Лера только улыбнулась, продолжая задумчиво крутить бокал в руках за тонкую ножку.
Если бы ее родители жили так же, как мать Никиты, то и они бы в свои семьдесят выглядели на десять, а то и на пятнадцать лет моложе. А так, ее старики до сих пор коротали свою жизнь в двадцати восьми метрах в коммуналке. Денег от дочери они никогда не брали, и Лера очень часто баловала их различными деликатесами, которые они не могли себе позволить на свою мизерную пенсию. Ей и так еле-еле удалось их уговорить перевести оплату коммунальных услуг полностью на себя. Лера мотивировала это тем, что тоже является совладелицей, и пришла пора отдать им свой дочерний долг.
Ее заветной мечтой было купить им пусть небольшую, но отдельную квартирку с тем, чтобы отец с матерью дожили свою старость в комфорте. Но своих денег у Леры не было, а просить Никиту она ни за что не будет. И каждый раз, как она возвращалась из их коммуналки в этот роскошный дом, ее мучила совесть.
Раздался звонок, и Лера, показывая Никите, чтобы он не беспокоился, сама пошла открывать дверь.
На пороге стояла эффектная, пышногрудая девица с прямыми, рыжими, явно крашенными волосами. На ней был деловой костюм, короткая юбка которого открывала симпатичные ножки. В руках девушка держала синюю пластиковую папку.
Здравствуйте, - поздоровалась она, окидывая ее взглядом. - Я - Тамара, сотрудница Никиты Николаевича. Мне срочно нужно подписать кое-какие документы.
Проходите, - пригласила ее Лера. - Подождите минутку, я его сейчас позову.
Девушка прошла внутрь и остановилась, с любопытством озираясь по сторонам.
Лера ее хорошо понимала! Входная дверь в дом сразу открывала вид на просторное, высокое в два этажа помещение, занятое под гостиную. Размеры впечатляли. Справа две стены, образующие угол, были застеклены и открывали красивый вид на ухоженный сад. Там располагалась зона отдыха: мягкие кресла с диваном вокруг вытянутого, прямоугольного журнального столика и большой, плоский телевизор. С высокого потолка почти до самого пола свисала люстра с длинными нитями хрустальных подвесок, которые мерцали всеми цветами радуги. Лестница из светлых пород дерева на второй этаж шла в форме буквы 'П', огибая люстру. Слева за широкой аркой находилась столовая и немного дальше кухня, где обычно колдовала Нина Константиновна. Лера сама очень любила проводить время в этой светлой, просторной комнате, где легко дышалось и стены на тебя не давили.
Оставив Тамару наслаждаться впечатлением, Лера пошла туда, где сидели гости.
Это к тебе, - тихо сказала она, наклонившись к уху Никиты.
Кто?
Какая-то Тамара.
Тот с удивлением посмотрел на нее и в волнении, хмуря брови, поспешно вышел из столовой.
Так как гости были поглощены обсуждением сложившейся политической обстановки в стране, Лера решила незаметно ускользнуть и проверить детей, которые уединились в комнате дочери. Их можно было понять - слушать взрослые разговоры за столом для них было не интересно. Но может быть, девочки хотят чая с пирожными? Тогда она могла бы им организовать это в гостиной или прямо у Насти в комнате.
Поднявшись наверх, Лера вошла в детскую. Настя со старшей девочкой - дочерью одной пары из числа гостей - сидели в сторонке и шушукались в полголоса. Другая девочка семи лет - Оленька - со скучающим видом перебирала мягкие игрушки, которые в изобилии были расставлены на мебели и низких стеллажах.
Настя, - укорила Лера свою дочь, - почему твоя гостья скучает?
По лицам старших девочек Лера видела, что перспектива заняться игрой с 'мелюзгой' им не по вкусу, но правила гостеприимства не позволяют Насте пренебрегать одной гостьей, развлекаясь в это время с другой. Нехотя дочь соскользнула с кровати и направилась в сторону Оленьки.
Чая дети еще не хотели, сказав, что будут готовы к этому чуть позже. Поэтому, оставив их одних, Лера вышла в коридор, устланный мягким ковролином. Оказавшись недалеко от полуоткрытых дверей кабинета, Лера услышала, как муж разговаривает с кем-то на повышенных тонах, и это заставило ее замедлить шаг.
Зачем ты приехала? Здесь нет ни одного документа, который не мог бы подождать до завтра! - донеслось до нее.
Ну, котик, - мурлыкала Тамара голосом капризной кошки, - не сердись! Я соскучилась! Я так хотела сегодня поздравить тебя с Днем рождения, а ты не брал трубку. Мой подарок при мне...
Перестань! - раздраженно осадил ее Никита.
Лера не хотела подслушивать их разговор, поэтому ускорив шаг, она собиралась как можно быстрее проскочить мимо. Но поравнявшись с кабинетом, непроизвольно кинула взгляд в проем.
Тамара сидела лицом к двери на письменном столе, раздвинув ноги, и игриво держала Никиту за галстук так, что тот стоял совсем вплотную к ней. Спина девушки была выгнута, пиджак и блузка расстегнуты и ее грудь в кружевном лифчике упиралась в тело ее мужа. Никита еще не заметил Леру, так как стоял к ней спиной, а вот Тамара сразу посмотрела на нее. На мгновение в ее взгляде промелькнул испуг, который очень быстро сменился на тайное удовлетворение.
Лера резко затормозила. От возмущения кровь прилила к ее щекам. Не совсем соображая, что делает, она распахнула дверь шире и вошла в кабинет.
Вам стоило бы запирать дверь, прежде чем миловаться! - ледяным тоном произнесла она. - Здесь дети!
Никита резко обернулся, а Тамара соскользнула вниз, оправляя юбку. Застегнув блузку и схватив папку со стола, девушка выскользнула за дверь. Но когда она проходила мимо, низко опустив голову, Лера успела заметить усмешку на ее губах.
Это было унизительно! Лера стояла, сцепив руки на груди, не в силах пошевельнуться. Старая, почти забытая боль снова возвратилась и пронзила ее сердце.
Никита тем временем, нервно приглаживая волосы, обошел вокруг стола так, чтобы тот оказался между ним и женой, и стал перебирать вещи на его поверхности, раскладывая все по своим местам.
Ты совсем потерял голову, что приглашаешь ее в этот дом?! - возмутилась Лера.
Я ее не приглашал, насколько ты сама знаешь, - огрызнулся тот в ответ. - Она сама пришла. И больше здесь уже не появится! Это я тебе обещаю.
Ты понимаешь, что вас мог увидеть кто-нибудь из девочек?! А если бы это была Настя...?
Лера, я все хорошо понимаю и без тебя. Знаю, что виноват, раз не смог удержать ситуацию под контролем. Как я сказал, подобного больше не повторится. И не нужно читать мне нотаций! - начал злиться он. - В подобной ситуации есть и твоя доля вины! Я здоровый мужчина и не могу жить без секса. Я много работаю, и мне просто необходима разрядка. А ты, как собака на сене... - оборвал он сам себя, так как понял, что чуть было не перешел границу, которую они негласно установили между собой.
Кажется, я ни в чем тебя не упрекала, - сдавленно произнесла Лера. - Но прошу, только не в этом доме!
Развернувшись, она вышла из кабинета.
Лежа вечером в своей кровати, Лера очень долго не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок. Сцена в кабинете все время стояла перед ее глазами, и она никак не могла разобраться в природе своих чувств по отношению к Никите.
Если любви между ними уже нет, то почему ее так больно ранит его измена?
Пока он встречался с кем-то за ее спиной, она относилась к этому спокойно и даже с пониманием, но стоило только увидеть все своими собственными глазами, как это снова стало для нее пыткой. Чем вызвана такая реакция с ее стороны? Может быть, сказывается многолетняя привычка находиться рядом? Может быть, они срослись с ним чуть ли не кожей, и люди действительно правы, когда говорят, что муж и жена - одна сатана. Возможно дело только в этом. Лера не знала наверняка, она терялась в догадках. Но и без любви между ней и Никитой сохранялась незримая связь, жестко держащая их в одной связке.
Так что же ей делать, чтобы разорвать эту связь? Может, завести любовника?
Но Лера знала, что никогда не пойдет на этот шаг. Разве что только от запредельной безысходности. Но она пока не дошла до этой крайности. Любви хотелось, безусловно. Тепла, чьей-то заботы - да. Но лечь под мужчину без любви, только ради секса она не могла. Каждый раз, когда Лера представляла, что ее тела касаются чужие мужские руки - ее всю аж передергивало.
И с мужем не может, и с любовником тоже... Прав был Никита - она, как собака на сене.
Так что же с ней не так? Почему она чувствует невидимую грань, через которую переступить просто не в состоянии?
***
В итоге, наконец, уснув, Лера снова увидела сон про птицу, который посещал ее уже четвертый раз. И всегда один и тот же сценарий: птица за окном влетает в форточку, не может выбраться из комнаты самостоятельно, и Лера выпускает ее обратно. Но сегодня сон сгустился, и произошло совсем ужасное.
Маленькая птаха билась об окно, и Лера никак не могла ее поймать. Стекло уже стало покрываться красными разводами от крови, которая сочилась из ран на грудке птички, смешиваясь с розовым оперением и делая его еще ярче. Силы бедняжки катастрофически быстро таяли, движения заметно замедлились, стали отрывистыми, но она, как обезумевший болванчик, продолжала упорно кидается на измазанное стекло в попытке выбраться наружу.
Вместе с агонизирующей птицей Лера чувствовала все то, что чувствовала та: страх, жажда свободы и света, отчаяние, боль, затрудненное дыхание и, наконец, безысходность и апатия.
Окончательно обессилив, птичка упала на пол, и Лера тут же подхватила ее на руки. Маленькое тельце у нее в руках едва дышало. Для того чтобы заметить это, ей пришлось очень внимательно присмотреться. О том, чтобы выпустить малышку на волю, не могло быть и речи, уж больно слаба та была. И Лера стояла в растерянности, не зная, что ей в итоге предпринять.
Когда она проснулась, то страдания маленькой птички все еще грузом лежали на ее сердце. Как же ей было жаль бедняжку! Как же хорошо она понимала ее стремление к свободе! Но к чему ей все это сниться?
В комнате было еще темно, за окном ярко светила луна.
Глава 28.
Яркий диск ночного светила в окне притягивал взгляд. Дэн мрачно смотрел на него, пытаясь уложить в голове информацию, которую ему только что сообщила Трейси.
Дэн, я тоже не хочу от тебя уезжать, - продолжала она тем временем, - но у меня нет выбора. Я должна ехать. Если бы тебе предложили бросить твою работу, ты бы согласился?
Он перевел взгляд на Трейси. Его сердце сжимала непонятная тоска. Женщина сидела напротив него и держала его за обе руки. Комната освещалась только торшером, сгущая тени по углам.
На сколько ты уезжаешь?
Если честно, не знаю. Три месяца, полгода, год... Как получится. Запишем диск, и вернемся. Тони хочет вытащить группу и погрузить в другую обстановку. Надеется таким образом выдернуть ее из застоя. Да и для Стива это будет полезно.
Когда отъезд?
Вопрос смутил Трейси, но взгляда она не отвела:
Мне придется поехать в Нью-Йорк раньше, чтобы подготовить там все к их приезду, поэтому я уезжаю через неделю. Ребята подтянутся чуть позже.
Вот ведь парадокс, - горько усмехнулся Дэн, - в свое время я сбежал из этой страны, а теперь она забирает тебя взамен.
Ну, не драматизируй! Ты знаешь, на свете есть такие вещи, как телефон и интернет, так что мы всегда сможем оставаться на связи, - попыталась пошутить Трейси.
Прости, милая, за хандру. Я знаю, как это для тебя важно. Просто мне кажется, что если ты сейчас уедешь, то я окончательно сдамся. И если уж быть откровенным до конца, то я боюсь оставаться один на один со своими кошмарами. Кто будет будить меня по ночам и тешить в своих объятиях?
О, Дэн... - Трейси провела ладонью по его щеке с легкой щетиной. - Ничего страшного, звони мне в любое время суток. Кстати... - она вскочила с места и кинулась к своей сумке. - Мне Бен дал тут телефон одного экстрасенса, который в свое время помог ему наладить отношения с Норой...
Не знал, что у них были проблемы. Мне всегда они казались идеальной парой.
Бен Майлз - спокойный уравновешенный парень, на три года младше Дэна - был бас-гитаристом в их группе. Свою любовь он всегда поровну делил между музыкой и своей женой Норой, которая совсем недавно родила ему очаровательную дочурку.
Поэтому-то у них все так и прекрасно. Ты бы сходил к нему на сеанс.
Трейси протянула Дэну бумажку, на котором чужим мужским подчерком был записан номер телефона.
Ты шутишь?! - Дэн не знал, плакать ему или смеяться. - Серьезно хочешь, чтобы я туда пошел?!
Женщина пожала плечами:
Попытка - не пытка. А вдруг, и правда, поможет.
Он очень сильно в этом сомневался. Психолог еще куда ни шло, но экстрасенс...
Дэн представил себе одетого в белый балахон мужчину, с умным видом расхаживающего вокруг него и размахивающего перед ним руками - и его передернуло. Но обижать Трейси не хотелось, и он положил бумажку под вазу на столе.
Бог с ним! Иди лучше сюда... - и Дэн притянул Трейси к себе...
***
Отъезд Трейси только еще больше усугубил положение, и Дэна теперь чаще обычного мучили ночные кошмары, от которых он долго потом приходил в себя. Тяжесть в груди часто без видимых на то причин порой наваливалась на него среди белого дня, и ему приходилось делать глубокие вдохи и выдохи, чтобы восстановить дыхание.
Но кульминацией сложившейся ситуации стал случай на одной из фотосессии. В самый разгар съемок сердце Дэна на мгновение пронзила такая резкая боль, что он еле устоял на ногах. Сумев скрыть этот факт от остальных, он закончил работу и немедленно отправился домой, где тут же завалился спать. Но страх перед внезапной остановкой сердца прочно поселился у него внутри.
Дэн понимал, что с такими вещами не шутят, и, если у него какая-либо патология, то можно смело поставить жирный крест на его карьере, требующей порой титанических усилий и полной самоотдачи. Поэтому, не теряя времени, Дэн отправился по врачам.
Сдав кучу анализов и проведя множество тестов, врачи разводили руками. Ничего выяснить так и не удалось. Легкие были в норме, сердце работало исправно и без перебоев. Но проблема оставалась, так как порой затрудненное дыхание никуда не исчезло. Все что ему посоветовали - это снова обратиться к психологу, так как физически Дэн был абсолютно здоров.
Глава 29.
Психолог - это лучшее средство при данных обстоятельствах, - донеслось до Леры, как издалека.
Она лежала на своей кровати, отвернувшись к стенке и закрыв глаза. Мысли текли очень вяло, лениво и не задерживались в ее голове. Было блаженством не шевелиться, ничего не чувствовать и ничего не хотеть. Мозг лишь инстинктивно отмечал движения или звуки вокруг нее и тут же отбрасывал их за ненадобностью. Оставалось лишь одно единственное желание - чтобы ее оставили в покое, и она смогла бы снова улететь в свой прекрасный, волшебный мир, в котором прибывала все свое последнее время.
У нее элементарная депрессия, как у большинства неработающих сейчас женщин, - продолжал Давид Семенович - их семейный доктор. - Сколько она уже так лежит?
Два дня, - раздался голос Никиты. - Сначала мы думали, что она просто хандрит, но когда я сегодня вернулся с работы, и Нина Константиновна сообщила мне, что Лера так и не вставала, мы забили тревогу.
И правильно сделали.
На какое-то время в комнате повисла тишина, прерываемая лишь шелестом бумаг и скрипом ручки.
Вот вам телефон моей знакомой - очень хорошего психолога. Скажете, что это я Вам посоветовал к ней обратиться, и она Вас примет. А пока заставьте Валерию Борисовну принять это лекарство.
Раздался щелчок закрываемого портфеля и скрип отодвигаемого стула.
Спасибо, Давид Семенович.
Свет приглушили, все вышли и оставили Леру в блаженном покое.
***
Сидя за письменным столом в своей комнате, женщина строчила записи в своем дневнике. Рука не поспевала записывать все то, что рождалось у нее в голове. Лера торопилась передать бумаге то, что накопилось у нее за все годы: ее сны, чаяния и потери, беды, радости и мечты. Все, что скрывалось за телом в глубинах ее души.
Психолог Карина Владиславовна, которую посоветовал им Давид Семенович, оказалась чуткой, понимающей женщиной, которая помогла Лере выбраться из своей скорлупы. Ее совет вести дневник так увлек Леру, что она просиживала теперь со своей тетрадкой любую свободную минуту, которых в ее жизни стало гораздо меньше, чем раньше. Домочадцы всячески старались привлечь ее к своим повседневным делам для того, чтобы она как можно меньше времени оставалась наедине с собой.
Они думали, что она этого не замечает...
Лера усмехнулась. Она была благодарна им за их заботу о ней. Настя то и дело приводила домой своих подруг, которые не давали ей скучать, требуя к себе постоянного внимания. Нина Константиновна советовалась с ней по поводу приготовляемых блюд, и не раз Лера готовила их вместе с ней. Даже Никита всегда теперь ужинал дома в кругу семьи, а не бегал по ресторанам, как это бывало раньше.
Но, несмотря на все их старания, Лера не могла избавиться от терзавшей ее тоски и внутреннего одиночества. И тогда в такие моменты единственным спасением становился чистый лист бумаги, на который ложился невеселый груз ее мыслей, или же выбеленный холст, на котором она неумело, как могла рисовала тот удивительный, волшебный мир. Мир, который она видела в своих грезах и в котором хотела бы остаться навсегда...
В дверь постучали.
Да? - спросила Лера, обернувшись.
Дверь приоткрылась и в проеме появилась их домработница.
Валерия Борисовна, Вам звонят.
Женщина протянула ей трубку и удалилась.
Алло.
Лера?
Звонила ее мать.
Да, мама.
Доченька, у меня к тебе просьба, не могла бы ты нас с отцом свозить в Святогорский Свято-Успенский монастырь?
А где это?
В Псковской области, в Пушкинских Горах.
Это было около трехсот километров от Питера.
Понимаешь, отец приболел и очень хочет туда съездить. А я боюсь, что на автобусе он дорогу не выдержит.
Конечно, мам! Когда вас туда отвезти?
Да, как сможешь, доченька.
Хоть завтра, - Лера засмеялась.
'До пятницы я совершенно свободна', - пришли ей на ум слова из мультфильма про Винни Пуха.
Когда они с мамой закончили разговор, Лера вдруг с удивлением поняла, что ей по-настоящему не терпится отправиться в путешествие. Это здорово! Дорога, незнакомые места, новые лица...
***
Запах ладана и горящих восковых свечей приятно щекотал ноздри. А вот монотонное, заунывное пение батюшки и косые взгляды старушек, которые обслуживали церквушку, действовали на Леру удручающе. Оставив родителей молиться, Лера выскользнула наружу и, стянув с головы платок, вдохнула полной грудью утренний, чистый воздух.
Конец августа выдался жарким, сухим. Солнце начинало припекать, и Лера отправилась на поиски, где можно было бы посидеть в тенечке и подождать отца с матерью.
Сначала она прошла к памятнику на могиле любимого ею известного поэта Александра Сергеевича Пушкина, нашедшего покой в стенах монастыря, и положила к его основанию маленький букетик полевых цветов, который купила до этого у пожилой женщины перед входом. Затем, спустившись вниз по каменной лестнице, она оказалась в небольшом уютном дворике, в котором заботливыми руками для посетителей были высажены пестрые цветы на клумбах и стояли выкрашенные в белый цвет скамейки. Место было достаточно уединенным, и в то же время отсюда хорошо просматривался выход из церкви.
Убрав платок в сумку, Лера присела на скамью и достала из нее непочатую полулитровую пластиковую бутылку с чистой водой, которая приятно холодила руку. Так и сидела она, задрав голову, разморенная ласковым теплом, пока лица ни коснулась тень, заставившая ее вынырнуть из далеких грез.
По узкой посыпанной мелким гравием дорожке в ее сторону шел седой старичок, опираясь на клюку, вырезанную из обычной ветки дерева.
Доброго дня! - поздоровался он с Лерой, присаживаясь на скамейку рядом с ней.
Здравствуйте! - вежливо ответила она.
Дедуля покосился на бутылку в ее руке и, утирая со лба пот, попросил:
Не поделитесь водой? Пить очень хочется, а до колонки еще дойти надо.
Да, конечно! На здоровье! - Лера поспешно протянула ему бутылку, и тот отпил из нее несколько глотков.
Благодарствую, - завернув крышку, старик поинтересовался, кивнув в сторону церкви: - К иконе приехала?
Родителей привезла. Папа не очень хорошо себя чувствует, - дала короткий ответ Лера.
А ты что же не на службе? - не унимался словоохотливый старичок.
Лера пожала плечами:
Не вижу в этом смысла.
Глаза старика хитро блеснули, на его губах появилась полуулыбка, и Лера попыталась оправдаться:
Просто все это так помпезно, вычурно. Все эти службы - просто массовые медитации, а разговор с Богом слишком личен, чтобы выставлять его напоказ. Не понимаю, для чего нужно простаивать в церкви несколько часов, если можно обратиться к Богу напрямую.
Вот как? - крякнул дед.
Лера попыталась оформить в слова то, что ощущала:
Ведь Он всегда с нами, внутри, в сердце...
Православная?
Да, - кивнула Лера. - Крещеная, но не истинно верующая.
Интересно... А каким в твоем понятии должен быть истинно верующий человек? - он специально сделал ударение на слове 'истинно'.
Неподдельный интерес в расспросах этого старца, заставлял Леру отвечать тому откровенно, как на исповеди, на которую она ходила разве что только в раннем детстве.
Наверное, как мои родители: молиться, ходить на службы, соблюдать посты, слушаться батюшек, - перечислила она. - Но мне это, почему-то претит. Не могу делать того, смысла чего не понимаю.
Лера на какое-то время задумалась, и старик сидел тихо, не прерывая хода ее мыслей. Концом палки он выводил круги на песке возле своих ног.
Наверное, поэтому у меня и нет счастья в личной жизни, - грустно заключила она. - Возможно, я несу наказание за свое неверие. Вот мои родители живут вместе в мире и гармонии, потому что являются истинно верующими людьми, а я...
Так вот зачем ты здесь... - загадочно оборонил старец.
Лере смысл его слов был не понятен.
Давно замужем?
Уже одиннадцать лет.
И всю вину за несчастливый брак ты берешь на себя... - он не спрашивал, а утверждал.
Надо же! Как это он угадал?
Лера кивнула:
Понимаете, я так и не смогла простить ему измену и при всем этом осталась жить с ним под одной крышей. В результате одни мучения. Поначалу все оправдывалось счастьем дочери, но постепенно я стала понимать, что сама при этом остаюсь глубоко несчастной. Мне все время кажется, что ущемляя и сдерживая себя, я упускаю в своей жизни нечто главное, важное... Не знаю, как выразить. Это на уровне ощущений. Я бы рада уйти, тем более, что дочь уже подросла, но что-то продолжает удерживать меня возле мужа. Я даже думала завести любовника..., - Лера смущенно опустила глаза вниз, но раз уж она начала откровенно говорить - но не могу. Это выше моих сил. Мечусь, как загнанное животное в клетке, а вырваться на свободу не могу.
Старец внимательно, не прерывая, слушал ее откровения. Когда она замолчала, он спросил?
У тебя в жизни были другие мужчины до мужа?
Нет, он единственный.
Ты знаешь об Образе Рода?
Лера отрицательно покачала головой.
А о законе телегонии12, как это называется в современном языке?
Да. Это у животных, когда первый самец у самки навсегда закладывает свой генотип в нее. И все ее последующие потомства, даже при смене партнера, будут носить черты первого самца.
Старик удовлетворенно кивнул головой.
Да, именно так. Но человек на самом деле почти ничем не отличается от животных, так как его тело, как и у остальных, дано матушкой Землей. Поэтому законы писанные природой распространяются и на нас. Тот образ, который дал тебе в свое время муж, и живет сейчас в тебе, прочно связывая вас вместе. А то, что у тебя не было других мужчин, которые могли бы размыть первоначальный образ - заметь, не убрать, а только размыть - и является причиной того, что тебе трудно с ним расстаться. Вот почему раньше браки заключались один раз и на всю жизнь. Люди помнили еще об этих законах и старались блюсти чистоту.
Так почему же другие с такой легкостью меняют партнеров, а я не могу? - недоумевала Лера.
Не знаю, могу только предположить. В этот сложный век, замусоренный ненужной информацией, люди перестали чувствовать самих себя, не то что других. А тебе, видно, удалось сохранить в себе чистоту восприятия этого мира. Как ты сама говоришь, на уровне интуиции. Людям, которые чувствуют несоответствие законов природы и законов общества, во все времена приходилось нелегко.
Так что же мне делать? Получается, я теперь вынуждена буду всегда оставаться рядом с мужем? Неужели нет средства, чтобы избавиться от этого его 'образа'?
Старик задумчиво погладил свою бороду.
Я, к сожалению, таких чудо средств не знаю. Слышал, что в старину были волхвы, которые проводили подобный обряд, да и то только в тех случаях, когда случалась беда, и девушек насиловали. Но чтобы в современности... Молись, проси, и тебе воздастся. Бог любит своих детей, как бы людей не стращали его именем. Ведь человек всегда будет счастлив, если будет прислушиваться к окружающему его миру. Он постоянно дает нам подсказки, как сделать так, чтобы дорога по жизни была устлана скатертью. Но люди его не слышат и сосредоточены исключительно на самих себе. А и нужно-то только прислушаться и довериться своему сердцу, которое никогда не лжет. Подсказки и знаки разбросаны повсюду, они везде.
Как это? - удивилась Лера, оглядываясь вокруг. В этот момент она снова ощущала себя маленькой девочкой, которая верила в чудеса.
Старец улыбнулся:
Самое простое. Видишь вон ту сердитую тучу, что тянется к нам из-за монастыря? - Лера посмотрела в ту сторону. - Серьезная дама. Как думаешь, будет дождь?
Не знаю, но очень похоже на то.
Теперь прислушайся к тому, что происходит вокруг. Птицы продолжают свои песни, кузнечики весело стрекочут в траве - никто не беспокоится насчет возможного дождя. Так стоит ли беспокоиться нам?
Старик был прав, в окружающем их пространстве Лера ощущала лишь радость и беззаботность.
И это лишь капля в море подсказок Бога. Научись распознавать их, и ты заметишь, как твоя жизнь наладится. Для начала оглянись назад и вспомни все те знаки, что давала тебе жизнь. Тогда ты сможешь понять, где свернула не туда, и как все это исправить. А насчет твоего желания обрести свободу... Знаешь, на самом деле в мире нет ничего невозможного. Небеса исполняют все наши желания.
Так уж и все? - не поверила Лера.
Все, - убежденно ответил он. - Нужно только четко представлять, чего на самом деле ты хочешь. Иначе сам будешь потом себя спрашивать, почему все идет не так, как ты задумывал.
Несмотря на уверенный тон старца, Лера все равно сомневалась в его словах. Поняв это, старик полез в один из карманов и достал оттуда маленький, в виде капельки матово-зеленый, с намеком на прозрачность камешек.
Вот, держи, - протянул он ей его на раскрытой ладони. - Это талисман, который исполняет желания. Но не все подряд, а только самые-самые заветные. Носи его возле сердца, и чем больше будешь загадывать, тем большую силу он будет обретать. Сама убедишься в этом со временем.
Спасибо, - растроганно поблагодарила его Лера за столь щедрый подарок. - Не знаю, как Вас отблагодарить...
Считай, что это плата за воду, которой ты меня угостила, - успокоил ее он. - Ну, спасибо за разговор. Но мне, похоже, пора. Засиделся, заболтался...
Тяжело поднявшись со скамейки, старик положил свою морщинистую руку Лере на голову и проговорил:
Будь счастлива, дочка, - и зашагал прочь.
До свидания! Спасибо! - запоздало бросила она ему вслед.
Не оборачиваясь, как будто и не слыша ее слов, старик размеренной поступью шел в сторону ворот монастыря. Скоро он скрылся из поля зрения, а Лера все так же продолжала сидеть во власти их разговора и сжимала в кулаке заветный камешек.
Глава 30.
Разжав кулак, Дэн еще раз посмотрел на скомканную бумажку в руках.
Звонить или не звонить? Может быть это и глупо, но он использовал все известные ему нормальные средства, и теперь осталось только это.
После визита к врачу прошло уже около двух месяцев, но таблетки, которые ему выписали, не помогали. Та же история и с психологом. Дэн сменил специалиста, но и с ним сеансы ни к чему не привели. Он мучился от страха за свою жизнь, которая могла оборваться в любой момент. И тогда он вспомнил об экстрасенсе, которого посоветовала ему Трейси.
Похоже, это был его последний шанс.
Набрав номер телефона, указанный на бумажке, он ждал, когда на том конце снимут трубку. Не было даже имени этого человека, и Дэн положился на удачу.
Алло, - ответил ему приятный женский голос.
Может быть, это была ассистентка или жена экстрасенса?
Здравствуйте, меня зовут Дэниэл Блэк, - представился он. - Мне ваш номер дал один знакомый - Бен Майлз... - Дэн не знал, что говорить. - Дело в том, что у меня возникли некоторые проблемы со здоровьем, и мне не к кому больше обратиться. Возможно, ваш босс сможет мне помочь. Могу я с ним поговорить?
С моим боссом? - ему послышалась усмешка в голосе женщины.
Ну, да, - неуверенно ответил он.
К сожалению, напрямую это не получится. Но Вы можете подъехать, и мы что-нибудь придумаем,- Какое-то время из трубки доносилось лишь щелчки и шуршание бумаги. - В эту пятницу в шесть вечера Вам будет удобно?
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |