«Тогда... можно мне посмотреть?»
— На что?
Обычно Ким не мучил Чонопа, отвечая короткими репликами, а давал развёрнутые ответы, но в этот раз он был слишком взволнован.
«На то, как ты принимаешь препарат. Я так понимаю, в этом ничего опасного...»
— Нет.
«Но ты же говорил...»
— Нет!
В конце концов Химчан согласился. Ему пришлось надеть медицинскую маску, чтобы закрыть нос. Он думал, нежный запах Чонопа не пробьётся сквозь ткань. Как же он ошибался.
С каждым новым впрыском из шприца Хим понимал, что влип. Что никакая повязка не спасёт, никакие меры предосторожности не сработают. Потому что теперь пах не только Чоноп. Сам Химчан издавал собственный запах. И по расширяющимся с каждой секундой глазам Чонопа он понял, что этот запах ему приятен. И что он его узнаёт.
В локоть Химчана вцепилась горячая ладонь. Выпавший шприц откатился по полу. А Ким почувствовал, как у него самого пламенеет лоб. Жарко, стало невыносимо жарко. Химчан выдохнул, сам вцепляясь в руки Чонопа повыше локтей. Опасно, он же знал, что очень опасно позволять Опу находиться рядом с собой в таком состоянии... и всё равно пошёл навстречу живому юношескому любопытству.
А теперь это самое олицетворённое любопытство таращилось на него изумлёнными глазами, прижатое спиной к краю стола. Впрочем, изумление скоро сменилось... и не страхом, как думал Химчан, а какой-то бездумной томной радостью. Омега подался вперед и потёрся щекой о его грудь сквозь рубашку. Чуть ли не мурлыча... Если бы имел голос, то точно издал бы блаженное мурлыканье. Если бы имел голос... Боже, это же его Чонопи! Химчан опомнился и оттолкнул от себя омегу, почти дотянувшегося до его губ. Что-то мягкое прочертило по его щеке, а в следующий миг Хим уже бегом метнулся из лаборатории.
— Надеюсь, тебе не надо объяснять, почему я больше не буду так экпериментировать при тебе, — суховато заметил он Чонопу на следующий день. Он даже не ночевал дома, сняв номер в отеле. Оп кивнул и вжал голову в плечи. Ему было очень стыдно. Но и очень любопытно тоже. Где-то глубоко внутри теплилась искорка интереса. Что бы случилось, не успей Ким оттолкнуть его?
***
Прошло три месяца с тех пор, как Дэхёну требовалось колоть лекарства, а не принимать внутрь. По расчётам Химчана, для полного перевоплощения требовалось пять. Днями больше, днями меньше. Ёнджэ держался долго, но уже начинал изнывать от вполне понятных желаний. Скрипел зубами, на стенку лез, фантазировал на пару с правой рукой, но это уже осточертело и сидело в печёнках. Об изменах не было даже и мысли. Только с Дэхёном. Только с ним.
Ю старался пустить всю свою страсть в заботу и внимание, но такой преувеличенной заботе Дэхён удивлялся и стал находить её подозрительной. Пришлось Ёнджэ искать другие методы снятия напряжения. Даже на спортивную секцию записался и вспомнил про байк. И вот когда Джэ уже почти смирился с внутренним «зудом»...
Ю возвращался вечером с бокса и, уже отрывая дверь квартиры, почуял неладное. А точнее, очень ладное... и приятное. Надо сказать, у Дэхёна постепенно менялось не только мировосприятие. Но и запах. Он становился всё прекраснее, всё сильнее... и это было ещё одной причиной, по которой Ёнджэ испытывал соблазн.
Сняв кожаную куртку, он повесил её на вешалку в шкаф, с трудом сдерживаясь, чтобы не метнуться в гостиную, откуда вилась эта чудная симфония запахов.
«Да ну его...» — наконец подумал Джэ, резко заталкивая куртку и проходя в зал. И обомлел от открывшейся картины. Дэхён стоял у противоположной стены к нему спиной и, низко наклонившись, что открывало чудесный вид и доступ для глаз, что-то творил по декору квартиры. Ёнджэ тихо, на цыпочках подошёл.
— Что это мы делаем, м? — прошептал он на ушко Чону, обнимая того со спины. Дэхён чуть не подскочил от неожиданности. Он выпрямился и оглянулся через плечо.
— Ёнджэ, ну разве можно так пугать!
— Ну прости... — тихо, даже нежно шепнул Ю, целуя его в ухо.
— Ты лучше бы помог, — заметил Дэхён, и Ёнджэ наконец заметил, что у него там за дела. На полу перед Дэхёном стояло несколько горшков с цветами, и тот усердно их расставлял.
— Не могу до полки дотянуться, — пожаловался Чон и демонстративно встал на цыпочки. Аппетитная попа проскользила по самому интересному месту Ю. Альфа сглотнул, но смолчал. А потом Дэхён встал обратно на стопы, опять потеревшись о него. Тут уже же Джэ не стерпел и застонал. Чон опять покосился на него через плечо.
— Что с тобой? Тебе плохо?
— Нет! Всё со мной хорошо! — резковато отозвался Ю. — Дэхён, давай свой цветок.
Горшок оказался лёгким, и не составило труда его поднять. Но Дэхён никуда не ушёл. Он опять наклонился, расставляя другие горшочки внизу. А Джэ, опускаясь, опять почувствовал этот аромат. За разговором он о нём совсем забыл, но тот от этого никуда не девался. И незаметно вот уже пять минут безбожно кружил Ёнджэ голову.
— Дэхён... — прошептал Ёнджэ и, сам не зная, что творит, наклонился ещё ниже, целуя Дэхёна в шею, скользя по бокам и неумолимо собирая и задирая руками тонкую футболку.
— Ёнджэ, — хрипло отозвался Дэхён, облизывая пересохшие губы. — Нам же нельзя...
— Нельзя, — механически, словно в бреду, повторил Ю. А сам уже продвинулся вперед, одной рукой кое-как подтягивая наверх футболку Дэхёна, а вторую ведя по пояснице и ниже, много ниже...
— Ёнджэ! — увещевал Дэхён. — А вдруг мне станет плохо?
Ю не ответил, внезапно нащупывая на джинсах Чона мокрое пятно. Прямо под...
— Дэхён! — воскликнул он.
—...здоровье. Смерти моей хочешь? — словно не слыша, вопросил Чон.
— Да Дэхён же!
—...что я в тебе ошибся.
— Дэхён, черт возьми!
На рот Чону внезапно легла мокрая ладошка.
— М-м-м... и не пытайся меня заткнуть!
— Да ты просто понюхай!
— Что тут нюхать: просто облился, когда поливал цветок. Ты ещё пошути про туа...
— Это течная жидкость, балбес!
—...лет, — Дэхён замолк и ахнул. — Но прошло всего три месяца...
— Ну, ты у нас немного недоношенный... двух месяцев не хватило.
Тут Джэ зажал руки Дэхёна в крепкой хватке, потому что тот в ответ на шутку начал тихо беситься и драться.
— Ёнджэ... — проговорил он, внезапно замирая и оказываясь в кольце теплых объятий. Осознание только накрыло Дэхёна полностью. — Я теперь... Ёнджэ! У нас будут дети!
— Да будут-будут, — вздохнул Ю. — Можем прямо сейчас начать делать, — заметил он, шутливо подталкивая Чона к спальне.
Но тот вдруг остановился и посмотрел на него очень серьёзно, прищурив глаза и закусив губу.
— А давай. Только представь себе, как я хотел попробовать с тобой, когда... когда сознательно. И когда без обмана.
Ёнджэ остановился, закусив губу, глядя на Дэхёна с некоторой опаской и беспокойством. Ведь он и в самом деле пошутил. И Дэхёну рано в самом деле... Но он так долго терпел, проявляя лишь искреннюю заботу и не прикасаясь к Дэхёну. Да и по идее Химчан говорил, что организм омеги после второй стадии полностью здоров и сформирован. К тому же сила слов Дэхёна была волшебна. Потому Ю после нескольких секунд раздумий тихонько вздохнул и притянул его к себе, постепенно теряя голову от осознания смысла этих слов. Таких искренних и таких смелых.
Взяв Чона за затылок, он очень осторожно коснулся губами губ. Не желая портить момент, стараясь смаковать сладость, которой был лишён который месяц. Дэхён тихо выдохнул в поцелуй и, чуть отстраняясь, потянул его за рукав:
— Ёнджэ, спальня...
Ю только кивнул и внезапно, вместо того чтобы повести Чона за собой к спальне, подхватил того на руки, вовлекая в новый поцелуй.
Дэхёну было хорошо, безумно хорошо. Кружилась голова. От всего: от того, как Джэ нёс его на руках, от поцелуя и от осознания того, что он теперь тот, кем хотел быть всегда. Сбылась его мечта. И теперь он мог без сожалений отдаться тому, кто поведёт его вперед. С кем теперь у него будет общая мечта.
Ёнджэ опустил Дэхёна на постель, нависая сверху, и остановил руки, уже потянувшиеся, чтобы расстегнуть пряжку его ремня.
— Т-ш-ш... Сегодня я всё сделаю сам. Просто наслаждайся...
Ю так долго этого ждал, что не хотел ничего испортить. Что стал «шёлковым». И он так привык за это время думать о Дэхёне прежде, чем о себе...
Джэ вздохнул, смотря на лучащегося счастьем Дэхёна. Всё должно быть превосходно. Всё должно насколько возможно при такой поспешности идеально. Мягко, бережно и нежно. Он потянулся к футболке, таки стягивая её с Чона. Попутно цепляя губами пухлые губы, острый подборок, прикусывая кожу на кадыке. Водя руками по стройным, но мягким бокам, возбуждаясь всё больше. Дэхён наслаждался. Дэхён нежился под прикосновениями, даря в ответ свои. Сам потянулся к его губам, сразу углубляя поцелуй. Ёнджэ понял: стоны Дэхёна — музыка для его ушей.
Неожиданно Ю издал гортанный не стон даже, скорее даже хрип, и приподнялся, быстро переворачивая Дэхёна на живот.
— Ёнджэ! — испуганно вскрикнул Чон.
— Т-с-с... — прошелестел Ёнджэ, успокаивающе гладя Дэхёна по спине. — Тебе понравится, обещаю.
Он нагнулся, снова целуя омегу в шею и скользя губами ниже, очерчивая линию позвоночника.
Руками мягко поглаживая внутреннюю кожу бедёр, развел ноги Дэхёна пошире и тут же подхватил под живот, приподнимая, чтобы и ему, и себе было удобно. Дойдя до поясницы, Джэ приостановился, а потом... потом Чон почувствовал, как Ю мягко вылизывает губами и языком уже начавшую приносить дискомфорт жидкость. И этого стало так блаженно и хорошо... По телу растеклась истома. Сейчас он позволил бы сделать с собой все, что угодно.
Видимо, почувствовав это, Ёнджэ выпрямился и, прошептав что-то успокоительное на ушко, неспешно вошёл. Дэхёну и правда было от этой позы как никогда хорошо. Хотя он никогда не использовал такого. Поза, означающая подчинение. Что ж, подчиниться Ю он согласился уже давно. Дэхён почувствовал руки Ёнджэ, ложащиеся на его бёдра и притягивающие навстречу плавным, всё убыстряющимся толчкам. Ю опустился, прижимаясь грудью к его спине. И это было так... обволакивающе. Дэхёну казалось, он бы всегда хотел вот так прижиматься к Ёнджэ — не оставляя ни капли воздуха, максимально близко. Они кончили вместе, а после произошло что-то странное. Что-то, чего никогда не случалось ни у Ёнджэ, ни тем более у Дэхёна.
А после Чон охнул, переворачиваясь на спину. Он поднял голову.
— Джэ.
— Да, любимый?.. — тут же отозвался тот.
— Можешь... сходить в аптеку? — слегка смущаясь, попросил Дэхён. И с мягким смешком добавил: — Я в таком состоянии, кажется, точно никуда не смогу дойти...
— Да, конечно. А что тебе купить?.. — обеспокоенно проговорил Ёнджэ.
Ю Ёнджэ, наверное, ещё ни разу в жизни не было так неловко, как в момент, когда он услышал ответ. Хотя нет... было. Уже после, когда покупал то, что Дэхён попросил.
***
— Профессор! Профессор!..
— Ким!
— Химчан!..
Ближе к вечеру пара пришла, чтобы сообщить радостную новость и подробнее расспросить обо всём. И застала странную картину: кабинет разворочен, бумаги разлетелись в стороны, стол сломан и повернут углом... ни Чонопа, ни Химчана внутри не было. По крайней мере, на первый взгляд.
— Химчан... — на автомате протянул Дэхён.
Из-за стола послышался неясный хрип. Ю тут бросился к мебели, отворачивая её. Под столом лежал Химчан. Всё лицо в крови, не понять, есть ли живое место... Он тяжело дышал, прижимая запачканную алым руку к груди, и издал протяжный стон, когда Дхён его бережно приподнял.
— Кто это сделал, хён? — ужаснувшись, сочувственно шепнул Дэхён.
— Они... они пришли за мной... — с хрипом выдохнул Хим с гримасой страха на лице. — Как я и ожидал... Давно должны... бы... ли...
— Кто? Кто они? Хён? Почему давно должны?
Но на все дальнейшие вопросы Хим ответить не смог, просто-напросто потеряв сознание.
Комментарий к части
Беты - бесплодны, и чтобы они появлялись в роду, у омег присутствует хромосома С
БИТЬё посуды и прочие житейские радости
Дэхён смотрел на восково-бледные застывшие лица Химчана и Чонопа и с трудом узнавал их. У Химчана, казалось, глубже обозначились задумчивые морщинки у бровей и на лбу. Чоноп с сомкнутым ртом и расслабленными чертами лица, свободными от вечной улыбки, казался серьёзнее и взрослее, чем был. Надетые на них обоих темные официальные костюмы только подчеркивали контраст.
Они сильно изменились. Ещё бы, ведь прошло шесть лет! Фотография была немного засвечена, в некоторых местах расплывчата, да ещё и чёрно-белая. Зачем вообще делать чёрно-белые фотографии в современном мире, когда существуют самые разные цветные фотоаппараты? Впрочем, возможно, Химчан до сих пор шифровался. В самом деле, если не знать лично тех, кто изображён на снимке, можно и не догадаться, что это когда-то давно разыскиваемый профессор Ким Химчан и его коварный помощник Мун Чоноп. Да и письмо, из которого Чон вынул эту фотокарточку, судя по всему, долго шло, ведь было запачканным и помятым.
Дэхён вздохнул, невольно крепче сжимая рукой конверт. В другой руке он держал письмо, в котором, если описывать вкратце, говорилось, что у Химчана и Чонопа всё хорошо, они добрались до отдалённой провинции да так и осели там и живут там уже пять лет. Значит, письмо шло ровно год.
С улицы послышались вскрики, визги и громкий низкий голос, что-то с воодушевлением вещающий. Дэхён поднял глаза от бумаги и взглянул в окно. У дома стояла их машина, которой до этого не наблюдалось: видимо, подъехал Ёнджэ. И точно, Ю шёл по садовой дорожке с детьми. Один держался ручкой за его широкую ладонь, а другие с радостными писками бежали впереди, что-то живо рассказывая аппе и споря с ним. Дэхён улыбнулся.
Ёнджэ в чём-то изменился, а в чём-то остался прежним, но определенно вырос в его глазах. В нём изжилось стремление к бунтарству, и осталась только привычка непосредственно и громко выражать свои эмоции, что определенно помогало ладить с детьми. А эмоции в их присутствии могли быть только положительными. Импульсивность поступков сменилась ровным спокойствием семейного человека и вся обратилась в страсть, проявляемую наедине в спальне. Не то чтобы до этого Ю не был страстен, но скорее, это было желание, свойственное молодости, теперь же проявление чувств было осознанным, глубоким и приправлено тем, чего не наблюдалось в самом начале — любовью. В начале отношений, как Ёнджэ не желал признаваться даже самому себе, он банально «запал». На тело и смелость Дэхёна, на его отличие от прежних партнёров, потом на характер. Затем проникся его отчаянной мечтой и незаметно для себя влюблялся всё больше и больше. Дарить себя другому человеку и многое получать в ответ — это нравилось ему, и это его меняло. А сердце Дэхёна просто не могло не отозваться на такие старания, на постоянное внимание и заботу. Долгий, но верный путь к полному сближению. Конечно, у них случались разногласия и споры, но какие же здоровые отношения обходятся без обмена мнениями? Разговоры ведут к пониманию. А тарелки в их доме бились только случайно — на счастье.
Растворившись в мыслях, Дэхён пропустил момент, когда Ёнджэ зашёл в дом. Он вздрогнул, почувствовав, что кто-то обнимает его со спины. Позади послышался тихий смешок, за которым последовал быстрый поцелуй в чувствительное место за ушком. На талию легли сильные, но нежные руки.
— Не ждал нас так рано? — выдохнул глубокий хрипловатый голос.
По телу прошлись мурашки от простого прикосновения губ и этого голоса. Дэ забавно поёжился, разворачиваясь в объятиях.
— Ю Ёнджэ, ты что такое говоришь? Я всегда вас жду, и чем скорее, тем лучше. А где дети?
— Внизу. Оставил Ёншика за старшего. Меня просто с работы отпустили пораньше, и я забрал из детского сада детей, — сказал Джэ. Хотя Дэхён и не спрашивал. Он был рад самому факту видеть любимых пораньше. Ёнджэ так и застыл, глядя в его лучащиеся теплом глаза.
— Что это? — вдруг спросил Ю, скосив взгляд ниже и увидев в руках Дэхёна письмо. — От кого оно?
Дэхен тихонько вздохнул.
— От Химчана.
По глазам Ёнджэ он увидел, что тот не поверил услышанному. Первое время они так долго ждали от друзей известий, волновались за них... но не получили ни одной весточки и уже почти похоронили их.
— От Химчана? Ты уверен, что это он? — в голосе Ю помимо удивления и облегчения слышалось беспокойство. Ожидая новостей, они одновременно опасались, что письмо будет подставным. Если бы о них узнали и попытались через них выйти на Кима — им конец.
— Да, уверен, — Дэхён улыбнулся. — Они прислали фотографию.
Ёнджэ вынул из его руки фотокарточку, вглядываясь в такие знакомые и одновременно неузнаваемые лица.
— Что пишут? — спросил он тихо.
— Что у них всё хорошо, живут в какой-то провинции... далекой, но он не назвал, какой. И адреса обратного нет. Он даже наши имена в обращении исказил. Видимо, опасался, что письмо попадёт не в те руки.
— Или склероз, — пошутил Ёнджэ.
— Джэ, — укорил Дэхён.
— А что? — Ёнджэ поднял голову, смотря весьма серьёзно. — Химчан ведь уже не мальчик давно. Насколько он нас с тобой старше? Может, у них и дети уже есть...
— С Чонопом? — Чон удивлённо приоткрыл рот. Он не думал о такой возможности. А ведь вполне...
— Или будут, — продолжил Ёнджэ. — Посмотри только на фото, Чоноп тут какой-то... — у него чуть не вырвалось «упитанный».
Дэхён вгляделся в фотографию. И точно. Если это был не обман зрения, то у Чонопа наблюдалось небольшое пузико. Сколько Чон помнил общение с ним, тот всегда был подтянутым и крепким, несмотря на омежью сущность. Дэхён изумлённо моргнул.
— А ведь точно. Но Химчан ничего не писал об их отношениях, — заметил он. — Хотя они уже тогда встречались... Хм, я был бы рад, если у них всё сложилось.
Ёнджэ кивнул, соглашаясь. Потом улыбнулся:
— А может, профессор Ким его просто хорошо кормит. Как у него было с готовкой?
— Точно не так, как у тебя, — рассмеялся Чон. Напряжение, образовавшееся вокруг письма, постепенно отпускало их.
— Я рад, что у нас всё сложилось хорошо, — заметил Ёнджэ после паузы. У Дэхёна внутри потеплело от этих слов. Потом он вдруг встрепенулся:
— Ай, дети же! Дети!
По собственному опыту они хорошо знали, что ребят лучше одних надолго не оставлять.
— Да, пойдём к детям, — Ёнджэ вдруг крепко прижал к себе Дэхёна. А после, обняв за плечи, вывел из комнаты.
После той ночи он всегда будет понимать, как сильно нужно оберегать то, что у тебя есть. Ведь человеческая жизнь так хрупка. Её можно отнять или разрушить в момент.
Тем вечером на улице бушевал сильный ветер. Такой, что Дэхёну и Ёнджэ, собравшимся навестить профессора Кима, пришлось потеплее одеться. А когда они уже добрались до лаборатории, и вовсе разразился ливень. Природа будто предчувствовала нависающую над Кимом и его окружением беду и вторила ей.
— Они... они пришли за мной... — с хрипом выдохнул Химчан с гримасой страха на лице. — Как я и ожидал... Давно должны... бы... ли...
— Кто? Кто они? Хён? Почему давно должны? — но Ким вдруг обмяк у Дэхёна на руках, не отзываясь. В проёме входной двери послышался свист и показалось бледное испуганное лицо Чонопа. Омега, как всегда, отпустил Химчана одного позаниматься в лаборатории. Но дома его настигло нехорошее предчувствие.
У Опа не было времени ничего писать, он не мог ничего спросить. Он только издавал свистком пронзительный свист, похожий на сирену. Но никто, кроме Химчана, этих сигналов не мог понять.
Дэхён осторожно приподнял Химчана и передал его Ёнджэ. Нужно было действовать быстро. Вдруг злоумышленники ещё вернутся? Вдруг Химчан истечёт кровью? Сам Дэхён мог только осмотреть Хима, но прооперировать в случае чего не мог. А если сразу после осмотра понадобится операция? Услугами «официальной медицины» пользоваться было опасно, не зная, кто у Кима враги. Внезапно Чону пришла на ум та лаборатория, где он работал. При ней был небольшой госпиталь. И Химчан сам его туда устроил. Значит, там у него есть знакомые.
Спешно объяснив Ёнджэ, куда им нужно идти, Дэхён ободряюще обнял Чонопа, который метался вокруг Ю не в силах успокоиться. Он замер в руках Чона, беззвучно всхлипывая, и постепенно расслабился. Дэхён рассказал омеге, куда они идут, и Оп нашёл в кабинете Кима зонт и провёл их к чёрному ходу.
Втроём они вышли в ночь, покидая здание лаборатории и территорию университета. Небо угрожающе прочертило лезвие молнии, вонзаясь в землю. Освещая на миг их фигуры. Химчан на руках Ёнджэ очнулся, но метался в беспокойном бреду. Чоноп дрожащей рукой удерживал над любимым зонт, а Дэхён, всё ускоряя шаг и оглядываясь, вполголоса призывал ребят поторопиться.
В лаборатории, которая являлась рабочим местом Дэхёна, под вечер почти никого не было. Но те, кто были — молодой бета и его седоволосый руководитель, очень удивились, увидев их промокшую грязную компанию с раненым человеком на руках. Бета поначалу напрягся, уже желая закрыть дверь, но тут узнал Чонопа, а затем и профессора Кима.
Дэхён уговаривал Ёнджэ ради безопасности пойти домой, но тот упёрся и не желал уходить ни в какую. Не желал оставлять Чона под возможной угрозой. В медицинских процедурах он ничем помочь не мог. Потому, положив Химчана на кушетку в палате, уселся на скамейку в приёмной, приготовившись напряжённо ждать. Рядом с ним оставили... Чонопа. Омега так волновался, что не мог сейчас ничем помочь, только навредил бы. Так что оказался товарищем Ёнджэ по ожиданию.
Старый бета оказался коллегой и другом Химчана. Совместно с Дэхёном они умыли Хима и переодели его в чистое. Кровь, шедшая из пореза над виском, к тому времени остановилась сама, и, смыв её застарелые остатки, доктор и Чон увидели, что рана была неглубокой. Однако потерянной крови и шока Киму оказалось достаточно, чтобы отключиться. Его лицо было разукрашено синяками и кровоподтёками, левый глаз заплыл, и возможно, было сотрясение, если он, падая, ударился головой. На плече была ещё одна глубокая царапина, и несколько отметин на животе. Вполне возможно, что его били ногами.
— За что его.. так? — еле слышно потрясённо выдохнул Чон, оглядывая «масштаб трагедии». Впрочем, приятель Кима ответить на этот вопрос не смог. Ему о недоброжелателях профессора тоже не было ничего известно.
Аккуратно уложенный на койку Химчан задышал ровно и погрузился в немного беспокойный сон. Операции не требовалось, лишь наложить швы и сделать снимки, когда Ким очнётся.
Дэхён, Ёнджэ и Чоноп не решились уходить и всю ночь провели в ординаторской, лишь под утро чуток вздремнув прямо там, где сидели: Чоноп — за докторским столом, а Ёнджэ с Дэхёном — в обнимку на диванчике.
Наутро профессор Ким очнулся.
Он старался вести себя так, будто ничего не случилось, но был нервным и дёрганным. Расспрашивать и беспокоить его поначалу никто не стал. Но когда были сделаны снимки, обработаны раны и настало время обеда, Чон пришёл к нему в палату.
— Я принёс вам немного подкрепиться, — сказал он с улыбкой, ставя на столик перед Химчаном поднос.
— Да, спасибо, — кратко отозвался профессор. Видимо, он думал, что Дэхён тут же уйдёт. Но Чон остался на месте.
— Химчан... — осторожно начал он. — Вы ведь весьма неглупый человек. Вы же не думали, что мы ничего не спросим? Из-за чего на вас напали, а лабораторию разворотили? Из-за кого нам пришлось уносить вас под покровом ночи? За вашей идеей охотятся конкуренты?
Ким выдохнул.
— Нет, это не конкуренты. Это... правительство. Они узнали о моем исследовании и поначалу сделали вид, что поддерживают, когда я занялся практической реализацией эксперимента... То есть тобой, Дэхён, и ещё несколькими людьми. Но когда показались признаки успеха, мне пригрозили и приказали прекратить и закрыть всё. Лишили финансирования. Однако у меня самого было много средств. Всё-таки я преуспевающий человек и заработал немало. Я давно копил на собственную лабораторию. И часть этих денег потратил на завершение эксперимента. Но давить не прекратили... Они боятся, что, узнав об успехе, множество таких, как мы с тобой, пожелают изменить свою судьбу. А массовое превращение бет в омег или альф невыгодно для государства. Беты — это трудяги. Безропотные бесстрастные рабы, на которых всё держится.
— Я не хотел для своего пола отсутствия выбора, когда он появился, и продолжения такой незавидной участи. Но пошёл неправильным путём... Надо было затаиться, уйти в подполье, а я упорствовал и боролся в открытую... И вот что вышло. Лаборатория разворочена... наверняка испорчено всё лекарство. А твой курс обращения не закончен... прости, Дэхён.
Чон встрепенулся.
— Но я... Я уже...
— Что? — профессор Ким приподнял голову.
— У меня течка вчера началась, — блестя глазами, выдал Чон. — Вы разве не чувствуете? Я вот чувствую. Вы альфой пахнете. Сильным таким. Ох, если бы у меня не было Ёнджэ... да ладно, шучу-шучу. Только не говорите ему.
Химчан молчал, осознавая услышанное. И правда, он не заметил этот тонкий шлейф омежьего аромата... думал, какой-то посторонний запах.
Для Дэхена эксперимент завершился успешно. А это значит...
— Значит, мы можем быть уверены, что превращение возможно и для альф, и для омег, — подытожил Ким восхищенно. Но тут же сник. — И это теперь не играет никакой роли. Эксперимент окончен...
— Но как же так? — протянул Дэхён. Неужели остальные беты не получат шанса?
— Нам нужно уезжать, Дэхён. Подальше отсюда. Мне, Чонопу, и всем, кто участвовал в эксперименте. Предупреди всех остальных моих подопечных. А я пока достану нам всем документы. Обещаю, я продолжу заниматься исследованиями. Пусть тайно. Но я выработаю заново сыворотку и разошлю образец и рецепт участникам эксперимента. Все вы сами ученые и сможете в случае чего её воспроизвести.
Так и произошло. Лабораторию Хима в его отсутствие взяли под крыло спецслужбы и прикрыли. Его самого объявили в розыск. Все участники эксперимента в краткие сроки получили от Хима документы и разъехались, начиная жизнь в других местах под новыми именами. Дэхён ни с кем из них особо не общался и после не поддерживал связи. Одно хорошо: их лица не были «засвечены», поэтому найти могли лишь по следам или случайно найденным сведениям о новых именах. А вот Химчан с Чонопом натуральным образом бежали, и от них долгое время не было вестей.
— Аппа! — маленький Ёншик, словив мяч от ДэДжона, радостно похвалился: — Они меня слушались!
— Шик-а, давай обратно мяч! — притопнул ножкой маленький омега.
Они стояли в саду, наблюдая, как дети играют.
Дэхён, взглянув на нетерпеливого малыша ДэДжона — маленькую копию себя, улыбнулся. Таким бы он был, если бы родился омегой. Он перевёл взгляд на старшего ребёнка, как две капли воды похожего на мужа. Ёншик был почти копией Ёнджэ и по характеру — немного упрямым, своевольным, но сильным и целеустремленным. И более внимательным и нежным. Это уже его, Дэхена, заслуга.
Чон отвёл взгляд, ища третьего отпрыска, своего тайного любимчика... ведь явно никого из детей нельзя выделять. Но Ёнсу он любил чуточку, капельку сильней. Малыш навис над кустами, видимо, старательно изучая какую-то живность. Маленький Дэхён. Может, не по внешности, но точно по характеру. Уравновешенный и любознательный бета.
— Ёнсу! — окликнул Чон. — А ты что там делаешь?
Ёнсу, пыхтя, оторвался от своего интереснейшего занятия и утёр нос.
— Омма, я ящейку нашёл! Хочешь, покаж... Ай-яй, убежала! — малыш расстроенно проследил взглядом за юркой фигуркой и подошёл к омме с аппой. Дэхён утешающе взъерошил волосики Ёнсу и улыбнулся. Он ещё научится быть осторожным. Выяснит все закономерности и поймёт, как лучше себя вести.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |