Глава XIII.
Пятница, 19 июня, 23:45
Дорогой Дневник,
О, Боже, что же нам делать?
Это была самая длинная неделя в моей жизни. Сегодня был последний школьный день, и завтра Стефан уезжает. Он собирается в Европу, искать вампира, которого изменил Клаус. Он говорит, что не хочет оставить нас незащищенными. Но он все равно собирается ехать.
не можем найти Тайлера. Его автомобиль исчез с кладбища, но в школе он не появляется. Он провалил все свои выпускные экзамены. Не то, чтобы кто-то из нас особенно старался. Мне жаль Роберта Э. Ли, как и все школьники, должен был сдать экзамены перед выпуском. Не знаю, пишу ли я по-английски или на Суахили в эти дни.
Я ненавижу Клауса. Из того, что я видела, он такой же сумасшедший как и Кэтрин - и даже еще хуже. То, что он сделал с Викки, я даже не могу говорить об этом, или я начну плакать снова. Он только играл с нами на вечеринке Кэролайн, подобно кошке с мышкой. И сделать это в день рождения Мередит! Хотя возможно, что он не знало этого. Но, кажется, что он знает очень много. Он не разговаривает как иностранец, не как Стефан когда тот только прибыл в Америку, и он знает все об американском менталитете, даже песни пятидесятых годов. Возможно, он был здесь какое-то время+
Бонни перестала писать. Она отчаянно задумалась. Все это время, они думали о жертвах вампиров в Европе. Но судя по тому, как Клаус говорил, он очевидно прожил в Америке долгое время. Он вообще не казался иностранцем. И он хотел напасть на девочек на дне рождение Мередит+
Бонни вставала, взяла телефон, и набрала номер Мередит. Ответил сонный мужской голос.
- Мистер Салез, это - Бонни. Я могу поговорить с Мередит?
- Бонни! Ты знаешь, какое сейчас время?
- Да. - Бонни придумала моментально. - Но это о+ о выпускном экзамене, который был сегодня. Пожалуйста, мне нужно поговорить с ней.
Наступила долгая пауза, затем тяжелый вздох.
- Минутку.
Ожидая, Бонни нетерпеливо постукивала пальцами. Наконец раздался щелчок - подняли трубку другого телефона.
- Бонни? - послышался голос Мередит. - Что случилось?
- Ничего. Я думаю+ - Бонни, отчетливо ощущала открытую телефонную линию, как факт того, что отец Мередит не повесил трубку. Он мог подслушать. - Это о той немецкой проблеме, над которой мы работаем. Ты помнишь? То, что мы не могли выяснить для экзамена. Ты помнишь, что мы искали одного человека, который может помочь нам решать это? Так вот, я думаю, что я знаю, кто это.
- Да? - Бонни могла ощутить путаницу в голове Мередит, пытающуюся подобрать нужные слова. - Хорошо, и кто это? Это касается каких-нибудь междугородних звонков?
- Нет, - сказала Бонни, - с этим не связано. Это намного ближе к дому, Мередит. Намного. Фактически, ты бы могла сказать, что это прямо на твоем заднем дворе, на семейном древе.
На линии стало тихо, пауза была такая длинная, что Бонни задавалась вопросом, была ли Мередит все еще там.
- Мередит?
- Я думаю. Это решение имеет какое-то отношение к совпадению?
- Нет. - Бонни расслабилась и немного мрачно улыбнулась. Теперь Мередит поняла.- Нет, эта вещь не связана с совпадением. Это скорее случай истории, повторяющей вновь. Преднамеренно повторяющийся, если ты, конечно, понимаешь то, что я имею в виду.
- Да, - сказала Мередит. Голос звучал так, будто она оправлялась от удара, и это неудивительно. - Знаешь, я думаю, ты можешь оказаться права. Но у нас все еще есть проблема, убедить этого человека, помочь нам.
- Ты думаешь, что может быть проблемой?
- Я думаю, да. Иногда люди выходят из себя+ из-за теста. Иногда они даже частично теряют свой разум.
Сердце Бонни остановилось. Это было то, о чем она не подумала. Что, если он не сможет говорить с ними? Что если он совсем обезумел?
- Все, что мы можем сделать - это попытаться, - она сказала, стараясь, чтобы ее голос звучал настолько оптимистично, насколько это было возможно. - Завтра мы должны будем пробовать.
- Хорошо. Я заберу тебя в полдень. Доброй ночи, Бонни.
- Спокойной ночи, Мередит. - добавила Бонни. - Извини.
- Нет, я думаю, так даже лучше. Чтобы история не продолжала повторяться. До свидания.
Бонни нажала разъединяющуюся кнопку на телефонной трубке. В течение нескольких минут, она только сидела, уставившись на стену, ее палец по-прежнему был на кнопке. Наконец она положила телефонную трубку на место и снова взяла свой дневник. Она добавила новое предложение:
Завтра мы собираемся видеть дедушку Мередит.
- Я - идиот, - Стефан сказал это на следующий день в машине Мередит. Они направлялись в Штат Западная Виргиния в США, в учреждение, в котором дедушка Мередит был пациентом. Предстояло довольно долгое путешествие.
- Мы все идиоты. Кроме Бонни, - сказал Мэтт. Даже не смотря на беспокойство, Бонни почувствовала жар.
Но Мередит покачала головой, не отрывая глаз от дороги.
- Стефан, ты, возможно, не понял, так перестань заниматься самобичеванием. Ты не знал, что Kлаус напал на вечеринке Каролайн в годовщину нападения на моего дедушку. Не я ни Мэтт не догадались, что Клаус, уже был в Америке так долго, потому что мы никогда не видели Клауса и не слышали, что он говорил. Мы только думали о людях, на которых он, возможно, напал в Европе. В действительности, Бонни была единственной, кто соединил все это воедино, потому, что она владела всей информацией.
Бонни показала язык. Мередит увидела это в зеркале заднего обзора, и выгнул бровь.
- Только не становись слишком дерзкой, - сказала она.
- Я не буду, скромность - одно из моих самых лучших качеств, - ответила Бонни.
Мэтт фыркал, и сказал:
- Я все еще думаю, что ты умница, - что возобновило жар снова и снова.
Это учреждение было ужасным местом. Бонни как могла старалась скрыть свой ужас и отвращение, но прекрасно понимала, что Мередит все равно почувствует. Плечи Мередит, которая шла по холлу впереди, были жестки, с напущенной гордостью, которая скорее являлась защитной реакцией. Бонни, которая знала ее в течение многих лет, могла видеть оскорбление под маской гордости. Родители Мередит считали состояние дедушки таким пятном, что никогда не говорили о нем посторонним. Это была тень на их семью.
И теперь Мередит впервые раскрывала тайну посторонним. Бонни чувствовала порывы любви и восхищения своей подругой. Это было так похоже на Мередит, сделать все без суеты, с достоинством, не позволяя никому видеть, чего ей это стоит. Но учреждение было все же ужасным.
Оно не было грязным, по нему не бродили маньяки в бреду или что-то вроде того. Пациенты выглядели чистыми, видно о них хорошо заботились. Но было кое-что в бесплодных запахах больницы и залах, переполненных неподвижными инвалидными креслами и пустыми глазами пациентов, взглянув в которые Бонни хотеть бежать.
Казалось, что это здание, полное зомби. Бонни видела, как голова одной старухи, с белыми тонкими волосами, через которые был виден розовый скальп, резко опустилась на стол, рядом с голой пластмассовой куклой. Когда Бонни отчаянно потянулась, она нашла руку Мэтта, который уже тянулся к ней. Держась, они следовали за Мередит, не смотря на эти ужасы.
- Это - его комната.
Внутри был другой зомби, с белыми волосами, в которых были видны прядки темных волос, как у Мередит. Его лицом было покрыто морщинами и линиями, глаза, слезящиеся с алым ободком. Они смотрели рассеянно.
- Дедушка, - сказала Мередит, становясь на колени перед его инвалидным креслом, - Дедушку, это - я, Мередит. Я пришла к тебе. Я хочу спросить у тебя кое-что важное.
Старые глаза не мерцали.
- Иногда он узнает нас, - спокойно, без эмоции сказала Мередит. - Но в последние дни нет.
Старик только продолжал смотреть.
Стефан склонился к нему. "Позвольте мне пробовать", - сказал он. Изучая морщинистое лицо, он начал говорить, мягко, успокаивающе, как, он уже разговаривал с Викки.
Но покрытые пленкой темные глаза так и не мигали. Они только продолжали бесцельно смотреть. Единственным движением старика было непрерывное подрагивание рук, лежавших на ручках инвалидного кресла.
Не смотря на старания Мередит или Стефана, это был единственный ответ, которого они могли добиться.
В конечном счете Бонни сделала попытку, используя ее психические полномочия. Она могла ощутить кое-что в старике, некая искра жизни, попавшая в ловушку, заключения в плоти как в тюрьме. Но Бонни не удавалось достигнуть ее.
- Я сожалею, - сказала она, откинувшись и убирая волосы с глаз. - Это бесполезно. Я не могу ничего сделать.
- Может, мы попробуем в другое время, - предложил Мэтт, но Бонни знала, что это было не правильно. Стефан уезжал завтра; не было другого времени. Хоть это и выглядело, как хорошая идея+ жар, что ранее согревал ее, теперь превратился в пепел, и ее сердце теперь было подобно свинцовой глыбе. Она повернулась, чтобы увидеть Стефана, который уже выходил из комнаты.
Мэтт взял Бонни под локоть, чтобы помочь ей встать и вывести отсюда. И после минутной задержки, ее голова опустилась в унынии, Бонни позволила ему помочь. Было трудно собрать достаточно энергии, чтобы шевелить ногами. Она медленно обернулась, чтобы посмотреть, идет ли Мередит+
И закричала. Мередит стояла в центре комнаты, перед дверью, на лице было написано уныние. Но позади нее, фигура в инвалидном кресле, наконец, пошевелилась. В тихой вспышке движения, поднялись слезящиеся старые глаза, которые широко были распахнуты, рот открылся. Дедушка Мередит смотрел так, будто он был пойман на месте преступления с поднятыми руками, изо рта вырывалось тихое завывание. Крики Бонни отразились от стропил.
Тогда все и произошло. Стефан влетел обратно, Мередит повернулась кругом, Мэтт схватил ее. Но старая фигура не двигался. Он стоял, возвышаясь над всеми, разглядывая их лица, казалось он видел что-то, что не мог увидеть ни кто из них. Звуки, пробивающиеся из его рта, наконец, сформировались в одно воющее слово:
- Вампир! Вампир!!
Дежурные были уже в комнате, переполняя ее. Они отгораживали Бонни и других от старика. Их крики смешались в столпотворении.
- Вампир! Вампир! - Кричал дедушка Мередит, как будто предупреждал город. Бонни почувствовала панику - он смотрел на Стефана? Действительно ли это было обвинение?
- Пожалуйста, Вы должны теперь покинуть палату. Я сожалею, но вы должны уйти,- говорила медсестра. Они быстро удалились. Мередит боролась, так как ее вывели в зал.
- Дедушка!
- Вампир! - вопил незнакомый голос.
И затем: "Белый ясень! Вампир! Белый ясень".
Дверь хлопнула и закрылась.
Мередит задыхалась, борясь со слезами. Бонни вонзила ногти в руку Мэтта. Стефан обратился к ним. Зеленые глаза были широко распахнуты, он был шокирован.
- Я сказала, вам теперь лучше уехать, - нетерпеливо повторяла обеспокоенная медсестра. Четверо из них игнорировали ее. Они все ошеломленно смотрели друг на друга, замешательство уступило место осмыслению на их лицах.
- Тайлер Смоллвуд сказал, что есть только один вид древесины, который мог травмировать его - начал Мэтт.
- Белый ясень - сказал Стефан.
- Мы должны узнать, где он скрывается, - сказал Стефан, по дороге домой. Он был за рулем, Мередит отдала ему ключи от автомобиля. - Это - первая вещь. Если мы сделаем это, сможем предупредить его.
Его зеленые глаза сияли со странной смесью триумфа и мрачного предопределения, и он говорил четким и быстрым голосом. Они были на краю пропасти, думала Бонни. Их нервы были настолько напряжены, будто что-либо могло случиться.
Она чувствовала приближение катастрофы. Как будто все, что было к голове, все события, начиная с вечеринки по случаю дня рождения Мередит, собиралось к логическому выводу.
Сегодня вечером, думала она. Сегодня вечером все это случается. Казалось странно уместным, что это должен быть канун солнцестояния.
- Какой канун? - спросил Мэтт.
Она даже не поняла, что говорила вслух. "Канун солнцестояния", - сказала она. - "Это сегодня. День перед летним солнцестоянием".
- Не говори мне. Друиды, да?
- Они праздновали это, - подтвердила Бонни. - Это - день магии, в который отмечали смену сезонов. И+ - она колебалась. - Ну, это похоже на все другие праздники, типа Хэллоуина или зимнего солнцестояния. День, когда линия между миром людей и неведомым миром магии тонка. Они поговаривали, что вы можете видеть призраков в этот день. А еще случаются разные странные вещи.
- Вещи, - сказал Стефан, поворачиваясь на главное шоссе, которое шло к Церкви Фелла, - собираются случаться.
И ни один из них не знал как скоро.
Госпожа Флауэрс была в саду за домом. Они подъехали прямо к пансиону, чтобы найти ее. Она подстригала розовые кусты, и запах лета окружил ее.
Она хмурилась и мигала, когда они все, столпившись вокруг нее, спрашивали наперебой, где найти белый ясень.
- Погодите, погодите немного, - сказала она, глядя на них из-под края своей соломенной шляпы. - Что это вам понадобилось? Белый ясень? Есть тут один внизу, позади дубов. Да, подождите вы минуту - добавила она, поскольку они все сразу направились туда.
Стефан выбрал ветвь дерева, в руках он держал складной нож Мэтта, который тот извлек из кармана. Интересно, когда он начал носить его с собой? Думала Бонни. Она также задавалась вопросом, что госпожа Флауэрс подумала о них, когда они возвратились, два мальчика несли покрытую листвой шестифутовую ветвь между собой, взгромоздив ее себе на плечи.
Но госпожа Флауэрс только смотрела, не говоря ни чего. А когда они уже приблизились к дому, она прокричала вслед: "Для тебя прибыл пакет, мальчик".
Стефан повернул голову, ветвь все еще была на его плече: "Для меня?"
- На нем было ваше имя. Пакет и письмо. Я нашла их во дворе, перед домом, сегодня. Я положила их наверх, в твою комнату.
Бонни смотрела на Мередит, затем на Мэтта и Стефана, встречая в свою очередь их изумленные, подозрительные и пристальные взгляды. Ожидание в воздухе усилилось внезапно, почти невыносимо.
- Но кто это мог быть? Кто мог знать, что ты - здесь - начала она, когда они поднялись по лестнице на чердак. И затем она остановилась, появился страх, трепещущий между ее ребрами. Предупреждение гудело вокруг ее, подобно жужжащей мухе, но она отбросила эти чувства. Не теперь, думала она, не теперь.
Но не было никакого способа удержаться от взгляда на пакет на столе Стефана. Мальчики облокотили белую ветвь ясеня о стену и пошли, чтобы смотреть на этот, длинноватый, гладкий пакет, облаченный в оберточную бумагу, со сливочным конвертом на вершине.
На обороте, знакомым сумасшедшим почерком было написано Стефан.
Почерк от зеркала.
Они все стояли, смущенно смотря на пакет, как будто это был скорпион.
- Напряженное ожидание, - сказала Мередит, когда Стефан, медленно взял его. Бонни знала, что она подразумевала. Она чувствовала, что все это могло бы взорваться или изрыгать ядовитый газ или превратиться во что-то с зубами и когтями.
Конверт, который поднял Стефан, был квадратный и крепкий, сделан из хорошей бумаги. Будто приглашение принца на бал, подумала Бонни. Но в противовес тому, на поверхности было несколько грязных отпечатков пальца, и края конверта были грязные. Что ж, Клаус не выглядел слишком опрятным во сне.
Стефан поглядел на переднюю и заднюю часть письма и затем разорвал конверт, открыв. Он вытащил единственную часть тяжелой бумаги для печатающих устройств. Трое друзей толпились вокруг него, посматривая через его плечо, поскольку он разворачивал его. Тогда Мэтт воскликнул:
- Что+ там чисто!
Это было именно так. С обеих сторон. Стефан перевернул его и исследовал каждую часть. Его лицо было напряженно. Все остальные расслабились, тем не менее, ведя возмущенные разговоры. Глупый розыгрыш. Мередит потянулась к пакету, который выглядел достаточно плоским, чтобы тоже быть пустым, когда Стефан внезапно напрягался, его дыхание, стало шипящим. Бонни быстро поглядела на него и подскочила. Рука Мередит застыла на пакете, и Мэтт выругался.
На чистой бумаге, туго натянутой между двумя руками Стефана, появлялись буквы. Они были черные с длинными хвостами вниз, как будто каждая была вырезана невидимым ножом, в это время Бонни наблюдала за ними. Поскольку она читала их, страх рос в ней.
Стефан,
Мы попытаемся решить это как господа? У меня девчонка. Приезжай в старый сельский дом в лесах после наступления темноты, и мы будем говорить, только вдвоем. Приезжай один, и я позволю ей уйти. Приведешь кого - то еще, и она умрет.
Не было никакой подписи, но в основании показались слова: Это - между нами.
- Какая девчонка? - потребовал Мэтт, смотря на Бонни и Мередит, как будто удостовериться, что они были все еще там. - Какая девчонка?
Резкими движениями, изящные пальцы Мередит порвали пакет, из которого выпало то, что было внутри. Бледный зеленый шарф с образами виноградных лоз и листьев. Бонни помнила это отлично, и в порыве видение прибыло к ней. Конфетти и подарки на день рождении, орхидеи и шоколад.
- Кэролайн, - прошептала она, и закрывала глаза.
Эти последние две недели были настолько странными, настолько отличными от обычной жизни средней школы, что она почти забыла о существовании Кэролайн. Кэролайн пряталась на квартире в другом городе, чтобы быть в безопасности - но Мередит сказал это сразу: Он может следовать за тобой куда угодно, я уверена.
- Он снова только играл с нами, - бормотала Бонни. - Он позволил нам зайти настолько далеко, даже увидеть твоего дедушку, Мередит, и затем+
- Он, должно быть, знал, - согласилась Мередит. - Он, должно быть, знал, мы все время искали жертву. И теперь он нанес поражение нам. А что если - Ее темные глаза, зажглись внезапной надеждой. - Бонни, ты не думаешь, что Кэролайн потеряла этот шарф в ночь вечеринки? И он только подобрал его?
- Нет. - Предупреждение гудело ближе, и Бонни прогоняла его прочь, не думая об этом. Она не хотела этого, не хотела знать. Но она была уверена относительно одной вещи: это не был блеф. Кэролайн была у Клауса.
- Что мы будем делать? - мягко сказала она.
- Я знаю то, что мы не собираемся делать - слушать его, - сказал Мэтт. - Попробовать решить это подобно господам, он ничтожество, а не джентльмен. Это - западня.
- Конечно это - западня, - сказала Мередит нетерпеливо. - Он выжидал, пока мы не узнали, как травмировать его, и теперь он пробует разделить нас. Но это не сработает!
Бонни наблюдала за лицом Стефана с нарастающей тревогой. Поскольку, в то время как Мэтт и Мередит с негодованием разговаривали, он спокойно сложил письмо и положил его в конверт. Теперь он перестал пристально вглядываться в конверт, его лицо, все еще было, равнодушным, не тронутым тем, что происходило вокруг него. И взгляд его зеленых глазах испугал Бонни.
- Мы можем сделать так, что это будет иметь неприятные последствия для него, - сказал Мэтт. - Правда, Стефан? Разве ты так не думаешь?
- Я думаю, - сказал Стефан тщательно, концентрируясь на каждом слове, - что я пойду в лес после наступления темноты.
Мэтт кивнул, и как защитник он начал было придумывать план: "Хорошо, ты идешь, отвлекать его. И тем временем, трое из нас+"
- Трое из вас, - продолжал Стефан так же, пристально смотря прямо на него, - идут домой. В кровати.
Наступила пауза, которая казалась бесконечной, для тугих нервов Бонни. Другие только уставились на Стефана.
Наконец, Мередит, осторожно сказала: "Что ж, будет трудно поймать его, в то время как мы находимся в кроватях, если он не достаточно любезен, чтобы самому посетить нас.
Это сломило напряжение, и Мэтт сказал, многострадально вздохнув: "Хорошо, Стефан, я понимаю, что ты думаешь об этом" - но Стефан прерывал его.
- Я мертв, серьезно, Мэтт. Kлаус прав; это - только между ним и мною. И он сказал, чтобы я прибыл один, или он повредит Кэролайн. Так что я иду один. Это - мое решение.
- Это - твои похороны, - вырвалось у Бонни, почти истерично. - Стефан, ты сумасшедший. Ты не можешь+
- Ну, так посмотри на меня.
- Мы не позволим тебе+
- Ты думаешь, - сказал Стефан, смотря на нее, - что вы могли бы остановить меня, если бы попробовали?
Эта тишина была неудобной. Уставившись на него, Бонни чувствовала, как будто Стефан изменился, так или иначе, в ее глазах. Его лицо казалось более острым, его положение, напоминало ей о мускулах гибкого, жесткого хищника под его одеждой. Внезапно он оказался отдаленным, чуждым. Пугающий.
Бонни отвела взгляд.
- Давайте быть разумными, - сказал Мэтт, изменяя тактику. - Давайте успокоимся и поговорим об этом
- Нет, ничего обсуждать. Я иду. Вы - нет.
- Ты должен нам больше чем это, Стефан, - сказала Мередит, и Бонни чувствовала себя признательной за ее прохладный голос. - Замечательно, ты можешь порвать нас на кусочки; прекрасно и никаких споров. И это будет точка. Но, в конце концов, мы прошли вместе через многое, мы заслуживаем того, чтобы обсудить это прежде, чем ты уйдешь.
- Ты сказал, что это была борьба и девочек тоже, - добавил Мэтт. - Когда ты решал, что этого не было?
- Когда я узнал, кем была убийца! - сказал Стефан. - Именно из-за меня Клаус здесь.
- Нет! - закричала Бонни. - Ты заставил Елену убить Кэтрин?
- Я заставил Кэтрин возвратиться к Клаусу! Это - то, с чего все началось. И я вовлек Кэролайн; если бы это не было для меня, она никогда не возненавидела бы Елену, никогда не пошла бы с Тайлером. Я несу ответственность за нее.
- Ты только хочешь верить этому, - Бонни почти вопила. - Клаус ненавидит всех нас! Ты действительно думаешь, что он собирается позволить тебе уйти оттуда? Ты думаешь, что он планирует оставить в покое нас?
- Нет, - сказал Стефан, и поднял ветвь, прислоненную к стене. Он взял нож Мэтта из его собственного кармана и начал срезать пруты прочь, делая прямое белое копье.
- О, супер, ты уходишь на поединок, - сказал разъяренный Мэтт. - Разве ты не видишь, как это глупо? Ты идешь прямо в его западню! - Он сделал шаг к Стефану. - Ты не можешь думать, что трое из нас не смогут остановить тебя!
- Нет, Мэтт, - послышался низкий голос Мередит через комнату. - Это не даст проку. - Стефан смотрел на нее, мускулы вокруг его глаз напряглись, но она только оглянулась назад, ее лицо было спокойно. - Таким образом, ты настроен, встретить Клауса лицом к лицу, Стефан. Хорошо. Но прежде, чем ты пойдешь, по крайней мере, убедись, что ты сможешь бороться. - Было прохладно, она начала расстегивать горловину ее сделанной на заказ блузы.
Бонни чувствовала толчок, даже при том, что она предложила ту же самую вещь только неделей ранее. Но это была тайно, ради Бога, она думала. Только тепеь она пожала плечами. Публично или тайно, какая разница?
Она посмотрела на Мэтта, чье лицо отражало испуг. Тогда она увидела складку брови Мэтта и начало того упрямого выражения лица, которое имело обыкновение ужасать тренеров противоположных футбольных команд. Его синие глаза, посмотрели в ее, и она кивнула, вытянув подбородок. Без слов, она расстегнула молнию на легкой ветровке, которую она носила, и Мэтт стащил с себя футболку.
Стефан переводил взгляд с одного на другого из трех друзей, мрачно раздевающихся в его комнате, пробуя скрыть свой собственный удар. Он покачал головой, белое копье было перед ним подобно оружию. "Нет".
- Не будь сопляком, Стефан, - выговорил Мэтт. Даже в беспорядке этого ужасного момента, кое-что внутри Бонни сделало паузу, чтобы восхититься его голой грудью. - Есть трое из нас. Ты должен взять много, но не повредить никому из нас.
- Я сказал, нет! Не для мести, и не для борьбы со злом! Не по любой другой причине. Я думал, что вы понимаете это. - Взгляд Стефана на Мэтта был ожесточен.
- Я понимаю, что ты собираешься умереть там! - закричал Мэтт.
- Он прав! - Бонни сжала губы. Предупреждение проходило через ее обороноспособность. Она не хотела впустить это, но у нее не было сил, чтобы сопротивляться больше. С дрожью, она чувствовала, что это нанесло удар через броню, и услышала слова в мыслях.
- Никто не может бороться с ним и выжить, - сказала она мучительно. - Это - то, что Викки сказала, и это верно. Я чувствую это, Стефан. Никто не может бороться с ним и выжить!
На мгновение, только мгновение, она думала, что он мог бы услышать ее. Тогда его лицо стало жестким снова, и он холодно заговорил:
Это - не ваша проблема. Позвольте мне волноваться об этом.
- Но если нет никакого способа победить - снова начал Мэтт.
- Это - не то, что сказала Бонни! - кратко ответил Стефан.
- Да, это! О чем, черт возьми, ты говоришь? - кричал Мэтт. Было трудно смотреть на то, как Мэтт выходит из себя, но то, что однажды потерянно было нелегко получить назад. - Стефан, достаточно.
- С меня тоже! - Стефан перешел в рев. Бонни никогда не слышала от него такого тона. - Я болен от вас всех, болен от вашего препирательства и вашей бесхребетности - и ваших предупреждений, тоже! Это - моя проблема.
- Я думал, что мы были командой - закричал Мэтт.
- Мы - не команда. Вы - группка глупых людей! Не смотря ни на что, глубоко внутри вы только хотите прожить ваши безопасные короткие жизни в ваших безопасных маленьких домах, пока вы не отправитесь в ваши безопасные маленькие могилы! Я не такой как вы, и я не хочу быть таким! Я выносил вас так долго, потому что я хотел, но это - конец. - Он посмотрел на каждого из них и говорил преднамеренно, подчеркивая каждое слово. - Я не нуждаюсь ни в одном из вас. Я не хочу, чтобы вы шли со мной, и я не хочу, чтобы вы пошли после меня. Вы только испортите мою стратегию. Любого, кто действительно последует за мной, я должен буду убить.
И с одним последним тлеющим взглядом, он повернулся на пятках и вышел.
Глава XIV.
- Он сошел с ума,- сказал Мэтт, уставившись на пустой дверной проем, через который Стефан исчез.
- Нет, не сошел - сказала Мередит. Ее голос был жалобным и тихим, но в нем проскальзывал беспомощный смех.
- Разве ты не видишь, что он делает, Мэтт? -сказала она, когда он повернулся к ней.
- Орет на нас, заставляя нас ненавидеть его, пытается избавиться от нас. Он становится настолько противным, чтобы мы разозлились и позволили ему все делать одному.
Она посмотрела на дверной проем и подняла брови. "Любого, кто действительно последует за мной, я должен буду убить."
Внезапон Бонни дико захихикала
- Я думаю, что он позаимствовал это от Дэймона. "Учтите, я не нуждаюсь ни в одном из Вас! ' "
- 'Вы кучка глупых людишек, ' - добавил Мэтт.
- Но я все еще не понимаю. У тебя было видение, Бонни, и Стефан обычно не придает этому значения. Если нет никакого способа бороться и победить, то какой смысл идти?
- Бонни не говорила, что нет никакого способа бороться и победить. Она сказала, что нет никакого способа бороться и выжить. Так ведь, Бонни? - Мередит посмотрела на нее.
Приступ смеха закончился. Пораженная Бонни пыталась расшифровать видение, но она знала не больше тех слов, которые были в ее голове. "Никто не может бороться с ним и выжить"
- Считаете, Стефан думает+ - медленно в глазах Мэтта появилась догадка.- Он думает, что собирается остановить Клауса, зная, что тот убьет его? Как жертвенный ягненок?
- Вернее, как Елена, - сказала Мередит трезво.- И, возможно, так он сможет быть с ней.
Хмм. - Бонни почесала затылок. Она не могла знать больше о пророчестве, но это она знала точно. - Он так не думал бы, я уверена. Елен в особенности. Она - такая, какая есть, потому что она умерла слишком молодой; она оставила столько незаконченного в своей жизни, и ну, в общем, она - особый случай. Но Стефан - был вампиром в течение пятисот лет, и он, конечно, не умер бы молодым. Нет никакой гарантии, что он соединится с Еленой. Он мог бы идти в другое место или - или просто умереть. И он знает это. Я уверена, что он знает это. Я думаю, что он держит обещание, данное ей - остановить Клауса,чего бы это не стоило.
- По крайней мере, попытаться, - сказал Мэтт мягко, словно цитируя. "Даже если ты знаешь, что проиграешь. - Он вдруг уставился на девушек. - Я иду за ним.
- Конечно, - сказал Мередит терпеливо.
Мэтт колебался.
- Ммм+ Думаю, мне не удастся убедить вас двоих остаться здесь?
- После той вдохновляющей тирады про единую команду? Без шансов.
- Этого я и боялся. Что ж+
- Итак, - сказала Бонни,- Уходим отсюда
Они собрали оружие, какое только нашлось. Перочинный нож Мэтта, который Стефан забыл, кинжал с рукояткой из слоновой кости из костюма Стефана и разделочный кухонный нож. Снаружи не было никакого признака присутствия госпожи Флауэрс. Небо было бледно фиолетовым, напоминая абрикосы на западе. Сумерки кануна солнцестояния, подумала Бонни, и волосы на ее руках встали дыбом.
- Клаус говорил про старый сельский дом в лесу, который должен означать место Francher, - сказал Мэтт. - Где Кэтрин бросила Стефана в заброшенный колодец.
- Это имеет смысл. Он, вероятно, использовал туннель Кэтрин, чтобы добраться назад - сказала Мередит. - Если Древние Темные силы настолько не мощны, они могут пересечь водопровод, не нанося им вреда.
Правильно, Бонни помнила, темные силы не могли пересечь водопровод, и чем темнее сила, тем сложнее это сделать
- Но мы не знаем ничто о новых - сказала она громко
- Не знаем, что означает, что мы должны быть осторожны, - сказал Мэтт. - Я хорошо знаю этот лес, и знаю дорожку, которую Стефан будет вероятно использовать. Я думаю, что мы должны выбрать другой путь.
- Чтобы Стефан не заметил нас и не убил?
- Так Клаус не увидит нас, или не всех из нас. Так возможно у нас будет шанс поймать Кэролайн. Так или иначе, мы должны отключить Кэролайн; пока Клаус может угрожать ей, он может заставить Стефана сделать то, чего он хочет. И всегда лучше всего планировать на шаг вперед, опережая врага. Клаус сказал, что они встречаются там после наступления темноты; хорошо, мы будем там засветло, и возможно мы удивим его.
Бонни была поражена этим планом. "Неудивительно, ведь он куотербэк(планирующий)"- думала она. Я бы просто выскочила, с громким ором.
Мэтт выбрал почти невидимую дорожку между дубами. Подлесок был особенно пышен в это время года, со мхами, травами, и папоротниками. Бонни надеялась, что Мэтт знает, куда идет, ибо она не знала. В небе, птицы затянули последнюю песню перед поисками насеста, который продлится всю ночь.
Моль и златоглазки копошились у лица Бонни. После спотыканий о грибы, кишащими слизняками, Бонни обрадовалась, что была в джинсах. Наконец Мэтт остановил их.
- Мы рядом, - сказал он низким голосом.- Здесь есть утес, откуда мы можем смотреть вниз, и Клаус не сможет заметить нас. Будьте тихи и осторожны.
После того, как несколько минут пригнувшийся Мэтт жестикулировал им, заставляя их следовать за ним, Бонни продолжала говорить себе, отчаянно, что она не возражает против многоножек и земляных червей, что ей безразлична паутина на лице. Это была жизнь и смерть, и она знала это. Не слабачка, не ребенок, но осведомлена.
- Здесь, - едва слышно прошептал Мэтт. Бонни быстро проползла к нему. Они пристально глядели вниз на Francher ферме - точнее на то, что осталось от фермы. Она разрушилась, и лес постепенно поглощал ее+ Теперь это были только строительные камни, поросшие сорняками расцвета и колючими ежевиками, и одним высоким дымоходом, чей силуэт был подобен одинокому памятнику.
- Она там. Кэролайн, - Мередит выдохнула в ухо Бонни.
Кэролайн была тусклой фигурой, сидящей напротив дымохода. Ее бледное зеленое платье выделялось в темноте, а ее темно-рыжие волосы выглядели черными. Кое-что белое сияло поперек ее лица, и Бонни поняла, что это был кляп. Лента или бандаж. По положению ее рук и ног можно было предположить, что она связана. Бедная Кэролайн, думала она, прощая ей все противные, мелкие, эгоистичные вещи, которые она когда-либо делала. Но Бонни не могла вообразить ничто хуже, чем быть похищенным психом вампиром, который уже убил двоих одноклассников, теперь он ожидал другого вампира, который имел довольно серьезное основание, чтобы ненавидеть ее. В конце концов, Кэролайн хотела Стефана в начале, она ненавидела и пыталась оскорбить Елену для того, чтобы заполучить его. Стефан Сальваторе был последним человеком, который должен чувствовал благородные чувства к Кэролайн Форбс.
- Смотрите,- сказал Мэтт. - Это он? Клаус?
Бонни тоже видела движения на противоположной стороне дымохода. Поскольку она напрягала глаза, он появился, его легкий коричневый плащ, колеблющийся подобно призраку вокруг его ног. Он поглядел вниз на Кэролайн, и она пыталась отодвинуться от него как можно дальше+ Его смех прозвучал так зловеще в темноте, что Бонни вздрогнула.
- Это он - шепнула она, сгибаясь еще ниже. - Но где Стефан? Уже темно.
- Возможно, он поумнел и решил не приходить - сказал Матт.
- Не тут-то было - сказал Мередит. Она всматривалась в папоротники на юге. Бонни проследила за взглядом подруги и замерла.
Стефан стоял в краю росчисти, появившись будто из воздуха. Бонни подумала, что даже Клаус не заметил появления Стефана. Он стоял тихо, не делая никакую попытку скрыть себя или копье из ясени, которое он нес. Было кое-что в его позиции и взгляде, которым он просмотрел на сцену перед собой, заставившее Бонни вспомнить, что в пятнадцатом столетии он был аристократом, благородным юношей. Он не сказал ничего, ожидая, пока Клаус заметит его. Клаус действительно повернул на юг, и Бонни показалось, что он был удивлен тому, как Стефан незаметно подкрался к нему. Но тогда он рассмеялся и распростер объятия.
- Сальваторе! Какое совпадение; я только что думал о тебе!
Медленно, Стефан оглядел Клауса с ног до головы.
- Ты искал меня. Я - здесь. Отпусти девушку.
- Я так говорил? - Клаус выглядел искренне удивленным, но потом рассмеялся, откинув голову - Я так не думаю. Сначала нужно поговорить.
Стефан кивнул, как будто Клаус подтвердил его ожидания. Он снял копье с плеча и выставив перед собой.
- Я слушаю, - сказал он.
- Не такой он и дурак, каким кажется - бормотал из-за папоротников Мэтт, и в его голосе слышалось невольное уважение - И он не очень-то стремится убивать, - добавил Мэтт -. Он осторожен.
Клаус подошел к Кэролайн, поглаживая ее темно-рыжие волосы.
- Почему бы тебе не подойти поближе, чтобы нам не приходилось кричать? - Но он не намеревался причинять вред заложнице, как Бонни заметила.
- Я прекрасно тебя слышу,- ответил Стефан.
- Хорошо, - шептал Мэтт. - Вот так, Стефан!
Бонни наблюдала за Кэролайн. Пленница боролась, мотая головой вперед и назад, как будто она была безумна или в горе. Но Бонни сочла движения Каролайн необычными, особенно те сильные толчки головы, как будто девочка напрягалась, чтобы дотянуться до неба. Небо+ пристальный взгляд Бонни поднялся до неба, где царил полный мрак, и уменьшающаяся луна сияла по деревьям. Это было то, почему она могла видеть, что волосы Каролин были темно-рыжие теперь: лунный свет, она думала. Тогда, ее взгляд опустился к дереву над Стефаном, ветви которого шелестели в отсутствии какого-либо порыва ветра.
- Мэтт? - встревожено шепнула она.
Стефан был сосредоточен на Клаусе, каждой клеточкой тела, каждым мускулом - каждый атом заточенной в нем силы обратился к вампиру. Но в том дереве над его головой+
Все планы испарились из головы Бонни. Она выбежала из укрытия и закричала
- Стефан! Наверху! Это - ловушка!
Стефан отпрыгнул в сторону, изящно, как кот, также, как кто-то,кто теперь стоял на том же месте, где секунду назад был Стефан. Луна осветила это место, достаточно ярко, для того, чтобы Бонни увидела обнаженный ряд белоснежных зубов Тайлера. Она видела, как вспыхнули глаза Клауса, он мчался на нее. В течение одного ошеломленного момента она уставилась на него, и затем вспыхнула молния
Из чистого неба.
Только позже Бонни поймет всю странность происшедшего. Она вовремя отметила, что небо было ясно, когда синяя остроконечная молния ударила в поднятую ладонь Клауса. Следующий вид, который она видела, был столь ужасающий, чтобы затемнить все остальное: Клаус каким-то образом собирает эту молнию в ладони и бросает в нее. Стефан вопил, говоря ей уйти! Бонни слышала его, в то время как она смотрела, как парализованная, и затем кто-то толкнул ее в сторону. Молния, пролетела рядом с ее головой, со звуком подобно гигантскому взмаху кнута и запахом озона. Бонни подняла лицо от земли и схватила руку Мередит, собираясь поблагодарить ее за спасение, но оказалось, что это был Мэтт.
- Оставайся здесь! - крикнул он и убежал.
Те страшные слова. Они охватили Бонни, и она побежала за ним прежде, чем поняла, что делает.
И затем мир превратился в хаос.
Каус кружился над Стефаном, который сцепился с Тайлером, нанося ему удары. Тайлер Смоллвуд, в обличие волка, издал ужасные звуки, когда Стефан отбросил его на землю.
Мередит бежала к Кэролайн, пробираясь за дымоходом, так чтобы Клаус не заметил ее. Бонни видела, как она дошла до Кэролайн, в темноте сверкнул серебряный кинжал Стефана - Мередит резала веревки вокруг запястий Кэролайн. Тогда Мередит наполовину волокла, наполовину несла Кэролайн позади дымохода. Звук подобно сталкивающимся рогам, заставил Бонни обернуться. Клаус наставил на Стефана острый клинок. Он выглядел столь же острым, как копье Стефана, превратив в удобное копье. Но Клаус и Стефан просто замахивались друг на друга; они использовали палки как колья. Робин Худ, думала Бонни изумленно. Маленький Джон и Робин. Именно это напоминало: Клаус выше и тяжелее, чем Стефан.
Тогда Бонни увидела кое-что еще - беззвучные крики вылетели изо рта.
Позади Стефана, Тайлер поднимался и снова и склонялся, также, как когда-то на кладбище, прежде чем броситься на горло Стефана. Стефан стоял к нему спиной. И Бонни не могла предупредить его вовремя.
Но она забыла о Мэтте. Опустив голову, игнорируя когти и клыки, он сдерживал Тайлера, как первоклассный защитник, не позволяя ему накинуться на Стефана. Тайлер попятился, летя боком, с Мэттом на спине.
Бонни была поражена. Так много происшествий. Мередит распиливала веревки вокруг лодыжек Каролайн; Мэтт наносил удары Тайлеру, за что получил бы дисквалификацию, будь они на поле; Стефан размахивал остатками копья, как будто он был обучен этому. Клаус безумно смеялся, будто веселился процессом боя, поскольку они обменивались ударами со смертельной скоростью и точностью.
Но у Мэтта, казалось, появлялись неприятности. Тайлер хватал его и рычал, в попытках схватить за горло. Бонни дико озиралась в поисках какого-либо оружия, напрочь забыв о ноже в кармане. Ее взгляд упал на мертвую дубовую ветку. Она подняла его и побежала туда, где Тайлер и Мэтт боролись.
Однажды там, кажется, она заколебалась. Она не решилась использовать палку, боясь попасть в Мэтта. Он и Тайлер катились снова и снова в пятне движения.
Тогда Мэтт снова оказался верхом на Тайлере, опустив его голову, давая ей знак. Бонни не упустила шанса и, замахнувшись, метнула палку. Но Тайлер увидел ее. Со сверхъестественной силой он схватил Мэтта и перебросил через спину. Голова Мэтта ударилась о дерево с таким звуком, который Бонни никогда не забудет. Глухой звук взрыва гнилой дыни. Он скатился по дереву и остался лежать неподвижно на земле.
Бонни задыхалась, ошеломленно застыв. Она было побежала к Мэтту, но тут Тайлер оказался перед нею, тяжело дыша, по его подбородку текла кровь. Он теперь больше походил на животное, чем тогда на кладбище. Как будто во сне, Бонни подняла палку, но она почувствовала, что рука дрожит. Мэтт был все еще без сознания - он дышит? Бонни услышала всхлипы в собственном дыхании, она оказалась лицом к лицу с Тайлером. Это было смешно; он был парнем из ее собственной школы. Мальчик, с которым она танцевал в прошлом году на школьном балу. Как он мог держать ее далеко от Мэтта, как он смел навредить им всем? Как он мог?
- Тайлер, пожалуйста - начала она, пытаясь вразумить его.
- Совсем одна в темном лесу, малышка? - сказал он, зарычав на последних словах. В то мгновение Бонни знала, что это был не тот парень, с которым она училась в школе. Это было животное. О, Боже, он ужасен, подумала она. Кровавая слюна текла из его рта. И те желтые глаза с узкими зрачками - в них, она видела жестокость акулы, и крокодила, и осы, которая кладет свои яйца в живом теле гусеницы. Вся жестокость природы животного в этих двух желтых глазах.
- Тебя должны были предупредить,- сказал Тайлер, выпятив челюсть и смеясь, словно собака. - Ведь гуляя в одиночестве в лесу, можно встретить плохих людей.
- Ничтожество! - голос сорвался, и с чувством благодарности, Бонни увидела Мередит рядом с собой. Мередит, держала кинжал Стефана, который ярко блестел в свете луны.
- Серебро, Тайлер!- сказала Мередит, размахивая им. - Интересно, как действует серебро на оборотня? Хочешь проверить?
Все изящество, ее спесивость, хладнокровие пропало. Такова сущность Мередит, воин Мередит, и хотя она улыбалась, она была взбешена.
- Да! - крикнула радостно Бонни, чувствуя прилив сил. Внезапно она стала действовать. Они с Мередит вместе были сильнее. Мередит оттесняла Тайлера с одной стороны, Бонни держала палку на готове и стояла с другой. Страстное желание, которое она никогда не чувствовала прежде, желание поразить Тайлера - это будет так трудно, он постоянно будет уклоняться. Она чувствовала силу, которая разливалась по руке.
И Тайлер, с его инстинктом животного, мог ощутить это, мог ощутить это от них обеих, оттеснявших его с обеих сторон. Он отскочил назад, остановился, и обернулся, пытаясь уйти от них. Они тоже обернулись. Через минуту они встали в позиции - словно мини-солнечная система: Тайлер, пятившийся назад; Бонни и Мередит, кружащие перед ним, в ожидании подходящего шанса для нападения.
Один, два, три. Мередит дала Бонни немой сигнал. Как только Тайлер прыгнул на Мередит, пытаясь выбить нож из ее рук, Бонни нанесла ему удар. Она помнила совет старого друга, учившего ее играть в бейсбол, она решила поражать не только голову Тайлера, но и через его голову, поражая кое-что на противоположной стороне. Она приложила весь вес своего маленького тела, и от удара, ее зубы заскрипели. Ее руки мучительно затряслись и палка сломалась. Но Тайлер упал словно подстреленная в небе птица.
- Я сделала это! Да. Хорошо! Да! - кричала Бонни, отшвыривая палку.- Мы сделали это! Она схватила тело и оттащила его от Мередит.
- Мы+
Вдруг радостный крик застрял у нее в горле.
- Мередит! - закричала она.
- Все в порядке, - Мередит задыхалась, ее голос был искажен болью. Бонни словно облили ледяной водой. Тайлер разорвал ее ногу до кости. Были огромные, зияющие раны в бедре джинсов Мередит и в белой коже, которая просвечивала через порванную ткань. И к великому ужасу Бонни, она увидела мускулы и разорванную плоть, наливающуюся кровью.
- Мередит!- закричала она отчаянно. Мередит необходима была медицинская помощь. Все должно прекратиться. Ей необходима была помощь врачей, нужно позвонить 911. - Мередит!- Бонни задыхалась+
- Перевяжи ногу чем-нибудь,- лицо Мередит было белым+ Шок. Бонни впадала в истерику. И так много крови; так много крови. О, Боже, думала Бонни, пожалуйста, помоги мне. Она искала что-нибудь, чем можно было бы перевязать рану.
Вдруг она заметила кусок веревки на земле. Бонни искала.
- Ты можешь использовать это? - спросила неуверенно Кэролайн, стуча зубами. Она подняла веревку.
На ней было зеленое платье, ее темно-рыжее волосы растрепались и прилипли к лицу вместе с потом и кровью. Ноги ее не держали, и она опустилась на колени около Мередит.
- Ты ранена? - Бонни задыхалась.
Кэролайн покачала головой, но когда она согнулась вперед, замученная тошнотой, Бонни увидела раны на ее горле. Но не было времени, чтобы волноваться о Кэролайн. Мередит сейчас была важнее.
Бонни привязывала шнур чуть выше ран Мередит - она владела навыками первой медицинской помощи, которые она узнала от сестры Мэри. Мэри была медсестрой. Мэри говорила, что жгут нельзя накладывать слишком туго и оставлять его на слишком долгое время, может начаться гангрена. Но Бонни должна была остановить кровотечение. О, Мередит.
- Бонни, помоги Стефану, - Мередит задыхалась, ее голос был еле слышен. - Ему нужна помощь+
Она оседала назад, тяжело дыша, ее прищуренные глаза устремились в небо.
Мокро. Все было мокрым. Руки Бонни, ее одежда, земля. Кровь Мередит. И Мэтт все еще лежал под деревом, без сознания. Она не могла оставить их, особенно с Тайлером. Он мог очухаться.
Ошеломленная, она повернулась к Кэролайн, которую тошнило, пот покрыл бисером ее лицо. Бесполезно, подумала Бонни. Но у нее не было выбора.
- Кэролайн, послушай меня, - сказала она. Она подобрала остаток палки, которым ударила Тайлера и сунула в руки Кэролайн. - Ты останешься с Мэттом и Мередит. Ослабишь жгут на ноге каждые двадцать минут. И если Тайлер начнет пробуждаться, если он даже дернется, ударишь его всей силой. Поняла? Кэролайн, - она добавила, - это твой шанс доказать, доказать на что ты способна. То, что ты не бесполезна. Хорошо?
Она поймала взгляд зеленых глаза и повторила.- Хорошо?
- А что ты собираешься делать?
Бонни посмотрела на поляну.
- Нет, Бонни. - Рука Кэролайн схватила ее, и Бонни, почувствовала сломанные ногти и ожоги от веревок на запястьях. - Останься здесь. Не иди к ним. Ты ничем не поможешь.
Бонни пошла к поляне, прежде чем успела передумать. Глубоко в сердце, она знала -Кэролайн была права. Она не сможет ничего сделать. Но кое-что Мэтт сказал тогда - по крайней мере, нужно попытаться. Она должна попытаться. Однако, те несколько ужасных минут, все, что ей оставалось делать - это наблюдать+
Пока, Стефан и Клаус обменивались ударами с такой жестокостью и точностью, что это походило на красивый, смертельный танец. Но это был равный, или почти равный бой. Стефан оттеснял своего противника.
Теперь она видела, что Стефан обрушился с копьем, прижимая Клауса к коленям, выгибая его назад, дальше и дальше назад, словно балерину, проверяя насколько низко он сможет опуститься. И Бонни могла видеть лицо Клауса - немного открытый рот, глаза смотрят на Стефана со страхом. Тогда все вдруг изменилось.
Когда Клаус согнулся настолько, что казалось, он вот-вот должен сломаться, кое-что случилось.
Клаус улыбнулся.
И затем он стал выпрямляться.
Бонни видела напряжение мускулов Стефана, видела, как он отчаянно сопротивляется. Но Клаус, все еще усмехаясь, широко раскрыв глаза, выпрямлялся. Он выпрямился подобно некоторому ужасному чертику из табакерки, только медленно. Медленно. Непреклонно. Его усмешка, становилась все шире, словно она сейчас разорвет ему рот. Подобно Чеширскому коту.
Кот, думала Бонни.
Кот с мышью.
Теперь Стефан хрипел от напряжения, сжав зубы, пытаясь удержать Клауса. Но Клаус все сильнее притеснял Палкой Стефана к земле. И усмешка не сходила с его лица.
Когда Стефан оказался на земле, его оружие оказалось поперек горла. Клаус смотрел вниз на него и сиял.
- Я устал играть, мальчик - сказал он, и, выпрямившись, отпустилил палку. - Теперь время умирать.
Он забрал копье у Стефана так легко, словно у ребенка. Одним движением он разломал о колено его, показывая, как он силен, насколько сильным он всегда был. Как безжалостно он играл со Стефаном.
Одну из половин копья он отшвырнул через плечо. Другой он вонзил в Стефана. Используя не острый конец, а расколотый, Тайлер вонзил его в тело. Он тыкал вниз с силой, которая казалась почти нечаянной, но Стефан закричал. ТАйлер сделал это снова и снова, желая слышать крики боли Стефана.
Бонни беззвучно выкрикнула.
Она никогда раньше не слышала крик Стефана. Она не могла представить, какую мучительную боль, должно быть, он чувствовал. Она знала, что единственным оружием, способным убить Клауса - древко ясени, но ведь это могло убить и Стефана. Стефан если не умер пока, так умирает. Клаус, замахнулся, собираясь нанести завершающий удар. Лицо Клауса было освещено луной. Он усмехался от удовольствия - удовольствия убивать.
И Бонни не могла двигаться, не могла даже заплакать. Мир вокруг поплыл. Это было ошибкой, она не была готова к такому, ведь она ребенок, в конце концов+ Она не хотела видеть, как придет конец. Этого не могло быть, но это было. Это было.
Клаус сиял, и с улыбкой чистого экстаза на лице, побеждал+
Вдруг в его спину воткнулся острый осколок копья. Руки Клауса выпустили оружие, его лицо вздрогнуло. Он стоял, раскинув руки в течение секунды, потом повернулся, слегка качаясь. Глаза Бонни были слишком ослеплены пеленой серых точек, чтобы видеть, но она слышала этот голос ясно- высокомерный и холодный. Только пять слов, но они изменили все.
- Прочь от моего брата!
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |