– Ты же знаешь, я не могу тебе помочь! – заявил Сайкс. – Пока мы не проведем все опыты, лучше обойтись без ожогов. Пошли, тут недалеко.
Его жена помогла мне подняться на ноги.
«Не будь мы женаты столько лет, я бы…»
Мне хотелось оглянуться и рассмеяться ей в лицо, но тело отказывалось подчиняться. Жена Сайкса тащила меня по лесу. Высокая трава доставала до бедер, больно колола босые ступни. Я едва держалась на ногах.
Наконец мы подошли к колодцу у обрыва, и меня осенило, где мы находимся. Интересно, знают ли мои мучители, что Марла поведала мне семейную историю про колодец позади дома Уотсонов? Я знала, где я! Как бы сказать об этом Калебу?
Я посмотрела на Сайкса и попыталась проникнуть в его мысли так, как это сделал со мной Калеб в день нашего знакомства. Я сосредоточилась и представила, как выглядит его разум. Особых усилий не потребовалось, и вскоре я была в его голове. Никогда не испытывала ничего подобного! Он совсем не похож на Калеба…
Сознание Сайкса оказалось мутным и противным. Злоба и ожесточение липли ко мне будто болотный ил к коже. Я не просто читала мысли, я проникала в каждый уголок его души. Я узнала обо всех его планах и поступках. А еще поняла, при чем здесь старый колодец Уотсонов.
И мне это ужасно не понравилось!
К нам подошел Маркус и пятеро темноволосых дюжих Уотсонов. Они все думали по-разному. Как и жена Сайкса, многие были не в восторге от происходящего.
«Черт! Когда же все это закончится?»
«Мы ведем себя как нелюди… У Сайкса совсем крыша поехала!»
«Интересно, что у мамы на ужин? Я не отказался бы сейчас от жареной курочки. Поторапливайся, Сайкс!»
«Почему в других кланах девчонки симпатичнее? Вот бы побыть с этой штучкой минут десять наедине!»
«Что за бред! Ничего не выйдет! Мы только зря теряем время и мучаем бедняжку. Кому это надо?»
Меня едва не смело потоком мыслей, но я устояла. Я научилась себя контролировать, вот только слышать чужие мысли были невыносимо. Ну, по крайней мере, мысли всяких мерзавцев. Поэтому я закрылась.
– Полезай в колодец, – неожиданно сказал Сайкс.
– Нет! Прошу вас, не надо! – взмолилась я и попыталась вырваться, но жена Сайкса держала крепко.
– Прекрати! Если не подчинишься, мы отправим Маркуса в дом Калеба. Вот тогда и увидим, что происходит с Асом, когда его запечатленный погибает.
– Умоляю! – крикнула я и упала на колени. Едва я представила смерть Калеба, как меня скрутило от боли. – Прошу вас, не делайте этого!
– Вот отсюда все и началось, – непринужденно заметил Сайкс. – Лет триста тому назад мой предок упал в этот колодец. По легенде, он был помолвлен с красивой девушкой и просидел тут четыре дня. Он думал, что она сходит с ума, разыскивая его, и взывал к Богу, умоляя о помощи. Но никто не пришел, и он впал в ярость, начал кричать и бить кулаками о стены. Его кровь смешалась с водой колодца и засветилась. Он испугался, и тут подоспела помощь. Его вытащили, он мечтал увидеть свою возлюбленную, однако среди пришедших ее не оказалось. Девушка решила, что он перетрусил, раздумал жениться и удрал. Тогда она вышла за другого. Это разбило его сердце. Он пошел в церковь, где они должны были обвенчаться, и на приходском кладбище встретил девушку, которая принесла цветы на могилу отца. Предок помог ей подняться с колен, и едва они коснулись друг друга, как произошло первое в мире запечатление. Он тут же забыл неверную невесту, и они полюбили друг друга навеки. Через несколько дней запечатленные обрели силу и получили магические способности. К тому времени в деревне стали происходить и другие запечатления. Появилась целая деревня Уотсонов. Потом и они обрели свои способности, как мой предок. С тех пор жители перестали выходить замуж или жениться до запечатления, а их способности помогали им завоевывать новые территории и отражать нападения врагов. По легенде, когда мой предок яростно бился о стены и истекал кровью в колодце, он положил начало всему. Потом он рассказал соседям о светящейся воде и предположил, что это неспроста. Поскольку колодец был один, воду пили все жители. Именно поэтому я решил проверить теорию с колодезной водой. Так что давай, лезь в колодец! – велел Сайкс.
Маркус позади меня зловеще расхохотался.
Жена Сайкса помогла мне подняться и подтолкнула к доске, подвешенной к веревкам. Сопротивляться не было сил, и я подчинилась. Я свернулась калачиком, пытаясь не показывать им свой страх. Пока меня опускали в колодец, я молчала и отводила взгляд. Жена Сайкса недовольно бормотала, однако продолжала выполнять приказы мужа.
Сайкс надеялся, что вода обратит наше с Калебом запечатление вспять или просто оборвет связь между нами. Слушать мысли Маркуса было невозможно. Он хотел сотворить со мной, с Калебом и со всеми Джейкобсонами мерзкие и страшные вещи… Мне было физически больно заглядывать в его сознание, где мутным туманом клубилась дикая ненависть.
Вода коснулась края доски, и я села. Я сомневалась, что в таком состоянии удержусь на плаву, и запаниковала, однако сердце продолжало биться ровно и медленно.
Когда я очутилась по пояс в воде, ворот перестали вращать. Сайкс свесился через край.
– Через пару дней мы за тобой вернемся.
Я задохнулась от ужаса.
– Прошу вас, не оставляйте меня здесь! Мне страшно! – крикнула я.
– Так и должно быть! – заявил он и ушел.
Глава 25
Желудок сжался в комок, спазмы становились все болезненнее. Пошли уже третьи или четвертые сутки без Калеба. Неизвестно, как долго мне придется сидеть в колодце, проверяя дурацкую теорию. Что со мной сделают, если запечатление исчезнет? Можно ли обмануть Уотсонов? Почувствуют ли они разницу?
Я старалась не дрожать, потому что мышцы невыносимо болели, а плеск воды сводил с ума. Интересно, не остался ли кто за мной присматривать? Я попыталась прочесть их мысли, но тщетно. Дозваться до Калеба тоже не удалось. Через несколько часов я так сильно стучала зубами, что заболела челюсть. Пару раз я до крови прикусила язык, и у меня возникла идея.
Я сплюнула кровь в колодезную воду и принялась ждать. Ага, как же! Никакого свечения не возникло. Обругав себя последними словами за то, что купилась на выдумки Сайкса, я поняла, что мне ужасно хочется лечь. Однако я не могла даже к стене прислониться – платформа сразу теряла устойчивость.
Наконец я сдалась и снова заплакала. В колодце я провела весь день. Ярко светило солнце, но в ледяной воде тепла не ощущалось. Стемнело. В ночи раздавался звериный вой, уханье сов и щебет птиц, треск сучьев, стрекотание кузнечиков. Все эти звуки ужасно пугали. Спать я не могла, потому что лечь не получалось. Глаза слипались, я опускала голову на колени и с громким плеском падала в воду. Я совершенно окоченела и оставила всякую надежду поспать.
Утром солнце снова начало свой путь по небу. При свете дня я разглядела, что стенки колодца неровные. Я встала, держась за веревку, и попыталась найти точку опоры. Ногу-то я поставила, однако заросшие скользкими водорослями кирпичи не давали подняться выше чем на шаг. Во время очередной попытки я поскользнулась и ободрала руку об острые камни.
Кровь опять закапала в воду. Сначала я чего-то ждала, потом скривилась. Глупо верить безумцам! Я снова принялась кричать, потом попыталась связаться с Калебом. От усталости я плохо соображала.
В сумерках сверху послышались голоса. Я отчаянно надеялась, что меня отыскали Джейкобсоны, однако над колодцем склонился ухмыляющийся Маркус.
– Еще не сдохла?
Я тяжело опустилась на доску, и она поехала вверх. Мне захотелось заорать от бессилия. Два дня! Меня продержали в колодце целых два дня! Вода осталась внизу, и я надеялась, что на теплом воздухе мне станет легче, но сделалось только хуже. Кожа горела, тело бил озноб. Уотсоны крутили ворот рывками, доска постоянно колотилась о стенки. Меня так сильно трясло, что кости стучали. Я кричала, плакала, звала Калеба. В груди щемило.
Наконец я скатилась с доски, больно ударившись о землю. Я дрожала от холода и никак не могла отдышаться. Жены Сайкса среди собравшихся не было. Рядом с колодцем стояли Маркус, его дядя и еще три Уотсона. Я не могла понять, как же они помогут мне без ожогов, но по их лицам догадалась, что это никого больше не волнует.
Маркус злобно ощерился, схватил меня за руку и поднял, но тут же отпрянул, шипя от боли.
– Все равно жжется!
– Ясно. Снаружи оставаться нельзя, она орать будет. Ведите ее внутрь! – рявкнул Сайкс.
Только не это! Что… И тут на меня нахлынули его мысли. Да он совсем из ума выжил! Сайкс не хотел в этом участвовать, он даже смотреть не собирался. Он решил отдать меня в руки Маркуса и выяснить, сколько ожогов выдержит мое тело за один раз. Либо я окончательно лишусь сил, либо это что-то изменит. Ну уж нет! Я покачала головой.
– Нет! Прошу вас, не надо! – умоляла я Сайкса, взывая к его человечности. – Не мучайте меня! Мне всего семнадцать. Я не выдержу! Мне больно…
– Ведите ее внутрь, – невозмутимо повторил он.
Маркус потянул меня за волосы. Я закричала. В его руке что-то блеснуло. Плечо полыхнуло болью, и я поняла, что он чиркнул меня ножом.
Я коснулась ключицы. Пальцам стало мокро и липко, футболка взмокла от крови.
– Маркус! Не смей! – заорал Сайкс и оттолкнул его в сторону. – Я велел использовать только магию, никакого оружия! Финн, немедленно отведи ее внутрь!
Я оттолкнула его, и тут все Уотсоны на меня навалились. Парни хватали меня, оставляя ожоги по всему телу, и тут же отдергивали руки, шипя от боли. Мой мозг вспомнил приемы карате, но тело почти не слушалось. Я отбивалась, делая слабые махи ногами и блокируя удары.
Я прикинула, что если удастся удерживать их на расстоянии, то у меня появится шанс. Так и вышло. Один из парней (кажется, Финн) заорал, схватил меня за руки и попытался удержать. Он прижал меня спиной к груди и, вопя от боли, закрыл мне рот рукой. Я изо всех сил вцепилась зубами в ладонь, он инстинктивно меня оттолкнул, и я сорвалась с обрыва.
Уотсоны закричали.
– Не-е-ет! – громче всех вопил Сайкс.
На меня стремительно надвинулась сине-зеленая глубина.
Я рухнула в ледяную воду. Вокруг бурлил поток. Река норовила меня поглотить. Сил у меня не осталось, плыть я не могла, поэтому сделала глубокий вдох и отдалась на волю течения. Меня куда-то несло. Внезапно что-то шершавое оцарапало мне ногу: с берега в реку упало вывернутое бурей дерево.
Я подтянулась и чуть вылезла из воды. Сайкс и его подручные наверняка меня ищут, так что на виду оставаться не стоило, но тело больше не слушалось. Я отключилась, наполовину выбравшись на илистый берег, а наполовину застряв в ветвях и в холодной речной воде.
Понятия не имею, сколько прошло времени. Когда я очнулась, уже стемнело. Боль была такая, что все прежние муки показались ерундой. Она словно взялась уничтожить меня окончательно. Кричать нельзя: я все еще во владениях Уотсонов, и меня сразу же отыщут. Кто знает, сколько их сейчас у реки шастает? Рот открылся в молчаливом вопле, тело сотрясали судороги, пальцы вцепились в землю. Я изо всех сил карабкалась на берег, подальше от ледяной воды.
Наконец я отползла в заросли травы, перекатилась на спину и попыталась отдышаться.
Небо было полно звезд, как в ту ночь, когда мы с Калебом ходили в ресторанчик «У Магли». В ту самую, когда меня похитили. Я представила, что Калеб сидит рядом и держит меня за руку. Мы смотрим на звезды так же безмятежно, как раньше. При мысли о нем сердце мучительно сжалось. Перед глазами все поплыло, голова запульсировала от боли. Я должна добраться до Калеба! Теперь я свободна. Нужно только идти!
Я перекатилась на живот, собралась с силами и встала. Меня била дрожь, но я шла, босыми ногами ступая на острые камни и сучья. Ветки обдирали руки в кровь. Брела я с грацией зомби. Потом упала, порез на ключице открылся. Я зажала его пальцами и двинулась вперед, стараясь не обращать внимания на боль в плече. Чем дольше я шла, тем больше немели пальцы рук и ног. Согреться не удавалось, и моя решимость начала таять. Похоже, здесь я и умру. Если меня не убьют Уотсоны, то это сделает лес.
На всякий случай я держалась подальше от проторенных тропок и берега, пробиралась по кустам, пряталась за деревьями. Я шла и шла, несмотря на усталость и боль. Вдруг впереди показался то ли сарай, то ли хижина. Надежда вспыхнула, но тут же погасла. Стоит ли входить в эту лачугу? А вдруг она принадлежит Уотсонам? Меня там сразу же найдут. Однако делать было нечего: я слишком промокла и замерзла.
Я поднялась на холм, цепляясь за корни и стебли трав. Ступеньки крыльца предательски заскрипели. Я заглянула в темное окно, осторожно толкнула дверь…
Не заперта!
Замок звякнул. Я сделала глубокий вдох и шагнула внутрь. В свете луны виднелась маленькая спальня и кухня. Я пошарила по стене, обнаружила у входа выключатель. Нет, слишком ярко! Свет обязательно заметят, лучше его погасить. Возле двери лежал фонарик, он куда безопаснее.
Судя по всему, хижина давно пустовала. Внутри было неприглядно и грязно, зато я обнаружила много полезного. В шкафу нашлось полно одежды. Я мигом стянула мокрую футболку и надела длинный мужской свитер, бесформенный, но теплый. Джинсы сняла и повесила сушиться на спинку кровати. Жаль, ничего нельзя поделать с порезами на ногах.
На кухне возле раковины лежали свечи и спички, видимо, на случай отключения электричества. Я зажгла парочку и заглянула в буфет в поисках еды. Там нашлись две банки консервированных сосисок (фу, гадость!). Впрочем, сейчас они показались вкуснее любого гамбургера. Возле раковины стояли две бутылки с водой. Вроде неоткрытые. На всякий случай я понюхала содержимое и сделала несколько больших глотков.
Мне снова захотелось спать. Я наелась, однако не могла успокоиться. Почему я никак не достучусь до Калеба? Где я? Что делать? С утра осмотрюсь и что-нибудь придумаю.
Взглянув на кровать, я сильно засомневалась, смогу ли спать в пыли и паутине. Впрочем, привередничать не стоило. Я решила лечь на покрывало и укрыться висевшим на спинке одеялом. Плевать, чья это постель!
Как же приятно наконец лечь! Я сжалась в комок, подтянув колени к груди, вздохнула, перестала дрожать и провалилась в забытье.
Внезапно я проснулась. С перепугу даже забыла про боль. Снаружи кто-то был.
Я похромала к шкафу, схватив по пути футболку и джинсы. Боль и тоска по Калебу навалились со страшной силой. Я едва сдержала крик. Желудок сотрясали спазмы, но каким-то образом мне удалось с ними справиться. Входная дверь скрипнула.
Я затаила дыхание. Лишь бы не выдать себя, пока меня ищут! Сердце в груди билось так сильно, что мне стало больно…
Минуточку!
Сердцебиение участилось?! Значит, организм избавился от мерзкого препарата. Теперь Калеб сможет меня найти! Если только я доживу до его прихода. Во мне все пело, хотя я понимала, чем грозит вторжение незваного гостя. Длинный порез на ключице и ободранная рука пульсировали от боли в такт сердцу, но я все равно была рада. Я осторожно раздвинула старые куртки и посмотрела в щелку. Я не увидела лиц, просто заметила, что комнату осматривают. Зря я спряталась в шкафу, надо было выскользнуть через заднюю дверь!
Снаружи раздались голоса, и я тут же обрадовалась, что выбрала шкаф. Один из парней в доме откликнулся, и я едва не задохнулась. Это же он приносил апельсиновый сок и разглядывал меня через мокрую простыню!
Черт! Ищут-то меня!
– Никого! – крикнул он и быстро вышел.
Я сосредоточилась, пытаясь услышать мысли Сайкса, однако его не было рядом. Зато поблизости крутился Маркус. Лучше бы я о нем не вспоминала…
«Глупая девчонка! Убью! Сайкс воображает, что он тут самый главный. С меня хватит! Как только ее найду, покажу ей, что такое настоящий Ас! Она пожалеет, что на свет родилась! Может, потом передам все Калебу в эхо-сне. Ха! Вот это будет прикольно! Ах, Мэгги, я так тебя люблю! Фу! Идиоты! Хорошо, что со мной запечатление не случится никогда. Не придется возиться со всей этой фигней. Погоди, малютка Мэгги, скоро я тебя найду! И ты пожалеешь, что не разбилась, упав со скалы…»
Господи, сколько в нем злобы! Я стряхнула оцепенение, снова выглянула в щелку и вывалилась из шкафа. Боль была нестерпимая. Я продышалась, с трудом натянула джинсы, а вампирскую футболку с отвращением закинула под кровать. Так, на всякий случай. Поискала хоть какую-нибудь обувь, но тщетно.
Напившись воды, я снова попробовала связаться с Калебом. Позвала его мысленно, однако ничего не вышло. Зато увидела вспышки и отблески его сознания, как раньше. Потом я поняла, что лучше не подстраиваться под Калеба, а прочесть его мысли, как делала со всеми остальными. Теперь получится. И действительно – я сразу услышала его разговор с отцом.
– Не знаю, папа. Всего десять минут назад… Это точно она! Поехали сейчас же! – выпалил Калеб.
– Сын, мы обязательно отправимся за ней, только сначала надо собрать всех наших. Действовать сгоряча нельзя! Чтобы проникнуть на территорию Уотсонов, нужно побольше народу.
– Знаю, – вздохнул Калеб и ударил кулаком о стену так, что посыпалась штукатурка. – Папа, я ее чувствую! Ей очень страшно! Вдруг ее прямо сейчас истязают?
– Ты бы узнал. Как только ты услышал ее сердцебиение, то снова настроился на ее тело. Если ей будет больно, ты сразу почувствуешь. Мы ее обязательно вернем, обещаю!
Питер подошел к Калебу – выглядело это так, будто он идет ко мне – и обнял сына. Калеб тяжело вздохнул и похлопал отца по спине.
– Мы ее найдем! – заверил Питер.
– Да. Пора действовать! Пап, я просто умираю! Вряд ли я смогу держать себя в руках, если мы протянем еще немного.
– Наши уже едут. Подожди.
– Не могу! – простонал Калеб. – Не могу я сидеть и ждать! Я должен хоть что-нибудь сделать! Мне так больно… Я чувствую Мэгги в себе и знаю, что ей тоже больно и… – Он застонал и пнул ногой стул, отпихнув его к письменному столу на другом конце кабинета. – Если ей причинят боль, я их убью! Клянусь всем…
– Верю! – Питер схватил Калеба за плечи. – Верю, однако ты не должен слететь с катушек. Так Мэгги не спасешь. Мы обязательно ее вернем!
Я отстранилась от его мыслей. Как больно видеть Калеба таким! Я понятия не имела, когда наши доберутся до территории Уотсонов. А ведь враги за мной охотятся! Что делать: остаться в хижине или поискать дорогу? Можно воспользоваться своим Даром и послушать, нет ли их поблизости. Если надо – спрячусь. Должно сработать!
Я медленно выглянула наружу, открыла сознание и прислушалась. Никого. Я осторожно спустилась с крыльца, стараясь не споткнуться, ступила на гравиевую дорожку и сморщилась от боли. Держась за перила, я осмотрела кровавое месиво, в которое превратилась ступня. Просто прекрасно…
Я снова вошла в лес и направилась в противоположную сторону. Днем все выглядело совсем иначе. Густые заросли отлично скроют меня от преследователей.
Пару часов я брела скорчившись: дико болел живот. Пару раз останавливалась, чтобы отдышаться. Мне хотелось забиться под ближайший камень да там и остаться. Я ужасно проголодалась и хотела пить, перед глазами снова все плыло. Разлука с Калебом меня убивала. Казалось, я вот-вот потеряю сознание.
Надо найти дерево с густыми нижними ветвями, чтобы меня никто не нашел, когда я впаду в забытье. Под утесом темнела небольшая пещера, но это укрытие слишком ненадежно – там станут искать в первую очередь. Скалы были повсюду. Я испугалась: вдруг я случайно вернулась к той, с которой свалилась вчера? У пещеры росли густые ели. Я облегченно вздохнула, отодвинула пушистую ветвь и собралась заползти в укрытие, как вдруг услышала чужие мысли. Через секунду я увидела и самого их обладателя.
Заметив меня, он округлил глаза. Судя по его мыслям, он искал именно меня. Он миролюбиво поднял руки, однако я не купилась. Я бросилась прочь, он следом. Бегуньей я была превосходной, однако измученное тело меня подвело. Я едва сдержала крик, когда преследователь настиг меня и обхватил обеими руками. Бить не стал, хотя я этого ждала.
– Мэгги, погоди! Не кричи.
Как ни странно, его прикосновение меня не обожгло. Я медленно обернулась. У незнакомца были курчавые каштановые волосы и добрые глаза.
– Калеб здесь?
Он кивнул.
– Я Родни, его двоюродный брат. Прости, что напугал.
Да хоть папа римский! Главное, что он не Уотсон! Я облегченно упала ему на грудь. Он взял меня на руки и понес. Я то теряла сознание, то снова приходила в себя. Родни быстро шел вперед. Вдруг раздались крики. Я было решила, что он меня обманул и сейчас отдаст Уотсонам, и тут увидела Питера с Калебом.
Я ахнула и забилась в руках Родни. Он опустил меня и поддержал, чтобы я не упала. Я бросилась к Калебу. Ноги подкосились, и он едва успел меня подхватить. Лишь только мы коснулись друг друга, как боль исчезла без следа. Мы оба вздохнули с огромным облегчением. Вокруг нас забушевал шквал энергии, накопившейся за долгие дни разлуки.
Питер и остальные Джейкобсоны, стоявшие позади Калеба, рухнули на землю, будто их ударила невидимая сила. Некоторые упали на бегу, по пути к нам. Потоки энергии переливались радужным сиянием и пронизывали мое тело насквозь. Я подняла руку и увидела, как лучи входят с одной стороны, а выходят с другой.
Я испуганно сжала шею Калеба. Он обнял меня крепче.
– Что происходит? – прошептала я.
– Не знаю, – выдохнул он, – но это не важно.
Он покрыл нежными поцелуями мое лицо и губы. Я едва стояла на ногах, Калебу пришлось меня поддерживать. Он распахнул свои мысли и чувства, и я познала всю глубину его тоски, беспокойства и гнева. Может, мне это удалось благодаря тому, что мы обрели силу.
– Именно, – ответил Калеб. – Помнишь, я говорил, что ты будешь чувствовать меня, не прикладывая никаких усилий?
Он убрал волосы с моего лица и болезненно скривился, увидев ожог у губ. Я поморщилась, представив, как выгляжу и как пахну. Калеб усмехнулся и покачал головой.
– Мне все равно, ведь теперь ты со мной! Прости, что не нашел тебя первым. Мои родственники успели добраться сюда раньше нас. Я рассказал им, где искать.
– Какая разница! Я так рада, что ты со мной.
– Теперь я с тобой, – кивнул Калеб и притянул меня ближе.
Он заметил воспаленную рану на ключице, провел по ней пальцами, нахмурился и едва не зарычал. Он буквально пылал от гнева. Вдруг уголки рта Калеба поднялись. Интересно, что это с ним? Он широко и ободряюще улыбнулся.
– Вот теперь я смогу!
Он прикрыл глаза и сосредоточился. Один за другим проходили ожоги, порез на ключице затянулся, стертые в кровь ноги заживали. Сначала раны жгло, потом они исчезали без следа. Озноб тоже прекратился. Меня наполнило тепло и ощущение правильности происходящего. Именно так все и должно быть!
– Калеб, – проговорила я.
Он вздохнул и придвинулся ближе, коснувшись моего носа своим.
– Обожаю, когда ты называешь меня по имени.
– Я тоже!
– Прости, перебил. Что ты хотела сказать?
– Что с Уотсонами? Утром они были здесь, искали меня.
Он отпрянул и встревожился.
– Ты их видела?
Я кивнула.
– Ночью я спряталась в хижине посреди леса.
– Постой! Я думал, тебя отпустили, узнав, что мы едем к тебе на помощь.
Я прикусила губу, пытаясь заблокировать часть своих воспоминаний, чтобы он не увидел. Стоит ли показывать Калебу все, что со мной делали Уотсоны?
Услышав мои мысли, он застонал.
– Что с тобой делали? Мэгги, покажи! – хрипло приказал он.
– Умоляю, не оставляй меня одну! Даже ради того, чтобы их выследить! Прошу тебя!
Калеб покачал головой. Похоже, ему стало так же плохо, как и мне.
– Ни за что на свете тебя не оставлю! – Он крепко сжал меня в объятиях. – Прости, я злюсь вовсе не на тебя.
– Знаю. Понимаешь, мне не хочется, чтобы ты кинулся на поиски и проломил кому-нибудь из них голову.
– Мэгги, что они с тобой делали? – мягко спросил он. – Расскажи мне.
Я снова прикусила губу, закрыла глаза и прислонилась лбом к его лбу. Я показала ему все, начиная с того момента, когда проснулась в его куртке, потом голой, и Марла меня мыла, затем Сайкса и Маркуса. Как только хлынул поток воспоминаний, я уже не могла исключать определенные места, поэтому Калебу пришлось вместе со мной пережить все мои страдания, включая ломку. Я сама все это еле вынесла во второй раз.
Калеб яростно скрипнул зубами. Потом я показала, как у меня брали кровь на анализ. Когда Калеб увидел, что я прочла мысли жены Сайкса, он ахнул и восхищенно посмотрел на меня. Я улыбнулась и снова к нему придвинулась. Затем настала очередь колодца, где я провела день, ночь и еще день, дико мерзла и тщетно пыталась выбраться наружу. Потом на меня накинулись Уотсоны и нечаянно столкнули с обрыва. Калеб стонал и ругался, глядя на эту сцену. Потом мы увидели реку и хижину, Уотсонов в поисках меня и мое убежище в шкафу. Я показала даже, как открыла свое сознание и попыталась достучаться до Калеба, как слышала его разговор с отцом, когда он снова ощутил биение моего сердца. Потом меня нашел его кузен Родни, потом мы с Калебом встретились.
Я отодвинулась и заглянула ему в глаза. Калеб покраснел и дрожал от ярости.
– Кто же они после этого?! Как они посмели такое сотворить? – пробормотал он.
– Калеб! – позвал Питер. – Не хочу отвлекать, но Уотсоны уже знают, что мы здесь. Их надо немедленно догнать, иначе они сбегут.
– Я убью их…
– Я видел. Мы все видели, – уточнил Питер, весь дрожа.
Мы с Калебом недоуменно поглядели на него.
– Как?
Питер указал наверх. В радужных лучах энергии плясали и подрагивали образы. Картинка была голубая и чуть расплывчатая. Калеб и я изумленно разглядывали проекцию наших мыслей. Вот это да! Я вспомнила, как жена Сайкса брала у меня кровь, и тут же изображение сменилось: я увидела себя на койке и женщину с иглой и пробирками. Даже голоса было слышно.
– Вы и звук слышите? – спросила я.
Питер кивнул.
– Это все я устроила?
Он снова кивнул, с гордостью улыбнулся, подошел ко мне и погладил по щеке.
– Мэгги, твой Дар очень редкий и ценный! В нашей семье уже больше ста лет не появлялась Провидица.
– Провидица?
Питер положил руку Калебу на плечо. Очевидно, сыном он гордился не меньше, чем мною.
– Провидица читает чужие мысли, чувства и желания, видит прошлые поступки и будущие планы. Заблокироваться от нее невозможно. Ей даже не нужно находиться рядом, чтобы прочесть любого как открытую книгу. Помнишь, как сегодня вышло с Калебом? Возможно, у тебя будут видения, в основном из прошлого, хотя некоторые провидцы и в будущее заглядывают.
– Так это хороший Дар? – на всякий случай уточнила я, вспомнив, что сначала вовсе не обрадовалась умению читать чужие мысли.
– Да! – засмеялся он. – Очень хороший!
– А что теперь умеешь ты, Калеб? – спросила я.
– Пока не знаю. Не важно. – Он широко улыбнулся. – Я говорил тебе много раз и повторю снова: ты потрясающая! – Калеб поцеловал меня, ничуть не стесняясь отца. – Пошли! Давай позаботимся о тебе, а потом отыщем Уотсонов и надерем им…
– Калеб! – рявкнул Питер, одновременно весело и негодующе.
Калеб усмехнулся, поднял меня на руки и понес к джипу.
Глава 26
Мы с Калебом уселись на заднее сиденье машины, где он накормил меня кукурузным супом-пюре, который передала для меня Рэйчел.
– Где папа? – поев, спросила я.
– У себя дома. Мы пока ему не сообщили, что ты нашлась. Он непременно захотел бы поехать с нами, а это невозможно, ты ведь понимаешь!
– Да уж.
Я чувствовала себя намного лучше. Усталость никуда не делась, но я хотя бы пришла в норму. Калеб ни на минуту не оставлял меня. Пока я ела, он сидел рядом, положив руку мне на бедро.
Чуть раньше, когда Калеб нес меня на руках к машине, лучи энергии лентами струились за нами. Джейкобсоны наблюдали за этим с благовением. Как только телесный контакт прервался, сияние исчезло. Сейчас Калеб вновь прикоснулся ко мне, и я побоялась, что свечение возобновится. Неужели всякий раз, как мы дотронемся друг до друга, то будем сиять будто рождественская елка? К счастью, ничего такого не произошло.
– Как там Бекки? Что случилось с ней и Ральфом после вечеринки?
– Я отыскал их и сообщил, что тебя похитили. Я не знал, что делать, поэтому сказал правду. Бекки впала в истерику. Я позвонил родителям, отвез Бекки с Ральфом домой, потом отправился к твоему отцу.
Калеб покачал головой и нервно сглотнул. Я увидела разрозненные кусочки их беседы: отец побагровел и громко кричал.
– И там уж мне не поздоровилось, – вздохнул он.
– Представляю, – пробормотала я. – Папа сильно разозлился?
– Еще бы! – невесело усмехнулся Калеб. – Таких слов в свой адрес я не слышал с тех пор, как… Нет, так меня еще никто не называл.
– Прости! Он…
Калеб обнял меня за плечи и прижал к себе.
– Ведь он – твой отец! Если бы он отреагировал спокойно, я решил бы, что у него с головой беда. Перед нашим свиданием я пообещал тебя оберегать, а потом являюсь и сообщаю, что тебя выкрали у меня из-под носа…
Я посмотрела ему в лицо и решила увидеть своими глазами, что происходило в мое отсутствие.
Никаких усилий не потребовалось, ведь после обретения силы мы все время находились в сознании друг друга. Воспоминания Калеба хлынули сплошным потоком: похищение, его боль и тоска по мне. Некоторые события разворачивались с обычной скоростью, остальные мелькали будто в ускоренной перемотке.
Я видела, как он мечется по берегу и ищет меня, сходя с ума от горя и тревоги. Калеб выкрикивал мое имя, потом опустился на песок и замолотил кулаками по груди, чтобы заставить сердце биться как раньше – свое и мое с ним рядом. Все тщетно. Он понял, что меня похитили Уотсоны. Как же им удалось замедлить мой пульс настолько, что его не слышно?
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |