подсадки». Мы знали, что теперь Макси проиграет. Его деньги уже лежали у них в кармане. У него не было никаких шансов. Помощник крупье передал кубики Макси. На этот раз они были поддельные. Макс потряс кубики в руке. Потом он их бросил. Крупье назвал выпавшую цифру. Это была четверка.
Ход перешел к «подсадкам» и другим игрокам. Они увеличили свои ставки. Помощник снова передал кости Макси. Перетряхивая кубики, он улыбнулся мне и прошептал: «Девять на семь», имея в виду, что в девяти случаях из десяти выпадет семерка. Он бросил фальшивые кости на доску. Выпала семерка.
Теперь была очередь бросать «подсадке». Он сильно повысил ставку. У него выпало двенадцать, и он выиграл четыре штуки. Это снова подогрело интерес посетителей к игре. Было ясно, что крупье, его помощник и «подсадки» работают одной слаженной командой. Боссом в ней являлся крупье. Он подавал знак помощнику, какой набор костей подавать игрокам. «Подсадки» следили за этими знаками. Вот и все.
Отходя от игорного стола, Косой заметил:
— Ну и козлы!
Патси сказал:
— Да. Они не понимают, что выигрывающий игрок работает на заведение и потом с лихвой возвратит им эти деньги.
Мы прошлись по залу вдоль карточных столов, всюду присматриваясь к игре. Жульничество было практически за каждым столом. Игры попадались самые разные, но везде работали схожие команды, состоявшие из банкомета или раздающего карты и одного или нескольких подсадных уток.
Мы заметили, что за одним из столов в игре использовались крапленые карты. Но в следующих играх трюки стали меняться. Так, в одной игре мы три раза смотрели, как сдавали карты, прежде чем догадались, в чем дело. Фокус был в маленьком зеркальце, ловко вставленном в перстень банкомета. С его помощью он видел каждую карту, которую сдавал игроку.
В следующей игре использовалась колода с напылением. Мы поняли это по тому, как раздающий быстро ощупывал карты перед тем, как бросить их на стол.
Мы долго бродили по залу с безразличным видом, останавливаясь у столов и идя дальше. Один раз мы приняли участие в игре. Здесь, за столом, работали с краплеными тузами. Они были так сильно навощены, что просто удивительно, как этого никто не заметил. Банкомет, словно профессиональный фокусник, легко вытаскивал тузы из колоды, клал их под низ, сдавал «подсадке» или самому себе, короче говоря, так, как это было выгодно ему и заведению. Он был настоящий мастак в своем деле.
Самая крупная игра шла за покерным столом. Никаких фишек. Только на живые деньги. Минимальная ставка была в сотню долларов. Верхние ставки не ограничивались. Макси сел за стол, а мы стали смотреть за игрой. Мы следили очень внимательно. Мы чувствовали, что тут есть какой-то подвох, но не могли его обнаружить. Единственное, что показалось мне необычным, — это странный яркий козырек, который раздающий карты низко надвигал на глаза. Один из игроков спустил шесть тысяч долларов за двадцать минут.
Мы закончили осмотр игровыми автоматами. Они прятались в самом темном углу зала. Даже здесь они ухитрились сжульничать. Заметить это оказалось очень легко: средняя полоса на табло не двигалась, поэтому джекпот был невозможен. Мы вернулись к окошку кассы. Макс обменял на деньги оставшиеся фишки. Мы сели в «кадиллак». На обратном пути Макси сказал:
— Игроков здесь имеют как хотят.
— Даже без вазелина, — согласился Косой.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |