И. Е. Быховский, доктор юридических наук; А. А. Xмыpoв, доктор юридических наук 16 страница

Л Таким образом, с нашей точки зрения, криминалистическая характеристика отдельного вида преступлений должна вклю­чать характеристику исходной информации, системы данных о способе совершения и сокрытия преступления и типичных по-, следствиях его применения, о личности вероятного преступника и вероятных мотивах преступления, о личности типичной жерт^ вы преступления, о некоторых обстоятельствах совершений преступления (место, время, обстановка). Как отмечалось, все эти элементы составляют систему, т. е. связаны друг с другом.

Обзор литературы последнею времени, и в особенности дис­сертационных исследований, свидетельствует о буквально по-вальном увлечении криминалистическими характеристиками отдельных видрв и пддвидов преступлений. Оправданно ли это, и вообще, не преувеличивается ли в нашей литературе новизна и значение криминалистической характеристики⁴⁶?

Мы уже отмечали, что с точки зрения составных частей кри­миналистической характеристики это понятие не обладает су­щественной новизной: каждый из ее элементов более или менее подробно и ранее был предметом рассмотрения в криминали­стической науке Современные исследователи лишь углубляют и детализируют наши знания об этих элементах, их работа безу­словно полезна, но принципиальной новизны в ней нет.

И мы и другие авторы говорят о системности криминалисти­ческой характеристики, т. е, о связях между ее элементами. Однако следует признать, что это утверждение пока носит де-кларативный характер, а между тем именно с системностью криминалистической характеристики и связан вопрос о ее прак­тическом значении как новой криминалистической категории, Дело в том, что практическое значение составляющих кри­миналистическую характеристику элементов само по себе не вызывает сомнений, общеизвестно и подтверждено практикой: без их знания невозможно успешно раскрывать и расследовать преступления. Но| что же мы выигрываем, сведя эти элементы в систему, т. е. иными словами — что нового в практической* от­ношении дает нам криминалистическая характеристика как целое?

Представляется, что криминалистическая характеристика как целое, как единый комплекс, имеет практическое значение лишь в том случае, когда установлены корреляционные связи и зависимости между ее элементами, носящие закономерный ха­рактер и выраженные в количественных показателях. Данные об этих зависимостях могут служить основанием для построе-ния типичных версий по конкретным делам. В этом и только в этом, на наш взгляд, заключается практическое значение кри­миналистической характеристики как целого⁴⁷.

В связи с понятием и ролью криминалистической характери­стики возникает важный вопрос: существует ли криминалисти­ческая характеристика конкретного преступления?

В упоминавшихся работах В. К. Гавло, Н. А. Селиванова, В. И. Шиканова, Н. Ц. Яблокова и ряда других авторов утверж­дается, что существует криминалистическая характеристика конкретного преступления. «Качественное расследование за­канчивается получением достаточно полной и подробной кри­миналистической характеристики преступления», — пишет • Н. А. Селиванов⁴⁸. По мнению Н. П. Яблокова, в рамках рассле­дования конкретного преступления криминалистические харак­теристики могут быть первичными (неполными"), последующи-

* *

, I,

ми (более полными) и заключительными. «Следовательно, в хо­де расследования указанная характеристика непрерывно попол­няется, уточняется ^! и ^ меняется, т, е. он^ Д^щамичиа»⁴⁸. В. К. Гавло оспаривает утверждение Н. А. Селиванова, считая, чтх* ^объективная криминалистическая характеристика {кон* кретного преступления. — Р. Б.) складываетЬя ни момент про­возглашения приговора и вступления его в законную силу, т, е. с установлением истины по делу*⁵⁰. Этого же мнения придержи­ваются и И. П. Яблоков и' И. Ф. Крылов⁵¹.

Мы полагаем, что рассуждения о существовании криминали­стической характеристики конкретного преступления ошибоч­ны, причем эта ошибочность коренится в самой концепции сто-ройников подобной точки зрения.

Криминалистическая характеристика преступления пред­ставляет собой абстрактное научное понятие и именно в этом ка­честве 'она фигурирует в Криминалистической науке. Это приз­нают все без исключения авторы работ о криминалистической характеристике. Совершенно прав В К. Гавло, когда пишет: «Криминалистические характеристики преступлений содержат понятия разной степени.абстракции, соответственно этому они имеют различные уровни содержания информации, что должно найти наиболее полное отражение в методике расследования преступлений*⁵². Действительно, общее понятие криминали­стической характеристики всякого преступления —- это высший уровень абстракции; затем следуют родовые и видовые криМи* налистические характеристики. Но В. К. Гавло и его единомы­шленники идут дальше, полагая, что «самая низкая степень об-стракции (курсив наш. — Р. Б.) — это криминалистическая ха­рактеристика конкретного преступления».)

Казалось бы, все ясно. Практическое значение криминали­стической характеристики заключается, как правильно отмеча­ет В. И. Шиканов, в том, что Она «может рассматриваться лишь как вероятностная модель и соответственно использоваться сле­дователем только в качестве ориентирующей информации»⁶³. Но о какой же криминалистической характеристике конкретно-го преступления, да еще окончательно устанавливаемой судом, можно говорить, если она — научная абстракция, вероятност­ная модель? Суд не занимается формулированием научных абстракций, а его приговор — отнюдь не вероятностная модель события. Совершенно прав А. Г. Филиппов, считающий, что «нельзя согласиться с теми авторами, которые рассматривают криминалистическую характеристику на уровне единичного яв­ления, фактически отождествляя ее с обстоятельствами кон­кретного преступления»⁵⁴. К сказанному остается добавить, *#го в криминалистической характеристике конкретного преступле­ния нет и никакой практической надобности, поскольку она не может выполнять те функции, которыми обладает криминали­стическая характеристика как элемент криминалистической ме-

Щ

* "^

тодики. Сторонники оспариваемой нами точки зрения нередко аргументируют тем, что для обобщения практики в научньЬс це-лях необходимо Дать характеристику, каждому конкретному изучаемому преступлению, что, по их мнению, и доказывает су­ществование криминалистической характеристики конкретного преступления. Однако в данном случае смешиваются два поня­тия: криминалистическая характеристика как категория мето-дики расследования, «инструмент» следователя, и анализ рас­следованного преступления по материалам уголовного дела по схеме типовой криминалистической характеристики, предпри­нимаемый в целях разработки или уточнения последней.

Иногда в литературе можно встретить рассуждения о том, равнозначны ли понятия следственной ситуации и криминали­стической! характеристики или же одно из них «шире» друго-го⁵⁵. Думается, что сама постановка подобных вопросов некор­ректна, поскольку в данном случае мы имеем дело с разноплано­выми понятиями, несравнимыми между собой

Таковы общие соображения о криминалистической характе­ристике как подсистеме частных методик.

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

В качестве элемента криминалистической ^ характеристики некоторые авторы (А Н. Колесниченко, И А. Возгрин) называ­ют криминалистическую классификацию преступлений. О по-след ней упоминают и многие другие криминалисты, рассматри­вая ее не как элемент, а как основание для создания криминали­стических характеристик и построения системы частных кри­миналистических методик. В связи с этим возникают вопросы о том, существует ли криминалистическая классификация пре­ступлений и если да, то на каких основаниях она строится, в чем заключается ее методическое значение и в каком отношении она находится с криминалистической характеристикой престу­пления.

Если опять обратиться к истории вопроса, то можно заме­тить, что в первых работах по криминалистической методике была принята классификация преступлений по смешанным ос­нованиям. Вед система частных криминалистических методик строилась на основе уголовно-правовой классификации; по ро-дам и видам преступлений. Например, И. Н. Якимов излагает частные криминалистические методики по такой схеме: 1) пре­ступления против личности: лишение жизни; нанесение теле­сных повреждений; 2) преступления имущественные: а) похи­щение чужого имущества — кража, грабеж и разбой (банди­тизм); б) повреждение чужого имущества; 3) преступления про­тив общества: подделка, подлог. В некоторых случая* он ис-

}

пользует второе основание для классификации — способ совер­шения преступления⁵^.

По мере накопления эмпирического материала и разработки на его основе все большего числа частных криминалистически?: методик этот двойной принцип классификации получает даль­нейшее развитие. В первом советском учебнике по криминали­стической методике уже дается семь родовых методик, постро-, енных на основе уголовно-правовой классификации преступле­ний, и ряд видовых, выделяемых по способу совершения и со-крытия преступления. Например, выделяются особенности ме­тодики расследования убийств, определяемые способом их со­вершения; особенности расследования должностных растрат в зависимости от способа их сокрытия и т. д. Употребляется в этой работе и новое основание для классификации — характе­ризующее личность преступника, его отношение к непосред­ственному предмету посягательств, в частности, имел или не имел он доступ к похищенному имуществу⁵⁷.

Все эти основания классификации сохранены и детализиро­ваны в учебнике С. А. Голунского и Б. М. Шавера. Получает дальнейшее развитие классификация по субъекту преступле­ния: на ее основе выделяются разновидности методики рассле­дования дел о растратах (совершаемых единолично и совершае­мых при соучастии других работников данного предприятия или учреждения), методики расследования дел об изнасилова­нии (совершенном лицом, знакомым с потерпевшей и не знако­мым с нею); разрабатывается самостоятельная методика рассле­дования дел, совершаемых несовершеннолетними. ₄

Все работы по криминалистической методике последних лет сохраняют эту множественность классификаций преступлений по нескольким основаниям.

В 1971 году А. Н. Васильев и Н. П. Яблоков выступили с предложением отказаться от классификации преступлений в криминалистической методике по уголовно-правовым характе­ристикам и исходить только из криминалистических по различ­ным основаниям, имеющим значение для раскрытия преступлен ний, и главным образом по способу совершения преступлений, примененным орудиям и средствам, механизму формирования доказательств. По мнению этих авторов, «такая классификации должна вводить в атмосферу борьбы с данным видом престу­плений, создавать предпосылки к правильной ориентировке в складывающихся ситуациях при расследовании, сознательному подходу к выбору направления расследования, разработке вер­сий»⁵⁹. Однако реализовать эту идею им полностью не удалось: в основе системы излагаемых в этом учебнике частных Прими-* налиетических методик лежит уголовно-правовая характери­стика (квалификация) преступлений, а уже в качестве основа­ния для последующего деления — спосрб совершения престу­пления, т. е, по существу те же принципы классификации, что "и

Ш

I

раньше. Во.многом это объяснялось структурой программы по криминалистике для вузов, в соответствии с которой был напи­сан данный учебник.

Однако через два года после выхода в свет указанного учеб­ника А. Н. Колесниченко, отмечая существенное значение для методики расследования криминалистической классификации преступлений, счел необходимым указать на важность правиль­ного сочетания критериев уголовно-правового характера и спе­цифически криминалистических, «существенных для рацио-нального построения методик расследования»⁶⁰. Позднее он вы­сказался по этому поводу более категорично, заявив, что «допу­скают известную неточность криминалисты, отрицающие зна­чение уголовно-правовых характеристик для кдассификации преступлений в методике» и что «в основе классификации пре­ступлений на виды (на разновидности, группы и подгруппы) должны лежать именно уголовно-правовые признаки, уголовно-правовая характеристика всегда в общем виде определяет мето-дику. То, что методику расследования определяют многие кри­миналистические признаки (способы совершения преступления и др.), не исключает основополагающего влияния на нее уголов­но-правовых положений»⁶'.

А. Д. Трубачев предложил классифицировать преступления по механизму возникновения доказательственной информа­ции. Он разделил их ца две группы. К первой отнес преступле­ния, «процесс осуществления которых находит отражение в учетной документации хозяйственных и торговых организа­ций, деятельность и материальные ценности которых исполь­зуются виновным в личных целях... Ко второй группе мы от­носим такие преступления, — писал оу, — механизм соверше­ния которых находит отражение в человеческой памяти, в об­становке места происшествия и в отдельных предметах, ис­пользуемых виновным для достижения своих преступных це­лей, не отражаясь при этом в учетной документации... Предла­гаемая классификация в основном соответствует проводимому на практике делению преступлений на учитываемые в органах БХСС и по линии уголовного розыска»⁶². При этом А. Д. Тру­бачев предупредил, что указанная классификация не исключа--ет уголовно-правовой классификации при разработке частных методик.

И. Ф. Герасимов подверг детальному рассмотрению вопросы криминалистической классификации. По его мнению, существу­ет родовая {по группам преступлений, объединенных одной гла<-вой Уголовного кодекса) и видовая уголЬйно-правовая класси­фикация преступлений, используемые в криминалистике в ка­честве основного принципа при разработке частных криминали­стических методик. «Однако возможны и другие классифика­ции, которые должны учитываться в разработке методик, так как они дают возможность выявить некоторые иные закономер-

184 _х

ности и характеристики, важные для раскрытия преступле­ний». К числу таких классификаций И. Ф. Герасимов Относит:

а) классификацию по способу совершения преступления;

б) классификацию по степени сокрытия и маскировки пре­ступления {здесь он оговаривается, что это деление преследует только научные цели и что он согласен с Г. Г/Зуйковым, вклю­чающим действия по сокрытию в понятие способа совершения преступления);

в) классификацию по преступному опыту лица, совершивше­го преступление;

г) классификацию преступлений по месту их совершения: преступления, место совершения которых локализуется чи­сто пространственно и в большинстве случаев ограничено не-

_ч большой площадью;

преступления, место совершения которых не имеет опреде­ленных границ пространственного характера, а связано с какой-то организационной структурой, системой;

преступления, место совершения которых не носит одноз­начного характера и потому его можно назвать слож-ньш (на­пример, преступления на транспорте, взяточничество, спекуля­ция и т. п.)⁶³.

На Всесоюзной криминалистической конференции в 1976-г. проблема криминалистической классификации преступлений затрагивалась главным образом в докладах А. Н. Васильева и И. Ф. Герасимова.

А. Н. Васильев выдвинул идею о двух формах криминали­стической классификации преступлений. В качестве первой/ формы он рассматривал следственные ситуации и определяе­мые ими направления расследования в первоначальный период, считая, как отмечалось, что следственная ситуация в этот пери­од складывается из исходных данных возбужденного уголовно­го дела и самых первых следственных и оперативно-розыскных действий. Второй формой классификации он назвал криминали­стическую характеристику преступления⁶⁴. И. Ф. Герасимов в своем докладе повторил свои изложенные выше соображения⁶⁵.

В последнее время появились еще две точки зрения на про-блему криминалистической классификации преступлений. И. А. Возгрин сначала пришел к выводу о трех основаниях та-• кой классификации: способе совершения преступления, лично-сти преступника и личности потерпевшего⁶⁶, В. А^ Образцов признал таким единственным Основанием криминалистическую характеристику преступления⁶⁷.

Мы убеждены^ том, что в основе системы частных кримина­листических методик (но не их разновидностей) должна лежать уголовно-правовая квалификация преступлений. Нет необходи­мости останавливаться на значении последней для "Частных ме­тодик, поскольку этот вопрос подробно и убедительно освещен в криминалистической литературе. Достаточна сказать, что ею

*

определяется содержание предмета доказывания, т.е. в глав-ных,чертах крут тех обсттоя^е4ьс*в, на установление которых и направлено расследование и которые оказывают заметное влия­ние на содержание частных криминалистических методик.

Известно, что частная криминалистическая методика, по- • строенная 'Только на основе уголовно-правовой характеристики преступления, носит в значительной степени общий характер и требует для своего конкретного применения адаптации весьма высокой степени, поскольку учитывает опять-таки лишь самые общие криминалистические особенности преступления. Но де­лать из этого вывод о ненужности для криминалистики уголов­но-правовой классификации преступлений или о том, что «лю­бая попытка разработки неоправданно широких в своем диапа­зоне рекомендаций, стремление распространить их на макси­мально возможный круг сходных с уголовно-правовой точки зрения преступлений идут вразрез с запросами криминалисти­ческой практики»⁶⁸ представляется в корне неправильным.

Без уголовно-правовой классификации совокупность част­ных криминалистических методик утратила бы признаки систе­мы, оказалось бы невозможным проследить связи между мето-, диками из-за отсутствия оснований их группировок, потребова­лась бы разработка для каждой методики в отдельности того, что есть общего у их вида или рода, нарушилась бы логическая последовательность адаптации по принципу от общего к отдель­ному, а от последнего — к особенному.

Разумеется, это не означает, что криминалистическая мето-\ дика может ограничиться уголовно-правовой классификацией. Мы достаточно подробно показали, что уже на заре развития криминалистической методики кроме уголовно-правовой клас­сификации применялись и криминалистические по различным основаниям, причем уже тогда эти классификации с полным правом могли быть так названы, •

> Мы склоняемся к мысли, что существует одновременно ряд криминалистических классификаций, система которых опять-таки строится в основном применительно к уголовно-правовому понятию — составу преступления, что лишний раз доказывает наличие самых тесных связей криминалистической методики с уголовным правом.

Если принять состав преступления за основание для группи­ровки криминалистических классификаций преступлений, то система последних будет выглядеть следующий образом:

1) связанные с субъектом преступления и совершаемые:

единолично и группой;

впервые и повторно; \

лицами, находящимися в особом отношении с непосред­ственным объектом посягательства и не состоящими в таком от­ношении;, •

взрослыми преступниками и несовершеннолетними;

Щ \ '..••••/]• ' >•'•: ' '•'; •';':•••"• ^: • •'••'': '•.• V ':

* мужчинами и женщинами.

, Доследняя классификация имеет ограниченную сферу при* менения и относится только к некоторым «чисто мужским» пре­ступлениям или преступлениям, совершение которых более (свойственно женщинам;

2) связанные с объектом преступления:

по личности потерпевшего; ч

по характеру непосредственного предмета посягательства;

по месту расположения непосредственного предмета посяга­тельства (по месту совершения преступления);

по способам и средствам охраны непосредственного предме* та посягательства.

3) связанные с объективной стороной преступления: по способу совершения преступления;

до способу сокрытия преступления, если оно не входит в каг честве составной части^ в способ совершения преступления.

4) связанные с субъективной стороной преступления: совершенные с заранее обдуманным намерением и внезапно

возникшим умыслом., ^;

На практике каждое преступление определяется по несколь­ким классификациям, и это отражается в содержании конкрет­ных частных методик. Некоторые классификации могут не иметь значения для данной методики, но во всех случаях ^— без всяких исключений — сохраняет свое значение классификация по способу совершения преступления. Это — основная кримина­листическая классификация преступлений и в сущности опре­деляющая среди всех других подобных классификаций, ибо признаки, по которым преступление классифицируется приме­нительно к иным элемента»? состава преступления, как правило, отражаются в способе совершения и сокрытия преступления или в особенностях его применения. Именно поэтому в кримина­листическую характеристику нет необходимости включать опи­сание преступления в соответствии с большинством других классификаций.

Следует ли вообще вклкиать криминалистическую класси­фикацию преступлений в криминалистическую их характери­стику, как предлагают некоторые авторы? Мы полагаем; что этого делать не следует. В криминалистическую характеристи­ку включается не классификация, а описание преступления на основе его классификационных данных;'не классификация спо-собов совершения и сокрытия преступлений, а описание спосо-бов, наиболее типичных для данного вида преступлений; не классификация по личности преступника, а описание признаков множества, характерных для круга лиц, среди которьйс может находиться вероятный преступник, и т. п. /

Что же касается некоторых предложений по рассматривае­мому вопросу, изложенных нами ранее,* то хотелось бы, заме-тить следующее. -,, _;

: •. -.-.'' '• •. • ' *•^: •':'''•' 1«7

В соответствии с логическими правилами классификации она должна базироваться иа, едином основании. Криминалисти­ческая характеристика преступления, представляя собой слож­ное комплексное понятие, не может быть таким основанием в силу как своего состава, так и разнообразия. Невозможно по­строить классификацию, учитывающую одновременно все ком­поненты, образующие криминалистическую характеристику преступления. Такая классификация, неизбежно окажется либо классификацией по способу совершения или сокрытия престу­пления, либо по личности вероятного преступника, либо по тем или иным обстоятельствам совершения преступления Поэтому, 'на наш взгляд, нельзя согласиться с предложением А. Н. Васи­льева и В. А. Образцова рассматривать криминалистическую характеристику как основание или форму криминалистической классификации преступлений.

Нельзя, как нам кажется, согласиться и с другим предложе­нием А. Н. Васильева и некоторых других ученых — классифи­цировать преступления в криминалистических целях на основе следственных ситуаций, складывающихся йа начальном этапе расследования, понимая под следственной ситуацией характер исходных данных '

Это будет не классификация преступлений, а классификация исходных данных, которыми располагает следователь, присту­пая к расследованию. Она, несомненно, имеет значение для оп­ределения направления расследования и решения других важ­ных вопросов следствия, но классифицировать по ней престу­пления невозможно, так как, например, полнота или неполнота исходных данных, наличие в них тех или иных пробелов еще не определяют самого преступления, будучи лишь одной из сторон (осведомленности следователя) и лишь одного из компонентов (информационного) следственной ситуации.

Криминалистическая классификация по примененным ору­диям и средствам, как и по механизму формирования доказа­тельств (А Н, Васильев, Н. П. Яблоков, 1971), есть не что иное, как классификация по способу совершения и сокрытия престу­плений, по признакам его применения. То же самое можно ска­зать и о классификации по механизму возникновения доказа­тельственной информации (А. Д. Трубачев).

В. А> Образцов предложил также делить преступления «в зависимости от характера задач, подлежащих решению в пер­воочередном порядке на первоначальном этапе расследования и определяющих его направление. По данному основанию престу­пления делятся на две группы: 1) при раскрытии которых наи­более сложно выявить лицо, совершившее преступление, 2) при расследовании которых особенно трудно установить определен­ные обстоятельства события содеянного»⁶⁹. Однако^ как нам представляемся, это классификация не преступлений, а скорее задач первоначального этапа расследования или его характер-

ных особенностей (сложность или простота установления опре­деленных обстоятельств и т. п.)

Завершая рассмотрение вопроса о криминалистической классификации преступлений, следует принять &о внимание еще одно важное обстоятельство. При построении системы част-(ных криминалистических методик мы, кай и другие криминали­сты, исходили из уголовно-правовой классификации преступле­ний. Однако при построении следующего звена системы — &ри** миналистических классификаций до сих пор практически не ис­пользовались совсем или использовались лишь в незначитель­ной степени данные другой смежной науки — криминологии и тех классификаций преступлений, которые формируются ею. Между тем эти данные могут оказаться весьма полезными и для решения классификационных проблем криминалистики и дЛя разработки криминалистических характеристике преступления.

Констатируя имеющиеся различия между уголовно-право-вой и криминологической классификациями преступлений¹, Ю Д. Блувштейн замечает «наличие криминологически значи­мых различий между деяниями, однородными в уголовно-пра­вовом смысле; сказанное относится в ряде случаев даже к Дея* ниям, квалифицируемый по одной норме уголовного закона. С другой стороны, разнородные с точки зрения уголовного закона деяния подчас являются однородными в криминологическом плане»⁷⁰. В качестве примера он ссылается на единую по закону категорию деяний — хищение государственного или обществен­ного имущества путем кражи (ст 90 УК Литовской ССР), кото-рая при криминологическом анализе явственно распадается на две группы — кражи в традиционном^ их понимании, близко примыкающие по своей криминологической характеристике (мы можем добавить — и по криминалистической харакц-ери-стике) к кражам личного имущества Ко второй группе относят­ся кражи имущества, к которому виновный имел доступ в связи с исполнением своих трудовых функций Эти кражи, как прави­ло, настолько тесно смыкаются с хищениями, совершенными путем присвоения, растраты, злоупотребления служебным по-ложением, что даже их правовое разграничение, йе говоря- о раз­граничении криминологических характеристик, нередко вызы­вает значительные трудности

Далее автор приводит различия в криминологических харак­теристиках лиц, совершающих кражи первого и второго видов. Эти криминологические различия прямо «просятся» в кримина­листические характеристики преступлений. Так, конкретные криминологические исследования показали, что лица, впервые судимые за кражи, регистрируемые по линии уголовного розы­ска, значительно более склонны к рецидиву, чем лица, впервые судимые за кражу, регистрируемые по линии БХСС. Для Лиц первой категории вероятность, что повторно совершенное пре­ступление вновь будет такой же кражей, примерно равна веро-

! Щд*

ятности того, что повторно совершенное преступление будет кражей личного имущества; для лиц второй категории вероят­ность, совершения кражи личного имущества крайне незначи­тельна⁷ ]/ Нет необходимости доказывать, насколько эти и по-добные им криминологические данные могут быть полезны при построении криминалистических классификаций и криминали­стических характеристик преступлений.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРЕДМЕТА

И НАПРАВЛЕНИЯ РАССЛЕДОВАНИЯ

До того, как термин «криминалистическая характеристика преступления» вошел в обиход и литературу, в структуре част­ных криминалистических методик неизменно различали такой элемент, как предмет доказывания (обстоятельства, подлежа­щие установлению) по делам данной категории.

Обычно этот структурный элемент конкретной частной ме­тодики излагался первым или шел следом за описанием особен­ностей возбуждения дела, а все то, что теперь относят к крими­налистической характеристике преступления, раскрывалось применительно к конкретным обстоятельствам, подлежащим доказыванию.

Отправляясь от общей характеристики предмета доказыва­ния, даваемой уголовно-процессуальным законом, авторы раз­работок по конкретным частным методикам видят свою задачу в том, чтобы максимально детализировать предмет доказыва­ния пд конкретной категории преступлений, наполнить аб­страктную обобщенную уголовно-процессуальную формулу конкретным типичным для данных дел содержанием; на сле­дующем этапе при адаптации частной криминалистической ме­тодики к условиям расследования отдельного преступления это типичное содержание заменяется индивидуальным, отражаю­щим особенности данного конкретного дела.

Естественно, что при признании криминалистической харак­теристики преступления неизбежно возникает вопрос, поглоща­ет ли характеристика указанный структурный элемент частной методики или не поглощает, а если поглощает, то полностью или частично,

Инициаторы замены уголовно-правовой классификации пре­ступлений криминалистической А. Н. Васильев и Н. П, Яблоков, говоря о криминалистической характеристике, не включили в нее все вопросы предмета доказывания, и при дальнейшем из­ложении в книге содержания конкретных частных методик предмет доказывания сохранил свою структурную обособлен-йость⁷². По тому же пути пошли авторы учебников по кримина­листике для юридических вузов 1973 и 1976 гг.⁷³. Впоследствии мления ученых по этому вопросу разделились, что стало особен-

Дата добавления: 2015-11-04