вынуждены были питаться глиной и пылью. Поэтому дети покойников обязаны были приносить им жертвы.
Научные знания.
Определенных успехов народы Месопотамии достигли в научном познании мира. Особенно велики были
достижения вавилонской математики, первоначально возникшей из практических потребностей измерения
полей, сооружения каналов и различных знаний. Еще с древних времен вавилоняне воздвигали многоэтажные
(обычно семиэтажные) башни-зиккураты. С верхних этажей зиккуратов ученые из года в год вели наблюдения
за движениями небесных тел. Таким образом вавилоняне собирали и записывали эмпирические наблюдения за
Солнцем, Луной, расположением различных планет и созвездий. В частности, астрономы отмечали положение
Луны по отношению к планетам и постепенно установили периодичность движения небесных светил, видимых
простым глазом. В процессе таких многовековых наблюдений возникла вавилонская математическая
астрономия. Самый творческий период ее падает на V в. до н. э., когда уровень ее во многих отношениях не
уступал уровню европейской астрономии в эпоху раннего Возрождения. До нашего времени сохранились
многочисленные таблицы с астрономическими вычислениями расстояний между звездами. Одно такое
сочинение содержит информацию об основных неподвижных звездах и созвездиях, их солнечных восходах и
заходах, а также их сравнительных позициях.
В V в. до н. э. существовали крупные астрономические школы в Вавилоне, Борсиппе, Сиппаре и Уруке. На
это же время падает деятельность великих астрономов Набуриана и Кидена. Первый из них разработал систему
определения лунных фаз, второй установил продолжительность солнечного года, который, по его подсчетам,
составлял 365 дней 5 часов 41 минуту и 4,16 секунды. Таким образом, Киден в определении
продолжительности солнечного года ошибся лишь на 7 минут и 17 секунд. Начиная со второй четверти III в. до
н. э. вавилонские астрономические сочинения стали переводить на древнегреческий язык. Это позволило
греческим астрономам приобщиться в течение короткого времени к тысячелетним достижениям вавилонской
Вавилонская «карта мира» из Сиппара
науки и вскоре после этого добиться блестящих успехов.
Однако при всех достижениях вавилонская астрономия была неразрывно связана с астрологией —
лженаукой, пытавшейся предсказывать будущее по звездам. Кроме того, многие астрономические тексты со-
держат указания на причинные связи, будто бы существовавшие между звездами и теми или другими
болезнями.
Сохранилось большое количество вавилонских медицинских текстов. Из них видно, что врачи Древней
Месопотамии умели хорошо лечить вывих и переломы конечностей. Однако о строении человеческого ор-
ганизма у вавилонян были очень слабые представления и им не удалось добиться заметных успехов в лечении
внутренних болезней.
Еще в III тысячелетии до н. э. жители Месопотамии знали путь в Индию, а в I тысячелетии до н. э. — также
в Эфиопию и Испанию. Сохранившиеся до нашего времени карты отражают попытки вавилонян
систематизировать и обобщить свои довольно обширные географические знания. В
Козленок в зарослях. Изделие из золота, лазурита, перламутра. Из раскопок в Уре
середине II тысячелетия до н. э. составлялись путеводители по Месопотамии и смежным странам,
предназначенные для купцов, занимавшихся внутренней и международной торговлей. В библиотеке
Ашшурбанапала найдены карты, охватывающие территорию от Урарту до Египта. На некоторых картах
изображены Вавилония и соседние страны. Эти карты содержат также текст с необходимыми комментариями.
На одной такой карте Месопотамия и близлежащие районы представлены как круглая равнина,
омываемая Персидским заливом, а в самом центре этой равнины расположен Вавилон.
В Месопотамии с живым интересом относились к своему далекому прошлому. Например, в период
царствования Набонида в VI в. до н. э. во время раскопок в фундаментах обвалившихся храмовых зданий были
обнаружены и прочитаны надписи III тысячелетия до н. э., а имена царей, встречающиеся в этих текстах,
правильно размещены в хронологическом порядке. В одном из храмовых зданий города Ура археологи нашли
музейную комнату, в которой были собраны предметы различных эпох, представлявшие исторический интерес.
Подобный же музей находился и в летнем царском дворце Навуходоносора II в Вавилоне.
Однако в конце I тысячелетия до н. э. закостенелые формы древних традиций, многовековое господство
религиозных представлений, отсутствие новых методов познания природы стали мешать развитию вавилонской
науки. К тому же она начала терять свои жизненные силы, так как научным языком оставался аккадский (а в
значительной мере и шумерский, который за полтора тысячелетия до этого уже был мертвым), в то время как
население повсюду в Месопотамии переходило к арамейскому в качестве разговорного языка.
Искусство.
В становлении и последующем развитии искусства Древней Месопотамии решающее значение имели
художественные традиции шумеров. В IV тысячелетии до н. э., т. е. еще до возникновения первых
государственных образований, ведущее место в шумерском искусстве занимала расписная керамика с
характерным для нее геометрическим орнаментом. С начала III тысячелетия до н. э. большую роль приобрела
резьба по камню, которая вскоре привела к бурному развитию глиптики, продолжавшемуся вплоть до
исчезновения клинописной культуры на рубеже I в. до н. э. На цилиндрических печатях изображались
мифологические, религиозные, бытовые и охотничьи сцены.
В XXIV—XXII вв. до н. э., когда Месопотамия превратилась в единую державу, скульпторы стали создавать
идеализированные портреты Саргона, основателя династии Аккада. На стеле царя той же династии Нарам-
Суэна, увековечивающей победу над племенами луллубеев, он изображен в воинственной позе в момент
поражения копьем врага. Там же представлены еще две-
Ассирийские музыканты. Рельеф из дворца Ашшурбанапала в Ниневии
надцать пленников. Один из них валяется на коленях у ног царя, другой поднимает руки вверх, делая ими
умоляющий жест, а третий летит в пропасть; остальные пленники пребывают в ужасе. Над фигурой царя-
триумфатора высечены две многоконечные звезды, символизирующие благосклонность богов к победителю.
В период III династии Ура в XXII— XXI вв. до н. э., когда по всей территории Месопотамии была создана
единая широко разветвленная сеть бюрократического аппарата, памятники искусства также приобретают
единообразие и стереотипность. Это в основном скульптурные портреты правителей в позе величавого
спокойствия.
Во дворце царей Мари, сооруженном в начале II тысячелетия до н. э., археологи нашли многочисленные
фрески с изображениями жертвоприношений и сцен дворцовой жизни. Художники сначала наносили контуры
на гипсовую основу и после этого накладывали краски.
Особого расцвета искусство Месопотамии достигло во время существования Ассирийской державы в VIII—
VII вв. до н. э. Этот расцвет нашел отражение прежде всего в ассирийских рельефах, которыми облицованы
дворцовые покои. На рельефах изображены военные походы на вражескую территорию, захват городов и
крепостей в соседних с Ассирией странах. Особенно тонко переданы характерные антропологические и
этнографические особенности военнопленных и данников, представлявших различные народы и племена. Часть
рельефов содержит также сцены охоты ассирийских царей. Для рельефов из дворца Ашшурбанапала в Ниневии
характерны большая тонкость и отделка деталей при передаче страданий раненых львов. Художники,
создававшие ассирийское дворцовое искусство, полностью отошли от древних традиций статичного
изображения людей и предметов, одновременно придав совершенство жанровым сценам и обогатив их
пейзажными картинами.
Внушительных успехов население Древней Месопотамии достигло в сооружении дворцовых и храмовых
зданий. Они,
Умирающий лев. Рельеф из дворца Ашшурбанапала в Ниневии
как и дома частных лиц, строились из сырцового кирпича, но в отличие от последних воздвигались на
высоких платформах. Характерным сооружением такого рода был знаменитый дворец царей Мари, построен-
ный в начале II тысячелетия до н. э.
Развитие технологии, ремесла и товарно-денежных отношений привело в I тысячелетии до н. э. к
возникновению больших городов в Месопотамии, которые были административными, ремесленными и куль-
турными центрами страны, и к улучшению жилищных условий. Самым большим по площади городом в
Месопотамии была Ниневия, построенная на берегу Тигра в основном при Синаххерибе (705—681 гг. до н. э.) в
качестве столицы Ассирии. Она занимала 728,7 га земли и была расположена в форме вытянутого
треугольника. Город окружала стена, которая имела пятнадцать ворот. На городской территории кроме дворцов
и частных домов располагался громадный царский парк со всевозможными экзотическими деревьями и
растениями, включая хлопчатник и рис, семена которых были доставлены из Индии. Ниневия снабжалась водой
с помощью специального акведука, который брал начало в 16 км от города. В ассирийской столице, по всей
вероятности, обитало более 170 000 человек. Еще больше людей было в Вавилоне (по-видимому, около 200
000), который в значительной мере был перестроен при
Навуходоносоре II в VI в. до н. э. и занимал площадь в 404,8 га. В Вавилоне имелись улицы
протяженностью в пять и более километров. Стены домов часто были толщиной до двух метров. Многие дома
имели два этажа и были снабжены всеми необходимыми удобствами, включая ванные комнаты. Как правило,
комнаты располагались вокруг центрального двора. Полы были покрыты обожженным кирпичом, тщательно
залитым природным асфальтом, а внутренние стены побелены известковым раствором. Рядом с домами
богачей площадью до 1600 кв. м, имевшими несколько дворов и более двадцати комнат, находились дома
бедняков, площадь которых не превышала 30 кв. м.
В Месопотамии рано началось производство стекла: первые рецепты его изготовления относятся еще к
XVIII в. до н. э.
Однако железный век в этой стране наступил сравнительно поздно — в XI в. до н. э., широкое же
использование железа для производства орудий труда и оружия началось лишь еще несколько столетий спустя.
Завершая характеристику культуры Древней Месопотамии, следует отметить, что достижения обитателей
долины Тигра и Евфрата в архитектуре, искусстве, письменности и литературе, в сфере научных знаний во
многом играли роль эталона для всего Ближнего Востока в древности.
БЛИЖНИЙ ВОСТОК В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ II ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ ДО Н.Э.
АНАТОЛИЯ И АРМЯНСКОЕ НАГОРЬЕ В ДРЕВНОСТИ
Глава 15. МАЛАЯ АЗИЯ И ЗАКАВКАЗЬЕ.
МАЛАЯ АЗИЯ: СТРАНА И НАСЕЛЕНИЕ. ИСТОЧНИКИ И
ИСТОРИОГРАФИЯ. ДРЕВНЕЙШИЙ ПЕРИОД ЕЕ ИСТОРИИ
Природные условия и население.
Малая Азия — это полуостров, омываемый несколькими морями (Черным, Мраморным, Эгейским,
Средиземным) и отделенный от Европы узкими проливами — Босфором и Дарданеллами. Восточная часть
полуострова представляет собой степное плоскогорье, окаймленное горами, среди которых выделяются Северо-
Понтийские горы, Тавр и Антитавр. Реки здесь, за исключением Га-лиса (совр. Кызыл-Ирмак), невелики. За-
падная часть Малой Азии характеризуется изрезанным побережьем, изобилующим удобными бухтами. Горы
чередуются с долинами сравнительно крупных рек (Герм, Пактол, Меандр, Каистр и др.). Эти реки славились
как золотоносные.
Природные богатства Малой Азии составляли леса и полезные ископаемые. Особенно славились
киликийская сосна и кедр. В горах с очень раннего времени Добывали золото, серебро, свинец, цинк и медь.
Встречались метеоритное железо и залежи железной руды. Горы давали также обилие строительного камня,
встречались обсидиан (вулканическое стекло), мрамор, слюда, горный хрусталь, оникс. Во многих озерах
добывали соль. Промежуточное положение Малой Азии между Европейским и Азиатским материками
определило ее важную роль в развитии торговли, древних культурных связей и в этнических перемещениях.
К числу древних обитателей Малой Азии относятся жившие на востоке племена хати (хаттов,
«протохеттов»). Анализ их языка указывает на его родство с абхазо-адыгскими языками Кавказа. К этой
языковой группе принадлежали, по-видимому, и племена касков, активизировавшихся в XVI— XIII вв. до н. э.
на северо-востоке полуострова. На юго-востоке Малой Азии в конце III —начале II тысячелетия до н. э. жило
хурритское население. В III тысячелетии до н. э. в Малой Азии широко расселяются пришельцы, говорившие на
языках анатолийской ветви индоевропейской языковой семьи. Некогда все они составляли этническое единство
в Балкано-Дунайском регионе, но в ходе так называемых «курганных» миграций северопричерноморских ко-
чевников (конец V — середина III тысячелетия до н. э.) их судьбы разделились. Одна их часть (лувийцы) в
середине Ш тысячелетия вторглась в Малую Азию с запада, а другая («хетто»-палайцы) оказалась отнесена
далеко на восток, к Кавказскому хребту, затем перевалила его и через Армянское нагорье вышла в Малую
Азию в последние века III тысячелетия до н. э. Возможно, что появление «хетто»-палайцев на Ближнем Востоке
было связано с нашествием северных варваров «умманманда» на Закавказье и Месопотамию, имевшим место в
ХХШ в. до н. э. Впоследствии в рамках «хетто»-па-лайской общности обособились собственно
Лидийская печать (вверху слева); часть лидийской погребальной лодки из глины
(вверху справа); надгробная стела с лидийско-арамейской надписью
палайцы на Верхнем Галисе и «хетты» (или «клинописные хетты») на Среднем и Нижнем Галисе.
Самоназвание последних неизвестно до сих пор. «Хеттами» (собственно, «людьми страны Хатти») они стали
называть себя только по занятой ими стране аборигенов-хатти и не ранее XVII в. до н. э. До того они
именовались «неситами» и тоже по занятому ими городу Канишу-Несе (Кнесе). Тем временем в Западную
Малую Азию ок. 1800 г. до н. э. вторглись иллиро-фракийские племена, основавшие в центральной части
региона систему царств Арцавы, но вскоре смешавшиеся с покоренными ими лувийцами. Собственно
лувийская государственность была оттеснена в горы к северу и югу от царств Арцавы. В конце XIV—XIII в. до
н. э. происходит частичная карийско-ахейская колонизация юго-запада Малой Азии, а в XIII—X вв. в
Анатолию несколькими волнами вторгаются фрако-фригийские племена с Балкан, коренным образом
изменившие течение истории региона. Наконец, в конце VIII — середине VII в. до н. э. Малая Азия
подвергается нападению
ираноязычных кочевников-киммерийцев и скифов из-за Кавказа. Таким образом, благодаря своему месту в
системе основных миграционных путей Анатолия сделалась настоящим «заповедником» различных этносов
древности, попадавших сюда из всей циркумпонтийской зоны.
Источники и историография Хеттского царства.
Хеттская держава, погибшая еще во II тысячелетии до н. э., практически не нашла отражение в античных
источниках (исключая греческие предания о малоазиатских амазонках микенского времени, судя по всему,
подменяющих реальных хеттов). В Библии имеются лишь упоминания о «хеттеях» в Сирии — Палестине.
Египетские же источники говорили о великом царстве «Хета», расположенном к северу от сирийских рубежей
Египта в эпоху Нового царства. Наконец, в 1906 г. Г. Винклер, приступивший к раскопкам Богазкёя, открыл
здесь хеттскую столицу Хаттусу. Уже в первый сезон была сделана сенсационная находка — клинописный
вариант хетто-египетского мирного договора. Архив Богазкёя состоял из десятка тысяч табличек на нескольких
языках Ближнего Востока. Клинопись давно уже научились читать, но сам язык большей части текстов
оставался непонятным, пока в 1915 г. чех Б. Грозный не определил его индоевропейский характер. Это
открытие имело огромное значение как для востоковедения, так и для индоевропеистики, поскольку хеттский
язык оказался самым древним письменным языком индоевропейской группы, известным науке.
Первый, наиболее бурный период развития хеттологии (до середины XX в.) был связан с трудами Э.
Вайднера, Э. Форрера, а позднее и А. Гетце, давшего в итоге общий очерк истории древней Анатолии. Как
обычно, в работах западных исследователей особое внимание уделялось военной и династийной истории.
Общественный строй хеттов описывали как феодальный, основываясь на сходстве ряда социальных институтов
(условные держания, повинностное землевладение и т. п.). Эта линия исследований была активно продолжена в
послевоенный период (X. Оттен, О. Герни, С. Хайн-хольд-Крамер). Другое направление послевоенной
историографии связано с углубленным изучением «иероглифических хеттских» («позднехеттских») надписей
Юго-Восточной Малой Азии и Сирии
(исход II — начало I тысячелетия до н. э.). Их язык оказался лувийским, а содержание позволяет
рассматривать историю местных княжеств как заключительный этап истории хеттов. Для последних
десятилетий характерен быстрый рост археологических исследований (особенно надо отметить находки
клинописного архива в Масате и памятников истории хеттского удельного царства Тархундасса на юге Малой
Азии), внимание к роли хурритов в хеттской истории и подъем турецкой хеттологии. Отечественные хеттологи
(Г.Г. Гиоргадзе, В.Г. Ардзинба, Г.И. Довгяло) занимаются преимущественно проблемами социально-
экономического и политического строя хеттов.
Источники и изучение истории Трои, Фригийского и Лидийского царств.
Основными источниками по истории этих западномалоазиатских государств являются памятники
материальной культуры и сведения античных авторов (в меньшей степени — ближневосточные материалы). Во
второй половине XIX—первой половине XX в. Г. Шлиманом, а затем К. Блегеном было открыто и детально
исследовано городище «Троя» (исторический Илион) на холме Гиссарлык. В последние годы новые открытия в
Трое сделала экспедиция М. Корфманна.
Зарубежными археологами проводились раскопки фригийской столицы Гордиона и столицы Лидии Сард, а
также других центров Западной Малой Азии, которые открыли дворцы, храмы, крепостные сооружения,
некрополи, произведения искусства, керамику.
Сохранилось небольшое число старофригийских надписей (VIII—VII вв. до н. э.), главным образом
надгробных и посвятительных, прочтение которых пока еще представляет сложную проблему.
Систематический сбор и публикации лидийских надписей (надгробные эпитафии, надписи на печатях,
монетах и др.) начались в начале XX в., особенно существенной была находка лидийско-арамейской
двуязычной надписи (билингвы), облегчившая дешифровку лидийских эпиграфических текстов.
На территории Лидии и Фригии найдены также греческие надписи, даже в большем количестве, чем
местные, в связи с тем, что в I тысячелетии до н. э. контакты между этими малоазиатскими областями и грече-
скими государствами были очень активными, к тому же греки стабильно проживали на западе Малой Азии.
Некоторые материалы по истории и культуре Фригийского и Лидийского царств содержат эпические
предания и мифы, сложившиеся у греков и малоазийских народов и включенные в «Мифологическую библи-
отеку» греческого историка II в. до н. э. Аполлодора.
История Лидии описывается в трудах античных авторов, прежде всего в «Истории» Геродота (V в. до н. э.),
который сам был родом из Малой Азии. Ценные сведения содержались и в труде лидийского историка Ксанфа
(V В. ДО Н. Э.), который дошел до нас только в отрывках, наиболее полно вошедших в «Историю» греческого
писателя I в. до н. э. Николая Дамасского. Географические и исторические сведения о древней Малой Азии
содержатся в «Географии» Страбона (I в. до н. э.— I в. н. э.), также местного уроженца.
С середины XIX в. началось научное изучение фригийских и лидийских памятников материальной культуры
и письменности.
Важнейшими направлениями исследований стали археологическое, эпиграфическое и историческое.
Археологические раскопки Гордиона, Сард и других городов особенно активно проводились в начале XX в.
и в 50—70-е годы немецкими, американскими и турецкими учеными.
Конец XIX — начало XX в. были весьма плодотворными в отношении сбора и публикаций фригийских и
лидийских надписей. Лингвистическое их изучение способствовало решению нескольких важных проблем:
дешифровка этих забытых систем письменности, происхождение и формы малоазийских алфавитов,
восстановление лексики и грамматических норм малоазийских языков, сравнительная их характеристика и
установление родства с другими языками мира. Значительный вклад в развитие этого направления внесли
немецкий ученый И. Фридрих и итальянский лингвист П. Мериджи.
Одной из важнейших исторических проблем является проблема заселения и этнической принадлежности
населения Малой Азии, а также проблема взаимосвязей народов и языков полуострова с Эгеидой в
Женская статуэтка и различные виды керамики из Хаджилара. Эпоха неолита
целом, Балканским полуостровом, Кавказом и Закавказьем, Передней Азией.
В конце XIX — начале XX в. появились первые публикации, посвященные истории Фригии, английского
ученого В. Рамзея, и Лидии — немецкого историка Р. Шуберта и французского исследователя Ж. Раде. В
дальнейшем в трудах зарубежных ученых (А. Гетц, А. Бартнетт, К. Мазетти и др.) нашли отражение вопросы
взаимоотношений Фригии и Лиди с греческим миром, с Востоком, а также хронология этих государств,
культура и религия.
Русские путешественники (С.С. Абамелек-Лазарев и др.) еще в конце XIX в. побывали в Малой Азии и
оставили описания увиденных древностей. Историки нашей страны проявляли большой интерес к новым
находкам, публикациям фригийских и лидийских памятников, изучали контакты Фригии и Лидии с Востоком и
греческим миром.
В настоящее время в трудах отечественных историков и лингвистов находят свое отражение анализ
малоазийских языков и письменностей, проблемы этногенеза, хронологии, изучается искусство Фригии и Ли-
дии и его связи с искусством западного и восточного регионов.
Древние земледельцы Малой Азии и разложение первобытнообщинного
строя.
В VIII—VII тысячелетиях до н. э. в Малой
Азии появляется целый ряд поселений, жители которых обитали в глинобитных домах и занимались охотой
и земледелием. Переход к земледелию и скотоводству послужил основой значительного хозяйственного и
культурного развития. Особенно ярко это видно на примере культуры Чатал-Хююка, датируемой VII —
началом VI тысячелетия до н. э. и являвшейся для этого времени одной из наиболее высокоразвитых на всем
Древнем Востоке. Племена, составившие эту культуру, широко освоили плодородную долину Коньи, где
известно более двух десятков небольших поселений, своеобразной «столицей» которых было поселение Чатал-
Хююк, занимавшее площадь около 12 га. Жители его возделывали около 14 видов растений, среди них
несколько сортов пшеницы, ячмень и горох, разводили домашних животных — коз и овец. Важным техноло-
гическим достижением было начало плавки металла: из меди и свинца изготовлялись различные мелкие
предметы — бусы, пронизки и шилья. Но основная масса орудий труда, в том числе все орудия, связанные с
земледелием, еще были каменными.
Жилищами служили прочные глинобитные дома, широкое распространение получают различные
украшения, в первую очередь бусы. В женских погребениях найдены целые «косметические наборы»: охра,
смешанная с жиром, хранящаяся в крупных раковинах, зеркала из обсидиана и др. Рядом с жилыми домами
располагались небольшие святилища, стены которых были богато украшены глиняной скульптурой и
росписями. Особой популярностью пользовался культ быка и образ богини-матери, покровительницы
плодородия, излюбленного божества всех древних земледельцев.
Развитие земледельческо-скотоводческих общин продолжалось в V—IV тысячелетиях до н. э., но их
культура уже менее ярка и выразительна по сравнению с Чатал-Хююком. Как правило, они обитали в не-
больших поселках площадью в 0,5—5 га, из числа которых сравнительно хорошо изучены Хаджилар в Юго-
Западной Анатолии и Мерсин.
Металлические изделия в это время встречаются все чаще, одновременно сокращается число каменных
орудий. В Мерсине найдены медные тесла и топоры, в другом поселке обнаружен клад медных вещей и среди
них одно серебряное кольцо. Глиня-
ная посуда украшалась нарядными красочными узорами. Все это свидетельствует о постепенной
специализации металлургов и гончаров, которых можно рассматривать как общинных ремесленников.
Природные условия полуострова способствовали определенной культурной и этнической разобщенности.
Недаром археологи насчитывают в Малой Азии до 10 одновременно существовавших культур.
Отмечаются для этого времени культурные связи с Месопотамией, особенно заметные на юго-востоке, где
встречается привозная керамика халафского типа, явно попавшая сюда из северомесопотамских центров.
Позднее здесь же ощущается сильное влияние верхнемесопотамского варианта культуры Убейд, основной
центр которой находился в Южном Двуречье.' Дождевое и ручьевое земледелие Малой Азии во многом
уступало ирригационному полеводству Месопотамии и Египта. Оно на первых порах обеспечивало стабильное
пропитание раннеземледельческим общинам, создавало условия для быстрого роста прибавочного продукта.
Но после первого скачка в развитии, вызванного переходом к земледелию и скотоводству и нашедшего яркое
отражение в культуре Чатал-Хююка, раннеземледельческие общины Малой Азии развиваются более
замедленными темпами и вскоре начинают испытывать влияние со стороны более передовых центров.
Решающие изменения происходят в бурное III тысячелетие до н. э., насыщенное этническими
передвижениями. В Малой Азии вырастают укрепленные центры — протогорода. К их числу относятся
древнейшая Троя, Полиохни и др. Площадь их была всего 1—2 га, но они становятся центрами ремесла и
торговли, накопления богатств, что особенно заметно по находкам кладов золотых сосудов и украшений. Яр-
ким примером развития торговых связей является Троя, где при раскопках были найдены прибалтийский
янтарь и лазурит, добывающийся на севере современного Афганистана. В погребении в Дораке обнаружена
деревянная шкатулка египетского производства. Есть основания полагать, что руда из Малой Азии регулярно
экспортировалась в Сирию и Месопотамию.
Обработка металлов процветает и в самой Малой Азии. Местные кузнецы и ювелиры создают произведения,
не уступающие лучшим образцам той эпохи. Широко применяются литье по восковой модели и филигрань по
золоту. Процветающей отраслью становится ювелирное ремесло, блестящим произведением которого являются
золотые подвески, найденные при раскопках Трои. Прочно входит в употребление бронза.
Специализированным производством становится изготовление оружия — кинжалов, мечей и боевых топоров.
Как средство защиты получают распространение шлемы.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 48 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |