http://ficbook.net/readfic/1512570 44 страница

- Тшшш, - Фрэнки приложил палец к своим губам, заставляя меня замолчать. Открыв рот посильнее, он положил таблетки на язык как можно глубже (совершенно чистые таблетки, без каких-либо леденцов) и, приложив усилия, сделал несколько жадных глотков сока. Было заметно, как мальчик неприятно поежился, испытывая явные затруднения, но все же довел дело до конца. - В-все, - он продемонстрировал свой язык, - т-теперь ты с-счастлив?

- Да… - я не мог выдавить больше ни слова. Для меня оказалось таким удивительным то, как резко Фрэнки превратился из гиперактивного ребенка во взрослого человека, совершая вполне осмысленный зрелый поступок. Он сделал это для того, чтобы просто-напросто заткнуть меня.

- Х-хорошо, - он снова взобрался на меня сверху, возобновляя свои предыдущие действия и игриво улыбнулся. Я не знал, какая версия Фрэнки нравилась мне больше, но скорее всего, все они вместе.

- Фрэнки, пожалуйста, ты… - я хотел остановить его, но в тоже время не мог этого сделать. Тяжелая борьба разразилась между тем, что говорила моя голова и тем, что чувствовали мое сердце и тело. В то время как я пытался возразить хоть что-то, мои бедра без сожаления проигрывали искушению. Еще три раза я попробовал остановиться и три раза потерпел неудачу. Фрэнки внезапно замер и поднял на меня затуманенный взгляд.

- Ой, к-кажется моя ш-штучка проснулась, - он покраснел, издал сдавленный смешок и снова поцеловал меня. Я больше не мог бороться.

Мы оба растворились в горячих прикосновениях друг друга. Голая кожа, ставшая влажной от недавних прыжков и желания. Языки, руки, мокрые волосы, ноги – все переплелось в одно целое. Желая найти лучший угол, Фрэнки перекатился на спину, а так как мы ни на секунду не разрывали объятий, я переместился вместе с ним, устроившись сверху. Совершенно ничего не соображая, я по инерции слегка раздвинул его ноги, лишь бы чувствовать тело мальчика еще ближе. И тут же понял, какую совершил ошибку, когда почувствовал его напряжение.

- Н-нет… - прошептал Фрэнки, сжимая колени. Я не ответил, и только успокаивающе поцеловал его в лоб, быстро меняя наши положения. С его прекрасного лица тут же стерлись все остатки беспокойства, он снова засмеялся, и смех его превратился в протяжный жалобный стон, когда его бедра прижались к моему паху.

Фрэнки довольно ухмыльнулся, и все снова закрутилось с новой силой. Я старался держать ноги по разные стороны от его тела, упираясь коленями в кровать, чтобы больше не пугать его, и вместе с тем оставлял короткие поцелуи на каждом сантиметре кожи – от пупка до губ. Мальчик дрожал, хихикал, вздыхал, снова смеялся, покрывался мурашками, но все так же улыбался от моих ласк. Я проделал обратный путь, чтобы еще раз прослушать все те потрясающие звуки, которые издавал Фрэнки. Сделав небольшую паузу на его мягком, невероятно соблазняющем животе, я слегка засосал нежную кожу.

- Ай, м-мне… мне щ-щекотно, Джи! – он закрутился на месте, пытаясь отодвинуться, но только еще сильнее прижался ко мне. Еще больше движений, больше смеха, больше стонов.

Не отрываясь друг от друга ни на мгновение, мы продолжали кататься по всей кровати, чудом не свалившись с нее. Мое плечо слегка ныло от боли, когда я приподнимался, переводя на него вес тела, но как только волшебное удовольствие и наслаждение накрыло меня с головой, я тут же позабыл о любых неудобствах. Мы не переставали смеяться все то время, как касались, ласкали, целовали друг друга. Бесконечные движения навстречу, соприкасающиеся бедра, сводящие с ума ощущения от плотного соединения двух тел, впервые не разделенных никакой лишней одеждой. Это было слишком, это заставляло чувствовать себя на седьмом небе от счастья.

Легкое головокружение, вызванное постоянной переменой наших положений, только усилило ту страсть, которую я никогда прежде не испытывал. Все то, чем мы занимались, было удивительным, возбуждающим, сексуальным и забавным одновременно. Я тонул в этом точно так же, как и Фрэнки, никто из нас не хотел, да и не мог остановиться. Даже когда мы, кажется, взлетели до небес, цепляясь друг за друга, не обращая внимания на невыносимо высокую температуру, влажные тела и растрепанные волосы, мы продолжали двигаться, ворочаться и толкаться.

Я не мог вспомнить, чувствовал ли когда-нибудь себя так же во время всех своих предыдущих оргазмов, потому что жаркая волна, накрывшая меня, кажется, не оставила в моей голове ни капли здравого ума, в ту самую секунду, когда между нашими телами стало еще горячее и влажнее. Мы все также были сцеплены друг с другом, утянутые в очередной беспорядочный поцелуй. Сумасшедшие ощущения настолько выбили меня из колеи, что я уже не обращал внимания ни на что вокруг себя.

Однако я уверен, что почувствовал, как Фрэнки подо мной резко замер, как он убрал руку с моей шеи и вцепился ею в простынь. Как по собственному желанию он обхватил меня за талию ногами, выкрикивая от удовольствия так громко, что это удивляло: как такой крошечный мальчик мог переживать такие сильные эмоции. Другая его рука опустилась на мое лицо, когда я приблизился вплотную, чтобы не пропустить ни одного жеста, ни одного слова.

- Ох… Д-джи… так… х-хорошо, - было первое, что он сказал. Фрэнки обмяк в моих руках, и я аккуратно уложил его на подушку. Уложил нас обоих, потому что все еще никак не мог его отпустить.

Спустя какое-то время Фрэнки еле разлепил тяжелые веки и лениво улыбнулся. Он был исчерпан, обессилен и видимо как раз сейчас начали действовать его таблетки. У меня все еще кружилась голова. В полной тишине мы медленно поцеловались и довольно улыбнулись друг другу. Мальчик положил голову мне на грудь, а моя рука, наслаждаясь мягкой нежной кожей под пальцами, скользнула по его спине.

- Я д-думал, что умру, - неожиданно прошептал Фрэнки. – Б-было так… не з-знаю. Вау…

- Но тебе это понравилось? Потому что мне - очень, - я поцеловал его в макушку.

- Ага… п-понравилось. Очень, - он затих на секунду. – К-кажется я… м-меня сейчас с-стошнит.

- Что? О, черт… - я подскочил с кровати и подхватил Фрэнки на руки, не обращая внимания на боль в плече. Я еще чувствовал слабость в ногах, но кое-как все же добрался до ванной. Наверное, то, что только что с нами произошло, полностью нас измотало.

- Вот так, - я опустил мальчика на колени перед унитазом и аккуратно собрал его волосы. Он пересел на корточки и обнял меня за ноги. – Фрэнки, ты в порядке?

- Б-больше ничего н-нет, хочу с-спать, - сонно пробормотал он, меняя свое решение.

- Ох, детка… - улыбнулся я. Оторвав немного туалетной бумаги, я очистил наши тела, а затем снова поднял на руки уже заснувшего мальчика и добрался до кровати. Я отыскал в шкафу чистые боксеры для себя, помог переодеться Фрэнки и лег рядом с ним, укрывая нас одеялом.

Мороженое заменило нам ужин, и видимо произошедшее потом - стало нашим десертом. Не заботясь о настоящей еде, мы проспали до следующего утра.

***

То, что я заметил, когда зашел на кухню ранним утром – боль в плече дала о себе знать, из-за чего я и поднялся с постели – вернуло меня к одному конкретному моменту с прошлой ночи. Прямо возле одного из кухонных шкафов стоял стул, а на нем лежала толстая книга. Значит, так Фрэнки добрался до таблеток.

Я не мог перестать винить себя за то, что могло бы произойти, хотя по сути, ничего страшного не случилось. Мой страх заключался не только в том, что Фрэнки мог упасть, сильнее беспокоило, что он сумел добраться до таблеток самостоятельно. Мне сложно было доверять ему в этом вопросе, зная, что он мог бы сделать, если бы захотел. Например, выпить больше необходимой дозы, после чего последовала бы неизбежная передозировка, или же вообще выбросить упаковку очень дорогостоящего препарата. Конечно, я не мог отрицать, что день ото дня мальчик чувствовал себя все лучше, порой вел себя совершенно нормально, но его психиатр был ясен в своем заключении: Фрэнки никогда не вылечится. Не существовало никакого лекарства от шизофрении, и никто не мог дать гарантий насчет того, будет ли он хорошо себя чувствовать в течение двух дней или же двух часов.

Тем не менее, если оставить в стороне риск, то я был поражен поведением мальчика. Он повел себя так, как поступил бы каждый нетерпеливый подросток, которого прерывает его бойфренд в момент желанной близости, чтобы надоедливо напомнить о такой обязательной вещи, как принятие лекарств, и Фрэнки в этой ситуации сделал то, что сделал бы любой взрослый человек.

Я снова и снова обдумывал эту мысль, параллельно возвращаясь к самым интимным моментам нашей прошлой ночи, и готовил завтрак, когда Фрэнки зашел на кухню. На нем были только пижамные штаны, и он обхватывал себя руками.

- Д-добро утро, - сказал он, нежно обнимая меня. Я поцеловал его, и заметил, что он дрожит.

- Привет, малыш. Почему ты не оделся и почему босиком? Холодно ведь.

- Н-не знаю. Не с-смог найти, н-наверно, - он зевнул.

- Ты просто еще не проснулся. Подожди здесь. – Улыбнулся я и направился в спальню. Я вернулся с толстовкой, носками и кроссовками, передал одежду мальчику, позволяя ему самому одеться, а сам продолжил делать тосты.

- Фрэнки?

- Д-да?

- Я совсем не злюсь, но, пожалуйста, никогда больше не бери свои таблетки, хорошо? Я даю их тебе сам, и не хочу, чтобы ты залезал на стул, и уж тем более на стул с книгой, - сказал я. Вне зависимости от того, мог бы Фрэнки запомнить мои указания и просьбы или нет, я все равно чувствовал себя обязанным объяснять ему некоторые правила, хотя бы для того, чтобы выразить свое уважение к его состоянию.

- Н-но я не упал, - он опустил взгляд в пол. Подойдя ближе, я взял в руки его дрожащие ладони.

- Я знаю, любимый… но ты мог бы. У тебя не очень хорошее чувство равновесия, и иногда кружится голова. Я не хочу, чтобы ты причинил себе боль, понимаешь?

- Д-да. Я… я б-больше не буду так д-делать, обещаю, - Фрэнки посмотрел мне в глаза.

- Хорошо, договорились. А теперь… ты запьешь таблетки одним соком, как вчера вечером?

- Н-НЕТ!

- Но ты ведь сделал так вчера!

- Д-да, потому что я х-хотел с-сделать это по-быстрому, т-тогда ты бы р-разрешил мне б-больше тебя ц-целовать, - усмехнулся он. – Н-но мне так не н-нравится. Они с-скрипят на зубах, фу.

- Ладно, тогда дай мне немного времени приготовить специальные леденцы, - я быстро чмокнул его в губы. – Или ты хочешь с тостом?

- С т-тостом, да!

- Отлично.

- С к-клубничным м-мармеладом, - добавил Фрэнки, как жизненно важную информацию.

- Будет сделано! – торжественно воскликнул я и, широко улыбнувшись, вновь вернулся к воспоминаниям ночи.

Трудно было поверить, что этот мальчик со звонким смехом и ребяческим поведением был тем же самым парнем, который вчера так самозабвенно наслаждался нашими совсем не детскими играми. Хотя, в то же время я не испытывал ни капли неудобства или стеснения, наши отношения были настолько чисты и легки, что даже сексуальное возбуждение воспринималось как что-то невинное и безусловно желанное. Да, именно так. И если взглянуть с другой стороны, то это был один и тот же Фрэнки. Нельзя было сказать, что в мальчике уживалось несколько разных личностей, это было бы неправильно. Он просто был разный, многогранный, но, безусловно, оставался таким же уникальным человеком со своими неповторимыми привычками и характером.

- Помочь тебе с хлопьями? – предложил я, видя, как Фрэнки воюет с не слушающейся ложкой.

- Д-да, пожалуйста. М-молоко все время р-разливается. А я ооочень г-голодный.

- Тогда забирайся на борт Джимобиля, также известного как… эм, мои колени! – глупо пошутил я, но мальчик счел это забавным. Смеясь, он залез ко мне на ноги и с жадностью проглотил содержимое ложки, которую я поднес к его губам.

- Д-джи? – позвал Фрэнки, когда уже почти заканчивал свою порцию. – То, ч-что мы д-делали прошлой ночью… мы… эээ… мы з-занимались любовью?

- Хорошо, - я уперся подбородком в плечо Фрэнки, обдумывая самый простой ответ. Я разделял понятия «заниматься любовью» и «заниматься сексом», для меня они не были синонимами. Первое ассоциировалось с чувствами, неразрывной связью, с желанием разделять интересы любимого человека и делать все, лишь бы ему было хорошо. И существовало много способов достигнуть этой цели. – То, чем мы занимались… мы словно дарили друг другу любовь, согласен?

- Д-да!

- И мы продемонстрировали нашу любовь физически… с помощью наших тел, и мы наслаждались этим…

- Ага! Очень с-сильно!

- Тогда я могу сказать, что мы действительно занимались любовью. Конечно, есть и другие способы… люди называют это сексом, но я не думаю, что нам это нужно, - объяснил я, надеясь, что не смутил Фрэнки своими словами. Он оставался тихим в течение нескольких секунд.

- Это то, что д-делал со мной Д-джон? – спросил он, слегка дрожащим голосом.

- Да, но… эм… как я уже говорил тебе, то, как он поступил, было неправильным. Чтобы все произошло так, как нужно, необходимо чтобы оба человека этого хотели, тогда это не будет причинять такую сильную боль. Ты должен чувствовать себя хорошо. Хотя, возможно, поначалу тебе может быть немного больно, но это нормально, потому что то удовольствие, которое ты получаешь потом намного сильнее боли, оно затмевает ее. Но самое главное, и я не устаю это повторять, так как это действительно очень важно, ты сам должен быть подготовлен к этому и хотеть этого. Иначе получится, что другой человек принуждает тебя, а это неправильно, так не должно быть.

- Л-ладно, - равнодушно ответил Фрэнки.

- Ты уверен, что понял все, что я сказал? Ты можешь спрашивать меня, если у тебя есть какие-то сомнения. Очень важно, чтобы тебе все было понятно в этом вопросе, - настоял я.

- Я п-понял. Т-тут еще остались х-хлопья, - указал Фрэнки на тарелку, потеряв весь интерес к теме нашего разговора. Я решил оставить все как есть.

- Вижу, вижу! Ты что, даже ничего не оставишь Песику, м?

- У П-песика есть с-своя еда. Д-дай мне.

- Есть, сэр!

Фрэнки никогда не отличался терпеливостью и вниманием, когда речь заходила о каких-то сложных для него вещах, и это невольно заставило меня волноваться, когда я вспомнил о предстоящем разговоре о его отце. К счастью, у нас был Голдберг – он эксперт в таких вещах и должен будет нам помочь. Однако на этом мои проблемы не кончались. И их возникнет еще немало, когда мне придется объясняться со своей семьей и Рэем.

Но как бы там ни было, в одном я был твердо уверен – как только в моей жизни появился Фрэнки, она перестала быть скучной. Определенно.

Комментарий к CHAPTER 49

========== CHAPTER 50.1 ==========

So take the photographs and still frames in your mind,

hang it on a shelf in good health and good time.

Tattoos of memories and dead skin on trial,

for what it's worth it was worth all the while.

В среду я отвел Фрэнки на обязательный еженедельный прием у Голдберга. Тем же утром я позвонил доктору из магазина, чтобы заранее ввести его в курс дела. Даже он сделал мне выговор за то, как непредусмотрительно я ввязался в новую авантюру, пренебрегая страшными событиями, произошедшими несколькими неделями раннее. Мне пришлось попросить его ничего не говорить моей маме, обещая, что я сделаю это сам, когда придет подходящее время.

Закончив часовую консультацию, Голдберг открыл дверь своего кабинета и позвал секретаршу.

- Отлично, Фрэнки, а теперь побудь с Мелиссой, пока я поговорю с Джерардом. Хорошо?

- Н-нет, хочу остаться, - ответил он, прижимаясь ко мне.

- Даже если она разрешит тебе поиграть в компьютер? – добавил доктор. Фрэнки заинтересованно посмотрел на девушку.

- П-правда?

- Конечно, пойдем со мной, - улыбнулась она и протянула руку.

- Л-ладно, - мальчик обхватил ее ладонь и сорвался в сторону приемной. Секретарша пыталась успевать за ним, с трудом удерживаясь на своих высоких каблуках. Смеясь, мы с Голдбергом вернулись в кабинет.

- Я заметил, что на этой неделе мальчик чувствует себя намного лучше, - начал он. – Все еще слегка растерянный и отстраненный, но, безусловно, прогресс налицо. Вернее, если быть точным и вспомнить в каком состоянии он был на момент нашей первой встречи и учесть, какому серьезному шоку он подвергся недавно, его нынешнее состояние – это лучшее на что мы могли рассчитывать.

- Да, я думаю, все идет неплохо, - кивнул я. По сравнению с тем, в каком положении был Фрэнки, когда я его нашел, его самочувствие на сегодняшний день стало намного лучше.

- Да и сам Фрэнки сказал: «Моя голова хорошо себя чувствует», это действительно успокаивает. Тем не менее, мы все равно должны продолжать работать над его страхом перед нападением на улице. Он медленно преодолевает этот страх, но я бы не хотел игнорировать данную проблему.

- Я согласен, он все еще немного напуган, когда выходит из дома, - я неуверенно закусил нижнюю губу, прежде чем продолжить. – А теперь… об отце Фрэнка…

- Прежде всего, я хотел бы уточнить. Вы на сто процентов уверены, что этот мужчина его отец?

- Ну, я думаю, что нам, наверное, все-таки придется сделать тест ДНК, чтобы окончательно в этом убедиться. Но поговорив с ним лично, я уверен, что это он. Имена, даты, факты – все совпадает. К тому же, они с Фрэнком невероятно похожи. И я знаю, я точно могу сказать – он его отец, - убедительно произнес я.

- Хорошо. Вы ведь понимаете, что это очень деликатная тема, не так ли? – предупреждающим тоном спросил доктор, прищурив глаза для большего эффекта.

- Конечно, именно поэтому я к вам обращаюсь, я хочу сделать все правильно. Я действительно считаю, что они имеют право встретиться. Энтони любит Фрэнка, он все эти годы думал, что его сын мертв!

- Я понимаю. И если все пройдет хорошо, эта новость может помочь Фрэнки. Но, к сожалению, как бы тщательно мы ни подготовились, мы не можем предугадать, как отреагирует мальчик и как это скажется на его здоровье. Но, как я понял, вы настроены решительно, я прав?

- Да, - уверенно и без заминки ответил я. Уже сообщив Тони о его сыне, я не мог пойти на попятную и забрать у него того, кто было для него так дорог. К тому же, у меня было хорошее предчувствие.

- Тогда для начала нам следует выяснить, как Фрэнк в целом относится к понятию «отец»: что он в это вкладывает и что в его понимании означает это слово. В его жизни никогда не фигурировал отец, только мать. Поэтому любое его представление не будет основано на личном опыте, как вы понимаете, - объяснил Голдберг. Теперь, когда я задумался об этом, то понял, что Фрэнк действительно никогда не касался этой темы. Я даже не помнил, использовал ли он вообще когда-нибудь слово «папа».

- И как я должен это сделать? – сомнительно спросил я. – Мне нужно напрямую у него об этом спросить?

- Определенно, нет. Это будет слишком резко и неожиданно, что может его смутить. Вы должны подготовить почву, как-нибудь косвенно начать этот разговор. Например… скажите, Джерард, Фрэнки ведь не знает вашего отца, не так ли?

- Нет, он живет в другом штате.

- У вас с ним хорошие отношения? Простите, что могу показаться нескромным, задавая такие вопросы, но…

- Нет-нет, все в порядке. Мы с Майки всегда с ним ладили. Просто с тех пор, как он нашел работу и переехал, нам стало сложнее встречаться всем вместе. Нам везет, если за год удается увидеться хотя бы пару раз, - я был немного расстроен, но не из-за вопросов доктора, а потому, что действительно скучал по своему отцу. Я не всегда это понимал, пока не вспоминал о нем.

- Вы можете показать Фрэнки какие-нибудь семейные фотографии. Подберите несколько снимков со своими родными, где будут знакомые мальчику люди, чтобы он смог отвлечься, а потом покажите ему фотографию своего отца. Расскажите ему, кто есть кто, и я уверен, он сам спросит вас о нем. Доступно объясните Фрэнки, почему ваш папа не живет с вами или с другими членами семьи, ответьте на любой вопрос, который он задаст. Обязательно выделите тот момент, что отец любит и вас, и вашего брата, и не живет с вами только потому, что не может этого позволить. Это поможет Фрэнку понять, что бывают совершенно разные отцы, и это не означает, что они меньше любят своих детей, если не живут с ними рядом.

- Звучит хорошо, я думаю, что смогу с этим справиться. Фрэнк на самом деле очень любопытен, наверняка он завалит меня вопросами, - сказал я доктору. – Что делать потом?

- Будет лучше, если в первый раз мальчик встретиться с Энтони, не зная, что он его отец. Конечно, для Айеро-старшего это будет сложно, но вы должны объяснить ему, что все делается для благополучия Фрэнка. Назначьте встречу в общественном месте, дайте им поговорить, но оставайтесь рядом. Посмотрите, как много у них общего, обратите внимание на поведение Фрэнка… будет ли он нервничать, бояться или же наоборот чувствовать себя комфортно. И уже потом, в зависимости от его реакции, мы будем предпринимать дальнейшие шаги, - заключил доктор.

- Хорошо, я так и поступлю. Большое вам спасибо.

- Всегда к вашим услугам. И желаю вам удачи, - он пожал мою руку и проводил до приемной.

Фрэнки сидел на стуле Мелиссы перед компьютером, а девушка склонилась над ним, помогая ему водить мышкой.

- Во что играешь, Фрэнки?

- Я… я р-разбиваю планеты, - ответил он, чуть ли не вплотную прижавшись лицом к монитору.

- Оу, кажется, тебя подбили уже много раз, м? – я покосился на очки жизни, которые он собрал.

- Эм… д-да. Меня опять у-убили.

- Но ты долго продержался, у тебя неплохо получалось! – приободрила его девушка.

- П-потому что ты мне п-помогала.

- Совсем чуть-чуть. Стрелял ты сам.

- Ну, раз ты закончил, тогда мы можем идти, - я призвал его подняться.

- Н-нет, хочу еще и-играть!

- Нам нужно идти, Фрэнки.

- Н-нет, пожаааалуйста, у тебя д-дома нет к-компьютера.

- У меня нет денег, чтобы его купить… - я невольно нахмурился. Я отлично понимал, что было много вещей, которые любили мальчики его возраста, но которыми я не мог его обеспечить, потому что большая часть денег, в первую очередь, шла на лекарства. Должно быть, Фрэнки заметил перемену моего настроения, поэтому выпустил мышку из рук, поднялся со стула и обнял меня.

- Ох… я з-знаю. Не грусти, х-хорошо? Д-давай пойдем домой и п-поиграем во что-нибудь? М-может быть в паззлы, - он поцеловал меня в щеку, - Д-да, нам будет в-весело.

- С удовольствием.

Было так трогательно наблюдать за тем, как взволновался Фрэнки, боясь, что расстроил меня своим комментарием. Понятно, что мальчик этого не хотел, он просто не смог проследить за своими словами.

Как только мы вернулись домой, Фрэнки усадил меня за журнальный столик, осыпал мое лицо десятком поцелуев и ушел за коробкой с паззлами. Мы провели за этим занятием несколько часов, слушая The Cure. Фрэнки собрал несколько маленьких картинок, а затем взобрался ко мне на колени и следил, как я возился с более крупным паззлом с пейзажем. У него не хватило терпения хотя бы попробовать помочь мне, когда он увидел, как много было кусочков почти одинакового цвета.

- З-знаешь, Джи? Мне все р-равно, что у нас нет к-компьютера, честно! У нас есть м-много д-других игр и игрушек, и они очень в-веселые! И… - прошептал он мне на ухо, и заразительно хихикнул, - з-заниматься любовью т-тоже весело.

- Ты потрясающий, ты знаешь об этом? – засмеялся я.

- Н-нет, п-просто особенный.

***

После ужина Фрэнки на удивление не казался сонным, как обычно это было.

- Скучаешь?

- Д-да, очень с-скучаю.

- Хочешь посмотреть мои некоторые старые семейные фотографии? – предложил я, считая, что это был подходящий момент. Я успел перебрать и отложить несколько снимков, когда Фрэнки смотрел телевизор.

- Х-хочу!

- Тогда я сейчас принесу. Правда, здесь у меня их немного, большая часть хранится у мамы дома. Мы можем посмотреть их, когда в следующий раз поедем к ней в гости.

- Х-хорошо, но я хочу п-посмотреть сейчас то, что у т-тебя есть, - уверенно заявил он.

Я вернулся из спальни с небольшой стопкой старых фотографий. Устроившись рядом с Фрэнки, я протянул ему первую, где можно было увидеть меня, сидящего на синем диване и Майки, забравшегося ко мне на колени. Мы оба очень широко улыбались, демонстрируя свои крошечные белые зубы. Мои зубы остались такими же маленькими, даже когда на смену молочным пришли коренные.

- Это я и Майки. Мне тут восемь, а ему четыре года, - объяснил я.

- Ух-ты! - усмехнулся мальчик, - в-вы тут такие т-толстяки, но все р-равно очень м-милые! И… и ты был к-красивее, чем он.

- Думаешь?

- Д-да, точно.

- Это снова Майки в своей школьной форме. Ему тут двенадцать, - я передал Фрэнки следующую фотографию. У моего брата было самое кислое выражение лица, которое только можно представить. Его очки держались на самом кончике носа, а песочного цвета волосы были убраны назад с помощью геля. Он был само воплощение страдальца и мученика, но мама все-таки настояла на фотографировании, как и делала это в первый день каждого учебного года. Фрэнки взглянул на снимок, закрыл рот ладонью и не произносил ни звука.

- Ты можешь смеяться, - я сам не мог сдержать улыбки.

- О М-МОЙ БОГ! – воскликнул он и скатился на пол, громко смеясь. Когда его накрывал такой неконтролируемый приступ смеха как сейчас, то было почти бесполезно его успокаивать.

- Да, я знаю, это ужасная фотография!

- Фух… е-есть еще? – наконец спросил Фрэнки, придя в себя спустя пять минут.

- Эм… вот тут мне четырнадцать. Посмотри. Ты называешь себя толстым? Нееет. Вот что значит по-настоящему толстый, - я кивнул на полного себя со стрижкой «под горшок».

- Н-неправда, ты все р-равно очень с-симпатичный. Но мне не н-нравятся твои волосы, фу.

- О да, полностью с тобой согласен!

- А к-кто рядом с т-тобой? – Фрэнки ткнул пальцем на невысокого мальчика около меня.

- Я специально не говорил, думал, что ты угадаешь. Это же Рэй.

- Т-ты врешь! – с обвинением в голосе воскликнул Фрэнки.

- Ха-ха, я не вру. Это – Рэй Торо!

- Н-нет, это не… но г-где его кудряшки? – все еще не сдаваясь, спросил он.

- Ну, раньше, когда мы были детьми, он ненавидел свои волосы, поэтому всегда стриг их очень коротко.

- Н-но у него удивительные в-волосы! – нахмурился Фрэнки.

- Я знаю. Но он не понял это, пока не стал намного взрослее. Глупо, правда?

- Ага!

- А вот это – моя мама. Думаю, еще до того, как родился Майки, - я держал в руках черно-белую фотографию, где была моя мама в мини-юбке и в блузке с рукавами-фонариками. Ее волосы были темнее и длиннее, чем сейчас, так что она очень сильно отличалась от себя нынешней.

- Д-донна? Совсем не п-похожа! Нет. Не г-говори ей, но з-здесь она выглядит с-симпатичнее, - честно прокомментировал Фрэнки. – Н-но она и с-сейчас очень мне н-нравится! Она к-красивая и я люблю ее как м-маму.

- Она тоже любит тебя как своего сына, - я поцеловал его, заметив влажные глаза мальчика.

Я нерешительно посмотрел на следующую фотографию в своих руках. Она была сделана около десяти лет назад, и на ней был мой отец, как всегда с короткими, идеально уложенными черными волосами и полуулыбкой на лице, которая рушила его неприступный серьезный вид.

- А это… Дональд, - я положил фотографию Фрэнки на колени и не смог добавить больше ни слова. Я боялся реакции.

Дата добавления: 2015-11-04