Дэхен не мог сказать, одобряет он это или нет. Скорее склонялся к тому, что одобряет. Он ненавидел, когда ему навязывали свою волю, и сам не любил влиять на людей.
Свободный выбор — самое лучшее, что может быть. И он свой выбор, кажется, уже сделал.
***
По дороге домой Дэхен крепко зажимал край барсетки, будто стараясь прикрывать ото всех дарованное ему сокровище. После небольшого обследования, не выявившего противопоказаний, Чону выдали расписание приемов и специальную небьющуюся ампулу с минимальной дозой средства, версией для будущих омег. По паре капель в день — и ходи, принюхивайся. Лови носом свою судьбу. И никакого там «эффекта шлюхи», пока соблюдаешь меру.
Спалось Дэхену в ту ночь плохо. Музыкой сосед уже не радовал, зато поздним вечером, едва Чон лег спать, сквозь стену послышалось тонкое «Ха-а!», и с тех пор стоны не прекращались. Перемежались они более низкими и глубокими, и если первые бесили до невозможности, то вторые возбуждали даже... и этим тоже раздражали.
Он прижимал к ушам подушку, без всякого эффекта молотил ногой по трубам и ворочался, ворочался, ворочался. В итоге сам не помнил, как заснул.
С утра, раздраженный и помятый, Чон вышел проверить утреннюю почту. Навстречу ему из квартиры под номером 33 выполз не менее помятый, но донельзя довольный и томный омежка. Чуть не столкнувшись с ним, Дэхен проводил стервеца недовольным взглядом и подошел к почтовому ящику. Только что за черт? Ящик был вскрыт, а остатки корреспонденции бумажными лохмотьями лежали на полу. Что за хулиганы тут орудуют?.. Дэ прицокнул языком.
Не повезло с соседями так не повезло.
ЖЕлания и возможности
На другое утро ситуация с почтой повторилась. Дэ пыхтел от напряжения, вовсю ругал таких надоедливых, а главное, бессмысленных и беспощадных «почтовых голубей», но ничего поделать не мог. Приходилось смириться, стиснув зубы, и затаиться до поры до времени в надежде обнаружить источник этих проделок.
На следующий за этим день Дэхена разбудила громыхающая за стеной музыка, и он начал смутно догадываться, откуда все-таки исходит «угроза». Сдавленно чертыхаясь, бета соскочил с кровати, спросонья одной ногой запутавшись в одеяле, и смачно брякнулся на пол под вторящие его падению звуки рока.
— Потише можно?.. — проворчал Чон, потирая затылок. Разумеется, его никто не услышал, да он на это и не рассчитывал. Ему сейчас предстояло снова идти к профессору, так что сосед-меломан за стеной не был первоочередной проблемой. Потом можно прийти и разобраться, если такое повторится. Да и разбудили его за несколько минут до будильника... Только говорить за это «спасибо» Дэхену почему-то все равно не хотелось.
Перед выходом Чон принял пару капель лекарства, как и советовал Химчан, и всю дорогу шел неспешным шагом, потягивая носом воздух. Но ничего приятного, кроме аппетитных ароматов булочек из ближайшей пекарни, не уловил.
***
— Готов?.. — мягко спросил профессор Ким, по очереди прикрепляя чувствительные щупы к его голове, груди, животу. Провода от датчиков шли к измерительным приборам, а те, в свою очередь, были оснащены показывающими устройствами в виде небольших дисплеев. На которых Дэ с волнением и ужасом мог наблюдать растущие значения и волнообразные графики.
— Да, — глубоко вздохнув, отозвался Чон, ещё больше откидывая голову и утопая затылком в эластичной подушке. Его уложили на удобную, но жёсткую кушетку, не позволяющую расслабиться и впасть в дремоту.
— Отлично, — Химчан запустил приборы, наблюдая за изменением параметров до соответствующих состоянию тела подопытного. — Пульс учащенный. Расслабься.
Дэ приподнял голову, стараясь сделать глубокий вдох. Химчан раздраженно сощурился.
— Подумай о хорошем, Дэхен, ну же.
«Как тут о хорошем думать, когда какой-то засранец каждый день ковыряется в моем почтовом ящи... — подумал было Чон, но тут же одернул себя: — А, ладно. Это прекрасный город... Тихий, уютный. Я часто гуляю по его зеленым улочкам... Еще и адским грохотом с утра будит, зараза!.. Айщ... Решено: зайду после прихода и настучу ему по бестолковой соседской башке».
При этой мысли пульс Дэхена моментально пришел в норму, на что Химчан лишь удивленно приподнял бровь.
— Сбор первичных данных успешно завершен, — оповестила автоматическая система, когда все приборы отработали своё.
— Ну что я могу сказать, Дэхен: твое тело представляет собой образец совершенно здорового организма молодого беты. Довольно-таки неплохого организма, — усмешка. И быстрое уточнение: — Пока еще беты. Раз в две недели будем переснимать параметры, наблюдая за перестройкой до омеги.
— Как скоро это произойдет? — с надеждой поинтересовался Чон.
— Полугода должно хватить.
«Полгода...» Дэхен нервно сглотнул. Это много или мало? С какой стороны посмотреть. Больше, чем он ожидал. Но меньше, чем по всем расчетам могло понадобиться для такого эксперимента. Возможно, больше, чем он мог выдержать. Но много меньше в сравнении со всей жизнью. Он ещё очень молод и, пройдя через терапию профессора Кима, сможет зажить нормальной жизнью, завести семью... а потом и...
— Дети. Профессор, я ведь смогу иметь детей?
— Не беспокойтесь об этом. Ваш организм будет полностью приспособлен к деторождению, — спокойно проговорил Чан, не замечая, какой надеждой осветил глаза Дэхена своими словами.
***
Чон поправил сбившуюся лямку рюкзака, ступая на лестничную клетку своей квартиры. По пути домой чувствительность к запахам всё выветривалась, у порога многоэтажки почти сойдя на нет, поэтому отзвуки посторонних вкусов не беспокоили бету.
Пешая часть дороги располагала к так любимым Дэхеном размышлениям. Он и не заметил, как дошел до своего дома, а потом, словно на крыльях, взлетел по лестнице, даже не вспомнив о лифте.
Насколько он был осведомлен, к профессору Химчану в день приема приходило по несколько подопытных. Всё же тому удалось привлечь людей помимо Чона. Парочку из своего города, пару с других конференций. Таким образом набиралось около шести-восьми человек. Достаточно для «первой волны». И для того, чтобы поставлялось финансирование. Этого Чан не говорил, но Дэхен дошел своим умом.
Ведь должны же были как-то оплачиваться все эти ультрасовременные приборы и неведомые составляющие препарата. Впрочем, это было нормой. За стремление к деньгам ради продолжения эксперимента Чон Химчана не винил. Понимал его сумасшедшую увлеченность идеей. Ибо все образованные беты такие, когда дело касается науки. Тем более, что для дальнейших «вливаний» Химу наверняка придется продемонстрировать результаты. Вот он и покажет Дэхена и остальных.
Думая об этом, Чон и не заметил, как невольно замедлил шаг, принюхиваясь. И вовремя: ещё чуть-чуть — и он бы столкнулся с незнакомым молодым человеком, только что вышедшим из лифта.
— Прости... те, — Дэ шёл, низко наклонив голову, так что сейчас уткнулся носом в... довольно-таки широкую грудь. Он замер, поднимая взгляд. Отмечая не менее широкие плечи, глубокую ямочку в основании шеи, волевой подбородок, полные губы и аккуратный нос... и останавливаясь на глазах незнакомца. Серо-голубые, цвета предгрозового неба. Слишком ясные, чтобы быть добрыми.
— Ничего страшного, — вежливо ответил парень, демонстрируя в улыбке белые зубы. Отчего-то, может, именно из-за своей «зубастости» эта улыбка показалась Чону натянутой. Как будто на самом деле незнакомый сосед хотел стереть его в порошок за посягательство на себя великолепного, но пока милостиво разрешал жить.
А в нос тем временем вливался легкий шлейф запахов: от свежести любимого Дэхеном шалфейного шампуня до терпкого отголоска смолотых с утра кофейных зерен. Он бы, честное слово, и аромат горячих булочек уловил, если бы принюхался ещё сильней.
Но вежливый сосед не дал этого сделать, бесцеремонной репликой вторгаясь в чоновы ощущения.
— Вы недавно заселились? Что-то не видел Вас тут раньше.
Они шли нога в ногу, Дэхен — по направлению к своей квартире, и второй парень, видимо, к своей.
— Так и есть, — невольно откликаясь так же учтиво, подтвердил Чон. — Я ещё мало с кем здесь знаком... Думаю, можно на «ты». Я – Чон Дэхен.
— Можно и на ты, — ухмыльнулся собеседник. — Ю Ёнджэ.
Он протянул руку для рукопожатия. Они остановились почти у порога чоновской квартиры. Ладонь у Ёнджэ оказалась мягкой и теплой. Не хотелось отпускать. Но долго трясти было как-то невежливо.
— А я здесь всех знаю, — подмигнул новый приятель, отпуская его руку. — Обращайся, если что.
Ю уже отвернулся и сделал несколько шагов, когда Дэхен, решив поинтересоваться, раз уж тот всех знает, окликнул:
— Послушай, Ёнджэ... ты не знаешь, кто живет в квартире...
Он проследил, как Ёнджэ подходит к квартире номер 33, оглядывается и вопросительно вскидывает брови.
— Ничего-ничего, иди, — проговорил Чон. Ю лишь пожал плечами, а Дэхен подумал: «Не зря говорят, что все маньяки на вид — интеллигентные люди».
***
Дэхен запер за собой дверь, прижимаясь к ней спиной. Так вот ты какой, злостный вредитель. Беспринципный и мятежный альфа. Альфа?.. Ну да, точно. Доминирующий пол он еще «на подходе» по докторской привычке определил. А осознал только сейчас. И что это была за внезапная атака на обоняние? Странные дела, в общем, дела... Даже голова разболелась от такого напряжения и наплыва запахов.
Словно добавляя неприятностей, за стенкой вновь загрохотала музыка.
— Айщ, неужели он не понимает, что если я ещё не догадался о его истинной сущности, то догадаюсь сейчас?.. — Дэ бессильно долбанул кулаком по стене и пошел в ванную. Надо принять душ, а то весь взмок на жаре. И найти что-нибудь от головы. А потом пойти утихомирить соседа.
***
Потирая полотенцем слегка влажные после душа волосы, Дэ рассматривал содержимое аптечки на предмет болеутоляющего. Выбрал пару бутыльков с таблетками и один — с какой-то чудодейственной, судя по надписи на этикетке, жидкостью, и отставил в сторонку. Правда, с удивлением услышал звон стекла. На столе уже стояло вынутое Чоном из сумки «лекарство» Химчана.
Пока Дэхен сушился и переодевался в домашнее — простую майку и штаны — боль разыгралась не на шутку, так что, закончив, он, не глядя, схватил со стола один из бутыльков и залпом заглотил половину.
Сразу полегчало как-то. В голове больше не стучали молоточки в такт рок-мелодии, там кто-то будто поставил заглушку из ваты, так что все звуки стали мягкими-мягкими. Хорошо-о-о. А вот теперь и дружелюбного соседушку можно навестить.
***
Ёнджэ не сразу услышал звонок в дверь, но когда все-таки услышал, убавил звук у колонок и изволил открыть. На пороге стоял жутко злющий, но какой-то заторможенный на вид новый сосед. При знакомстве Джэ совершенно спокойно воспринял этого бету (бета же, раз не пахнет?), считая, что от него не будет проблем. Все-таки эти сухари забитые обычно стараются не высовываться.
— Дэхен? Решил по-соседски в гости зайти? — выдавил лыбу Ёнджэ, будто бы смущенно потирая шею. — А у меня тут... не прибрано чуток.
Чон стоял, переминаясь с ноги на ногу. Почему-то не находилось реплик ни для достойного ответа, ни для разоблачения коварного оборотня. Слова не шли с губ. Видимо, не стоило так опрометчиво принимать незнакомое лекарство. Он ещё успел удивиться, что в квартире соседа царит полумрак — видимо, тот, как истинный социопат, даже днём задёргивал шторы, и музыку слушал исключительно в темноте. Дэхен чувствовал, как под вопросительным взглядом Ю сознание медленно убывает куда-то, даже ручкой не махнув на прощание.
Он покачнулся, непроизвольно шагая ближе к Ёнджэ.
И тут вдруг мир завертелся, цвета стали резче, а запахи — сильнее. Дэхену в нос вторгся божественный букет ароматов, который он учуял ещё в обед на площадке перед лифтом. Заставляя сходить с ума, терять контроль, как он когда-то и мечтал.
Захотелось прижаться к сильному телу, ластясь, как кот, пробежаться пальцами по этим тугим мышцам, скрытым под просторной футболкой, потереться носом о щеку и прильнуть губами к губам. Хотя почему только «захотелось»? Дэ немедленно воплотил это в жизнь, очнувшись лишь на стадии поцелуя.
Ю был ошеломлен таким наскоком и невольно отпрянул, не опуская, впрочем, рук, неизвестно когда перешедших на талию Дэхена. Уже слегка затуманенным взглядом он посмотрел Чону в глаза:
— Ты... что? Значит, ты — о... мега? Таблетки, полу... чается, принимал, чт... чтобы за бету себя выдавать? — говорил он через вдох, потому как дышать вдруг стало очень тяжело. А еще с каждым вдохом в горло стал забиваться густой и приятный запах. Его любимый. Причем такой сильный... Обволакивая легкие, он создавал невероятное чувство заполненности, внутренней целостности. Еще раз поглядев на источник этого запаха, Джэ вздохнул, мысленно сдаваясь.
Чон лишь быстро кивал на его вопросы, будто находясь в прострации. Омега? Да, он омега. Ну и что, что только в перспективе! Зато гарантированно. Доктор Ким плохого не посоветует. Принимал таблетки? Принима-а-ал. А чёрт его знает, какие! Главное — ответ «да». На все — «да». Мозг окончательно отключился.
Ёнджэ сдался, с глухим стоном притягивая Дэхена к себе. В конце концов, мало он сюда омег водил? Впрочем, таких обалденных – никогда. Запах туманил глаза, и даже в своей растянутой майке и нелепых домашних штанишках Дэхен в глазах Ю сейчас был прекрасен. Невозможно противостоять. Но и легкое чувство стыда в глубине души возникло, что он вот так воспользуется обстоятельствами.
— У тебя же течка?.. — хриплым голосом уточнил Ёнджэ, забираясь руками Чону под майку, обхватывая руками дрожащую от возбуждения спину.
И был удивлен, услышав тихое подобие «нет». Но мысли о том, что тогда поведение недавнего беты выглядит странно, мгновенно вымело из головы.
— Чёрт... придется выкручиваться... как-то... Ты, надеюсь, не девственник?
На этот раз «нет» было более твердым и даже сопровождалось усмешкой.
— Ну вот и чудненько, — пробормотал Ю, сцеловывая эту усмешку с губ. Такой Дэхен ему нравился гораздо больше. Отбросив всякие сомнения, Джэ приступил к действиям.
Не размыкать объятий. Еще один короткий поцелуй. И ещё. Нежнее, глубже. Прикусить и оттянуть зубами нижнюю губу. Воспользоваться тем, что рот омеги доверчиво приоткрылся, и коснуться кончика его языка своим, поглаживая, вызывая ответный отклик. Сплести языки, со вздохом прижимая крепче сильными руками, наслаждаясь теплом, исходящим от тела Дэхена, и окружая его своим теплом. Ёнджэ потянул омегу за собой куда-то в направлении спальни. Утопая спиной в мягкости поверхности кровати, он понял, что направление было выбрано верно.
Дэхен по инерции завалился сверху, усаживаясь ему на бедра. С уже знакомой усмешкой наклонившись и чмокнув Джэ в губы, выпрямился, медленно стягивая с себя майку. Открывая рельефный пресс, твердую на ощупь грудь с маленькими розовыми сосками, сверкая острыми ключицами и окончательно оголяя покатые плечи. Завис с майкой в руках, наслаждаясь немым восхищением в глазах Ю — и небрежно отбросил.
Ёнджэ не сдержался, подаваясь вперед и с громким стоном вжимаясь губами в теплый живот, следуя выше — к груди и отвердевшим соскам, захватывая губами один и дразня его языком, перекатывая второй между пальцами. Дэхен нетерпеливо выгнулся, ерзая по нему бедрами, имитируя легкие толчки. Джэ это невероятно завело.
Решив, что настало время переворота, он положил Дэхена на спину, подцепляя пальцами резинку штанов и медленно спуская их вниз вместе с бельем, открывая пах, смуглую кожу бедер и острые колени. Дэхен поежился от прошедшего по коже холодка и издал смутный протестующий звук — мол, как это так, я весь обнажен, а ты полностью одет?
Немедленно исправляя ситуацию, он за края потянул футболку Ю вверх, попутно проходясь руками по пояснице, бокам, широкой спине, удовлетворенно чувствуя под пальцами твердые выступы мышц. Ёнджэ склонил голову, помогая ему избавить себя от одежды. Дэхен поймал его взгляд, улавливая в глубине потемневших глаз какой-то особый блеск, прежде чем их губы снова встретились. Идеальные контуры губ, идеально подходящих друг другу. Одни — полные и мягкие, вторые — невероятно горячие и твердые.
Их обоих с ног до головы окутывало запахами. Теплые, терпкие, обволакивающие, они погружали в истому, заставляя подрагивать кончики пальцев, побуждая с радостью терять голову. Создавали удивительное ощущение, что все правильно, хотя все происходящее было чертовски неправильным.
Ю приподнялся, нетерпеливо выпутываясь из штанов, и, дотянувшись, выудил из комода презерватив и тюбик со смазкой. Такие вещи у него всегда хранились на всякий случай. Дэхен покорно ждал, изнывая от холода. Джэ только улыбнулся на его молящие взгляды. Как еще оставалась способность связно мыслить? Предохранившись, он раздавил немного смазки на руку. Развел бедра Чона, поглаживая чувствительную кожу с внутренней стороны. Устроился между ног, аккуратно вводя первый палец.
Заглушив болезненный стон поцелуем, Ёнджэ положил вторую руку на возбужденный член Дэхена, начиная мягко скользить по стволу, потирая большим пальцем головку. Не разрывая поцелуй, добавил еще один палец, раздвигая их на манер ножниц и прислушиваясь к вскрикам, в которых теперь напополам с болью сквозило удовольствие. Чон прерывисто задышал, подбрасывая бедра, задевая при этом возбужденную плоть самого Ёнджэ. Ю только стиснул зубы, почти не в силах терпеть.
Тремя пальцами Ёнджэ почувствовал невыносимую узость, и сам задохнулся при мысли о том, как будет чувствовать себя внутри Дэхена. Он углубил проникновение, и тело Чона отозвалось возбужденной дрожью.
— Ёнджэ... м-м-м... Джэ... — голова Дэхена заметалась по постели. Ю прямо чувствовал, как тому хочется дополнить «Ну возьми меня, Джэ». Как имя-то ещё вспомнил? Обычно все его омежки забывались в горячем бреду и звали его самыми невероятными именами. Мужей, любовников. А Дэхен назвал именно его. Да и сокращение «Джэ» приятно грело душу, заставляя внутренне улыбнуться.
— Ну потерпи... — прохрипел Ю, убирая пальцы и приподнимая Чона за бедра. Тот по инерции обхватил его талию ногами, скрещивая их за спиной.
Джэ почувствовал необъяснимое блаженство, наконец-то входя, имея возможность полностью доставить удовольствие и себе, и Дэхену. С протяжным стоном он откинул голову, сразу ускоряя движения, не в силах больше осторожничать. Да и Чону, похоже, это так же нравилось. Ю проник под правильным углом, вызывая в «омеге» страстный отклик. Дэхен прогнулся в спине, прижимаясь ближе к нему своим телом, вызывая жгучие касания кожи о кожу.
Ёнджэ принялся исследовать податливое хрупкое тело, поглаживая руками мягкие бедра и бока, царапая ногтями нежную кожу на плечах и груди, цепляя чувствительные соски.
Дэхен уже больше не мог терпеть. Ощущение Ёнджэ внутри него, снаружи — везде — затапливало с головой, заставляя хныкать от невыносимой смеси чувств, которые он бы не смог выразить, даже если бы захотел. Желание, нетерпение, радость, тоска, благодарность и счастье – и это еще не все. Он хотел чувствовать его в себе, глубоко, как можно глубже, не размыкать объятий и вечно быть слитым с ним телом и душой.
Разве такие чувства испытывают обычно незнакомые омеги к незнакомым альфам? Дэхен не знал. Он ничего не знал про омег, он был обычным бетой. Но подозревал, что тут все не так просто.
На мыслях о счастье Дэ настиг бурный и продолжительный пик. Он дернулся в руках Ёнджэ, вжимаясь лицом ему в шею и прикусывая кожу, чтобы сдержать громкие стоны. А вот Ёнджэ не сдерживался. Чон не смог бы сосчитать, сколько раз у того вырвалось «Дэхен», «Дэ» и с какими интонациями. В конце концов Ю уткнулся ему в макушку и скользнул губами ниже, к уху, что-то удовлетворенно шепча.
Альфа прижал к себе Чона и перевернулся на бок вместе с ним, не выпуская из объятий. Так они и уснули. Впрочем, это Ёнджэ сразу уснул. А Дэхен еще долго неосмысленно таращился в темноту, не уловив момента, когда его сморило.
***
Рассвет встретил Дэхена блаженным теплом в объятиях альфы, а после — волнами спешно осознаваемого стыда и пониманием, что он больше не чувствует запахов, а следовательно — и сам не пахнет. Продрав глаза, он пулей выбрался из кровати и начал быстро собирать с пола вещички. Лишь бы Ёнджэ не понял, что он и без всяких таблеток не пахнет. Что он бета. Да и смотреть в глаза после такого внезапного порыва ненавистному соседу было как-то... В спешке Дэ чуть не натянул футболку Ю вместо своей. Сплюнул, наклоняясь и поднимая с пола свою майку. И похолодел, слыша с кровати хриплый насмешливый голос:
— Доброе утречко.
Не успел. Ёнджэ тем временем оценил открывшуюся ему картину (штаны натянуть Чон тоже не успел) и продолжил:
— Ты был просто великолепен.
Дэхен не знал, куда деваться. Кровь прилила к ушам. Он неуклюже повернулся, сглатывая, и сухо выдал:
— Такого больше не повторится.
— Правда?.. Не повторится? — с ухмылочкой переспросил Ю, неизвестно каким образом выуживая с пола его штаны.
— Даже и не мечтай, — вырывая их из рук альфы и отходя подальше.
Провожаемый Ёнджэ до двери, он тоже старался опережать его на несколько шагов. Тот ничего не говорил, только болезненно хмурился. А Дэхен чувствовал себя хуже той омежки, что встретил поутру.
— До встречи, — с улыбкой рода «никуда-ты-от-меня-не-денешься» улыбнулся Ю.
Дэ только ниже опустил голову. Но, заглушая стыд порывом внутреннего ехидства, напоследок все же оглянулся.
— Ёнджэ...
— Что?
— Музыку теперь убавляй, пожалуйста.
Ёнджэ только усмехнулся.
МОменты блаженства
Едва закрыв дверь своей квартиры, Дэхен прижался к ней спиной, тяжело дыша. Стыд накатывал, как волны на песчаный берег, омывая его изнутри сомнениями. Подметив, что ему уже не впервой вот так подпирать дверку, он слегка усмехнулся: и почему его все время толкает на драматические жесты из-за этого соседа? Так и спине недолго с дверью срастись.
Дэхен помнил абсолютно все о прошлой ночи. Кроме, конечно, побуждений, толкнувших его в объятия практически незнакомца. Хотя его состояние было похоже на опьянение или какое-то помрачение. Вроде течного влечения омеги к альфе... Что-о? Чон быстро шагнул в гостиную, подхватывая со столика бутылек с распечатанным вчера лекарством. Как он думал, «от головы». Плохо же он думал. Для беты — так вообще отвратительно.
Кстати, с утра он окончательно «протрезвел», так что обозревать произошедшее с точки зрения нормального беты было еще скверней.
Так вот, сейчас он держал между пальцами наполовину пустой флакон с бледно-жёлтой сывороткой — той, что ему дал профессор Ким. А средство от головы спокойно стояло рядышком, никем не тронутое. Дэхен нервно втянул носом воздух.
Стоило вспомнить, что говорил ему Хим. Он принял чудодейственную жидкость. Да сразу половину дозы. Не зная этого, пошел к альфе. А дальше... случилось то, что случилось. Получается, сработал побочный «сучий» эффект? Бросаться на каждого мало-мальски привлекательного альфу? Крепко сжатое в раздумьях стекло противно заскрипело.
Дэхен очнулся и, спешно закупорив флакон, снова поставил его на стол. Потом спохватился и вообще запрятал в недра своей сумки. Чтобы случайно не попалось никому на глаза и одновременно было всегда при себе на всякий случай.
Как говорил герой его любимой книги — а Чон, как и любой бета, был патологически неравнодушен к бумажным страницам — так вот, как говорил этот герой: «Надо сесть и все это крепко обдумать». Думать Дэхен тоже любил, что опять же было скорее закономерностью для его пола. Даже слишком любил, порой забывая в мечтах о реальности. И тогда безжалостно сталкивался с ней... как, например, своим любопытным носом с широкой грудью соседа вчера на лестничной клетке.
Он заварил себе крепкого кофе и присел на высокий стул у кухонной стойки. Почему-то квартирка ему досталась с необычным оформлением, кухонный гарнитур с элементами бара, как вот такие табуретки... Слишком претенциозно на взгляд беты, но мириться можно. Рассеянно скользя взглядом по обстановке и смакуя горячий напиток, Чон мысленно пытался обозначить фронт проблем.
Первое — нужно узнать, является ли Ёнджэ его примерной «истинной парой». Ведь доктор Хим что-то говорил про то, что запахи обычных альф даже в моменты притяжения не так сильны. Да и чувства, испытываемые им в процессе... тут Дэхен помотал головой, отгоняя непрошеные образы, и слегка покраснел... чувства были какими-то странно восторженными.
Значит, придется устроить себе какую-то проверку. Снова принять лекарство... в этот раз не так много, четверти хватит — или даже одной восьмой — и пообщаться с кем-либо из альф. А чтобы уменьшить опасность предприятия, сделать это на людной улице при свете дня. И желательно, чтобы альфа был один, а не в компании приятелей. Сделав «зарубку» осуществить тест как можно скорей, Чон перешел к следующей проблеме.
Второе — нужно решить, рассказывать ли о произошедшем Химчану. С одной стороны, он его «лечащий» доктор, и скрывать что-либо в таком случае чревато и даже преступно. Но с другой... Дэхен встряхнул челкой, чуть не пролив при этом кофе. Было как-то стыдно. Ему, бете! Не иначе, другой побочный эффект от действия средства. А может, прямой. Омежье размягчение мозгов. Впрочем, он же хочет стать омегой. Значит, придется мириться с другим мышлением.
Если откроется, что он преодолел ту ступень, на которой действует отвратный побочный эффект — удастся смело продвинуться глубже в эксперимент. Но сначала нужно выяснить. И Чон решил не волновать доктора, пока не будет радостных новостей.
Закрыв за Дэхеном дверь, Ёнджэ ещё с минуту стоял, тупо пялясь в темное дерево, почти осязая бесплотный силуэт соседа здесь, у себя в квартире. Он невольно хмурился от смутных недооформленных мыслей. Если бы он курил, то сейчас непременно захотелось бы. Даже ещё после ночных выкрутасов должно было захотеться. Ю снова усмехнулся, потирая пальцем нижнюю губу.
Впрочем, одна мысль была довольно четкой, и билась, билась, пульсировала в голове. Невероятный. Этот омега — невероятный... Невероятно страстный, невероятно красивый, невероятно загадочный, невероятно... глупый. Принимал таблетки, выдавая себя за бету, и вдруг пришел к нему, своему странноватому соседу, весь такой податливый и готовый ко всему. Что это было за странное состояние, раз не течка? Алкоголем от него не пахло. Для наркотиков тот выглядел слишком правильным. Он вообще казался жутко правильным до этого происшествия... Очередная усмешка скользнула по губам Джэ. Она когда-нибудь сегодня сойдет с губ? Или так и приклеится... Довольный. Вот как можно было описать состояние Ю — он был удовлетворен, насыщен и немного хотел ещё. Хотел продолжения, мыслями витая в квартире Дэхена; если выйдет на лестничную клетку, то наверняка голову свернет, невольно не отлипая взглядом от соседней двери.
Хотя выйти куда-то — это отличная идея. Ю быстро привел себя в видимый порядок, накинул кофту и вышел прогуляться и проветрить голову.
Дэхен решил не откладывать проверку. Привел себя в порядок, выпил тщательно отмеренные двадцать миллилитров сыворотки и выбрался на улицу. Прошел пару кварталов от своего тихого района до высоток и офисов. В нос безбожно вторгались посторонние вкусы и запахи, но не так резко, как вчера вечером в квартире Ю, а помягче, с постоянно присутствующей ноткой какого-то другого аромата. «Неужели это мой собственный запах?» — подумал Чон, незаметно принюхиваясь к вороту рубашки. Ничего особенного не почуяв, он опять подняв голову, сосредоточенно высматривая – и вынюхивая – какого-нибудь одиночного альфу.
Слишком занятый тем, что вдалеке, он не заметил, как споткнулся о выступ на тротуаре, и полетел вперед, предостерегающе маша руками. Но тут же был подхвачен, не долетев до земли.
— Как же ты так? — заботливо помогая Чону выпрямиться и дружелюбно — даже слишком — похлопывая его по спине и плечам, спросил молодой незнакомый альфа. Как раз то, что нужно.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |