Один день ее смерти и последующая 1 страница

ОДИН ДЕНЬ ЕЕ СМЕРТИ И ПОСЛЕДУЮЩАЯ

ЖИЗНЬ

Дождь отчаянно барабанил по металлическим крышам. Ирина любила такой вот ливень, не моросящий, нудный, который на неделю, а такой - неистовый, с ураганным ветром, срывающий с деревьев совсем еще зеленые листочки и наклоняющий огромные ветви до земли. Любила, хотя всегда была человеком «метеочувствительным» и плохо переносила ветреную и мрачную погоду - у нее кружилась голова, иногда темнело в глазах и почти всегда приходило щемящее чувство - смесь тоски, печали, неясного беспокойства и жалости к себе.Но буйство стихии приносило в душу и какое-то странное успокоение, оно делало созвучными состояние души и природы, и постепенно все успокаивалось. И снаружи, и изнутри. Наступало состояние умиротворения. А если в такие минуты ты не стоишь на улице без зонта, а смотришь из уютной комнаты на лес за окном, а из раскрытой балконной двери доносится запах свежести и озона после грозы...

Ирина, точнее, Ирина Витальевна, хрупкая и миловидная сорокалетняя женщина была врачом и заведовала отделением реанимации крупного научного центра. Вот и сейчас, полюбовавшись на мокрые крыши из окна своего кабинета, она вышла и спустилась этажем ниже - в отделение. Больных было мало, и все они были «стабильно тяжелыми», то есть не нуждались в ежесекундном наблюдении. Утром послушал, посмотрел, расписа назначения на сутки - и сиди, посматривай на мониторы да делай уколы по часам - рабоа для постовой сестры. Ирина прошла вдоль коек, послушала пациентов, побеседовала с теми, кто был в сознании, заглянула под кровати, где были привязаны сборники для МОЧЕ и баночки под дренажи, дала указания сестрам. Вообщем, работы особой не было. Дежурил сегодня молодой доктор, вполне умелый, но не чуждый «Бахусу», особенно, по выходным, Обычно в такие дни Ирина несколько раз звонила в отделение, проверяя не столько состояние больных, сколько «вменяемость» врача. Но сегодня ей было не до воспитания. Объяснив дежурным, что долго будет недоступна звонкам, попросила, в случае чего, звонить Кузьмичу. Был в отделении такой пожилой доктор, который знал все на свете, да и жил неподалеку. Потом Ирина тихонько спустилась во двор Института, отметив по дороге, что дождь кончился, и села в припаркованный у дверей бежевый «форд-эскорт». Сегодня она собралась в непростую дорогу и заметно нервничала. Она, всю взрослую жизнь изображавшая из себя «железную леди», на самом деле всегда переживала об еще не случившихся событиях и ничего не могла с собой поделать. Сегодня она собралась навестить места, где не была ровно 10 лет.

...Когда, защитив докторскую диссертацию, Ирина пришла сюда, в отделение, заведовать, никто не воспринял ее всерьез. Маленькая, хрупкая, бледная до голубизны женщина показалась слишком молодой для начальницы. Персонал отделения, «тертые калачи» реанимации, не могли представить, что этими тонкими пальчиками можно крутить тяжелых больных, делать непрямой массаж сердца, интубировать трахею дядеч* килограммов на 100... Думали - «блатная» девочка, покрутится и скоро уйдет. Но вскор все поняли, что ошиблись. Новая начальница ничего не боялась, шла на самые сложные наркозы и проводила их спокойно, возилась с самыми тяжелыми больными так умело, что было видно - на этом она «съела целую стаю собак». К тому же, отличалась просто потрясающим спокойствием, кажется, само слово «паника» хрупкой «принцессе» было неизвестно. В экстремальных ситуациях она четко отдавала распоряжения, ни на кого не повышая голоса и, кажется, не делала ни одного липшего шага, на корню пресекая любу суету. Вот только уж больно неконтактной оказалась новая заведующая, никого не подпускала к себе, не принимала участия в каких-либо разговорах «на вольную тему», после работы сразу исчезала и требовала от персонала жесточайшей дисциплины. Снача за спиной начались перешептывания, но Ирина настолько безразлично относилась к

любым разговорам о себе, что вскоре они стихли, не получая необходимой эмоциональной поддержки. Кроме того, как выяснилось, отчужденность руководительницы никому особо не мешала. Ирина требовала уходить домой вовремя, но увидев на лестнице молоденькую медсестру, спешащую за ребенком в садик и цепенеющую от страха при виде заведующей, молча кивала головой, бормотала «до свидания» и проскакивала мимо. Она как будто жила в каком-то параллельном мире, откуда появлялась ненадолго, делала, что было надо и снова в него погружалась. Потом из отдела кадров «приползли» слухи, что начальница перенесла какую-то страшную жизненную трагедию, о которой категорически ни с кем не говорит. Люди, иногда обсуждающие начальницу, придумывали - что такое с ней могло случиться, наверное, какой-то страшный развод, может быть, смерть ребенка. Жалели - чего молчит, лучше бы выговорилась...Никто не подозревал, что бывает так страшно и больно, что говорить нет сил...Со временем Ирина несколько смягчилась, иногда улыбалась, но никто не видел ее звонко смеющейся.

...За окнами мелькали потоки машин. Ирина стремилась выбраться из города до наступления часов «пик», когда из столицы рванут обалдевшие от работы дачники. Вот позади осталась кольцевая дорога, замелькали зеленые перелески, маленькие домики. Ирина пристегнулась покрепче и прибавила газу. Она чувствовала, как спокойствие, завоеванное с таким трудом, постепенно оставляет ее. Руки на руле стали слабее.

П

В этот зеленый, чистенький военный городок Ира приехала в 9 классе. Отец ее, офицер, всю жизнь промотавшийся по северам, ближе к окончанию школы единственной дочкой перебрался поближе к Москве,чтобы Ира могла поступить в «нормальный» вуз. Училась Ирина прекрасно, и заботило ее больше окружение - как сможет привыкнуть к новому коллективу. Она еще с 12 лет мечтала быть врачом, с тех пор, как однажды сломала позвоночник и много месяцев провела на больничной койке, в гипсе, а потом в корсете. Ирина была, с одной стороны, вроде бы компанейской и активной девочкой, писала стихи и любила их читать на вечерах, с другой - нервной, с кучей комплексов, крайне самолюбивой и обидчивой. Но все в классе было прекрасно. Веселые девчонки жили в соседних домах и без конца бегали друг к другу в гости, мальчишки все поголовно играли на гитарах, и особо хулиганистых в классе не отмечалось. Городок был «закрытым», заходили в него по пропускам, поэтому чужих вокруг не было, и родители не боялись отпускать детей гулять допоздна. По вечерам ребята бродили по зеленым аллейкам среди пятиэтажек, сидели на скамейках, болтали и пели. Вот тут, откуда ни возьмись, и случилась у Ирины любовь. Именно случилась, как случаются несчастья. Впрочем, поначалу все было прекрасно. Говорят, русские бабы любят через жалость. Ирина не была еще «бабой», но была русской и влюбилась в самого жалкого мальчишку в классе. Был он ужасно стеснительным, от одного взгляда девчонок краснел до ушей, и вечно ходил с рваными локтями. Его мать, известная выпивоха-продавщица недавно родила второго ребенка, на 16 лет младше Алешки, и теперь всецело была поглощена малышом. Первое время Ирина пребывала в состоянии хронического блаженства. Она просыпалась утром и «летела» в класс, зная, что полдня будет любоваться своим возлюбленным, глядеть на него тайком, обсуждать какие-то незначительные школьные проблемы и при этом трепетать от счастья. Но проходили месяцы. Ирине было почти 17 лет, несмотря на строгое воспитание, юность уже бушевала в почти взрослом теле и ей хотелось не просто вздыхать и ловить «его» взгляды, хотелось говорить о любви, иметь хоть какие-то взаимные отношения. А вот на это Алешка не шел ни в какую. Он как будто не замечал, как «крутится» около него первая отличница и красавица. Ирина думала:»Какой глупый, ну почему от ничего не замечает?» Самой подойти - не давала гордость, ее учили, что девушке признаться первой - стыд и срам. Мысль о том, что парень все

видит, да просто равнодушен к ее чувствам - это даже в голову Ирине не могло придти.Она выросла у любящих родителей, не меньше любили Иру учителя. Она была «удобной» ученицей с самого 1 класса - великолепно училась, была прилежной, не отказывалась ни от какой работы и, главное, не нарушала дисциплину в классе и не имела своего, отличного от учителей мнения. Не потому, что кого-то боялась, она была так воспитана, ей доставляло удовольствие «быть как все» и нравиться всем. Впервые случилось такое, ее не замечали — в это невозможно было поверить...В школе к Ирине всегда относились ровно - она не задавалась, всегда давала списывать, но была какая-то грань, через которую ребята не переступали, и которую умная и тонкая девочка вскоре поняла - уважение и любовь - это были разные вещи. Ирину уважали, но всегда держали на почтительном отдалении. Но и это не очень тревожило - ведь «девушка должна быть недоступной» - этому тоже учили. Хотя иногда Ире хотелось, чтобы ее так, как Ленку или Катьку, хлопнули по спине, чтобы бегали за ней, смеялись. Так подходил к концу 10 класс, в те времена - выпускной. Ирина много занималась и надеялась сразу поступить в институт, хотя уже в то время большинство одноклассников ездили в Москву на подготовительные курсы или к репетиторам, существование которых тогда, в 70-е годы, не афишировалось. Ирина была совершенно уверена в себе - ведь она училась отлично, ну как она могла не поступить! И тут в городке произошла одна очень неприятная вещь, изменившая Ирину жизнь на многие годы вперед. Вспыхнула эпидемия менингита. Заболело несколько солдат в казармах, один умер. Потом умерла пятиклассница, дочка всеми любимой учительницы. Болезнь имела какую-то молниеносную форму, и армейские врачи, никогда с таким не сталкивавшиеся, растерялись. Они даже не догадались отправить тяжело больную девочку в Москву, до которой езды было - полтора часа. В городке началась паника. Школьникам измеряли температуру каждые 6 часов, требовали следить за собой - при малейших признаках недомогания или головной боли - бежать к врачу. Чувствительной и утонченной, Ирине стало плохо. В течение суток она находилась как бы в бреду, не могла ни есть, ни спать. Похороны умершей школьницы были обставлены трогательно, с ней прощалась вся школа - Ирина была как во сне. Писать не могла - дрожали руки, Видимо стресс, упавший на почву сильного переутомления учебой и своей «непринятой» любовью стал причиной долгой, тяжелой и непонятной болезни, терзавшей Иру многие годы. Позже произнесут слово «невроз», уже совсем потом она прочитает описание панической атаки и найдет у себя все ее признаки, но пока бедная девчонка, еще не ставшая врачом, уже понимала, что с ней не все в порядке, и мучалась от мысли, что «сходит с ума», хотя даже попросить родителей купить ей валерианки было неудобно. В их семье было принято скрывать свои чувства и считалось «слабостью», если человек не мог с собой справиться. Ночные страхи посещали Ирину и раньше, почти всегда, причем это не был страх чего-то конкретного, просто страшное, все заполоняющее чувство ужаса, возникающее вскоре после того, как она ложилась в постель. Будучи маленькой, Ира плакала и бежала к маме, но родители стыдили девочку и она научилась справляться сама. Шла в туалет, включала свет и сидела там, пока не прекращалось сердцебиение и холодный пот. В более старшем возрасте приступы случались все реже и никак не нарушали жизнь активной и деятельной школьницы. Пока не случилась бе да... Ирина мама была активным человеком, когда-то она отлично училась, была самой красивой девочкой в школе и техникуме, которой бабушка в голодные послевоенные годы перешивала из старых вещей модные наряды. «Синдром отличницы» сохранился на всю жизнь, и Ирина мама все старалась делать только хорошо - работать, заботиться о дочке и муже, чего бы ей это не стоило. И они привыкли всегда быть чистыми и вкусно накормленными, не прилагая для этого никаких усилий. Причем мама не получала никакого удовольствия от работы по дому (да и от воспитания дочери - тоже), ей нравилось быть на виду, в центре внимания, она любила работать, но как человек долга, не могла даже себе в этом сознаться В Ирином доме главным словом было не «хочу», «нравится», а «надо». Любые эмоции считались

слабостью, истерики и нежелание кушать не принимались вообще - Ирина удивлялась, как это у ее подруг может «не быть настроения» что-то делать - в их доме такие разговоры не признавались. Наверное, родители любили дочь, но считали проявление этой любви лишним баловством, и девочка абсолютно не умела выражать свои чувства, она искренне считала, что для любимого человека надо что-то делать - спасать, помогать, а если в этом не было нужды, ее надо было придумать. В 10 классе на семейном совете было решено, что Ириной маме надо уйти с работы, чтобы «заниматься дочерью» перед поступлением в институт. Для Светланы Сергеевны уход с работы был трагедией, в которой дочка абсолютно не нуждалась, но мама не могла ничего возразить и стала заниматься ненавистным домом, в глубине души гордясь собственным «героизмом». Вот в такой странной, холодной семье и выросла девочка, очень старательная и надежная, но совершенно не умеющая любить себя, уважать, а, в итоге, и любить других -бескорыстно, ярко и горячо. Приближались выпускные экзамены, а дальше маячил и выпускной вечер - Ирина понимала, что с окончанием школы у нее не будет возможности видеть Алешку «просто так», надо было что-то решить до того. А у нее кружилась голова и дрожали руки - теперь уже постоянно. Жизнь вокруг окрасилась в темные тона, а самым темным из всего было непонятное поведение Алешки. О том, чтобы расстаться, Ире было страшно думать, подойти самой - еще страшнее. Ей было тяжело готовиться к экзаменам - впервые в жизни - мысли убегали куда-то, сосредоточиться она не могла, а тут еще этот страх и беспокойство...

Родители видели состояние Ирины и не могли его понять, они считали это переутомлением и гнали девочку на свежий воздух и закармливали витаминами, что, впрочем, было совсем не лишним. Экзамены начались и давались Ирине с трудом. Теперь ей требовалось несколько раз прочесть фразу, чтобы она осталась в голове. Но сила воли взяла свое, да и «засыпать» отличницу на выпускных никто не собирался и Ирина получила золотую медаль, на которую и «шла» 10 лет. На выпускном она смотрелась королевой, в великолепно сшитом на заказ платье и с красиво уложенными мамой волосами. Она танцевала с Алешкой и, казалось, что-то сдвинулось с места. Но вечер кончился, а рассвет Алешка встречал уже в обществе крикливых и4 раскомплексованных девчонок из параллельного класса...а Ирина шла с озера одна, спотыкаясь на высоких каблуках, плача от бессилия и ревности. Роскошная прическа, шикарное платье - все казалось нарядом золушки после боя часов - пожухшим и никому не нужным. Хотя золушка была нужна принцу...Ирина давно уже поняла, что Алешка все видит и понимает, но до сих пор не могла поверить, что он...просто не любит. Но как изменился за прошедшие месяцы сам парень! Ирина как будто проложила для него дорогу в другую жизнь, где он был не оборванным пацаном, «гадким утенком», а стройным, видным парнем с ухоженными усами, которого теперь долго надо было просить спеть свою новую песню. К Ире он относился дружески, оказывал мелкие знаки внимания, но исчезал моментально, как только они оставались вдвоем. Он, видимо, как все мужчины, боялся выяснения отношений, подозревая истерики и обвинения, хотя самолюбивая Ирина скорее бы провалилась сквозь землю, чем позволила себе что-то подобное.У нее до сих пор не укладывалось в голове, как это «ее кто-то может не любить», но будучи человеком умным, она понимала, что так оно и есть и очень страдала. С другой стороны, роль «несчастной, непонятой возлюбленной» ее устраивала, потому что она объясняла плохое состояние, частые слезы и недомогания., ведь страшно было признаться даже самой себе, что ты больна нервным, а скорее, даже психическим заболеванием. В те годы это был «ярлык» на всю жизнь! Объяснить же все плохое неразделенной любовью - было удобно и понятно. Начались вступительные экзамены. Слабенький «троечник» Алешка сходу поступил в престижный вуз. Ирина в институт не попала... Трудно сказать, что здесь сыграло главную роль - плохое самочувствие и настроение или излишняя уверенность в себе и потому плохая подготовка...Но Ира не приобрела даже пособие для поступающих в вузы - так была уверена, что ее школьные «пятерочные» знания окажутся

достаточными. На первой же консультации Ирина была в шоке - требовали совсем не топ уровень,на котором она училась. И из этого шока она так и не вышла - сначала получила «тройку» по биологии, сдав которую на «5», она была бы уже зачислена, а потом отправилась сдавать все экзамены, к которым серьезно и не готовилась, закончив эпопек «двойкой» по физике. С последнего экзамена она ехала, рыдая на весь троллейбус, впервые не замечая реакции окружающих. Она не сдала! Не оправдала надежд! Учителе! родителей...Наверное, это терзало ее даже больше, чем сам факт непоступления. Как сказать маме, что будут говорить в городке, ведь она была единственной медалисткой за последние три года...Она долго сидела на вокзальной лавочке, прежде чем нашла в себе силы сесть в электричку. Шок продолжался несколько недель и никак не прибавил Ирин здоровья...Большинство друзей готовились к новой, студенческой жизни, покупали тетради и рюкзаки...Ирина никак не могла смириться с мыслью, что на ближайший год все ее планы полетели к чертям. Она ощущала себя выкинутой из жизни, никчемной и ненужной. Ирина устроилась работать лаборанткой на кафедру своего института, котор; находилась через квартал от института Алешки. Теперь они ездили вместе по утрам, Ирина видела своего любимого, но также не могла ничего с ним решить...На работе ее научили «краситься», ведь теперь ей надо было выглядеть на «все сто» в любой момент.Потянулось печальное осеннее распутье, Ирина моталась на работу, а деньги, которые ей давали на обеды, копила на подарки Алешке.Она пыталась за ним «ухаживать», доставала билеты на престижные спектакли и футбольные матчи.Она не умела по-другому...Перед самым Новым годом она бросила ему в почтовый ящик стихотворение, в котором открыто призналась в любви. Он пришел на следующий веч< немного старомодно и чопорно благодарил за стихи и объяснял, долго и нудно, что оче уважает Ирину и хорошо к ней относится, но, увы, не любит... В полном ужасе, в состоянии, близком к обмороку, забыв обо всякой гордости, Ирина просила о встречах, хотя бы нечастых. Алешка милостиво согласился...С тех пор стало еще хуже. Он исчез и не заговаривал с ней по нескольку дней, садился в вагоне с другой компанией, и толь после очередной записки, брошенной в почтовый ящик, снова происходила встреча. О: шли в кино или в гости, Ирина тратила на него свои деньги и несколько часов была счастлива, чтобы потом снова провалиться в бездну тоски, слез и своей болезни. Теперь она панически боялась сойти с ума, и любые разговоры о душевнобольных приводили дрожь. На ближайшие несколько лет из веселой, румяной и жизнерадостной девчушки Ирина превратилась в тень, бледную, худую и всегда печальную. Конечно, на танцах в доме офицеров, куда они все регулярно ходили, Ирина «подпирала» стенку - подойти ней было страшно. В клинике, где она работала, в кабинете напротив, сидел профессор- психиатр, его уважали на кафедре. Однажды, когда Ирине было совсем уж худо, она увидела открытую дверь в его кабинет и самого врача, сидящего без посетителей. Как будто прыгнув в омут, Ирина зашла и попросила е выслушать. Профессор пригласил < присесть с таким видом, как будто долго ждал этого визита. Сбиваясь и волнуясь, Ир«начала рассказывать о том, что случилось с ее «якобы, подружкой», говорить лично о было страшно. Но постепенно Ирина успокоилась и забыла о «подружке», перейдя ш первое лицо, и доктор будто бы ничего не заметил. Впервые она могла выговориться. Разговор с профессором принес облегчение. Ирина узнала, что у нее невроз навязчивых состояний, что это не психическая болезнь и с ума она не сойдет. Оказывается, такими вещами страдают многие, а Ире казалось - беда только у нее одной, остальные люди радуются жизни. Профессор выписал транквилизаторы, которые только-только появились в мире - тогда они продавались без рецепта и казались панацеей. Позже врачи узнаю седуксен, реланиум и элениум не лечат неврозы, а только снимают на врем чувства с и беспокойства, но зато быстро вызывают привыкание, плохо действуют на печень и много чего имеют плохого...Но это выяснится потом, пока же у Ирины появилась возможность контролировать свое состояние, и это было здорово. Без таблеток она в просто не могла жить...

Летели месяцы. Много разных событий произошло в жизни, но не менялась ее суть -Ирина все также любила Алешку, и так же страдала от своей болезни. Теперь она плохо переносила транспорт и закрытые пространства. У Алешки зимой умер маленький брат -от гриппа, не успели довезти до больницы. После этого мать его, и без того не обращавшая внимания на старшего сына, начала переходить из клиники в клинику, у нее было тяжелое заболевание сердца, обострившееся после трагедии. А сам Алешка, оставшийся в квартире один, пристрастился к шумным компаниям и выпивке. Одноклассницы потихоньку встречались с молодыми людьми и кое-кто уже засобирался замуж - в военных городках приняты ранние браки, Ирина же приходила к Алешке и пыталась разогнать его пьяных друзей. Она, как всегда, пыталась его спасти, а он орал на нее чуть ли не матом, требуя, чтобы не появлялась. Ира плакала и не понимала, почему он предпочитает ей своих нетрезвых друзей. Во второй раз она снова не поступила в институт, хотя теперь занималась и на курсах, и с репетиторами. Ей просто категорически не везло, да и состояние здоровья никак не помогало систематическим занятиям. Голова кружилась, руки дрожали и только прием таблеток на несколько часов прояснял мозги, затем все начиналось сначала. Но пить лекарства «горстями» она не могла - потихоньку их стали продавать по рецептам и каждую упаковку приходилось «доставать». Непоступление вызвало еще большее ухудшение состояния. Ирина попала в «заколдованный круг». В городке посмеивались над ее «ухаживаниями», родители злились и взывали к гордости дочери — а та только переживала и глотала таблетки. Пошли разговоры о «липовой» медали, раз медалистка никак не может поступить, и Ира, не говоря никому ни слова, документы из института отвезла прямо в медучилище. Она очень хотела учиться, все равно где. Причем, училище она не выбирала, а отвезла в первое попавшееся на глаза, добираться до которого надо было через пол-Москвы. Там с изумлением посмотрели на «золотой» аттестат и взяли без экзаменов, даже назначили стипендию, хотя институтские экзамены она опять сдала на тройки. Учиться было интересно, практика в больнице, предметы - о которых Ирина мечтала - терапия, хирургия. Да, это был не институт, но все же... Компания девчонок подобралась хорошая - все они, как и Ира, не поступили в мединститут и собирались продолжить образование. В училище закипела бурная и веселая жизнь, тут Ирина «забывалась», в их компании было «принято» отлично учиться и заниматься общественной работой. Тогда, в те годы поступить в институт после училища, не «отрабатывая» 3 года, можно было только с серьезной общественной нагрузкой. Ирина с подругами работала в комитете комсомола, организовала стройотряд, который для училища был в новинку и поехала вместе с ним летом в Астраханскую область - собирать помидоры. Это было здорово, интересно, годы комсомольской работы научили Ирину входить в «начальственные» кабинеты, добиваться своего, налаживать «связи».Только вот на личном фронте ничего не менялось. На училищные вечеринки она приглашала Алешку, он обещал и не приезжал, а она половину вечера мерзла на автобусной остановке, ожидая любимого, боясь, что он «не найдет», куда идти...Ирине казалось, что весь мир ополчился против нее, она плакала от обиды и завидовала всем, у кого был «парень» и кто учился в институте. Теперь ей казалось, что если бы она кому-то нравилась (уже необязательно Алешке, но хоть кому-то!) или если бы поступила в институт, была бы счастлива и здорова. Постепенно желание стать врачом превратилось в болезненное стремление «доказать всем», она как будто не жила, а только готовилась жить... А тем временем пролетали годы. Лучшие в жизни! Шумно отпраздновали 18-летия и 20-летия друзей, у кого -то уже отгуляли свадьбы, кто-то ждал ребенка...Ирину везде приглашали, она по-прежнему пользовалась уважением бывших одноклассников, но как сама изменилась за эти несколько лет! В ее присутствии уже не говорили об институтских делах, не обсуждали личную жизнь – боялись этого печального взгляда, всегда на грани слез. Ирина ощущала эту жалость и она жгла ее хуже огня. На всех ее днях рождения, которые родители старались сделать необыкновенно яркими и роскошный, присутствовал Алешка и его друзья, они пели под гитару, и с виду все казалось нормальным. Только Ире хотелось совсем не этого...Она жила его жизнью, знала, какой преподаватель что поставил, даже изучала непонятные для нее «электронные» языки - ассемблер, эксель...Это было преддверием компьютерной эры, и впоследствии, когда компьютерные знания стали нужны всем, Алешка оказался очень востребованным специалистом и прекрасно устроился в жизни. А сейчас... Сейчас в жизни Ирины появился Олег.

IV

Нельзя сказать, что кроме Алешки, Ирине не нравились ребята. Она не была дурой и понимала, что их отношения обречены. Были и такие, кто вызывал симпатию. Ира постоянно ходила на танцы в Дом офицеров (понятие «дискотека» пришло позже.) Но обычно она весь вечер слушала музыку, «подпирая стенку», а потом грустно шла домой, и даже проводить до дома ее было некому. Танцевать приглашали крайне редко, наверное, слишком много в ее глазах было печали и желания того, чтобы пригласили. Мужчины боятся таких глаз...И вот однажды танцевальный вечер оказался продолжением свадьбы -ее лучшая подруга Татьяна накануне вышла замуж за молоденького лейтенанта Появление молодоженов в зале встретили с оживлением, к жениху потянулись друзья, ну а к невесте -ее подруги, так Ирина оказалась в компании двух ребят, один из которых -высокий, стройный - сразу привлек ее внимание, но танцевать пригласил другой -невысокий и коренастый, совсем не в Ирином вкусе. На следующий танец Олег - так звали незнакомца - снова подошел к Ирине, и она пожалела, что не тот, другой, но отказать не смогла, она вообще не умела отказывать, да и не часто это приходилось делать. Олег провел с Ирой весь вечер, болтать с ним было интересно, а потом он проводил ее до дома, обещав придти на следующий день. Странно, Ирина даже не ощутила особой радости, хотя так страдала от одиночества - ну не вдохновлял ее именно этот молодой человек, хоть убей! Она была уверена, что через день новый кавалер забудет об обещании, но он пришел и пригласил на престижный концерт...Ира опять не смогла отказаться, в конце-концов, это было впервые в жизни - ее кто-то куда-то звал, а ведь месяц назад ей исполнилось 20! Они стали встречаться. Причем, часто. Почти каждый день. Ира не понимала, что происходит, она ничего не испытывала к этому парню, но уже через неделю не представляла вечера без него. В ее горькую жизнь он вошел как-то очень хватко и смело, как будто догадывался, что здесь он нужен. Через месяц они уже считали себя близкими друзьями. Он знал об Алешке, давал советы, как себя с ним вести, хотя с самого начала дал понять, что человек он ревнивый и терпит подобные разговоры до поры до времени.Когда Ирина приходила на свидание в слезах, он гладил ее по голове и убеждал - все будет хорошо. Почему-то его она совершенно не стеснялась...Через месяц с небольшим они сидели как-то вечером в беседке и Олег сказал убежденно:»Ты будешь моей женой!»Ира возмутилась такой «наглости», но в душе почему-то подумала, что так и будет. Она по-прежнему не испытывала к нему ничего и больше говорила сама, чем слушала его. Но в собственных глазах она начала подниматься, и это было приятно. Они теперь ходили всюду «под ручку», и уже не она, а ей дарили цветы, за ее настроением следили и под него подстраивались, и это было чертовски приятно. Она стала кому-то нужна...Очередной раз «завалив»поступление в институт, после окончания медучилища, она пришла работать* в реанимацию солидного Института. Работа реанимационной сестры была тяжела, но чертовски интересна, от нее теперь зависело так много, что Ирина уже мечтала быть не просто врачом, а реаниматологом. Олег слушал ее бесконечные рассказы о работе, и ему все это было очень интересно. Он ее действительно любил - это Ирина понимала с изумлением! После дежурства она отсыпалась, а на следующий день они ехали в Москву, ходили в кафе и театры, Олег покупал Ирине незатейливые золотые безделушки - офицеры по тем временам получали довольно приличную зарплату, даже

молодые. Он был родом из Сибири и жил в офицерском общежитии, при этом был, в отличие от большинства Ириных друзей-студентов материально независим и обеспечен.

Свадьба была шумной и веселой, как и все, что устраивали родители для несчастной дочки. Заявления в ЗАГС, покупка платья и фаты, кольца - все это пролетело перед глазами Ирины, как сон. Но сон был приятным. Иногда ей казалось, что все это происходит не с ней, и тогда привычно уже кружилась голова и привычно она глотала очередную таблетку. За неделю до торжества она вдруг замерла у темного вечернего окна, словно проснулась - «Господи, что же я делаю! - ее охватил ужас- зачем? Я же не люблю этого человека, как же мы будем жить?» Но взгляд упал на коробки с туфлями, украшениями и она вернулась «на землю». Все было готово - приглашения разосланы, продукты заказаны, из далекого сибирского городка приезжали родители Олега...Ира была не из тех сумасбродок, кто мог внезапно отменить давно намеченное торжество..Да и разве был у не выбор? - с тоской думала девушка - замуж все равно надо выходить, так уж лучше за любящего человека... Родители буквально «за шиворот» тащили ее в ЗАГС -они давным-давно навели «справки» и выяснили, что будущий зять - не пьет, не курит, работяга и вообще весь состоит из одних достоинств. За месяц до свадьбы, Ирина, переживая, вызвала на свидание Алешку. Они сидели в беседке, как много раз, но сейчас Ирина уже не мучилась в томительном ожидании, что скажет любимый. Она начала сама, твердо и уверенно - «Я выхожу замуж. Если ты не хочешь этого, если ты даешь мне хоть какую-то надежду - я сегодня же отыграю все назад и откажусь ото всего. Только подумай хорошенько...» Он молчал, мял в руках прошлогодний листок. А у нее стучало в висках...Молчание затянулось и Ирина хотела уже предложить ему больше времени на раздумья, но он вдруг резко встал и сказал:» Выходи. Я желаю тебе счастья.» Получилось довольно грубо и он, смягчаясь, улыбнулся - «Все будет хорошо. У нас с тобой ничего бы не получилось. Я нищий студент, нам не на что и негде было бы жить..» У Ирины потемнело в глазах - никогда она даже не задумывалась на эту тему - Какие деньги! Она могла бы работать на полторы, на две ставки, чтобы он мог делать карьеру, и бог с ним, с институтом... «Я бы не принял такую жертву»- перебил ее Алешка. «У тебя хороший парень. Прощай!» «Может, поцелуемся на прощание?» вдруг предложила она. Он нежно коснулся губами ее губ - лишь на мгновенье -и ушел. «Это» случилось впервые за прошедшие годы их знакомства. Хотя давным-давно целоваться Олег ее научил. Ирина тоскливо смотрела вслед уходящему Алешке, удивляясь - почему не почувствовала необыкновенного счастья? А была ли любовь? -промелькнуло в разгоряченном мозге и привычно забилось сердце и закружилась голова. Впрочем, теперь это проходило быстрее...

Дата добавления: 2015-09-28