Название: Чужими глазами 6 страница

- Слушай, - голос звучит как-то слишком уж сдавленно, потому я прокашлялся, - а почему ты так много времени уделяешь мне?

Я и не знаю, как долго меня мучил этот вопрос, но я не задумывался о нём, не озвучивал его даже мысленно. Всему своё время. И оно настало.

- Могу не приходить, если мои визиты тебя достали, - обиженно бубнит себе под нос, привставая с моей кровати, видимо хочет уйти. А, честно сказать, я не хочу этого. Хочу, чтобы он остался. Мне спокойно и даже приятно, когда он рядом, и не так уж важно, что он иногда темнит и многое недоговаривает. Лучше уж проводить время с Томом, чем наблюдать самодовольную ухмылку Джо и выслушивать её нелепые высказывания.

- Нет, что ты. Просто я поинтересовался… - пытаюсь оправдаться. Как-то слишком театрально вышло, наверное, но это не так уж и важно. Интерес – страшная штука. – Не бери в голову, Том.

Улыбается. Он улыбается, а у меня внутри разливается какая-то непонятная мне… нежность? Не знаю, но зрелище умилительное. Наверное, ради этого я и сделал операцию – видеть улыбку другого человека это здорово! Сейчас всё былое сожаление улетучилось… А ведь это всего лишь улыбка… Как-то странно. Если бы Том был девушкой, то я бы, наверное, подумал, что влюбился. Но я не знаю, что такое влюблённость. Не чувствовал этого ни единого раза. А если уж совсем откровенно, за все свои двадцать прожитых лет я даже и не целовался никогда. Какая могла у меня быть личная жизнь, если чуть ли ни каждый человек боялся меня или просто испытывал отвращение?

Многие люди считают, что у таких, как я, нормальной жизни быть не может, ведь мы… «особенные». В чём-то они, безусловно, правы: нормальную жизнь в таком состоянии познать довольно непростая задача, но ведь они сами и загоняют нас под определённые рамки. Трудно устроить личную жизнь, если ты не можешь увидеть человека. Для тебя не важна его внешность, гораздо более ценен для тебя его внутренний мир. Но рано или поздно всё рушится. Жизнь с такими, каким я был, очень выматывает. Я это знаю точно. Потому даже не пытался найти девушку, которая бы искренне любила меня. Но, я думаю, мои представления об этом чувстве какие-то слишком заоблачные и, вероятно, неправильные.

- Билл, можно задать тебе… - пауза, - немного личный вопрос? – спрашивает Том.

Несколько удивляюсь тону его голоса - зажатый, тихий… Но мне интересно. Киваю ему, слабо улыбаясь. Его взгляд быстро пробегает по моему лицу.

- Ты веришь в любовь?

Наверное, говорить, что я был очень сильно удивлён этому вопросу, не стоит. Во-первых, я никогда и ни с кем не говорил об этом чувстве, как-то не вышло такого. Во-вторых, несмотря на то хрупкое доверие, что теперь есть между нами, я не хочу раскрывать всю свою душу перед Томом. Мой мир – это мой мир. Не умею быть гостеприимным, всегда был слишком зажатым, увы.

Я непонимающе посмотрел на Тома, после чего опустил взгляд, когда наши глаза встретились. Какой-то странный разговор получается, как мне кажется. И всё-таки я решил быть искренним, сам не понимаю себя. Зачем? Почему? Без понятия. Просто так хочется сейчас.

- Не знаю. Наверное, да, - слабо улыбаюсь одними уголками губ. – Но никогда не любил.

- Странный ты, - усмехается парень. А у меня в голове вертится мысль: «Ты тоже». – А я, знаешь, кажется, полюбил. – Помолчал немного. – Впервые.

И мне стало интересно. Наверное, это было видно по моему лицу. Как ребёнок, находящийся на экскурсии по огромной кондитерской фабрике, начинаю с неподдельной радостью всматриваться в его лицо. На моих губах сразу же заиграла радостная широкая улыбка. Удобно усевшись на кровати, я немного наклонился вперёд, чтобы лучше видеть собеседника.

- Том, а расскажи мне, а?

Я уже представляю себя со стороны. Думаю, выгляжу, мягко говоря, глупо. Глаза наверняка горят, щёки немного порозовели, а широченная улыбка а-ля Чеширский Кот только дополняет всю эту великолепную картину.

- Что рассказать? – непонимающе смотрит на меня.

- Ну, - на секунду я задумался, - какая она? И что ты чувствуешь? – Замечаю усмешку, и настроение резко падает. – Что? Я не в своё дело лезу, да? Прости. Я понимаю.

- Нет, что ты. Всё нормально. – Молчит. – Она? Почему же сразу она?

Я даже опешил от такого вопроса. Том что… гей?! Да быть такого не может! Или может?.. Что-то мне теперь страшно с ним в одной комнате находиться… И будто бы в подтверждение своих мыслей я мгновенно отпрянул от парня назад. Мало ли, что ему в голову взбредёт? Хотя, раньше же всё было нормально, верно? Но то было раньше.

- Чего ты так на меня смотришь? – Том усмехался. Опять эта уже привычная полуулыбка искажала его лицо. – Я не кусаюсь, Билл, не переживай.

Это была шутка или намёк какой-нибудь? Он мне сейчас Серого Волка чем-то напоминает, как в сказке, честное слово! Хотя, ладно. Я же, вроде бы, гомофобией и не страдал никогда… С чего тогда эта антипатия? Том всё тот же человек, ничего не изменилось. И даже доверие к нему у меня не пропало, что удивительно. Том прав, - я очень странный.

- Тогда, - начал я тихо, - расскажи, какой… он?

Лицо парня переменилось. Теперь оно было почти счастливым.

- Внешне очень сильно похож на тебя. А характер… наверное, добрый, отзывчивый, внимательный, но застенчивый и скромный. А ещё странный. Любит солнце и прогулки. Но только с недавнего времени, если не ошибаюсь. Часто улыбается, но ещё чаще погружается в себя. Иногда плачет, потому что не умеет скрывать эмоции. Кажется, он ранимый. И я очень хочу, чтобы с ним всё было в порядке, поэтому уделяю ему много времени.

Прямо всего меня и описал. Вот так совпадение!

- Столько слов, - выдохнул я. – Ему повезло с тобой, Том. Ты очень хороший человек.

А он отворачивается. Но почему? Прячет глаза в пол, а голос становится слишком грустным:

- Но вот только сам он, похоже, этого не понимает…

24.

Ночь. А я всё никак не могу заснуть – слишком уж много мыслей крутится в голове.

Странно, что после того разговора Том очень быстро ушёл, но когда я спросил о том, куда же он собрался, парень так и не ответил, только что-то невнятно промямлил, но я так и не разобрал и единого слова. Вот и лежу теперь в гордом одиночестве с целым роем различных мыслей.

Даже удивительно, но Джодель, кажется, про меня и вовсе забыла – сегодня она меня не навещала, чему я безмерно рад. Хотя бы немного отдыха и свободы от неё. Хороший день, однако.

Сегодня я узнал столько нового о Томе. Интересно, а Джо хотела мне об этом поведать? О том, что Томас гей? Хм, это, безусловно, меня удивило, но чем больше об этом думаю, тем яснее понимаю, что отвращения нет вовсе. Будто бы он ничего и не говорил. Приятна сама мысль о том, что он мне доверяет – не станет же он говорить о своих чувствах к другому человеку первому встречному, верно?

Неожиданный шорох вернул меня из мыслей в реальность.

- Привет, Билл! – приветливый голосок разрезал приятную тишину.

Кажется, зря я радовался отсутствию этой девочки буквально пару минут назад. Она стояла в дверях палаты всё в том же милом образе, как и в последний раз. Улыбка украшала её лицо, но вся она будто бы была ледяной скульптурой – холод волнами исходил от неё. По телу прошлась волна дрожи.

- Здравствуй, - поприветствовал я её с огромной неохотой, кривя лицо в подобии дружелюбной улыбки. Почему она никак не оставит меня в покое?

- Душевно поговорили, не так ли? – Приторная улыбка, слишком сладкий голос. Она не идёт, просто летит к моей кровати, останавливается у изголовья. Она намекала на тот визит Тома?

С каждым новым её визитом я всё яснее понимаю, насколько сильно боюсь её. Каждое её движение, каждое её действие, жест, слово, - всё это пугает меня до дрожи. Всякий раз, видя её наигранную улыбку, я прихожу в бешенство, которое душит страхом всё внутри меня. Она ужасна.

- Ты так любишь отмалчиваться, - задумчиво произносил Джо. Поднимает крохотную полупрозрачную ладошку, касается моей щеки. – Почему ты любишь скрывать всё и постоянно прячешь истину глубоко в себя? Почему не хочешь замечать очевидных вещей?

- Джодель, - как же давно я не называл её имени, - о чём идёт речь?

Как и всегда, я не понимаю её. Как и всегда, я желаю ясности.

Облетает мою койку вокруг, становясь с другого края. Вновь эта её неизменная улыбка.

- Как же? Билл, зачем лишняя скромность? Она тебе не к лицу, - вновь невесомо проводит ладошкой по моей щеке. Кровь словно застывает в венах на это мгновение. – Неужели ты не понимаешь, о ком говорил Том, - разочарованный вздох.

- Мне всё равно, - отрезаю холодным тоном.

- А вот это ты зря. Кстати, помнишь, я говорила о помощи? Я просила тебя о ней, верно? – Киваю в знак согласия. – Она мне всё ещё нужна, - в голосе появляются мягкие интонации. – Раньше я была сильнее, а теперь я таю, Билл. Видишь? – Она поднимает вверх ладонь. И вправду, прозрачная. – Смотри, как блестит. Красиво, - тяжело вздыхает Джодель, - но я хотела побыть здесь подольше. Я никому не нужна, по мне никто не плачет. Задержи меня в этом мире, Билл, пожалуйста. Они убьют мою душу, им всё равно, кого забирать к себе…

- Тени? – свистящим шёпотом произношу я. Это слово было единственным, что я мог выдавить из себя сейчас.

- Да. Ты понял это, - печальная улыбка на почти прозрачном личике. – У меня нет права это говорить, но я так хочу тебе рассказать… Мне и поговорить-то теперь не с кем. Меня видишь только ты, Билл. Ты особенный. – Я невесело усмехнулся. В том, чтобы быть «особенным» нет ничего хорошего. – Будет плохо, но всё-таки я расскажу, - переводит дыхание. - Чёрные переправляют души, они – проводники между мирами. Белые встречают их на том берегу, но сейчас они здесь. И я тоже здесь. Понимаешь? Из-за меня. Я не хочу туда.

Присаживаюсь на кровати, пристально смотря на неё. Целостная картинка постепенно начала вырисовываться, но я не понимал всё до конца, и тем более не понимал, какая роль во всём этом нескончаемом бреду предоставлена Тому.

- Ещё раз, - прошу её.

- Тени здесь из-за меня. Уйду я – исчезнут и они, - так, хорош уже тот факт, что видеть я их буду не всегда. Нужно только подождать. – Я хочу побыть здесь, я не хочу умирать, но моё время медленно истекает – я исчезну, если так и буду никому не нужна. В этом случае они убьют мою душу. А Том, - будто читая мои мысли, начинает она, - он же тоже не человек.

Кажется, это уже становится закономерностью: когда появляется Джо, я от какой-нибудь фразы да впадаю в шоковое состояние. Вот, например, сейчас я не могу понять, кто же такой этот Том? Или это просто злая шутка?

- Что?

- Но ты для него важен, слышишь? – Она улыбается. Так… тепло, нежно и искренне. Даже не верится. – Ты не пугайся. – Наверное, она заметила выражение смятения и ужаса на моём лице. – С ним это временно. Если он захочет, то он тебе всё расскажет. Ему сейчас тяжело, постарайся его понять. И я тебя очень прошу, не отталкивай его. Он не справится в одиночку.

Мозг отчаянно не хотел воспринимать всю ту информацию, которую сейчас предоставила мне Джодель. Теперь меня мучает только один вопрос: кто же такой этот Том? Выходит, он мне рассказал далеко не всё. Да и были ли его слова правдой? А то, что он говорил мне днём… неужели это всё обо мне? Не верю. Бред. Я просто схожу с ума.

Я даже удивлён, если честно. Откуда в Джодель взялось всё это тепло, эта доброта? Да и наконец-таки я узнал, в чём должна заключаться моя помощь. Она не хочет уходить… Но разве я могу что-то с этим поделать? Нет, не думаю. Или могу? Она же говорила, что её никто здесь не держит. Странно, конечно.

- Моё время пройдёт через несколько дней, - отходит к окну, стоит там же, где так часто наблюдает за небом и улицей Том. – Наверное, мы больше не увидимся. Никто не спасёт, я никому не нужна. Жаль, да.

- Чем я могу помочь? – Она оборачивается ко мне лицом. Правда, очень прозрачная. – Ты только скажи, я попробую.

Ухмыляется. В этой ухмылки столько горечи и боли, обиды. Эти чувства захлёстывают и меня.

- Я о многом попрошу.

- Не важно. Просто скажи.

- Поплачь сегодня ночью обо мне, и моя душа не уйдёт ещё пару дней. Мне большего и не нужно. Ты прости меня, Билл. Я так извела тебя… - Вздыхает, отводит взгляд, смотрит в небо. – Там так спокойно, там, наверное, хорошо. – Точно так же говорил когда-то Том. – Не отталкивай его, ты нужен ему. У некоторых душ есть последняя надежда. Для Тома ты и есть эта надежда.

Обернулась на меня, взгляд тоскливый и тяжёлый. Медленно исчезает, растворяясь в воздухе.

А по моей щеке скатилась слеза.

25.

Той ночью я так и не смог заснуть. Не знаю почему, но слёзы текли из глаз сами собой. Надеюсь, Джодель станет немного лучше. После тех слов мне стало очень жаль её. В голосе было столько обречённости, боли, а ведь она так мало прожила, да и вряд ли она многое видела за стенами больницы.

Есть такие люди, которых жизнь просто лишает нормального детства. К таким людям отношусь я, относится Джо, а ещё Том. Каждый из нас пережил в этот беззаботный период жизни определённую трагедию, которая изменила всё коренным образом, перевернула с ног на голову. И всякий раз, задумываясь об этом, о своей жизни и о жизни тех людей, чьи судьбы хоть как-то да похожи на мою, я задаю себе только один вопрос: «За что так больно? Зачем?» Разумеется, ответа я, наверное, не получу никогда.

***

С самого утра небо было хмурым, серым, тяжёлым. Настроение, естественно, на нуле, если не ниже. Как-то всё навалилось одним махом, и я сейчас чувствую себя просто раздавленным. Неприятно.

Стук в дверь, перевожу усталый взгляд на неё. Из-за створки высовывается голова Тома. Улыбается.

- Привет, - проходя в палату, говорит он.

- Так ты всё-таки «того», да? – Не тратя время на приветствие, горько усмехаюсь, вращая рукой в воздухе. Жест странный, но какой-никакой.

- Джо сказала?

И почему я не удивляюсь этому вопросу?

Смотрю в его глаза. В них пусто. А на лице опять улыбка, тяжёлая и печальная. Почему-то так хочется сейчас молчать. А ещё хочется убедить себя в том, что этот человек реален, что он не плод моего больного воображения. Жаль, конечно, что после последних слов, произнесённых Томом, мне это будет сделать куда сложнее.

- Давай теперь правду, - делаю глубокий вдох, наивно полагая, что от этого действия мне станет куда легче. – Кто ты такой? Сколько можно ходить вокруг да около? Я же чувствую, в конце концов, что ты чего-то не договариваешь.

Очередная усмешка. Присаживается на мою койку, смотрит прямо в мои глаза, а мне в этот момент становится не по себе. Мурашки вереницей пробегают по телу. Чего я боюсь? Наверное, правды. Иногда неведение всё-таки лучше. Надеюсь, я не пожалею…

- Я врал, - тихо начинает Том. – Для начала, я люблю не кого-то, - голос немного дрожит, я отчётливо слышу это, - а тебя.

Очередной ступор. Даже в глазах потемнело от этого заявления, а в горле встал ком. Как же хочется сейчас закричать во всё горло: «Это происходит не со мной!», но самообман мне никогда не помогал. Плотно зажмуриваю глаза, сам не знаю, почему и зачем. Я просто не хочу видеть сейчас. В темноте мне спокойнее.

Неожиданно чувствую прикосновение к своим губам. Нежно, но прохладно. От возмущения и удивления распахиваю глаза так широко, как это вообще возможно, встречаясь с немного затуманенным взглядом Тома. Слишком близко, настолько, что я едва различаю четы его лица – оно расплывается; думаю, это временно, ведь после операции прошло не так уж и много времени. Я просто окаменел, руки словно приросли к телу, не понимаю, почему у меня не было сил оттолкнуть его от себя, накричать и просто выгнать. Чувствую, как его язык прошёлся по моей нижней губе, от чего я только плотнее сжимаю зубы. Боюсь его? Да! Очень сильно боюсь. А ещё мне страшно сделать вдох.

Он отстраняется, а у меня будто бы камень с души падает. Смотрит прямо на меня, но я стараюсь спрятать глаза. Упираюсь взглядом куда угодно, но только не на Тома, только не на него. Так нельзя. Это неправильно. Так быть не должно…

- Осуждаешь меня? – слишком бесцветно.

- Я не об этом спросил, - мой голос прозвучал как-то сипло, сдавленно. Чего я так сильно боюсь?..

- Помню. – Сколько можно усмехаться? Опять эта полуулыбка искажает приятные черты его лица. – Почувствовал?

- Что? – Я, если честно, вопроса абсолютно не понял.

- Люди тёплые, а я нет.

- Ты уже умер? – едва слышно выдавливаю из себя. На этот вопрос мне больше всего не хочется слышать положительного ответа. Я не хочу полностью теряться в этом мире, оставаться в нём абсолютно одиноким. Мне важно знать, что Том жив, да и Джо говорила про какую-то последнюю надежду для душ, про то, кем именно я являюсь для Тома. Он не может быть мёртвым. У него просто нет права бросать меня одного, как бы эгоистично это ни прозвучало.

- Хочешь правду? – Утвердительно киваю, как и обычно. – Ну что ж… Как хочешь. В самом начале нашего знакомства я, действительно, был самым обычным человеком. Но ситуации в жизни разные бывают, ты знаешь. И мне просто не повезло, - слышу его обречённый вздох. – Не так давно я столкнулся со своим прошлым. Вроде бы целых девять лет прошло, а парни из детского дома меня всё ещё помнят. – Горькая ухмылка скользнула по его губам. Моё воображение почему-то начало вырисовывать какую-то приятную дружескую встречу, но по тону голоса Тома было понятно, что таковой она не являлась. – Не хочу говорить тебе подробностей, Билл. Просто скажу, что моё тело сейчас находится в этой больнице, а врачи пытаются сделать всё для того, чтобы я выжил.

- Господи…

У меня не было слов, я просто был в шоке.

Тошнота подкатила к горлу. Я слышал о том, как жестоки многие люди, да и сам Том мне как-то немного рассказал о детдомовских ребятах. Даже и не хочу думать о том, что же произошло.

Теперь было важно не только это, но и то, что я не придумал Тома, он есть, он борется за свою жизнь где-то в этих стенах, где-то рядом. Как же так? Почему жизнь так любит отнимать у меня то хорошее, что даёт мне временами? Да, Том важен для меня, и знать, что он пока не совсем человек… даже мысль об этом меня убивает. Состояние теперь просто паршивое, если выражаться мягко. Сколько ещё сюрпризов мне предстоит пережить? Страшно. Я не хочу об этом думать.

- Так ты меня не осуждаешь? – повторяет вопрос, что был задан ранее.

За что мне его осуждать? За любовь? Я не могу и не хочу этого делать. В конце концов, любая любовь имеет право на жизнь. Зачем рушить то, что дорого другому человеку? Я сделаю так, как сказала мне Джодель – я не оттолкну Тома. Да я и не смог бы даже при всём желании. Я бы не справился, а чувство вины давило бы на мене, не переставая. И да, я очень хочу счастья для Тома, я хочу, чтобы с ним всё было в порядке, чтобы он жил. Сейчас я согласен на всё ради Тома.

- Вовсе нет. – Голос прозвучал, как мне показалось, уверенно, но глаза я всё равно упорно прячу. Странно всё это. Незнакомо и ново для меня.

- Ну и хорошо.

- Я хочу тебя увидеть, - неожиданно для себя самого выпалил я. Глупо как-то выходит – говорю с Томом, вижу его, но заявляю, что мне нужно с ним встретиться… Бред какой-то.

- Меня тебе не достаточно? – улыбается мне парень. – Разве ты меня не видишь? – Тихо отвечаю, что вижу. – Ты даже меня чувствуешь, - от этих слов кровь приливает к щекам, наверное, я сильно покраснел. – Зачем ты хочешь увидеть моё тело?

Сам не знаю, зачем мне это надо. Я просто хочу. Это что-то необходимое. Я просто нуждаюсь в том, чтобы побыть хотя бы минуту рядом, дотронуться до его руки, увидеть, как подрагивают его ресницы, убедиться, что всё в порядке, относительном, естественно, но порядке.

- Хочу знать, что с тобой всё хорошо, - тихо и сдавленно говорю я. Голос садится почему-то.

Том лишь в очередной раз усмехнулся, глядя мне в глаза:

- Тебя туда даже не пропустят. – Я разочарованно вздыхаю. Видимо, заметив это, Том сжал мою ладонь в своей, даря мне ласковую улыбку. – Но я могу тебя заверить, со мной всё хорошо, правда.

И я ему верю. Я не могу по-другому.

- Том?

- Что? – Не переставая улыбаться, проводит прохладной ладонью по моей щеке. Приятное ощущение, однако.

- А… когда ты вернёшься в себя, ты будешь меня помнить? Будешь помнить, что я тебе… - с трудом подбираю слова, - что я тебе небезразличен?

Странный вопрос, но я сейчас отчего-то задумался об этом. У души может быть память?

Ничего не отвечая, он просто прикоснулся своими губами к моим. Невесомо, словно прикосновение крыльев бабочки. Несмотря на его прохладу, внутри разливалось незнакомое ранее тепло.

- Буду.

Мне показалось, что я счастливейший человек в этом мире.

26.

Спустя некоторое время Том ушёл. Он не сказал мне куда и зачем, а я и не стал спрашивать. Оставшись в одиночестве, я почувствовал всю серость этих дней, проведённых в больничных стенах, окутанных ароматами дорогих лекарств, надежды, страха, жизни и смерти. Мне вдруг захотелось домой. Срочно. Я просто ощущал острую необходимость в этом. Мне нужно было побыть в родном месте, я хотел почувствовать домашнее тепло и привычный уют. А ещё мне хотелось наконец-то увидеть свою квартиру. Мысли о том, как выглядит она, меня захватили. Я сразу же вспомнил Арнольда, который встречал меня тёплым приветствием, когда я возвращался с прогулки или из магазина, соседей, которые меня немного побаивались, а всё из-за уже несуществующего недуга. Улыбка коснулась моих губ: теперь всё будет по-другому. Я буду жить, я буду смеяться, я стану дышать полной грудью… и я помогу Тому выкарабкаться. Я уверен, он будет жить. Мы оба заслужили простого человеческого счастья.

Слабый стук в дверь, и она тут же распахивается. Мой хирург, доктор Вестерн, входит в палату, небрежно кидая мне приветствие. Киваю вместо ответа.

- Как самочувствие? – задаёт он стандартный вопрос. – Как глаза?

- Всё в порядке. Глаза отлично, - растягиваю губы в улыбке.

Лоуренс делает какую-то пометку в своём блокноте, спрашивая:

- Наверное, уже по дому скучаешь? – Сдвигает брови в одну линию. – Ты, Билл, уже давно тут.

- Скучаю, - печально соглашаюсь я.

Он присаживается на койку, смотрит на мои глаза. Именно на. То, что находится за ними, его не волнует. Сделав очередную пометку, он громко вздыхает.

- Тогда хочу тебя обрадовать. Завтра ты идёшь на выписку. Восстановление глаз идёт хорошо, хотя и были некоторые проблемы. Сейчас всё лучше, чем я бы мог подумать ранее.

Я был рад, безусловно, но уходить домой уже завтра… Я хотел побыть с Томом подольше. Он сказал, что меня не пропустят к нему, не разрешат навестить. А я так не хочу оставлять его здесь одного. Нельзя уходить. Я должен как-то здесь задержаться, выиграть хотя бы ещё один-два дня в придачу к оставшимся суткам в больнице.

- Уже завтра? – Врач что-то утвердительно промычал, опять черкая что-то в блокноте. – А можно ещё немного побыть тут? – тихо спрашиваю я.

- Зачем? Какая причина на это? – не заинтересованно проговаривает Лоуренс. – С глазами всё хорошо, ты не жалуешься на что-либо… так что, - он почесал затылок, - тебя можно выписывать.

Не соврёшь – не проживёшь. Нужно врать. Сейчас иначе нельзя.

- Ну, вообще-то иногда я чувствую себя не очень хорошо. – Прикладываю ладонь ко лбу. Театральный жест, ничего не скажешь, но что же мне остаётся? – Голова сильно кружится. Беспокоюсь, как бы что не случилось, как в прошлый раз, например, когда я сознание потерял… У меня же никого нет, даже и вызвать помощь некому – я живу один.

Иногда давление на жалость очень даже хорошо срабатывает и помогает. Это низко, я и не спорю. Но сейчас это единственный вариант действий. Я должен остаться здесь ненадолго, я обязан быть рядом с Томом. Любыми способами я должен этого добиться.

Хирург о чём-то задумался, и это было видно по его лицу. Снова почесав затылок, он обратился ко мне:

- Знаешь, Билл, скорее всего эти головокружения – на нервной почве. Прекрати себя накручивать по поводу и без, и всё пройдёт само собой, - тихо и вкрадчиво говорит он. – Операция прошла хорошо, восстановление, как я и говорил, идёт хорошо, потому и с глазами должно быть всё нормально, - и он вновь погрузился в мысли. Надеюсь, он взвешивал все «за» и «против». – Всё-таки будет лучше, если ты ещё день будешь находиться под наблюдением, а там посмотрим… Зависит от результатов этого дня.

Большего мне и не нужно. Главное – поговорить ещё раз с Томом, всё остальное не имеет особого значения для меня. Теперь мне стало гораздо спокойнее. Теперь всё и в правду хорошо.

- Ладно, - по-прежнему тихо произношу я, мысленно ликуя. Победа.

***

Я ждал до вечера, но Том так и не появился. Я так хотел его увидеть. Неважно, что он – душа, главное, что он просто рядом.

Мне не хотелось засыпать, хотя дневной свет уже сменился противно-жёлтым светом с улицы от ночных фонарей и ярких неоновых вывесок. Я стоял у окна, разглядывая эту часть города. Людей немного, но все куда-то спешат, хотя уже и позднее время. Носятся машины из стороны в сторону, сверкая фарами. Так хочется туда, вниз. Мне надоело прятаться в этом здании. Скука и тоска давят на меня, оглушая. Я хочу жить, как все люди. И скоро, уже совсем скоро моё желание воплотится в жизнь. Я этого так сильно жду!

- Мне тоже нравится наблюдать за людьми.

Этот тонкий голос невозможно не узнать. Джо вернулась. Наверное, я впервые по-настоящему рад её присутствию. Сейчас я не боюсь её, и я ощущаю спокойствие. Поворачиваю голову в сторону, из которой и исходил голос, но там никого нет. Обвожу взглядом всю свою палату, начиная несильно волноваться. Замечаю едва заметный силуэт на кровати.

- Ты как? С тобой всё нормально? – искренне интересуюсь.

Подхожу к койке, присаживаюсь рядом с ней. Совсем прозрачная, немного блестящая, кажется, что стоит только дотронуться до Джодель, и она просто растает в воздухе. Будто бы она – видение, иллюзия.

- Всё хорошо, спасибо, Билл. Пока всё хорошо, - слабо улыбается.

Хочется вселить в неё веру в лучшее, но мне кажется, что уже поздно.

Странно, но теней в последнее время я не видел вообще. Значит, она, действительно, скоро исчезнет. Почему-то в сердце появилось какое-то странное щемящее чувство. Всё же мне жаль расставаться с ней, какой бы она ни была.

- Сколько ты ещё здесь пробудешь?

- Сегодня, думаю, последняя наша встреча, - прикрывая глаза.

Она продолжает горько улыбаться. Всё-таки она очень любила жизнь, и это видно. Я бы с радостью ей помог. Чем угодно! Это не важно, жизнь – вот главная ценность, и если есть возможность её хоть как-то поддержать, эту возможность нужно использовать.

- Ты же говорила, что немного больше… Что-то случилось?

Мне, правда, очень жаль, что всё так. Жаль, что я не могу чем-то помочь или как-то исправить ситуацию.

- Нет, ничего не случилось, Билл, не переживай, - совершает бесполезный вдох. – Я просто сама решила, что хватит. Я же всё равно ничего не верну. Всё так, как оно есть. И ничего не поделаешь, как ни старайся. Я хочу сдаться. Зачем продолжать борьбу, когда твоя дальнейшая судьба уже решена? Как по мне, так это бессмысленно. Я уже ничего не хочу и ни в чём более не нуждаюсь.

Не хочу понимать её. Как можно опускать руки? Хотя, в её ситуации, наверное, это и есть правильный выход. Кто же знает наверняка?

- Как думаешь, как… там? – задаю вопрос я. Джодель не стала переспрашивать. Было очевидно, о чём именно я говорю сейчас.

- Пусто. Ты же понимаешь, что такое вакуум? – Киваю ей. – Да, это что-то очень похожее. Но там гораздо легче, там не так уж и плохо. Я привыкну.

- Ты больше не вернёшься?

Отрицательно качает головой.

Почему-то мне кажется, я буду сильно скучать, даже несмотря на всё то, что было, даже несмотря на то, как сильно меня задевали её слова раньше. Это уже в прошлом. Значение имеет лишь настоящий момент, и мне сейчас грустно, хотя я и должен радоваться. Но вот повода теперь не вижу, если уж абсолютно честно говорить об этом…

Я вернулся к окну, тень Джо проплыла за мной. Мы просто стояли и смотрели на улицу, пока на едва видном отсюда горизонте не заблестели первые золотистые лучи солнца. Небо было невероятно красивым, и я впервые за всю свою жизнь встречал рассвет. Всматриваясь ввысь и любуясь тем, как сменяют друг друга краски, я потерял счёт времени. Казалось, что это просто волшебство! Невероятное чувство, которое и описать-то трудно. Наверное, такое ощущение возникло из-за того, что это ново для меня.

- Джо, а ты…

Я не договорил. Когда обернулся в ту сторону, где она раньше находилась, я просто опешил и, возможно, даже испугался. Тень, чёрная тень совсем рядом. Она беззвучно парила в воздухе, не двигаясь с одного места. От девочки не осталось почти ничего, лишь едва заметные разводы в воздухе говорили о её присутствии здесь.

- Прощай, Билл, - пронзительно тихо.

Я вижу, как она тает. С каждой секундой остаётся всё меньше и меньше от Джо.

И вдруг она исчезла совсем. А следом за ней, шипя на меня, растворилась и тень. Почему же на душе теперь так пусто? Словно кто-то дорогой и до боли любимый покинул мою жизнь… навсегда.

27.

Проснулся я от того, что ощутил прикосновение прохладной ладони к своей щеке. Даже не открывая глаз, я мог с уверенностью сказать, что это Том. В то же самое мгновение мне захотелось улыбаться. Когда он приходил, мне было гораздо лучше и комфортнее. Рядом с ним мне казалось, что мир как-то меняется. Не знаю, что это и нормально ли это ощущение, но оно очень приятно.

Дата добавления: 2015-09-29