http://ficbook.net/readfic/2259533 1 страница

БЕсполезный

http://ficbook.net/readfic/2259533

Автор: mari_key (http://ficbook.net/authors/639837)

Фэндом: B.A.P

Персонажи: ДжэДэ; ХимОп

Рейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Драма, Фантастика, Философия, Повседневность, Hurt/comfort, AU, Омегаверс

Размер: Миди, 54 страницы

Кол-во частей: 8

Статус: закончен

Описание:

Чон Дэхен — бета. Ему не нравится свое положение, но он не отчаивается. Как деятель науки, он свято верит, что все можно изменить. Однажды ему попадается на глаза информация об исследовании профессора Ким Химчана — тоже беты...

Посвящение:

Огромное спасибо Салли Саливан =)) Она первая прочитала, оценила и сказала: "Выпускай в свет") Так что без неё этого ничего, возможно, и не было бы)) И спасибо за поддержку в процессе =)

А также большая благодарность всем, кто читал и комментировал. Особенно комментировавшим обстоятельно! =))

Публикация на других ресурсах:

Только с разрешения автора

Примечания автора:

«Каждый слэшевый автор рано или поздно приходит к омегаверсу» (с)

«Омегаверс — это слэш в квадрате!» (с)

Как часто вы задумывались о роли бет в омегаверсе? Я вот — частенько. У меня вообще привычка думать о самых слабых и обделенных...) Так что предлагаю немного восстановить их в правах/придумать для них выход.

Для тех, кто незнаком с фэндомом и читает как ориджинал (или тех, кто не может внутренне определиться с образом).

Дэхен:

http://vk.com/photo-75432752_337126521

http://vk.com/photo-75432752_337119899

Ёнджэ:

http://vk.com/photo-75432752_337116977

http://vk.com/photo-75432752_337117219

http://vk.com/photo-75432752_337117231

Химчан:

http://vk.com/photo-75432752_337977635

Чоноп:

http://vk.com/photo-75432752_337977643

http://vk.com/photo-75432752_337978542

Замечательный арт на ХимОпов http://pp.vk.me/c623421/v623421064/3825/24Y-BiJuWqg.jpg *.* от BlackMask

Чудесный арт на ДжэДэ от Tanya_Nana http://cs625825.vk.me/v625825064/3fba/ukQTAQPjLKk.jpg *_____*

И от неё же на всех четверых *ООО*

http://s018.radikal.ru/i500/1502/72/41f35aa32681.jpg

БЕспросветность... Или все же просвет?..

«Ты — бета», — сказали Чон Дэхену в подростковом возрасте. «Бета». Он долго думал — что это? Ничего особенного или благодать? Клеймо или ангельская миссия? В том, чтобы быть практически бесполым в мире неуправляемых инстинктов, есть и плюсы, и минусы.

Плюс первый. Можно трахаться без последствий. Именно так — цинично и просто. Никаких течек, рисков залететь — и партнеру, и самому — и необузданной страсти. Лишь когда захочется, в свое — и чужое — удовольствие. Только презерватив не забудь надеть.

По молодости ему это жутко нравилось, и он менял партнеров, как перчатки. Можно быть и сверху, и снизу. Попробовать то, что альфам и омегам одновременно не дано. Никаких ограничений в выборе. С годами это поднадоело, да и какая-то брезгливость развилась, так что Дэхен выбрал не моногамность даже, а «моносуществование». Быть одиночкой.

Минус первый. Чтоб жизнь медом не казалась. Незначительный, но досадный. Слабое обоняние. Практическая нечувствительность к отличительным запахам. Достаточно, чтобы, будучи врачом, определить пол пациента, но не хватает для полного кайфа от секса. Его партнеры частенько сетовали на это и жалели его, «бедненького».

Плюс второй. Спокойствие и сознательность. В мире зыбких страстей и темных подворотен, где течка — своя и опять же чужая — может подстеречь в любом месте и в любой момент, да так, что ноги будут подкашиваться и вы не сможете никак противостоять... спокойный нрав и трезвость мышления — завидный плюс. Повезло и вашим друзьям-омежкам, которых вы всегда рады вытащить из беды и отбуксировать домой.

Минус второй....но иногда все-таки хочется почувствовать, что это такое — потерять самоконтроль, погрузиться в ощущения с головой и забыть обо всем. Отбросить рационализм и просто жить, не заботясь ни о чем, как альфы и омеги. Везучие. Они не ценят своего счастья.

Плюс третий. Выбор профессии. Будучи омегой, по переулкам за преступниками в роли копа не побегаешь. И врачом быть довольно сложно — любой пациент-альфа поставит вас под угрозу. Разве что в омежьей консультации, куда альфам доступ почти закрыт. И начальником отдела не станешь — слишком слабая аура.

«Сильнейшему полу», кстати, доступ в медицину тоже закрыт — по той же причине, что и омегам. В научные сотрудники ни альф, ни омег также почти не берут — им со своими феромонами слишком высок риск нарушить чистоту эксперимента.

Чон как раз выбрал совмещение того и другого — он стал врачом и сотрудником исследовательской лаборатории. Так что тут его радости не было предела.

Минус третий. И последний. Все мире неслучайно. Связано друг с другом и закольцовано. Так и последний минус тесно связан с первым плюсом. Дети. Юношеский возраст прошел, Дэхен «нагулялся», и, глядя на своих сверстников, ему отчаянно захотелось детей. Он много об этом думал. Как могут беты-акушеры спокойно держать на руках чью-то новорожденную радость? Как при этом слезы на глаза не наворачиваются? Как часто других бет посещает мысль о собственной бесполезности?

Бесплодие, бесполезность, беспросветность... Все начинается с приставки «без». Нехватка одного компонента губит всю жизнь. Вот бы быть простым альфой или омегой... Чуть сдвинуть свою «полярность» в ту или иную сторону – и только-то!

Дэхен в неизвестно какой по счету раз тяжко вздохнул. Он навис над офисным столом, придвигая к себе бумажки для очередного научного съезда. Доктор Чон часто бывал на конференциях. Но там обсуждали только альф, омег, омег, альф, собачек, кошечек, произрастание цитрусовых в холодных климатических зонах, но только не бет. Ну ладно, животных и деревья там тоже не обсуждали. Врачебные съезды всё же, а не ветеринарные и ботанические... Но если выражаться фигурально, то все было именно так. Официальная наука будто отказывалась признавать существование бет, хотя преимущественно на них и держалась.

Почему так? Видимо, никому не хочется оголять свои проблемы и напоказ в них ковыряться.

Однако один из докладов на семинаре Чона очень заинтересовал. Он даже поднес программу выступлений к носу, чтобы внимательней разглядеть, а потом отставил от себя, чтобы посмотреть на свет. Нет, все правильно.

«Градационная шкала запахов альф, бет и омег. Изменение «полярности» бет с нулевой отметки. Исследование. Проф. К. Химчан».

Неужели... это... то самое? То, чего он так долго ждал?

Маленькая приписка в графе примечаний, подобно слогану, гласила: «Возможность поучаствовать в исследовании, начиная с оглашения концепции».

Продолжение «на свой страх и риск» Дэхен просто пропустил мимо глаз.

Неужели это... просвет?

ТАйна за семью печатями

Дэхен внимательно слушал, ловя каждое слово. Зал не рисковал перебивать профессора Кима слишком громким шумом, но потрясенные шепотки тут и там прорывались сквозь положенную при выступлении тишину.

Его теория состояла в следующем: сила запаха, как шкала температур, градуируется от альф до омег. А нулевой отметкой являются беты. И только «температуру», то есть степень запаха бет можно поколебать, окрасить в ту или иную сторону. При этом постепенно произойдет перестройка организма под присвоенный пол. Пол можно выбрать любой. И профессор уже нашел способ — тут он продемонстрировал флакончик с чудесной сывороткой, вызывая всеобщий «ах» — способ менять «полярность».

— Любой желающий может поучаствовать в исследовании, — под конец объявил профессор Ким своим приятным хрипловатым голосом, пряча ампулу в нагрудный карман пиджака. Жаждущими взглядами за ампулой проследили многие, но не откликнулся никто — слишком уж боялись. Нововведения, даже полезные, всегда принимают с трудом. Да и о побочных эффектах потенциальные подопытные не забывают.

Надо заметить, что профессор Ким Химчан был довольно красивым и харизматичным мужчиной. И выглядел очень презентабельно. Будь он альфой — вокруг крутилось бы множество омег. Но доктор был бетой. Он ведь научный сотрудник, как иначе? Да он и сам об этом заявил под конец речи и добавил, что в первую очередь испытал свой препарат на себе.

Несмотря на острое желание расспросить побольше, зараженный всеобщей нерешительностью, Дэхен не подошел к Химчану сразу после окончания спича. Он лишь, как в замедленной съемке, наблюдал, как профессор сходит с пьедестала, снимает очки, протягивает папку с документами своему помощнику. Помощник, низкорослый, но прекрасно сложенный омега с хитрым прищуром… или просто узким разрезом глаз, мягко принял из рук Кима документы, и они, о чем-то негромко переговариваясь, направились обратно в зал и заняли свои места — где-то далеко позади Чона, так, что словом не перекинуться, и оглядываться, чтобы посмотреть, как-то неприлично.

На этом слете Дэхен не был докладчиком, он выступал только как слушатель. Но дальнейшие речи прошли мимо него — уши словно заволокло ватой под действием отвлеченных размышлений. Желает ли он в самом деле стать участником эксперимента? Да еще и «первой волны» — когда точно неизвестно даже, какие могут быть последствия. Готов ли он пойти на риск? С другой стороны, а чем он рискует? Он — бета. Хуже уже не может быть. Как будто позади холодная каменная стена, и некуда ни оглянуться, ни ступить назад.

О будущем поле в случае удачного разговора с Чаном и успешного эксперимента Дэхен пока не думал. Альфой быть, конечно, привлекательно, но и у омег свои плюсы. Быть чувствительным, ощущать на себе чью-то опеку и заботу… Да, пожалуй, к этому Чон склонялся чуть больше. И внешность у него была более миловидная, а телосложение — щуплое.

Ещё его заинтересовала личность самого профессора Кима. Он казался загадочным и необычным человеком. А может, ореол загадки вокруг него создавало исключительно воображение Дэхена. Неотделимо от Химчана в голове следовал его помощник. Почему он омега, кстати? Почему тоже не бета? Что-то в этом кроется.

За всеми этими думами он даже начал клевать носом и чуть позорно не заснул… хотя обычно слушал с интересом и никогда за собой такого на съездах не наблюдал. Из полудремы его вынул нарастающий гул голосов и стук кресел, означающие конец заседания.

Последовавшая за конференцией суматоха в зале отнесла вялого Чона куда-то далеко назад от Чана и его помощника. Он только и мог, что выворачивать шею в бесплодных поисках, а когда нашел — осталось лишь проводить сожалеющим взглядом спины выходящей через противоположный выход двоицы.

В конце дня еще предстоял торжественный вечер для участников конференции, как раз в своем роде предназначенный для более тесных обсуждений, обмена опытом и установления контактов с заинтересовавшими исследователями, так что Дэхен не отчаивался. Кстати, слова «тесное обсуждение» никак не могли быть истолкованы неправильно в обществе отстраненных бет. Это именно что разговор. Хотя порой и страстный, но страстный означает «увлеченный», а глаза при этом загораются только от живого интереса к идеям.

Оставшееся время Чон провел в своем номере, собирая вещи к завтрашнему отъезду и делая заметки об итогах слета. Так как он ничего не запомнил о выступлениях после Кима, пришлось воспользоваться программкой и насочинять что-нибудь от балды. Он то и дело поглядывал на часы. В половину седьмого Дэхен уже был одет и полностью собран. Вздохнув, он поглядел на себя в зеркало: вроде бы ничего особенного.

Темноволосый парень, почти брюнет, челка немного приподнята надо лбом и зафиксирована гелем. Глубокие карие глаза и пухлые губы — это то, что ему в себе нравилось. А если повернуться боком — то вырисовывался ещё и почти идеальный профиль. Фигура неплохая, хоть и худая, но подтянутая. Но и недостатков, по его мнению, было предостаточно. Поэтому красавцем парень себя не считал. Может, и к лучшему. Зачем зазнаваться и переоценивать себя?

А вот стилем Чон мог гордиться. Ведь известно, что то, что недодала природа, прекрасно восполняется вкусом. Белый костюм сидел на нем отменно и выгодно подчеркивал то, что нужно, скрывая остальное, и придавал ему деловой вид.

Дэхен все-таки решил не маяться бездельем и ожиданием в одиночестве и спустился на первый этаж гостиницы. Вечеринка должна была проходить в ресторане, а он направился к имевшемуся там бару.

Заказав себе какой-то безалкогольный коктейль, парень лениво осматривал полупустой зал. Постепенно он наполнялся народом. Дэхен, видя знакомые лица, вежливо кивал, здоровался с подходящими за руку. На удивление среди собравшихся были не только беты, но и несколько альф, и пара омег, включая помощника Кима. Помощника… И когда Чон успел пропустить появление Химчана? Он стек с табурета, просачиваясь сквозь толпу, целенаправленно следуя туда, где разглядел профессора.

Пробираться через уйму народа оказалось сложновато, и Дэхен невольно замедлил ход, ловя шепотки и обрывки разговоров. Видимо, доклад Кима оставался живой темой для разговоров. Только обсуждали его почему-то не с самим профессором, а друг с другом.

«Это потрясающе! Незаурядно!» — прозвучало из кружка бет среднего возраста.

«Фигня какая-то! Да и посмотрите, какая вокруг него аура… Он пугает!» — из стана более молодых.

«Он не пахнет!»

«И правда ведь», — из немногочисленной компании альф. А вот это уже интересно — у них-то чувствительность к запахам на уровне. «Неужели его средство — обманка? А может, он совсем его не принимал?» — послышалось следом, и это заставило Чона задуматься.

Но в этот момент поток народа вокруг неожиданно рассеялся, и он оказался прямо перед доктором Кимом… Дэхен раскрыл рот, переминаясь с ноги на ногу и не зная, что сказать. Химчан посмотрел на него внимательным взглядом темных глаз — будто сканируя насквозь — и понимающе кивнул:

— Хотите со мной поговорить, не так ли? — он вздохнул. — Что ж, вы — первый. И, похоже, единственный. Пройдемте куда-нибудь в более укромное место…

Чан мягко обхватил слегка оторопевшего от такого понимания и прыти Дэхена за плечи и вывел в коридор. Открыл дверь первого попавшегося кабинета — видимо, одного из специально приспособленного для таких целей — и они прошли внутрь.

— Так что Вы хотели у меня спросить? — опираясь спиной на край стола и складывая руки на груди, проговорил Чан.

— О Вашем исследовании… — просипел Чон. Откашлялся, восстанавливая голос после долгого молчания, и неожиданно выпалил: — Правда, что Вы — бета?

Профессор осторожно кивнул.

— Тогда почему Вы не пахнете? Неужели обманули и не исследовали действие препарата на себе?

Кажется, Химчан почуял в голосе Дэхена обвиняющие нотки, которых тот и не думал своему тону придавать. Чону показалось, что в его глазах блеснула угроза, а промеж глаз пролегла хмурая складка.

Дэхен мысленно простонал и дал себе подзатыльника. Отличное начало знакомства и взаимного сотрудничества.

ТОлика правды

«Тогда почему Вы не пахнете?..»

Вопрос грозовой тучей повис в воздухе, навевая в разговоре затишье — точно как перед бурей. Химчан продолжал хмуриться, то ли действительно сердясь, то ли просто над чем-то раздумывая. У Дэхена будто горло сковало — он не мог больше сказать ни слова, только сглатывал, таращась на доктора. В данный момент атмосфера вокруг него и правда казалась пугающей, но тем не менее эта зловещесть в облике притягивала, мешала отвести взгляд. Мимоходом Дэхен подумал, что вездесущий помощник Химчана почему-то за ними не пошел. Сейчас как выпрыгнет из угла по одному только зову профессора...

— Начинаете с угроз? — шершаво-бархатный голос наконец вышедшего из раздумий Химчана змеиным шипением влился в уши. Дэхен, и сам не заметивший, как задумался, едва ли не подскочил и покосился на Хима. Одного взгляда было достаточно, чтобы его вновь затянуло в пучину проницательных глаз и стало понятно, что профессор не перестал завораживать. Чон чувствовал себя как кролик перед удавом, честное слово...

— Не самое лучшее начало знакомства, — неожиданно за этим в комнате раздался тихий хрипловатый смех.

Дэхен и сам невольно усмехнулся в ответ, поражаясь тому, как Химчану удалось угадать его мысли. Атмосфера между ними ощутимо потеплела.

— Меня зовут Ким Химчан, хотя, я думаю, Вы уже знаете, кто я.

Дэхён кивнул. И, спохватившись, сам представился:

— Чон Дэхён.

Они обменялись крепким рукопожатием, затем ещё поговорили: в ходе беседы обсудили исследование, и Чон немного рассказал о себе.

— Вот что я Вам скажу, Дэхён, — подводя итог, начал профессор. Он слегка откашлялся и продолжил: — Сейчас я могу гарантировать, что средство работает. Я обещаю раскрыть все дальнейшие нюасы. Но только если Вы согласитесь стать участником эксперимента...

Чон осторожно кивнул в знак понимания, после чего Химчан быстро добавил:

— Ответ «я подумаю» не принимается. Либо «да», либо «нет».

Дэхен в самом деле все понимал. Но почему-то именно перед лицом открывшейся возможности, той самой, о которой он так мечтал, его накрыл страх. Отчасти страх перед неизведанным, немного здоровой боязни перед неудавшимся экспериментом, а также неверие, посещающее каждого на пороге исполнения мечты. Хотя тут неизвестно даже, исполнится ли. Но попытка не пытка. На другой чаше весов — его прежняя жизнь. Без перспектив в плане отношений и чувств, без детей. Эта чаша ни за что не может перевесить даже слабую надежду на избавление.

Чон еще разок кивнул, как бы в подтверждение своим мыслям, и с его стороны послышалось твердое:

— Мой ответ «да».

Химчан опять издал тихий смешок:

— Вот это я понимаю — настоящий будущий альфа. Сначала скажет «да», и только потом начнет расспрашивать, а на какие условия он подписался! – профессор доверительно заглянул ему в глаза: — Ты ведь альфой хочешь быть? — как будто заманивая уже конкретными предложениями.

Дэхен покривил губы, не желая сознаваться, что профессор не угадал:

— Вообще-то нет... Я еще точно не думал, если честно. Послушайте, а правда, какие условия? — чувствуя себя последним глупцом и костеря собственную опрометчивость, спросил Чон.

— Ничего сверхъестественного не потребую, — пообещал Ким. — Только требования разумной осторожности и здравого смысла.

Дэхен опять про себя отметил, что профессор говорит, как чистая бета. И куда, спрашивается, делось действие «испытанного на себе» лекарства? Кого он пытается обмануть? Или это получит какое-то разумное объяснение?

Чан тем временем продолжал:

— Первое — Вы держите все в секрете. Ну, рот на замке, — он продемонстрировал, как застегивает молнию на своих тонких губах. — Второе... так как мы живем в разных городах, Вам лучше переехать поближе ко мне. Прошу Вас самостоятельно решить вопрос с работой. Переведитесь или... Не знаю, — собеседник развел руками. — Если на работе потребуется подтверждение от меня — только сделайте звонок, и я все улажу... Обоснуетесь, а затем полноценно вольетесь в эксперимент. Ну так что? — он выжидательно посмотрел на Дэхена.

Тот вздохнул и пожал плечами.

— Перемены так перемены. Это будет сложно, но возможно.

Его слегка беспокоило, что он решился на такой кардинальный шаг, не зная всего, но в голову очень вовремя в очередной раз постучалась мысль «А чем я рискую?», заставляя отбросить сомнения.

***

Дэхен медленно доставал вещи из чемодана и раскладывал по местам. Ему удалось снять меблированную двухкомнатную квартиру за относительно недорогую цену недалеко от исследовательского центра. Лаборатория Кима располагалась в хорошем, тихом районе, и дом, в котором поселился Чон, следовательно, тоже.

Он вздохнул, присаживаясь на кровать прямо с зажатой в руках очередной рубашкой. Все же это не успокаивало. Ни расположение дома, ни зеленый вид за окном, создававший ощущение простора. Немного облегчало дискомфорт от переезда, но не прогоняло полностью. Даже та легкость, с которой устроились дела на работе, не так уж радовала: всего лишь один разговор начальства с Кимом на связи – и его перевели в нужный город на непыльную должность сотрудника того же самого НИИ с таким необременительным графиком, что его вполне можно было назвать свободным. Три-четыре раза в неделю приходить и проверять образцы крови — всего-то.

Дэхен оставался один в чужом городе; все приятели проводили его с грустью, но вряд ли теперь их общение продолжится. С соседями по лестничной клетке он ещё познакомиться не успел, да и вообще пока никого из них не видел. Хозяин квартиры, сдавая её, про этих людей и словом не обмолвился.

Грудь наполняло волнение перед завтрашним днем и встречей с господином Ким и его таинственным помощником. Они представлялись ему этакими фокусником и его ассистентом в звездных мантиях и с колпаками на голове, готовыми открыть перед ним завесу тайны.

Вдруг за стеной начало раздаваться мерное «бум-бум-бум», а от вибрации загудели уши. Дэ вздрогнул, резко возвращаясь из грёз в реальный мир. Вот и соседи заявили о себе. В комнате, смежной с его спальней, кто-то врубил музыку, даже не потрудившись убавить басы у сабвуфера.

Будучи погруженным в мысли, парень и не заметил, как скомкал в руках рубашку до состояния, как из... интересного места. Положив её на гладильную доску, он заглянул в чемодан и, обнаружив, что там пусто, решил дать себе немного отдыха и, сбежав от шума, пройтись по окрестностям.

***

— Это мой помощник — Чоноп, — указывая на стоящего позади себя омегу, с теплыми нотками в голосе представил профессор Ким. Парень, сложив руки, молча поклонился Дэхену, невольно располагая к себе искренней улыбкой.

— Рад знакомству. Чоноп — очень приятное имя, — вежливо произнес Чон. Он кивнул ассистенту: — А меня зовут Дэхен. Он у вас всегда такой стеснительный? — прошептал Чон, склонившись к Киму.

Но не успел тот ответить, как Дэхен краем глаза заметил в поле зрения что-то белое и выпрямился. Чоноп развернул перед ним блокнот. На бумажном листе было написано: «Спасибо, я знаю. У тебя тоже~». Заметив, что завладел его вниманием, Чоноп перевернул листок и дописал: «Тебе не о чем беспокоиться. Все будет в порядке».

Дэхен кивнул с несколько неловкой улыбкой. Почему-то казалось, что это не временная потеря голоса, так как Оп выглядел привыкшим к такого рода действиям и строчил быстро. И вроде бы этот парень не чувствовал себя ущербным, но все равно в глубине души просыпалась жалость к нему.

Химчан присел за большой кабинетный стол, и Чон, следуя его приглашающему жесту, присел напротив.

Чоноп отошел в другую комнату, где стояло какое-то оборудование.

— Меня будут обследовать? — с любопытством спросил Дэхен, проследив за ним взглядом.

— Всему свое время, — неопределенно проговорил Чан, тоже невольно бросая взгляд в ту сторону и не отводя чуть дольше положенного.

— Итак, — он встряхнул руками, поправляя лацканы пиджака, и вынул из пенсне очки, надевая их и, как по волшебству, придавая образу ещё больше строгости и представительности. — Для начала тебе нужно подписать кое-какие бумаги о неразглашении. Читай внимательно.

Дэхен и прочитал. На удивление, даже жульнических подписей мелким шрифтом не обнаружилось. Все выглядело прилично, разве что многозначная сумма неустойки в случае излишней болтовни заставила округлить глаза. Чон поставил подписи на всех документах и копиях, понимая, что это необходимо и ему самому. Если он на каком-нибудь этапе решит дать ход назад, ученый будет уверен, что он никому не разболтает, и с легкостью его отпустит.

Когда с формальностями было покончено, Дэхен в ожидании уставился на профессора.

— Что? У меня пятнышко где-то? — поднял бровь Химчан. — Ах да, — он сложил пальцы в замок, принимая многозначительный вид. — Подробности.

Профессор потер подбородок, замолкая.

— Начну, пожалуй, со своей истории... Почему я вообще решил заняться эти исследованием. Вам ведь стало интересно, почему мой подручный — не такой же увлеченный безумной идеей бета? Почему именно Чоноп? — получив кивок в подтверждение, он продолжил: — Потому что я люблю его. А он — меня. Да, все удивительно просто. Было бы... Если бы не мой пол.

Тон профессора погрустнел, и Дэхен уловил в нем ломкий отголосок боли.

— Чоноп — сирота. Он нем с рождения, и потому кажется таким беспомощным. Я заботился о нем, а потом... незаметно для себя влюбился. И понял, что это взаимно.

Объект химчановой любви тем временем звенел склянками где-то в отдалении и шелестел бумагой, внося записи и совершенно не вслушиваясь в разговор.

— У него больше никого нет, кроме меня. И хотя он никогда об этом и не говорил... не писал... Вы знаете, какие выразительные взгляды могут быть у немых? Я понимал, что он не может смириться с тем, что я такой. Бета — это отсутствие пола. А он — омега, и ему нужен альфа.

— И тогда Вы решили... — подтолкнул к продолжению Чон.

—...и тогда я решил действовать. Затеял это исследование, и оно...

—...провалилось? — осторожно подсказал Дэхен.

— Что? Нет... Вы все о моем запахе? — Хим усмехнулся. — Дело в том, что не все так просто. Мое средство — временного действия. Срок действия — примерно двое суток. А чтобы происходила перестройка организма, нужно пройти «курс» приема лекарства.

— Так Вы просто не принимали его до конференции? — понимающе протянул Чон.

— Ну да, да, — быстро ответил Химчан.

— А почему? Это бы продемонстрировало его действие лучше всего!

Чан вздохнул и остервенело потер лоб.

— Потому что есть побочные эффекты. Недоработки, знаете ли, — он криво усмехнулся.

— Настолько ужасные?

— Не сказать, чтобы ужасные, но... неприятные. Или с какой стороны посмотреть... — видя полное непонимание в глазах Чона, Ким сказал напрямую: — Желание. В вас просыпается дикое желание наброситься на любого мало-мальски привлекательного представителя противоположного пола в радиусе досягаемости.

Даже в таком контексте слова «противоположный пол» звучали музыкой для слуха. У бет нет «противоположного пола». Они чисты и стерильны. Возможно, эти слова затмили для Дэхена общее значение фразы.

— Неужели нет никакого выхода?

— Есть. Сразу после одного из приемов средства вы должны... у вас должен состояться контакт на интимной почве с вашим дуалом. По моим подсчетам тогда организм должен успокоиться, — договорив, Ким устало откинулся в кресло, с таким видом, будто ему целый день пришлось камни ворочать. Видимо, груз с души сбрасывать тоже нелегко.

Но Дэхена поразило даже не услышанное, а тот факт, что...

— Подождите... то есть у бет тоже есть дуалы?

Ким с усилием оторвал голову от подголовника.

— Наверное, я не так выразился. Не то чтобы идея о дуалах... идеальных половинках, подходящих друг другу по запаху, была чушью. Просто согласно моей теории у человека может быть несколько дуалов — сила и вкус аромата у них будут примерно одинаковы. Значит, «занимая» кого-то, вы не отбираете ни у кого его бесценную половинку.

В голове у Дэхена все слегка перемешалось, но одно он понимал точно — он не против принимать это средство, даже несмотря на такое. Спустя пару минут у него все же родилась пара связных вопросов.

— А как же его тогда найти, этого дуала? Мы ведь не чувствуем запахов. И Вы... значит, Вы не нашли, раз не рискуете лишний раз принимать?

— За что я всегда любил своих собратьев — так это за неуемное любопытство, — прокомментировал профессор, все еще расслабленно утопая в кресле, и изложил «инструкцию». — Принимать по чуть-чуть для улучшения обоняния и искать наиболее подходящего, того, чей запах покажется умопомрачительным. Несмотря на острое желание повиснуть на всех и каждом, их запахи остаются обычными.

Он вздохнул.

— Я... уже нашел. Мне повезло. Невероятно, сказочно повезло. Но... я не хочу его торопить. Чоноппи еще слишком юн.

Дата добавления: 2015-10-21