– Не знаю, милорд. Центр города отсюда не виден, здания закрывают обзор. Сделать облёт?
– Да, но не слишком быстро. Держите высоту и избегайте резких манёвров, если только не увидите, что по нам начали стрелять.
Пилот насмешливо фыркнул:
– Сэр, на этом корыте мы заметим стрельбу не раньше, чем по нам попадут, – лорд-капитан почувствовал, что челнок сбрасывает скорость: пилот приступил к выполнению приказа.
Пока челнок медленно кружил над городом, Андерокус обдумывал возможные альтернативы посадке в центре. Здания вряд ли выдержали бы вес грузовоза, так что, если им не удастся найти открытое место, придётся садиться на окраине, несмотря на все неудобства. Конечно, в случае крайней необходимости они могли просто снести пару домов; челнок мог без последствий проломиться сквозь примитивные постройки, но это выглядело бы как беспричинное проявление агрессии. Наконец, пилот снова прервал раздумья вольного торговца:
– Нашёл, милорд. Большой открытый парк почти посреди города, места хватит с запасом для обоих челноков. Хотя, наверное, сломаем по дороге пару деревьев. Только вот, сэр, имейте в виду: я вижу в воздухе множество летающих существ; то ли туземцы, то ли местное зверьё. Кажется, они не вооружены, но явно следуют за нами. Пока что держатся в отдалении, но после того, как мы приземлимся…
– Спасибо за предупреждение, пилот. Давайте, сажайте нас. Медленно и осторожно, чтобы по возможности не подпалить кого-то из местных или их зверюшек, – челнок мягко притормозил, почти остановившись в воздухе, и начал плавно опускаться, а лорд-капитан повернулся к командору Сэйрии:
– Вы всё слышали?
Та энергично кивнула головой в шлеме:
– Да, сэр. Мои бойцы будут готовы и настороже, – сделав паузу, она добавила: – Сэр, вокруг парка полно городских построек. Я беспокоюсь насчёт снайперов.
– Придётся быть начеку, но это лучшая возможность быстро войти в контакт с властями, – Сэйрия что-то недовольно проворчала, но всё-таки кивнула. – Пусть один из ваших отрядов высадится первым, возьмёт под охрану челнок и заодно впечатлит всех, кто будет наблюдать. Чтобы припугнуть, но, пожалуйста, без агрессии, – послышались два глухих удара (“видимо, те самые деревья”, – предположил Андерокус), затем челнок встряхнуло, и он замер на месте. Гул двигателей стих, Сэйрия встала на ноги и отсалютовала:
– Есть, сэр. Сержант Далис, вам повезло! Ваше отделение высаживается первым и охраняет аппарель. Держаться как на параде, но смотреть в оба! Все остальные: приготовиться к эскортному построению! – все тридцать бойцов вскочили, чётко отдали честь, и ближайший к выходу отряд повернулся к аппарели, с шипением опустившейся вниз, открыв проход в чужой мир.
Десять солдат двумя короткими колоннами промаршировали вниз по аппарели, абсолютно синхронно печатая шаг, как и следовало ожидать от лучших стражей торгового Дома Андерокусов. Сойдя на землю, колонны разошлись в стороны, образовав единую линию по краям аппарели. Выстроившись, бойцы развернулись и замерли по стойке “смирно”, взяв хеллганы наизготовку.
Андерокус на несколько секунд придержал остававшихся в челноке людей, чтобы посмотреть, не атакует ли кто-нибудь передовой отряд. Но ничего не случилось, снаружи стояла тишина, только шелестел прохладный утренний ветерок, принося в челнок запах свежести с примесью испарений прометия из двигателей. Вольный торговец уже собрался скомандовать выход, но тут сверху раздался рёв приближающегося аппарата механикусов, и лорд-капитан решил подождать внутри, пока Терсиард не приземлится и не выйдет наружу.
Ждать пришлось недолго. То ли пилот механикусов предположил, что местные жители разбежались, когда приземлялся челнок Андерокуса, то ли, скорее, он, она или оно попросту не заботилось о том, что какие-то туземцы могут попасть под выхлоп. Звук двигателей вскоре оборвался, и Андерокус услышал, как тяжёлые шаги пролязгали по металлу.
Вот теперь можно было выходить. Вольному торговцу не подобало ждать магоса механикусов. Следовало с самого начала дать аборигенам понять, кто главный в имперской делегации.
Парсеон Андерокус не торопясь проследовал вниз по аппарели, всем своим видом излучая силу и изящество, как учили его ещё в юные годы наставники по этикету. На нём был обычный капитанский мундир, но и в нём он выглядел безукоризненно элегантно. Полная парадная форма могла подождать до того, как аборигены организуют официальный приём; могущественному торговцу всегда следовало иметь в запасе лишний способ впечатлить и поразить тех, с кем ему предстояло иметь дело.
Второй отряд сопровождения шагал наравне с ним, построившись двумя колоннами по обеим сторонам аппарели. Тангро шёл по правую руку и чуть позади своего господина, а командор Сэйрия держалась за левым плечом. За двумя ближайшими вассалами вольного торговца следовали Дэвмос и астропат, а третий отряд стражников замыкал шествие, маршируя двумя шеренгами по пять человек во всю ширину аппарели. Андерокус удовлетворённо подумал, что со стороны они, должно быть, представляли собой весьма грозное и внушительное зрелище.
Справа от себя лорд-капитан заметил красный с золотом силуэт челнока механикусов. Возле его опущенной аппарели возвышался магос Терсиард.
Рост магоса был далеко за два метра, и, насколько Андерокус знал, почти всё его тело было аугметическим. Он носил традиционную красную мантию Адептус Механикус, отделанную золотым узором из шестерёнок, почти полностью скрывавшую его от посторонних взглядов. В глубокой тени капюшона на его лице играли металлические отблески от городских огней и сумеречного предрассветного неба, а три зелёных линзы, служивших ему глазами, мерцали странным светом, который всегда был другого оттенка, чем внешнее освещение. Из спины магоса рос целый куст жутковатого вида паукообразных вспомогательных аугметических конечностей и механодендритов, окружающих его как металлический ореол из штырей и щупалец, а на правом плече, как обычно, покоилась угловатая махина тяжёлого болтера. Вокруг магоса парила небольшая стайка сервочерепов, тихонько жужжа крошечными антигравитаторами, но больше его не сопровождал никто. Не считая механизированных черепов, Терсиард был один.
Андерокус удостоил техножреца лишь мимолётным взглядом. Основное внимание торговца было приковано к собравшимся в парке существам, таращившимся на громады челноков.
– Кто-то спёр фестиваль юных ковбоев, а лошадок оставил? – еле слышно пробормотала Сэйрия, и Андерокус мог понять, почему. Яркие, разноцветные, четвероногие ксеносы-гиппоиды, в среднем чуть больше метра высотой, потрясённо глазели на него, его окружение и оба челнока. Спускаясь вниз, вольный торговец поначалу принял этих существ за местных декоративных или вьючных животных, но сейчас, присмотревшись поближе, он заподозрил, что это и были здешние жители. Многие из них носили нарядную одежду самого разного фасона, от простого жилета на ком-то вроде уличного торговца газетами, до существа, щеголявшего удивительно элегантным моноклем, шляпой-цилиндром и деловым костюмом. Многие были раздеты, и судя по их количеству, ходить без одежды здесь считалось вполне социально приемлемым. Ещё больше этих созданий опасливо выходило из многоэтажных построек, окружающих зону высадки; очевидно, их встревожил рёв двигателей во время посадки. Иные парили в небе на покрытых перьями крыльях, которые казались слишком маленькими, чтобы держать их в воздухе. И все они, включая летающих, разглядывали людей со смесью благоговения, удивления, потрясения и лёгкого опасения на лицах. Многие переговаривались друг с другом приглушёнными голосами.
– Я не думаю, что это домашние или рабочие животные, Сэйрия, – откликнулся Тангро. – Обратите внимание на большой объём черепа, явно бинокулярное зрение, а также одежду и инструменты у некоторых из них. И видите, какие у них выразительные лица?
– Вижу, но мне приходилось видеть и зверей, умеющих имитировать мимику, – нетерпеливо ответила ветеран Гвардии.
– Но держу пари, ни у кого из них не было такого крупного мозга. О, смотрите! Это же татуировки у них на ляжках? Не знаки ли это отличия или социального статуса? Или, может, они обозначают профессию или должность! Но как они наносят их поверх шерсти? – в голосе Тангро слышалось возбуждение. – И они же явно обсуждают нас друг с другом! Ну и ну, да вы посмотрите на их лица! Удивительно похожи на людские, несмотря на совершенно нечеловеческое телосложение, даже больше похожи, чем у эльдар! Я уверен, что никогда не видел ничего подобного!
– Берегитесь, сенешаль, – проворчал Дэвмос. – Не подобает слуге Императора так… увлекаться ксеносами.
– Исповедник, я здесь именно для того, чтобы понять этих существ. У них есть то, что нам нужно, так что мне следует иметь разум, открытый к новому. Будет гораздо проще получить требуемое сырьё, если мы сумеем определить, каким образом с ними эффективнее всего общаться, – сварливо ответил Тангро.
– “Разум, открытый к новому, подобен крепости, чьи ворота распахнуты настежь”. Помните об этом, Тангро, – благочестиво процитировал священник. – Вам следует тщательно следить за собой, дабы уберечь свою душу от чужеродной скверны.
– Милостью Императора, Дэвмос! Даже самая могучая крепость станет страдать от голода, если никогда не будет открывать ворота, чем только приманит осаждающих!
– Не могли бы вы оба помолчать? – прошипел Андерокус. – Отложите ваши пререкания на потом, когда будете наедине!
Оба спорщика умолкли, пробормотав извинения.
Разобравшись с отвлекающим фактором, Андерокус сосредоточился на том, чтобы вложить в своё выражение лица и общую манеру держаться как можно больше нетерпения. Он проделал долгий путь до их мира, и теперь собирался добиться, чтобы их лидеры или послы пришли к нему. Это был мощный тактический приём в переговорах, дающий большое преимущество и уже опробованный вольным торговцем в прошлом. Самый большой недостаток приёма заключался в том, что само их прибытие должно было казаться расе, не умеющей путешествовать в космосе, страшнейшей угрозой, так что, возможно, ему предстояло стоять здесь довольно долго, пока какой-нибудь ксенос не наберётся храбрости, чтобы подойти поближе. Невелика проблема; на самом деле, отчасти именно поэтому вольный торговец и решил приземлиться перед самым рассветом, когда чужаки должны были только-только проснуться.
И потому он сильно удивился, когда всего лишь через несколько минут один из гиппоидов, с голубовато-синими гривой и хвостом и светло-коричневой шерстью, одетый в жилетку и чёрный берет, сквозь отверстие в котором торчал спиральный рог, вышел из толпы, собравшейся у границы парка, и неуверенно двинулся вперёд. Подойдя, он, заметно нервничая, произнёс несколько слов, явно обращаясь к Андерокусу. Когда вольный торговец ответил ему непонимающим взглядом, он повторил слова помедленнее, определённо стараясь произносить звуки как можно чётче.
Сэйрия чуть вздрогнула, звякнув доспехами, и это привлекло внимание лорда-капитана.
– В чём дело, командор?
– Сэр, я не совсем уверена, у него странный акцент, но… кажется, этот ксенос говорит на древнем англике! – тут Андерокус порадовался, что командор стражи надела шлем: если на её лице было написано такое же потрясение, какое звучало у неё в голосе, местные могли принять это за слабость, что грозило ухудшить их позицию в переговорах.
– Англик? Мне незнаком этот диалект, – задумчиво сказал Тангро.
– Это древний, доимперский и, возможно, до-готический язык, – раздался позади них неподражаемый металлический голос. Андерокус понятия не имел, как Терсиард умудрился незаметно подойти настолько близко. Иногда огромный магос демонстрировал почти кошачью способность бесшумно передвигаться. – Мне интересно, откуда вы знаете его, командор.
Ксенос, который к ним обращался, похоже, тоже не заметил Терсиарда, и когда тот заговорил, шарахнулся в сторону. Его большие глаза ещё увеличились при виде техножреца, вставшего за шеренгой стражников справа от аппарели. Ксенос сделал было несколько нервных шагов назад, но один из сервочерепов Терсиарда с жужжанием вылетел из темноты и повис рядом, после чего ксенос перестал пятиться и в изумлении уставился на летающую машинку.
Не обращая на всё это внимания, Сэйрия повернулась к магосу:
– На нём до сих пор говорят кое-где в южном Раале, на моём родном Силеусе. Я жила в нескольких часах пути от города, где на англике говорили все, а сама научилась ему от друга детства, – командор вскинула голову. – Но с тех пор прошли десятилетия. Я ведь ещё почти девочкой отправилась служить в Гвардию.
– Любопытно, – Терсиард перевёл взгляд на обеспокоенного ксеноса, вокруг которого продолжал кружить сервочереп. – Интересно, как получилось, что здесь на нём говорят?
– Сэйрия, а вы сможете нам переводить? – спросил Андерокус.
– Я… может быть, – произнесла Сэйрия с необычной для неё неуверенностью. – Как я говорила, прошло много лет, сэр. Но, возможно, мне удастся что-то вспомнить.
– В моих лингвистических базах данных содержится древний англик, – заметил Терсиард. – Если вы сможете побудить этого ксеноса разговаривать с вами, я смогу проанализировать различия в диалектах и запрограммировать мои сервочерепа служить нам переводчиками.
– Думаю, стоит попробовать, – Андерокус шагнул в сторону и жестом предложил Сэйрии выйти вперёд. Но высокая, закованная в броню воительница с закрытым маской шлема лицом явно испугала маленького чужака; когда она приблизилась, он снова начал пятиться назад, судя по его лицу, жалея, что решил заговорить с пришельцами.
– Командор, – позвал Тангро. – Вы его пугаете. Снимите шлем.
Сэйрия вопросительно оглянулась на Андерокуса. Лорд-капитан согласно кивнул, и командор стражи нехотя отстегнула маску-респиратор и стащила шлем с головы.
Увидев лицо Сэйрии, маленький чужак немного расслабился. А когда она, запинаясь, обратилась к нему, он окончательно успокоился, радостно улыбнулся и ответил ей на своём языке, произнося слова медленно и чётко, чтобы командору было проще его понимать. Андерокус заметил, что сзади у этого ксеноса красовалась отметина в виде пера, выводящего букву, и предположил, что чужак, возможно, служит кем-то вроде писаря.
Вольный торговец отклонился назад и повернулся к астропату, стоящему позади:
– Сетарон, вы что-нибудь чувствуете?
– Очень многое, мой лорд, – тихо ответил псайкер. – Разумы множества из этих существ гудят и искрятся энергией. Но смею вас заверить: никто из них, тем не менее, пока не пытался вмешаться в наши мысли, иначе я уже сказал бы об этом.
Андерокус сердито уставился на астропата – разумеется, с нулевым эффектом, поскольку новые глаза у того за это время не выросли.
– Но вы же говорили, что варп здесь спокоен?
– Так и есть, мой лорд, – твёрдо ответил Сетарон. – Спокойнее, чем я видел где бы то ни было. При таком количестве псайкеров вокруг так быть не должно, но факт остаётся фактом.
– Ну что ж, – Андерокусу очень не понравилось известие о том, что он окружён псайкерами. – Оставайтесь настороже, и предупредите, если почувствуете любое вмешательство.
– Я буду начеку, – торжественно заверил астропат.
Пока Андерокус и Сетарон разговаривали, Сэйрия продолжала беседовать с коричневым ксеносом, явно всё больше и больше осваиваясь с языком. Чужак, в свою очередь, широко улыбался, будучи в полном восторге, а продолжавшая расти толпа вокруг, кажется, почти перестала опасаться людей. Разговоры между небольшими группами ксеносов стали более оживлёнными, и Андерокус заметил, как несколько крылатых чужаков куда-то умчалось – возможно, чтобы привести сюда кого-то более важного.
– Что вы рассказываете этому существу, командор? – прервал Сэйрию Андерокус.
Развернувшись, та отсалютовала:
– Ничего опасного, сэр. В основном отвечаю на простые вопросы. Я сказала ему, как называется наша раса, что мы пришли со звёздного корабля, что мы служим одновременно и вашей династии и Империуму, и что мы желаем говорить с их властями, – она снова повернулась к чужаку как раз в тот момент, когда он телекинезом левитировал из кармана жилетки небольшое перо и блокнот, и отпрыгнула в сторону, воскликнув: – Кровь Императора!
Чужак тоже подскочил, лихорадочно оглядываясь вокруг большими зелёными глазами, пытаясь выяснить, что же так напугало Сэйрию. Стражники напряглись, но железная дисциплина запрещала им двигаться без приказов командора и в отсутствие прямой угрозы. Сэйрия, указав на парящие в воздухе письменные принадлежности, произнесла несколько слов на языке чужака, и тот несколько секунд удивлённо смотрел на неё, после чего рассмеялся и что-то ответил с беззаботной улыбкой.
– Эм… сэр? Кажется… среди местного населения, эм, очень… велика концентрация псайкеров, – сказала Сэйрия ровным голосом, выдававшим любому, кто хорошо её знал, глубокое беспокойство командора. Андерокус ясно видел, каких трудов ей стоило удержаться от того, чтобы схватиться за рукоять плазменного пистолета на бедре.
– Да, пока вы тут общались, астропат Сетарон уже предупредил меня об этом, – ответил лорд-капитан чуточку ядовитым тоном и добавил, указывая на ксеноса: – Он говорил вам что-нибудь насчёт точного количества?
– Кое-что сказал, сэр, – увидев, что её господина не слишком беспокоит изобилие колдунов, Сэйрия быстро овладела собой, хотя держалась теперь более настороженно. – Все, кто с рогами – псайкеры, правда, очень различные по силе, – Андерокус быстро окинул взглядом толпу. Процент рогатых чужаков в ней был неприятно высоким. – Этого зовут Вордсмит, хотя ему больше нравится просто Смит, – тем временем маленький чужак старательно строчил что-то в блокноте, периодически прерываясь и внимательно вглядываясь в людей. – И ещё: хотя за местным городским начальством уже послали, верховный правитель всего этого мира проживает где-то в другом месте. Пока это всё, что я успела узнать; очень трудно вспоминать слова и грамматику, – в голосе Сэйрии прозвучали извиняющиеся нотки.
Андерокус хмыкнул:
– Он имеет хоть какое-то представление о том, когда могут прибыть местные лидеры? – пожалуй, было бы слишком большой удачей найти правителя планеты в первом же городе, который они посетили. Ну что ж, возможно, ему удастся убедить верховного владыку этого мира прибыть сюда; это может дать ему дополнительный козырь в дипломатии.
– Кажется, он думает, что очень скоро, сэр, – она снова заговорила с чужаком, тот оторвался от своего блокнота и кивнул, потом взглянул на Андерокуса и что-то выразительно произнёс, кивнув ещё раз. – Он говорит, в ближайшие минуты.
– Похвально быстро, если так, – заметил Андерокус. – Магос, вы добились чего-нибудь с вашей базой данных?
– Так точно. Я прочёл должные молитвы и убедил когитаторы предоставить нам помощь. Весьма простая задача; даже не возникло нужды в ритуальных благовониях. Эти сервочерепа будут служить нашими переводчиками, – небольшая группа крошечных сервиторов вылетела из челнока механикуса, и каждый занял место над плечом одного из старших членов экспедиции. – Они проинструктированы говорить, только когда вы обращаетесь к кому-то из ксеносов, либо когда один из ксеносов обращается к вам.
– Спасибо магос, ваша помощь просто бесценна. Хотя, возможно, следует добавить в их инструкции случай, когда ксеносы разговаривают между собой; это даст нам преимущество, поскольку мы будем знать, о чём они говорят, а наши разговоры останутся для них тайной, – Андерокус повернулся к маленькому ксеносу… кажется, его звали Вордсмит?.. – Теперь вы меня понимаете? – спросил он, и сервочереп, висящий над его плечом, заговорил, переложив слова вольного торговца на язык чужаков.
Ксенос чуть не упал от изумления:
– Эти ваши летучие черепа… разговаривают?! – вслед за ним произнёс сервочереп, на этот раз переведя местный язык на высокий готик. Голос черепа был немного металлическим (хотя, как ни странно, не до такой степени, как голос магоса), но вполне разборчивым.
– Они не говорят сами по себе, а лишь переводят наши слова, – ответил Андерокус, стараясь подчеркнуть, что сервочерепа просто слуги. – Задача, которую они, похоже, успешно выполняют, – лорд-капитан благодарно кивнул магосу Терсиарду, на что механикус не озаботился ответить.
– Это потрясающе! – воскликнул Вордсмит через сервочереп, затем вгляделся поближе в тот из них, который всё ещё парил возле него: – Какая магия тут используется? Он такой маленький, а может одновременно говорить и летать!
– Вы сказали командору Сэйрии, что ваши лидеры скоро прибудут, верно? – спросил Андерокус, проигнорировав вопрос чужака. Лучше было держать их в неведении, во всяком случае, пока что. К счастью, Терсиард тоже не стал ничего объяснять, чем проявил огромное самообладание: ведь чужак предположил, что чудеса Бога-Машины можно спутать с психическими фокусами колдунов!
– О да, я уверен, что они уже направляются сюда! – ксенос оглянулся через плечо на ближайшее здание с часами на фасаде. – Думаю, они будут здесь вскоре после того, как принцесса поднимет солнце.
Принцесса?.. Судя по контексту, он имел в виду какое-то местное солярное божество. Андерокус успел повидать достаточно разновидностей языческих религий чужаков; оставалось надеяться, что местная не связана с варпом, как некоторые из них. Солнцепоклонничество было в основном безвредно, и даже в культе Императора имелись ветви, его практикующие. Отождествление солнца и Императора относительно часто появлялось в упрощенных версиях культа. Но, разумеется, не могло быть такого, чтобы эти чужаки и в самом деле поклонялись Императору!
– Конечно. Есть ли у вас какие-то особые действия или ритуалы, связанные с рассветом? – если чужаки ожидали, что имперцы будут участвовать в их церемониях, это следовало выяснить заранее, чтобы избежать разочарований. Андерокус не заметил в толпе чужаков никакого оружия, так что был вполне уверен, что его стражники отразят любую агрессию, вызванную отказом следовать религии ксеносов.
– Только для принцессы, – ответил чужак, по-житейски пожав плечами, – ну, и для публики, которая собирается на церемонию в Кантерлоте. Здесь, в Мэйнхэттене, это просто рассвет.
– Ясно, – Андерокус взглянул туда, где за многоэтажными зданиями, окружавшими парк, скрывалась линия горизонта, и увидел бледное сияние, предвещающее восход. – В таком случае, мы будем ожидать прибытия ваших лидеров.
Вольный торговец молча стоял и ждал, а ксенос продолжал что-то строчить в блокноте.
Наконец, солнце показалось над горизонтом, и астропат Сетарон с душераздирающим воплем рухнул на землю.
* * *
Когда астропат очнулся, челнок уже покидал верхние слои атмосферы. Тангро с Терсиардом остались на поверхности, чтобы продолжить переговоры. Сенешаль настоял на этом, несмотря на то, что остальные старшие чины улетали, и уверял, что сможет провести предварительную встречу самостоятельно. Андерокус надеялся, что Тангро сумеет выдумать хоть какое-то правдоподобное объяснение их поспешному отступлению; зрелище того, как высокопоставленные члены делегации, толкаясь, торопятся по аппарели в безопасность челнока, в то время как двое стражников тащат вслед за ними пронзительно кричащего астропата, угрожающе наставив хеллганы на толпу, должно быть, выглядело крайне унизительно. Сэйрия оставила внизу один отряд стражи, чтобы обеспечить безопасность сенешаля, а остальные два взяла с собой, чтобы гарантировать, что Сетарон никому не сможет причинить вред.
Когда Сетарон судорожно втянул в себя воздух, все, кто сидел поблизости, отодвинулись подальше. После того как астропат забился в припадке, из его пустых глазниц потекла кровь, и это могло означать, что им овладел варп или он стал жертвой зловредного колдовства ксеносов. Несмотря на то, что исповедник Дэвмос осмотрел астропата и объявил, что не видит в нём скверны, никто не хотел рисковать сверх необходимого.
Теперь, когда Сетарон сидел, постанывая и вытирая с лица подсыхающую кровь, настало время узнать, не ошибся ли исповедник.
Дэвмос подтолкнул Сэйрию, указав ей на очнувшегося астропата. Та, махнув закованной в броню рукой, велела стражникам расступиться, и массивный исповедник почтительно протолкнулся мимо Андерокуса. Бойцы Сэйрии подняли хеллганы, а исповедник вытащил свой богато украшенный, трижды благословенный болт-пистолет и спросил хрупкого астропата:
– Малахай Сетарон, слышишь ли ты мой голос?
Незрячий взгляд астропата повернулся к священнику:
– Кессар? Кессар, это ты?
– Верно, – твёрдо ответил Дэвмос. – Сетарон, когда взошло солнце, с тобой случился припадок. Остался ли ты сам собой, или проклятое колдовство всё-таки сгубило твою душу? – исповедник нацелил пистолет в голову астропату и положил палец на спуск. Он определённо не желал допускать ни малейшего риска.
– Да, исповедник, мои разум и душа по-прежнему со мной. Подождите, я докажу… – пошарив под воротом мантии, Сетарон нащупал у себя на шее тонкую золотую цепочку и вытянул за неё из-под одежды золотой знак аквилы тончайшей работы. Крепко сжав талисман в ладони, он хрипло продекламировал: – Исповедник Дэвмос, именем Императора и во славу Его я клянусь перед вами в том, что душа моя чиста в Его очах, и Враг не нашёл к ней пути.
Три долгих секунды Дэвмос напряжённо ждал, не решит ли Бог-Император поразить астропата своим гневом. Когда этого не случилось, священник убрал оружие в кобуру:
– Рад это слышать, Малахай. Я боялся за тебя.
Напряжение, витавшее в отсеке челнока, рассеялось, когда слова исповедника прогнали страх перед одержимостью демонами. Лорд-капитан Андерокус шагнул вперёд, встав рядом со священником:
– Что случилось, Сетарон? На вас кто-то напал?
– Я… так не думаю, мой лорд. Когда встало солнце, я почувствовал грандиозный всплеск психической энергии. Он не был нацелен на меня, иначе, боюсь, я сгорел бы, как свечка. Но всё равно, мне едва удалось сохранить разум; эта мощь была настолько огромной, что чуть не уничтожила меня, хотя я лишь коснулся её чувствами, – Сетарон содрогнулся. – Не знаю… стоит ли мне это говорить, но… я лишь однажды в жизни испытывал нечто подобное.
– Видящий Меландрил, – кивнул Андерокус. Если этот проклятый эльдарский колдун каким-то образом последовал за ними через варп-шторм…
– Нет, мой лорд, – робко возразил вольному торговцу Сетарон. – Сила этого… существа бесконечно превосходила силу Меландрила. Тот единственный раз, когда я чувствовал что-то похожее, это было… – астропат замолк, явно не решаясь закончить мысль.
– Ну? Когда же? – нетерпеливо переспросил лорд-капитан.
Сетарон вновь заколебался, и наконец едва слышно произнёс:
– Это было в тот день, когда я… потерял зрение, мой лорд.
Его ответ изрядно озадачил Андерокуса. Сетарон был астропатом, и ослеп, когда…
– Богохульство! – прошипел Дэвмос, крепко сжав свой форменный посох. – Ты смеешь заявлять, что там, в этом мире, сам Император?! – рука исповедника снова легла на рукоять болт-пистолета. – Я вижу, ты всё-таки не избежал скверны!
– Тихо, Дэвмос, – скомандовал лорд-капитан, выставив руку, чтобы пресечь любые попытки насилия со стороны исповедника. – Я уверен, что Сетарон не собирался богохульствовать. Так ведь, Сетарон? – последний вопрос прозвучал как предупреждение.
– Конечно, мой лорд, – астропат поклонился Дэвмосу: – Нижайше прошу простить меня, исповедник. То, что я собираюсь сказать, может звучать неблагочестиво, но, Кессар, ты же знаешь меня. Я никогда и ни за что не отвернусь от света Императора. Даже чтобы спасти себя от вечной муки.
Священник что-то гневно проворчал, но он действительно прекрасно знал астропата. И помнил, что слепой псайкер был почти что фанатически верующим, непоколебимым и глубоко преданным приверженцем Императора.
– Я пока что воздержусь от суждений, Малахай. Но прошу, будь крайне осторожен в словах.
Нервно облизнув губы, Сетарон кивнул:
– Хорошо, – он помолчал, видимо, подбирая слова. – Я не хотел сказать, что там, в этом мире, был Император, но сила, которую я ощутил, очень походила на силу Астрономикона, по величине, но не по оттенку, – он снова помедлил. – Она была более цельной, и… словно бы тёплой. От Астрономикона исходит ощущение грозной, безжалостной воли, но самым краешком чувств в нём можно расслышать… словно бы бормотание.
– Бормотание? Ты смеешь называть мысли Его Божественного Величества бормотанием?! – возмутился Дэвмос, прервав задумчивое повествование астропата.
– Исповедник! – рявкнул лорд-капитан. – Я сказал, тихо. Мы все высоко ценим ваше рвение и заботу о наших душах, но я непременно должен дослушать до конца. Мне нужно узнать об этом мире как можно больше, и я не позволю вам прерывать Сетарона через каждое слово. Поэтому держите. Язык. За зубами. Второй раз повторять не буду, – ледяной взгляд Андерокуса впился в глаза священника. Мало кто не дрогнул бы перед гневом могущественного вольного торговца, даже такого относительного молодого, как Парсеон Андерокус, особенно учитывая стоявшую позади него Сэйрию, готовую на месте казнить любого, кто смел прогневать лорда-капитана. Но Дэвмос был крепким орешком. Сжав челюсти и выпрямив спину, он в свою очередь упрямо уставился в глаза лорду-капитану… но потом всё-таки кивнул.
Удержав взгляд священника ещё на секунду, Андерокус снова повернулся к астропату:
– Продолжайте, Сетарон.
– Да, мой лорд, – заговорил астропат. – Я… извините, “бормотание” было неподходящим словом. Я пытаюсь объяснить то, что очень нелегко выразить словами; прошу простить меня. Во время ритуала связывания души я мог… слышать, или чувствовать, какофонию голосов тех, кто жертвует свои души Астрономикону. Тех же, кто недостаточно силён, чтобы это вынести, поглощает Император, восполняя свою мощь, и их голоса постепенно затихают. Но то, что я ощутил сегодня… было похоже на силу, которую я чувствовал во время связывания, но оно было более… осознанным. Там не было безумной какофонии слабеющих голосов, и я ощущал лишь одно присутствие, – он вздрогнул. – Лишь один голос. Он ничего не говорил, но я всё равно его слышал. И он был… добрым, – Дэвмос вновь стиснул зубы, но, выполняя приказ Андерокуса, смолчал. В голосе псайкера появились мечтательные нотки, странная смесь благоговения и страха: – Если честно, он был именно таким, каким я всегда представлял себе Императора в прошлом, во времена Великого Крестового Похода, когда Он собирал всё человечество под Свою руку и нёс Свой свет до самых дальних пределов галактики. Когда Император не был прикован к Трону. И это… создание было тёплым, и добрым, но в нём чувствовалась и стальная сила. Оно заметило меня, думаю, в самый последний момент, – задумчиво продолжил астропат, – и это его внимание причинило мне такую боль. Оно постаралось защитить меня от себя, но это было всё равно что отдёрнуть от огня руку, когда её уже обожгло. И всё же, только благодаря этому я ещё дышу.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |