Бегу к открытой двери и, забегая в комнату, вижу, как один из нападавших держит малого за шкирку, приставляя автомат к голове. Его голова поворачивается и я понимаю, что добежать просто не успею, поэтому достаю пистолет и стреляю террористу прямо в голову. Он тут же замертво падает на пол, увлекая за собой малого. Я подбегаю к ним и тут же поднимаю малолетку на ноги. Тот хватается за меня и прижимается всем телом. Чувствую, как его сотрясает мелкая дрожь, слышу тихие всхлипы. Черт, я совсем не умею успокаивать, поэтому всего лишь глажу его по голове и шепчу успокаивающие слова. Он снова всхлипывает и, поднимая на меня влажные серые глаза, шепчет, что это было очень страшно. Поддавшись порыву, я обнимаю его в ответ, и, увлекая вниз, присаживаюсь на корточки. Он всё ещё шмыгает носом, но уже не плачет.
— Ты молодец! – ободряюще говорю ему.
Злость уже прошла, ему и так без меня досталось. Мы сидим так несколько минут. Думаю, кто-то другой после такого случая ревел бы несколько часов, а этот мгновенно успокоился. «Арес» — насмешливо всплывает в голове, и я тут же вспоминаю, где мы находимся. Поднимаюсь и собираюсь уйти, но чувствую, как слабая рука ухватывает меня за рукав. Встречаюсь с умоляющими серыми глазами и тут же категорично заявляю:
— Крыша поехала? Ты никуда не пойдёшь!
— Но там Милли…
— Да какая к чёрту Ми…
— Кэп, пока вы там разговаривали, мы уже справились, – из наушника слышу насмешливый голос, несомненно, принадлежащий Кори.
— Хорошо, тогда забирайте двоих, «утку» и главного. Остальных оставляем полиции, нас и так за самодеятельность по головке не погладят.
— Хорошо, – раздаётся хор голосов и я тут же вздыхаю.
Очевидно, наши так и не предупредили полицию города, так что придётся отдуваться самому, да ещё и перед репортёрами. Герой, чтоб его.
Малой дергает меня за рукав, привлекая внимание, и я закатываю глаза:
— Я сейчас иду «светиться», ты со мной?
— Нет, но как же Милли? – и снова этот умоляющий взгляд.
— Милли это та девка, которая была в желтой кофте? – спрашиваю недовольным тоном.
Малой кивает и свободной рукой вытирает следы от слёз.
— Ты бы сначала о себе позаботился, тебя же чуть не убили!
— Ну и что, – упрямо заявляет малой подходя к столу и забирая свой ноут, – ей сейчас хуже и к тому же она моя лучшая подруга! Как я могу её оставить.
Закатываю глаза и, перекидывая малого через плечо, выхожу из кабинета. Уже издалека вижу пожарный выход и направляюсь туда. Шум из наушника мешает мне сосредоточиться, но я упорно несу сопротивляющегося малолетку к выходу. Выхожу на улицу и, наконец, свободно вдыхаю чистый воздух, ну, слава богу! Спускаюсь по ступенькам и уже вижу, как наши скручивают всех террористов. Иду к машине, но тут же замечаю кого-то сзади и, оборачиваясь, мои глаза ослепляет вспышка. Глубоко спрятанная злость тут же просыпается, я легким движением достаю пистолет. Выстрел, и грёбаный репортёришка падает на землю со своим еба0утым разбитым фотиком. Опускаю малолетку на ноги и подхожу к испуганному идиоту.
— Слышишь меня, имбицил, – пинок ногой, – ещё одна такая фотка, и тебя найдут где-нибудь в сточной канаве. Я уж об этом позабочусь.
Ещё один пинок и грёбанный фотик отлетает фиг знает куда, в кусты:
— А теперь убирайся, пока цел! – гаркнул я.
Тот ползком поднялся и тут же исчез в ближайших кустах.
— Пошли, – я схватил малого за руку и потянул к машине, на этот раз он уже не сопротивлялся.
Мы дошли до машины, после чего толкнул его к тупому врачу вместе с тупым механиком.
— Идиоты! – ору на них, – не можете уследить за одним единственным ребёнком, нахер вы тогда вообще с ним сели, да Сани бы лучше со всем этим справился, чем вы! Чем вы, идиоты, думаете? Жопой? Оно и видно!
— Эмм… Дори, не хотел бы прерывать твою интересную речь, но ты нам нужен здесь, – прерывает меня Рафи и я с силой захлопываю дверь, напоследок гаркая:
— Ещё раз такое увижу — бошки поотрываю!
Такой же злой иду к остальным и отдаю распоряжения. Видя моё паршивое настроение, даже Гэри с Кори ничего не говорят и послушно выполняют указания. После этого, немного успокоившись, выхожу из здания с поднятыми руками, в одной из которых лежит моё удостоверение.
Дальше идёт нервотрёпка с полицией. Их начальник возомнил себя пупом земли и пошел на меня с наездами, но тут я срываюсь и говорю ему всё, что о них думаю, причём с подробностями. Эти задроты уже достали своими замашками и пофигизмом, что я им и высказал. Через пару минут меня, почти рычащего, оттащили от оглушенного начальника, сказав, что в прессу пойдёт Рафи. Я только безразлично махаю рукой, так как весь пар уже выпустил и пока нахожусь в безобидном режиме.
Затем иду и сажусь в машину. Сейчас мы все слишком вымотаны, чтобы праздновать успешное завершение, а вот потом…
Дожидаемся всех, кроме Бони, и едем домой. Многие уже почти засыпают, а разговаривать нет никакого настроения. Нас довозят домой, и я, прощаясь с остальными, захожу в подъезд. Включаю лифт и захожу внутрь. Жду, пока он подымет меня на нужный этаж и выхожу. Заплетающимися ногами иду к дверям и с третьего раза попадаю в замочную скважину. Буквально вваливаюсь в квартиру и, не разуваясь, прямо в одежде заваливаюсь на кровать. Черт, тяжелый день… с этой мыслью погружаюсь в темноту. Засыпаю…
Задание первое: Похищение
Воскресенье началось с того, что мне позвонила Милли. Я в это время укрылся одеялом, стараясь, чтобы из щелки выглядывали только глаза, и смотрел на мою кошку Долл, которая играла с одним из проводов, как обычно валяющихся на полу. Эта рыжая бесстыдница каким-то образом забралась ко мне в комнату и сейчас пробовала «на зубок» зарядку для ноутбука. Очень хотелось её выгнать, но желание поваляться было намного больше. А то, что произошло вчера, казалось просто одним из моих снов.
Как только раздался монотонный звук моего будильника я, не высовываясь из одеяла, протянул к нему руку. Как назло, телефон упал. Долл посчитала шнурок сенсора более пригодным к жеванию и, оставив несчастный провод, тут же взялась за него. Пришлось вставать. Но эта зараза, увидев, что её добычу сейчас отберут, выбежала прочь из комнаты, сжимая в зубах шнурок… вместе с моим телефоном. Одевая тапочки, я с сожалением вздохнул, слыша, как мой любимый сенсор стучит об лестничные ступеньки.
— Бабушкааааа, забери у Долл телефон, пожалуйста, – кричу я и, выбежав из комнаты, спускаюсь с лестницы.
Но, наверное, жизнь меня ничему не учит и я, как это обычно бывает по утрам, грохаюсь с предпоследней ступеньки, падая на пол. Слава богу, что эта предпоследняя ступенька находится внизу, иначе я бы уже давно стал инвалидом. А может, нужно поставить внизу подушку какую-нибудь или батут постелить. Хотя, наверное, это падение уже стало неизменной частью моего утра.
— Боже милый, ты на себя в зеркало глядел? – спрашивает у меня бабушка, как только я появляюсь в кухне.
— Нет, – сонно отвечаю ей.
Она протягивает мне телефон и тут же начинает тараторить:
— Так, позвони Милли, я вчера по новостям слышала, что на один супермаркет напали бандиты, а Мелиса как раз была там. Слава богу, ничего не случилось, но лучше позвони ей и спроси, как она себя чувствует. Живо!
— Угу, – снова сонный ответ, после которого я поднимаюсь обратно в свою комнату.
Вызов Мелисы я уже пропустил, так что пришлось перезванивать. Несколько гудков и вот она уже взяла трубку:
— Алло.
— Алло, Милли, ты как? Извини, что не позвонил вчера, узнал о нападении только сегодня.
Не люблю врать! Не люблю врать!
— Спасибо, всё хорошо, – немного слабым голосом ответила она, – врач запретил мне выходить на улицу ещё три дня, надо сидеть в тёплом помещении и пить горячее молоко или шоколад. Сказал, что у меня шок.
Хмм, кажется это перебор, но Бони ведь лучше знает. Пусть он и сказал, что не злится на меня, но может он сердится на капитана, ведь тот наругал его, да ещё и при всех.
— Понятно. А к тебе можно зайти?
— Конечно, – её голос стал немного радостнее, – приходи прямо сейчас!
Да уж, в этом вся моя подруга.
— Прости, – я немного помялся, – я сейчас не могу, вот только оденусь, покушаю и приду – услышав её расстроенный вздох, поспешил добавить, – это буквально через полчасика.
— Тогда побыстрее, хорошо?!
— Ага, обещаю, пока.
И мы отключились. Я пошел одеваться в свою комнату, а потом спустился вниз… до сих пор не понимаю, почему бабушке не нравится, как я одеваюсь?
— Эх, и что с тобой станется, когда меня не будет? – вздохнула она, подавая мне вещи.
— Ничего не будет, – упрямо заявил я, хотя это услышала наверно только Долл, которая наглым образом опять грызла мой шнур.
Переодевшись, я спустился вниз, на этот раз постоянно смотря себе под ноги, но всё равно падаю. Интересно, почему бабушка или Долл не спотыкаются? Я что, один такой калека?
— Что хочешь на завтрак? – спрашивает меня бабушка, как только я сажусь за стол.
— А что у нас есть?
— Блинчики. Начинку выбирай сам.
Я задумался, а потом показал на наглый рыжий субъект, который ластился к бабушкиным ногам.
— С ней! – и указал на кошку.
Бабушка наградила меня осуждающим взглядом:
— От кошатины, между прочим, травятся!
— Ну, от шаурмы на вокзале со мной же ничего не случилось, – бурчу я.
— Вот можешь её и есть, а Долл не трогай, – с упрямством заявила она.
Блин, ну сколько можно, у меня скоро на котов аллергия начнётся, а бабушка их больше жизни любит. У нас в прошлом доме настоящий кошатник был, их там штук двадцать было, но в этот раз я настоял, что больше трёх у нас жить не будет. Вредные ингредиенты для беляшей занимают третье место в списке моих нелюбимых вещей! А самое первое это чужие слёзы, очень не люблю, когда кто-то плачет.
Я обиженно надулся и сказал, что поем у Милли, потом обулся и пошел к ней.
Моя лучшая подруга сидела у камина полностью завёрнутая в одеяло и протяжно зевала. Её мама принесла нам покушать и мы болтали, пока у меня не позвонил телефон. Это был наш босс, он приглашал меня отметить успешное завершение миссии. Я не мог оставить подругу, да и нечего мне там делать, поэтому отказался.
В магазине моя подруга оказалась по чистой случайности, они с родителями поехали к их знакомым, а Милли, как самую младшую, послали за напитками. И вот такое получилось. Прямо невезение какое-то.
— А почему ты мне не сказала, что уезжаешь? – спросил я, попивая горячий чай.
Подруга посмотрела по сторонам, как будто там можно было найти ответ. Её взгляд остановился на вырезанной на стене семиугольной звезде.
— Мы решили уехать только вечером, – странным голосом сказала она, но я списал это на последствия шока.
— И что, вот так взяли и уехали? – на моём лице проскользнуло удивление, почему-то за всё время знакомства я думал, что её родители не стали бы спонтанно принимать какие-либо решения.
— Да, сразу, и давай больше не будем обсуждать эту тему, мне это не очень нравится.
Я пожал плечами и внимательно посмотрел на девочку, она была какая-то не такая.
— Хорошо. Милли, с тобой всё в порядке?
Она оторвала взгляд от звезды и рассеянно мне улыбнулась:
— Нормально, а с чего ты взял?
— Да нет, просто спрашиваю, – улыбнулся ей в ответ.
Мы ещё немного посидели, а потом родители Милли сказали, что ей нужно отдохнуть, и я ушел.
Придя, как обычно засел в своей комнате за компьютером. Даже не знаю, как у меня ещё не испортилось зрение, от всех тех часов, которые я просидел, пусть и в компьютерных очках. Вдруг в дверь позвонили, а через несколько минут бабушка сказала, что ко мне гости. Какие гости? Может, Рэнэ? Но, по-моему, он никогда бы такого не сделал…
Я всё-таки спустился, и открыл дверь. На пороге стояли ухмыляющиеся Карин, Моника и Арина в таких решительных позах, что я невольно отошел назад и хотел закрыть дверь. Но девушки оказались быстрее, Арина поставила ногу, чтоб я окончательно не закрылся, Моника придирчиво меня оглядела и, сказав «Сойдёт», они с Карин взяли меня под руки и поволокли к какой-то спортивной машине. Напоследок Арина сказала бабушке, что «К утру вернём» и они посадили меня на заднее сидение. Что главное, бабушка даже слова не сказала, может, это меня похищают?! А она… она! Не бабушка, а… а нелюдь какой-то!!!
Задание первое: Праздник
POV Айрена
Отметить мы решили уже с утра, вернее не мы, а босс. Но всё поехало коту под хвост, когда малой отказался. Наши девки взбунтовались, и решили привести его, не смотря ни на что. Так что сейчас мы все сидим за большим столом, и ждём эту тупую малолетку.
Наконец, подъезжает машина и все четверо выходят на свет божий.
— А зачем мы сюда пришли? – спрашивает малой, оглядываясь по сторонам.
Но ответить ему не успевают, так как Шило, сорвавшись с места, подбегает и обжимается с парнем. Белка, только поглядев на это, обречённо хлопает себя по лбу, а Кори, подойдя к Гэри, уже просто не может сдерживать ржач.
— Отпустите меня… пожалуйста, – пищит малой.
Смилостивившись, Заяц поднимается и утаскивает Шило обратно за стол, оставляя малого облегчённо вздыхать. Тут у Белки звонит телефон, она с кем-то разговаривает, а все остальные садятся за стол. Отсалютовав нам, босс уходит по своим делам, сказав, что скоро вернётся.
— Тебе чего налить, Арес? – спрашивает его Сани, держа в одной руке вино, а во второй коньяк.
Тот смущённо лыбится, а Сани тут же получает лекцию от Зайца о том, что нельзя спаивать малолеток. Неожиданно его поддерживает Рафи:
— Да ладно, давай пока сок или напиток, до вечера ещё успеем напиться.
Сани только пожимает плечами и ставит выпивку под стол.
К нам подходит Белка:
— Люди, не поможете мне с моим?
— Твоим? – переспрашивает малой.
— Ага, – улыбается она, – мужа вызвали на деловую встречу, а Эрика оставить не с кем? Можно?
Она умоляюще сложила руки, а я только закатил глаза:
— Ладно, тащи своего малого сюда, составит компанию этому, – я кивком головы указал на малолетку.
Тот насупился и, демонстративно сложив руки на груди, отвернулся. Кори и Гэри, посмотрев на нас обоих, заржали.
— Ладно, я скоро вернусь, – машет она и садится в машину.
Я сижу между малым и Гэри, накладывая себе салат. Гэри болтает с Кори, а малой катает по тарелке несчастную горошину. Всматриваясь в блюда на столе, я замечаю, что ни в одно из них горох не входит.
— Ты где горох взял? – подозрительно спрашиваю я.
Тот подымает голову от тарелки и задумчиво говорит:
— Она в огурце была, – и указывает на тарелку с овощами.
— А огурец куда дел?
— Там, – теперь его палец переместился на мусорное ведро.
— То есть ты взял огурец с горошиной, чтобы его выкинуть? – иронично спрашиваю я.
— Да, а что, нельзя? – невинно отвечает он и у меня снова складывается чувство, что я задал тупой вопрос.
Гэри и Кори, слушая наш диалог, тихо ржут, а Лука, на удивление, подняв голову от своей тарелки, задумчиво посмотрел на малого. Потом все, кроме Луки, Фокси и Ареса начали накладывать себе какую-то еду. Первый задумчиво смотрел в тарелку, как будто там было что-то, чего нам понять не дано, второму всё пофиг, а третий продолжил катать вилкой горошину, построив из стеблей петрушки двое ворот на разных концах тарелки.
— Ты вообще что-нибудь есть собираешься? – не выдержав, спросил я.
Он задумчиво наколол горошину и, подняв вилку, посмотрел на неё как на какой-то очень интересный неисследованный предмет:
— Наверное, не буду.
— Это почему ещё?! – вмешалась Шило, – да ты же «кожа да кости», мало каши ел?
— Я не люблю картошку, – вздохнул малой и положил горошину обратно.
Меня начало это раздражать, поэтому я забрал его тарелку и наложил туда первый попавшийся салат:
— Пока это всё не съешь, из-за стола не выйдешь! – категорически заявил я.
Он с ужасом посмотрел в тарелку:
— Я это до конца жизни не съем, – и, опасливо откинув листик капусты, сказал, – к тому же некоторые продукты я не ем.
— Ну, так ешь те, которые хочешь, а остальные отложи в сторону, – предложил Микро.
Малой кивнул и принялся откладывать то, что он не ест. А остальные, включая меня, начали разговаривать, накладывая себе салаты и блюда. Через пятнадцать минут я посмотрел в тарелку малого и мой глаз нервно задёргался. Гэри, захотев узнать, что меня так не устраивает, тоже посмотрел туда и тут же заржал. Потом шепнул что-то Кори и теперь они уже заржали вместе. На тарелке малого отдельно лежал весь салат, а он тщательно разделывал несчастную горошину.
— Это что такое? – почти зашипел я.
— Горох, – ответил малой.
— А какого этот горох делает у тебя в тарелке? – я уже начал терять терпение.
— Ну, вы же сами сказали отобрать то, что я ем, вот я и отобрал, – пожал плечами малолетка.
За моей спиной раздались два смешка. К этим смешкам вскоре присоединилось ещё несколько. Даже Заяц позволил себе улыбнуться. Лука как всегда оставался апатичным, но уголок его губ явственно дёрнулся вверх. Я постарался успокоиться и спросил:
— Ты вообще что-то ешь?
И он начал перечислять. Все остальные смотрели на блюда, с каждым перечисленным убеждаясь, что ни одного из «любимых» нет.
— С-с-сволочь, – тихо зашипел я и сразу услышал тихий смешок слева.
Наш спор бы продолжился, но тут приехала Белка со своим чадом. Последний раз как я его видел, он ещё совсем малым был.
— Всем здрасте, – ответил он и тут же получил подзатыльник от матери, – то есть, все здравствуйте.
Мы в ответ тоже поприветствовали его и усадили на свободный стул, рядом с Аресом.
— А чё это он в тарелке колупается? – спросил чадо у малого.
Тот видимо пропустил всё мимо ушей.
— У него уже там 10:12, я считал, – засмеялся Гэри.
— Счёт забитых голов, – со смешком ответила Кори, – футбол.
— Пфф, забава для детей, – отмахнулся мальчонка и начал накладывать что-то себе в тарелку.
Мы заржали, а Белка только тихо вздохнула.
— Кстати, Арес, а как тебя поймали? – задал Микро вопрос, который волновал всех с самого начала миссии.
Малой тяжко вздохнул и рассказал, как залез внутрь здания и отключил питание. Под конец Бельчоныш хмыкнул и спросил:
— А что, ноутбук закрыть не судьба? – он посмотрел на малого как на букашку и я, не выдержав, заржал.
Сам малой только насупился, но ничего не сказал и Кори, чтоб поддержать его, завела разговор на нейтральную тему.
— Ну что, куда пойдём? – наконец спросил Рафи, когда все покончили со своей едой.
— С ним никуда нельзя, – пожала плечами Белка, – вот когда муж приедет, заберёт, тогда и пойдём.
— А что, если пойти в парк развлечений?! – неожиданно предложила Молния.
Мы переглянулись, но делать всё равно было нечего, так что все были только «за».
В таком парке я не был лет десять, если и вообще был. Малой, наконец, вышел из своей апатии и потащил всех по аттракционам. Не знаю, как ему это удалось, но он затянул даже Сани, Луку и меня. Всё это сопровождалось едкими комментариями Бельчоныша, за которыми сразу следовали подзатыльники Белки.
Когда уже начало темнеть, мы решили вернуться в кафе. Бельчоныш был успешно спихнут отцу домой, а мы расселись обратно по своим местам. На этот раз в ход пошла выпивка, только малому не наливали и он клацал свой телефон. Под конец, когда все бутылки опустели, и пришлось посылать Сани за ещё несколькими, Молния предложила самую сумасшедшую идею из всех возможных:
— Давайте поиграем в бутылочку, на поцелуи.
И мы по пьяни согласились. Сама Молния и крутила бутылку из-под какого-то пива. Первый круг попал на Луку и Рафи, первый близнец встал и, без тени смущения поцеловав второго, сел на своё место. Я с недоумением заметил, что Рафи, спрятав улыбку за рукавом, довольно облизнулся. Вторыми были я и сама Молния. Этот поцелуй был недолгим, хотя бы потому, что Молния другой ориентации. Третьими были Сани и Заяц, вот уж кто проклинал несчастную игру. Сани храбро подошел к врачу, но под его испепеляющим взглядом сразу стушевался и, быстро поцеловав его в губы, смылся с горизонта видимости. Следующий круг попал на Белку и Шило, которые, не смущаясь, поцеловались. Кто был дальше, я особо не смотрел, подперев рукой подбородок и наблюдая за малым. Он сидел на стуле и, положив сенсор на стол, водил по нему стилусом. Темно-каштановая челка немного спадала на глаза, но он не обращал на это внимания. Сейчас его серые глаза были совсем не рассеянными, а скорее наоборот, полностью сосредоточенными на одном предмете – телефоне. Худое тело в обвислых шмотках предельно напряглось. На него «бутылочка» пока не попала ни разу.
— Эй, Дори, твоя очередь, – весело заявила Молния, глядя как горло проклятой бутылки остановилось на мне.
Потом она прокрутила её ещё раз и она остановилась… на малом. Я хлопнул себя по лбу. Бляяяяяяя, и почему выбор этой идиотской стекляшки остановился на самом неподходящем варианте. Обречённо поглядев на ничего не понимающего малого, я встал и наклонился над хрупкой фигуркой. Его уже успели проинформировать о нашей игре и теперь он рассеянно улыбался, глядя на меня. Тихо шепнув «Идиот» я, опираясь на стол и спинку стула обеими руками, прикоснулся к губам малолетки. Они были немного влажными, со вкусом апельсинового сока и каких-то конфет. Не удержавшись, я проник языком в полураскрытый рот, скользя по ряду ровных зубов. Коснувшись его языка, снова почувствовал этот непередаваемый вкус и просто не смог оторваться. Я остановился только тогда, когда малой уже начал задыхаться, с сожалением последний раз скользнув по мягким податливым губам. Арес в шоке смотрел на меня большими серыми глазами, а я, стараясь сохранить остатки спокойствия, сел на место. Но никто из остальных, казалось, не заметили того, что между нами произошло.
Весь остальной вечер я не мог свести глаз с этих губ. А когда малой, выпив очередной стакан, облизнулся, я непроизвольно сглотнул. Черт, наверное, мне стоит завести постоянную подружку, не хватало ещё того, что у меня сейчас встанет на малолетнего пацана. На меня ещё два раза выпадала стекляшка, но при следующих поцелуях ощущения были совсем не такие.
Из внутреннего мира меня вывел голос Молнии, говорящий о том, что стекляшка снова попала на малого. Я заинтересованно проследил за вторым оборотом и в конце тихо засмеялся, когда она указала на Зайца. Все попытки поцеловать нашего Ледяного Принца обращались подавленным состоянием остальных участников, но в этот раз, когда малой робко улыбнулся, тот ободряюще усмехнулся ему в ответ и они поцеловались. Малолетка сел и на его щеках я увидел еле заметный румянец. Идиот! Потом перевёл взгляд на Зайца и понял что тот мягко лыбится. Заяц и лыбится? Мир съехал с катушек.
Дальнейшую игру прервал приход босса. Кори застыла у губ Сани, и Гэри, до этого сидевший в напряжении, немного расслабился.
— Поздравляю, за ваше самоволие вам назначили отработку, – с гадкой лыбой сообщил он нам.
Все сразу протрезвели.
— И какая же отработка? – подозрительно косясь на босса, спросил я.
— Вы будете красить заборы, – лыба стала ещё гадостней, – по всему кварталу.
— Что? – единодушный недовольный возглас.
— А то, в следующие субботу-воскресенье, всё, пока развлекайтесь, – махнул он рукой и ушел.
Праздничное настроение сразу слетело и мы, собравшись, отправились по домам. Не смотря ни на что, наш босс та ещё скотина со своими закидонами. Ну кто ещё заставит взрослых людей, как школьников отрабатывать за всего лишь один несчастный косяк?!
Перед сном мне ещё раз привиделись влажные розовые губы… черт, нужно определённо завести себе подружку…
Задание второе: Познакомимся?
По-моему, красить заборы – это не так уж и плохо. Нас вот, например, могли заставить чистить туалеты… брр, не хочу чистить туалеты!
В общем, неделя прошла быстро. В среду у нас была контрольная по алгебре. Странно, но Милли написала её даже лучше, чем Рэнэ, а ведь она раньше плохо понимала эту тему и сколько бы мы не пытались объяснить ей, всё впустую.
А вот у меня с математикой всё абсолютно безнадёжно. Я очень часто путаюсь в плюсах и минусах. Учитель говорит, что мне нужно быть внимательней, но в моём случае уже некуда. Просто математика меня не любит и уходит из моей головы уже на пятнадцатой минуте урока, заменяясь компьютерными знаками.
В остальном всё было как обычно: по утрам меня ждали в школу Милли и Рэнэ, хотя дом последнего находился по другую сторону школы. Интересно, во сколько он встаёт? В шесть? В пять? Тогда ясно, почему у него с утра такое злостное и хмурое выражение лица…
Потом мы шли в школу и на уроках садились, как и в прошлый раз: я и Милли на последней парте, а Рэнэ – за соседней. К нему так никто и не рискнул подсесть, поэтому мы так и остались дружить втроём.
После школы мы все вместе шли домой. Рэнэ провожал нас прямо до самого порога, а там либо шел к себе, либо оставался у кого-нибудь из нас. В четыре часа неизменно приходила Мелиса и вытаскивала меня в свой сад делать уроки. Иногда к нам присоединялся ещё и Рэнэ. Все мы старались ухватить последние крохи осеннего тепла, хотя холод с каждым днём чувствовался всё ощутимее.
В четверг мы прям там и заснули, в саду на покрывале, отложив в сторону сделанные уроки. Я тогда проснулся первым и увидел, что Рэнэ, наплевав на все свои аристократические манеры (как он называл своё наглое поведение), посапывал на коленях у нашей подруги, положив руку мне на живот. Милли в свою очередь положила голову на моё плечо, используя её вместо подушки. Сонно зевнув, я вдруг заметил странную тетрадку, которую я раньше не видел. Это была тетрадь Мелисы, потому что на обложке был её ровный почерк, который я бы не спутал ни с чем. Выползая из этого клубка тел, я открыл первую страницу. На ней была нарисована большая семиугольная звезда, подобие которой я увидел в доме подруги, а в этой звезде были ещё куча таких же маленьких звёздочек. Пролистав девяностошестилистовку, я понял, что буквально все страницы были изрисованы одним этим рисунком. Сначала немного неровные и размазанные, с каждой страницей они становились всё чётче и красивее. И с чего бы ей рисовать эти звёзды? Кстати, я заметил, что такие же звёздочки нарисованы на всех полях её тетради, да и что говорить, она рисует их почти каждую свободную минуту.
— Ники! – раздался сзади возглас.
Я испуганно вздрогнул и повернулся. Это была Милли. Увидев, что у меня в руках, она тут же забрала тетрадку, прижав её к груди.
— Не трогай эту тетрадь! – я с удивлением расслышал злость в её голосе.
— Почему?
Она нахмурилась, а потом озадаченно посмотрела сначала на предмет в руках, а потом на меня:
— Не знаю, просто не хочу и всё.
Я пожал плечами, в конце концов, все имеют право на какие-то личные вещи.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |