Дэниел смотрел на меня задумчиво. Словно мои слова отражали на него серьезные думы. А Джордан приобрела на лице своем деланную усталость.
—Действительно это ужасно. —нахмурился он, после глубоких мыслей. —но одна ты ничего не можешь, Бог подскажет, что будет.
Ненавижу вот именно такую фразу. Почему все свои желания и обязанности мы подписываем на Бога? А если его не существует?! Ведь этого факта нельзя исключить. Если бы кто-то услышала мои рассуждения, они подумают, что я не христианка. Вот и правильно, во всяком случае они правы. Зная историю этой религий некоторые отрекутся от него, некоторые, вовсе, возненавидят его. На то есть свои причины.
Некогда существовавшую Римскую империю в далекие времена охватили беспорядки на религиозной почве: им угрожал раскол на два отдельных государства. Причиной, скорее, виновником этого был Иисус. Через три столетия после распятия Христа, появились тысячи последователей по всему миру. Римским император Великий Константин понимал, что надо как-то спасать ситуацию, вот так римляне подняли знамена христианства. Константин создал новою Библию где подчеркивалась божественная сущность. Хождение по воде, воскрешение его, все-все было плодом воображения Короля и его совета. И слово Леонардо да Винчи прекрасно подчеркивает это: “Многие спекулируют на заблуждениях и ложных чудесах, обманывая глупое большинство”. Но это не дает нам повода, чтобы ненавидеть христианство (если игнорировать тот факт, что эта религия основан на лжи).
Кровавые крестовые походы с целью обратить язычников в христианство и уничтожить религии, длились на протяжении трех веков, и методы подавления инакомыслия были чрезвычайно жестоки. Трезубец бога Посейдона превратилось в орудию дьявола, остроконечные шляпы мудреца в шляпы ведьм. А поклонение женскому началу в народе, принесли свои впоследствии: за три века охоты за ведьмами Церковь сожгла на кострах пять миллионов женщин. “Святые люди” продавали грамоты простонародьям, где они указывали, что покупая ее, Господь простит за все грехи, содеянные.
Ненависть к христианству и не вера в Бога появилась у меня не сразу. Выступления Джорджа Карлина (американский комик в жанре стэнд-ап камеди, актёр и писатель) и Жака Фреско (производственный инженер, промышленный дизайнер и футуролог, а по мне идеальный пример идеального человека), книга Дена Брауна “Код да Винчи” и “Ангелы и Демоны” и много других подобных факторов наслаивались на друг-другу, становясь почвой реализма для меня и делая меня атеисткой.
— Ну что, если все закончили с едой, то можем выходить. Предложила Джордан неожиданно.
И к счастью для меня, голос Джордана, как раз вытащила меня и океана раздумья. Минуту другую, я бы вела свой монолог уже в другую тему.
— Отличная идея. Согласилась я.
Допив замечательное кофе, я поднялась. Джо и Дэниел последовали за моим примером. Вскоре оплатив счета (Дэниел как подобает истинному джентльмену настоял на том, чтобы он заплатил) мы вышли наружу. Ветер вцеплялся в нас порывами, словно когти. Невольно мы сузили глаза.
И вдруг зазвенел телефон. Рассеянно ища его в сумке, Джордан наконец нашла сотку. Звонит ей мама. Подняв телефон, она соврала, что уже на пол пути к дому (после колледжа, она обещала навестить дедушку, который лежал в больнице), и сказала, что тут ужасные пробки. Хотя еще время ланча не настал, так-как все еще утро, пробки не было. Эх, врет моя подруга да душой не кривит.
— Мне срочно пора домой, —Суетливо продолжив. —прости что не до конца показала тебе город, Дэни, может в другой раз?
—Да, конечно! А тебе в какую сторону.
— В сторону колледжа.
—О! Мне как раз туда-же! А тебе, Офелия?
— Мне в противоположенную сторону. Вы идите, я через метро.
— Ок, встретимся к вечеру. Заявила она.
И на этом наши пути разошлись. Перевариваю наш диалог в кафе. Все вышло намного интересней, чем казалось. Невольно мои уголки губ приподнимаются. В свои семнадцать лет, я еще никогда не встречалась ни с кем. Разве что с Микробом, и то мы представляли, что мы уже взрослые.
Но если я даже с кем-то встречалась бы, не знаю я как себя вести в подобных ситуациях. Помниться мне, одна беседа с Джорданом. Началась она так:
— Серьезно?! Офелия, есть определенные правила, хочешь не хочешь, а надо их соблюдать.
— Боже, не стой из себя профессионала по любовным делам.
— Я и не собираюсь, просто у меня опыта побольше, чем у те… чем у некоторых. Короче, мне жутко стыдно, что моя лучшая подруга все еще ни с кем не встречалась.
— Ладно-ладно, продолжай.
— Так вот. Возьмем, к примеру, меня. Откуда я узнаю, как вести себя с парнями: приглядываются к своим мамашам, журнальчики читают, всякое такое. И вот, что я изучила: мужчинам нужна антилопа. Да, да, именно антилопа. Как только охотникам придет мысль, что наконец-то он поймал дичь, тот исчезает с глаз, утерев нос охотнику. У мужчин такой же “рецепт”, не бегай за ними, как собачка за косточкой, будь гордой, и самое главное неуловимой. В жизни все не так просто. Пусть учатся.
— А потом пусть…
— Дослушай меня до конца! Только не будь уж слишком неприкасаемой, а то у “охотников” желания и чувства остужаются. Ну вот, прислушайся к этому совету, и парень у тебя на поводке!
— Ага, — сказала, хотя сама ни черта не понял. Ну, то есть понял ровно столько, чтобы сказать «ага» и при этом не соврать…
Свет сочился в каждые уголки города. А зеркала домов отражали ее, образуя необычный хор цветов и красок. Тени ложились только в углах, где лучи не могли проникать. И там, смутно очерченная точка словно пятно, была темнее всех, даже теней. И эта фигура была знакома мне. Ворона. Та черная, страшная ворона… ВОРОНА!!!
Дрожь в ногах, сухость в горле, гусиная кожа охватили меня сразу. Но вместо того, чтобы бежать прочь от этого проклятого место, наоборот, мои ноги шаг за шагом приближалась к той вороне, задумчиво сидевшая на мусорной урне. Я совершенно бездумно передвигала ноги. Странно, это существо притягивало словно магнитом. Разогревалась кровь адреналином и сердце отчаянно пробивалась сквозь ребра. А страха все нет. Лишь смутная чувство угрозы и настороженности. Разум приказывает мне остановиться, но душа так и наталкивает меня на очередной шаг. Уж больно давно я прислушивалась разуму, так что я забыла, что это такое.
Ноги делались тяжелее бетона. И я от тяжести останавливаюсь. Я застыла посреди проезжей части. Наконец меня охватывает панический страх. Еще неделю назад я чуть не оказалась под колесами фургона. Но за считанные секунды многотонный автомобиль разбился вдребезги… там остались следы руки: меня спас кто-то. Кто-то не из сего мира… кто-то сверхъестественное… как этот ворон. Может эти две субъекты как-то связаны с друг другом? Тогда, приблизившись к ворону, я могу узнать ответы. И может кусочки пазлы соберутся воедино?
Так, нужно разобраться, что к чему! В дрожащем от гнева баритоне ясно чувствуется тревога… боже, прошла уже целая вечность. Я старалась делать шаги. Повиновавшиеся разум дал волю души, и ноги со временем становилось легче, и сейчас получалось идти как прежде.
Чувства обострились до предела, сердце стучит так же быстро, как и прежде. Но паника стихает.
Вот, расстояние между нами сужается, и я протягиваю руку в неизвестность. Мои тонкие, дрожащие пальцы дотрагиваются до клюва ворона. Ничего не чувствую. Может я сумасшедшая? Естественно!
Ворона делается прозрачным. А после она растворяется дымком вроде чернила. Дым, вместо того чтобы исчезнуть в воздухе окончательно, делается гуще и больще. Словно спокойное течение реки уплотняется и образует некую форму. Эта форма намного выше меня. Теперь в черной материи появляется и белые оттенки. Этот цвет плавно расширяется, как вода на ткани. Я отпускаю глаза и вижу, отчетливо ноги, постепенно и осторожно поднимаю взгляд. Туловище, шея, руки, пальцы, и...и лицо...человеческое лицо!
-4-
Все как в тот раз: перед пяти тонным фургоном в обнимку с Розалиндой… Я не в силах была даже пошевелить пальцами. Словно моя кровь застыла на месте и больше не циркулирует по моему телу; а мышцы поддались холоду и словно обратились в лед; мой разум затуманен, как под действием наркотика или алкоголя — не могла ни плакать, ни кричать, ни бежать и в глазах не больше чем неясная рябь.
Наверно я простояла в одной и той же позе годы, а может и столетия. Я слышу только свое дыхание — с трудом вдахиваю воздух и выдыхаю обратно. По моему в воздухе витает страх, самый настоящий страх. И я чуствую его. И на миг догадываюсь что нахожусь в реальном мире. Холодное осеннее сольнце варит меня заживо. Или этот жар — паника у меня внутри?
Я схожу с ума, после той автокатастрофы. Именно после этого меня посещают всякие странности. Неужели галлюцинации?
Вполне возможно.
Или я настолько перепугалась в последнюю неделю, что этот субъект плоть моего воображения.
Не исключено.
Но так или иначе он у меня перед глазами. Он стройный скорее худой и вытянутый как тростник, на теле нет никакой одежды, но его покрывала некая черная материя, покрытая словно осколками неких темных стеклышек, при свете переливающее с темно-фиолетовым. Но шея, кисти рук и лицо оставались нагими, обнажая белоснежную кожу. А сзади у него имелись крылья, темные, блестящие, на вид гладкие.
А короткие волосы подобно черному золоту; лицо скрыто под бескровной маской, настолько белой, будто вылепили из снега; губы бесцветные и узкие; небольшой нос с острым концом.
Если бы его не сверхъестественность можно было выдать за завидного красавца, за которым миллионы девушек сделали бы все что угодно. Но сейчас я была готова сию же минуту увидеть самого мерского человека на свете и обнять его с великой радостью… все что угодно, только пусть из моих глаз исчезнет этот “тип”.
— Только не кричи. Тихо попросил он.
Черные глаза излучали неистовою тяжесть. И под этим взглядом я не могла ничего сделать. Вдруг мне кажется, что я стала невесомой. Доза адреналина, по-моему, понемногу уменьшалась, сердце стала биться медленней, а страх понемногу уходил… Нет. Страх все еще остаётся у меня. Просто, этот взгляд подавляет все мои чувства. Будто мне незаметно внедрили очень сильное успокоительное. Я на грани обморока. Гравитация усилилась и тянет меня к земле, а воздух сделалось на тонн сто.
— Только не кричи. Повторил он так же безмятежно.
Ему повезло: из моей глотки вырывается всего лишь сдавленный вопль.
— Не бойся, — Я все еще стояла как вкопанная. — Минуту после, я объясню тебе все, что тебя пугало последние дни. — Голос его звучит мягко и успокоительно. Они вселяют в людях что-то непонятное, может это доверие? Все же вселяет он больше ужаса, нежели доверие.
И вдруг мой разум посещает дурацкие мысли. Была бы у меня машина времени. Но, а если бы была. Кабы я не пошла по этой дороге и не повиновалась бы “магниту” излучавший тот ворон. Кабы бежала бы я со всех ног и не останавливалась бы только тогда, кода оказалась бы в сто миль от сюда.
Все же мои представления далеки от реальности.
— Бога, в Иудаизме называют Яхве, в христианстве Яхве или Иегова, мусульмане Аллахом и так далее. — Начал он так, что удивил меня! — В общем Он таки не один. Да, их четверо. И у каждого есть свои обязанности.
В друг, не с того не сего, я засмеялась. Мне было действительно смешно. Но мой хохот смешался с нервозностью и страхом. Мне показались слова незнакомца убого смешным и несерьезным. Но посмотрев на его лицо, видишь холодную серьезность. На шутку и тени нет.
— Что ты имеешь ввиду под словом “мы”? Выскакивает у меня.
— Я как раз виду туда. В обязанности одного из Богов, Демеруса, входит доставлять на “тот свет” умерших и взвешивать его действия на Страшном суде. Но из Мира живых приносят туда умерших мы, Вороны. Но в вашем понимания, мы — ангелы. Да, на первый взгляд это кажется весьма комичным, но это правда.
Так в конечном итоге он Ангел? В древней Риме над головой статуи христианских святых прикрепляли металлические пластины, чтобы птицы не нагадили на “божество”. Так в мифологии у ангелов появились нимбы над головой. А белое одеяние на них служило доказательством невинности, доброты и милосердия. А крылья в древней Месопотамии свидетельствовали о принадлежности к высшему миру (крылатые львы, пегасы и так далее), они показывали близость с небом, а значит с Богом. И эта вера прицепляло на ангелов и крылья. Но этот “Ангел” был вовсе не похож на верования многих народов: облеченный в черное, никакого кольца над головой, а крылья казались не доказательством божества, а темноты души этого существа.
— Так я сейчас должна умереть? — Прошептала я. Меня охватила холодный озноб.
— С чего ты взяла?
— Думаю, вы не каждому говорите об этом, разве что перед смертью.
Я думала, что уже умерла. Мои мысли со временем кажуться мне истиной.
— Если бы я хотел забрать твою душу, то тебя сбил бы тот фургон.
Хоть мои догатки о том, что тот ворон (то есть он) и следы от рук в машине как-то связанно, и скорее всего, мой спаситель и он один и тот же персона, сейчас я чувствую себя ошеломленной.
— Ты спас меня тогда?
Конечно, вопрос был риторическим, но все же мой разум хотел удостовериться в своих догадках. В ответ он кивнул: “Да, это был я”.
— Но почему ты сделал это? Почему спас меня?
Во многих романтических (и не только) фильмах, книгах и историях кто-то спасает человека из-за любви, не взирая на свою безопасность. Но это не всякие книги — это жизнь. И я не думаю, что он спас меня не из-за любви ко мне. И мое чутье чувствует, что дело в чем-то другом. В чем-то серъезным...
Тот как раз собирался ответить мне, как вдруг замолчал. И сохранив тишину, вскорее он заявил:
— Офелия, следующая моя просьба может оказаться весьма странной, но можешь ли ты протянуть руку вперед.
Оу… я думал уж большее странностей, которая мне удалось повидать нет в мире.
— Ну…эм…хорошо…
Я послушавшись потянул куку к воздуху. И что-то мелькнула у меня перед глазами. Свет превратился в черный туман, и оно вскоре обрело вид человеческого тела. И передо мной появился другой Ворон.
Его одеяние немного отличалось от того. Волосы как кованное золото — темновато желтые, и его лицо прекрасен как рассвет: глаза светились подобно расплавленному золоту, улыбка теплая и располагающая к себе. Тело такая же тонкая и вытянутая. Он намного отличался от угрюмого и серьезного друга.
— Меня зовут Анрей. Можешь не знакомиться: я знаю твое имя.
Появление другого Ворона не то чтобы испугало меня, скорее удивила или даже, смутило. Во всяком случае я не могла выдавить ни слово.
— Приятно познакомится, Анрей. — Сказала я задумавшись, и мой ответ слегка удивило меня. Ничего приятного с знакомством с ним ч не видела.
— Ты спросила у меня, зачем я спас тебя, не так ли? Я отвечу тебе несколько позже. Но ты должна была умереть.
— Почему? — Я чувствовала, что желудок наполняется едким страхом. И весь чизбургер с кофе готовы были вырваться.
— Такова была твоя судьба. — Без малейших колебаний ответил Анрей.
— Помнишь, я тебе говорил, что у каждого бога есть свое предназначение. Так бог Вестерра пишет все судьбы живых на земле, то есть вы живете точно, как приписано богом. И по хотению Вестерры ты должна была умереть двадцать пятого августа от автокатастрофы. Но я спас тебя тогда.
Все кусочки мозаики складываются на свои места.
—Если такова судьба, стоит ли плыть против нее? — спросила я.
— Ну, только мертвые могут попасть в тот мир, но ты не умерла тогда, поэтому твои душа и плоть не смогут выдержать давление того Мира, — спокойно ответил тот, который не познакомился.
— Раз я осталась в живых, что мне следует делать дальше?
— У нашего друга нет определенного плана, ну уж прости Офелия, Якин привык действовать и лишь потом обдумывать свое действие. — Сказал он тоном не терпящее серьёзности.
— Спасибо, Анрей, ты — отличный друг. —Саркастично фыркнул тот. — Но на этот раз дела обстоят иначе: у меня есть план, и чтобы…
— Черт, Якин! — Прервал тот. Я увидела изменившее лицо Анрея. Его словно подменили: дружелюбная улыбка сделалось холодней зимы, а глаза скрылись под тенью упавших бровей. Он был сильно обеспокоен чем-то. — На расстоянии 1500 м Ворон из Алого Отряда!
Я не успела испугаться, да отойти от прежнего шока, впрочем, тоже не успела.
— Мы успеем скрыться, — С жаром в голосе отметил Якин. Но каждый голос доносились меня ровным счетом как рев молнии — неожиданно и пугающе.
— Нет, он слишком быстрый. Расстояние тысяча метров… — И не успело пройти секунды, Анрей предупредил. —восемьсот!... ТРИСТА!!! Прогремел он, и мне показалось, что в его голосе присутствует паника. Но глаза у него оставались холодными и рассудительными — ни тени страха.
Но зато моего страха хватило не только на меня, но и на Анрея, а то, и на… Якина тоже.
— Что происходит?! — На коже выступили мурашки. Голова кружилась, и были готовы взорваться от пульсирующей крови. — Объясните! — простонала я под конец.
Но никто из двоих будто не слышали и не видели меня. Я снова осталась со страхом наедине. Никогда прежде я не боялась так, как сейчас. И мне вспомнилось, когда однажды мы — Бредли, мама и Розалинда — решили посетить комнату страхов. Я еще помню глаза Цветочка, словно две блюдечки, выпученные, возбужденные от предстоящих неожиданностей.
И не успели мы пройти и полметра как перед нашими глазами — прямо около входа в комнату — восстало белое, темнеющее в крови что-то, Розалинда с визгом метнулась к выходу, а я вцепился в руку Бреда. Мы не пройдя до конца, возвратились за Цветочком.
Она рыдая, не могла отдышаться. Тогда Бред тихо-тихо, чтобы было слышно только нам, проговорил: “Страх режет больнее чем меч”.
И мой разум шепнул эти слова.
— Он приближается! 200 метров… 100 метров… 50метров… черт! Огромное скопление энергии! 30метров…— Страх режет больнее чем меч, твердила я себе. Страх режет больнее чем меч… Страх режет больнее чем меч… повторяла я снова и снова, словно молитву. — 20метров… 12 метров… 10 метров… 5 метров… 3… 2…
— Что это значит? Где он? — растерялся Якин. — Он должен был уже показаться нам!
— Ч-что происходит? Мне страшно! — Я сжала дрожащие руки в кулак, и проговаривала некогда сказанные слова Бреда.
Страх режет больнее чем меч…
— 1 метр, — произнес Анрей, нахмуренный, ожидавший появления.
Настала тишина. Бешеный стук сердца уже сделалось привычным для моего уха. Едва ли этот адский такт уходило в тень моего сознания, как возвращалось обратно. Но теперь я выслушивалась в этот такт как никогда в своей жизни: он хоть на одно мгновение заставляло меня забыться и хоть какой-то звук не вселял в меня необратимую панику. И слова Бреда хоть немного успокаивали меня, они будто твердили, что ожидание всегда страшнее чем реальность. Как бы не случиться это наоборот: не окажется ли реальность страшнее ожидания?
В объятиях теней появился враг. Но я не видела его. как говорили они: я не смогу увидеть его, пока не дотронусь до Кольца Ангелов. Но вдруг на пальцы моих рук прикоснулся что-то. Это был он. Формируясь из клубы дыма, он оказался в нескольких сантиметрах от меня. Сзади меня стоят они — Анрей и Якин. Почему-то я чувствую, что вся моя надежда, нет, моя жизнь в их руках.
— Будет не интересно, если ты не увидишь того, кто убил тебя. Проговаривает он, широченно улыбаясь.
Охота.
-1-
Уж больно, этот день насыщенный! Визит незнакомца из того мира; ответы на вопросы, которому не один живой стремиться найти ответ; слишком много тайн окутывают меня; и этот пришелец, судя по всему, пытающиеся меня убить.
Но если он проделал путь на Землю и именно ко мне — вывод может быть только один. У меня серьёзнейшие проблемы! По спине пробегает дрожь — холодный, наполненный ужасом. Но этот ужас наверняка не сравниться с интересом предъявленный пришельцем: увидев мое личико, аж глаза загорелись от возбуждения.
— Отойди от нее!!! — Проревел с испугом Якин, — Не то, пожалеешь!!!
Он в мгновение око оказался в десяти шагах от меня.
— Во-первых, Коралловый Ворон, согласуй свои слова с возможностями. Во-вторых, прежде чем мы приступим к делу, как вы, земляне, говорите, сделаем небольшое лирическое отступление?
— Ближе к делу! — В голосе Анрея высвечивалась обеспокоенность.
— Полагаю, нам нужно договориться. Будет гораздо проще, — Его ехидная, кровожадная улыбка может свести с ума любого! — если вы дослушаете меня до конца с выделенной внимательностью и интересом.
— Ближе к делу!!! Ты сюда пришел не устраивать дружеские беседы. — Огрызнулся Якин.
Он приподнял бровь показывая глаза во всей красе. И я обращаю внимание на каждый деталь его лица: глаза большие, красные, принадлежащие человеку с неуравновешенной психикой; узкие ноздри казались на спешный взгляд лишь порезами; губы отсутствовали выдавая схожесть со змеей; кожа бледна точно жемчуг.
— Я не буду ходить вокруг да около, не бойтесь. Боги сильно недовольны вами, особенно тобой, Якин. О да! Они в порыве гнева! Бог Вестерра твердил, что твое действие считается не только возражению и неуважению к Богам, но и как стремление к занятию места Их!!! — Глаза Якина чуть не вышли из орбит. — Конечно эта мысль смехотворна: подумай сам, ты против величайших богов! — Он хитро улыбнулся. Мне показалось, что каждое слово он произносил с удовольствием, будто речь поизношенные им оставляли необычайно сладкий вкус. А следя за выражением лица Анрея и Якина, они казались еще слаще. — И дабы наказать вас, мне приказали доставить всех троих. И поверьте мне на слова, наказание будет не из лучших, я уверен, что такого не было в истории по ту стороннего Мира! Все же о вас говорят все и вся. Вы стали знаменитыми среди Пасторов!
— Трепать языком ты умеешь, Алый Ворон! Снова огрызнулся Якин.
— Ты, блох, чересчур дерзок для своих размеров. Дайка я освежу тебе память: Коралловые Пташки доставляют души для Страшного Суда, а мы, истинные Вороны, истребляем тех, кто не повиновался. А ты, блох, один из этих блох, возомнивший себя чем-то стоящим и сильным. Знай свое место — не забудь, кто сильнее! Каждый поизношенный им слово показывала, что для него весь этот процесс — не больше чем игра.
— Не забудь, “Истинный Ворон”, что нас двое. — Тот создал издевательскую и наигранную мимику, будто он жутко испугался. — Конечно это звучит насмешливо и самонадеянно, но у тебя с придумыванием плана кишка тонка: слыхал Алые не совсем головой дружат. Хоть мы умом не блещем, все же обхитрить тебя — рас плюнуть!
— Так дерзайте, — Он расправил руки и встал в одно место. — Я жду.
Анрей дал волю смеху и хихикнул, а Якин стоял в холодном гневе. Я удивилась, что все троя ведут себя не очень напряженно. Причина Пришельца понятны —он силен и самовлюблен, но они… может у них действительно есть надежный план?
— Эй, Анрей — Проговорил Якин. — Защищай Офелию. А пока я займусь с ним.
— В этом состоит весь ваш план? Ты нападаешь, а он защищает? — Спросил он, не скрывая свою разочарованность. — Все же я не ожидал от вас иного. Победа надо мной невозможна, но вы стараетесь, пытаетесь что-либо придумать. Я изумляюсь твоему энтузиазму.
— Но кости брошены, назад пути нет, — начал Якин. — Теперь, у нас нету выхода кроме как сражаться с тобой. — У него засветилась что-то там, где у людей находиться сердце. только после я заметила, что это некий кристалл, цвета моря.
После мы все заметили, как исказилось пространство.
— Этот мой дар, я зову его Калейдоскопом, посему Калейдоскоп – может сбить чувства противника. Страшно, когда левое становится правым, правое левым, верх низом, а низ вершиной, не так ли? — С некой уверенностью проговорил Якин. — Добро пожаловать в Мир Вверх Дном!
А у меня зародилась надежда внутри. И я снова застыла, словно окаменев, и казалось, что среди нас дышат только эти двое. Он пролетел в сторону врага, чтобы нанести удар. Даже призрачная возможность на победу может повлиять на конец битвы…
И вдруг, как гром среди ясного неба, Пришелец рассмеялся; его смех звучал страшнее, чем стон, крик или что-то в этом роде. Холодный и безумный, он эхом разнёсся по улицу. Но никто не слышит это. Люди, проходившие возле нас, видели только меня. Испугавшего, обезумевшего и дрожащего.
Наконец Якин пошел в наступление.
— Да я согласен, это действительно впечатляющий дар, — Он легко почти не прилагая никаких усилий отразил удар Якина, и дал ответный удар локтём по ребрам (если они у него есть). Уши мои перехватили почти неслышный, глухой стон Якина.
А Пришелец мигом обнажил меч. Я и не заметила, откуда он взялся. Меч показался мне старинным — будто из кованой черной бронзы. Якин шагнул вперед и бросил кулак к врагу, но Пришелец вовремя повернулся изящным движением танцора, тем увернувшись от удара; затем тот дал ответный удар мечом, оружие метнулся так быстро, что почти рассек плоть Ворона пополам. Но крови не было. Лишь маленькие черные искорки, как костер плюется пеплом, полетели с него тонкой пылью. Не смог очухаться Якин, Пришелец атаковал его вторично. На этот раз длинный меч перехватил его в сантиметре от лица.
— Меня более заинтересовала одна твоя фраза, ты сказал “сбить чувства противника” можно ли предполагать, что это всего лишь оптическая иллюзия? — спросил Ворон.
Зрачки Якина расширились (не то от боли, не то полученного удара), он растерялся и неловко отступил. Левая сторона лица Якина казалось странным для меня: никакой крови, но шрам присутствовал в виде осколков, точно стекло вместо лица разбилась от удара. Все же рана никак не мешала Якину. Но полученное ударом бедро может доставляло ему не мало боли — они сражались в воздухе. Кружась, спускаясь то вниз, то взмывая на небо, словно мотыльки при свете. Наконец Якин ударил вторично. Тщетно. Мне виднелось (судя по всему, и Анрею тоже), что Якин атакует его спереди, но Пришелец отразил ее, защитив свою тыльную сторону.
— Выражение твоего лица все выдало, — Самовлюбленно сообщил Ворон. – Даже Контролируя обе моих глаз, ты не сможешь полностью управлять битвой! Формула битвы с тобой проста: атакуешь — защищайся с противоположенной стороны.
Якин не успел выронить ни слова, как Враг обрушил на него свой меч, вложив в удар больше силы чем в предыдущих, прорезав плоть, отставляя дождь из осколков; и предплечье Якина повисло на тонкой полоске кожи.
Снова по миру проскользнул рябь.
— Стоило тебя ранить, и твоя иллюзия постепенно развеялась, — Меч ворона скрылся во тьме, как и выпрыгнул их нее. — Ты столько сулил и приказывал мне, даже не представляя свои возможности. Ты жалок!
Якин мешком падал вниз. И как только израненный плоть поверженного соприкоснулась с твёрдой и влажной землей, как она сотряслась и разрушилась вдребезги. Камни полетели, и больно ударяли меня. Запустив пальцы в волосы, я прикрыла голову от камней. Как же жалко я выгляжу. Но не менее убого выглядит и Якин, и Анрей. Теперь Анрей не может защитить меня в одиночку — враг ему не по зубам. Волосок надежды оборвалась, и не стало его, будто не было вовсе.
Я вспомнила о тех чувствах, когда была настолько убита злостью и недопониманием моих близких… тогда, в ресторане «Best of classic». Тогда из-за каких-то призрачных чувств я была готова умереть, даже больше, я ждала смерти. А сейчас я дрожу от страха перед смертью. И молюсь богам, даже будучи атеистом, дабы они подарили мне жизнь. И я понимаю, что чем меньше остается жить, тем сильнее желания не потерять его. Но поняла я это слишком поздно… Черт, какая-же я, все-таки, ДУРА!
Впрочем, люди — существа не совсем разумные. Счастливчики! Они существуют там, где солнечные лучи приятно садятся на тебя, наполняя теплом и спокойствием. А в людях жизненная энергия горит ярко, словно прожектора на стадионе. Зато погасить его так же легко! Ведь человеческая глупость просто поразительна! Жизнь — это бесценный дар, а люди порой готовы отдать его за деньги, за мгновенное блаженность или за щепотку порошка. Но когда они встречаются со смертью лицом к лицу и остаётся жить считанные секунды, они так и вырываются жить и существовать дальше…
— Не понимаю, чего вы нашли в этой девке. С красотой ее чело, конечно, не поспоришь, все-же есть девки помилее. Рявкнул Пришелец.
— Не знаю, как ты, но мне рыжие по вкусу. Ответил не так угрюмо Анрей. Он прикрыл меня рукой.
— Да, волосы что надо — блестящие, точно солнце в них затерялось. — Он мягко улыбнулся, но глаза оставались кровожадными и садистическими. Так что его улыбка для меня — лишь жалкое пародия на нее. — Хорошо, помилую я такую красоту. Эй, пташка, бери ее и улетай поскорее. Дам шанс, посчитаю до десяти, и отправлюсь за вами. Вот будет веселье!
Я наконец нашла в себе силы поднять голову, в надежде на то, что может это наш шанс. Мои глаза устремились к Анрею, они таки ждали, когда он разомкнёт губы что-то ответит.
— Сказал же, вы, Алые умом не дружите. Забыл, что энергия у всех существ того мира слишком сильна, и живые, нет, вся земля не сможет выдержать ее? Да мне объяснять-то нечего, вот живой пример, — его черные, когтистые руки указали к Якину. — земля не выдержала столь мощную энергию, что обратилась в камни.
— Ты наглее, чем твой дружок. — Глаза как всегда улыбчивые, но в голосе его прозвучал свинец. — Все же, как говориться, на нет и суда нет. Я сделал все что было у меня в руках, так что и обижаться на меня нечего.
Анрей видел, как Враг шагнуть вперед; в мгновение око, когда Анрей лишь собирался защититься, тот исчез из виду и оказался прямо перед ним и ударом в грудь он рассек и кожу, и мышцы, и половину крыла. Анрей естественно упал на землю; асфальт обратилась в пыль. Обычный человек умер бы мгновенно от таких ран, но его сопровождало адский боль, нежели смерть.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 17 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |