Все хорошо. Это ничего.
Она продолжала пялиться на парня через станцию, через платформу на другой стороне. Он отвернулся от нее, но она узнала его красивый профиль, и могла услышать его звонкий смех сквозь любой шум. Каждая частичка ее тела жаждала его. Если только она могла бы прыгнуть через железнодорожные пути и приземлиться в его руки. Она только хотела быть с ним и, все же, она не могла. Она должна была пережить это. Он не мог видеть ее. Данэл был с нею. Это было слишком опасно. Что он тут делал?
Теперь, когда толпа разошлась, она видела, что Кингсли был не один. С ним была девчонка. Поправка, с ним были девчонки. Три. Они передавали маленькую флягу по кругу, хихикая, его руки обнимали двух девушек.
Хорошо, таким образом, он разговаривал с ними, о чем бы то ни было, но Мими чувствовала в себе ярость, и ей было больно. Она была разъярена, Азраил провела так много времени, работая, чтобы стать хорошей, и это было ее вознаграждением. Таким образом, она была права, как обычно: все это принесение в жертву и страдание были ни за что. Кингсли шел дальше, и их любовь ничего не значила для него, точно так же, как прежде. Но, что она думала, должно было случиться? Насколько Кингсли был обеспокоен тем, что их отношения подходят к концу. Она и сама стала опустошенной.
Почему случалось так, что они должны были начать все заново. Она потеряла свою душу, чтобы спасти его от Ада, а он был здесь, вел себя также, как всегда, как она опасалась, что он будет вести. Действительно, на что она рассчитывала? Что Кингсли изменится?
— Смотри. — Данэл внезапно появился рядом с ней.
— Наш поезд уезжает от другой платформы.
Мими уставилась на Кингсли в отвращении. Когда девушка рядом с ним просунула руку в задний карман его джинсов, Мими повернулась к Данэлу с сумасшедшим взглядом в глазах.
Она схватила его за руку и потащила в направлении Кингсли.
— Поцелуй меня! — Шипя, сказала она, таща его к Кингсли.
Она бросилась на него, целуя его неистово, как будто он был тем, которого она любила всем своим сердцем, а не того парня через платформу.
Ангел выглядел потрясенным сначала, но скоро он открыл рот для нее, и Мими могла сказать, что он наслаждался поцелуем слишком сильно. Он положил руку на ее талию, притянул ее бедра ближе к своим. Тьфу. Не было никаких сомнений, он определеннонаслаждался этим. Она должна была заставить его остановиться прежде, чем это зайдет слишком далеко.
Пораженная, она открыла глаза.
Через всю станцию Кингсли смотрел прямо на нее. Его темные глаза, смотрели в ее глаза. Он узнал ее под иллюзией? При маскировке? Он знал, что это была она? Он уставился на нее, и Мими запаниковала. Она заставила поезд, который только въехал на станцию, увеличить скорость, а не замедлить, почти врезавшись в несколько пассажиров, ждущих, чтобы он открыл двери. Несколько человек начали кричать, в то время как другие отступили, и начальник станции по громкоговорителю приказал, чтобы все сохраняли спокойствие. Это было просто отвлечение, она нуждалась в нем.
Мими отодвинула Данэла от себя. Он вытер губы рукавом своего жакета, его глаза стали стеклянными.
— Никогда не думал, что ты так ко мне относишься. Я имею в виду, Аббадон друг, но мы можем решить что — нибудь, — сказал он.
— Заткнись, — сказала Мими, напрягаясь, чтобы видеть оживленную платформу.
Но Кингсли ушел.
СЕМЬ
Блисс
— Что нам теперь делать? — Спросила Арамина, когда ничего не получилось.
Проход не открывался, как бы они ни пытались. Блисс думала, что ее голова внезапно воспламенится.
— Это отстой, — протянула она. — Нам нужен новый план.
— Нам нужно перегруппироваться, — сказал Лоусон. — Так как мы вернулись в Хантинг — Вэлли, то должны пойти и найти Артура, может быть, он может нам.
Артур Бошам был их покровителем, другом и колдуном, это он помог волкам, когда они сбежали из преисподней. Они согласились на этот план и были готовы продолжать двигаться, когда Малкольм наткнулся на корень дерева.
— Можем ли мы сделать перерыв на минуту? Мои силы иссякли, — сказал мальчик.
— Мы все устали, — сказала Блисс. Они только что победил Ромула и Адских псов. — Я думаю, мы должны отдохнуть и поесть.
— Пещера слишком далеко. Давайте просто найдем место, где остановиться, скажем, прямо здесь, — решил Лоусон. — Ты права, нам, возможно, потребуется некоторое время, чтобы зализать наши раны.
На улице было холодно, как и когда они ушли. Блисс догадыалась, что прошла всего неделя с тех пор, как они поехали назад во времени, и интересовалась, где сейчас Джек и Шайлер, Мими и остальные.
Они нашли закусочную и заказали пластины завтрак — блины, яйца, вафли, и с жадностью съли всё.
— Ты чувствуешь себя лучше, Maк? — Спросила Блисс.
— Немного. Просто у меня головнаяболь, я чувствую себя странно. Как в ненужном месте, будто проснулся от странного сна, который длился слишком долго.
— Это могло бы объяснить вот это, — сказал Эдон, указывая на газету, взятую с соседнего столика, и на сегодняшний день.
— Этого не может быть, — удивился Лоусон. — Ни в коем случае.
— Что случилось? — Спросила Блисс, затаив дыхание.
— Год, — сказал Эдон. — Целый проклятый год прошел, пока мы были в Проходах.
Целый год их жизни ушел в один миг. Лоусон смотрел на дату в газете.
Целый год они потеряли, а их враги двигались все быстрей, строили планы, готовясь к бою. Сколько всего они потеряли? Лоусон не мог говорить, Блисс видела его беспокойство, что случилось с волками, которые остались в ловушке подземного мира?
— Это не твоя вина. Путешествие через проходы непредсказуемо, — сказала она.
— Но это другое, — заявил он. — Я обещал волкам, что вернусь, это было почти год назад. Кто знает, что случилось там за это время?
Блисс захотелось обнять его и утешить, но сейчас не время, между ними всё ещё было какое — то неудобство — она рассказала, что Люцифер ее отец. Конечно, она была частью стаи, но это сказалось на их дружбе. В любом случае, сейчас не время.
Волки не были их единственной заботой. Что случилось с вампирами, думала Блисс, её друзьями? Она чувствовала то же самое, что и Лоусон. Она должна была знать. Что делать, если все уже кончено? Что делать, если Серебряная Кровь выиграла?
— Мы должны найти Шайлер, — сказала она. — Другую дочь Алегры.
Мою сестру… — Она не привыкла говорить об этом вслух. — Я должна привести вас к ней. Она может знать, почему проходы закрыты, или, по крайней мере, помочь нам найти способ, открыть их.
— Где она? — Спросил Лоусон.
— Я не уверена, — призналась она. — Последний раз я видела ее на церемонии, в Италии, но, если прошел год, нет никакой гарантии, что она все еще там. И это не в моих силах, я должна сделать все это человеческим способом. Но есть Проводники, они могут нам помочь. — Объясняла она концепцию людей, помогающих вампирам. — Лучшее место, чтобы начать — Нью — Йорк, — сказала Блисс.
— Мы не должны идти все, — возразил Эдон. — Артур, возможно, знает ответы тоже. Некоторые из нас должен остаться здесь.
— Возьмите Малкольма, — посоветовала Арамина.
— Нет, я пойду с Блисс, — неожиданно сказал Лоусон.
Арамина подняла бровь.
— Ты и Эдон можете позаботиться обо всё с Маком и Рейфом. Я должен один разговаривать с вампирами, — решил он. — Я должен говорить за волков.
— Хорошо, — согласилась Арамин, как если бы это не имело значения.
Малкольм протянул руку и провел ей по руке Блисс.
— Я не хочу, чтобы нас разделяли, теперь, когда мы стая, — сказал он.
— Не волнуйтесь, — сказала Блисс. — Мои друзья смогут помочь.
Лоусон, ты в этом уверен? Я могу пойти одна. Это не то, чего я не делала раньше.
— Да, — ответил Лоусон. — Я иду с тобой.
Поэтому было решено. Лоусон и Блисс отправляются на поиски вампиров, в то время как остальная часть стаи будет искать Артура.
Блисс арендовала автомобиль, малолитражку Хёндай, который был далек от серебряного Роллса с шофёром, но, хотя она все еще и имела рабочую кредитную карту, должна была быть осторожной. После борьбы собак и перемещения через проходы, десять часов езды в городе было удивительным отдыхом. Блисс пустила Лоусона за руль, даже если он управлял со скоростью демона.
— Эй, свинцовая нога, может, отдохнёшь? — Поддразнила она. — Не будь так внимателен к этой машине.
— Я не заметил, — сказал он, робко улыбаясь ей.
На мгновение Блисс вспомнила ночь, которую они провели вместе, им было почти… хорошо. Нет смысла думать об этом сейчас. Это была ошибка.
Лоусон носил траур по Тале, а Блисс была слишком пьяна, чтобы понастоящему понять, что происходит. Они были друзьями, и все. Она решила не настаивать. Что происходит с нами? Что ты обо мне думаешь?Она съежилась при мысли, что может быть такой нуждающейся.
Таким образом, вместо этого она заполнила время, рассказывая ему об Ковене вампиров, о заседаниях Комитета, жизненных циклах и перевоплощениях, проводниках, поисках Шайлер, чтобы защитить Врата Ада от угрозы Серебряной Крови.
— Чем лучше я понимаю, что происходит, тем более полезным я могу быть, — говорил он. — Не волнуйся, я люблю слушать тебя.
Она улыбнулась ему. Было приятно осознавать, что, возможно, они могли бы возобновить свою дружбу.
— Так, какова наша стратегия? — Спросил он, когда они ехали через Пенсильванию.
— Во — первых, мы пойдем в дом Шайлер, посмотреть, там ли она. Её, вероятно, не будет, но стоит попробовать. Тогда мы пойдем к Оливеру.
— Ее Проводник, верно?
Он обращал внимания.
— Последнее, что я слышала о нём, он служил у Мими Форс.
— Близнец Джека. Я начинаю понимать.
Они проехали остаток пути молча, слушая радио. Год не изменился, думала Блисс. Большинство песен были теми же, какие она слышала раньше, а новые звучали так же, как старые.
Когда они добрались до Манхэттена, Блисс направила Лоусона в Верхний Вест — Сайд. Она отметила, с некоторым удивлением, что вождение Лоусона, казалось, становится все более осторожным теперь, когда он был в стае агрессивных Нью — Йорских такси.
— Хорошо, просто припаркуйся перед этим зданием, — сказала она, указывая на элегантный, немного потертый, дорогостоящий дом на Риверсайд — драйв. — Мы можем всегда передвинуть автомобиль, если Шайлер здесь.
— Ты уверена? Что, если мы получим штраф? — Спросил он, но сделал так, как она сказала.
Не удивительно, что Шайлер не было дома. Коричневые окна были закрыты ставнями, шторами, и место выглядело заброшенным. Блисс направила Лоусона в Верхнем Ист — Сайд, они добирались почти час.
— Это — ад, — проворчал он.
— Добро пожаловать в Нью — Йорк, — сказала с улыбкой Блисс. — Они говорят, что метро быстрее, но…
— Не говорите мне: ты никогда не принимала его. Образ жизни богатых и знаменитых, — дразнил он.
— Ну, я никогда не был в Хёндай, это точно.
Они вышли из машины перед домом Оливера и вошли внутрь.
Швейцар, должно быть, ушел на перекур, потому что стол был свободным.
— Должны ли мы ждать? — Спросил Лоусон.
Блисс просто схватила его за руку и пошла к лифту, а затем нажала на кнопку пентхауса. Она посещала дом Оливера пару раз, но это было трудно забыть. Щедрая, даже для Нью — Йорка. У Оливера был свой этаж, в комплекте с игровой комнатой, которую часто посещали Шайлер и Дилан.
Дилан.
Блисс не хотела думать о нем сейчас.
Двери лифта открылись в квартиру, поэтому они не должны беспокоиться о стуке.
— Оливер? — Позвала Блисс. — Г — н Хазард — Перри? Г — жа ХазардПерри? Есть кто дома?
Ее голос эхом отозвался в тихой квартире.
— Похоже, мы вычеркиваем это место, — сказал Лоусон.
— Это большое место, — ответила она. — Давай удостоверимся.
Блисс прошла через огромную столовую, через кухню и по лестнице на этаж Оливера. Его дверь в спальню была открыта, в которой царил беспорядок. Не так, как обычно у Оливера. На кровать было насыпано столько одежды, что хватило бы на весь мир.
— Обыск, — сказал Лоусон.
Блисс покачала головой.
— Он спешил. Должно быть, хотел выбраться отсюда. — Если она была права, все становится хуже, чем она думала. Тем не менее, он оставил несколько книг на столе, журналов и листов бумаги, внутри которых выглядывала электронные распечатки. Они могут быть удобными. Она схватила их всех.
— Что же нам теперь делать? — Спросил Лоусон.
— Есть другое место, куда он мог пойти, или, где люди могут нам помочь, — сказала она. — Давай, давай уйдем отсюда.
ВОСЕМЬ
Шайлер
— Лукас сказал, что ты хочешь видеть меня? — Тилли Сент — Джеймс была поразительной девушкой, с густой, тяжелой челкой, проходящей через лоб и длинными рыжими волосами, падающими прямо по линии спины. Она носила черную водолазку, черные кожаные брюки и держала канцелярские кнопки между зубами.
— Извините, мы репетируем постановку для финального шоу, почему бы вам не присесть и не посмотреть, а после мы поговорим.
Шайлер и Оливер заняли места в темной аудитории. Центр Святого Мартинса — школа дизайна, расположенная в центральном Лондоне, управляла одной из самых престижных студенческих программ дизайна моды в мире. Йоркский Зал был сумасшедшим домом для студентов, которые готовились к зимнему показу, улей деятельности, поскольку молодые проектировщики бегали за кулисами с рулонами ткани, образцами марли и рулетками, закрепленными петлями вокруг их шей.
Шайлер выпила глоток кофе с взбитыми сливками и улыбнулась про себя, помня свое краткое столкновение с индустрией моды. Три года прошло с тех пор, как она была замечена в толпе в Дачезне и выбрана «девушкой Фарстворд». Она была серой мышью тогда, неспособной сказать и слова пугающей и красивой Мими Форс. Шайлер чувствовала привязанность к испуганной маленькой девочке, которой она когда — то была. Она выдержала худшее — ее мать, которая исчезла, наряду с Корделией и Лоуренсом, и расставание с Джеком в Египте, было самым трудным бременем, но Шайлер чувствовала себя более сильной, чем была. Любовь Джека сделала меня сильнее,думала она.
Театр был пуст, его закрывают от некоторых любопытных первых и вторых курсов, стремящихся видеть то, что у старших были свои дизайнерские рукава. Завтра ночью целый мир захочет увидеть последние представление из лаборатории и репортеры из популярной прессы, которым не терпится запечатлеть новую восходящую звезду.
Занавес разошелся, Тилли спрыгнула со сцены и подошла к Шайлер.
— Извините вы маленькая модель, мы говорим о размерах и внешности. Не могли бы вы пройтись для нас?
Шайлер засмеялась, чувствуя себя польщенной. Но прежде, чем онамогла ответить, ривлекательная амазонка — шесть футов высотой, скулы и густые темные волосы; экзотическое, дикое существо топало вниз по проходу на трехдюймовых каблуках.
— Класс! Жаль, труба была заблокирована, своего рода несчастный случай на Станции Юстона, нужно было вызвать такси.
— Гуч! Слава Богу! — Вопила Тилли, когда они обменялись экспансивными воздушными поцелуями.
Оливер подтолкнул Шайлер.
— Опасное положение, — сказал он с усмешкой.
— Олли? Что ты здесь делаешь? — спросила модель после слов Оливера.
— Блестящая была ночь, между прочим! Следующим утром у меня было колоссальное похмелье! — Оливер попытался объяснить, но ему также подарили безумный двойной воздушный поцелуй прежде, чем две великолепных девушки исчезли позади занавеса.
— Я предполагаю, что не должна быть удивлена? — спросила Шайлер с кривой улыбкой. — Ты, действительно, кажется, знаешь половину девушек Лондона.
Оливер даже не краснел.
— О, это — просто Вестфилд — Смит Гуччи, друг Кингсли.
— Угу, конечно, — сказала Шайлер.
Свет погас, и шоу началось. Верхние колонки протрубили песню, которая все ударяла басовую партию и душное дыхание. Модель, Гуччи вышло из ношения, только головной убор из пера и нагое трико. Она шла с руками на бедрах и взглянула на Оливера, как обольстительно смотрят с негодованием в конце взлетно — посадочной полосы прежде, чем лететь дальше.
Тилли вышла из — за кулис и села рядом с Шайлер и Оливером.
— Шшш, — сказал проектировщик, улыбаясь с нетерпением. — На Родной теме было больше изменений. Более тщательно продуманные головные уборы, окаймленные пончо наваха, мокасины замши и платья, сделанные из разноцветного оперения и рядов бусинок.
— Так, что Вы думаете? — спросила Тилли, когда они придвинулись, и модели возвратились за кулисы.
— Фантастически. Блестяще, — сказал Оливер и хлопнул в ладоши.
— Мне тоже понравилось, — согласилась Шайлер. — Вы знаете, как могло бы быть лучше? Сделайте, чтобы ваш визажист натянул маски на девочек, — предложила она, вспоминая прием «Четырех Сотен», когда Мими устроила вечеринку «Маскарад».
Тилли глубокомысленно кивнула.
— Это могло бы сработать. Мне нравится. Позвольте мне сказать девушкам еще несколько слов, а потом мы сходим в кафе через улицу и поговорим.
ДЕВЯТЬ
Мими
Куда он ушел? Как он мог исчезнуть, как? Он знал, что это была она, не так ли? Он узнал её даже с коричневым бобом и карими глазами, которые были частью ее маскировки. Под иллюзией, под очарованием— он знал ее глубоко, он знал ее душу, он, должно быть, видел ее — действительно заметил, не так ли? Она узнала бы его где угодно. В любом облике, под любой маской. Почему не мог и он?
Мими следовала за Данэлэм через туннели к другому концу станции, он решил, что это был ненастоящий поцелуй. Вероятно, это было не в первый раз, когда девушка бросалась на него с импровизицией. Возможно, он привык к этому. Они встали на эскалатор до следующего уровня. Именно тогда Мими увидела Кингсли, спускающегося на эскалаторе по другому пути. Он смеялся и болтал с теми же девочками.
Мими поняла, что ее ревность была не важна. Это был ее шанс сообщить Кингсли и вампирам, что Люцифер готов. Возможно, тогда бы он смог помочь.
Когда она сошла с эскалатора, то повернулась к Данеэлу.
— Я себя плохо чувствую, я должна вернуться вниз.
— Хорошо, я буду ждать тебя здесь.
Она кивнула и быстро спустилась. Мима протолкнулась через толпу, пока не встала прямо позади него, на платформе.
Кингсли Мартин.
Она дрогнула. Она могла чувствовать его запах — смесь сигарет, кофе и виски, который она знала так хорошо. Мими могла вытянуться и коснуться его волос, шеи и дотронутся до его руки, но также могла убежать от всего этого. Какое это имело значение? Позволить Темному принцу забрать Рай.
Она и Кингсли могли сделать небеса здесь на земле.
Кто заботился о ближайшей войне? Кто заботился о Ковене и выживании вампиров? Была ли она все еще вампиром? Она ожидала, что жажда возвратится, как только она станет свободна от Преисподней, но не было ничего. За недели она не перекусила ни разу.
Они могли забыть все это. Она могла шепнуть ему на ухо убегать с ней.
Но он ненавидел бы ее. Он ненавидел бы ее из — за того, что она сдалась, для того, чтобы быть эгоистичной. Она больше не была той девочкой. Она выросла. Она не могла сделать больно. Не ему, не Оливеру, и более важно, не себе.
Плюс, каждый из вампиров надеялся, что она и Джек смогли избавиться от демонов? Ковен был в руинах; Михаил и Габриэлла оставили их.
Даже если она и Кингсли хотели убежать вместе, она знала, что, когда это касалось его, они не будут делать этого. Кингсли был Венатором, а Мими была реалисткой. Обязанность — более важна, чем любовь. Она поняла это. Мими врезалась в плечо Кингсли.
— Прости, — сказала она.
— Ничего страшного, — сказал он, улыбаясь ей из — за его темных волос.
Она была неправа. Кингсли не видел ее. Он не знал, что это была она.
Он кокетливо усмехнулся ей.
Но улыбка превратилась в хмурый взгляд.
— Эй.
— Да? — спросила она, задерживая дыхание.
— Вы уронили это, — сказал он, держа открытку с картиной часовни.
— Нет, это не мое, — сказала она. — Прости.
— О. — он уставился на нее и мигнул, теперь смотреть на нее было трудно. — Мы встречались где — нибудь?
Она улыбнулась нервно, покачала головой и убежала, на подъезжающий эскалатор. Если Данэл узнал, где она была, если Люцифер узнал…
Она протолкивала людей локтями. Данэл ждал ее наверху, говоря по телефону.
— Прости, теперь я чувствую себя намного лучше, — сказала она.
— Да, нарушение биоритма, — кивнул он. — Ты говорила мне. — Он закрыл свой телефон. — Поэтому это был твой парень Кингсли?Она почти сказала это, но он имел в виду Джека.
— Он столкнулся с небольшим количеством проблем с теми монахами в Испании. Я должен помочь ему уладить все. — Он вздохнул. — Он не хочет делать слишком много беспорядка. Это привело бы в готовность Голубую Кровь относительно того, что мы знаем, сохраняй это в секрете, сама знаешь.
— Хорошо.
— Ты думаешь, что можешь справиться с Росслином самостоятельно?
— Да, я имею в виду, да. — Она кивнула.
— Все в порядке, великолепно. Но у нас есть незаконченный дело, ты и я, — сказал Данэл, беря ее подбородок. Затем он ушел.
Всегда пожалуйста, отправил ей близнец.
Мими села в поезд до Эдинбурга. Она только надеялась, что Кингсли поймет значение открытки.
Больше всего она хотела потерпеть неудачу в этих поисках.
ДЕСЯТЬ
БлиссБлисс помнила дни, когда Хранилище располагалось под парой ночных клубов. «Банк» был одним из самых горячих точек на Манхэттене, но не теперь. «Квартал—122», по соседству, был исключительно для Голубой Крови и их гостей. Вместе, они представляли идеальное прикрытие для здания, в котором размещались документы о истории Голубой Крови. Все свои знания, все свои секреты.
Но хранилище перенесли, и теперь оно размещалось ниже Башни Форса, в бункере под землей.
— Бункер? — Спросил Лоусон.
— Ты знаешь, противоположно небоскребу, — ответила Блисс. — Проводники следили за ним. Может быть, некоторые из них будут знать, где оно есть. Они также могут знать о том, как мы можем вернуться в Подземный мир.
Лицо Лоусон прояснилось, и Блисс почувствовала себя немного виноватой. Это было не все, вероятность того, что Проводники могли помочь, крайне мала, не с волками. Вампирские знания о волках были относительно ограничены. Ну, хорошо. Они бы узнали о них достаточно скоро.
Блисс провела Лоусона через переднюю дверь Башни Форса.
— Здесь пахнет странно, — сказал Лоусон.
Он был прав, пахло затхлостью. Кнопки на панели были покрыты пылью. Блисс беспокоило то, что они найдут, когда откроются двери.
Она была права, когда они открылись, она увидела разрушенное Хранилище.
То, что когда — то было красивой и уютной библиотекой, с кожаными креслами и рядами старомодных кабинок, теперь стало грудой камней.
Хранилище разграбленно и оставлено гореть. Были еще небольшие пожары в части комнаты, и все пахло дымом. Были не так много оставшихся книг, возможно, некоторые из них были спасены.
— Тебе не кажется, здесь что — то не так, — сказал Лоусон.
— Даже не немного. Я не знаю, что произошло, — сказала она, пораженная чувством глубокой грусти и ностальгии. Они бродили по библиотеке, заглядывая в более формальные офисы штаб — квартиры Комитета.
— Кто бы они ни были, они были довольно внимательны, — сказал Лоусон. Затем он остановился и понюхал воздух. — Здесь кто — то есть.
Блисс обернулась.
— Где? — Спросила она, готовая бороться или бежать.
— Это человек, не беспокойся, — сказал он.
— Эй? — Кричала Блисс. — Кто здесь?
Из глубин темного угла появилась фигура. Его одежды, ранее официальная, была перемазана золой.
— Это бархатные штаны? — Прошептал Лоусон. — Кто этот парень?
— Он Проводник, — прошептала Блисс. — Сэр? — Сказала она вслух.
— Я думаю, мы встречались раньше, давно. Я Блисс Ллевеллин.
— Я знаю, кто вы, мисс Ллевеллин, — сказал мужчина, голосом, который напомнил Блисс надменность, но теперь звучавший испуганно. — Ренфилд, — сказал он.
— Что произошло здесь, Ренфилд? — Спросила она. — Где все?
Ренфилд покачал головой.
— Мы, Проводники, пытались оставаться вдали столько, сколько могли, прежде чем уйти под землю с Ковеном, я вернулся, чтобы захватить несколько книг и увидел это.
— Что Вы имеете в виду под землю? Где все?
— Унесенные. Все прошло. Вампиров не осталось. Это хаос. Регент отсутствует, конклав расформирован.
— Этого не может быть, — умоляла Блисс, со слезами на глазах. — Меня не было всего лишь год. Вещи не могут измениться настолько.
— Я уверен, что это еще не конец, — сказал Лоусон, и взял ее за руку.
— Мы в этом разобраться.
— Все еще может быть надежда, — сказал Ренфилд. — Пришло письмо Венатора.
— Покажите нам, — попросила Блисс.
— Оно пришло на прошлой неделе, — сказал он. — Пройдёмте ко мне в офис.
Блисс и Лоусон последовали за Ренфилдом, идущим в комнату, спрятанную в дальнем углу. Блисс никогда не была там. Дверь оказалась красивой, с замысловатой резьбой, как и все двери в хранилище; тот факт, что твердая древесина оставалась неповрежденной, оказал на Блисс успокаивающее воздействие.
Прежде, чем Ренфилд открыл дверь, демон разорвал ему горло.
ОДИННАДЦАТЬ
Шайлер
Несколько минут спустя Шайлер, Оливер и Тилли были размещены с удобством в углу небольшого чайного магазина, который был украшен традиционными, удобными кушетками из ситца, похожего на бабушкины прикосновения, и подушками с цветочными узорами.
— Так Лукас сказал, почему мы хотели видеть тебя? — Спросила Шайлер, погружаясь в плюшевое и немного шероховатое кресло, которое Корделия никогда бы не позволила иметь в своем доме на Манхэттене.
Тилли улыбнулась:
— Да он сказал, хотя всего лишь мельком, я думала, вы были от Шика.
Они, как я предполагала, берут у меня интервью.
Шайлер проигнорировала комментарий:
— Мы хотели поговорить о том, что вы можете знать о Вратах Обещания.
Проектировщик вздохнула:
— Ах, да, Орден Семи и все эти серьезные обязанности…
— Простите меня, если это кажется грубым, но обязанности привратника Врат Ада? Мне кажется это довольно серьезно, — сказала Шайлер, немного захваченная непочтительностью Тилли.
Тилли пожала плечами:
— Это действительно казалось ужасно важным тогда, но ты должна понять. Ты новая душа, правильно? Лукас сказал мне о тебе. Человек смешанной расы, дочь Габриэллы. У тебя нет воспоминаний крови. Ты не знаешь, что это такое.
— Расскажите нам, помогите нам узнать, — убеждал Оливер.
Тилли играла с кольцами на своих пальцах:
— Вначале опасность была большой. Люцифер был обнаружен, и пути должны были охраняться, или демоны смогут входить в наш мир. Лукаса и меня назначили на защиту Габриэллы, так как мы были всем, что осталось от нашего старого ле Джона. Ваша мать сделала то, что она должна была сделать в Лондоне, тогда мы оставили Лукаса. — Она заказала вторую чашку чая.
— Это все, что я помню с того времени. Конечно, кризис в Риме был просто началом проблемы. Я была с твоей матерью во Флоренции, когда… — ее голос колебался, и она дрожала.
— Когда? — произнесла Шайлер.
Тилли закрыла глаза:
— Когда Габриэлла обнаружила, что Люцифер обманул ее. То, что Врата Ада, которые она построила во время основания Рима, не шли ни в какое сравнение с его властью.
Шайлер и Оливер обменяли взглядами.
— Что произошло во Флоренции?
— Люцифер был побежден, конечно, Михаил следил за этим, впрочем, как и всегда.
Шайлер внимательно смотрела на нее.
— Вы не кажетесь уверенной.
Тилли размешала свой чай:
— Я не знаю. Я пыталась забыть об этом, это все было настолько ужасно. Так или иначе, проходили годы, столетия, и ничего не происходило.
…
— Нет, происходило, там были смертельные случаи. Молодая кровь, — сказала Шайлер. — Даже здесь, в лондонском Ковене.
— Да, я предполагаю, но это не похоже на… это не похоже на него.
Ведь убивали по одному… — сказала Тилли, ее голос, немного дрожал.
— Каковы несколько душ тут и там в великой схеме вещей, правильно? — резко произнес Оливер.
— Я знаю, вы думаете, что это ужасно для нас. То, что мы с Лукасом так или иначе подвели твою мать, уходя в подполье со всеми. Но это было не так, как будто зло не повсюду. Оно было вокруг. Мы не единственные жертвы, Красная Кровь… намного более сильная и порочная, чем мы когдалибо были.
— Лукас упомянул, что у Вас был Смертельный…
— Он? Такая старая коза. ‘Смертельный’ Я предполагаю, что сделал. Я скучала, я предполагаю.…
— Скучала? — сказала холодно Шайлер.
— Да. Я не знаю, неопытная кровь и все, чем… казался так… — дрожала она.
— Ну, это действительно не хорошо для вас, не так ли? Весь тот белок? Я имею в виду, я — строгий вегетарианец теперь… — сказала она слабо.
Строгий вегетарианец — долбаный вампир,решила Шайлер, но она, конечно, услышала все это.
— Таким образом, вы не выполняете Священный Поцелуй? — спросил Оливер.
— Нет. Не нуждаюсь столетиями. Была мысль исчезнуть сначала, и я действительно жестоко заболела. Я помню, что это было в течение восемнадцатого столетия, когда я думала, что просто исчезну. Но тогда я выздоровела, и я не косалась их с тех пор.
Столетия Тилли не выполняла Священного Поцелуя. И ни одного фамильяра не было у Шайлер в течение, по крайней мере, года, с тех пор, как она оставила Оливера, чтобы быть с Джеком. Подумала и вспомнила, когда она и Джек были вместе, ни один из них не взял себе фамильяра. Скай забыла вкус крови, и она выжила.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |