НАЗВАНИЕ: Мне не жить без тебя 5 страница

Том и Билл переглянулись, в их взглядах застыло сострадание. Они вдвоем подошли к Маре. Не сговариваясь, опустились на колени рядом с ней.

- Спасибо, спасла меня! – произнес Билл негромко и проникновенно.

Мара подняла на него безжизненный взгляд, который на секунду потеплел, она кивнула, слезы полились из ее глаз:

- Хороший ты человек, добрый. Не могла не спасти тебя, - прошептала она сквозь слезы и перевела свой взгляд на Тома, - Не могла не спасти… Вижу, нужный он человек для тебя, а ты – для него. Не было этого с Лансом у нас. Не могла я, без Билла остался ты чтобы, - она говорила так искренне, что к глазам Тома подступили слезы.

- Спасибо, Мара! Хороший ты человек для меня, - признался Том, эти слова шли из самого его сердца. Он понимал ее, страдал за нее, страдал вместе с ней.

- Знаешь много ты, - произнесла Мара, с надеждой вглядываясь в его глаза, - Как жить сейчас мне? Без него как жить?

- Не нужный человек был он для тебя, - ответил Том, открыто глядя в ее несчастные глаза, впуская ее в свою душу, - Красивая ты, хорошая ты. Будет нужный, будет самый хороший человек для тебя рядом с тобой. Заслужила ты счастье, - последнее слово Том добавил по-немецки, и, опережая ее вопрос, объяснил, - Означает счастье то, что с Биллом у нас, что у Гео и Ланы, что у Гуса и Каты.

- Поняла, - кивнула Мара, - Думаешь ты – будет? Думаешь ты, смогу без Ланса жить? – она с надеждой вглядывалась в глаза Тома израненным взглядом.

- Сможешь без Ланса жить, не давал он счастья тебе. Другой даст! – ответил Том.

- Сделай это, - Мара протянула к нему руки, ее взгляд был таким искренним, таким одиноким и страдающим, - Не обнимал никто меня. Обними. Знаю – поможет мне это.

Том наклонился к Маре и обнял ее.

- Хорошо, хорошо, легче, помогает, - путано шептала Мара, и слезы лились из ее глаз. Когда Том отстранился от нее, то увидел, что ее взгляд ожил, ей и вправду стало легче.

- Спасибо, - произнесла Мара с искренней благодарностью в голосе, во взгляде.

- Спасибо тебе, что спасла Билла моего! – ответил Том и перевел взгляд на Билла, и взял его за руку.

- Идите, жить буду я, верить буду я, что стану лучшим человеком для кого-то…

Том и Билл поднялись на ноги, не в силах разомкнуть сцепленные руки. Так они и ушли, оглядываясь на Мару, глядя на нее с благодарностью, с сопереживанием к ее горю…

Она кивала им, всем своим видом говоря: Идите, идите! Будьте счастливы!

Глава 12

Билл и Том сидели на берегу реки и разговаривали и обнимались. Прошло уже несколько дней после смерти Ланса. Люди племени обошли возвышенность, подняли его тело и похоронили на дереве. Далеко от пещеры. Так было у них принято…

- Не хочешь ты назад в мир свой? – спросил Билл, вглядываясь в глаза Тома.

- Не хочу, - ответил он с улыбкой. - Мир мой там, есть ты где.

Билл счастливо улыбнулся, прижавшись к Тому:

- Мир мой там, есть ты где тоже, - повторил он. Том был так счастлив вот так сидеть, прижимать к себе самого дорого человека во всех мирах вместе взятых и провожать взглядом опускающееся, казалось, прямо в реку солнце, и чувствовать мягкие волосы Билла у себя на груди.

Том сидел в одних джинсах. Одежда его порядком поизносилась и он всерьез подумывал о набедренной повязке для себя. Он улыбался своим мыслям, наслаждался счастьем и покоем.

- Том! Наконец-то я тебя нашла! – раздался знакомый голос.

Том испуганно взглянул по направлению источника звука. Перед ним стояла Тереза и четверо громил, нанятых его матерью в экспедицию.

Том в ужасе отпрянул от Билла, вскочил на ноги.

- Какой великолепный экземпляр ты нашел, - Тереза оценивающе разглядывала испуганного, ничего не понимающего Билла. Он беззащитно смотрел то на Терезу, то на Тома. Наконец, он остановил взгляд на Томе. Невинный, искренний, открытый…

Тереза прицелилась из пистолета. Том знал – это тот самый пистолет, выстреливающий усыпляющим препаратом.

- НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! – закричал он в отчаянии и заслонил собою Билла. Темнота…

***

Том очнулся, открыл глаза, завертел головой. Он лежал. Он ехал! Это ощущение нельзя было перепутать – он ехал.

Над ним склонилась Тереза:

- Наконец-то ты очнулся, - она улыбнулась, - Том, ты что сошел с ума там? Зачем ты кинулся защищать этого дикаря?

- Где он? – Том резко сел на кровати. Слабость ударила ему в голову, все закружилось перед ним, поплыло. Он чувствовал во рту неприятный привкус. Он понял – это побочные эффекты усыпляющего препарата.

- Где этот дикарь? – переспросила Тереза, - В клетке, конечно, - она усмехнулась, - в другой машине.

Том застонал от боли, пронзившей его сердце, от слов, сказанных Терезой. Он кинулся вперед, к кабине водителя. Но не нашел ее. Он выглянул в окно трейлера, в котором они ехали.

- О, майн Готт! – застонал он, увидев пыльное шоссе, по которому они ехали, - Мы что, переместились обратно в наш мир? – его голос срывался от отчаяния. Он вопросительно взглянул на Терезу.

- Да, - ответила она легко, - Мы нашли тебя и того дикаря. Я случайно попала в тебя выстрелом усыпляющего препарата. Громилы уволокли тебя. Этот дикарь что-то кричал, его с трудом от тебя отодрали, даже эти ребята не могли ничего с ним поделать. Он кусался, царапался. Я выстрелила в него усыпляющим препаратом. Только тогда он угомонился, - она усмехнулась, - А потом мы просто прошли обратно через проход, который нашли, много дней блуждая вокруг той местности, в которую ты свалился.

- Но как вы меня нашли? – Том смотрел на нее раненым взглядом, казалось, он умирает внутренне. Он снова оказался в своем мире! ОН НЕ ХОТЕЛ ЭТОГО! Он хотел остаться там с Биллом, а теперь Билл сидел в клетке! Тому физически было больно от того, что он представил: как Билл напуган, как он боится, как сходит с ума от того, что не понимает, что с ним происходит, как отчаянно скучает по Тому и не знает, где он…

- Да в чем проблема? – удивилась Тереза, - Ты упал в эту местность, мы же все видели. Мы просто обошли ее и нашли проход.

Том кинулся к двери, открыл ее и выпрыгнул на ходу. Упав и пребольно ударившись рукой и бедром, он тем не менее вскочил на ноги и замахал руками проехавшей вперед машине, он побежал за ней, увидев, что впереди нее едет еще один трейлер. Том знал, он чувствовал – в том трейлере его Билл.

Сначала остановилась машина, из прицепленного трейлера к которой он выпрыгнул. Том пробежал мимо нее, мимо удивленной Терезы, застывшей в дверях. Потом остановилась и первая машина. Том подбежал к ней. Дверь трейлера открылась. На пороге стоял один из громил. Том внаглую запрыгнул внутрь, отпихнув крепкого парня в сторону. Тот не ожидал такого поворота событий, отлетел и ударился о боковую стену трейлера, сползая по ней.

Том увидел ЕГО! Клетка стояла прямо посреди трейлера, занимая достаточно места. Билл лежал в ней на боку, облокотившись локтями о дно клетки. Она была низкой. В ней можно было только лежать или стоять на коленях, склонившись в три погибели.

Несчастные, испуганные глаза Билла смотрели на Тома. Он увидел дорожки выплаканных слез на его щеках. Билл дрожал всем телом, он находился в ужасном моральном состоянии, слезы дрожали в его красивых, таких любимых глазах.

Том подбежал к клетке, упав на колени, проехав на них, столкнувшись с клеткой, ухватившись руками за ее железные прутья.

- Билл, любимый мой, хороший мой, спасу я тебя. Не бойся!

Билл смотрел на него затравленным осуждающим взглядом. Он дрожал.

- Не верю тебе я, - убитым голосом прошептал он и прикрыл глаза, слезы катились по его щекам.

- Билл, верь мне! Верь мне!

К Тому подскочил один из громил, схватил его и потащил к выходу из трейлера. Том сопротивлялся изо всех сил, бился, лягался, но ничего не мог поделать.

- Не жить мне без тебя! – крикнул в отчаянии Том, глядя на Билла пронзительным взглядом, - Не нужен мир этот без тебя!

Билл смотрел на него несчастным взглядом, сотрясаясь от рыданий.

- Том, - нежно прошептал он, - Том! – выкрикнул он, что было сил и забился в клетке.

- Ты что, идиот?! Совсем с ума сошел?! – заорала на него Тереза, когда громила вытащил Тома на улицу, - Что ты вытворяешь?!

Том смотрел в ее красивые, но такие холодные и расчетливые глаза, тяжело дыша. Мысли ураганом носились в его голове. Он скрупулезно искал выход из сложившегося положения. Он должен спасти Билла, спасти свою любовь, вернуть его в его мир и вернуться с ним самому.

«Так, думай!» - приказал себе Том, пытаясь сосредоточиться, - «Не так надо – хитрее надо. Они все равно никогда не поймут меня и не отпустят Билла. Давай одевай маску, да побыстрее. Давай!»

- Тереза, - произнес он мягко, опустив ресницы, - Ты права – я не в себе. Но попробовала бы ты жить столько дней в этом первобытном аду! – воскликнул он эмоционально, открывая ей всю боль своего сердца, чтобы она поверила ему, всю его боль за Билла и себя, - Я только сейчас прихожу в себя. Потихонечку. Спасибо тебе, что спасла меня! – он прерывисто обнял ее.

- Том, - смягчилась Тереза, - Не извиняйся. Я все понимаю. Ты молодец, что выжил в этих каменных джунглях! Я так боялась за тебя! Но ты нашел местного человека! Это сенсация, Том! – она счастливо рассмеялась, - Мы столько прошли, но не встретили ни одного человекоподобного, прямоходящего существа. А ты – встретил! Поздравляю, Томми! – она обняла его, - Это столько наград, столько научных работ, столько премий! Ты – мой герой!

Тому претили ее слова. Заработать какие-то там премии на его Билле?! Это бесконечный бред! Он никогда не согласится на такое! Он будет бороться! Он все придумает, он вызволит Билла! И они снова будут счастливы! Он снова будет обнимать его… Так хотелось обнять Билла прямо сейчас, он находился так близко – всего лишь в этом трейлере! В клетке… Том задохнулся от боли при воспоминании об этом. Его Билл – в клетке! Но тут же снова надел на себя маску человека, которого хотели бы видеть в нем Тереза и его мать.

- Тереза – ты моя спасительница! – он неожиданно смело прикоснулся губами к ее лбу, поцеловав. Он впервые поцеловал Терезу!

- Оу! – обрадовано произнесла она, - Кажется, ты идешь на поправку. Пойдем в наш трейлер, Том. Нам надо поскорее доставить наш ценный груз моему папе и твоей маме.

Том, скрепя сердце, пошел следом за Терезой. Всю дорогу назад в Пуэбло-де-Сарагоса Том, улыбаясь Терезе и поддакивая ей, продумывал план вызволения Билла. Он придумал! И счастливо кивнул Терезе на ее очередную фразу.

Глава 13

Следующие несколько дней прошли для Тома в заботах и жестоких внутренних переживаниях.

Он бесконечно страдал за Билла, держался из последних сил, видя, как его проносят в накрытой тканью клетке в частный самолет. Симона позаботилась, по счастию, о быстрой транспортировке своего сына, Терезы и «ценного груза», охраняемого громилами, в Берлин.

По счастию – потому что каждая секунда, проведенная Биллом в клетке, была мучительно болезненна для Тома. К тому же в его план входило вызволить его именно из Берлина, из лаборатории, в которой работала его мать. Пытаться предпринять что-то в Мексике не имело никакого смысла. Громилы не сводили глаз с клетки, не подпускали к ней никого. К тому же попасть им сейчас с Биллом обратно в параллельный мир было невозможно. До зубов вооруженные люди у входа в заветную пещеру понимали только язык официальных бумажек-разрешений со всеми печатями и подписями. Нужно было потерпеть до Берлина. А там уж…

Том в первый же удобный момент, оставшись один, позвонил в крупное берлинское агентство недвижимости, номер телефона которого нашел в Интернете, как только добрался до него в отеле Пуэбла-де-Сарагоса. Да, они все, конечно же, снова прибыли в этот город, чтобы, немного передохнув, отправиться в Мехико, в аэропорт.

Для того чтобы вызволить Билла из плена, нужны были деньги. Много денег. Том это отлично понимал. В набросанном им в голове плане по освобождению Билла было много моментов, требующих немалых капиталовложений. И Том, не откладывая, воспользовался первым же удобным случаем, чтобы договориться, хотя бы предварительно, с агентом по недвижимости о продаже дома своей бабушки.

Том получил этот дом от нее в наследство. Большой, просторный, достаточно дорогой по цене, дом располагался в элитном районе Берлина. Дом стоял пустым после смерти бабушки, чье имя было весомым в современной антропологии, так же, как и имя его матери, и дожидался, по решению Симоны, того момента, когда Том и Тереза поженятся и въедут в него жить.

Но у Тома были сейчас другие планы на этот дом. По документам он мог распоряжаться этой недвижимостью на свое усмотрение, не ставя в известность Симону. Он был совершеннолетний, и дом находился в его собственности.

Договорившись с агентом, узнав примерную стоимость дома при срочной продаже, Том улетел на частном самолете в Берлин. Вместе с Терезой, громилами и… его Биллом. Как не страдал Том от того, что сейчас происходит с Биллом, как не была ему мучительна одна мысль о том, что его любимый мальчик заперт сейчас в клетку, как не рвали эти мысли его душу, он держался, твердо зная, что он должен сохранять хладнокровие, как тогда в лесу, когда он спасал Гео и Гуса. Быть сильным, очень сильным – чтобы спасти единственного любимого человека в своей жизни. Его Билла! И он загонял все эмоции поглубже внутрь себя, скрупулезно продумывая в голове каждую деталь их побега.

«Я спасу его! Мы снова будем вместе! И никто не разлучит нас больше! Так все и будет!» - решительно говорил себе Том, настраивая себя на лучшее, настраивая себя на все то, что ему предстояло…

***

Это был головокружительно рисковый план, не дававший никаких гарантий на осуществление. Вызволить Билла, вернуть его в его мир, вернуться с ним самому. Что-то из области фантастики! Если учесть все обстоятельства, стоявшие на пути Тома. Но он сохранял решимость и отчаянную веру в то, что все у него получится, что все у них с Биллом получится! Том в полной мере осознавал, что если опустить руки, не действовать, а лишь страдать и жаловаться на судьбу, так жестоко распорядившуюся их жизнями, то никто из них не сможет жить дальше. Ни он, ни Билл. Можно было смело ложиться и помирать. Том не представлял своей жизни без Билла и догадывался, что за жизнь ждет его любимого в стенах лаборатории академии антропологии в «чутких» руках его матери.

Всю человечность Симоны Том оценил в первый же день их прибытия в Берлин. Билла перевезли в закрытую даже от видеокамер часть здания лаборатории и продолжали держать в низкой клетке в скрюченном положении.

Том не выдержал:

- Мама, мы должны отвести этому человеку отдельное помещение, в котором он хотя бы сможет встать в полный рост, - воскликнул Том. Возможно, чересчур эмоционально. Он и так с трудом сдерживался.

Симона посмотрела на него проницательным взглядом:

- С чего это у тебя такой пыл защищать этого дикаря? – она сощурилась и смотрела на сына, казалось, прожигающим насквозь взглядом, просвечивающим, как рентген. Она пыталась прочесть его мысли, заглянуть в душу. Она это умела.

- Это просто человечность! – пошел на попятную Том, закрываясь, защищаясь внутренне от взгляда матери, - Иных собак держат в более просторных клетках!

- Я подумаю над этим вопросом, - безразлично сказала Симона, потеряв к нему интерес, углубившись в бумаги, лежащие перед ней на столе, - И спасибо, что привезли его. Вы с Терезой – молодцы, - добавила она, всем видом показывая, что разговор окончен.

Том кивнул, пряча глаза, и вышел из ее кабинета. Он отчаянно страдал, проходя мимо помещения за массивной дверью, в котором находился его Билл. В клетке. Один. Испуганный, униженный…

***

- А если за три дня подготовить и заключить сделку? - спросил Том агента по недвижимости.

- Вы осознаете, что вместо 600-от тысяч евро, как если бы Вы выставили дом в обычную продажу, Вы получите от нас всего 150 тысяч? – вопросом на вопрос ответил агент, мужчина средних лет в дорогом дизайнерском костюме. При этом он смотрел на Тома тяжелым серьезным взглядом. В голове у агента никак не укладывалось, что этому молодому человеку, сидящему перед ним, так нужны деньги, что он готов согласиться на такую жалкую сумму, которую агентство готово было выложить за его роскошный дом. В срочном порядке.

- Осознаю, - кивнул головой Том, - если через три дня я получу на свой счет 150 тысяч евро.

Агент вздохнул:

- Получите. Тогда подпишите вот здесь и здесь.

Том улыбался радостно, подписывая бумаги. Он боялся, что все растянется на более длительный срок. Агент удивленно смотрел на него.

«Еще и улыбается!» - подумал он удивленно, - «Продает дом за бесценок и улыбается!»

Но что-то напомнила ему эта улыбка странного парня. Что-то давно забытое. Ах да – ту девочку – Магду. Ради нее он когда-то продал свою коллекцию марок. И тоже срочно, и тоже за бесценок. И так же улыбался, как этот парень, получив деньги. Он тут же побежал тогда в магазин и купил на все эти деньги простенькое золотое колечко для Магды. И не было для него счастья большего, чем преподнести его своей любимой девочке, надеть его на ее пальчик, поцеловав его легко, неуловимо. Ему было тогда 16 лет. На глаза прожженного агента по недвижимости набежали слезы. Это было невероятно! Он-то считал, что не способен больше чувствовать, сентиментальничать. Он всю жизнь так прожил, после того, как Магда оставила его.

Том поднял глаза на агента и удивленно спросил:

- Что с Вами?

- Ничего, - замотал он головой, - ничего. Иди мальчик, и будь, пожалуйста, счастлив!

- Спасибо, - Том в удивлении прошел к двери кабинета, взялся за ручку, но оглянулся еще раз на агента, - До свидания.

Тот лишь кивнул. Том скрылся за дверью.

***

Получив деньги на свой счет, Том тут же снял квартиру. Он рассмотрел несколько вариантов и выбрал тот, в котором были явные преимущества для его плана – несколько подъездов в доме и беспрепятственный выход на крышу.

Том купил машину. Самую дешевую. Первую, попавшуюся ему на глаза в салоне подержанных автомобилей.

Сделав еще несколько нужных покупок, Том отвез их на съемную квартиру. И записался на экспресс-курсы по парикмахерскому искусству и визажу. Он безбожно прогуливал университет, пропадая на этих курсах. Спрашивал, вникал, тренировался. Отдельно, с частным преподавателем. Ему не нужен был весь курс – только несколько аспектов, которые его интересовали. Мастер учил его, объяснял, рассказывал.

Через своего друга детства Энди Том вышел на людей, серьезно занимающихся изготовлением поддельных документов. Энди и Том были не разлей вода в раннем детстве, пока вечно занятая Симона не узнала об их дружбе. Она сделала все, чтобы Том не общался больше с сыном каких-то темных личностей, явно связанных с криминалом. Родители Энди были не раз судимы за мошенничество. Но при этом жили в элитном районе Берлина, уходя за решетку ненадолго. Энди пошел по их стопам. Когда-то они с Томом задорно смеялись, играя вместе. И у одного, и у другого сохранились самые лучшие воспоминания о совместных проделках.

- Энди, мне нужны поддельные документы. Но при этом настоящие, - сказал Том, впервые за много лет позвонив в дверь соседнего дома. Его глаза смотрели так серьезно, в них было столько решимости и боли, что Энди распахнул дверь своего дома пошире:

- Проходи…

***

- Он совершенно невыносим – этот дикарь! – возмущалась Симона, вернувшись вечером домой, - Он кусается и царапается!

- Давай я поговорю с ним, - произнес Том, пытаясь унять боль в своем сердце, говорить как можно более безразлично.

- Поговорить?! – Симона уставилась на Тома в искреннем удивлении.

- Он говорит. Он понимает речь. Я говорил с ним там, в параллельном мире, - ответил Том, из последних сил загоняя вызывающие слезы счастливые воспоминания поглубже в себя, - А ты что, разве не поняла, что он находится на более высокой стадии развития, чем человекообразные приматы? – он смотрел на мать невозмутимо.

- Ты, правда, сможешь с ним поговорить? – Симона пропустила мимо ушей нелестный намек на ее некомпетентность, как специалиста.

- Конечно, - ответил Том легко.

- Невероятно! – обескуражено покачала она головой, - Что же ты раньше не сказал?!

- Я говорил, но ты в это время всегда была занята, - ответил Том, вспомнив, сколько раз подходил к матери, когда она что-то печатала на компьютере, просматривала какие-то бумаги и говорил ей о том, что с привезенным из параллельного мира человеком нельзя обращаться, как с животным, что он владеет достаточно развитым языком, что он выше уровнем, чем тот, кого по идее можно сажать в клетку и исследовать, не спросив разрешения. Но Симона, видимо, не вслушивалась в слова сына, занятая своими делами. В очередной раз Том с горечью осознал, что он для матери – пустое место. Но его это больше не ранило. Впервые не ранило! Он, наконец-то, осознал и принял в полной мере, что его мать не любит его. Она просто не способна ни любить, ни сопереживать. Единственной раной в сердце Тома был Билл. Единственной, но такой глубокой…

Симона внимательно посмотрела на сына:

- Если это так – завтра же ты поговоришь с ним. Плети ему все, что хочешь, но убеди подчиниться нам. Ты сделаешь это? – задала она риторический вопрос в их отношениях с сыном, - Ты СДЕЛАЕШЬ это! – твердо ответила она на свой собственный вопрос.

Глава 14

Том практически не спал всю ночь, зная, что ему предстоит встреча с Биллом.

«Я увижу его, прикоснусь к нему! Мы поговорим!» - думал он, ворочаясь в своей постели, и его сердце билось радостью, смешанной с болью…

***

Том надеялся получить от матери маленький электронный ключ в заветное помещение, в котором томился Билл. Плоский, прямоугольный, с овальными краями, с эмблемой академии на одной из сторон. Похожий на пропуск или на маленькую дисконтную карту магазина. Но Симона не выдала ему ключ.

У Тома и так давно имелись электронные ключи от входа в лабораторию, коридор которой просматривался камерами слежения, от кабинета матери. Но вот от заветного помещения, в котором томился в клетке Билл – ключа не было. Симона явно не доверяла ему в связи с этим пойманным дикарем, как она называла Билла, в связи с некоторыми высказываниями Тома, с его расположением к нему, которое он, как не пытался скрыть, не ускользало от проницательного взгляда матери.

Том лишь знал со слов Терезы, а ей Симона доверяла больше, чем сыну, что Билла поместили в бОльшую по размерам клетку, в которой он мог встать в полный рост, и что эта клетка находится в помещении без окон, и что электронные ключи от клетки и от помещения, в котором она располагалась, Симона всегда носит вдетыми на кольцо, наподобие брелка, в цепочку на шее.

Том был любезен с Терезой, заигрывал с ней, как бы невзначай узнавая нужную для себя информацию. Спасти Билла, вызволить его из плена – это было единственной его целью, мыслью, с которой он просыпался и засыпал, целью, для которой он делал все, что было в его силах, все эти две недели, что они вернулись в Берлин…

***

Том знал, что в помещении, в котором держат Билла, нет видеокамер. Симона так боялась, что кто-нибудь украдет у нее хоть частичку ее открытия, что все видеосъемки велись только в ее присутствии и были подотчетными.

- Заставь его сотрудничать с нами, - напутствовала Тома Симона, - Пусть он перестанет биться и кусаться и царапаться, когда мы исследуем его, берем анализы, прикасаемся к нему.

Том вздрогнул внутренне от слов матери, но тут же взяв себя в руки, уверенно кивнул:

- Сделаю.

Симона облегченно вздохнула и, сняв с себя цепочку, открыла дверь электронным ключом, висевшем на ней. Том шагнул в комнату.

Свет был включен. Комната представляла собой помещение белого цвета, включая пол, стены, потолок. У стены стояла клетка, чьи железные прутья уходили в потолок, были закреплены в нем.

Том с трудом сдержался от отчаянного крика. Его Билл лежал на подстилке на полу клетки, сжавшись в комочек.

Симона закрыла дверь за сыном. Теперь они с Биллом были одни. Снова, как когда-то. С той лишь разницей, что их разделяла беспощадная стена металлической решетки.

Билл смотрел на Тома несчастным затравленным взглядом. Том кинулся к нему, схватился руками за решетку, его сердце кровоточило, умирало от боли за Билла.

- Билл! Билл! – воскликнул он пронзительно, и слезы выступили на его глазах, - Мой Билл! Пришел я к тебе! Хотел увидеть тебя! Я люблю тебя, Билл!

Билл медленно приподнялся на локте, глядя на Тома обиженным на весь мир взглядом, таким откровенным, таким несчастным.

- Том, - прошептал он еле слышно и застыл на месте, словно силы покинули его.

- Спасу тебя я! – с чувством произнес Том, глотая слезы, - Иди ко мне, прикоснись ко мне! Я люблю тебя, Билл!

Билл не двигался, в его глазах застыла такая боль.

- Билл, мой Билл! – в отчаянии позвал Том, - Самый лучший ты человек для меня! Верь мне! – он, не в силах больше стоять, сполз, держась за скользкие прутья решетки сомкнутыми ладонями, на пол. Он плакал, не скрывая своих слез. Все напряжение последних дней, которое он загонял в себя, выплеснулось наружу. Том не мог больше сдерживаться. Стоило ему увидеть Билла, по которому умирало его сердце все это время, которого он так отчаянно хотел увидеть, как силы покинули его, он находился лишь во власти своих чувств. Невыносимо было видеть Билла в клетке, невыносимо было видеть его так близко, но не мочь прикоснуться к нему, не мочь помочь ему хоть чем-нибудь.

- Том! – Билл вскочил со своего места на полу и кинулся к нему, опустившись на колени, обхватив ладонями его ладони, державшиеся за разделявшую их решетку.

Том моментально очнулся от своих рыданий, выпрямился, все так же стоя на коленях, высвободил свои руки от ладоней Билла, и попытался обнять его через решетку, прижимая его к себе сквозь железные прутья. Билл прижался к нему всем телом, напарываясь на холодные прутья решеток.

- Том, ждал тебя я! Ждал очень тебя! Боялся – не придешь ты! Забери меня отсюда, Том, забери к себе! Хочу к тебе я сильно так! Сильно так! Делают со мной плохое. Боюсь их я! Забери меня, Том! Я люблю тебя! – в отчаянии шептал Билл, протягивая худенькие руки через прутья решетки, гладя Тома по голове, по рукам, по спине, словно пытаясь прикоснуться к нему всему разом, почувствовать его всего.

- Спасу тебя я, заберу отсюда! – прошептал Том, целуя его протянутые руки, - Будем вместе снова, будешь свободный ты. Приведу тебя в мир твой снова. Верь мне!

- Верю, - произнес Билл, поглаживая Тома по руке, и слезы катились из его глаз.

Тому так хотелось стереть каждую его слезинку поцелуем, но решетки мешали ему. Он готов был в ярости начать ломать руками железные прутья, отделявшие их с Биллом друг от друга. Но Том сдержался, вспомнив, зачем он здесь, вспомнив, что еще немного, и он спасет Билла. Его план.

- Приду за тобой я на следующий день, - поспешно заговорил Том, вглядываясь в такие любимые глаза, - Делал я все, спасти тебя чтобы. Не мог раньше, готовил все. Держат крепко здесь тебя, спасти сложно тебя, но сделал я все уже! Придут люди после меня – делай все, что хотят они. Нужно это, спастись тебе чтобы! Сделаешь? Сделаешь для меня это?

- Сделаю, - кивнул Билл. Том видел, что в его глаза вернулась жизнь, что он верит ему, что счастлив видеть его, - Ждать буду тебя я, - искренне добавил он, - Очень ждать буду тебя! Сделаю все, что заставят люди, если сказал ты сделать так. Сделаю я.

Том с нежностью погладил его по руке. Внезапно Билл схватил его ладонь, осторожно просунул через прутья решетки и поцеловал ее. У Тома замерло сердце от его поцелуя, от прикосновения его губ.

- Хороший мой, любимый мой… Я люблю тебя… Спасу тебя я! Жди меня. На следующий день, - прошептал Том, поднося к своим губам руку Билла, обвивавшую его за плечи. Он целовал его запястье с такой нежностью, с таким отчаянием, - Я так скучал по тебе, - сказал он по-немецки, поднося ладонь Билла к своей щеке, прижимаясь к ней, целуя, баюкая свое лицо в его ладони, - Означает скучать – хотеть к человеку, плохо без него когда.

- Скучал я, - прошептал Билл, - скучал очень… Хотел к тебе… - и столько боли и искренности было в его голосе, что Том почувствовал, как по его сердцу разливается щемящее ощущение, невидимыми иголочками проникая в его израненную душу. От осознания нужности, от осознания того, что его любят. И хотелось плакать от счастья. Но он взял себя в руки, с трудом оторвался от ладони Билла, мягко отнял у него свою руку, поднялся на ноги.

- Будем вместе навсегда на следующий день. Выдержишь? Сделаешь, как я просил? – он серьезно взглянул на, казалось, осиротевшего без него Билла. Он все так же сидел на коленях у решетки и смотрел на него распахнутым взглядом бесконечно несчастных глаз. Сердце Тома сжималось от боли при взгляде на него.

- Сделаю все, что говоришь. Послушным буду, - кивнул Билл и тоже поднялся на ноги и встал, держась руками за решетку.

Том невольно отвернулся, прикрыв глаза ладонью. Видеть Билла, этого милого, безобидного, доброго, нежного, ласкового мальчика стоящим, держась за прутья решетки, запертым в клетку, было выше его сил.

- Я люблю тебя, Том, - услышал он и кинулся снова к Биллу и приблизил его лицо к решетке. Нашел губами его губы и накрыл их поцелуем. Билл отвечал. Со всем своим отчаянием, со всей любовью.

- Все-все! – отстранился Том, приказывая в первую очередь себе, - На следующий день. Жди меня.

- Жду я, - негромко произнес Билл и попытался улыбнуться сквозь слезы, - Ждал долго тебя я. Ждать буду всегда тебя я.

Дата добавления: 2015-09-28