Мы, стало быть, разумно не 46 страница

Я рассудительный? Да я бы мог без суеты

И вместе с многими причисленный к полку

И долю равную иметь.

Но те, кто лучше, дело есть кому везде…

Люди ведь преследуют своё собственное благо и уверены, что это и надо делать. Исходя из такого мнения, и пришли [к убеждению], что эти, [занятые своим благом люди], рассудительные, хотя собственное благо, вероятно, не может существовать независимо от хозяйства и устройства государства. Более того, неясно и подлежит рассмотрению, как нужно вести своё собственное хозяйство.

Сказанное подтверждается также и тем, что молодые люди становятся геометрами и математиками и мудрыми в подобных предметах, но, по всей видимости, не бывают рассудительными. Причина этому в том, что рассудительность проявляется в частных случаях, с которыми знакомятся на опыте, а молодой человек не бывает опытен, ибо опытность даётся за долгий срок. Впрочем, можно рассмотреть и такой [вопрос]: Почему, в самом деле, ребёнок может стать математиком, но мудрым природоведом не может. Может быть, дело в том, что [предмет математики] существует отвлечённо, а начала [предметов философии – мудрости и физики] постигаются из опыта? И юноши не имеют веры [в начала философии и физики], но только говорят [с чужих слов], а в чём суть [начал в математике], им совершенно ясно? А кроме того, решение может быть принято ошибочно либо с точки зрения общего, либо с точки зрения частного, ведь [можно ошибаться], как полагая, что плоха всякая вода с примесями, так и считая, что в данном случае она их содержит.

Что рассудительность не есть наука, [теперь] ясно, ведь она, как было сказано, имеет дело с последней данностью, потому что таково то, что осуществляется в поступке. Рассудительность, таким образом, противоположна уму, ибо ум имеет дело с [предельно общими] определениями, для которых невозможно суждение, [или обоснование], а рассудительность, напротив, – с последней данностью, для [постижения] которой существует не наука, а чувство, однако чувство не собственных [предметов чувственного восприятия], а такое, благодаря которому в математике мы чувствуем, что последнее [ограничение плоскости ломаной линией] – это треугольник, ибо здесь и придётся остановиться. Но [хотя] по сравнению с рассудительностью это в большей степени чувства, оно представляет собою всё – таки особый вид [чувства].

X. Поиски (το δζετειν) отличаются от принимания решений (το βουλευεστηαι), потому что принимание решения – это один из видов поисков.

Что касается разумности в решениях (ευβουλια), то надо понять, в чём её суть, является ли она своего рода знанием, [или наукой], мнением, наитием, или это нечто другого рода.

Конечно, это не знание, ведь не исследуют то, что знают, а разумность в решениях – это разновидность принимания решения, и тот, кто принимает решение, занимается поисками и расчётом. Но это, конечно, и не наитие, ибо наитие [обходится] без рассуждения и [является] внезапно, между тем как решение принимают в течение долгого времени, и пословица гласит: «Решенью скоро выполняться, приниматься медленно». Наконец, и проницательность отличается от разумности в решениях, ибо проницательность – это своего рода наитие.

И конечно, разумность в решениях не совпадает с мнением. Но поскольку тот, кто плохо принимает решения, ошибается, а кто разумно – [поступает] правильно, ясно, что разумность в решениях – это разновидность правильности, однако правильности не науки и не мнения, потому что правильность для науки не существует (ибо не существует и ошибочность), а для мнения правильность – [это] истинность, [а не разумность], и вместе с тем всё, о чём имеется мнение, уже определено, [а решение принимают о неопределённом]. Однако разумность в решениях не чужда и рассуждению. Остаётся, стало быть, правильность мысли, ибо мысль – это ещё не утверждение. Ведь и мнение – это не поиски (δζετεσις), но уже некое утверждение, а кто принимает решение – разумно он это делает или плохо, – нечто ищет и рассчитывает. Разумность в решениях – это разновидность правильности в решениях, поэтому сначала надо исследовать, что такое принимание решения и к чему оно относится.

Поскольку «правильность» (ορτηοτες) [говорят] во многих смыслах, ясно, что правильность в решениях – это ещё не вся правильность. Действительно, невоздержный и дурной человек достигнет поставленной цели по расчёту (εκ του λογισμου), а следовательно, будет человеком, который принял решение правильно, но приобрёл великое зло. Считается, однако, что разумно принять решение – это своего рода благо, потому что такая правильность решения означает разумность в решениях, которая умеет достигать блага. Однако благо можно получить и при ложном умозаключении, [то есть силлогизме), а именно: Получить, что должно сделать, но способом, каким не должно, [потому что] ложен средний член силлогизма. Следовательно, такая правильность, в силу которой находят то, что нужно, но всё же не тем способом, каким должно, не есть разумность в решениях. Кроме того, один находит, [что нужно], долго обдумывая решение, а другой [решает] быстро. Значит, правильность в этом смысле тоже не является разумностью в решениях, а является ею правильность с точки зрения выгоды, так же как с точки зрения цели, средств и срока.

Дата добавления: 2015-08-29