-Какие же люди мерзкие.
-Да не то слово, друг, - Картер улыбается во всю свою кукурузную пасть.
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит?
Я сижу на своём рабочем месте.
-Здравствуй, худший работник месяца. Я себя чувствую очень скверно.
Я слышу плеск воды.
-Я ревную одну девушку к её парню. Я не могу терпеть эту ревность. Я хочу порезать вены.
-Вода тёплая?
-Не особо.
-Тогда сделай погорячее. Это будет довольно больно и долго.
-Сколько?
-Чуть больше, чем полтора часа.
-Слишком долго.
-Поэтому режь горло – пятнадцать минут и готово.
-Хорошо, я запомню, - вода затихает. – Самое памятное за последние две недели.
-Мужик, ковыряющийся в носу. Я так и не поел.
Я слышу тихий гнусавый смех.
Что меня не удивило, в мой следующий рабочий понедельник он опять позвонил.
Но попал немного не ко мне.
-Бел!
Мне орут из соседнего отдела.
Я встаю и поворачиваю голову на голос.
-Тебя просит какой-то самоубийца. Орёт, что если не услышит голос худшего работника месяца - выпьет яд. Третья линия.
Я переключаюсь на третью линию.
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит? А теперь живо отвечай, зачем поднимаешь на уши все отделы?
-При мне только что сбили бабу! Господи, я никогда не видел ничего более кровавого!
-Где ты сейчас?
-На главной площади! Я почти попал под эту машину! Это была моя машина! Я должен был под неё угодить! Эта сука украла машину, предназначенную мне!
-Успокойся.
-Я купил крысиный яд в магазине. Я сейчас же его выпью.
-Ты понимаешь, что поступаешь слишком необдуманно? Ты плохо умрёшь. Чтобы покончить с собой, надо иметь на это право. Самоубийство не по праву – один из самых омерзительных поступков. Ты кончаешь жизнь без достаточных оснований. Об этом редко говорят вслух, но об этом думают все. Такой самоубийца вызывает чувство неловкости: смесь жалости и брезгливости. Прямо сейчас ты испортишь день сотни прохожих вокруг. Если хочешь умереть, то вреди только себе.
-Но эта тварь украла мою машину!
Я устало тру переносицу.
На следующий рабочий понедельник, шестое июня, повторилось то же самое.
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит? А если быть точнее, что ещё тебе от меня нужно?
-Привет. Меня постоянно дразнят, и мне надоело это терпеть.
-Убей их всех.
-У меня есть пистолет. Я собираюсь прострелить себе голову.
-Нет, маленькая тварь, стреляй в живот, потому что будешь долго мучиться и не факт, что действительно подохнешь. К тому же, это достаточно больно. Стреляй в живот, не пожалеешь. Хотя в голову тоже хорошо: судмедэксперты смоют мозг в унитаз, а голову будут хоронить в отдельном полиэтиленовом пакете. И где ты стащил настоящий пистолет?
-Вообще-то, я уже достаточно взрослый, чтобы самому его купить.
-Да ну?
Я сижу на диване на крыше очередного отеля.
Очередная вечеринка в честь начала лета.
Организаторы пытались воссоздать колорит эпохи двадцатого века, но попытка с треском провалилась.
Когда появляются ребята с «конфетами», все, как по системе Павлова, срываются с мест.
Я же продолжаю сидеть на диване и курить.
Ко мне, покачивая бёдрами, подкатывает Гвен Темпл:
-Здравствуй.
-Привет, - я киваю головой.
-Как тебе пирушка?
-Херня. Ангел лучше устраивает.
Гвен присаживается сбоку:
-Джоан сказал, я тебе не понравилась.
-Да, не особо.
-Значит, ты по мальчикам?
-Нет. Просто мне не нравятся такие, - я поднимаюсь на ноги и ухожу к бару.
Я слышу цокот её каблуков.
-Почему же? Чем же я тогда плоха?
Я облокачиваюсь о барную стойку, беру в рот сигарету и осматриваю её с ног до головы.
На ней чёрное облегающее платье чуть выше колен, чёрная сумочка подмышкой, золотые браслетики на изящных запястьях. Её губы накрашены блёклой помадой, отчего они почти сливаются с кожей, а глаза обрамлены ровным рядом тёмных бархатных ресниц.
Сегодня она выглядит лучше.
-Ну, - я затягиваюсь, - возможно, я пересмотрю своё решение по поводу тебя.
-Тебе не кажется, что ты на себя слишком много взваливаешь?
Я шипяще смеюсь:
-Я всего лишь божество.
После пирушки мы едем к ней на квартиру.
Мы так ничего и не приняли, а запас алкоголя был крайне скуден.
Она постоянно жалась ко мне и хихикала, когда я что-нибудь да шутил.
В квартире царит полутемень, которая таинственно ложится на всё вокруг.
Мы только закрываем дверь, мы только проходим в гостиную.
Гвен вешается мне на шею, прижимаясь всем телом.
Я чувствую запах её дорогих духов.
Я чувствую её губы на своих.
Я чуть прикрываю глаза, когда она зарывается пальцами в мои волосы, блаженно мыча.
Честно говоря, я ощутил мало чего особенного, пока трахал её.
Я привычно совал член в мягкое женское тело, слушал, как яйца с хаотичным шлепком ударялись о ягодицы, когда я входил полностью.
Я лишь сосредоточенно кусал губы, пока длинные ногти впивались в мою спину.
Я чувствовал каждую малейшую царапинку на своей спине.
Поэтому я ловко закинул её тонкие ноги себе на плечи, чувствуя, как стенки влагалища обхватывают мой член.
Возможно, как раз тогда она мне показалась совершенной.
Когда пьянящее предвкушение оргазма сдавило мозг, словно сложило его в тесноватую коробочку.
Я навалился сверху, и громкие стоны стали раздаваться буквально над ухом.
Гвен обхватывала меня руками, я чувствовал её дыхание где-то у основания шеи.
А потом я сильно сжимаю пальцами её бока, глухо стону в подушку, когда вязкая сперма покидает мой организм.
Я обессилено скатился с Гвен. Она начала тихо-тихо смеяться.
Я повернул к ней голову:
-Ты чего?
-Господи Иисусе, это было так феерично. Я такого ещё никогда не испытывала.
Она перекатывается на бок, упираясь рукой в мою грудь и даря поцелуй.
-Даже лучше, чем когда ты был обдолбанный.
С тех самых пор мы зачастили друг к другу.
В очередной рабочий понедельник раздаётся телефонный звонок.
Я снимаю трубку, уже заранее зная, кто это может быть.
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит?
-Здравствуй, - говорит знакомый голос. – Меня все достали. Я включил газ. Я хочу задохнуться.
Я тихо выдыхаю.
-Тебе ещё не надоело?
-Да как-то и нет.
-Лучше попробуй угарный газ. Тогда, в случае провала, ты останешься полуидиотом. А то тебя организм выгонит на улицу.
-Знаешь, я даже специально не закрываю дверь.
-Ты меня вообще слушаешь?
-Я мечтаю, чтобы ко мне заглянули воры, нашли меня и убили. Это было бы так прекрасно.
-Я бы выплатил каждому вору по миллиону за такой героический поступок.
Последний день июня.
По приходу домой я сразу отключил телефон из сети и розетки.
Я не хочу, чтобы меня кто-нибудь тревожил.
Я включаю «ящик». Я включаю мультфильмы.
Я насыпаю в тарелку хлопья. Я заливаю хлопья молоком.
Я сажусь на диван, уплетаю за обе щёки хлопья с молоком и смотрю мультфильмы.
Я даже не знаю, что может быть хуже меня в данный момент.
И я думаю, почему же эта суицидальная сопля вечно хочет себя убить, но не убивает?
Раздаётся телефонный звонок.
Я встаю. Я отвечаю.
-Привет, Бел.
Я сразу узнаю голос отца.
-Привет.
-Как ты? Как идея со службой доверия? Уже обосновался на новом месте?
-Да я вроде бы хорошо. Идея оказалась довольно выигрышной. Нормально зарабатываю. А ты как?
Я не знаю, сколько мы разговаривали, но связь резко оборвалась.
Я вернулся к хлопьям и телевидению.
Но где-то спустя час меня как-то осенило.
Во-первых, я не говорил отцу, где я работаю.
Во-вторых, мой отец не знает моего номера.
В-третьих, я собственноручно убил своего отца около восемнадцати лет назад.
Я перевожу взгляд на телефон.
Только что кто-то меня отлично наебал.
Настолько отлично, что я почти поверил.
Я встаю и собираюсь вырубить телефон из сети, но вижу, что он и так отключён.
Даже из розетки.
По спине у меня пробежал холодок.
Я доел хлопья и пошёл спать.
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит?
-Вот я умру, и все они будут плакать. Я уже облил себя бензином.
Я слышу, как чиркает зажигалка.
-Скажи, ты веришь в Бога?
-Не очень.
-А в звонки с того света?
В трубке тишина.
-К чему ты сейчас всё это спрашиваешь? Я ещё не умер.
-Да плевал я на тебя и всех остальных самоубийц.
-Рассказывай.
-Короче, прихожу я тут недавно домой, выключаю телефон.
-Так.
-Потом телефон звонит.
-Но…
-Звонит мой отец. Он спрашивает, как мои дела, прочее.
В трубке тишина.
-Я с ним поговорил, а потом вспомнил, что отца-то я своего убил.
-Может, он выжил?
-Я его убил восемнадцать лет назад и собственными глазами видел, как он, весь бледный и мёртвый, лежал в гробу, как его закапывали.
В трубке тишина.
-Ты принимаешь наркотики?
Я фыркаю:
-Естественно.
-Флешбек?
-Нет. Я давно не принимал.
-Ну и что? Может проявиться когда угодно.
-Но я точно знаю, это был не флешбек. Когда флешбек, я чувствую совершенно иное. А сейчас я стопроцентно был в реальности.
В трубке тишина.
В пятницу я снова встречаюсь с Гвен Темпл.
Она берёт меня за руку, и мы прогуливаемся по аллее.
-Знаешь, у меня есть отличный товар. Его можно разбодяжить и толкнуть по хорошей цене.
-Так дерзай.
-Нет, послушай, - она останавливается и встаёт передо мной, - мы будем делать это вместе. И деньги тоже будем делить на двоих.
Она кладёт руки на мои плечи, заставляя наклониться ниже, и целует.
-У нас будет собственный бизнес.
-Это замечательно.
Утром я варю себе сосиски.
Каждое утро я ем по две сосиски.
Сегодня утром в моей квартире снова ошивается Сара.
-Что ты опять здесь делаешь?
-Прогуливаю.
-Это плохо, ты знаешь?
Я делаю глоток кофе, пока режу хлеб.
-Я ничего не теряю. Все мы уйдём в землю, - Сара встаёт сбоку меня.
Обычно она такое не выдаёт.
Я одариваю её внимательным взглядом.
Сара вздыхает.
-Ладно. К нам недавно поступили двое. Парень и девушка. Парень на вид сомнительный, руки исколоты. Ну, я имею в виду, он такой парень наркоман опасный. Он ей всадил отвёртку по самую рукоять и проткнул печень. А она ему буквально выцарапала глаза. Они оба умерли от кровопотери.
-Как это печально.
-Я не понимаю, как можно быть настолько бессердечным?
Я сладко вздыхаю:
-Когда я перестану быть жестоким и бессердечным, в тот день немые возопиют и слепые прозрят.
-Я в этом почему-то не сомневаюсь.
-И, кстати говоря, знаешь, что я тебе сейчас скажу?
Сара внимательно меня слушает.
-Выживает не сильнейший, а наиболее приспособленный. Запомни это.
Когда я прихожу на работу, в нашем отделе довольно тихо.
Кто-то даже играет в карты.
-Это что за шутки?
Я усаживаюсь в кресло.
Мне отвечает Саманта:
-Сегодня крайне мало звонков.
-Миллер, у тебя телефон звонит.
Я устало смотрю на трезвонящую коробочку.
Лениво снимаю трубку и прикладываю к уху:
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит?
-Я ужасно одинок. Мне это кажется уже слишком невыносимым.
Я узнаю голос. Я узнаю звук, когда точишь нож.
-Ты точишь нож?
-Да. Поэтому подсказывай: как и умру помучительней?
Я задумываюсь:
-Если удар ножом в грудь, то это более надёжно. Это всё займёт где-то минут девяносто пять, и это довольно болезненно. Если удар ножом в живот, то это менее надёжно. А вся процессия займёт дохуя времени.
-Сколько?
-Четыре с лишним часа.
-Идеально.
После разговора я прошу оператора пробить адрес одного номера.
Я складываю бумажку пополам и кладу в карман джинс.
Меньше, чем через неделю Гвен уже переезжает ко мне.
Она открывает пудреницу и показывает мне «марки».
-Что я хочу сказать? А сказать я хочу следующее: это воистину прекрасно.
Вскоре мы лежим на моей кровати и наслаждаемся жизнью.
Но я не вижу Землю.
Я вижу Плутон, который настолько далёк от Солнца, что температура на нём опускается до минус 230 градусов.
И мне начинает казаться, что Марс что-то упускает в своей жизни, что где-то он поворачивает не в ту сторону.
Двадцать пятого июля звонки я принимаю на дому.
Гвен пошла сбывать товар, а я расслабленно курю, лёжа на диване.
Я беру телефон сразу же, как он звонит.
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит?
-Я влюбился.
-О, так это же прекрасно.
-Нет, всё ужасно. Моя любовь безответна.
Я слышу плеск воды.
-Опять вены?
-Нет, я утоплюсь.
-Почему ты такой проблематичный? Точнее, нет. Почему ты из всего раздуваешь нерешаемые проблемы?
-Я не раздуваю.
-Нет, ты раздуваешь, инфантильный зародыш. Хватит трахать мои мозги. Ты мне с самого апреля названиваешь.
-Разве это плохо?
Я бросаю трубку.
-Вот смотри.
Гвен насыпает на фольгу немного кокаина, показывает мне, в каком соотношении разбавлять его мукой.
-А потом я его продам.
-И у нас будут деньги.
Мы начинаем целоваться и валяться на диване.
-Знаешь, - Гвен проводит пальцами по моей щеке, по моим губам, - я и думать не могла, что всё будет настолько хорошо.
-Да.
Я слабо выдыхаю и утыкаюсь подбородком в её плечо.
А всё ли оно так хорошо, как кажется?
-Тебе досталась отличная баба, друг.
Джоан пьёт пиво в баре.
Я сижу с ним.
По телевизору вновь что-то вещают про Кортни Лав. Вот кто действительно шлюха.
-Бедный Курт. Никогда бы не подумал, что она окажется такой, - Маршман грызёт ноготь.
-А знаешь, что самое печальное?
Он поворачивается ко мне.
Я делаю глоток:
-В этом году мне тоже будет двадцать семь.
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит?
-Меня уволили.
-Разве ты работал?
-Да, я развозил почту и газеты старикашкам. И даже оттуда я вылетел как пробка.
-Твой выбор?
-Ток.
Я слышу, как что-то щёлкает.
-Что ты делаешь?
-Ломаю зубья у вилки. У меня пальцы слишком толстые, чтобы пролезть в розетку.
-Они и у меня толстыми для этого будут, представляешь?
-У всех, кроме некоторых детей.
-Да.
Я отгадываю кроссворд в какой-то газете:
-Какую музыку ты слушаешь? Если быть точнее, какая у тебя любимая группа?
-Нирвана.
Я замолкаю.
-А твоя?
-Нирвана.
Он тоже молчит.
-Ты был в Сиэтле.
-Откуда ты знаешь?
-Я это прямой кишкой чую. Когда ты мне впервые позвонил? В апреле?
Он молчит.
-Ты придурок.
-Нет.
-Если умер Курт, это не значит, что надо ему уподобляться. Я же не пошёл резать вены.
-Хочешь сказать, тебе на его смерть всё равно?
-Я не это имел в виду.
Вечером я возвращаюсь домой.
У моей двери стоят три мужика.
-Эй, парень, очередь.
-Это моя квартира.
Они расступаются, чуть ли не кланяясь.
В квартире душно и накурено.
Напротив Гвен сидят парни, а она пересчитывает деньги, зажав сигарету зубами.
-О, милый, привет. Как дела на работе?
-Гвен, это что за херня?
-Это? – она пренебрежительно пожимает плечами. – Это мои клиенты.
-Когда я согласился быть в доле, это не значило, что толкать товар мы будем прямо у меня дома.
-Ой, да ладно тебе.
-Да ладно мне?!
Я почти срываюсь на крик.
Сигарета у неё изо рта чуть ли не вываливается.
-Я где только не состою на учёте. «Фараоны» могут накрыть нас в любую секунду.
Ребята вскакивают, один из них достаёт пистолет:
-Ты что, сливаешь информацию копам?
Я поворачиваюсь к ним лицом:
-Положи «пушку», я с тобой смогу разделаться даже голыми руками.
Ребята усмехаются.
-Марк, уложи его.
Я успеваю схватить ручку.
Марк начинает стрелять.
Я обхожу его, хватаю за шею и всаживаю ручку в ухо.
Парень истошно вопит.
Я подхватываю пистолет и целюсь прямо в лоб его дружку:
-Дёрнется хоть один – умрёте оба.
Гвен стоит, судорожно схватившись за край дивана, широко раскрыв рот и глаза.
Тот, на кого нацелен пистолет, поднимает руки:
-Отпусти его, и мы уйдём.
-Вы ведёте себя неподобающе в моём доме.
Гвен делает шаг вперёд:
-Бел…
-Заткнись, - я напряжённо осматриваю окружающих. – Кто ты?
-Ник Джефферсон, - говорит парень с поднятыми руками.
-Ангел упоминал о тебе. Просил с тобой не связываться.
Ник надолго замолчал:
-Ты друг Ангела?
-Именно.
Я спускаю курок.
Ник с дырой во лбу падает на пол.
Его охранник орёт, пытается вырваться.
Я быстро достаю ручку и стреляю в целое ухо.
Итого: два трупа.
-Врач мне по жопе надаёт, - я чувствую, как капли крови стекают по моим щекам.
Я перевожу взгляд на Гвен.
От ужаса она обеими руками закрыла рот.
-Он известен как Трюкач. Он тырит деньги у всех, Ангел тоже на него напоролся пару раз.
Я проверяю карманы Ника:
-Есть.
У меня в руках львиная доля тех денег, что Гвен успела заработать.
-Вот так, детка, всё обычно и бывает.
-А что делать с телами?
-Надо позвонить Ангелу.
-Ох, сахарный, я всегда знал, что на тебя можно положиться.
Я смотрю на аккуратно стриженые ногти Ангела, покрытые тонким слоем прозрачного лака для ногтей.
Ангел брезгливо пихает Джефферсона носком своих белых ботинок:
-Он вечно мешал мне, моим друзьям и моим клиентам. Но я знал, что рано или поздно вы встретитесь.
-Ты избавишься от них без лишней шумихи?
-Естественно, мой дорогой. Ещё никто не делал мне большей услуги. С меня причитается.
Ангел обнимает меня, смачно целует в щёку и хлопает в ладоши: его люди тут же заполняют помещение.
На эту ночь Гвен возвращается на свою квартиру.
И всё бы было хорошо, если бы через несколько дней я не увидел Гвен.
Она стояла в подворотне и целовалась с каким-то высоким парнем.
Я постоял, понаблюдал, закурил сигарету и пошёл дальше.
Меня ждала работа.
Ровно в двенадцать я сижу на своём рабочем месте.
Я принимаю звонки людей с петлёй на шее, дулом пистолета у виска, лезвием у вены, горстью таблеток в руке.
Они все от меня чего-то требуют.
В обеденный перерыв я иду в кафетерий.
Я покупаю яблочный пирог, кофе и думаю о Белоснежке, Адаме и Еве.
После я выкуриваю парочку сигарет и поднимаюсь в офис.
Раздаётся телефонный звонок:
-Здравствуйте. Вы дозвонились в службу «Телефон доверия». Мы всегда выслушаем и поможем Вам советом, - говорю я до дыр заученную фразу. – Что Вас беспокоит?
-Меня шантажируют.
Я задумчиво стучу пальцами по поверхности стола:
-Кто?
-Меня уволили. Я не могу ничего выплатить.
Я слышу шуршание пакета.
-Что ты делаешь?
-Надену пакет на голову и подохну к чертям собачьим.
Его голос хрипит. Он на грани истерики.
-Успокойся. Расставаться с жизнью в таком состоянии – неблагородно, недостойно. Утихомирься и обдумай всё как следует.
-Я ненавижу этот мир и не собираюсь ничего предпринимать!
-Заткнись.
Он затыкается.
-Человек не должен ненавидеть мир, который покидает. Если ты ненавидишь мир, то твоё мнение неадекватно. Мир разнообразен: в нём есть и хорошее, и плохое. Например, сегодня я видел, как моя девушка сосётся с каким-то хером. Я постараюсь взять себя в руки и не причинить никому вреда.
-Это твоё наблюдение у разных врачей?
-Оно самое. Недавно я застрелил двух людей.
-Прохожие?
-Нет, наркоторговцы. Они начали мне угрожать. Я не слышу шороха пакета.
Он шуршит пакетом.
-Так-то лучше. Забыл сказать, ты выбрал хороший способ уйти из жизни!
В один прекрасный день я понимаю, что больше не намерен это терпеть.
Гвен будто и не пытается скрывать, что изменяет мне.
Наши отношения заметно ухудшились, она стала больше времени проводить на своей квартире.
В воскресенье у меня выходной.
Я сложил её вещи в сумку и поехал в лес.
Я уехал подальше от Нью-Йорка и сжёг.
Просто взял и сжёг все её вещи, которые были в моей квартире.
Я получил от этого незабываемое удовольствие.
Я прикуриваю сигарету от костра и решаю, что надо будет сделать ещё кое-что.
Двадцать девятого августа я возвращаюсь домой после работы.
Сегодня я опять принимаю звонки на дому.
Гвен со мной созвонилась и предупредила, что забежит.
Я готовлю всё заранее: ножи, сигареты, зажигалки.
Я чувствую себя Творцом.
Я выключаю свет в квартире. Я облокачиваюсь о стену, прикуриваю и начинаю выжидать.
Я чувствовал себя хищником на охоте.
Но я заранее знал, что добыча буквально плывёт в мои лапы.
Уже довольно темно, а свет с улицы в окна не светит.
Можно сказать, царит мрак.
Меня будет тяжело увидеть, даже если хорошенько приглядеться.
Мои глаза уже привыкли к темноте, и я замечаю, как хорёк забирается под диван.
Вскоре объявляется сама Гвен.
Она открывает дверь.
Она пропевает своим тонким голоском, что она дома.
Она проходит дальше, бросает ключи на стол, по памяти идёт к выключателю.
Я заранее вырубил электричество.
Я незаметно забираю ключи со стола, незаметно запираю дверь, лишая её возможности сбежать.
-Бел?
Я подхожу к ней со спины. Я её обнимаю.
-Господи, не пугай меня так.
Она поворачивается ко мне лицом.
Я хватаю Гвен за волосы и с силой швыряю на стол.
Она ударяется о край поясницей:
-Бел, какого чёрта ты творишь?!
Эта стерва думала, что может крутить шашни с кем-то помимо меня.
Я выдыхаю сигаретный дым через стиснутые зубы.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |