Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой 36 страница

— Поттер, а вы никогда не задумывались над тем, почему между вашей тётушкой и Лили нет никакого внешнего сходства?

Нет, Гарри не задумывался. Да это, впрочем, не имело большого значения. Тогда. В той, прежней жизни. Он вспомнил слова Драко. "Ты чистокровный маг". Чистокровный. Значит...

— Моя мама была из волшебной семьи, — тихо сказал Гарри. Здорово! Да Бог с ней, с чистой кровью, приятна была уже сама мысль, что Дурсли ему совсем не родственники!

Заметив, что гриффиндорец снова готов слушать его, профессор продолжил:

— Когда Лили родилась, Отдел Судеб выяснил, что ей предстоит стать матерью мальчика, который уничтожит Волдеморта. Министерство опасалось, что рано или поздно Тёмный Лорд узнает об этом и захочет немедленно избавиться от Лили. Поэтому ей дали новое имя и спрятали у магглов. Её постоянно охраняли, в любой момент ожидая нападения, но Тёмный Лорд узнал об этом предсказании лишь через много лет после рождения Лили, когда Упивающиеся разгромили Отдел Судеб. Как только стало известно, что Волдеморт начал охоту за вашей матерью, сразу возник вопрос, где её спрятать. Было несколько вариантов, из которых выбрали Гардинер-Парк. На нём стоит Защита Крови, и без приглашения хозяина чужому сюда не попасть.

— Но почему её сразу не привезли в Гардинер-Парк?

— Когда она родилась, это было невозможно, — сказал Снэйп. — К тому же, если бы сюда явились все воины Тёмного легиона, не помогла бы никакая защитная магия. Нужно было сделать так, чтобы никому просто не приходило в голову искать Лили здесь. Поэтому Министерство разработало совершенно безумный план. Нас заставили инсценировать помолвку и начали подготовку к свадьбе.

— Но разве Волдеморт не почувствовал обмана?

— А я и не думал обманывать его, Поттер, я сразу всё ему рассказал.

— Как это — всё? — не понял Гарри. — То есть… Выходит, Волдеморт всегда знал, что вы работаете на Министерство?!

— Волдеморт всегда знал, что я работаю на него, — криво улыбнулся Снэйп. — Поэтому я до сих пор жив. Да, Поттер, не делайте таких удивлённых глаз. Я понимаю, что это выходит за рамки вашего гриффиндорских понятий, но увы! Да, я вовсе не собирался геройски погибнуть во цвете лет. Так вот, Тёмный Лорд сказал мне, чтобы я пока ничего не предпринимал и не отказывался сотрудничать с Сопротивлением. Я исполнял всё, что мне было приказано. А потом ваши родители сбежали. Министерство предусмотрительно не сообщило мне дату побега. Я на самом деле ничего не знал, и мне не пришлось лгать Волдеморту. А вот скандал, разразившийся после исчезновения ваших родителей, превзошёл все мои ожидания, — Снэйп мрачно усмехнулся. — Я полгода не мог нигде появиться… Мало кому было известно, что это всего лишь тщательно разработанная операция. Но одно все знали точно: накануне свадьбы моя невеста сбежала с другим. О подобных вещах, Поттер, долго не забывают. Я по сей день слышу у себя за спиной насмешки. Вероятно, это считают забавным.

— Что же тут забавного? — не удержался Гарри.

— А по-вашему, Поттер, это разве не смешно? — саркастически спросил мастер зелий.

— По-моему, это просто отвратительно.

— Неужели? Хотите сказать, что не стали бы смеяться вместе с остальными?

— Сейчас не стал бы, — тихо ответил Гарри.

Снэйп смерил его взглядом и продолжил:

— Когда Лили убежала, я был уверен, что Волдеморт заподозрит неладное и немедленно избавится от меня, но он этого не сделал. Возможно, его устроила версия, что Министерство изменило свои планы и решило вывести меня из игры. Не знаю. Но главное, никто даже мысли не допускал, что после этого происшествия ваши родители могут скрываться в Гардинер-Парке.

Снэйп снова сделал паузу. Гарри снял очки и потёр ладонями лицо. Можно сойти с ума. В голове царил хаос. В груди бушевал ураган. Хотя, пожалуй, это нормальное состояние для человека, который за один день узнал о своих родителях больше, чем за семнадцать лет жизни.

— Прорицание — занятная вещь, Поттер. Можно предвидеть и предсказать очень многое, но узнать, каким образом судьба всё это устроит, нельзя, — неожиданно проговорил Снэйп. — Волдеморт непременно убил бы вас, но Лили отдала свою жизнь в обмен на вашу и спутала ему все карты. Что бы мне ни говорили, в этом предсказании была неточность. Волдеморту следовало в первую очередь опасаться Лили.

Гарри подумал и решил, что это, наверное, правильно.

— Но почему всё-таки вы ничего не рассказывали мне раньше?

— А зачем? Что изменилось, если бы вы узнали это?

Гарри пожал плечами.

— Ну… Я же…

— Дамблдор решил, что вам сначала надо прийти в себя после событий прошлого лета.

— А… — Гарри рассеянно кивнул. — Профессор, а почему мои родители решили уехать отсюда?

Лицо Снэйпа внезапно застыло, и бледные губы исказила нехорошая улыбка.

— Если бы ваш незабвенный папенька не вбил себе в голову...

— Что?

Снэйп встал.

— Не важно. Так или иначе, они уехали. Блэк уговорил их назначить его хранителем секрета. Вероятно, это тоже был выход. Блэк не выдал бы секрета ни под какими пытками. Если бы только Джеймс не решил в последний момент перестраховаться…

— Но почему он это сделал?

— Вероятно, потому, что я знал про их с Блэком планы. Джеймс хотел вычеркнуть меня из своей жизни.

— Почему? — повторил Гарри.

— Потому что он был... — Снэйп с трудом заставил себя замолчать. — Не важно. В любом случае, этого не удалось бы избежать.

Гарри поднял на Снэйпа глаза.

— Вам пришлось столько всего сделать.

Мастер зелий вплотную подошёл к Гарриному креслу.

— Да, пришлось. Но я делал это вовсе не потому, что мне хотелось погеройствовать. У меня просто не было выбора. Вы не знаете и половины того, что происходило тогда. Конечно же, вам ничего не рассказывали. Но это был ад, Поттер. Волдеморт совершил много убийств, но Министерство убивало ничуть не меньше. Поверьте мне, я знаю, о чём говорю. Расправы Тёмного Лорда были куда милосерднее, чем справедливый суд Сопротивления. Это только считается, что я добровольно перешёл на сторону Министерства. На самом деле всё было иначе. Мне просто не повезло. Неудачное стечение обстоятельств. Я попался во время одной из облав, которую устраивали ауроры, и был единственным, кого им удалось взять живым. Министерству как раз нужен был агент, и они решили, что я и подойду. Они решили, Поттер. Не я. Ауроры это умеют. Через несколько дней общения с ними я сломался. Я был не намного старше вас, и умирать мне совершенно не хотелось. Пришлось согласиться на весь этот идиотский фарс с помолвкой и предоставить Министерству свой дом.

— А Дамблдор говорил, что вы перешли на сторону Сопротивления по собственной воле, — осторожно напомнил Гарри. Почти все откровения мастера зелий гриффиндорец пропустил мимо ушей, потому что отлично знал: Снэйп никогда не откроет настоящей причины, заставившей его работать на Сопротивление.

— Да, — кивнул Снэйп. — Он так говорил.

— Говорил? — непонимающе переспросил Гарри.

Мастер зелий прищурился, и сквозь его чёрные ресницы блеснули хищные огоньки.

— Дамблдор никогда не избавлялся от тех, кто ещё мог ему пригодиться.

— Что вы имеете в виду? — чуть слышно спросил Гарри.

Снэйп посмотрел на него и отвернулся к окну.

— В юности люди всегда совершают непоправимые ошибки, Поттер, — тусклым, невыразительным голосом отозвался мастер зелий. — И всегда находятся те, кто не упустит случая этим воспользоваться. Ладно. Довольно об этом. Вы узнали то, что хотели?

— Наверное. Мне надо подумать. Столько всего сразу... — Гарри потёр виски. — Сэр, мне говорили, что вы дружили с моей мамой в школе. Это правда?

Снэйп резко развернулся на каблуках:

— Всё-таки провели собственное расследование, Поттер!

— Нет. Я просто спросил у…

— У кого? — Снэйп посмотрел на Гарри в упор. — Можете не отвечать. Это вам рассказал Хагрид. Не так ли?

Гарри понял, что попался, и решил ничего не выдумывать.

— Да. Хагрид сказал, что вы и Лили… Что вы её…

— Хагрид ничего не знает, — перебил его Снэйп.

— Он просто рассказал о том, что видел. Вот и всё.

Некоторое время в библиотеке царило молчание. Профессор размышлял. Гарри наблюдал за ним и был почти уверен, что Снэйп чего-то не договаривает.

— Ну хорошо, я не стану скрывать от вас эту историю, но едва ли она вам понравится, — наконец произнёс Снэйп, и Гарри обратился в слух. — Однажды небезызвестный вам Пивз пробрался в школьный архив и учинил там настоящий разбой. Перемешал все личные карточки учащихся. А я в тот день… В общем, меня наказали и отправили наводить порядок в архиве. Вы когда-нибудь там бывали?

Гарри отрицательно покачал головой.

— Личные дела учащихся находятся в общей секции. Всё, соответственно, поделено по факультетам и классам. Но существует — с ним и по сей день ничего не случилось — специальный отдел, где хранятся другие данные об учениках. Он делится на две секции. Для магглорождённых и детей с чистой кровью, — Снэйп бросил на гриффиндорца короткий пронзительный взгляд. — Меня заставили разбираться в этой секции. И когда мне попалась карточка Лили Эванс, я увидел, что она синего цвета. А карточки для магглорождённых были зелёными. Я спросил у архивариуса, нет ли в тут какой-то ошибки. Он испугался, начал плести что-то бессвязное и постарался побыстрее от меня избавиться. Я узнал, что Лили родилась в семье с чистой кровью, и...

— И вы начали к ней хорошо относиться? — тихо спросил Гарри.

— Да.

— Я не понимаю, — гриффиндорец гневно посмотрел на мастера зелий. — Я этого не понимаю! Вы придаёте такое большое значение чистой крови, а ведь ваш обожаемый Том Риддл был магглорождённым!

Вопреки Гарриным ожиданиям губы Снэйпа тронула холодная улыбка.

— Да будет вам известно, Поттер, что в Слизерин, начиная со дня основания Хогвартса, не попало ни одного магглорождённого волшебника.

— Но ведь все знают, что отцом Тома был маггл!

— Все знают, что мать Тома была замужем за магглом. Но это вовсе не означает, что его отцом был маггл. Сортировочная Шляпа никогда не ошибается, Поттер.

На это было нечего возразить. Семь лет назад Шляпа предлагала ему выбрать Слизерин. Теперь понятно, почему. Чистая кровь. Чёрт бы её побрал…

— Но ведь Сириус Блэк… Он ведь тоже из семьи с чистой кровью. Почему у вас с ним такие… Натянутые отношения?

— А это вас совершенно не касается, — ответил Снэйп и подошёл к нему. — Не желаете партию в шахматы?

— О… — Гарри растерялся от столь резкой перемены темы. — Но я не очень хорошо играю.

— Это не имеет никакого значения. Вам надо отвлечься.

Гарри совсем не хотелось отвлекаться, но он не нашёл в себе сил ответить отказом. Хотелось поговорить о родителях, но он заставил себя сдержаться, вспомнив, что Снэйпу, должно быть, нелегко вспоминать о них, ведь леди Каталина утверждает, что он всё ещё винит себя в их смерти. Как и Сириус... А между тем никто из них ничего не смог бы изменить. Даже если бы очень постарался. Так было предсказано. И мама знала, что погибнет. И жила с этой мыслью.

"Нет, Снэйп прав, мне действительно надо отвлечься".

Гарри встал и вдруг почувствовал, как его потянуло к профессору. Сильно. Почти толкнуло. Такое однажды было, когда Снэйп показывал ему, как действуют браслеты. Гриффиндорец вскинул на учителя глаза, но мастер зелий всего лишь взял его за локоть и молча повёл к двери.

Они покинули библиотеку и направились в малую гостиную.

Когда Каталина показывала Гарри дом, именно малая гостиная — леди Гардинер называла её сиреневым салоном — гриффиндорцу очень понравилась. Она не подавляла размерами и чрезмерной роскошью и выглядела более обжитой, чем ряд парадных комнат по соседству.

Судя по всему, леди Гардинер проводила здесь много времени, потому что на каминной полке лежало её вышивание, блестящий белым лаком рояль был обложен нотами, а на высокой спинке стула висела пушистая розовая шаль.

Снэйп подвёл Гарри к столу, на котором стояла шахматная доска. Хрупкие фигурки из слоновой кости низко поклонились при их появлении.

— Какими будете играть?

— Всё равно.

Гарри сел и заставил себя сосредоточиться на потемневших от времени шахматных фигурах. В последний раз играть ему пришлось год назад. С Роном. Но это не имело значения. Он мог бы вообще практиковаться каждый день, и едва ли ему удалось выиграть у Снэйпа. Снэйп из тех людей, кто даже к шахматам относится серьёзно.

Они начали играть, и Гарри честно старался думать только о шахматах, но удавалось это с трудом. По выражению лица Снэйпа гриффиндорец отлично понял: его положение безнадёжно — и теперь делал ход за ходом, даже не задумываясь о последствиях.

Каталина тихонько пробралась в гостиную с альбомом для рисования и устроилась в уголке дивана. На каминной полке негромко тикали часы. Через приоткрытую дверь Гарри увидел, как по коридору бесшумно прошёл Дилберт, зажигая светильники на стенах.

Пока Гарри пялился по сторонам, Снэйп обдумал следующий ход, потянулся к фигурке в сверкающих чёрных доспехах и указал ей на соседнюю клетку. Рыцарь послушно шагнул туда и, вытянув шею, посмотрел на Гарриного короля, который испуганно попятился к краю своей клетки.

Но Гарри не обратил на это никакого внимания. Совершенно некстати вспомнилось, что Снэйпу нравятся юноши. Ему нравятся юноши… Светлоглазые.

"Может, я не писанный красавец, но и не урод, в конце концов!"

И вообще, в последнее время Снэйп прикасается к нему чаще обычного. И он ни разу не оттолкнул Гарри от себя. Возможно, если не торопить события, то… А с другой стороны, не годится совсем ничего не делать и просто ждать, сложа руки.

— Мистер Поттер, вы столь усердно обдумываете свою защиту или просто гипнотизируете взглядом доску?

Гарри опомнился и аккуратно переставил на соседнюю клетку отчаянно сопротивляющуюся фигурку.

Снэйп в недоумении изогнул бровь:

— Вы уверены?

— Наверное… Да.

— Будь по-вашему, — Снэйп передвинул своего рыцаря навстречу трясущемуся Гарриному королю. — Мат, мистер Поттер.

Каталина спрыгнула с дивана, подошла к столу и посмотрела на обломки Гарриных фигур.

— Се-е-еверус, — она прижалась щекой к плечу сына. — Ты мог бы дать Гарри выиграть.

— Я старался, как мог, — отозвался Снэйп насмешливо. — Только вряд ли мистер Поттер заметил мои старания

— Я же говорил, что плохо играю, — тихо сказал Гарри.

— Неудивительно. Вы обладаете просто феноменальной способностью думать о чём угодно, но только не о том, чем непосредственно заняты.

У Гарри вспыхнули щёки. Ну конечно. А что он, собственно, ожидал? Глупо было думать об этом при нём.

— Мне кажется, пора распорядиться насчёт ужина, — сказала Каталина.

~*~

После ужина Снэйп снова отправился в библиотеку, а леди Гардинер повела Гарри сначала в зимний сад, а потом на третий этаж — туда они ещё не поднимались. Там было много комнат для гостей, по большей части все запертые. "Здесь нет ничего интересного. Это просто спальни, — сказала леди Гардинер. — Правда, если хотите, я схожу за ключами".

Но Гарри больше не мог смотреть на красоты этого дома. Впечатлений на сегодня было и так предостаточно. Он почти весь день провёл на ногах, гуляя по коридорам Гардинер-Парка, и сейчас ему хотелось просто сесть и спокойно всё обдумать. Кажется, Каталина угадала его мысли.

— Вы, наверное, устали. Давайте спустимся в гостиную. Мне нужно вам кое-что рассказать.

Гарри с удовольствием подчинился и с готовностью взялся держать пряжу, пока леди Гардинер сматывала её в клубок.

— Приятный цвет, не правда ли?

— Да, леди Гардинер.

— Хотите, я свяжу вам такой свитер? Можно будет вывязать какой-нибудь узор на груди. Серебристо-серый. В виде рун. У меня как раз где-то был подходящий клубочек… Хотите?

Гарри смутился.

— Нет, спасибо. Мне не нужно.

— Я могу подобрать что-нибудь другое. Ах, ну конечно же, нужен зелёный. С вашими глазами...

Гарри отчаянно замотал головой.

— Нет-нет, спасибо, не нужно зелёного.

— Тогда чёрный. Уверена, вам нравится чёрный, — Каталина отложила клубок. — Я успею связать до вашего отъезда. Я очень быстро вяжу. К тому же времени у меня больше, чем достаточно, ведь никаких балов не будет.

— Наверное, это из-за меня, — негромко сказал Гарри.

— Из-за вас? О нет, — леди Каталина придвинулась к нему поближе. — Просто Северус не любит общество. А я наоборот. Знаете, мне однажды пришлось очень долго просидеть взаперти. С тех пор я просто не могу оставаться одна. А Северус тут бывает редко. Он всё время в школе. И во время каникул тоже. Вот если бы он жил здесь… А то ведь в Гардинер-Парке ну совершенно никого нет, кроме слуг. Возможно, мне не следует так много думать о развлечениях. Но пока Северусу не исполнилось восемнадцать, я жила здесь, как в тюрьме. Огюстен говорил, что если я буду жаловаться, он сразу же напишет в Министерство, и за мной приедут. После того, как Северуса забрали в школу, я была рада, что хотя бы он вырвался отсюда. А ведь Огюстен не хотел его отпускать. Когда прислали письмо из Хогвартса, муж написал, что Северус болен и не может ехать.

— Но почему?

Леди Гардинер опустила глаза.

— Ну, видите ли, Гарри… Огюстен был человеком весьма необычных взглядов. И ради науки он мог пожертвовать чем угодно. Он…

— Он был настоящим чудовищем при жизни, поэтому после смерти его неупокоившийся дух до сих пор бродит по коридорам этого дома, — саркастическим тоном проговорил возникший в дверях Снэйп. — Это всё, что ты должна была рассказать мистеру Поттеру, мама.

— Северус, я как раз собиралась…

— Если бы ты довела своё повествование до конца, то Гарри уже рыдал бы от жалости к нам обоим. Посмотри, на нём лица нет.

— Но ведь так было на самом деле… — Каталина, как ребёнок, надула губы. — Расскажи сам, если считаешь, что я не смогу этого сделать.

— Я не желаю предаваться воспоминаниям о своём тяжёлом детстве на ночь глядя. К тому же, это совсем не интересно и абсолютно лишено романтики.

— Но тебе разве не кажется, что Гарри имеет право всё знать о семье, в которую он входит?

— Мама, Гарри не входит в нашу семью! И попрошу больше не говорить об этом.

— Очень жаль, — Каталина поднялась с дивана и взяла сумочку с вязанием. Вид у леди Гардинер был немного обиженный. — Ну, я думаю, ты сам объяснишь Гарри, что к чему. И ещё мне кажется, тебе стоит остаться с ним на ночь. Хотя бы сегодня. Спокойной ночи.

Дверь за леди Гардинер закрылась. Снэйп несколько секунд внимательно смотрел на притихшего Гарри. Потом подошёл к дивану и сел рядом с гриффиндорцем.

— Это правда? — осторожно спросил Гарри. — О вашем отце?

— Если не возражаете, я не стану ничего добавлять к тому, что вы уже узнали. Моей матери не стоило говорить даже этого.

— Зачем вам оставаться со мной на ночь?

— Вы можете испугаться.

— А почему я должен испугаться? Я не боюсь привидений.

Снэйп устало посмотрел на него.

— Хотите выпить?

Гарри вытаращил глаза.

— Э-э-э… Да.

Мастер зелий поднялся и прошёл к резному шкафчику. Вернулся профессор с двумя стаканами.

— Держите.

— Спасибо, — Гарри заглянул в стакан. Коньяк. Очень кстати. Гриффиндорцу сейчас просто необходимо было выпить. Только одна проблема — после этого сразу захочется курить…

— Ваше здоровье, Поттер.

Гарри с трудом поборол искушение выпить всё залпом и сделал маленький глоток. Надо всё время помнить об этих долбаных приличиях.

— Расслабьтесь, мы с вами не на уроке. Не думайте, что я разрешу вам напиться, но на ещё один бокал можете рассчитывать.

Гарри изумлённо покосился на профессора.

— Я в самом деле не знаю, чем вас занять. Драко прав, в моём доме развлечений крайне мало, — Снэйп пригубил коньяк. — Но я думаю, вы потерпите пару недель.

— У вас здесь очень хорошо, — торопливо сказал Гарри.

Снэйп не ответил. Он смотрел в сторону и, кажется, думал о чём-то своём. Гриффиндорец осторожно кашлянул, напоминая о своём присутствии.

— Сэр… Почему вы сразу не рассказали мне о привидении?

Мастер зелий посмотрел на него. Лицо у Снэйпа было усталым. И ещё Гарри показалось, что этот бокал у Снэйпа был далеко не первым.

— Это не привидение. Это фантом. Надеюсь, вы можете отличить привидение от фантома?

— Могу, — растерянно проговорил Гарри. — Фантома можно принять за человека.

Снэйп машинально кивнул.

— Верно. Он не представляет для вас никакой опасности. Но он может помешать вам заснуть. Сегодня было слишком много дел, и я не успел поставить защиту на вашу спальню. Ляжете у меня. Так нам всем будет спокойнее. Вы не против?

Гарри абсолютно ничего против не имел. Лечь в одной комнате со Снэйпом! Да какая разница, почему так нужно! Гриффиндорец в ту же секунду забыл о фантоме лорда Гардинера. А вдруг… Ох, а вдруг ему что-нибудь приснится? Что-нибудь такое?.. Ну и наплевать.

— Профессор.

— Да?

— Что значит "войти в семью"?

— Мерлин, Поттер, забудьте вы об этом! После моей смерти вы получите всё, чем я владею. Вам недостаточно?

Гарри покрутил в пальцах пустой стакан.

— Но ведь получается, даже если я получу дом, то не стану наследником и не войду в семью.

— Лили просила меня всего лишь позаботиться о вас, а не усыновить.

— И хорошо, — вырвалось у Гарри.

Снэйп посмотрел на него.

— Простите. Я… — гриффиндорец запнулся. О Господи! — Вы меня не поняли!

Гарри пожалел, что выпил так мало. Вот если бы он захмелел… Тогда, возможно, объясниться было бы гораздо легче. Нет. Объясниться, а что потом?

— Извините. Я просто не подумал. Я…

Снэйп мрачно усмехнулся.

— Разумеется. Я всё понял, не утруждайте себя объяснениями.

— Нет, сэр, вы не поняли! — Гарри уже был готов сказать что-нибудь непоправимое, но профессор отобрал у него стакан и через мгновение вернул его полным.

— Спасибо, — прошептал гриффиндорец.

— На здоровье, и, пожалуй, вам на сегодня хватит, — Снэйп подошёл к двери. — А то вы ещё, чего доброго, решите, будто я собираюсь вас напоить до беспамятства.

Гарри ошеломлённо поглядел ему вслед. Интересно, почему он это сказал? Ну, не просто же так!

"Наверняка он видит, что со мной творится! И приглашает меня ночевать в своей комнате? Какая-то ерунда".

Гарри осушил стакан и почувствовал, как расслабляются свернувшиеся в узелки мышцы. Может быть, заснуть будет даже проще, чем он думает.

Чуть позже, облачаясь в пижаму, Гарри думал, что день прошёл совсем неплохо. Миссис Гардинер оказалась доброй и отнеслась к нему очень тепло. Бог его знает, что означает стать членом семьи, но она, похоже, его в семью приняла, и не важно, хочет этого Снэйп или нет.

Гарри вышел из своей комнаты и осторожно постучал в дверь напротив.

— Входите, Поттер.

"Поттер". Ладно. Лучше уже так, чем "Гарри", сказанное сквозь зубы. Гриффиндорец вошёл.

Мастер зелий стоял у окна и даже не повернулся его сторону.

— Ложитесь. Пусть вас не смущает моё присутствие.

"Меня оно вовсе не смущает", — подумал Гарри, забираясь под одеяло.

В комнате не было никаких украшений. Бежевый ковёр без рисунка на чёрном паркете и тяжёлые, в тон ковру, шторы на окнах. Массивные резные шкафы, письменный стол, два кресла, диван и кровать под пологом. Скудость и простота обстановки этой комнаты очень понравились Гарри. Здесь он чувствовал себя намного лучше, чем в покоях, загроможденных мебелью и дорогими безделушками.

Снэйп плотно прикрыл входную дверь.

— Можно спросить?

— Можно, — профессор подошёл к кровати и присел рядом с Гарри.

— Почему моя мама попросила вас позаботиться обо мне? Ведь вы не были другом моего отца.

— Не был.

— Почему тогда?

— Я не знаю, — Снэйп явно не желал обсуждать этот вопрос.

— Вы знаете. Просто не хотите говорить.

— Возможно.

— Почему?

— Потому что вас это совершенно не касается.

Гриффиндорец покосился на мастера зелий.

— А леди Гардинер сказала, что мой отец ревновал к вам маму.

— Выкиньте это из головы.

— Значит, это неправда?

— Разумеется! Ну подумайте сами, разве такое возможно?

— Почему нет? — искренне удивился Гарри.

— То есть, вы допускаете, что Лили была способна оставить Джеймса ради такого, как я? — насмешливо спросил Снэйп.

— Допускаю. А ещё мне кажется, что именно так оно и было.

— А мне кажется, вам пора спать, мистер Поттер, — Снэйп начал подниматься, но Гарри ухватился за его руку.

— Не уходите. Я не буду больше ничего спрашивать.

— Приятно это слышать.

— Посидите со мной.

Гриффиндорцу безумно хотелось обхватить его за шею и увлечь за собой на подушку. Но Гарри этого делать не стал. Удержался. Боялся, что Снэйп его оттолкнёт. Если бы знать наверняка. Если бы только знать!

— Я не стану вас завтра будить. Как проснётесь, позвоните. Вам принесут завтрак.

Гарри с тоской посмотрел на профессора:

— Лучше разбудите меня.

— Я рано встану.

— Неважно. Я не знаю, как обращаться со слугами.

— Учитесь. Но это не намного сложнее, чем с тем домовым эльфом, который столь усердно прислуживал вам эти полгода.

— Откуда вы знаете про эльфа?

— Вы обещали не задавать вопросов.

Гарри засопел.

— Не буду. И всё-таки вы умеете читать мысли.

Снэйп усмехнулся.

— Нет. Просто вы слишком предсказуемы.

— Неправда. Ну почему вы не хотите признаться?

— А вам станет легче, если я признаюсь?

— Да. Расскажите, как вы это делаете.

— Вы мне не поверите.

— Поверю. Ну пожалуйста, — тихо попросил Гарри.

— Здесь нечего рассказывать, Поттер. Я не умею читать мысли. Если угодно, я их угадываю.

— О! — воскликнул Гарри. — А это разве не одно и тоже?

— Нет. Это разные вещи. Моя мать, например, слышит мысли. Многие вампиры обладают такими способностями. Я же всего лишь читаю по лицам.

Дата добавления: 2015-09-29