http://ficbook.net/readfic/1512570 64 страница

- Да, они думали именно так. Но ты замечательно себя вел и заставил их всех понять, что они были неправы. Мы все доказали им это. Теперь все хорошо.

- Н-но это я в-виноват, - повторил Фрэнки.

- Почему ты так думаешь? – спросил я. Он должен был высказать все свои тревоги, так что я только мог помочь ему это сделать.

- П-потому что… потому что я не н-нормальный и… все это в-видят. Я с-стараюсь иногда… быть н-нормальным, но не получается. Т-таблетки приводят мою г-голову в порядок, но… но они не д-делают меня умнее, н-нет. И мне не н-нравится, когда другие д-дети называют меня от-отсталым, но это так. Я это з-знаю. Мальчики моего в-возраста умнее, они х-ходят в школу и делают все д-другие вещи. А я… я не м-могу писать правильными б-буквами, не могу с-считать, плохо понимаю и… мне н-нравится играть с игрушками для м-маленьких детей и х-ходить на детскую площадку. Д-другие мальчики моего в-возраста не делают в-всего этого. Я знаю, что т-таблетки меня не в-вылечат. Марк это г-говорил, и ты тоже г-говорил. И люди всегда б-будут знать, что я особенный и б-будут сердиться на т-тебя… я очень с-сильно люблю тебя, н-но не могу быть н-нормальным, прости. Джи, я во всем в-виноват, - он снова начал плакать, хаотично высказывая суровую действительность через призму своего сознания.

Его слова разбили мне сердце, но самое тяжелое было то, что в целом он говорил правду. Он на самом деле отличался от своих сверстников, скорее всего, он никогда не будет похож на них, и таблетки не могли это исправить. Люди всегда будут обращать на него внимание, многие будут считать наши отношения неправильными, а в будущем я мог столкнуться с еще большим количеством проблем. Но среди всего этого было что-то, что Фрэнки должен был понять и запомнить на всю жизнь – я не возражал против всего этого. Я любил его таким, каким он был, и меня совершенно не волновало, что могли подумать другие. Я готов был бороться за свою любовь.

- Фрэнки… - я обхватил его лицо ладонями и чмокнул в приоткрытые губы. – Посмотри на меня и внимательно выслушай, потому что я хочу, чтобы ты навсегда запомнил то, что я собираюсь тебе сказать.

- Л-ладно, - кивнул он, немного испугавшись моего тона. Я не хотел, чтобы у него сложилось неправильное впечатление от моих слов, поэтому снова поцеловал его и улыбнулся.

- Ты – моя любовь, ты прекрасен во всем. Прекрасен. Когда я влюбился в тебя, я влюбился в тебя целиком, и мне никогда не было жаль, что ты немного отличаешься от других. Даже наоборот, я жалею, что не могу быть таким, как ты. И меня не волнует, можешь ли ты считать в уме или на пальцах. Я не против того, как ты пишешь, пока ты продолжаешь добавлять эти милые послания и записки к своим рисункам. Я сколько угодно времени готов объяснять тебе некоторые вещи, хоть дважды, хоть трижды, неважно, я буду делать это столько, сколько нужно, и меня никогда не будет это раздражать. И никогда не бойся что-то у меня переспрашивать, все, что тебе интересно знать. Так… что еще? Я люблю смотреть, как ты возишься со своими игрушками, я люблю играть вместе с тобой, и ты никогда не должен прекращать делать то, что тебе нравится. Я всегда с радостью буду водить тебя на детскую площадку, и ты не должен думать о том, как ведут себя твои сверстники, они не могут получать от всего этого удовольствие. И знаешь что? В следующий раз, если вы с Мэл согласитесь, я буду играть вместе с вами.

- Я д-думаю, ей понравится, - все еще давясь слезами, произнес Фрэнки.

- Вот и отлично! И… самое главное: мне плевать, что скажут люди. Конечно, скорее всего, они будут замечать, что ты особенный, но если кто-нибудь посмеет что-то сказать, то мы просто будем их игнорировать. Ты не должен стыдиться или пытаться быть «нормальным», только будь самим собой, хорошо?

- Л-ладно.

- Ты все понял? Больше никакой вины? – я легко толкнул его в бок. Фрэнки по-прежнему был чересчур серьезным.

- Н-нет, больше нет.

- И не переживай, ничего из того, что произошло вчера никогда не повторится, потому что теперь они знают, что Тони твой папа. Он одобряет наши отношения, так что никто не сможет нас разлучить, - добавил я.

- Обещаешь?

- Обещаю! – я поднял раскрытую ладонь, подтверждая свои слова своеобразным жестом. – А теперь перестань плакать, потому что больше нет причин грустить.

- Я… м-мне не грустно, - мальчик покачал головой. – Я п-плачу, потому что я с-счастлив и люблю т-тебя, а… а ты л-любишь меня, и мне так х-хорошо.

- О, серьезно? А разве не ты совсем недавно назвал папу и меня странными, потому что мы плакали от счастья? – поддразнил я Фрэнки, чем вызвал его смех. Он снова плакал, смеялся, целовал меня и хихикал. Он купался в море разных эмоций, спрятавшись вместе со мной в импровизированной палатке из одеял. Там было тепло и удобно, а самое главное, мы были вместе.

- Я… я д-думаю, что я тоже с-странный! – усмехнулся Фрэнки, а слезы не переставали течь по его щекам. Я посмотрел на него и понял, что мог преодолеть все, что угодно.

***

Жажда мести разбудила меня раньше, чем я этого хотел. Так или иначе, за ночь обида никуда не делась, перебираясь в мои сны, давая мне идеи и побуждая воплотить их в реальность. Я не гордился тем, что чувствовал, я никогда не был мстительным человеком, но Габриэль зашел слишком далеко. Он подтолкнул меня к самому краю, чуть не лишив меня самого дорогого и любимого. То, что он сделал, косвенно вынудило Фрэнки столкнуться с жестокой стороной действительности, заставило его плакать и чувствовать себя виноватым. Габриэль подставил меня под суд, вовлекая всех нас в эту напряженную, ужасную ситуацию, которая помимо нас коснулась еще двух человек. Я не мог оставить это безнаказанным. Если он со своим испорченным ущемленным мозгом не мог понять, что я никогда к нему не вернусь, то он должен был испробовать на себе один из своих фирменных приемчиков.

Моя старая записная книжка все еще хранила в себе тот номер телефона, который раньше я очень часто набирал. И каждый раз перед тем, как отважиться на звонок, я должен был делать в своей голове пометку – представиться как «Джерард, друг Гейба», на случай если к телефону подходили его родители. Но теперь я в этом не нуждался. Мои пальцы слишком быстро нажимали на нужные кнопки, и я нахмурился, понимая, что до сих пор помнил этот номер наизусть. Гребаная память. Неудивительно, почему я иногда не мог запомнить важные даты или имена, мой жесткий диск был переполнен бессмысленным мусором.

- Алло? – серьезный мужской голос поприветствовал меня. Именно этот голос я так хотел услышать, что даже мысленно занял триумфальную позу Фредди Меркьюри.

- Доброе утро, сэр, - вежливо ответил я, с трудом сдерживая смех. – Это Джерард, бывший парень Габриэля.

- Джерард? Эм… что ты имеешь виду? – он казался смущенным.

- Оу, я не звонил больше года, должно быть, вы меня уже не помните, не так ли? – невинно продолжил я.

- Нет… я тебя помню, Джерард. Но… это что, какая-то шутка?

- О чем вы говорите, сэр? Я даже не думал шутить…

- Ты сказал, что ты бывший парень моего сына. Я так понимаю, ты хотел сказать «друг», верно? – с надеждой в голосе спросил он. Мне пришлось на пару секунд уткнуться себе в плечо, чтобы задушить глупое хихиканье.

- Нет, я на самом деле имел в виду «парень». Ох, подождите… он что, никогда вам об этом не говорил? Простите, сэр, я…

- Не говорил о чем? – мужчина повысил голос.

- О том, что мы были парой?

- Этого не может быть, мой сын не гей! – сердито прошипел он. – У него была девушка в то время как он болтался с тобой, да и сейчас у него есть подружка!

- Ах да, он до сих пор прикрывается, - спокойно ответил я. – Я надеялся, что он изменится после нашего последнего разговора, но кажется, он так и продолжает вести себя, как фальшивый мудак.

- Достаточно, Джерард, - он произнес мое имя с особым отвращением. – Если у тебя какие-то проблемы с Габриэлем, то позвони позже и поговори с ним сам. Ты знаешь, что в этот час он работает.

- В этом нет необходимости… и подождите, не вешайте трубку! Вы могли бы просто кое-что ему передать? – спросил я, стараясь не выдать свое удовольствие от происходящего.

- Только если ты прекратишь говорить всю эту чушь.

- Я повторюсь, сэр, это не чушь. В общем, передайте ему, чтобы он больше не смел трахать мне мозг… эм, это была игра слов, иначе в следующий раз уже я подам на него заявление. Я никогда не буду с ним, ни при каких обстоятельствах я к нему не вернусь. Он окончательно потерял меня в тот самый момент, когда решил соблазнять девушек на роль своих подружек и представлять их своей семье, чтобы скрыть от них ох какой позорный факт того, что трахал меня – а это уже не игра слов - за их спинами. Да, я педик, и мы встречались с Габриэлем.

- Что за?..

- Я не закончил. Также скажите ему, чтобы он заново обдумал мой совет и обратился за профессиональной помощью, он не может скрывать то, кто он есть, всю свою жизнь. Принятие самого себя – ключ к счастью, он должен это понять.

- Это не имеет смысла…

- Хорошего дня, мистер Шнайдер. Постарайтесь передать своему сыну мои слова, это очень важно, - закончил я, после чего повесил трубку. И именно в эту секунду я больше не смог сдерживать себя, проигрывая истеричному смеху, накрывшему меня. Я вел себя по-детски, но меня это абсолютно не волновало. Я чувствовал себя достигшим цели, отомщенным; было очевидно, что Габриэль конечно же получит мое «сообщение» и признание, которого он так долго избегал, теперь будет неизбежным.

- П-почему ты с-смеешься, Джи? – спросил полусонный Фрэнки, уставившись на мое бьющееся в конвульсиях тело, растянутое на полу. Я сел и глубоко вздохнул, чтобы вернуть самообладание.

- Я… эм… просто счастлив, - с глупым видом ответил я, подавляя еще несколько смешков. Фрэнки зевнул, не в состоянии анализировать мое причудливое поведение.

- М-мы можем т-теперь сходить в душ, п-пожалуйста? Мои в-волосы такие фууушные.

- Конечно! Мои волосы в десять раз фууушнее твоих, - я провел рукой по своей сальной шевелюре и последовал за своим парнем, который, как зомби, шел к ванной. На этот раз нас никто не прервал.

***

В первые несколько дней у Фрэнки была пара нервных приступов. Но постепенно дела улучшались, его состояние вернулось к прежнему, и совсем скоро все его мысли были заняты лишь приближающимся днем рождения. Временами мальчик становился невероятно раздражающим и настойчивым – он вел себя так, когда что-то слишком сильно его интересовало. Несмотря на это все, мы держали рот на замке, ни слова не говоря о сюрпризе, не поддаваясь ни его нетерпению, ни его многочисленным, иногда очень милым методам убеждения. Я боялся, что Энтони мог уступить, когда его сын умоляюще становился на колени или внезапно начинал плакать, но мужчина оказался на удивление сильным. Он как и все остальные хотел, чтобы первый день рождения Фрэнки с нами был незабываемым и идеальным.

В понедельник Энтони и Фрэнк снова отправились в полицейский участок, чтобы сделать новый паспорт. Айеро-старший был расстроен из-за того, что не мог забрать документ сразу же, хотя ему сказали, что все будет готово в кратчайшие сроки. Он также рискнул спросить, как обстояли дела с выслеживанием Линды, но новости были неутешительными. Полиции не удавалось выяснить ни ее местонахождение, ни какую-либо другую информацию, так что они предположили, что она поменяла имя, как только смогла добраться до денег. Более того, они начали внимательно изучать то место, где раньше жила Линда, обратившись к властям с просьбой предоставить список людей, работавших в правительстве в определенный период времени. Если честно, я не понимал, что это могло им дать. Они собирались на всякий случай проверять каждого? Поверенное лицо, как мне казалось, было единственным возможным источником полезной информации, и полиция все еще пыталась выйти с ним на контакт. Но создавалось впечатление, что он словно провалился сквозь землю.

Но во всем этом было и кое-что хорошее. Офицер О’Хара на удивление очень ответственно подошел к своему обещанию, и номер моего телефона был сменен в мгновение ока. Связываться со всеми, кого я знал, включая моего отца, чтобы сообщить им, что у меня были серьезные причины изменить номер, точно не входило в список моих любимых дел, но наша безопасность того стоила.

Еще одним результатом «гениальной» идеи Габриэля стало задетое любопытство наших соседей. Они видели патрульные машины, припаркованные возле дома, они, безусловно следили за всем происходящем из своих окон и, конечно же, они знали, что нас забрали в полицейский участок. У меня даже сложилось впечатление, что несколько чрезмерно любознательных дамочек с особым вниманием поджидали нашего возвращения. Как и ожидалось, уже на следующий день посыпались вопросы, а у меня не было никаких готовых ответов. Когда ко мне подошел первый сосед, то я испугался, что они могли расспросить обо всем копов. Возможно, они сделали собственные выводы, а теперь лишь ожидали удобного момента, чтобы судить меня как какого-то ужасно жуткого извращенца и педофила. Но все оказалось проще – соседи не знали подробностей и просто были взволнованы. И все же, я не мог сказать им правды, мне приходилось импровизировать. Первое, что пришло мне в голову, это сказать, что полиции удалось задержать подозрительных парней, которые могли быть причастны к тому нападению на нас, и я должен был отправиться в участок, чтобы опознать их. Соседи мне поверили, кажется, я стал первоклассным лжецом. В конце я добавил, что это была ложная тревога, и в итоге меня оставили в покое.

***

Наконец, наступил Хэллоуин, и я специально взял выходной. Узнав причину, Сара даже не возразила, отпуская меня. Она сказала, что я вовсе не обязан отрабатывать этот день, выходя на работу в одну из суббот (что я предложил сам), но я настаивал на том, что это было бы справедливо, так что она больше со мной не спорила.

За день до этого мы с Фрэнки вырезали тыкву. Так как ему не разрешалось орудовать ножом, я предложил мальчику для начала нарисовать маркером на тыкве рожицу, чтобы потом уже по контуру я мог вырезать основу. Тыква получилась совсем не страшной, а даже наоборот – забавной и милой. Мы установили ее перед домом, чтобы все могли видеть наше творение. Художественное оформление нашего дома на этом и закончилось, так как мы все равно собирались отмечать праздник в гостях у мамы.

Этим утром, перед тем как разбудить своего именинника, я подготовил ему завтрак в постель. Надутый гелием воздушный шарик в форме тыквы был привязан к одной из ручек подноса, а пластмассовая маска Франкенштейна удобно расположилась возле тарелки с хлопьями. Фрэнки в одно мгновение надел очки и, внимательно рассматривая мой маленький сюрприз, усмехнулся.

- С днем рождения, любимый! – воскликнул я.

- С-СПАСИБО! – прокричал он в ответ, взволнованно целуя меня. Затем он снял очки и натянул маску. – Я… я очень п-пугающий?

- О да, но теперь я хочу видеть твое лицо! – я потянул маску вверх, оставляя ее на макушке мальчика, и снова вернул очки на их законное место. Фрэнки схватил небольшое зеркальце, которое лежало на прикроватной тумбочке, и пристально вгляделся на свое отражение.

- Фу, Д-джи, побрей меня! – он поморщился. Я придвинулся ближе, тщательно его рассматривая. На его лице действительно можно было обнаружить легкие признаки щетины, хотя она никогда не стала бы слишком заметной. После сна волосы спутались еще сильнее и непослушными прядями спадали на глаза, а на щеках остались следы от складок подушки. И все же он выглядел потрясающе милым и сияющим, словно пятилетний ребенок.

- Хорошо, но только после завтрака, - согласился я, доставая фотоаппарат Рэя, который он случайно вчера забыл, чтобы сфотографировать Фрэнка. Это был один из тех моментов, который хотелось увековечить.

- Н-нет, вредина! Не ф-фоткай меня таким, я с-страшный! – захныкал он, отталкивая мою руку.

- Ты замечательно выглядишь, - подправил его я, направляя на нас фотоаппарат и целуя Фрэнки в губы.

- К-какой будет с-сюрприз? Мой день р-рождения уже настал, так что м-можешь сказать! – мальчик начал первый раунд атаки, когда я уже подумал, что он просто будет ждать.

- Пока нет.

- Ну с-скажи мне сейчас.

- Завтракай.

- С-сначала скажи м-мне.

- Сначала завтрак.

- Н-нет! Сначала с-скажи! – он впился в меня строгим взглядом, сложив руки на груди.

- Ну, ладно, - я поднялся с постели, - тогда я пойду и заберу поднос с собой, раз ты не хочешь есть.

- Н-нет, нет, нет, н-нет! Я хочу! Но п-потом ты мне р-расскажешь, хорошо?

Комментарий к CHAPTER 65.1.

========== CHAPTER 65.2. ==========

Фрэнки так и не переставал выпытывать из меня секреты. Он даже не пытался угадать, что его ждет, вместо этого найдя более интересный на его взгляд способ – беспрерывно заваливать меня вопросами, давая передышки максимум на пять минут, пока его рот был занят едой. К моменту, когда мы приняли душ и готовились к выезду, я уже не знал, как все это терпеть.

- Д-джерард! – он яростно дернул меня за руку. - Скажи мне, с-скажи, скажи, скажи, скажи…

- Пожалуйста, Фрэнки! Можешь перестать это делать? – я поцеловал его в губы, заставляя замолчать. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста?

- Т-ты совсем меня не л-любишь, злюка! – он оттолкнул меня от себя.

- Я очень сильно тебя люблю, но я хочу, чтобы ты уже замолчал и перестал настаивать, я все равно ничего тебе не скажу, и у меня только разболится голова. Это сюрприз. Нельзя рассказывать о сюрпризе, потому что тогда это уже будет не сюрприз, - объяснил я, молясь про себя, чтобы он все понял.

- М-мне не нравятся с-сюрпризы. Нет, - заявил мальчик.

- Этот тебе точно понравится.

- Т-ты… ты… супер з-злая задница! – проскулил он, бросаясь в меня своими джинсами.

- Я тоже тебя люблю.

- Т-тогда расскажешь? – он одарил меня самой соблазнительной улыбкой, явно меняя тактику. Заманчиво, но я должен был оставаться сильным. Я сохранял молчание почти две недели, так что последние пару часов просто обязан был продержаться.

- Лучше уже выбери, наконец, что наденешь. Чем дольше ты собираешься, тем больше придется ждать, чтобы увидеть сюрприз.

- Л-ладно, жестокая в-вредина! – он начал подбирать одежду с пола, продолжая ворчать. – К б-бедному Фрэнки так п-плохо относятся в его день р-рождения… это нечестно.

- Перестань драматизировать и одевайся, детка, я отлично тебя слышу.

***

Как и каждый год, в этот день сад моей мамы был тщательно украшен. Бумажные фонарики, гирлянды, свечи по всему периметру дома, огромная тыква с картонными очками, похожими на очки Фрэнки (одна из прекраснейших деталей), стоящая на большом деревянном ящике перед крыльцом. Фрэнки побежал вперед, осматриваясь по сторонам, прыгая, хихикая, хлопая в ладоши от счастья. Несколько дней назад мальчик рассказывал, как они украшали больницу к Хэллоуину, а потом играли в «Жизнь или кошелек». Дети получали сладости от медсестер, докторов, поваров и некоторых родителей, которые приходили в часы приема. Он не раз упоминал, как ему нравилось отмечать праздник, но я чувствовал, что этот Хэллоуин и день рождения должны были стать чем-то особенным. Несомненно, Фрэнки понимал, что все это устраивалось только для него, это был его день в кругу собственной семьи. Я дал ему некоторое время насладиться окружением, а затем снова взял его за руку.

- Пойдем, в доме еще красивее.

Я открыл дверь своими ключами, и первое, что бросилось нам в глаза, это огромная надпись из бумажных букв, растянувшаяся от стены до стены. Она гласила: «С днем рождения, Фрэнки! Мы тебя любим!» и была оформлена в черно-оранжевых тонах. Так же, как и снаружи, дом был украшен несколькими гирляндами и тематическими свечами; маленькие тыквы, воздушные шары, вырезанные из бумаги силуэты ведьм и летучих мышей красовались практически на каждой двери и стене.

Моя мама встретила нас в старой униформе медсестры. Подогнанный по фигуре, очень строгий и абсолютной белый наряд, хотя в некоторых местах ткань слегка пожелтела от времени. У нее даже была классическая глупая шляпка на голове. Фрэнки медленно осмотрел Донну с ног до головы округленными глазами, в то время как я только рассмеялся.

- С днем рождения, сладкий! И конечно же, счастливого Хэллоуина! – она развела руки для объятий.

- С-счастливого Хэллоуина, мама! – мальчик кинулся вперед. Я не знал, как мама это делала, но, кажется, она уже привыкла к постоянным эмоциональным «атакам» Фрэнка и даже могла слегка приподнять его над полом, когда заключала в объятия при каждой их встрече. Видимо, еще одна суперсила, присущая материнской любви.

- Твой подарок на столе, - она опустила его на пол, указывая в сторону. В мгновение ока Фрэнки уже был там.

- Мам… ты ограбила старую больничную подсобку или что? – поддразнил я ее костюм.

- Пффф… эта форма принадлежит матери одного моего знакомого с работы, она носила ее еще в сороковых. Лучше скажи мне… все было очень плохо? – я понял, к чему именно относился ее вопрос.

- Да, очень! Я не знаю, как я не проговорился, под конец уже просто просил его помолчать. Я до смерти люблю Фрэнки, но когда он такой раздражающий, это… жутко раздражает.

- Поставь себя на его место, Джерард. У бедного ребенка было не так много людей, которые бы о нем заботились, и я уверена, никто и никогда не организовывал вечеринки в его честь… - рассудила мама

- Конечно, я понимаю, поэтому и сохранял терпение, - кивнул я, представляя, насколько много все это значило для Фрэнки. – Я также думаю, что произошедшее на той неделе не прошло бесследно, повлияв на нас обоих.

- Сынок… забудь об этом, у нас сегодня вечеринка, - улыбнулась мама. Она была ужасно взволнована, когда узнала о ночи, проведенной в полицейском участке, и зла, потому что я ей тогда не позвонил.

- Хорошо.

- П-посмотри, Джи! Как м-много игр! – Фрэнки подбежал ко мне, показывая обувную коробку, набитую по крайней мере десятком кассет с играми для Нинтендо. Вы можете купить многое на небольшие деньги, но это все, что могла позволить себе мама, потратив большую часть суммы на костюм для Фрэнки и художественное оформление праздника. Так или иначе, глаза Фрэнки светились от такого подарка.

- Тебе нравится? – спросила она.

- Д-да! Спасибо, мама Д-донна! – в подтверждение своих слов он заключил ее в одно из тех объятий, которые заставляли маму таять.

- Мам, а где Майки? - поинтересовался я.

- Они с Алисией будут здесь с минуты на минуту. А теперь ступай переодеваться, а я пока помогу Фрэнки.

- П-переодеваться?

- Иди с мамой и все узнаешь, - усмехнулся я. Ему не нужно было повторять дважды.

Я достал свой костюм, который аккуратно сложил в сумку, пока Фрэнки спал. Он был довольно старым, и я надевал его уже несколько раз, но Фрэнки не видел его прежде, да и к тому же у меня не было денег, чтобы купить что-то новое. Вскоре я был готов, поэтому сосредоточился на макияже. Я смотрелся в зеркало, гримасничая и размышляя о дальнейших действиях. Все говорили мне, что моя кожа была белой, как снег, так что не имело смысла покрывать себя слоями пудры. Я только подвел глаза черным карандашом, кое-где добавил красных теней и выпрямил волосы утюжком Майки. В какой-то момент я подумывал добавить к образу еще и эти жуткие пластмассовые клыки, но потом передумал, не желая, чтобы что-то затрудняло мою речь; люди были совершенно правы, говоря, что иногда меня было сложно заткнуть.

Кое-как разобравшись со своим черно-красным плащом, я расположился на диване в ожидании Фрэнки. Мама не рассказала мне, что придумала для мальчика за эти две недели, так что мое любопытство насчет тайного костюма медленно меня убивало.

В итоге, когда передо мной возник Фрэнки в костюме экзотической лазурной птицы, я был ошеломлен. Моя мама преобразила простые тренировочные штаны и водолазку с длинными рукавами в настоящее произведение искусства. Она нашила огромное количество тонких синих кусочков легкой ткани, не оставив ни сантиметра свободного места. Все они вместе очень напоминали настоящие перья, и это выглядело просто потрясающе.

- С-смотри, крылья! – счастливо прокричал Фрэнки, поднимая обе руки. Рукава оказались соединены с боковыми сторонами водолазки такой же тонкой полупрозрачной тканью, покрытой более длинными искусственными перьями. Когда мальчик крутанулся вокруг себя, я заметил и хвост, который у Фрэнки начинался где-то в районе копчика, был небольшого размера и расходился на три части, не совсем как у реальных птиц. Я предположил, что мама хотела, чтобы мальчику все же было удобно сидеть, и именно поэтому сделала эту часть костюма довольно практичной.

Затем мой взгляд, наконец, упал на голову Фрэнки. На нем был синий трикотажный колпак, перья на котором были не поддельными, а настоящими, ну или, по крайней мере, так казалось из-за невероятного сходства. Они выглядели, как изящные гибкие стержни с мягким пухом на концах. Некоторые были убраны назад, словно гребень, некоторые спадали на лоб. Красный карандаш подчеркивал глаза Фрэнки, собираясь во внешних уголках в настоящий витиеватый узор, хотя мальчик по-прежнему был в очках. Контуры клюва были прорисованы около рта и носа, что оказалось разумным решением, потому что использовать пластмассовый аналог было бессмысленно, так как он мешал бы и не позволял спокойно есть. Завершающей деталью птичьего костюма стали пушистые тапки-лапы на его ногах.

- Вааау! – воскликнул я, сжимая в объятиях своего крылатого парня.

- Джерард! Не испорть ему макияж до того, как его увидят остальные! – отругала меня мама, когда я собирался поцеловать Фрэнки.

- Лааадно… - нехотя согласился я. – Но, мам, ничего себе! Ты проделала огромную работу и, наверное, потратила кучу времени и… кучу денег.

- О, помолчи. Фрэнки тоже мой сын, и он этого заслуживает. Вдохновение было навеяно синей птицей, которую он однажды увидел в одном журнале. Он показал мне картинку и сказал, что хотел бы себе такую. Я, конечно, не могла позволить себе саму птицу, но я думаю, он будет не против побыть ею в течение дня!

- О, я и не знал, что у этого костюма даже есть предыстория. Потрясающая идея, мам, ты лучшая.

- Д-да, лучшая! Мне так н-нравится! – Фрэнки прыгал вокруг нас, пока вдруг резко не остановился напротив, осматривая меня с загадочной улыбкой и с особым блеском в глазах.

- Что такое?

- Д-джи… ты такой к-красивый и… и эм… с-сексуальный! Да… очень с-сексуальный, - проворковал он нежным голосом. Мы с мамой сначала посмотрели на него, потом недоверчиво друг на друга и только после этого рассмеялись на всю гостиную. Внезапные перемены в поведении Фрэнки иногда могли ставить в тупик.

- Ох, ребенок, - мама, все еще удивленная, покачала головой.

- Это б-был сюрприз? Мне очень-очень все н-нравится! – выкрикнул Фрэнки, полностью удовлетворенный подарками, полученными на данный момент.

- Ну, нам еще встречать других гостей, так что дальше сюрпризов будет только больше! – произнес я.

Раздался дверной звонок, и на пороге появилась Алисия в очаровательно костюме Снупи*. В первую очередь в глаза бросалось ее лицо с выкрашенным в черный кончиком носа. На этот раз первым завизжал Фрэнки, хотя стоило Алисии увидеть его, как они уже оба закричали так громко, что нам с мамой пришлось закрывать уши.

- А Майки? – спросил я, когда Фрэнки убежал к дивану с новым подарком – двумя игрушечными фигурками из Шрека, которые должны были присоединиться к уже имеющемуся Ослу.

- А вот и он! – Алисия шагнула к открытой двери, затаскивая в дом очень смущенного Майки. Он выглядел почти как Фрэнк, только был желтым, а его костюм был единственной вещью в мире, которая также впервые в жизни заставила моего брата казаться полным. Я предположил, учитывая образ его девушки, что он был Вудстоком*, тем птицеподобным существом.

Дата добавления: 2015-11-04