комо это слово.
- Что оно означает? - тут же посерьезнел Иван.
- Не помню.
Иван отвернулся. И продолжил свой монолог:
-...но приблизился ли я к цели? Нет! Ни на шажок не
приблизился. Наоборот, мне сейчас кажется, что я
заплутал окончательно. Эх, если бы попался Д-ста-тор, я
не стал бы раздумывать, с ходу махнул бы на Землю!
-Земля часть Пристанища, - сомнамбулически
проговорила женщина, - Пристанище это Вселенная
вселенных и аура Системы.
- Что ты сказала?! Повтори!
Лицо у Ивана пошло красными пятнами, руки задро-
жали.
Женщина открыла глаза. Удивленно взглянула на
него.
- Разве я что-то говорила? Нет, тебе послышалось.
- Ты сказала, что Земля - это часть Пристанища...
- Земля?
-Да!
- Не помню!
- Бред! Идиотизм какой-то! - не выдержал Иван. - Мы
тут сидим, плетем какую-то ахинею, а там... - он махнул
рукой вверх, - там каждую минуту, каждую секунду гибнут
люди!
- Воплощение это не гибель.
- Что-о?! Что ты говоришь?! Я собственными глазами
видел страшные, дичайшие вещи, этого нельзя описать. Оно
пожирало их! Оно грызло и пережевывало несчастных,
глотало! Причем тут воплощение?!
Взгляд у женщины вновь стал отрешенным. Голос по-
тускнел, зазвучал хрипловато.
- Гибли только тела, только грубая плоть. Я теперь вижу
это, я все вижу! Они воплотились, они перешли на высшую
ступень. Им хорошо!
Иван насторожился. Он уже слыхал такие речи. На нее идет
пси-врздействие, прямое пси-воздействие. Это в лучшем
случае! В худшем - это вообще не она, это оборотень, это
носитель темной сущности. Проверим!
- Слушай меня внимательно! - проговорил он спокойно,
глядя ей в глаза. - Ты человек. Ты женщина Земли. Все
воплощения и перевоплощения - это воздействие извне на
твою психику...
Он повторил три раза кодовые ведические заклинания,
установил барьер - "хрустальный шлем".
И он не ошибся. Через несколько секунд глаза у женщины
прояснились. Она взглянула на Ивана в недоумении.
- Что это было? - спросила она.
- Ты просто спала, - мягко, успокаивающе ответил Иван.
- Я не хочу больше спать! - она неожиданно вскинула
руки ему на шею, прильнула к груди. - Я не хочу больше
спать, Иван!
Он немного отстранился. Близость женщины волновала,
горячила кровь. Но не время, не теперь! Нельзя терять голову;
- Я тоже думаю, что ты не совсем подходишь на роль
спящей красавицы. Нет, нет, ты необыкновенно красивая, ты
подлинная красавица... но те времена ушли, - он огладил ее
плечи, прикоснулся пальцами к. ШЕЛКОВИСТЫМ прядям, - они
ушли безвозвратно. В найей жизни мало романтики, мало
сказочности. В ней только жестокая реальность. И много
мерзости, крови, подлости. Сейчас спящих красавиц не кладут
в хрустальные грббы, их сказочный сон нынче не стерегут
благородные и могучие богатыри, сейчас этих красавиц прямо
из анабиоза бросают в пасть чудищ-людоедов, им отгрызают
головы, их жуют, чавкая и сопя. Мне тяжело говорить об этом.
И
хватит уже болтать. Мы сделаем так: или вы
останетесь, а я иду на поиски...
- Нет, мы пойдем вдвоем, я одна не
останусь, я боюсь, Иван. И кстати, мы же
перешли на "ты", забыл?
- Помню. - Он сделал попытку стащить с
себя рубаху. - Ты не хочешь немного
прикрыться, ведь тут зябко, можно и
простудиться.
Она остановила его жестом.
- Ну, как знаешь!
К решетке она, наверняка, вышла откуда-то
из глубины этого мрачного хода. Значит, и идти
надо именно туда. Иван еще раз подумал, а стоит
ли рисковать, тащить ее за собой. Но потом
решил, что еще неизвестно, где риска больше.
- Если ты не помнишь, как тебя зовут, я сам
придумаю тебе имя. Я не могу вот так, как к
дереву, траве... - он сбился, не зная, правильно
ли она поймет его, не обидится ли.
- Придумывай, - согласилась женщина, -
если мне понравится, буду отзываться.
Легко сказать - придумаю имя, а попробуй
придумай - с новорожденным, и то не так-то
просто, а тут взрослый человек. Иван сдвинул
брови к переносице, глубокие морщины
прорезали его чело.
- А быть тебе, - промолвил он после
короткого, но углубленного раздумья, - быть
тебе Еленой Прекрасной! - Он положил ей обе
руки на плечи, погрузился в серые бездонные
глаза. - Ибо если не тебе так зваться, то кому же
еще?! Но это для торжественных церемоний и
подобающих случаев. А наедине я буду звать
тебя Аленою, Аленкой, не возражаешь?
- Нет, - сказалаона, - мне нравится мое
новое имя. Мне даже не хочется вспоминать
старого, настолько мне оно нравится. А еще
больше мне нравится, как ты произносишь его.
- и она повторила тихо, ~ Алена, Аленка,
Аленушка..
Иван почувствовал, что еще немного и он
совсем размякнет, расплачется от умиления. Нет,
нельзя! Надо идти вперед. Подлый Авварон был
прав - здесь нельзя надолго останавливаться,
здесь надо вовремя покидать опасное место,.не
ждать пока созреет в нем недоброе и поглотит
тебя. i,
- Алена,; а тебе ни о чем не говорит имя
Авварон? - спросил он неожиданно.
- Не слыхала.
- Тогда пойдем.
Иван ухватил ее за руку, крепко, но нежно. Теперь он не
имел права рисковать, и потому в другой руке он сжимал
лучемет. Причем, сейчас Иван сжег бы любую тварь, какая бы
ни появилась на его пути - даже "лучшего друга и брата"
Авварона, подлеца, обманщика и негодяя, он не пощадил бы.
Он шел по темным кривым переходам и думал, кому
понадобилось прорывать в глубинных толщах земли эти норы,
ходы, лазы? Откуда здесь все это? Ведь подземные ходы - это
же немыслимая древность, это в лучшем случае
Средневековье. Катакомбы! Сколько тысячелетий этому миру?
Он думал об этом, потому что запрещал себе думать о другом.
Он запрещал себе вспоминать свою прежнюю жизнь - голова
должна была быть чистой, ясной, ведь теперь он отвечал за
нее, Прекрасную Елену. Он запрещал себе думать о
пожираемых чудовищем женщинах - так легко выйти из себя,
так легко! Но побеждает не тот, кто рвет свои нервы,
побеждает тот, у кого больше выдержки.
Алена шла позади молча. Неизвестно о чем она думала. И
думала ли она вообще, ведь, как ей казалось, сон еще
властвовал над ней. Что за сон? Почему она утратила память?
И вообще - почему их усиленно стараются лишить памяти,
вытравить из сознания прошлое, заставить жить по
"программам", жить сегодняшним днем, жить не человеком, а
подневольным зомби?. Это что - наказание за грехи? чья-то
ошибка? преступная воля? а может быть, это карма?!
Дважды Иван отбивался от нападавших на них с высоты
мохнатых, летучих тварей, похожих на огромных
перепончатокрылых крыс. Он разбивал им головы прикладом
лучемета - точными, сильными ударами, без размаха, без
пустого мельтешения. Сколько крыс - столько и ударов. Он
даже не замедлял щага. Но он старался не терять ориентации.
Мраморный зал был где-то позади и наверху. К нему
обязательно должен быть ход. И если даже эта гадина-людоед
расправилась со всеми, и спасать больше некого, все равно он
придет туда и продырявит ее поганое брюхо. Все равно!
- Я боюсь, - вдруг тихо проговорила Алена,
- Чего ты боишься? - Иван, обладавший развитым до
предела чутьем, опасности не ощущал.
- Там кто-то есть!
- Тихо, - мягко остановил ее Иван. - И если еще
почувствуешь что-то недоброе, говори очень тихо, шепотом,
ладно?.
- Ладно, - прошелестела она ему в самое ухо. - Будь
осторожен, там...
Иван резко отпихнул ее назад, на камни. Сейчас он должен
быть один. Опасность! Яркая вспышка лучемета озарила
подземелье. Никого! Этого не могло быть. Ощущение
нарастающей опасности буравило мозг, отдавало в бешенно
колотящееся сердце. Они здесь, где-то здесь, враги, убийцы...
Надо заслонить ее. Она не сможет им противостоять.
-Получай!
Иван "тройным китайским веером" прощупал воздух от
стены к стене. Продвинулся еще на два шага, повторил - и
прямо в лицо ему брызнула зловонная жижа. Все ясно! Иван
отпрыгнул назад. Теперь надо выждать. От жуткого
напряжения ноги дрожали, спина деревенела. Ударить могли с
любой стороны. И все же Иван оглядел лезвие меча - на нем
были черные жирные, скатывающиеся в шарики сгустки. Это
кровь. Он сильно подсек кого-то невидимого. Сейчас! Еще
немного!
- Вот так! - выкрикнул он, не в силах сдержать возгласа,
когда в полумрке стали выявляться силуэты... нет, это был
один силует, принадлежавший многорукому коренастому
существу, привалившемуся к замшелой стене. Существо
истекало черной кровью. Оно явно не ожидало, что напорется
на меч, оно было уверено в своей победе. Оно было
невидимым, прозрачным, пока Иван не нанес ему смертельной
раны. Но рядом могло быть еще одно, еще много таких, рядом,
сзади, повсюду.
Иван прыгнул вперед и одним ударом ссек на землю
тыквообразную голову с шестью глазами и мохнатой порослью
жвал вместо подбородка. Голова звонко ударилась о камень,
покатилась под уклон, посверкивая застывающими глазищами,
вывалив черный раздвоенный язык.
- Побежали скорей! - Алена прижалась к спине Ивана,
обожгла своей прохладной грудью. - Ну, давай же! А то
другие придут.
- Так они же придут оттуда, - Иван махнул мечом
вперед. - Куда бежать?
-Они могут приходить из ниоткуда, я вспомнила! Они
могут просто проявиться, возникнуть, как появился этот, -
она указала на истекающего кровью, монстра. - Бежим!
И они бросились вперед, в темноту.
Они бежали долго, Иван с удивлением отмечал, что эта, на
вид Хрупкая, женщина выдерживает изнурительный, тяжкий
бег. Да, она только закидывала назад голову, придерживала
левой рукой тяжелые, прыгающие мячиками груди. И все же
она бежала из последних сил.
Когда впереди забрезжил призрачный свет, ноги у Алены
стали подгибаться. За двадцать метров до проема, забранного
тяжелой частой решеткой, похожей на ту, первую, Иван еле
успел подхватить ее на руки.
- Аленка, что с тобой? - прошептал он ей L лицо.
Но женщина была без чувств.
Он так и подобрался к преграде, не выпуская ее из рук.
Прожег лучеметом дыру в нижнем левом углу... и вышел
наружу, в просторное и почти светлое после мрака кривого
хода помещение. Машинально Иван взглянул вверх. Ни
потолка, ни сводов он не увидал, все тонуло в серой облачной
дымке. Вот тебе и подземелье! Сюда бы Авва-рона, тот враз
бы все растолковал.
В помещении этом, совсем не похожем на пещеру или что-
то подобное, сильно попахивало паленым, наверное, где-то
неподалеку горели костры или что-то варили, пекли. Иван
присел со своей прекрасной ношей на камень, в отличие от
предыдущих - блестящий, будто отполированный, и стал
думать, что же делать дальше. Смутные мысли набегали на
него. Ох, и намучается же он с этой раскрасавицей! Ох, и
настрадается же! Да деваться-то некуда, поздно!
' На свету Алена была еще краше, она казалась просто чудом,
живым трепетным чудом. И такое невозможно было не
любить. Да только не до любви, не до нежностей. Здесь чуть
расслабишься - смерть. Ну, просыпайся же! - молил ее
Иван, звал ее: - Выходи из забытья, я здесь, я жду тебя, я не
могу без тебя идти вперед, а задерживаться, сама знаешь,
нельзя! И накатывала на него волнами память: все было, почти
так, но с другой, там, в Системе! Ее звали... он почувствовал
прилив острой боли в затылке... ее звали Лана. Она погибла!
Она навеки осталась там, в этом Чуждом мире нелюдей!
Может, она-жива?! Нет, там невозможно выжить, ведь она не
такая выносливая, не такая сильная как он. Да, она там
погибла, ее давно уже нет. Как нет и Светки, умницы Светки,
пропавшей в Осевом. Смерть! Вселенная несет смерть всему
живому. И все же они были счастливы там, безмерно
счастливы. Земля часть Пристанища? А Пристанище это
Вселенная вселенных и аура Системы? Почему? Паранойя!!!
Если Пристанище - аура Системы, значит, оно частица самой
Системы, значит, оно плоть от плоти или, точнее, неплоть над
плотью?! Духовное существо Системы? Но и Земля каким-то
боком, как врал Авварон, принадлежит Пристанищу.
Сверхпаранойя!!!
- Где мы? - еле слышно пролепетала Алена. Она
приоткрыла глаза. И теперь Иван сумел по-настоящему
оценить их красоту - это были глаза доброй феи: большие,
теплые, излучающие нежный внутренний свет. Этими глазами
можно было любоваться до бесконечности.
- Эх, если бы знать, - ответил Иван. - Как ты себя
чувствуешь?
- Голова кружится. Я еще сплю... Нет!_Это был обморок?
- Ты просто переутомилась немного.
- Прости. Я сейчас.
Она приподнялась, встряхнула головой. Огляделась.
- Мы выбрались?
- Да, - ответил Иван таким голосом, что она поняла -
никуда они не выбрались. И не выберутся никогда.
Иван опять вспомнил Рона Дэйка. Наверное, бедолага вот
так же метался, бегал, искал... а потом, все нашел. Приют
нашел вечный. Как горько это звучит - вечный приют. Ивану
не нужен был приют, тем более вечный. Ну, хорошо, потолка
тут нету, а где стены? За что глазу зацепиться? Позади, за
спиной - стена как стена, с ре-шеточкой и кладкой
полукругом. А впереди? Только дымка, туман. Может, это
испарения? Запашок отвратный, так что не исключено и это.
Да еще дым, паленым несет, горелым. И зачем они забросили
его сюда - одиночку, практически безоружного, слабого? Да
сюда надо пять дивизий отборных боевых десантников. Они
бы живо прочесали все ходы и лабиринты, все пуповины и
гирлянды, они бы огнем и мечом проложили себе путь, и
ничто не смогло бы сдержать этих ребят. Иван готов был
уничтожить весь этот мир, лишь бы спасти тех, кого еще
можно спасти.
- Знаешь, Иван, - проговорила вдруг Алена печально,
- мне вдруг показалось, что мы с тобой одни остались в этих
подземельях, что нет здесь ни единой живой души. Только
нелюди, гадины...
Иван поглядел на нее понимающим взглядом. Насупился.
7-466
- Так оно w есть, Аленка... - и тут же оборвал себя, -
но не будем спешить с выводами.
Она прильнула к нему, будто они были очень близкими,
давным-давно знакомыми, людьми. Всхлипнула.
Этого еще не хватало, подумалось Ивану. Нет! Сейчас не
время! Что-то здесь не так, что-то здесь... Он вдруг понял -
нельзя ни на мгновение расслабляться. Ни в коем случае
нельзя! Пока он размякал и размокал от слез, что-то
произошло - да! тумана и дыма, вроде бы, прибавилось,
видимость стала похуже... и она ухудшается с каждой
минутой. Нельзя сидеть на одном месте!
- Пойдем! - властно сказал он и сжал ее нежную руку
выше локтя.
- Я не могу. Ноги ватные. Давит что-то...
- Надо идти!
Иван подхватил женщину на руки и сделал первый шаг.
Он еще не знал, куда именно надо идти. Но он уже шел.
Белыми ленивыми клубами, будто медлительными тягучими
протуберанцами, вываливался из невидимых расселин и пор
туман, растворялся в мутном воздухе, делая его еще мутнее,
призрачнее. Запах гари неприятно будоражил ноздри. И что
тут могло гореть?!
- Гляди! - почти в самое ухо выпалила Алена. - Да нет,
не туда, Выше! Ой, я боюсь! Не надо!
Иван задрал голову. Не сразу увидел то, что столь на-
пугало женщину. И немудрено, ибо ничего кроме вьющихся,
свивающихся клубов дыма и тумана наверху не было. Но
прозрение наступило неожиданно^ словно на глаза линзы
волшебные надели. Иван даже остановился. Теперь он ясно
видел тысячи, десятки тысяч бледных, постоянно
изменяющихся лиц.
- Господи, как страшно! - шептала дрожащим голоском
Алена. - Этого просто не может быть!
Этого и не могло быть ни по каким законам Вселенной.
Лица - явно человеческие, одухотворенные лица - с
застывшими, но живыми, пронзительными глазами,
наплывали клубами, изменялись, принимали уродливые
формы, словно искаженные в кривых зеркалах, что-то
силились сказать, выкрикнуть бесплотными искривленными
ртами, сменялись другими, не менее выразительными и
безмолвными лицами. Но главное и самое страшное было в
том, что лица Эти пытались сказать нечто именно им, Ивану и
Алене, этим двум землянам, случайно оказавшимся в чужом и
чуждом, инопланетном безумном мире. Они смотрели именно
на них, более
того, они вонзались своими пронизывающими взглядами в
них, в их глаза... и все это было жутко. Иван вспомнил, где он
испытывал нечто подобное - на лестнице в узком коридоре,
когда некие бесплотные белесые существа тянули к нему
руки, что-то хотели от него. Да, именно там, где на него
неожиданно выплыли из тьмы глаза погибшей в Осевом
измерении жены. Как там говорил Ав-варон? Двенадцатый
Нижний Ярус Подземелья Низринутых Демонов? Так кто они,
беснующиеся в клубах, взирающие свысока на землян -
демоны? Нет, гнусный |; карлик-колдун говорил что-то про
тени невоплощенных. ь Что это такое? Души умерших? А
может, нечто и вовсе непонятное, необъяснимое?
-Я боюсь!!!
Этот резкий, почти кричащий шепот вырвал Ивана из
Ц забытья. Нет, нельзя останавливаться! Это всего лишь
призраки! Это наведенные образы! Их нет!
Клубы опускались все ниже и ниже, они надвигались
сзади, справа и слева, они теснили. Надо было бежать. И
Иван побежал. Теплая и нежная ноша не утомляла его, да
и стимуляторы еще действовали. Силенок хватало. И
Иван бежал - он не жалел себя, не щадил ни ног, ни лег-
ких, Только непонятный темный щебень и полупрозрач-
ная галька летели из-под подошв. Алена притихла на его
руках - она казалась спящей. Но она не спала.
Минут через двадцать пять бега Иван понял, что не
может быть в природе такого зала, такой пещеры. Даже в
самой огромной пещере и в самом громадном зале он бы
давно добежал до противоположной стены, свода... Что-
то здесь было не так! И вообще, почему он бежит именно
в эту сторону?! Почему!!! А может, его искусственно на-
правляют туда, может, его гонят по туманному коридору
будто борзую по беговой дорожке? Почему легкий про-
свет только лишь там, впереди? Почему сзади, по бокам
стены белого клубящегося тумана вперемешку с едким
дымом?!
Он стал постепенно замедлять свой бег. Потом пере-
шел на шаг. И совершенно неожиданно, так что Алена
вскрикнула и прижалась носом к его груди, прыгнул
вправо - в молочно-серую белизну, в пар, дым, туман.
Это было странное ощущение - Ивану показалось, что
он нырнул в вязкую горячую жижу. Он даже вспомнил
вдруг трясину, в которой он тонул. Потом вспомнил еще
что-то более далекое, давнишнее - вспомнил призрач-
ный, еле выплывающий из потемок памяти Хархан. И
там он тонул! Точно! Он тонул в вязком месиве, в трясине, в
засасывающей мерзкой жиже.- Фильтр!!! Точно! Он все
вспомнил - это же фильтр, и ничего более! Какой же он
остолоп! Какой дурак!' Какой болван!!! Да ведь надо было
"тонуть" в том самом лесном болоте! Тонуть и утонуть!!! Он
был уже у цели! По крайней мере, ближе, значительно ближе,
чем сейчас! Фильтр пропускает через себя не каждый предмет,
не каждую живую тварь. Но ежели он.пропускает, надо смело
идти через него, ибо фильтры ставятся исключительно на пути
из внешних миров во внутренние, они оберегают властителей
Внутренних миров от непрошенных гостей, от вторжений, от
чего-то такого, что недоступно обычным человеческим
мозгам.
- Мне плохо, Иван, - шептала встревоженно и сипло
Алена. Ее руки судорожно сжимали его плечи, шею. - Я
умираю, не надо туда, не надо...
- Потерпи! Еще немного, совсем немного!
- Мне нечем дышать! '
- Сейчас все кончится. Терпи!
Иван с силой прижал ее к груди. Он почему-то боялся, что
этот проклятый колдовской фильтр пропустит его, но не
позволит ей, Алене, проникнуть во внутренние миры. От этого
невольного душевного страха у него сжималось сердце и
слабели ноги. Он почему-то ловил себя на мысли, что без нее
ему будет вдвое, втрое тяжелее, что без нее он уже не сможет
идти дальше, бороться, жить...
- Чуть-чуть, ну еще капельку потерпи, - шептал он,
сжимая до боли веки, стараясь не дышать.
Кожу жгло сквозь комбинезон. Ядовитая - а может, и
очищающая, стерилизующая - гарь все же сочилась в легкие,
проникала в тело. Иван ни черта не видел вокруг - только
белизна, только туман, плотный, вязкий туман. Когда он
совсем немного приоткрывал глаза, пытался сквозь щелочки
оглядеться, едкая боль проникала, казалось, в мозг. И деваться
от нее было некуда.
- Еще совсем немного!
"Трясина" отпустила его неожиданно. Иван не удержался
на ногах, полетел вниз, стараясь не уронить свою драгоценную
ношу. Он не думал в этот миг о себе. Только она! Только бы
сберечь ее!
Тумана не было. Они прошли сквозь фильтр. Хрустальный
пол был холоден и скользок. Иван лежал на нем, прижимая к
груди свою спутницу. И никаких лиц-призраков, никаких
клубов, гари, пара. Только прозрач-
ный пол И прозрачные, уходящие высоко вверх-стены -
хрустальные стены.
- Где мы? - еле слышно поинтересовалась Адена. Иван
не ответил. Он думал о том, что подлец Авварон
в очередной раз надул его, что нельзя было доверяться
этому негодяю.
- По-моему, это лед, - сказала Алена. Она скребла
ноготком хрустальный пол, оставляя в нем белесые бороздки,
ноднося к глазам влажные пальцы, приглядываясь к ним, даже
обнюхивая... Иван еле успел отдернуть ее руку ото рта - она
собиралась попробовать жидкость на вкус.
- Погоди! Сейчас определим!
Он вскочил на ноги. Приподнял ее. И дал из лучемета
самым слабым - дал в пол метрах в пяти от того места, где
они стояли. Столб пара ударил вверх, пахнуло живительным
едковатым озоном. Алена не ошиблась, это был именно лед.
Но льды бывают разные. В прозрачной безобидной на вид
поверхности могли таиться любые яды, всевозможнейшие
гадости - даже не предугадаешь. И потому Иван сразу же
прервал эксперимент. Расширил ноздри, пытаясь определить
составляющие пара. Сюда бы его датчики с бота или хотя бы
скафандра! И еще, если это пространство замкнуто, то
высвобождать сокрытое во льду ни в коем случае нельзя - их
просто раздавит, они не вынесут.давления вырвавшихся из
кристаллического плена газов.
- Не век же нам тут торчать! - словно угадав его мысли,
сказала Алена. - Испытай на стене.
- Хорошо, - ответил Иван.
Он приблизился к хрустально-прозрачной, но невероятно
толстой и оттого не пропускающей почти ни лучика света
стене. Задрал голову - потолка не увидел. И только после
этого луч, вырвавшийся из его орудия, впился в "хрусталь"...
Все последующее произошло мгновенно.
-А-а-а!!!- оглушительно закричала Алена., Ивана
сшибло с ног, и он чуть не выронил лучемета. Толстенная
струя черной и пенистой жидкости ударила в него,
опрокидывая, переворачивая. Уже теряя ориентацию Иван
успел ухватить женщину за руку. Небольшое помещение с
"хрустальными" полами и стенами стремительно заполнялось
черной жидкостью, Ивана с Аленой поднимало наверх - они
держались на поверхности. Лишь тяжеленный меч тянул
якорем вниз, но Иванвы-
гребал Правой рукой, не выпуская из левой Алены. Теперь он
держал ее за талию. И она, как могла, на сколько хватало ее
слабых женских сил, помогала ему.
- Ты знаешь, - в запарке, не успевая осмысливать
происходящее, прокричал Иван, - у меня такое ощущение, что
прямо из фильтра мы попали на дно глубочен-ного колодца,
сдуру пробили его тонкую, но достаточно "прочную стену -
колодец стал заполняться, нас поднимает, понимаешь, нас
скоро поднимет!
- И мы выберемся из подземелья, да?! Алена задыхалась,
отворачивалась от черных пенящихся гребней. Но казалось, в
ней прибавилось сил.
- Не знаю! После фильтра мы вообще могли оказаться за
тысячи миль от всех подземелий - это же фильтр-шлюз,
понимаешь?
- Нет! Какой еще фильтр! Лучше б я сидела в темноте, за
решеткой. Там было тихо и почти спокойно... - проговорила
вдруг Аленка мрачно.
- Почти! - саркастически выдохнул Иван. И вспомнил
женщин, пожираемых отвратительной гадиной. С таким
"почти" он никак не мог согласиться. Одновременно
вспыхнуло в мозгу: "Это будущее Земли! Будущее всех
землян!" Иван поспешно избавился от дикой мысли. Сейчас
надо было думать о другом, надо выбираться, спасаться! А его
снова на философствования потянуло. Нет!
- Нас подняло уже на полкилометра вверх, - крикнул он
Алене.
Та из последних сил подгребала рукой, но рука слабела -
это бросалось в глаза.
- Брось меч вниз, - попросила она. - Тебе легче будет.
А то не выплывем, он нас утянет...
- Нет, - резко ответил Иван. Он уже решил для себя, что
бросит двуручный тяжеленный меч только в том случае, если
сам с головой уйдет под черную пенистую жидкость.
Рядом с ними беспрестанно лопались огромные, то
освежающе-озоновые, то отвратительно-зловонные пузыри. И
казалось, ни конца ни края не будет всему этому.
Но край показался, и конец наступил... Их вдруг повлекло
куда-то в сторону, повлекло мощно, неудержимо и вместе с
тем как-то плавно, без рывков и дерганий. Иван всмотрелся
вверх - черные скалистые своды возвышались над
разливанным пенистым озером черной жидко-
сти. Их несло по этому подземному озеру - несло к черному,
кремнистому берегу.
- Слава Богу! - невольно вырвалось из груди Ивана. Что-
то вновь памятью отозвалось в голове. Он провел ладонью по
груди, ощупывая ее, будто не находя там чего-то маленького,
крохотного, но необходимого.
- А ты говорила, меч бросай! - добродушно проворчал
Иван, глядя на притихшую Алену влюбленными глазами. -
Нетушки, моя милая, он нам еще не раз добрую службу
сослужит!
Уцепившись рукой за гребень, Иван выбрался на берег.
Вытянул спутницу. Привалился к стене. Все тело гудело и
ныло. Боль в мышцах после изнурительной борьбы за жизнь
только сейчас дошла до нервных центров, только сейчас Иван
ощутил ее. Ничего, все пройдет, все пройдет.
- Как тебе? - спросил он у Алены.
- Мне лучше, - сказала та. И было видно, что она не
обманывает. Было видно, что она начинает "просыпаться".
- Ты вспомнила, как тебя звали раньше?
- Меня всегда так звали, - проговорила она с усколь-
зающей загадочной улыбкой. После недолгого молчания
добавила: - Но я вспомнила кое-что другое. Полигон вышел
из-под контроля. Понял? Этого никто не ожидал! Этого не
могли ожидать!
- Чертовщина какая-то, бред!
- Это правда. Я теперь понимаю. Ты ничего не знал о
полигоне. Такие были. Но я же вижу - ты совсем не похож
на... на наших. Ты, наверное, где-то долго был? Мне и раньше
доводилось видать таких как ты - но редко, очень редко.
- Я ничего не понимаю, - пробубнил Иван. - Растолкуй!
Где я был? Почему ты так говоришь. Конечно, я был во многих
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |