Сорвавшись с места, я хотел было кинуться к двери, но меня остановила крепкая рука Рэнэ.
— Я с тобой, – сказал он, и я увидел, как из его глаз почти мгновенно пропала всякая сонливость.
Мы уже вместе побежали к дверям, когда я услышал голос бабушки:
— Ники, ты куда?
— Мы к Милли, вернёмся не скоро, – быстро ответил я, открывая дверь.
Первым обулся и выбежал Рэнэ, я за ним, а вдогонку мне послышался голос бабушки:
— Мальчики, а как же ваш меч?
Я чувствовал, приближалось что-то нехорошее. Очень нехорошее.
* — предполагается, что действия происходят в стране, где разговаривают преимущественно на английском языке.
После заданий: Ради любви
Мы с Рэнэ бежали к дому Милли, топая по мокрой траве и лужам. Пока мы добежали до её дома, мои кроссовки стали полностью мокрыми. Внутрь мы вбежали без стука, так как дверь была открыта. Там сходу разулись и начали подниматься на второй этаж, в комнату Милли. Её родителей опять не было, они, кажется, уехали к друзьям, оставив подругу со Стэллой. Рэнэ поднялся первым. Рывком открыв дверь, он чуть ли не влетел в комнату. Я забежал за ним. Увиденное заставило меня отшатнуться и схватиться за ручку двери: Мелиса сломанной куклой сидела на своей кровати, шоколадного цвета глаза сейчас были пустыми, руки и ноги безвольно свисали, губы приоткрыты, из них тонкой струйкой стекала слюна. В довершение всего этого, розовая пижама с тапочками и заплетённые в толстую косу русые волосы, которые она обычно так заплетает, когда собирается ложиться спать. На полу возле неё на коленках стоит Стэлла и, обеими руками прижимая к себе какой-то рубин, помертвевшими губами шептала что-то похожее на «Простите, пожалуйста» и молитву. Заплаканные красные глаза закрыты, а рядом лежит телефон, с которого она нам и позвонила. Я тут же бросился к ней и, несмотря на тихие слова Рэнэ «Ники, стой», опустился рядом со Стэллой на колени перед Милли. Нет, этого ведь не может быть, легенда о камне всего лишь сказка, вот и всё… правда ведь, да?
— Стэлла, что случилось? Что с Милли? – спросил я, в подсознании уже зная ответ, – Стэлла?!
Но она продолжила шептать молитву, а из глаз по щекам, повторяя путь мокрых дорожек, капали слёзы.
— Стэлла! – я несильно встряхнул её.
Она перестала молиться и затуманенными глазами посмотрела сначала на меня, а потом на Рэнэ. Секунда, и непонимание в её взгляде сменилось узнаванием.
— Вы пришли… пришли…
Сиплый голос говорил сам за себя о том, что она проплакала так не один час. Внезапно девушка сглотнула и поднялась.
— Вы пришли…
На её губах появилась горькая, перемешанная с болью, улыбка:
— Пришли…
Обходя меня, она на заплетающихся ногах начала идти к Рэнэ. Тот тут же схватился за пояс, где должен быть меч, но его не было, и друг сквозь зубы выругался.
— Послушай, Стэлла, Милли можно…
Но договорить он так и не успел, девушка вдруг сделала резкий рывок вперёд и дотронулась камнем до тела брюнета. С широко распахнутыми глазами я смотрел, как тело Рэнэ превратилось в какой-то золотой порошок и начало поглощаться камнем. Спустя несколько секунд девушка повернулась ко мне, а я стоял в шоке, не способный сделать ни одного движения, не сводя глаз с камня.
— Ники, – шатенка всхлипнула и сделала шаг ко мне, меня тут же пробила дрожь испуга, и я сделал шаг назад, – ты ведь знаешь, как я люблю Милли…
Ещё один всхлип, её шаг вперёд, мой – назад, и мой же нетвёрдый кивок.
— Я люблю её… и готова пожертвовать ради неё всем, и своей жизнью… и вашими…
Снова всхлип, снова шаги и пересечение взглядов. Моего и её. Кажется, от страха моё сердце сейчас остановится. Нет, я мог бы пожертвовать своей жизнью ради лучшей подруги, но что тогда будет с бабушкой, что будет с Айреном? Если он, конечно, меня любит… Но даже если не любит, то, думаю, меня будет ему хоть немного не хватать… Надеюсь.
— Стэлла, – я предпринял последнюю попытку остановить отчаянную девушку, – может, можно ещё что-нибудь сделать?
Она печально покачала головой, на дрожащих ногах делая ещё один шаг ко мне. Мне же отступать было уже некуда, позади была стена, и у меня внутри всё похолодело от нехорошего предчувствия. Всё ещё не верилось, что лучший друг вот так просто исчез, ни тела, ни чего-то ещё не осталось. Я вжался в стену как можно плотнее, желая увеличить расстояние между нами.
— Я не знаю, как ты догадался о камне, но Милли, прежде чем… стать такой, рассказала мне, что нужно забрать наши души для одного ритуала… или это сведёт её с ума… я сначала не поверила, но когда через полчаса… она… наверное, если я заберу наши жизни, то она станет такой как раньше, правда?
Паузы в разговоре прерывались всхлипами. Наши? Стоп, НАШИ???
— Стэлла, и твою жизнь тоже? – от переживаний мой голос охрип.
Она кивнула и уже в который раз повторила:
— Я люблю её, потому…
Девушка сделала большой шаг, преодолевая оставшееся между нами расстояние и притягивая к себе, обняла меня одной рукой. Она была выше меня, поэтому немного наклонилась, чтобы потереться своей мокрой щекой о моё ухо, шепча:
— Ники, ты и Милли самые лучшие люди, которых я когда-либо видела… Прости…
Она обняла меня второй рукой, крепко прижимая к себе, и я тут же почувствовал, как к закрытой курткой и свитером коже спины прикасается холодный кристалл рубина.
Моё тело как будто стало легче воздуха, а потом меня закружил водоворот и я потерял сознание.
* * *
Хрупкое тело парня, одного из лучших друзей её возлюбленной, рассыпалось золотом и тут же поглотилось камнем. После этого девушка неровным шагом приблизилась к Мелисе и рухнула к её ногам.
— Прости меня, прости, если сможешь, – уткнувшись в колени любимой, между судорожными всхлипами шептала девушка, – я сделала то, чего ты так не хотела, прости…
Остались ещё две жертвы, сама Стэлла и…
После заданий: Внутри камня
Люди, тут начинается полноценная мистика, кто такие вещи не любит, пропустите ей богу, нервы целее будут XD Я для вас специально обозначу конец мистики.
Я пришел в себя, кажется, только через несколько часов. Хотя если честно, подтвердить этого я не смогу. Вспомнив, что случилось, я тут же вскочил и осмотрелся. Окружающее меня пространство было полностью белым, такое ощущение, что я нахожусь в огромной комнате без окон и дверей, с белым потолком, белым полом и белыми стенами, хотя ни стены, ни потолок не ощущались, словно они были далеко-далеко. Я почесал затылок, ну прямо как в комнате для душевнобольных. Единственное, что скрашивало этот белый пейзаж, были красные, словно большие рубины, кубы, расположенные по всему пространству. Они были повсюду — и на полу, и сверху, и просто безвольно повиснув в воздухе. Осторожно подойдя к одному из них, я попробовал сдвинуть его. К своему удивлению, я понял, что он поддался. Подняв куб над собой, отпустил, разжав руки, и ошеломлённо наблюдал, что тот не упал, а просто завис в пространстве. Ничего себе. Кстати, куб был лёгким как пушинка, а его размер был как один обычный стульчик, только квадратный. Немного подумав, я подпрыгнул и тут же снова приземлился на пол… Значит, гравитация действует. Тогда что это такое? На рай или ад не похоже, вон слева даже стоит какой-то домик, сделанный из этих кубов, в котором могли бы свободно поместиться несколько человек, а рядом с ним что-то вроде длиннющей лестницы, ведущей высоко вверх. Но я ведь умер, да? Тогда что это?
Мои размышления прервал до боли знакомый голос, раздающийся слева:
— Придурок конченый, я что, зря носил этот долбанный меч столько месяцев?! Идиот бездарный, не смог справиться с одним несчастным воскрешающим камнем! Позор всего ордена духовников! Кретин-недоучка с синдромом неудачника…
— Ну, зачем же так самокритично? – прервал того какой-то смутно знакомый мне голос.
Я тут же побежал вперёд, с удивлением отмечая, что одежда у меня осталась той же. До этого я не обращал на это внимания, думая, что она превратилась во что-то вроде белого халата или монашеской сутаны, я ведь не грешник. Но, наверное, не судьба. Наконец я вбежал в домик и увидел Рэнэ, который от всей души буцал предметы мебели, сделанные всё из тех же кубиков. Позади него сидели две женщины и мужчина на зависших в воздухе импровизированных стульях из тех же рубинов. Я прислушался к их тихому разговору.
— Дорогая, да не переживай ты, пусть выпустит пар, чего нам стоит.
— Да, чего ты, – поддержала того сидящая рядом брюнетка.
— Вот пусть всё это сам заново и делает, – кровожадно ответила сидящая посередине женщина… Нет, скорее, девушка, удивительно похожая на меня, у меня такие же большие серые глаза, форма губ и овал лица, да и ростом она такая же, только волосы у неё русые-русые, намного темнее, чем у Милли… А у зеленоглазого мужчины, сидящего рядом, обнимая девушку за талию, такие похожие лохматые и пушистые волосы, такого же цвета…
Мои коленки мелко затряслись, и я рухнул на пол, не в силах поверить в эту сказку. Это нереально, этого не может быть… Наверное, я сейчас опять упаду в обморок. Тут, меня наконец-то заметил Рэнэ. Он прекратил закатывать истерику и, поняв моё состояние, тут же подбежал и сел рядом.
— Ник, с тобой всё в порядке? – с беспокойством спросил он.
Я отрицательно покачал головой, как бы со стороны замечая, что слова до меня доходят будто через вату.
— Что? Где болит? – неподдельная тревога в его голосе стала ещё больше.
— У меня галлюцинации, – побледневшими губами ответил я, начиная сильно тереть глаза.
— Эй-эй, прекрати! – Рэнэ с силой отнял мои руки от лица.
— Милый… — девушка, так похожая на меня, тоже подбежала, сев рядом, как и мужчина, а вторая девушка только усмехнулась, стоя в стороне, – дорогой Ники, это не галлюцинация, мы действительно твои родители. Мы здесь, сынок.
Не понимая ничего до конца, я закусил губу и кинулся на шею той, которая назвалась моей мамой.
Она же обняла меня в ответ и начала мягко укачивать, напевая ещё с детства знакомый мне мотив старой колыбельной… Я скорее почувствовал, чем увидел, как по её щекам прозрачными ручейками стекают кристальные слёзы. Моя мама… Боже, если ты меня слышишь, спасибо тебе большое… За всё…
* * *
— И пока мы не поняли, что сдвинуть блоки можно только тогда, когда есть желание их именно двигать, а это случилось только через два месяца, нам приходилось спать на этом симпатичном мягком белом полу, – говорил мой папа, удобно устроившись на построенном из блоков кресле.
Мои папа и мама ничуть не изменились с тех пор, как я последний раз их видел. Мама — всё такая же яркая вспыльчивая девушка с резким характером и желанием побить всех, кто будет против её решений, но в то же время заботливая добрая мать, которая всегда выслушает и поможет. А папа — весельчак и добряк, но совсем не подкаблучник, в нужный момент может дать понять, кто на самом деле глава семьи. Как говорится, противоположности притягиваются, вот так и они. Мои всегда были вместе, вместе учились, поступили в один университет, закончили его и устроились на одну работу. Даже сюда попали вместе. А это место на самом деле было пространством внутри камня. Тут мы уже не мы, вернее, не так, наши тела растворились в камне, а то, что мы видим — на самом деле наши души, то есть нематериальные тела. Теперь становилось понятно, как люди просуществовали здесь, ведь души не хотят ни есть, ни пить, ни в туалет, ни даже дышать. Но мне всё-таки всё ещё не верится, что есть такое место. Это очень странно.
— Вы вообще пробовали отсюда выбраться? — с раздражением спросил Рэнэ.
— Конечно, пробовали! – возмутилась мама. – Думаешь, классно здесь сидеть дофига сколько лет подряд? Вот офигенно классно, да? И хавчик не переводишь, и деньги, и не стареешь, только что в одной и той же одежде всё время ходишь, но это совсем ничего, да? Правда, милый?
Папа, к которому мама и обращалась, только обречённо вздохнул, да уж, сарказма в голосе моей мамы было ого-го.
— Ладно, – прервала наш разговор вторая девушка, – пойдём, нам ещё нужно кое-что сделать.
Как оказалось, девушку звали Розина. Она была цыганкой и полностью соответствовала моим представлениям об этих людях: черные-черные глаза, огромная спадающая на плечи черная грива волос, вьющаяся на концах, и традиционная цветная юбка с топом, завязанным на груди. Руки же были увешаны кучей колец и браслетов, таких же разных цветов, как и большие серьги, с ожерельем на шее. Именно она и помогла мне отойти от шока, что сейчас мы находимся в состоянии голой души, а наши тела распылены на кристаллики, которые собираются в вот такие кубы. Чем больше людей, тем больше кубов. Когда те трое рассказывали об этом нам с Рэнэ, друг не выглядел удивлённым. Ну, ничего, вот как выберемся отсюда, я обязательно его расспрошу. Мы ведь обязательно выберемся!
— Ну и что вы стоите? – спросила нас мама, тоже поднимаясь и идя к тем ступенькам из кубов.
Я только вздохнул, сколько себя помню, мама всегда была такой язвой. Она обожала нас с папой и бабушкой, а мнение остальных её ни капли не волновало, поэтому она и относилась к ним так неприязненно. Хотя людям было всё равно, их к ней тянуло как магнитом. Почесав затылок, я следом за Рэнэ пошел наверх, ступая по кристальной поверхности.
— А что будет, если упасть? – поинтересовался я, когда мы забрались довольно высоко.
— Ничего, – папа пожал плечами.
— Ага, – подтвердила мама, легко ступая по кубам, – очнёшься через пару часиков, да и всё.
— Ммм… а что, кто-то уже падал? – я посмотрел вверх, конца ступенек всё ещё не было видно.
— Да, – отозвалась Розина, – я. Просто подымалась, потом споткнулась и упала. А потом просто открыла глаза и увидела лица этих двух, – лёгкий кивок на родителей, – склонившихся надо мной. Вот и всё. Никакой боли или ещё чего-нибудь не было, даже переломов, только папка с мамкой твои слегка переволновались. Мамка даже задушить хотела, нервишки у неё шалят.
— Зато у тебя с ними всё в порядке, – съязвила мама, пытаясь дать цыганке подзатыльник, но та ловко увернулась, запрыгивая на несколько ступенек выше, так что мама промахнулась и, зацепившись за следующую ступеньку, поскользнулась на гладком кристалле.
Папа тут же поймал её и, обречённо вздохнув, отправил вперёд себя. Мама только надулась и, хмыкнув, пошла дальше. Хорошо, что она была не на каблуках. В состав костюма, который одевают археологи, то есть чем-то похожей на спортивную светло-желтую кофту и обтягивающие штаны с кармашками, с полусапожками, они не входят. В горах или на скалистой поверхности на каблуках-то не походишь.
— Кстати, эти ступеньки сделали мы, – папа улыбнулся, и посмотрел сначала вверх, а потом вниз, наверняка прикидывая, сколько нам осталось, – как-то решили посмотреть, что там вверху. Свободного времени у нас была куча, сами понимаете, а интересных занятий – ноль. Вот мы и решили повеселиться.
Идущая впереди мама снова хмыкнула, а я озадаченно на них посмотрел. Блин, и не скажешь, что им, ммм, а сколько-то им, вроде по тридцать девять. И выглядят на девятнадцать и так же себя ведут, это как-то странно. Ладно, в общем, неважно, главное, что они снова со мной.
Общаясь, мы пошли вверх, обмениваясь шутками и подробностями из жизни, вернее, говорили только они, а когда я рассказывал о себе, только странно улыбались. Несколько раз к нам присоединялся Рэнэ, но большую часть времени он о чём-то думал, иногда кривясь или хмурясь. Мы всё ближе и ближе подходили к «потолку».
После заданий: Призраки
Мы, наконец, добрались до верха. Розина и родители повернулись к нам.
— Как вы думаете, что это? – цыганка указала вверх, на потолок, который был похож на огромное светящееся облако.
— Ну, ммм… может быть, выход? — предположил я и обернулся, чтобы узнать, как считает Рэнэ.
— Скорее всего, Арка Душ, – друг пожал плечами, но, увидев наши непонимающие лица, пояснил, – это такая штука, которая пропускает обычные нематериальные души сквозь себя, делая их наполовину материальными. Призраками, короче.
Нет, ну вот вернёмся, точно расспрошу, откуда он всё это знает! Мне почему-то кажется, что я вряд ли откопаю такое в Интернете. И вообще, холодность нашего аристократического ледяного принца совсем не сочетается с его увлечением. Совсем-совсем.
— Что-то типа того, — мама хмыкнула, – мы подумали, что это выход, а вот вышел такой облом. Зато узнали много чего нового.
Девушки тут же как-то странно улыбнулись, а папа прокашлялся.
— Ладно, в общем, пойдёмте, – прервала неловкое молчание Розина, – сначала я, а потом остальные.
С этими словами она поднялась на последний куб и сделала шаг вперёд, а потом словно растворилась в тумане.
Я рассеянно посмотрел вверх и только протянул руку, как её тут же перехватил Рэнэ.
— Ничего не трогай! – раздраженно сказал он.
— Да не бойтесь, руку не оттяпает, – мама весело улыбнулась и тоже растворилась.
А вслед за ней и мой папа. Я тоже подошел к тому туману-облаку, неловко переступая с ноги на ногу. Мне как-то вспомнилась одна ситуация из книжки. Она называлась Гарри Поттер, там главный герой стоял перед стенкой и никак не мог решить, переступать или нет. Вот и я так, к тому же всё это настолько странно, что у меня не получается поверить до конца.
Наконец, я всё же решился… Тут мне немного помогли тихие ругательства Рэнэ в мой адрес, которому уже надоело ждать, пока я надумаю пройти, то, что по ту сторону были родители, ну и ещё капельку моё любопытство узнать, что будет ТАМ, в И-нете такого не напишут. Ну, разве что в фантастике.
Неуверенно оглянувшись, я всё-таки ступил вперёд. Меня тут же окружила мягкая бахрома, приятно щекочущая кожу, а тело стало легче воздуха. А потом какая-то неизвестная сила заставила меня идти прямо. Впереди же был ослепляюще-яркий свет, который заставил меня, не прекращая шаг, зажмуриться. Когда я в следующую секунду открыл глаза, то очутился в комнате Милли. Всё было почти таким же, только без света, да и Стэлла куда-то пропала. Не в силах сдержаться, я подбежал к подруге и только хотел прикоснуться к её лицу, как понял, что мои ноги не касаются пола. Всё ещё не веря, я попробовал дотронуться до коленки Мелисы, но моя рука прошла сквозь неё. При этом я совершенно ничего не почувствовал, как будто вместо коленки была пустота. Тогда я посмотрел на маму с остальными, на их лицах были печальные улыбки, а глаза передёрнуты пеленой грусти. Теперь ясно, как они существовали всё это время. А только что пришедший Рэнэ с интересом оглядывал своё тело, проводя над собой различные маленькие эксперименты.
Вот тут большая часть мистики вроде заканчивается, ну они, конечно, призраки, но всё равно, читать вроде можно.
— Что будем делать? – спросил я, оглядываясь вокруг.
— Думаю, нужно найти имя следующей жертвы, – ответил мне Рэнэ.
— Мы видели этот список, – тут же вмешалась Розина, – он у неё в столе обычно лежал.
Все пошли в ту сторону, а я почесал затылок, блин, и чему это я удивляюсь, они же всё слышали и были с Милли постоянно, так что неудивительно, что они знают про камень.
— Эй, подождите, – остановил их друг, – а как вы собираетесь взять список, если он лежит в столе? Мы же духи!!!
Его скептическое выражение вызвало у родителей только улыбки. Папа сделал шаг вперёд и просунул руку сквозь дерево шкафчика. Несколько секунд полазив там, он высунул её вместе с кусочком бумажки.
— Вот, – кусочек явственно был в его руке, так что мы с Рэнэ так и застыли с открытыми ртами.
— Это как? – только и смог проговорить друг.
— А вот так, – мама хмыкнула, – мы же могли брать те блоки, вот и это то же самое. Только брать мы можем лишь небольшие предметы.
— Ммм, а я могу попробовать что-нибудь взять? – поинтересовался я.
— Не-а, – цыганка покачала головой, – мал ещё, мы вон три года пытались хоть что-то взять. Так что здесь тебе ничего не светит.
Ну и ладно! Не так уж и хотелось! Мы подошли… Или подплыли к папе и начали читать список:
«1. влюблённые, 2. женщина с даром пророчества, 3. чистая душа, 4. наследник духовников, 5. детская душа. Заключением заклинания будет человек, который пожертвует собой ради любого, которого выберет камень».
— Получается, камень выбирает человека по этому списку? – задумчиво спросил Рэнэ.
Цыганка тут же отобрала бумажку и, поднеся её к окну, нахмурилась:
— Судя по всему – да. И эта ваша девка уже рассказала своей подруге кто тут кто. Та, наверное, пошла и их души забрать, хоть бы её черти съели.
Я вздохнул, мне почему-то очень не хотелось умирать, когда мама с папой были рядом. Да ещё и Айрену я так и не признался. Жалко будет. А вот тут я вспомнил об одной детальке.
— Скажите, – я посмотрел на папу и маму, – а почему я постоянно спотыкался об ступеньку? Там ещё мелом был нарисован какой-то знак.
— Оу, – внезапно мама немного смущённо покраснела, – это были мы. Понимаешь, на ступеньке была нарисована ловушка. Точно в такую же попалась и Розина. Кто её нарисовал, мы не знали, но смысл в том, что ступаешь, и тебе хана. Если бы ступил, мы бы тебе уже давно махали ручкой в рубине. Вот и сталкивали тебя с неё, чтобы не попался. Мы ведь всегда за тобой приглядывали…
Тут она замолчала и переглянулась сначала с цыганкой, а потом с папой, который почему-то тактично отворачивался. И тут я начал понимать… «Всегда приглядывали»…
— Всегда, это всегда-всегда? – начиная краснеть, спросил я.
— Нет-нет, – тут же замахала руками мама, – мы же не могли лезть в личную жизнь сына, мы только так, одним глазком… И твои отношения с твоим командиром мы совсем не видели…
Под конец её голос стал тихим-тихим, и она отвернулась. А вот я покраснел не хуже помидора и закрыл руками лицо. Боже, ну за что мне это? Чем я перед тобой провинился? Я же каждый раз делаю домашние задания и часто молюсь перед сном. Тут раздалось покашливание Рэнэ:
— Ну, что будем делать дальше? Вы же слышали, как Милли там исповедовалась?
— Да, – все сразу посерьёзнели, и ответила цыганка. – Это на окраине города. Там в одноэтажном домике живёт девочка с маленьким братом и родителями. Младшего-то и будут забирать.
— Мда? А мы-то как можем помочь? – тут же спросила мама.
Друг закусил губу, и задумчиво проговорил:
— Если бы достать тот меч, который у меня на поясе висел, тогда было бы можно… Нужно только разрубить кристалл, и всё закончится. Финита ля комедиа.
— Если всё было так хорошо, мы бы уже и сами, – ответила цыганка.
Рэнэ закатил глаза и ответил ей, объясняя, как маленькому ребёнку:
— Меч зачарованный, специально сделанный для таких вещей. Это очень древний меч, которым был разрушен не один такой камень. Он достался мне в наследство от дедушки.
Цыганка высоко подняла подбородок, как бы говоря «и без тебя знаем», и отошла от окна.
— А кто может разбить камень? – подал голос папа, обнимая маму за талию. – Кто поверит в это?
— Не знаю, – я грустно вздохнул, – а может…
— Да, – перебил меня друг, – скорее всего они и будут заключительными. Последние люди, это не жертвы. Вернее, душу у них не забирают, нужна только капля крови. Она окропляет кристалл, а что дальше, никто не знает, так как до конца ритуала ещё не доходил никто. Все либо сходили с ума, либо их останавливали духовники.
И снова я удивился такой осведомлённости лучшего друга. Ну вот, и откуда он всё это знает?
— Это будут или Бони, или Айрен, – я закусил губу.
— Да, – мне послышалось, или я услышал в голосе Рэнэ облегчение? – Но Бони уехал на какую-то проверку на проф. пригодность. Так что остаётся только Дори. И у меня даже есть одна идея, как заставить его нам поверить.
На Рэнэ тут же посмотрели четыре вопросительных взгляда.
— Мы ему напишем, – просто сказал друг, а затем со снисходительной ухмылкой посмотрел на родителей, – вы ведь, к сожалению, не додумались написать об этом своему сыну.
Через пятнадцать минут мы уже были у меня в комнате. Мама, слегка высунув от усердия язык, что-то строчила на бумаге, а папа иногда её исправлял. Они уже не обращали внимания на мой бардак, а вот для цыганки это, похоже, было в новую.
— И как ты здесь обитаешь, тут же даже дикий зверь своё логово не устроит, не то, что человек? – удивлённо спросила она.
Чтобы не говорить об этом, я тут же перевёл разговор на другую тему:
— А вы что, здесь никогда не были?
— Ха, да ты что, детка, совсем сдурел, оно мне надо, за тобой подглядывать, тут и поинтереснее вещи есть.
Я смущенно отвернулся, и вот тут родители закончили писать.
— Всё, – ответила мама, показывая нам исписанный вдоль и поперёк лист бумаги, – это мы прямо сейчас отдадим бабульке. Пусть она почитает, а потом позвонит твоему парню.
Я тихо вздохнул, кажется, о том, что если она увидит летящий лист бумаги и остальное, что там написано, бабушку может хватить инфаркт, она не подумала. Но пока я тут размышлял, все уже ушли, оставив меня в одиночестве. Ничего не оставалось, так что я полетел за ними, мало ли, что может сделать моя мама. Уж я-то это знаю.
После заданий: Несуществующие слёзы
Мы стояли напротив бабушки и ждали, пока она не придумает, что делать дальше. Как ни странно, но она нам поверила. Да и как тут не поверить, если ночью её кто-то будит, потом ведет на кухню, а там лежит листок. И какой листок! Потом шариковая ручка сама поднимается и внизу подписывается подписью её дочери. Она прочитала это, а потом расплакалась и протянула руки к тому месту, где должны были стоять папа и мама. Они тоже протянули руки её в ответ, и бабушка прошептала: «Вы такие холодные…». Дальше она начала приходить в себя и стала задавать вопросы, а мама писала ответы на листах. Ничего лишнего не было, потому что если мы освободимся, то поговорим вдоволь. И теперь бабушка с задумчивым выражением лица сидела на диване.
— Значит, вы говорите, что нужно расколоть камень мечом?
«Да», — подняла мама листок с ответом.
— И сделать это должен Айрен.
Всё тот же листок.
— Тогда давайте поедем к нему, – бабушка вздохнула, – примерно я знаю, где он живёт, так что сейчас я соберусь, и пойдём.
POV Айрена
Как пришел, так сразу же завалился спать, но часа в три ночи меня разбудил какой-то дибилоид, с упорством осла стучавший дверь. Я даже помолился о том, чтоб это была не Миссис Бебридж, я уже устал отмазываться от её пончиков с виагрой, которые она почему-то стала отдавать мне после того прихода Ника.
— Ну кто там? – пробурчал я.
За дверью на самом деле была бабулька, только это была бабуля Ника. Так, непорядок, почему она здесь? Она же дороги сюда не знает, да и пароля тоже.
— Что-то случилось? – сразу спросил я с порога, открывая двери.
— Может, впустишь? – только и попросила та.
Я пожал плечами, раз просит, то почему бы и не впустить, к тому же она единственная особь женского пола преклонного возраста, которую я уважаю.
Она зашла ко мне на кухню и, сев на кухне, обвела рассеянным взглядом комнату. Да, сегодня она была на редкость чистая, без грязной посуды в раковине. А почему, да потому, что ко мне недавно по делу заходила Белка, а она терпеть не может беспорядка, вот на досуге и убралась.
— Айрен, дорогой, что бы я тебе сейчас ни сказала, не принимай это за бред моей больной старческой фантазии, – она глубоко вздохнула и начала говорить.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |