И он первым заметил ярко-красные штаны, белые плечи, открытые руки и длинные волосы. И все это мелькало почти в центре толпы, в раздвинувшемся круге.
- Фига себе, кикимора ваша прется, - Грэг подавился, точно так же, круглыми глазами, держа в руке высокий бокал с пивом, глядя на одного из Нептунов.
- Интересно, а Гаррет видит?.. – Трампер ухмыльнулся и поискал взглядом Андерсена, он должен был быть у противоположной стены. Но мазохист куда-то смылся, он как раз занимался тем, что тратил деньги, щедро выданные на неделю СЧАСТЬЯ и СВОБОДЫ мисс Бишоп. Причем, ему она по секрету выдала куда больше, чем остальным, стоило только надавить на факт материнства. Но это было не так уж важно, учитывая, на что именно Гаррет тратил деньги. Он и так уже накупил шмотья, всяких побрякушек, одну даже до сих пор не показывал никому, это был адский секрет… А на оставшиеся только что приобрел ничто иное, как… Впрочем, называть вслух тоже не стали, всем и так ясно было, что это такое. Ну надо же как-то еще раз соблазнить недоступного и неприступного кикимора?
Гаррет был занят, а Лайам и Марсы пошли орать ближе к невысокому заборчику, оплетенному светящимися трубками, чтобы лучше видеть изгаляния Доминика и парня, который вдруг начал его клеить, забив на половую принадлежность. Глядя на Энферни, о его принадлежности почти забыл даже Грэг, а красавчик предположил.
- Он обдолбался, что ли? – и засмеялся. Рассел улыбнулся, глотнул из своей бутылки и хмыкнул.
- По-моему, реально обдолбался. О, вон, смотри, Гаррет идет, - он кивнул на темноту, дверь мужского туалета, из которой только что вышел Андерсен. Он что-то быстро убрал в карман, вернулся к столику с оставшимся там пивом. Доминику явно было очень жарко, раз обе его кружки были пусты, а соломинка валялась рядом. Последнюю кружку Энферни выхлебал почти залпом, шарахнув ей по столу, вытерев рукой подбородок, по которому стекли две струйки. И он вернулся на площадку, чтобы продолжить беситься с каким-то галимым негром. Гаррет на это дело смотрел-смотрел, глазам своим не верил. Где он научился ТАК себя вести?.. Его просто прошибло от того, что этот извращенец никогда ему не изменял, всегда хранил верность, как и обещал, да и не собирался изменять. Кажется, не собирался. Черный парень с белой дюрагой и в огромной куртке с какой-то лабудой на груди и спине, обтирался о него очень уж настойчиво. Штаны у него были суровые, и он постоянно поправлял их содержимое, закатывая глаза, показушно помахивая на себя рукой, будто ему безумно жарко лишь от танцев сошедшего с ума кикимора. Черные пальцы, унизанные перстнями сомнительного происхождения, то и дело норовили прикоснуться к извивавшемуся телу, так что Гаррета затрясло, он взял еще кружку у бармена и отправился к найденным в зале друзьям.
- Его колбасит, - Лайам заржал, увидев лицо мазохиста.
- Пусть колбасится, - отмахнулся Гаррет, но как-то неубедительно. Он мрачно облокотился о заборчик, рассматривая эти свистопляски. Тяжелая, «золотая» цепь на шее черномазого гада его дико бесила, его огромный рост и плечи шириной почти в метр вымораживали. А морда, как у танка, с масляным взглядом на отрывающегося певца – тем более. И самое гадкое – Доминику это внимание безумно нравилось, просто подогревало, распаляло, хоть он и не считал это чем-то серьезным. Пошутить, поржать – это он умел, а вот парень-дюрага был очень даже серьезен. Этот город был большой, шумный, а потому в нем уже давно всем было плевать, кого, куда и за какую сумму драть.
Лайам сунул два пальца в рот и засвистел, проорал что-то, типа «Энферни – ты лучший!!!» Рассел подавился пивом и загоготал, как лошадь, Мафферс чуть не свалился через заборчик, а Гаррет еще сильнее помрачнел. Он не ожидал, что этот зеленый тихушник будет такое творить. У него даже руки всегда были пристроены, а когда он закончил обжиматься с черномазым, оставив его просто за своей спиной, как защитную стену, он принялся извращаться окончательно. Левой рукой гладя себя по боку, ни на секунду не останавливаясь и не переставая двигать бедрами, правую руку он запустил в волосы, приподнимая их пышнее, искоса глядя еще на одного «мастера брейк-данса», стоявшего неподалеку. Парень не устоял перед этим взглядом, тоже выбился вперед, только остановился спереди. Трампер орал и плакал от смеха, Марсы ему вторили, Гаррет опустил голову и смотрел в пол, обещая себе, что убьет либо обоих уродов в дюрагах, либо самого Энферни. Который, кстати, вообще сдурел, постепенно опускаясь, сгибая колени, но не переставая дергаться. Бедра у него были раздвинуты ну совсем неприлично, как у стриптизерши. Да и на ту внимание обращать перестали, когда на площадке началось такое месиво.
- У-у-у-у-у, Стрэтхоллан рулит!!! – взвыли Марсы хором с красавчиком. Тут же неожиданно активизировались девчонки, приехавшие из женских школ на то же самое прослушивание. Не узнать победившую мужскую группу было сложно, название интерната их пихнуло вперед, и вот, Гаррет остался почти один, наблюдая за этой несправедливостью. Волосами своими Доминик красоваться любил, недаром же он так за ними бережно следил и ухаживал. А вот теперь, дергаясь, расставив ноги, держась за собственные голые тазовые косточки, он тряс этими волосами по кругу. Руки, верхняя часть спины, шея, плечи и ключицы у него уже блестели, так ему было жарко. Парень-дюрага схватил его, когда Энферни выпрямился, лихо откинув рукой волосы назад, чтобы не мешали, его немного кружило, зато вокруг все выли от восторга.
Гаррет сорвался, метнулся к этим двоим на площадку, прервал начавшийся съем его «друга», схватил его за руку и поволок подальше.
- Все, мы идем в отель.
- Не хочу в отель, - Доминика трясло, глаза сверкали, скулы покраснели, как от водки в душе. И он был такой веселый, такой веселый, что Гаррет чуть не заразился.
- Смотри, что у меня есть, баран, - Гаррет вытащил прозрачный пакетик из кармана, потряс им перед лицом заклятого дружка, Доминик остолбенел. Это был шприц. Один, тонкий, с ярко-черной шкалой и делениями, с тонюсенькой иглой, закрытой пластиковым чехлом. Подумаешь, они ведь друг другу доверяют, можно и из одного.
- Покажи?! – Энферни не поверил, что у мазохиста есть еще и то, что в шприц можно заправить.
- В отеле покажу, - парень его все-таки потащил.
- Нет, хочу здесь! – Доминик вырвался, выдернул свою руку, но наклонился к Гаррету и зашептал ему в ухо весело, задыхаясь еще от танца, не в силах восстановить дыхание и сердцебиение. – Пошли лучше туда, в туалет, там все равно кто-нибудь точно знает, как это делать.
- А как мы возвращаться будем? – Гаррету тоже захотелось, но мозги еще работали.
- Да плевать, - парень махнул рукой пофигистично, первым метнулся к темной двери, так что только звякнула цепочка, продетая в шлейки его штанов вместо ремня. Как давно и дико они хотели попробовать нормальную, шикарную, жесткую наркоту. Это было что-то, типа одноразовой цели, не мечты в целом «стать наркоманами», а просто попробовать. Один раз. От одного раза ничего не будет.
Особой наукой это не было, девица с полувыбритым черепом была только рада помочь, сама она была тоже не совсем адекватной, так что через несколько минут Гаррет ехидно осведомился.
- Что-нибудь чувствуешь?..
- Неа… - задумчиво протянул парень, глядя на свою руку, а потом стягивая с нее шнурок, неизвестно чей и неизвестно, откуда взятый. – Я думаю, уже можно?
- Можно, - Гаррет тоже свой сдернул, пошевелил рукой, сгибая ее и разгибая, дергая пальцами, проверяя на дееспособность. Она была очень дееспособная.
- Ты идиот, потратился на какую-то ерунду, - Доминик вздохнул. – Тебя надули.
- Может быть, - мазохист засмеялся, хотя в обычной ситуации психанул бы в ответ на такое заявление. Они вышли в зал, Энферни потянул его за руку к выходу, чтобы уже в самом деле поймать такси и отправиться в отель, но споткнулся. Гаррет его машинально подхватил, развернул к себе, похихикал на тему: «Полетать потом успеешь», а парень на него уставился странным взглядом.
Гаррет вопросительно выгнул бровь, а Доминик протянул руку к его лицу, потрогал скулу и сообщил таким же странным голосом.
- У тебя такие глаза-а-а-а… Вообще-е-е…
- Никогда раньше не видел мои глаза? – Гаррет на него посмотрел, как на идиота, а сам вдруг тоже заметил, что волосы у «друга» роскошные. Сверкают почти, как бриллианты, а глаза такие зеленые… не просто зеленые, а зеленые-зеленые, изумрудные почти, переливаются, а радужка расползается на весь глаз. Гаррет закрыл глаза на секунду, помотал головой недоуменно, снова открыл. Стало еще хуже, теперь плыло и искрилось просто все. А еще движения стали заторможенными, двигаться вообще не хотелось, какие там танцы? Доминику было так же лениво, так что они еле доползли до выхода, нырнули в ближайшее такси, певец на заднем сиденье чуть не отключился, ловя глюки.
- Гарри…
- Э?.. – парень обернулся, рассматривая его.
- Мне странно…
- Мне тоже, - Андерсен усмехнулся. Ну вот, зато выяснили, что купили они точно не фуфло, а настоящую наркоту. Таксист на обоих покосился немного неприязненно, но потом понял, что это милые голубки. Голубые голубки лет восемнадцати, может, чуть больше. Его это заставило улыбнуться. Какие дети забавные, наверняка в первый раз что-то такое пробуют. Он остановил машину возле отеля, взял деньги и пожелал удачи. Шатающиеся парни даже не услышали, еле попав в стеклянную, крутящуюся дверь с третьего раза, с хохотом пройдя до лифта мимо тихой и шокированной девушки за рецепшн. В холле вообще было тихо, хоть и сидело много народа, и все проводили веселых будущих звезд удивленными взглядами.
Пришла активность, энергия, двигаться наконец захотелось. Вместо того чтобы рухнуть на разные кровати, они завалились на одну. Просто лежали и смотрели в потолок, делясь галлюцинациями, которые были не сильно жестокими, но все же самыми настоящими, красивыми и похожими на детский калейдоскоп.
- Зря ушли, сейчас бы… п-п-потанцевали, - Доминик наконец сел на кровати, казавшейся ему мягкой и пружинистой, как желе, начал стягивать прилипшие к ногам штаны. Они были из скользкого материала, и стоило ему в клубе разогреться, тут же прилипли, став второй кожей.
- А сапоги?.. – Гаррет усмехнулся, глядя на его казаки.
- Хрен с ними, - парень отмахнулся, упав обратно на подушку и улыбаясь.
- А я, знаешь… Это… Блин… - Гаррета заклинило. – В общем, обещал, что не буду больше тебя трогать.
- Почему?..
- Потому что ты все равно не будешь со мной мутить, овца, - он засмеялся. – Ты же мне не веришь. А раз не веришь, значит, не любишь. А я люблю… - проникновенно пропел он, шепотом принялся нести какую-то лабуду, уткнувшись носом и губами Доминику в шею.
- Гарри…
- А?..
- Ну, Гарри…
- Ну, Ники… - передразнил Андерсен.
- Ну, Гарри, ну ты… Блин… - парень не в состоянии был врать, поэтому говорил правду. – Я же просто так… ну, типа, стремаюсь, что ты меня бросишь, все такое. Вдруг я тебе надоем?
Он бы убил себя, если бы сказал это в нормальном состоянии. Да и Гаррет никогда бы не сказал того, что сказал.
- Восемнадцать лет не надоедал, и потом не надоешь. Ну встречайся со мно-о-о-ой…
- Оке-е-ей… Только ты это сейчас говоришь, потому что хочешь меня трахнуть… - парень засмеялся, закрыв лицо руками, убрав мешающиеся волосы, раздраженно их сдув. Гаррет на него навалился всем весом, коленом надавил на ноги, раздвинув их, и коленом же подвинул вверх по кровати. Доминик аж вздохнул испуганно, когда колено коснулось самого дорогого, но ничего страшного не случилось.
- Ну и что, что хочу… очень хочу. Очень-очень хочу, но это не потому, что я просто хочу, я так говорю, а наоборот. Я тебя… Это… Люблю. И потому хочу, - вывел теорему Гаррет и принялся раздеваться сам.
- На кровати? Блин, мы в таком городе, и ты хочешь на кровати?..
- Хочешь, дам по роже, свалишься на пол? – предложил Андерсен услужливо.
- Ну ладно, на кровати, так на кровати...
- Нет, погоди… А если они припрутся все?.. Блин! Вставай, - он сдернул Доминика с так не устраивающей его кровати, поставил на ноги и пихнул к балкону.
- Ты ошале-е-ел…
- Ты увидишь звезды, - парировал Гаррет.
- Там небоскребы, какие, в задницу, звезды?
- Смотри в небо, а не в чужие окна, идиот. Ну, в задницу звезды тоже можно. Я же звезда в будущем, в конце концов! – Гаррет опять загоготал, выпихнув его на прохладную улицу, развернув к себе, чтобы не балдеть от позы «раком». Это было не так интересно, а в итоге Доминик схватился руками за край верхнего балкона, почти перегнувшись через ограду, на которую его Гаррет загнал. И одной ногой, закинутой мазохисту (хотя, все же, теперь уже садисту) на плечо, упирался в дверь балкона, закрывшуюся за ними. Каблук так и стучал от каждого движения, парень запрокинул голову, одной рукой обхватил Гаррет за шею, а второй так и держался за перекладину над головой, чтобы не рухнуть.
- А если с улицы кто-нибудь увидит?..
- А пофигу, - Гаррет принялся извращенно, как он обычно и делал, кусать ему шею, мстить за то, что он разговаривал и извивался там с этими черномазыми уродами в дюрагах. Месть однозначно удалась, учитывая, как небо и звезды плыли перед редко открываемыми глазами Энферни. Ему казалось, что он сделан то из сахарной ваты, то из молочной сладкой пасты. А может, вообще из мороженого, а Гаррет тогда – мороженщик. Однозначно. И этот мороженщик со стонами облизывал мороженому плечо, прикусывая его и стараясь не кончить слишком быстро. Особо стараться и не надо было, организм ослаб от принятого в вену, что у одного, что у другого. Так что, когда Лайам с Марсами ввалились сначала в номер извращенцев, они их не нашли. А потом Рассел выглянул через занавеску на балкон и побагровел, сразу отвернулся.
- Они там, - констатировал Трампер. – Ой, я так хочу посмотреть, пусти меня, - он протолкнулся к двери, выглянул, и лицо его вытянулось. – Как они так извернулись? Как он не падает, я не понял? – его интересовала больше поза Доминика, а особенно – его ступня сорок последнего размера, обутая в казак и упертая в дверь балкона. Вторая стояла на полу, но почти отрывалась от него.
- Отстань от людей, пошли спать, - Мафферс его поволок на выход, Роз вздохнул, закрыл за ними дверь и тоже ушел. Все же, чего-то он в этой жизни не улавливает. То они ненавидят друг друга и даже не прикасаются, шипят, говорят, что лучше сдохнут, чем будут вместе… То трахаются на балконе десятого с лишним этажа. Причем заметно неадекватные, учитывая риск, который при этом существует. И Доминик даже не кричал, а если и кричал, то от удовольствия. Все же, секс под наркотой был прекрасен, не такой острый, как в натуральном виде, но все равно классный. Красивый и волшебный.
Для Гаррета и Доминика любой секс между ними был красивым и волшебным, пусть бы даже на улице, на скамейке перед подъездом в декабре. И никакая наркота в этом не была виновата. И их точно ждала слава, талант просто заслуживает награды, рецидив всегда заслуживает ремиссии, им и так было слишком плохо всю жизнь. Так что просто обязано стать хорошо.
* * *
Мисс Бишоп переживала больше всех, как казалось наблюдавшим за ней парням: Ясмину, Кермиту, Робину, Сэнди. В общем, всем, кого это дело с прослушиванием очень сильно касалось и волновало. И когда ей позвонили на пятый день «отпуска» парней, чтобы сообщить важную вещь, зависли просто все. Группа еще даже не вернулась, а ответ уже был готов.
И он был положительным. Как в сказке, он был положительным, но они заслужили это, они занимались, репетировали, старались, с ума сходили, они столько пережили. И весь интернат орал на отдыхе, так что в море пугалась рыба, а чайки затыкались и молчали от ужаса. Даже Магда и остальные учителя сходили с ума, обнимаясь и делая то, что свойственно было бы скорее детям, чем взрослым.
- Я говорил, что они пройдут, - Робин довольно улыбнулся, сообщив об этом очкарику, который сменил обычные очки на солнечные и целыми днями лежал на солнце, на песке возле моря. Тэкер валялся обычно тоже с ними, только изредка с соседями по команде, как-то так получилось. И Сэнди с Эриком и Брэдом больше даже не ругались, Блуверд ждал рыжего капитана Марсов, надеясь, что тот не нашел себе девчонку в большом городе, вкусив свободы, как следует. Знал бы он, как Роз скучал по нему и отшивал всех девиц, он бы тогда не волновался так, идиот. Ясмин все больше сидел под зонтиком, предпочитая не снимать футболку, чтобы не сгореть, потому что был белым, как сметана, и боялся солнца. И он, в основном, общался либо с Робином, все сильнее с ним сближаясь по причине относительно схожих характеров, либо с капитаном, либо с Сэнди, когда залезал в воду и катал Блуверда на надувном матрасе. Тот лежал, напялив очки и устроившись поудобнее, а эмо брался за подножье матраса и бороздил волны вместе с этим матрасом, доставляя малявке удовольствие.
- Как думаешь, Гаррет с Домиником помирились? Они вместе?
- Не знаю. Надеюсь, что да. Он наконец влип, мне кажется, - оба «экс» Андерсена даже удивлялись, как наладилась жизнь после того, как он их обоих бросил. До него было скучно, с ним было ужасно, но после него – просто прекрасно.
- А ты будешь мутить с Розом, если предложит? – уточнил эмо. Сэнди снял очки и посмотрел на него.
- Если предложит, вообще. Не думаю, что предложит. И вообще, если это будет группа, они же будут мотаться…
- Они будут учиться, - хмыкнул Ясмин. – Я слышал, что говорила мисс Бишоп. Она сказала, что никаких поездок до выпускного, только редкие вылазки. И вообще, будешь мотаться с ними, если на то пошло.
- Если предложит! – напомнил Блуверд со смехом.
- Предложит, не парься. Он у нас такой. Очень серьезный, - эмо фыркнул, запрыгнул к нему на матрас, так что он перевернулся, Сэнди завизжал, оказавшись в воде. После жары она показалась ледяной, так что он вынырнул и сразу полез снова на матрас, на котором уже устроился мерзкий Нептун.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |