-Знаешь, некоторые правила, они на то и правила, чтобы их нарушать, – сонно пробормотала Сирин со своего насеста.
Мощная рука охранника сжимала плечо Вильгельма, увлекая его по извилистым коридорам, которые, казалось, не собирались кончаться. Билл уже еле мог идти сам, пол под его ногами уходил, по мере того, как они с Сакием двигались вперед. Паркет, подобно беговой дорожке, уезжал в обратную сторону. Ангел практически клевал носом, норовя то и дело завалиться вперед, и только лапища Сакия на плече предовращала его от столкновения с досками пола.
Охранник подозрительно косился на своего подопечного. Он прекрасно знал, что это могло быть лишь очередным его фокусом, коими мальчишка все это время сыпал направо и налево, изобретая все новые и новые способы, как довести окружающих до белого каления с завидной находчивостью. Но сейчас на него было действительно жалко взглянуть, Сакий проследил взглядом за капелькой пота, стекшей с его бледного виска и за тем, как Вильгельм, в очередной раз качнувшись в сторону, запнулся на ровном месте.
-Мастер Вильгельм, вам, может, водички, принести? – участливо поинтересовался Сакий, дергая его вверх и не давая прочертить коленками и ладонями по полу.
Билл затравленно покосился на него. Водичка тут уж точно не помогла бы. Если только, конечно, Сакий не хотел бы лично бросить его в прозрачные и бурные воды Гихона, закрепив для уверенности увесистый булыжник на шее. Но что-то подсказывало Вильгельму, что просить об этом не стоит, Давиду явно доставит гораздо большее наслаждение смотреть, как племянник умирает в корчах, надраивая до блеска котлы на кухне. Это была бы гораздо более приятная его глазу смерть.
Билл хотел бы разозлиться на Давида, сделать все то, что он делал обычно, разорвать, разбить вдребезги, расколотить что-нибудь. Но у него не было сил даже на это. Он только и мог, что идти вслед за Сакием, как зомби, еле-еле перебирая ногами.
Назойливые видения снова врывались в его сознания, перемешиваясь между собой, совершенно безо всякой хронологии. Открытые объятия, в которые было так приятно нырнуть, и спрятать свое лицо в изгибе шеи. Широкая спина и руки, поднятые к голове, рассыпающие дреды по плечам, так, чтобы они просохли на ярком солнце. Лучи света, касающиеся карих глаз и делающие их чуть светлее, чем они были на самом деле, придающие им медово-золотистый оттенок. Улыбка, вполоборота, пока Том стоял по пояс в реке и звал его к себе. Это был нескончаемый водоворот образов и мыслей, таких желанных и любимых, убивающих гораздо быстрее, тянущих за собой в темноту. И в то же время воскрешающих какие-то потаенные воспоминания, которые были все еще слишком отчетливыми, врезанными глубоко в сознании. Биллу захотелось вдруг просто побыть с ними, наедине. В конце концов, это все, что у него осталось от Тома - воспоминания. Мучительные или сладкие, убийствинные или безумно живые, он знал, что ему никуда не деться от них до самого последнего вдоха. А значит, нужно было просто закрыть глаза и отдаться им, прокручивая их в памяти и дышать ими, наслаждаясь каждым последним моментом, которых, может, осталось уже не так уж и много.
-Сакий. Сакий… - тихо позвал Вильгельм.
Охранник остановился посреди коридора и удивленно воззрился на своего подопечного.
- Сакий, я … больше не могу идти… - Вильгельм без сил начал вдруг оседать на пол и Страж, расширив от страха глаза лишь крепче схватился за его плечи.
- Мастер Вильгельм, вам нужно в медпункт. Я вас отнесу.
Билл слабо, еле моргнув, поднял на него измученные глаза.
- Нет… Уже поздно… - он снова пошатнулся и глаза его закрылись.
Сакий в панике встряхнул его еще раз. Такого поворота событий он ну никак не ожидал, ему всего лишь велено было доставить мальчишку в медпункт, указаний получать на руки его бездыханное тело ему никто не давал. Страж часто задышал.
- Сакий, мне нужно в библиотеку. – пробормотал еле слышным голосом младший Ангел.
Брови охранника сползлись к переносице. Ситуация казалась ему смутно знакомой.
-Не велено отпускать! - проворчал он, крепче сжимая пальцы на руке Вильгельма.
-Тебе не велено отпускать меня в ванную. Про библиотеку Давид ни слова не сказал. – слабым голосом, но настойчиво протестовал Билл.
- Не пущу! Велено в медпункт, значит в медпунт! – сопротивлялся охранник, подозрительно сканируя мальчишку взглядом.
Вильгельм снова закатил глаза, опасно накреняясь налево и у Сакия и самого на лбу вдруг выступила ледяная испарина.
- Мне надо найти книжку с …с … молитвенными песнопениями. А то вот как отойду в мир иной не успокоившись, буду к тебе и после смерти ходить. Будешь знать тогда, – угрожающе, тихо, прошипел Билл потусторонним голосом от которого у Сакия моментально вздыбились волосы на загривке.
Он запаниковал. Его Превосходительство не велел отпускать племянника в ванную, про библиотеку он действительно не упоминал. Страж бросил взгляд в оба конца коридора. Как назло, там не было ни одной живой души, все они были снаружи, все еще разливаясь жизнерадостными трелями... Встретить бы хоть одного Апостола, чтобы спросить, как тут быть – это бы сильно облегчило задачу. Сакий снова посмотрел на Вильгельма. Тот, будто стремясь ускорить мыслительный процесс Стража приложил руку к груди и закашлялся страшным, глухим, надсадным кашлем, застонав и оседая на пол еще быстрее, чем до этого. Охранник жалобно сглотнул.
- Сакий, это будет самое лучшее, что ты сделаешь для меня, – Вильгельм понял, что Стража не нужно было больше уговаривать. – Ты ведь будешь рядом со мной, так и чего тебе опасаться. Видишь, я уже не в состоянии даже чтобы просто ходить.
Подозрения несчастного надсмотрщика не рассасывались. Он понимал, что опять позволяет втянуть себя в какие-то сомнительные делишки, но, тот факт, что можно постоять рядом немного успокаивал - если мальчишка будет в поле его зрения, может, в этом не будет ничего страшного?
Сакий скрипнул зубами, сдаваясь окончательно. Вильгельм слабо улыбнулся ему.
Они тихо вошли в гигантское помещение библиотеки. Громадные стеллажи с полками громоздились вдоль стен, они стояли параллельными рядами, свитки, книги, толстенные фолианты были сложены там стопками, расставлены в ряды, многотомные сочинения в красивых тисненых обложках, отделанных золотом, кожей и даже драгоценными камнями восхитили бы любой глаз своим великолепием. Библиотека в Раю могла бы по праву считаться предметом зависти всех трех миров. Но Вильгельм, который бывал тут за всю свою жизнь уже миллионы раз, лишь поморщился от запаха пыли и чернил, которые витали в воздухе и щекотали ноздри, заставляя хотеть чихнуть.
Он обессиленно присел за огромный золотистый стол, положив на него лоб.
-Сакий… Видишь вон те красные книги? – Вильгельм указал в сторону большого шкафа слева. Весь он был уставлен толстенными красными фолиантами, от пола до самого потолка. – Сможешь помочь мне и поискать вон там?
Сакий смущенно покраснел. Он не особенно умел читать, Стражникам это было не очень нужно. Он умел прекрасно владеть мечом и зорко нести вахту в любом месте, где бы его ни попросили, но вот выискивать в книгах какие –то закорючки он еще никогда не пробовал. Билл, схватившись рукой поперек живота, протяжно застонал и Сакий снова покрылся ледяным потом с ног до головы.
- Вы скажите, что искать? Я это … не очень разбираюсь… - прошептал несчастный Страж.
-Это несложно. Всего-то нужно просмотреть верхние полки. Называется вот так. – Билл немного оживился, прекратив стонать. Он с трудом протянул руку и достал до бумажки, лежавшей на столе, затем взял перышко и накорябал на клочке какие-то закорючки, протянув ее охраннику.
Сакий озадачено почесал лоб. Эти записи не говорили ему ровным счетом ничего.
-Надо попробовать… - неуверенно протянул он.
-Хорошо. Спасибо, - Ангел снова без сил лег всем корпусом на стол и затих, там. Лишь ветер из открытого окна, располагающегося под самым потолком трепал слегка его черные с белым волосы.
Сакий еще раз озадаченно посмотрел на бумажку. Ни одна из закорючек не была знакома ему и он лишь с трудом разобрал какие-то буковки.
- O sancta simplicitas*! – струдом прочел он по слогам.
Пожав плечами, он подставил небольшую лесенку и с трудом, дыша, как паровоз, полез наверх.
У него ушло минут пять, чтобы просмотреть одну книгу, которую он стащил с верхней полки. Тишина и теплота библиотеки, непонятные закорючки, в которых он ничего не понимал, навевали на него приятное состояние полного покоя и он, мурлыкая себе под нос какую-то песенку, в очередной раз сверился с бумажкой, находя нечто похожее. Он пригляделся, повертев книгу так и эдак, но решил, что все-таки нужно бы спросить.
- Вот посмотрите, это не … - он обернулся через плечо, разворачивая книгу так, чтобы показать ее своему объекту охраны и осекся на полуслове.
Стул был абсолютно пуст.
Сакий кубарем скатился с лестницы, все так же машинально сжимая в руке красный томик. Он быстро обежал все помещение, заглядывая между стеллажами, за шкафы, открывая дверки, и на всякий случай заглядывая под стол, открывая все ящички… Он не мог поверить в то, что это снова произошло с ним. Он облетел вихрем все гигантское помещение, но Вильгельма не было нигде. Он просто растворился в воздухе.
Сакий, прикрывая голову руками и, присаживаясь на лесенку, с которой только что доставал книжки, протяжно завыл. Так громко, как того требовала его несчастная, чересчур добрая и простая душа.
Симония, которая услышала удаляющийся голос сына чуть дальше по коридору, ускорила шаг. Ей надо было догнать его во что бы то ни стало. Почему-то голоса доносились из левого ответвления коридора, хотя она точно знала, кратчайший путь в медпункт был чуть правее. Симония закатила глаза.
Когда она завернула за угол, протяжный вой, истошный и душераздирающий разнесся в коридорах Дворца, отдаваясь от стен, подтверждая самые ее худшие опасения.
Она быстрым шагом зашла в помещение библиотеки. Все, что она там обнаружила, был лишь несчастный Страж, сидящий возле полок с собранием кулинарных рецептов, складированных тут с самого начала истории Рая. Он держал свою голову в руках, плечи его содрогались от самых настоящих всхлипов.
-Сакий! Что случилось? – она подбежала к нему, отнимая его руки от лица.
Сакий ничего ей не ответил, лишь потряс кулаком, в котором была зажата бумажка с накорябанными Вильгельмом непонятными словами, и снова горестно спрятал лицо в ладони. Симония развернула записку.
- О, святая простота, – легко перевела она с латыни. – Эх Сакий, Сакий, – она грустно усмехнулась. – На будущее… Никогда не соглашайся помогать Вильгельму искать что-то в этих книгах. Он знает в них каждую закорючку лучше, чем ты знаешь путь до кухни. Она обняла за плечи несчастного охранника, протяжные и заунывные стоны которого оглашали своды библиотеки.
Симония еле сдерживала улыбку. Почему-то она подумала, что на самом деле ее сын не собирался умирать так уж скоро...
Билл поднялся с колен, отряхивая белую тунику, и с трудом встал с травы. Ему это далось непросто и из-за слабости, приземление его было вовсе не таким уж удачным. Изнеможение и упадок сил накатывали волнами, и он все меньше и меньше контролировал себя. Он, конечно, немного переиграл в библиотеке, добавив необходимой драмы, чтобы слегка подбодрить Сакия, но в целом не так уж сильно он передергивал - ему и так было достаточно плохо.
Билл, с трудом, держась за стеночку, высунулся из-за огромного куста, стараясь сфокусировать свое зрение на дорожке. Но там сейчас, разумеется никого не было. Всеобщая радость в Раю если уж начиналась, то длилась днями напролет, так что можно было не беспокоиться, что кто-то его заметит. Они все сейчас были несколько заняты. Это было на руку, никто не помешал бы ему дойти туда, ради чего пришлось вкладывать свои и так немногочисленные силы и удирать от Сакия в очередной … последний… раз.
Сейчас было всего одно место, куда Билл хотел бы пойти.
Именно туда, куда он никогда не приводил никого, за всю свою жизнь, нарушив это правило лишь один раз, совсем недавно, хотя, казалось, уже вечность назад. Именно в этом месте, он на секунду понял, что больше не одинок, что ему было с кем разделить свою жизнь. Для этого оказалось достаточным всего лишь посмотреть в лицо Тома, который тогда лежал совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, пока солнце касалось своими теплыми лучами его кожи. Эти воспоминания были все еще там, оставаясь двумя силуэтами на примятой траве, оставаясь в шепоте волн, и в порывах налетающего ветерка. Лишь они, кроме Билла, знали теперь этот секрет.
И если это последнее, что можно было сделать, значит, нужно было добраться туда любой ценой. Билл медленно шел в том направлении вдоль рядов стройных Эдемских яблонь. Он свернул с дорожки, сокращая себе путь и придерживаясь за стволы деревьев. Перебираясь с трудом от одного дерева до другого и повисая на каждом стволе секунд на десять. Он был не уверен, что дойдет туда.
И он оказался прав.
Проходя по саду, он услышал, как кто-то тихо насвистывает мелодию. Знакомую, которую он уже слышал где-то раньше.
«I hate the world today,
You're so good to me
I know but I can't change
tried to tell you, but you look at me like maybe I'm an angel
underneath
innocent and sweet… «.
(Meredith Brooks - Bitch)
Билл остановился прямо посреди дорожки, как вкопанный, он узнал этот голос. И даже его нестабильное, полуобморочное состояние не помешало бы ему в этом, его было сложно с чем-то спутать. Ощущение полного непонимания – было ли это реальностью или признаком того, что он уже наполовину не в этом мире поднялось из недр желудка, зашевелившись под ребрами. Оглядевшись, он с трудом шагнул с чуть в сторону с тропинки, и пошел на звук, доносившийся от дальних деревьев. Этого просто не могло происходить на самом деле.
Он прошел еще пару шагов, не в состоянии больше двинуть не единой мышцей. Он увидел ее, она насмешливо смотрела на него, сидя на дереве, насвистывая мелодию и периодически сбиваясь на чавканье, так как успевала закусывать свою песенку яблоком. Под деревом уже валялась горка огрызков, как видимо, она уже успела просидеть некоторое время, прежде, чем быть замеченной.
Вилгельм в ужасе переводил глаза с горы огрызков на Дарию и обратно. Он с трудом поднял руку и приложил ее тыльной стороной ко лбу, стирая ледяной пот. Свое собственное прикосновение он почувствовал и это был уже положительный знак, значит, он все еще был жив.
- Ну что ты смотришь на меня, как на привидение, – чавкая, произнесла Дария. – Ты же не думал, что я пропущу весь спектакль? Я собиралась, честно говоря. После того, как ты со мной разговаривал. Но потом подумала, что не стоит себя лишать удовольствия. – Демоница доела яблоко, и его огрызок тут же приземлился Биллу под ноги.
Он опустил глаза вниз, не веря им, затем снова посмотрел на нее. Девушка прищурилась и, склонив голову набок и пристально пригляделась к нему.
-Да, выглядишь ты не фонтан, – она обеспокоенно покачала головой. – И опять причина до прозаичности все та же… Это уже становится даже скучно. - Дария, посмотрела наверх и оборвала с ветки самое яркое и самое красивое яблоко висящее над ее головой, с хрустом надкусывая его бок.
-Как ты сюда попала? Габриэль ведь полетел тебя провожать … - Билл с трудом, собирая в кучку последний разум, спросил единственное, что сейчас вертелось в его голове.
Дария презрительно фыркнула.
-А…Габриэль. Очнется через пару часиков, чай не помрет, – она буднично махнула рукой.
Идея возвращаться в Ад перестала казаться ей удачной еще на том моменте, когда Дахил исторг свой последний выдох. Ну и еще тогда, когда они оставили за своей спиной несколько десятков истерзанных тушек Демонов и заодно весьма болтливого Гримма, у которого уже было масса времени очнуться и, визжа проклятия нестись кляузничать Марбасу обо всем, что с ним стряслось. По идее, там сейчас должна была твориться примерно такая же вакханалия, как и в Раю, разве только вполовину не такая добрая и без песен. В клыки, когти, ругательства, плевки огнем и опрокидывания чанов с кислотой Дария еще могла бы поверить, и это было явно не то зрелище, которое она бы хотела видеть перед собой сейчас. Она перевела глаза на друга, выходя из своей задумчивости.
- Ну так что, тебя можно поздравить? Ты снова младший Ангел? Давидушка образумился и вспомнил, что он не только верховный Апостол, но еще и твой дядя?
Услышав ее слова Билл лишь затравленно посмотрел на нее, сползая без сил по стволу дерева. Дария покачала головой, обозревая эту до боли знакомую ей уже картину.
«Сколько же можно – то, каждый раз на одни и те же грабли» - она покачала головой.
- Вижу, ты счастлив, аж сияешь.
-Ты себе не представляешь, веселюсь, как никогда в жизни, – слабо заметил Билл из-под яблони. – Аж в жар бросает, – краем туники он еще раз вытер взмокший лоб.
-Да, твой чудный концерт с бросанием сверху на деревья достоин награды. У меня аж ладошки вспотели. – она демонстративно подняла руки, показывая ему свои ладони. Но он не прореагировал на эту ее реплику. Дария прекратила улыбаться. Похоже, ситуация уже зашла туда, где шутки стоило отложить в сторону. - Что ты будешь делать теперь, Билл? – Тихо спросила она, уже совсем другим, серьезным тоном, внимательно изучая взглядом его распластанную фигуру.
- То, что мне осталось. То что я должен сделать, – его тихий голос был пугающе тверд, когда он произносил эти слова.
- То есть, опускать лапки? – Уточнила Дария. - И ждать, когда белая мгла поглотит тебя?
-То есть да, – весь этот разговор уже начал немного действовать на нервы, потому, что каждая фраза давалась с необычайным трудом. Билл хотел, было подняться чуть выше, потому, что он уже окончательно сполз вниз по дереву. Но это не очень-то ему удавалось, ослабевшие конечности не хотели его слушаться. Он шумно сглотнул.
Дария закатила глаза.
Она все-таки спрыгнула со своей ветки, отбросив недоеденное яблоко в сторону и решительным шагом приблизилась к нему. Она протянула руки и помогла другу в его начинании, прислонив его спиной к теплой коре дерева.
- Слишком много драмы, малыш, – она присела на корточки рядом с ним, – и главное, кому полегчает от этого? Билл, все-таки с трудом садясь, нашел в себе силы и посмотрел ей в глаза.
-Я думаю, всем. – загробным голосом прошептал он. – Какой во всем этом смысл… Дария… У него будет своя, нормальная … жизнь. – плечи его судорожно дернулись и Ангел едва не задохнулся от приступов сухого кашля. – Мне совсем немного осталось, он даже не будет знать, что … что … - парень не смог договорить из-за нового приступа.
-Что ты дурак? – подсказала ему Дария, преданно и по-дружески заглядывая в его глаза.
- Что мы встречались… - руки Билла сами собой цеплялись за траву, на которой он уже полулежал. – Что он знал меня.
-Знаешь Билл… Как ни странно. Из всего самого больного бреда, что я от тебя слышала в последнее время, этот – самый больной. Не думала, что скажу это, потому, что слышала я уже достаточно. Но это… - Дария в наигранном восхищении всплеснула руками. – Неужели ты думаешь, что он действительно сможет жить, если вдруг узнает, что произошло?
-Он не узнает. Он теперь даже не помнит меня, – Билл горько опустил глаза, устало зажмуривая их и с силой раскрывая снова. Руки Дарии вдруг начали двоиться и если бы ей сейчас пришло в голову спросить его, сколько пальцев она показывала, ответ мог быть весьма неожиданным. Но к счастью, она была немного занята другим, а именно силилась понять, что за ерунда творилась у ее друга в голове.
-Тоже мне, нашел причину. Не помнит – вспомнит. Ты уж постарайся, это тебе вполне под силу. – она хихикнула. – Зря тебе что ли Тео анатомию-то давал?
-Нет у меня никаких сил. – Билл проигнорировал ее шпильку. Ему уже было не до шуток, они кончились для него где –то на стадии, когда трава вокруг медленно начала превращаться из зеленой в белую. Билл безумно водил глазами по ней, прослеживая путь по колышущимся травинкам до стволов деревьев, которые выгибались, как змеи, пока кроны их шатались в сумасшедшей качке. Дария же от его упертости начала раздражаться.
- Я тебя не понимаю. То ты рвешься к нему, не помня себя. Перекапываешь весь Ад, весь Рай, только чтоб быть с ним. Вскрываешь всем мозги. А теперь тебя еще волоком волоки. Зря я что ли чуть не сдохла, спасая твою принцесску? - она возмущенно приподняла двумя пальцами правой руки свое еще не очень хорошо работающее левое крыло и наглядно продемонстрировала другу масштаб трагедии. - Я тебя не узнаю. Тот Билл, которого я знала раньше, никогда бы не сдался так легко.
Он задумчиво и пусто перевел взгляд на шатаюшиеся деревья и затем выше, в оранжевое небо. Пропорции хулиганили и с хихиканьем подсовывали ему всякую ерунду. Однако слова Дарии зацепили в нем что-то. Тот Билл. Интересно, на каком моменте тот Билл превратился в этого? Оба Билла не знали точный ответ на этот вопрос. Наверное, тогда, когда он понял, что не сможет быть вместе с тем, с кем хотел бы провести вечность, наблюдая, как его глаза исчезают медленно в дымке молочных облаков и за белыми крыльями Рафаэля.
- Того Билла больше нет, – неживым голосом отозвался Ангел.
«Все что было во мне, он вырвал с корнем и забрал с собой»
-Очень жаль. А Том, между прочим, ждет тебя. Потому, что я ему сказала, что тот, кого он любит не сдается так просто, – Дария раздраженно пожала плечами. - Ну да ладно. Раз ты не хочешь, буду я тебя еще тут уговаривать, – Дария изучающе осмотрела свои ногти, – сейчас же позову Тео обратно, чтобы он прекратил присматривать за Томом. А то неудобно как-то когда я лезу не в свое дело. – Ехидно заметила она, копируя интонации голоса друга, – и верни тогда мой ошейник со сваровски, на котором написано, чтобы ты не забывал, кто ты. Ты, похоже, собрался пренебречь моими наилучшими пожеланиями.
Билл не успел ответить на ее гневную тираду и рассказать, что ошейник спалил и изъял мерзотный Давид.
Ехидное спокойствие на ее лице мигом сменилось тревогой. Дария напряглась, как кошка готовая к прыжку и хвост ее нервно задергался из стороны в сторону. Она совершенно явно услышала шаги. Ситуация была до боли знакома - они тихо и явно приближались в их сторону. Вильгельм, похоже, тоже их услышал. Он слабо застонал и лицо его скривилось гримасой, какая обычно бывает у людей, страдающих острой зубной болью.
-Опять… - еле различимо прошептал он, откидываясь головой о дерево. – Нет, этого не может быть.
Дария метнулась за ствол самой ближней большой яблони. Как раз вовремя, потому, что из-за другого дерева, озабоченно хмуря брови, появилась фигура. Билл облегченно расслабил плечи. Это была Симония.
- Мам… Ты меня напугала... Я думал это опять …Давид… - слабо прошептал Билл, с трудом облизывая мигом пересохшие губы. Цвет волос его матери теперь передавался его больному воображению с зеленоватым оттенком, но он безошибочно узнал ее заботливое лицо, склонившееся над ним.
- Я знала, что найду тебя тут. Я услышала ваши голоса, – она присела рядом на корточки и осмотрела лицо сына. Билл был уже не просто бледный, он был почти зеленый, и глаза его смотрели на нее, хотя женщина сомневалась, что он действительно видел что-то перед собой. Дария настороженно высунулась из-за дерева, услышав местоимение множественного числа, прозвучавшее из уст матери своего друга.
-Не переживай, дорогая, никто не узнает, что ты тут, – Симония подняла на нее глаза. – Я не стану никому рассказывать.
Билл посмотрел на Дарию и слегка моргнул в знак согласия. Девушка нехотя вышла из своего укрытия, все так же нервно мотая хвостом. Доверять Светлым было не совсем в ее правилах, но в данной ситуации это, похоже, было единственным, что оставалось.
- Билл послушай меня, – Симония взяла его лицо в свои руки. – Тебе не нужно делать этого. Давид знает про твою связь хранителя. Я рассказала ему.
Билл слабо застонал.
-Если ты немедленно не вернешься, ты погибнешь тут. И это будет никому ненужная жертва. Поэтому Давид добавил с твой список дел еще один пункт.
-Что еще ему от меня надо? Вычистить бычьи стойла? Выловить из Гихона всю ряску? Стать Сакию репетитором латыни? - вредно прошипел Билл, отворачиваясь от матери и отводя от нее свой взгляд. Она немедленно вернула его лицо в прежнее положение.
-Нет. Он лишь просил передать одну маленькую вещь, которая пришла ему на ум уже позже, после твоего ухода, – глаза ее улыбались. – Твой приговор вступит в силу только лет через семьдесят. До того момента у тебя будет время подумать обо всем, что ты натворил где-нибудь в другом месте. – глаза Симонии танцевали. – А пока тебе нужно будет постараться не потерять своего смертного. Будешь рядом с ним до самого конца – сможете вместе вернуться в Рай.
Челюсть Дарии сама собой поползла вниз. Верховный Апостол – и сказал такое? Зная Давида по рассказам Билла она могла бы предположить, что скорее Марбас станцует и споет партию принца из Лебединого озера, натянув трико на свои мощные свиные ляжки, потрясая волосатой грудью перед восхищенно глазеющими Импами и Суккубами. Давиду, видимо, стало уже по полной программе все равно, что будет происходить вокруг, раз его без вариантов турнули с высокой должности. Другого нормального объяснения всему этому тут просто не могло быть. Дария, хлопая глазами, дрожащей рукой полезла в наплечную сумку за бутылкой воды.
Билл в таком же удивлении посмотрел на Симонию.
-Что? – тихо и тупо переспросил он.
Симония улыбалась.
-Ну, скажем так. Это был не прямой текст. Кое-что я сама домыслила. Мне кажется, что в конце всего этого он немного смягчился. – она неопределенно повела плечом.
Она решила про себя, что больше не будет считать своего брата таким уж непроходимым и бесчувственным, думающим лишь только о себе, ослом. Он, конечно, был своеобразным и со своими заковырками, но в итоге всего Симония была рада, что ей удалось достучаться до родственника. За все то время, что она знала его, многие ее попытки провалились с треском. Зато, похоже, это на ура удалось одному упертому мальчику, с характером далеким от идеального, который, в конце всей этой истории все - таки добился своего. Хотя и было похоже, что сам Билл к этому моменту решил опустить руки, но Симония сомневалась, что он будтет так же спокойно лежать, уходя в мир теней, когда поймет, что на его пути больше не стоит ничего. Кроме его желания, конечно.
Дария в шоке потрясла головой, задумчиво сделав пару глотков водички. Она подумала, что еще успеет побыть в а*уе и решила отложить это дело ненадолго, хотя бы до того момента, когда Билл прекратит выглядеть, как дохлая селедка в баночке консервов и смотреть точно такими же остекленевшими глазами на все вокруг.
- Ну вот и замечательно, – Дария потерла руки и снова открыла свою сумку. – Раз так, думаю, уговаривать тебя мне дальше не нужно. - на коленки Вильгельму шлепнулась его земная одежда – разорванная рубашка и джинсы. – Прости уж, что не смокинг, захватила на случай из медпункта. Подумала, может пригодиться. – авторитетно заявила она. – Собирайся, Золушка, вот тебе тыковка! - Вслед за одеждой на скомканную кое-как рубашку шлепнулось большое красное яблоко. – А то помирать он мне тут, понимаешь, собрался.
Она посмотрела на него сверху вниз и Билл обреченно перевел глаза с Дарии на мать и обратно. Две женщины, которые хотели для него добра, объединившиеся на время против него одного было уже чересчур. Он с трудом вздохнул. Совсем не хотелось показываться Тому в таком виде, но, похоже, вариантов оставалось не очень много. Он перевел свои лихорадочно блестящие глаза на Симонию.
-А как же ты, мам?
-Я буду в порядке, ты за меня не беспокойся, малыш. Я поеду домой, отец без меня со всеми ними так просто не справится. Я и так тут уже задержалась. – она наклонилась ниже, обнимая сына за плечи. - Я буду ждать тебя. Возвращайтесь … не скоро, – она улыбнулась и поцеловала его в ухо.
Билл слабо обнял мать в ответ. Он смотрел, как Дария за ее спиной очерчивает вокруг себя какой-то магический круг прямо на траве и роется в своей сумке, которая каким то чудом оставалась при ней все это время. Похоже, верные друзья все-таки не оставляют своих ни в горе, ни в радости… Ни даже в предсмертном слабоумии.
Билл крепко зажмурился, решив про себя, что обязательно купит ей самую большую пачку журналов, даже если ему придется обобрать все киоски с прессой, когда вернется на землю. У него еще будет на это масса времени, если все получится, как надо.
И еще он знал, что Симония будет единственной, по кому он будет действительно скучать во время своего отсутствия.
- Я люблю тебя, мам, – тихо прошептал он ей на ухо.
- И я тебя, малыш, – она крепче стиснула его в своих объятиях, – главное, будь счастлив.
И Билл был готов выполнять ее напутствие прямо с этого момента. Для него «никогда» все-таки медленно превращалось в "прямо сейчас"
Глава 39. Нет ничего невозможного
Том с трудом раскрыл глаза. Осознание того, где он находится, не сразу пришло к нему и он с минуту, хлопая глазами, тупо смотрел в белый потолок выложенный плиткой в равномерную круглую дырочку.
Эти черные горошки вернули парня к реальности лишь частично и он, застонав в изнеможении, откинул голову на жесткую диванную подушку на кушетке в подсобке любимого клуба, в котором все-таки остался на ночь не в силах дойти даже до телефона, чтобы вызвать себе такси и докатить на нем до дома. Это было не так-то просто всего лишь с пятеркой евро в кармане.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |