Летим. Полиция еще там?
Ико ответила почти мгновенно.
Нет, они прицепили «жучок» к днищу и улетели. Что-то случилось в Рьё. Я смотрю нетскрины… Зола, вы это видите?
Зола сглотнула, но не стала отвечать.
– Их уже нет. Они оставили следящее устройство.
– Банально. – Торн начал снижение и слегка зацепился шасси за верхушку мельницы. Зола заметила в нескольких километрах «Рэмпион» – большое серое пятно посреди полей, едва различимое в ночном мраке.
Ико, открывай док для шаттла.
К тому времени, как они опустились у корабля, док был широко открыт. Торн ринулся вперед слишком быстро, и Зола зажмурилась, вжавшись в сиденье, но он включил подруливающие двигатели как раз вовремя, и в следующее мгновение они уже резко остановились. Шаттл содрогнулся и замер. Не успела подсветка погаснуть, как Зола уже выкарабкалась через боковую дверь.
– Ико! Где «жучок»?
– Звезды, Зола! Где вы были? Что там происходит?
– Времени нет… «жучок»!
– Под шасси по правому борту.
– Я сниму, – сказал Торн и поспешил к широко открытой двери. – Ико, закрой док, как только я выйду, а потом открой главный люк. Зола, поставь аккумулятор! – Он выпрыгнул из дока и звучно приземлился ногами в грязь. Через мгновение двери начали закрываться.
– Стой!
Двери замерли, оставив щель размером с голову Золы, в которой сейчас грохотали молоты.
– Что? – воскликнула Ико. – Я думала, он выпрыгнул! Я его прищемила?
– Нет-нет, все нормально. Мне просто надо кое-что сделать.
Закусив губу, она опустилась на колено и задрала штанину. За щитком ноги-протеза в путанице проводов прятались два маленьких чипа: переливающийся таинственным перламутровым блеском чип прямой связи и чип личности Пионы, по-прежнему покрытый ее засохшей кровью.
Военные выследили их по чипу Пионы – и, скорее всего, прихвостни Леваны воспользовались тем же методом.
– Какая я дура, – пробормотала Зола, вытаскивая чип. Сердце вдруг зашлось, но она постаралась не обращать внимания. Торопливо поцеловав чип, она выбросила его наружу. Гладкая грань поймала отблеск лунного света, а потом исчезла во тьме. – Все. Теперь можешь закрывать.
Двери захлопнулись, а Зола поспешила к шаттлу и вытащила оттуда блок питания.
Машинный отсек мерцал красными аварийными огнями. К тому времени, как Зола подползла к внешнему углу и открутила старый элемент, на сетчатку уже были выведены все нужные схемы.
Стоило выдернуть деталь из гнезда, как корабль погрузился во мрак.
Она чертыхнулась.
– Зола! – донесся откуда-то сверху панический вопль Торна.
Она включила фонарь и, часто и нервно дыша, сорвала упаковку с новой детали. С выключенной системой охлаждения в машинном отсеке всего за несколько секунд стало невыносимо жарко.
Вставить кабель в разъем, потом закрепить деталь на двигателе. Затягивая последний болт, Зола вдруг подумала, что уже не представляет, как жила без отвертки в новой руке. Увеличив чертеж перед глазами, она аккуратно соединила все тонкие проводки.
Сглотнув, Зола ввела на панели код перезапуска.
Корабль зашумел, гул становился все громче и громче, и вскоре «Рэмпион» уже мурлыкал, будто довольная кошка. Красные огни снова загорелись, но уже через секунду их сменили яркие белые.
– Ико?
Ответ пришел почти мгновенно.
– Что это было? Почему мне никто не говорит, что происходит?
Выдохнув, Зола перевернулась на живот и поползла обратно к двери. Схватившись за перекладину лестницы, которая вела на главный уровень, она крикнула:
– К взлету готовы!
Лишь только слова слетели с ее губ, как внизу взревели сопла реактивного двигателя, и корабль подскочил. Зола, взвизгнув, изо всех сил вцепилась в лестницу; «Рэмпион» на мгновение завис над землей и вдруг ринулся в небо – прочь от ужасов, творящихся в очаровательном городке на родине Мишель Бенуа.
Когда они снова поднялись на орбиту, Зола вернулась в кабину. Торн лежал в кресле, безвольно раскинув руки.
– Надо промыть рану, – сказала она, глядя на темное пятно крови у него на плече.
Торн кивнул, не оборачиваясь.
– Да уж, не хватало еще заразиться чем-нибудь от этого маньяка.
Неловко ступая на правую ногу, дрожащую под ее весом, Зола кое-как добралась до медицинского отсека, хваля себя, что додумалась заранее убрать с дороги все ящики, и набрала там бинтов и мазей.
– Неплохо взлетели, – заметила она, вернувшись, – капитан.
Встроенный в руку нож легко разрезал липкий рукав Торна, отчего раненый издал мрачный стон.
– Как ощущения? – спросила она, разглядывая след от зубов.
– Как будто меня укусила дикая собака.
– Голова кружится? Тошнит? Ты потерял много крови.
– Все нормально, – сказал он сердито. – Куртку жалко.
– Могло быть намного хуже. – Она оторвала длинный кусок бинта. – Я могла бы сделать живой щит из тебя, а не из той женщины. – На последнем слове ее голос дрогнул. От пустынно-сухих глаз начинала растекаться мигрень. Зола наложила повязку на руку Торна и закрепила ее.
– Что случилось?
Она покачала головой и опустила взгляд на свою рассеченную ладонь.
– Не знаю. – Она кое-как обмотала ее бинтом.
– Зола.
– Я не хотела. – Она откинулась в кресле. К горлу подступала тошнота при одной только мысли о том, какой пустой и безжизненный взгляд был у той женщины, когда она бросилась между Золой и убийцей. – Я просто испугалась, а в следующую секунду она уже стояла передо мной. Я даже не думала… не пыталась… Просто так получилось. – Она рывком встала с кресла и прошагала в грузовой отсек, чувствуя, что ей нужно пространство. Нужно подышать, походить, подумать. – Вот об этом я и говорила! Вот он, этот дар. Он превращает меня в чудовище! Такое же, как те лунатики. Как Левана.
Зола потерла пальцами виски, прикусив рвущееся наружу признание.
Может, дело даже не в том, что она лунатик. Может, это у нее в крови.
Может, она такая же, как ее тетка… Или как мать – та была не лучше.
– Или, может, – сказал Торн, – это была случайность, ведь ты еще только учишься.
– Случайность! – Она развернулась на пятках. – Я убила человека!
Торн поднял палец.
– Нет. Человека убил тот волкоподобный воющий кровопийца. А ты испугалась. Ты не понимала, что делаешь.
– Он прыгнул на меня, а я ее подставила.
– Ты думаешь, прикончив тебя, он бы остальных не тронул?
Зола закрыла рот, но внутренности по-прежнему сводило.
– Я понимаю, тебе кажется, будто это твоя вина, но давай все-таки хоть отчасти винить тех, кого надо.
Зола хмуро взглянула на Торна, но перед глазами по-прежнему стоял страшный незнакомец с неестественно голубыми глазами и гадкой ухмылкой.
– Мишель Бенуа у них. – Ее передернуло. – И это тоже моя вина. Они ищут меня.
– Это еще почему?
– Он знал, что мы поэтому прилетели в Рьё, но сказал, что они ее уже схватили. «Старушку», так он ее назвал. Но она им нужна только затем, чтобы добраться до меня!
Торн провел рукой по лицу.
– Зола, ты бредишь. Мишель Бенуа укрывала принцессу Селену. Если они ее схватили, то из-за этого. Ты-то тут при чем?
Она сглотнула, по-прежнему не в силах унять дрожь.
– Вдруг она еще жива? Надо попытаться ее найти.
– Раз никто не хочет мне ничего рассказывать, – раздался вдруг взвинченный голос Ико, – придется догадываться самой. На вас, случайно, не нападали люди, похожие на оголодавших диких зверей?
Зола с Торном переглянулись. Зола заметила, что в грузовом отсеке за время разговора стало необычайно жарко.
– Горячо, – кивнул Торн.
– Во всех новостях только об этом и говорят, – продолжила Ико. – И не в одной Франции. По всему миру то же самое, в каждой стране Союза. Землю атаковали!
Глава 38
В подвале театра эхом отдавался вой. Скарлет слушала, забившись в уголок в своей темной камере и затаив дыхание. Голоса доносились приглушенно, издалека, откуда-то с улиц. Но раз доходили сюда, видно, звучали очень громко.
Выли десятки голосов. Словно звери, зловещие хищники искали друг друга в ночи.
Вот только зверей в городе не должно быть.
Скарлет с усилием заставила себя встать и подошла к решетке. С ведущей на сцену лестницы по коридору растекался свет, но он был таким тусклым, что она едва видела железные прутья на двери своей собственной камеры. Она выглянула в коридор. Ни шороха. Ни звука. Табличка с надписью «Выход» не горела, наверное, уже сотню лет.
Она посмотрела в другую сторону. Чернота, больше ничего.
Одиночество заставило ее еще острей почувствовать себя пленницей. Быть может, они бросили ее в этой подземной темнице умирать.
Снова раздался вой – на этот раз громче, но все равно издалека. Должно быть, на улице прямо перед зданием.
Скарлет облизнула губы.
– Эй? – начала она осторожно.
Никакого ответа не последовало – даже воя, так что она попробовала громче:
– Тут кто-нибудь есть?
Зажмурилась, вслушиваясь и ожидая звука шагов. Ничего.
– Я есть хочу.
Ни шороха.
– Мне надо в туалет.
Ни звука.
– Я собираюсь сбежать.
Но никто не слушал. Скарлет была одна.
Она стиснула ладонями прутья решетки. Что, если это ловушка? Может, ей хотят внушить ложное чувство спокойствия, проверить, что она будет делать, чтобы потом использовать эту попытку побега против нее.
Или, может, – ну, вдруг – Волк и вправду хотел ей помочь.
Она оскалилась. Если бы не он, она вообще не попала бы в беду. Если бы он сразу сказал правду и объяснил, что и как, можно было бы придумать другой план спасти бабушку, а не идти прямо к ним в руки, будто овца на заклание.
Суставы начало жечь, с такой силой пальцы стиснули решетку.
И тут в пустоте подвала она услышала свое имя.
Слабо, неуверенно, будто в забытьи.
– Скарлет?
Внутри все перевернулось. Скарлет прижалась лицом к решетке. Металл холодил скулы.
– Эй!
Ее начало трясти.
– Скар… Скарлет?
– Бабушка? Бабушка?
Голос затих, будто не выдержал усилия.
Скарлет оттолкнулась от решетки и, бросившись к кровати, разыскала чип, который сунула под матрас.
С отчаянием, с мольбой, с надеждой она вернулась к двери. Если Волк снова ее обманул…
Скарлет просунула руку сквозь решетку и провела чипом перед сканером. Он звякнул той же отвратительно бодрой трелью, что и раньше, когда тюремщики приносили ей еду. До сего момента она ненавидела этот звук.
Дверь распахнулась без помехи.
Скарлет помедлила на пороге, пытаясь усмирить пульс.
Она снова напряглась, силясь услышать своих тюремщиков, но здание, казалось, вымерло.
Тогда она побрела прочь от лестницы в глубину коридора, проводя ладонями по стенам, чтобы понять, куда идти. Добравшись до следующей решетки, остановилась и наклонилась к ней.
– Бабушка?
В камере никого не было.
Третья, четвертая, пятая – все пустые.
– Бабушка? – шептала она снова и снова.
Из-за шестой двери послышался жалобный шепот:
– Скарлет?
– Бабушка! – От радости она уронила чип и поспешно бросилась на пол искать. – Бабушка, все хорошо, я тут. Я тебя вытащу… – Нащупав чип, она провела им под сканером. Когда он звякнул, ее окатила волна облегчения, но из камеры донесся испуганный, болезненный стон.
Скарлет распахнула дверь и проползла внутрь, не вставая, чтобы ненароком не споткнуться о бабушку в темноте. Воздух в камере был затхлым, воняло мочой и потом.
– Бабушка? – Та лежала у дальней стены, свернувшись клубком на твердом каменном полу. – Бабушка?
– Скар? Как?..
– Это я. Я тут. Я тебя отсюда вытащу. – Слова перешли в рыдания, и, схватив бабушку за хрупкие, истончившиеся руки, она притянула ее к себе.
Но та издала ужасный, жалобный крик, который пронзил уши Скарлет, будто ножом. Охнув, она отпустила бабушку.
– Не надо, – прохныкала та, неловко сползая по стене обратно. – Ох, Скар… Тебе нельзя тут быть. Ты не должна. Я не могу тебя тут видеть. Скарлет… – Она заплакала, задыхаясь от клокочущих в горле рыданий.
Скарлет наклонилась над бабушкой. Каждый мускул застыл от страха – она не могла вспомнить, чтобы та хоть раз в жизни плакала.
– Что они с тобой сделали? – прошептала девушка, проведя руками по ее плечам. Под тонкой изодранной рубашкой оказалось множество повязок и что-то мокрое и липкое. Давясь слезами, она коснулась ребер бабушки. Повязки были везде. Погладила руки и предплечья – ладони бабушки были так плотно замотаны бинтами, что напоминали култышки.
– Нет, не трогай. – Бабушка попыталась отстраниться, но лишь безвольно дернулась.
Со всей нежностью, на какую была способна, Скарлет провела большим пальцем по забинтованным ладоням. По щекам полились горячие слезы.
– Что они с тобой сделали?
– Скар, тебе нужно бежать. – Каждое слово приходилось выталкивать с усилием, и к концу фразы старая женщина уже едва дышала.
Скарлет опустилась на колени рядом с бабушкой и положила голову ей на грудь, гладя по лбу и убирая с него липкие волосы.
– Все будет хорошо. Я тебя вытащу, мы найдем больницу, и ты поправишься. Все будет хорошо. – Она заставила себя сесть. – Ты можешь идти? С ногами что-нибудь сделали?
– Я не могу идти. Не могу двигаться. Тебе придется оставить меня здесь, Скарлет. Ты должна бежать.
– Я тебя не оставлю. Бабушка, они все ушли. У нас есть время. Просто надо придумать, как… Я могу тебя понести. – С подбородка закапали слезы.
– Придвинься, милая. Поближе. – Скарлет вытерла нос и зарылась лицом в бабушкину шею. Та попыталась ее обнять, но руки лишь неловко погладили ее по бокам. – Я не хотела тебя втягивать. Прости меня.
– Бабушка…
– Тихо. Слушай. Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала. Кое-что очень важное.
Она покачала головой.
– Хватит. Мы выберемся.
– Слушай, Скарлет. – Хоть бабушка и так говорила едва слышно, но, кажется, еще сильнее понизила голос. – Принцесса Селена жива.
Скарлет крепко зажмурилась.
– Пожалуйста. Не разговаривай. Не трать силы.
– Ее поселили в Восточном Содружестве, у человека, которого зовут Линь. Линь Гаран.
Печальный, тревожный вздох.
– Я знаю, бабушка. Я знаю, что она была у тебя, а потом ты отослала ее с тем человеком в Содружество. Но это уже неважно. Это уже не твоя проблема. Я вытащу тебя отсюда, я никому не позволю тебя тронуть.
– Нет, милая, ты должна ее найти. Сейчас она уже подросток… И она – киборг.
Скарлет моргнула, жалея, что не видит бабушку в темноте.
– Киборг?
– Если имя не изменили, то ее зовут Зола.
Имя показалось ей отдаленно знакомым, но в голове слишком мутилось, чтобы что-то вспомнить.
– Бабушка, пожалуйста, не разговаривай. Надо…
– Ты должна ее найти. Обо всем знают только Логан и Гаран, и если королева нашла меня, то и их тоже могла найти. Кто-то должен рассказать ей, кто она такая. Кто-то должен ее найти. Ты должна ее найти.
Скарлет тряхнула головой.
– Слышать не хочу об этой дурацкой принцессе. Мне нужна только ты. Я буду тебя защищать.
– Я не могу с тобой пойти. – Бабушка погладила Скарлет забинтованными руками. – Скарлет, пожалуйста. Она может все исправить.
Скарлет съежилась.
– Она еще девчонка, – выдавила она сквозь возобновившиеся рыдания. – Что она может?
И вдруг она вспомнила это имя. В памяти вспыхнули картинки из новостей: девушка бежит по ступеням дворца, спотыкается, падает на гравийную дорожку.
Линь Зола.
Девчонка. Киборг. Лунатик.
Она сглотнула. Значит, Левана ее уже нашла. Нашла, но снова потеряла.
– Это неважно, – прошептала она, кладя голову бабушке на грудь. – Это не наша забота. Я тебя отсюда вытащу. Мы спрячемся.
Мысли отчаянно метались в поисках способа сбежать вместе. Нужно найти что-нибудь вроде носилок, или кресла-каталки, или… но ничего не приходило в голову.
Им не подняться по лестнице. Она не донесет бабушку на руках. Та просто не выдержит.
Сердце разрывалось, и от боли из горла вырвался горестный вой.
Она не могла ее оставить. Не могла позволить им тронуть ее еще хоть раз.
– Милая моя девочка.
Она сомкнула веки. Из глаз выдавились две горячие слезинки.
– Бабушка, кто такой Логан Таннер?
Та невесомо поцеловала ее в лоб.
– Хороший человек, Скарлет. Ты бы ему очень понравилась. Надеюсь, когда-нибудь ты с ним встретишься. Передай от меня привет. И еще… прощай.
Из самого сердца Скарлет вырвался всхлип. Бабушкина рубашка уже насквозь промокла от ее слез.
Она не могла заставить себя сказать ей, что Логан Таннер мертв. Сошел с ума. Покончил с собой.
Ее дедушка.
– Я люблю тебя, бабушка. Ты для меня – все.
Обмотанные бинтами руки погладили ее по коленям.
– Я тоже тебя люблю. Моя храбрая, упрямая девочка.
Всхлипнув, Скарлет поклялась себе, что останется до утра. Останется навсегда. Она не бросит бабушку. Если тюремщики вернутся, они найдут их вместе – пусть и убьют вместе, если уж так надо.
Она больше никогда ее не бросит.
Она приняла решение и поклялась себе его выполнить. И тут в коридоре раздались шаги.
Глава 39
По-прежнему склонившись над бабушкой, Скарлет обернулась ко входу. Над головой загудели старые провода, и камеру залил свет. Дверь так и стояла открытой; от решетки на пол падала полосатая тень.
Глаза постепенно привыкали к яркому свету. Она затаила дыхание, прислушиваясь, но шаги замерли. И все-таки там кто-то был. Кто-то шел сюда.
Перебинтованная рука бабушки скользнула в ее ладонь, и Скарлет, повернувшись, наконец разглядела ее. Морщинистое лицо покрывали струйки засохшей крови, волосы спутались и потускнели. От ее бабушки осталась одна изможденная тень, лишь карие глаза по-прежнему были сильными и живыми. И в них все так же было больше любви, чем в целом мире.
– Беги, – шепнула та.
Скарлет покачала головой.
– Я тебя не оставлю.
– Это не твоя битва. Беги, Скарлет. Скорей.
Шаги зазвучали ближе.
Стиснув зубы, Скарлет встала на трясущиеся ноги и повернулась к двери. Сердце в груди от ожидания бросилось в галоп.
Вдруг это Волк?
Вдруг он пришел помочь ей, помочь им обеим?
От пульсации крови в венах кружилась голова, она поверить не могла, что хочет снова его видеть – после всего, что он натворил.
Но ведь он дал ей чип. И он сильный, он смог бы донести бабушку. Если это Волк, если он вернулся за ней, они спасены…
На пол упала тень, и на пороге показался человек.
Это был Рэн. И он улыбался.
Скарлет, сглотнув, сжала колени, полная решимости не выдавать своего страха. Но теперь в Рэне что-то изменилось. Его взгляд был уже не просто жестоким, как раньше – теперь он стал голодным, будто Скарлет была деликатесом, который он давно хотел попробовать.
– А… лисичка. И как же это ты выбралась из клетки?
По ее телу пробежала дрожь.
– Не трогай мою внучку. – В хриплом голосе бабушки внезапно зазвучала сила. Она заерзала, пытаясь сесть. Скарлет тут же упала рядом и взяла ее за руку.
– Бабушка… не надо.
– Я тебя помню. – Мишель прожгла Рэна взглядом. – Ты был одним из тех, кто меня схватил.
– Бабушка…
Рэн хохотнул.
– Отличная память для такой развалины.
– Не бойся его, Скарлет, – продолжала Мишель. – Он всего лишь омега. Его, наверное, оставили тут, потому что у него сил не хватает драться.
Рэн оскалился, демонстрируя острые клыки, и Скарлет съежилась.
– Я остался, – рявкнул он, – потому что мне нужно закончить тут одно дело. – Рэн сверкнул глазами – они едва не пылали. Все в его чертах говорило лишь о ненависти, горячей и безграничной.
Скарлет подвинулась, чтобы закрыть бабушку своим телом.
– Ты ничтожество, – сказала Мишель. Даже ресницы у нее дрожали от натуги. Сердце Скарлет сковал ужас. – Марионетка мага. Они отобрали ваш дар и превратили вас в чудовищ, но даже со всей своей силой, со всеми рефлексами, со всей кровожадностью ты есть и всегда будешь низшим среди своих.
В голове у Скарлет все помутилось. Она хотела, чтобы этот разговор прекратился, чтобы бабушка перестала его дразнить… но знала, что разницы уже нет. Жажда убийства была написана на лице Рэна.
У него вырвался резкий смешок, и он уперся ладонями в дверной косяк, закрывая проход.
– А вот и нет, старая карга. Ты так много знаешь… значит, знаешь, что бывает с тем из стаи, кто убьет альфу? – Он не стал ждать ответа. – Он занимает его место. – Рэн улыбнулся так широко, что на щеках появились ямочки. – И я обнаружил, что у моего брата, моего альфы, есть слабость. – Он снова впился взглядом в Скарлет и замолк.
– Наивный мальчишка, – выдавила бабушка и закашлялась. – Ты слишком слаб. Ты всегда будешь только жалким омегой. Даже мне это ясно.
– Бабушка! – зашипела Скарлет, чувствуя, как Рэн свирепеет все сильнее, как от него исходят волны гнева.
И тут она поняла, чего добивается Мишель.
– Нет! Она несерьезно. – Умолять казалось невыносимым, но ей сейчас было все равно. – Она бредит от старости! Оставь ее…
Бросившись в камеру, Рэн схватил Скарлет за волосы и оторвал от бабушки.
Она завизжала, цепляясь ногтями за его руку, но он отшвырнул ее в угол.
– Нет!
Рэн поднял Мишель за горло; та закричала от боли.
В мгновение ока она оказалась пришпилена к стене. Ей недоставало сил, чтобы отбиваться, дергаться, хоть как-то сопротивляться.
– ОТПУСТИ ЕЕ! – Скарлет кое-как поднялась на ноги, прыгнула Рэну на спину и, зажав шею локтями, сдавила изо всех сил. Но он даже не поморщился, и тогда она вцепилась ногтями ему в лицо, силясь попасть в глаза.
Взвыв, он бросил бабушку на пол, а потом стряхнул Скарлет со спины. Она ударилась о стену, но едва почувствовала это. Все ее внимание было направлено на неподвижное перебинтованное тело в другом углу.
– Бабушка!
Их взгляды встретились, и она моментально поняла, что бабушка уже больше не двинется. Сухие губы шевельнулись, сумев выговорить: «Бе…», но больше ничего не последовало. Открытые глаза смотрели перед собой пусто и зловеще.
Скарлет оттолкнулась от стены, но Рэн успел первым – его огромный силуэт уже склонился над телом Мишель. Он подхватил ее под спину одной рукой, так что голова упала, тяжело ударившись о твердый пол.
Словно голодный зверь, поймавший свою первую добычу, Рэн сомкнул челюсти на шее Мишель.
Скарлет, закричав, упала. Перед глазами все закружилось при виде крови и Рэна, стоявшего на четвереньках.
В ушах зазвенело эхо бабушкиной тирады. «Они превратили вас в чудовищ».
Совершенно раздавленная, она заставила себя отвернуться и лечь на бок. Желудок скрутило, но, кроме слюны и желчи, ничего не было. Во рту появился привкус кислоты и крови, и только тут она осознала, что прикусила язык, когда Рэн грохнул ее о стену. Но боли не было. Только пустота, и ужас, и облако тьмы, которое нависло над ней.
Ее здесь нет. Все это не может быть правдой.
Желудок горел от попыток вытолкнуть наружу несуществующую еду. Она поползла к другой стене, желая оказаться как можно дальше от Рэна. От Рэна и бабушки. На руку упал свет из коридора. Ладонь была мертвенно-белая и тряслась.
Беги.
Подняв голову, она увидела в конце коридора начало лестницы. Рядом висела давно поблекшая табличка. «На сцену».
Беги.
Мозг с трудом пытался понять, что значат эти слова. На сцену. Сцена.
Последнее слово ее бабушки.
Беги!
Потянувшись вперед, она обхватила пальцами решетку и подтянулась, мучительно пытаясь подняться. Встать. Сдвинуться с места, в коридор, к свету.
Поначалу ноги отказывались слушаться, будто их вообще не было, но, начав подниматься по лестнице, она вдруг нашла в себе силы. Она двигалась вперед. Бежала.
На самом верху ее ожидала закрытая дверь – старая деревянная дверь, даже не оборудованная сканером; она заскрипела, послушно открываясь.
За спиной раздались шаги. Погоня.
Скарлет оказалась за кулисами. Справа возвышались колонны, слева тянулся лабиринт фальшивых каменных стен и нарисованных деревьев. Позади хлопнула дверь, и Скарлет схватила кованый подсвечник и бросилась в картонный лес. Держа подсвечник обеими руками и расставив для устойчивости ноги, она замерла в ожидании.
За кулисами показался Рэн. По его подбородку стекала кровь. Скарлет размахнулась и изо всей силы треснула его по голове. Он вскрикнул, попятился, споткнулся о занавес и упал на спину.
Скарлет бросила в него подсвечником, не уверенная, хватит ли ей сил снова замахнуться. Послышался треск ткани, но она уже бросилась бежать, петляя между декорациями, не отрывая взгляд от скрипучего деревянного пола, перепрыгивая через пыльные мотки проводов и опрокинутые прожекторы. Она пробралась на сцену – там не было ничего, кроме все того же дощатого пола и люков в нем, и наполовину спрыгнула, наполовину упала в оркестровую яму. Не обращая внимания на боль, вспыхнувшую в колене, она расшвыряла пюпитры и молнией кинулась в зал.
На сцене позади зазвучали шаги. Нечеловечески быстрые.
Ряды пустых кресел проносились мимо, но она видела только дверь впереди.
Он схватил ее за капюшон.
Она позволила утянуть себя назад и воспользовалась этим, чтобы развернуться и врезать ему коленом между ног.
Он вскрикнул от боли и пошатнулся.
Скарлет мчалась под полуразрушенными мраморными арками, мимо херувимов с отбитыми руками, мимо сломанных канделябров и расколотой плитки. Она сбежала по мраморной лестнице, к огромным дверям, ведущим на улицу. Только бы до них добраться! Вернуться к людям. В реальный мир.
Когда Скарлет ступила на пол вестибюля, у входа мелькнул силуэт другого человека. Замешкавшись, она остановилась в квадрате тусклого света, который падал из дыры в потолке. Резко повернулась и бросилась к другой лестнице, которая вела обратно в недра театра. Наверху послышался грохот двери и топот, но она не могла понять, один человек там бежит или двое.
Одежда на спине взмокла от пота. Ноги болели, адреналин потихоньку улетучивался.
Завернув за угол, она поспешила в темноту. В главном зале когда-то принимали важных гостей, и в каждый уголок нижнего этажа отсюда вело множество дверей и коридоров. Скарлет знала, что справа – дорога обратно, к темницам, поэтому повернула налево. Пространство между двумя ведущими наверх лестницами занимал фонтан. В нише на пьедестале до сих пор стояла бронзовая статуя полуобнаженной девушки – одна из немногих переживших годы запустения.
Скарлет бросилась к противоположной лестнице, гадая, не опасно ли вернуться обратно в фойе, и понимая, что внизу она сама себя загонит в ловушку.
Она спустилась по лестнице и вдруг споткнулась о бортик фонтана. Вскрикнув, Скарлет пошатнулась и упала на дно фонтана, выложенное мелкой потрескавшейся плиткой. И тут на нее набросился Рэн. Его острые когти вонзились ей в плечо, перевернули на спину. Она впилась взглядом в горящие глаза Рэна – глаза сумасшедшего, убийцы, и вспомнила Волка в той драке на ринге.
Ужас сжал горло, задавив крик.
Он схватил ее за куртку и поднял на ноги. Она вцепилась ему в запястья, но страх сковал ее и сил отбиваться не осталось. Ее тошнило от его смрадного дыхания – от него несло гнилым мясом и кровью… Так сильно пахло кровью… кровью ее бабушки…
– Не будь эта мысль мне противна, я, может, воспользовался бы ситуацией, раз уж мы тут одни, – прошептал он, и Скарлет передернуло. – Просто ради того, чтобы увидеть лицо брата, когда я скажу ему…
И он с ревом швырнул ее о статую.
Скарлет ударилась спиной о бронзовый постамент и рухнула на пол, пытаясь сделать вдох. Рэн пригнулся, готовый к прыжку, облизнулся, на его клыках появилась пена.
Скарлет попыталась забиться в узкую щель между статуей и стеной. Исчезнуть. Спрятаться.
Рэн прыгнул.
Она прижалась к стене, но удара не последовало.
Раздался боевой клич, а следом глухой удар. И рычание. Посреди зала, клацая зубами, катались два переплетенных тела. Перед глазами у Скарлет все расплывалось, но наконец ей удалось сделать вдох. Подняв руку, она ухватилась за статую и попыталась встать, но мышцы спины отозвались болью.
Стиснув зубы, она с трудом подтянула ноги и, тяжело дыша, поднялась. Обливаясь потом, прислонилась к бронзовой богине. Если бы только ей удалось сбежать, пока схватка длится…
Рэн зажал голову противника в замок. На одно мгновение Скарлет пронзил взгляд горящих изумрудно-зеленых глаз, и сердце ее замерло… И тут противник перекинул Рэна через голову.
Пол содрогнулся от удара, но Скарлет едва почувствовала толчок.
Волк.
Это был Волк.
Глава 40
Рэн вскочил на ноги, и оба отпрыгнули друг от друга, напрягшись, готовые выплеснуть бурлящую внутри энергию. Скарлет буквально видела, как она кипит у них под кожей. Волк был весь в крови и царапинах, но кажется, совсем не думал об этом: стоял, слегка наклонившись, согнув руки.
Рэн обнажил клыки.
– Рэн, возвращайся на пост, – сказал Волк, ощерившись. – Она моя.
Тот фыркнул от негодования.
– Чтобы ты тут позорил меня, всю нашу семью, своей неожиданной прихотью? Это просто унизительно. – Он сплюнул кровь на покрытый трещинами пол. – Наша миссия – убивать. Так что, если не желаешь покончить с ней сам, отойди и не мешай мне.
Скарлет бросила взгляд через плечо. Перила лестницы были невысокими, и она смогла бы перелезть, но тело ныло при одной только мысли об этом. Стараясь стряхнуть с себя беспомощность, она с трудом поползла к краю фонтана.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |