Всё-таки в словосочетании кривошипно-шатунный механизм 10 страница

Еще оказалось, что в этом мире неизвестно такое простое и полезное устройство, как карабин. Нарисовала, объяснила, что к чему. Решили, что берём.

Моя фантазия упиралась в отсутствие в этом мире производства обыкновенных труб. Вот были бы! Я бы им и водопроводы организовала, и нормальную канализацию! Кстати, про краны я рассказала. Ведь резьба на кране - она не для красоты, а в первую очередь для того, чтобы избежать гидравлического удара в трубопроводе.

К концу встречи я разошлась настолько, что сбегала наверх, притащила мои чёрные штаны и продемонстрировала, как работает молния на ширинке. Мужчины впечатлились.

В итоге к обеду я пришла в эйфорическое настроение и, устроившись на скамейке на заднем дворе, села зубрить, как именуются штифты, клещи и тиски на аризентском. Красивый язык! У нас так цветы не называются, как у них какая-нибудь кувалда. Солэорин! Прямо-таки имя для девушки или звезды, а не для пудовой фиговины на ручке.

Засмотревшись на пару вязов в торце нашего дворика, подумала, как хорошо они стоят. На правильном таком расстоянии для гамака. Вот! Скоро лето - а если наладить производство гамаков? Ведь ничего сложного там нет - кусок прочной ткани, две палки с кучей дырок и несколько веревок. И всё это в городе, где строят корабли! Как раз забава для парусных мастерских! А если к парусной основе пришивать бахрому и ситчик яркой расцветки сверху, так прелесть что выйдет! Ага, бегу записываю! Мм-м... а разве на парусных судах у матросов гамаков не было? Или там без палок-распорок? В общем, спрошу у Борадиса, он наверняка знает.

Не успела отойти от скамейки, как передо мной возник спрыгнувший с забора Лириад.

- Привет! Ты чего вчера на конюшню не пришла?

Гм-м... верховая езда у меня из головы после посещения мансарды вылетела напрочь. В то время, когда я должна была трюхать рысью по кругу на Звездочке, мы в мастерской мастерили пояс. А кстати, как средневековые дамы в этой конструкции садились в сёдла? Похоже, в мужское не сядешь ну никак. Или сядешь, но все отобьёшь. Может, дамские седла и ведущие под уздцы лошадей леди грумы - это другой бок того же самого извращения?

- Не получилось, - улыбнулась я. О наших делах с кузнецом мы с К-2 решили не рассказывать никому.

- Ты сегодня вся светишься... - протянул шатен, глядя зелеными глазами из-под длинных ресниц. И впрямь на эльфа похож. Высокий, гибкий, красивый. А улыбка...

- Лириад, а зачем ты ко мне хотел той ночью в окно влезть?

- Ну-у... я нарвал цветов и собирался положить их тебе на подушку.

Ничего себе романтический жест!

- А если б я проснулась? - подозрительно посмотрела я на мнущегося парня.

- Позвал бы гулять! Ты ж деревенская, по деревьям лазаешь?

Я малость обалдела от предложенной культурной программы. Но, вообще, идея мне понравилась. С удовольствием посидела бы в хорошей компании на высокой крыше, посмотрела на залив и замок в лунном свете. Красиво, наверное... Может, предложить Лириаду? Или не так поймет? Или девушки тут такое вообще предлагать не должны? Ладно, потерплю.

Пока раздумывала о готических красотах, Лириад оказался близко, очень близко. А потом, не касаясь меня руками, наклонился к моему лицу и поцеловал. И только тогда, когда я почувствовала, как подгибаются колени, обнял. До чего же хорошо! И пахнет от него какой-то травой... действительно, эльф... а как целуется! Может, они все тут так целуются? И всё остальное тоже? Потому отказы и не приняты? Я покорно прислонилась спиной к стволу ближайшего вяза, мне было потрясающе хорошо, так не хотелось прерывать этот поцелуй... Он отстранился сам. Посмотрел в мои затуманенные глаза, улыбнулся:

- Ну что, пойдёшь со мной гулять ночью?

- Не могу, - с сожалением выдохнула я. - Сегодня мне на окно поставят решётку. Теперь не выйдешь, а через дверь - дядя услышит.

Говорить, что ключ от замка той решетки у меня будет, не стала. А то догуляюсь с таким... и очень быстро.

- А если я заберусь в другое окно, откроешь мне дверь?

Во даёт! Прям постановка "Фауста". И я в роли этой, как её, Гретхен. Причем как я её хорошо сейчас понимаю! Вот он - живой соблазн с зелёными глазами!

- А зачем? Где мы будем гулять в комнате? - состроила я дурочку.

- Ну, посидим, поговорим.

- Знаешь, дядя спит очень чутко...

- Иримэ-э-э! - раздалось из недр дома.

- Вот, видишь, - развела я руками. И откликнулась: - Иду-у!

- Постой секунду! Сейчас пойдёшь... - он опять нагнулся к моему лицу.

Да что ж это такое? - ноги подгибаются!

- Лириад! Хватит! Остановись!

- Не хочу...

Я, выскользнув из-под руки парня, побежала к дому. Вот напасть!

Вторую половину дня мы сидели с К-2 на диване в кабинете и беседовали об абстрактных материях. Я наконец-то набрала словарный запас достаточный, чтобы рассуждать, пусть коряво и неуклюже, об энергии и пространстве, математике и химии, бесконечном и малом. Пока мы вырабатывали общий язык, я пыталась перевести на аризентский самые простые формулы, вроде расчёта частоты колебаний математического маятника или скорости свободного падения в зависимости от высоты. Нам с К-2 доставляло удовольствие разбираться с единицами измерений и простейшими формулами, привычными обозначениями физических величин и коэффициентов. К-2 быстро соображал, был въедлив и бесконечно любопытен. А со мной он не знал, за что хвататься - я знала так много необычного, и всё о разном.

Оставшись вечером одна, села у зарешеченного окна и задумалась. Выходит, моя судьба зависит от совершенно незнакомого мне человека. В Москве уже начало июля. Если брат Арвиса вернётся до сентября и меня срикошетит назад в мой мир, то я продолжу учёбу без помех. А если он возвратится, скажем, в следующем апреле, и меня всё равно перебросит во чрево родного мусоропровода? Тогда как я буду объясняться в учебной части? Вот приду и скажу начальнику курса: "Николай Борисович! Так вышло, что я занималась почти год миссионерской деятельностью в Аризенте, объясняя им устройство галактики и организовывая производство мясорубок... скажите, как мне оформить академический отпуск, чтобы восстановиться с потерей одного года?" Ведь спорить могу, отчислят уже к октябрю, а буду восстанавливаться - переведут с бюджетного отделения на платное. А где я такие деньги возьму?

Вот как узнать, останусь ли я в этом мире? Неужели надо, как мать маэллтов - Лиэра, родить двойню, чтобы привязать себя к нему? Вот кошмар... а если не поможет? Родишь - и унесёт? Дети - тут, сама - там? Ничего хуже и быть не может... Нет, с малышами надо подождать, пока не прояснится место жительства. То бишь, в каком мире останусь... Да и рожать зачем-то - не дело. Дети должны появляться тогда, когда двое любят друг друга.

Вообще, о чём это я? Какие, нафиг, дети? Совсем обалдела с этими поцелуями...

Интересно, если спросить у Арвиса о том, когда тот ждёт брата назад - ответит?

Вздохнув, зажгла две свечи в подсвечнике и села повторять сегодняшний урок.

Две следующие недели стояла тишь да гладь. Весенняя погода радовала солнцем и теплом, в вышине кружили вернувшиеся с юга ласточки, моя клумба густо щетинилась укропом и чем-то ещё. Я так увлеклась непривычным для горожанки процессом посева, что забыла разметить, куда чего насыпала. Ничего, вырастет - понюхаю - узнаю.

От Сийрэйи - экономки К-2 - пришло письмо, что её мать по-прежнему больна, и за ней пока ещё нужен уход. Корэнус отписал, что пока справляется, и выразил надежду на скорое выздоровление матушки уважаемой домоправительницы. Обо мне, посовещавшись, сообщать мы не стали - как-то представлялось, что при известии, что в профессорском доме завелась симпатичная молодая особа, Сийрэйя примчится наводить порядок немедленно, невзирая ни на что. А зачем нам такое? Нам и так хорошо. Вот устроились на травке, едим шашлык с первыми маленькими огурчиками и говорим о паровой машине. Хорошо сидим!

Борадис расширил мастерские, начав производить новые замки, модифицированные оконные шпингалеты, карабины и медные краны для богатых домов, в которых были трубопроводы. А ещё я рассказала о поворачивающихся дверных комнатных ручках с выскакивающим язычком, сообразив, какой механизм скрывается внутри. Из богатых домов, обитатели которых, очевидно, опасались сквозняков и имели кучу лишних денег, тут же посыпались заказы на вычурные конструкции с ручками в виде львиных голов, русалок и разнообразной растительности с неизбежными гербами.

Тачки и первый тяжеленный велосипед были в стадии финальной доводки. Мы предвкушали триумф. Саморезы и болты тоже были в работе, как и первый примитивный станок по обработке металла, работавший на ножном приводе. Жаль, что сконструировать швейную машинку мне было не по силам...

Кроме того, брат одной из невесток Борадиса оказался ткачом и вообще золотой головой и парнем на все руки. Мы подписали с ним договор на тех же условиях - пятьдесят на пятьдесят. И теперь он бойко торговал гамаками разнообразных расцветок и фасонов, солнечными зонтами, сачками и противомоскитными сетками. Я пыталась вспомнить всё, что слышала и читала о печати рисунка на тканях. Вроде там какие-то валики? Несколько штук, движутся синхронно и каждый красит в свой цвет? Надо поэкспериментировать... Не будут красить, переделаем конструкцию в гладильную машину!

Когда на второй месяц сияющий как новенький медный сит Борадис принес не кошель, а куль, в котором оказалось больше двухсот золотых, я зачесала в затылке - если так дальше пойдёт, что мне делать с такой прорвой денег? Купить целую улицу и парусник в придачу? Арвису нос утереть?

А ещё, стоило мне выйти на задний двор с лейкой или книжкой, как откуда-то, словно из-под земли, возникал Лириад. Целовался он бесподобно, у меня от него в самом прямом смысле подкашивались ноги. Да и с руками он знал, что делать, чтобы девушка не заскучала. Он все настойчивее звал меня на ночную прогулку, а я всё нерешительнее отбивалась. Он не спешил, а просто с каждым разом заходил чуть-чуть дальше... и останавливался, как только чувствовал мое сопротивление. Хотя, стоило ему исчезнуть из поля зрения, и я успокаивалась. Странно как-то.

Сирус вернулся из дома, куда уезжал помогать, и тоже стал заскакивать к нам. С ним мне нравилось болтать - хотя делать это надо было осторожно: показывать моё полное незнание сельского быта и географии страны не хотелось. Я умело лавировала, хлопая глазами, ахая и ойкая, подбивая его рассказывать о его поместье, его соседнем городке Ивиассе и так далее.

Как-то мне приснился Арвис. Я лежала на зелёном лугу, разглядывая цветы, а он шёл по тропинке ко мне. Я разозлилась - ведь поклялся же больше не лезть! А потом сообразила, что это - самый обыкновенный сон. И утром он забылся и растаял клочком тумана, как обычно забываются сны.

Глава 13

Что может быть мучительнее,

чем учиться на собственном опыте?

Только одно: не учиться на собственном опыте.

Л. Питер

Сегодня я попросила Сируса проводить меня на пристань. Мне хотелось как следует рассмотреть корабли - может быть, вблизи, сравнив их с тем, что видела в фильмах и читала в книгах, соображу, чего еще можно сделать несложного и полезного. Да и вообще я мечтала побывать, наконец, на морском берегу - я ж туда так и не дошла - только смотрела и смотрела с холма на расстилающуюся до горизонта серебристую гладь с мазками белых парусов на ней.

Пошли утром, после завтрака. Лириада не было - иногда он куда-то исчезал на целые дни. Я не спрашивала, куда и зачем. Конечно, любопытно было... но если начать задавать вопросы ему, то и самой придется отвечать на встречные. А я пока их успешно избегала. Для всех посторонних молчаливая Иримэ оставалась простоватой профессорской племянницей из тёмной глубинки, которая помогает дяде по хозяйству, а он по доброте и чудачеству с ней занимается.

По пути я рассматривала здания - устройство водостоков и флюгеры, затейливые освинцованные переплёты окон с витражными вставками и фигурные козырьки. Чем ниже мы спускались с холма, тем беднее становились дома. Наконец, широкая улица привела нас к большой площади, на которой стояли шум, крик и гам - тут торговали свежей рыбой. Всё, что вылавливали с утра, к вечеру оказывалось здесь. Я заморгала глазами, разглядывая шевелящих усами в вёдрах гигантских ракообразных. Омары? Раки? Для первых тут вроде холодновато. Для вторых - великоваты. Стоит узнать, сколько стоят, и купить на обратном пути. Вкусно! Кстати, намедни мы обсуждали открытие на пробу небольшого ресторана в верхней части города - я знала по памяти довольно большое количество оригинальных рецептов, и не спеша экспериментировала с местными продуктами. Получалось отнюдь не всё. Например, все мои попытки изготовить аналог майонеза из растительного масла, яичных желтков, горчицы, соли, сахара и приправ пока заканчивались тем, что я хлопала глазами на расслоившуюся на масло и все остальное баланду в миске. Да и вкус выходил каким-то неправильным.

От площади к порту вела большая улица с незатейливым названием Корабельная, по которой одна за другой в обоих направлениях непрерывным потоком текли повозки, подводы и кареты. Тротуаров, как таковых, в Риоллее не водилось, что добавляло нервотрепки. Пройдя метров сто, я поняла, что мне надоело уворачиваться из-под копыт и колес, и потянула Сируса в боковой переулок. Не одна же улица ведет вниз?

Не одна. Но ясно, почему район не популярен для прогулок. Кучи мусора, облезлые, источенные сыростью и плесенью стены домов, тяжёлый запах, хлюпающая грязь под ногами и шмыгающие крысы. Услышав за углом громкий топот и пьяную песню, Сирус потянул меня в полутемный угол, прижал к стене и держал, прикрыв плащом, пока компания поддатых матросов не прошла мимо. Нас они не заметили. На каком языке они между собой изъяснялись - я так и не поняла.

А вот на пристани мне понравилось. Первое ощущение - много света, простора и потрясающе свежий влажный ветер. Скрип досок и снастей, крики чаек, возгласы тянущих снасти или занятых погрузкой-разгрузкой моряков. Здорово! Даже лучше, чем я могла себе представить! А какие корабли!

Впрочем, когда я заглянула под причал, чтобы оценить глубину у берега, и узрела там пару плавающих пустых бутылей и дохлую крысу между ними, эйфория поутихла. Нет, тут я купаться не стану. Кстати, а здесь вообще плавают? А то могу еще и инструктором по плаванию поработать. Ага, в красном купальнике!

За причалами виднелся длинный ряд сколоченных из жердей и досок прилавков. А тут чем торгуют? Оказалось - разной фигнёй. То есть предметами первой необходимости вроде рубах и портков, напоминавших о формулировке теоремы Пифагора, где говорится про штаны - во все стороны равны. Предлагаемый провиант - соленые сухари и почти черные полосы чего-то копченого - у меня тоже аппетита не вызвал. Непонятные бурые водоросли, обладавшие целительными свойствами против неизвестной мне болезни, также не заинтересовали. А вот рядом с прилавком с морскими раковинами я зависла - была у меня ещё в Москве слабость - раковины и кораллы я могла разглядывать часами. Закончилось тем, что за медяк купила себе витое перламутровое чудо с розовой сердцевиной.

- Красивая. Но зря ты показала, что деньги с собой носишь, - покачал головой Сирус.

Как он был прав, я поняла на обратном пути, когда якобы случайный прохожий резко дернул меня за руку, а потом сильным толчком дослал в щель ближайшего переулка. И тут же еще двое спрыгнули сверху, отрезая путь назад, на улицу. Сирус рванулся за мной, напоролся на мощный пинок в живот от одного из грабителей и свалился у стены дома.

Кошелек у меня отняли сразу. Я особо и не сопротивлялась - а что тут сделаешь? Да и лица мужиков - заросшие, злобные - не допускали и мысли о возможности диалога. Но надежда, что теперь меня и Сируса оставят в покое, растаяла как дым, когда черноволосый главарь рванул вверх мою юбку и оторопело уставился на металлические полосы поперек живота поверх мужских штанов.

- А это что за хрень?

- Да тащи её с собой, там разберемся! - отозвался кто-то из-за моей спины.

Вот на это я не рассчитывала никак. Ведь разберутся. И живой после не оставят. Идти с ними нельзя. А вырваться - нереально. Что, заныть: "Я больна-а... Вот одели, чтоб никого не заразила!" А поверят? Вряд ли. Оставим это на потом. А сейчас... вдохнула и завизжала так, что наверху шарахнулась и взлетела стая голубей. А потом завопила: "Пожар! Пожар!"

Разбойники остолбенели. Я рванула к выходу из переулка - и была поймана за подол и шмякнута о стенку.

- Хорошая попытка, киска.

Никто, ни один прохожий, не бросился тушить пожар. И никто не прибежал меня спасать... хотя... один появился. Посмотрела на возникшую в жерле переулка фигуру с мечом в руке и, захохотав, начала сползать по стенке. Нет, ну надо же!

Главарь обернулся слишком поздно, когда алый от крови конец клинка уже высунулся у него из живота. Глаза бандита закатились, остекленели, и здоровый мужик снопом повалился мордой в грязь. Двое других, глянув на Арвиса, кинулись прочь.

Тот вытер меч об одежду упавшего и протянул мне руку.

- Вставай, пойдём отсюда.

- Сирус, его ударили сильно. Что с ним?

- Выходи на улицу, стой на углу, у меня на виду. Я посмотрю, что с твоим Сирусом. И просил ведь я тебя не лезть, куда не надо!

Я, пошатываясь, побрела к свету и людским голосам. Оглянулась - Арвис помогал подняться держащемуся за живот блондину. Лицо Сируса было зелёным. Он сделал два шага и согнулся в рвотном спазме. М-да, погуляли. Сирусу, похоже, крепко досталось. И кошелька было жаль, а еще жальче - оставшейся лежать в грязи переулка растоптанной раковины. А если бы не Арвис, всё могло обернуться еще хуже.

Сирус, все еще фисташкового оттенка, появился минут через пять. Один. Арвис исчез. Неудобно-то как, ведь даже спасибо ему не сказала.

Домой мы возвращались напрямик, не заходя на рыбную площадь. Топали в гору, насколько могли быстро, почти не разговаривая. Я чувствовала себя малость оглушенной - нападение, потеря кошелька... и труп в финале. Натуральный. В луже крови. У моих ног. Посмотрела вниз, на бежевую юбку. Да, брызги попали и туда. Жуть. Не хочу я такого реализма!

Приду, надо сразу же застирать пятна крови в холодной воде. А Сируса напоить чаем и накормить чем-нибудь вкусным. Пусть во дворе посидит, в гамаке покачается, в себя придет...

Вечером, улегшись в кровать, я стала крутить в голове так и эдак то, что случилось днём. Да, это - средневековый город. А я вела себя, как туристка. За что чуть и не поплатилась. И если бы не Арвис... Арвис. Несмотря ни на что, я по нему скучала. А сегодня он меня спас. И тут же исчез. Интересно, но в моих глазах то, что он не стал требовать благодарности, было чуть ли не более ценным, чем то, что он примчался на мой визг с мечом наперевес.

Закрыла глаза и представила его таким, каким помнила - неотрывно смотрящие на меня сердитые глаза, решительный подбородок, рассыпавшиеся по плечам черные волосы...

- Кхе-кхе...

Ыы-ы? Повернула на голос голову и чуть не завопила, увидев стоящую рядом с постелью темную фигуру. Это что, очередной выверт снохождения? Или нет? А я-то сама сплю сейчас или как?

- Позволишь присесть? - и, дожидаясь ответа, замер темным высоким силуэтом на фоне чуть светлевшего окна. - Ты меня звала?

Голос казался нейтрально-вежливым.

- Арвис? - сказать, что я обалдела - это еще ничего не сказать.

- Не волнуйся. Не стоит. Так присесть можно?

- Ты же видишь в темноте? - решила я проверить возникшую в голове мысль. - Вон стул. Скинь с него все на пол или переложи на стол и садись.

Ага, похоже, видит. Аккуратно переместил мои вещи и замер, уставившись на лежавшую под ними небольшую сковородку на длинной ручке, которую я так и не стала возвращать на кухню. Решила - пусть лежит, а вдруг да понадобится? Свою ценную вилку я, кстати, держала под подушкой.

М-да, судя по столбняку при виде сковороды, почтение к кухонной утвари я в нём уже воспитала. А вот как бы внушить уважение к себе самой? Ну ладно, сейчас я у него в долгу. Так что, наверное, не стоит язвить и ехидничать. Дождалась, пока он усядется. Сама прислонилась спиной к стене, подложив под поясницу подушку и натянув до подбородка одеяло со спрятанной под ним на всякий случай зажатой в кулаке вилкой.

- Арвис, я хотела тебя поблагодарить. Ты сегодня спас меня и Сируса. Я была неосторожна и чуть не поплатилась за это жизнью. Как ты очутился там так вовремя?

Разглядеть выражение его лица в темноте не смогла бы, наверное, и кошка. Только глаза слабо светились голубым.

- Мариэ, я ощущаю примерное направление, в котором ты от меня находишься. Пока ты была где-то в верхней части города, я не волновался. Но сегодня тебя понесло вниз. Когда я это почувствовал - забеспокоился. Одинокой женщине делать в портовом районе нечего. Побежал на зов. И услышал визг - вот его я уж ни с чем не спутаю. Успел вовремя. Вот и все... - Замолчал. А потом поинтересовался нейтральным голосом: - Так ты тут живешь?

Вопрос меня насторожил. Но сейчас я у него в долгу. И почему бы не сказать? Занавески задернуты, понять, где мы, невозможно.

- Да, живу. Но скажи, ты не надорвешься, вот так разговаривая со мной? И ты сказал, что чувствуешь, где я? Как это?

- От разговоров? Ой, вряд ли, - в голосе послышался смех. - Но спасибо за заботу, - вздохнул. - А чувствую... ну, ты же два раза пробовала мою кровь. Этого хватило. Хорошо, что ты меня позвала. Я хотел поговорить, но не знал, как это сделать, не нарушив клятвы.

- О чем?

- О том, что случилось тогда, когда ты завизжала в первый раз. У меня до сих пор ощущение, что я не понимаю чего-то крайне важного.

- Не надо об этом. Пожалуйста.

Вот чего, спрашивается, малопонятного, когда тебе говорят "нет", а ты гнешь своё?

- Мариэ, я прошу. Расскажи. Как я пойму тебя, если ты молчишь?

- Ты напугал меня тогда, оскорбил и обидел. Давай замнем эту тему, хорошо? Я не хочу сейчас снова с тобой ссориться.

- Я не понимаю... ведь тебе же нравилось со мной целоваться?

- Добровольно. Не по принуждению, - почувствовала, как его настойчивость, даже настырность, начинает меня раздражать. - Для меня то, как хотел поступить со мной ты, было ничем не лучше того, что собирались сделать эти портовые бандюги. И тут и там - насилие.

- Ты ставишь меня и их на одну доску? - глаза засветились ярче, в голосе зазвучал металл.

А бежать-то мне тут особо некуда... Надо или сбавить обороты, или приготовиться к третьему акту марлезонского балета "те же двое и вилка". Эх, синяки-то всего пару дней назад сошли. И ставить новые? Не хочу. Попробую объяснить.

- Арвис, какие пирожные ты любишь?

- Аа-а?

Удивился. Хорошо. С агрессивного настроя я его вроде бы сбила. Продолжу дальше.

- Так какие?

- С заварным кремом и орехами, - в голосе зазвучала улыбка.

- Так представь себе, что тебе предстоит сделать что-то необыкновенно важное, и для этого нужна ясная голова. А ты знаешь, что если наешься - заснешь. Представил? - ну вот что я несу? Какая ясная голова на пустой желудок? Вот бред! Но ничего, слушает... ждет, что я сообщу дальше. - И кто-то приходит к тебе с целой тарелкой любимых пирожных. Поцелуй - это одна штука. И то брать не стоит... но удержаться невозможно. Понимаешь? - угу, кивнул. Да мне в Кашпировские идти! Или это он по принципу "с психами лучше не спорить"?

Перевела дух и продолжила:

- И вот ты не удержался и съел одно. А потом кто-то скрутил тебя по рукам и ногам, развел клещами рот так, что зубы трещат, и стал пихать тебе в рот все блюдо. Будет тебе вкусно? Да еще когда ты знаешь, что сейчас нельзя? А когда ты смог отбиться, отделавшись всего-то вывернутой челюстью, удивляется и спрашивает, чего, мол, ты взбесился - тебе ж они нравились?

Я замолчала. Пусть попробует это вообразить.

- Ты права. Так вкусно совсем не будет.

- Вот и мне не было ни приятно, ни хорошо, - вдохнула воздух. Ну не хочу я ни вспоминать, ни говорить об этом, не хочу! Вот что пристал? - Арвис, если ты всё понял, то давай закроем эту тему? - так, сейчас бы надо предложить самой, о чем поговорить, чтобы он не сказал "нет". - Я еще раз благодарю тебя за помощь сегодня днём. Ведь если бы я вот так, по глупости, погибла, это отразилось бы на твоем брате, да?

- Спасибо, что беспокоишься. Нет, с ним бы ничего страшного не случилось. Вы ещё связаны, но очень слабо. Уже дней десять, как это перестало быть критичным.

Как интересно! То есть связь слабеет со временем. Но важно не только это. Получалось, что хотя его брат уже перестал зависеть от моего благополучия, Арвис продолжал за мной присматривать и, когда потребовалось, немедленно помчался на помощь. Но значит ли это, что теперь он может отвечать на мои вопросы? Как бы спросить? Но спросил он.

- Но я все равно не понял - а почему тебе так не хотелось? Тебя не нравлюсь я?

Нет, если сейчас он опять повторит, что я охотно целовалась, клацну зубами и укушу. И больше никогда в жизни...

- Арвис, я не знаю, надолго ли я в этом мире. Может быть, это знаешь ты, но не я. Как я могу позволить себе в кого-то влюбиться, если завтра меня снова может унести? Как я могу захотеть ребенка, если потом мы с ним окажемся в разных мирах? Мне нужен сейчас не возлюбленный, а друг - понимаешь? Ну и, если это тебя утешит, скажу: никто другой мне тоже не нравится и не нравился настолько, чтобы я захотела дойти до конца.

Стиснула зубы и замолчала. Зря он опять на эту тему съехал. Невольно вспомнились и боль, и мое отчаянье, когда казалось, что отвертеться не удастся. Вот видела я где-то статистику, что две трети изнасилований совершается теми, кто уже был раньше хорошо знаком с жертвой. Но когда с тобой вот так, уже всё равно, кто тот зверь рядом - принц или маньяк из Битцевского лесопарка. Ненавидишь одинаково. Может быть, принца даже сильнее.

Я не мазохистка ни разу. У меня в жизни не возникало желания покориться, подчиниться, распластаться и размазаться. И вообще, пора заканчивать эту полуночную беседу. А впредь постараюсь не думать о нём вообще. Нужной информации он дать не может... так что пусть эта птица высокого полета летит куда подальше.

- Мариэ, я слышу, как часто ты дышишь. Прости, если я расстраиваю тебя вопросами. Но мне важно, даже необходимо, понять тебя. Я прошу - не уходи, пожалуйста, от ответов, - теперь голос звучал расстроенно.

Ну да, я же для него инопланетянка. А у них тут не пойми что с отношениями полов. Наверное, если попытаемся разобраться, и мне проще жить будет. Попробовать еще раз? Всё равно, кроме него, спросить больше не у кого.

- Хорошо, слушай. Причин было четыре. Первую я объяснила - ты пытался взять меня силой. Вторая - я не хочу влюбляться тут ни в кого, потому что завтра твой брат может вернуться, и отдачей меня опять перебросит на Землю. Третья - для себя я не мыслю физической близости без любви, и это возможно только с тем, кого я хорошо знаю, полностью доверяю и, наконец, люблю. А ты для меня - тёмный лес, незнакомец. И, наконец - то, что... - замялась, вот говорить или нет? Ладно, уж рот открыла, рискну, -...я ещё девушка, а от первого раза и так ничего хорошего ждать не приходится... а уж вот так, насильно, у стенки, без прелюдии...

Чувствуя, что краснею, замялась и замолчала. И так сказала больше, чем достаточно.

- А что значит - девушка?

Приехали. Нет, мне это точно снится. В природе таких идиотов существовать не может.

- Арвис, ты издеваешься?

- Нет. Я пытаюсь понять. И почему не ждать ничего хорошего? Мариэ, объясни!

Еще через три минуты разговора мы оба лишились дара речи. Потому что в процессе выяснения обстоятельств оказалось, что в этом мире женщины рождаются без того кусочка кожи, вокруг которого в нашем понаверчена тьма-тьмущая ритуалов и устроена чертова уйма плясок с тамтамами. Я не могла ему поверить. А он, по-моему, не верил мне.

- Но это же бессмысленно! Зачем такое надо?

- А что, у нас есть только то, что надо? А аппендицит с гландами?

- А что такое аппендицит?

- Нарисую потом тебе на бумажке. У меня его, кстати, в семилетнем возрасте вырезали. Могу и шрам показать.

- Ловлю на слове.

Упс! Занесло. Впредь буду следить, что говорю. Хотя какой тут следить... Я задавала вопросы Арвису и поражалась ответам. Так вот, когда понятия девушки или девственницы, целомудрия или непорочности теряли смысл, менялась и мораль. А, может, дело тут было в отсутствии религии. Никто не требовал хранить ту самую непорочность и не задавал вопросов - девица ты али как? Существенным обстоятельством оставались лишь дети. От обсуждения этого вопроса Арвис уклонился. И я так и не поняла - тут, вообще-то, женятся? Но, упрощенно говоря, выходило, что собственно близость - чуть ли не логическое продолжение поцелуев.

А целовалась я с Арвисом раньше и вправду более чем охотно. Поэтому моё сопротивление, истерика и вспышка ненависти стали для него сюрпризом вроде кирпича, присвистевшего с ясного неба.

- Ладно. Выходит, мы друг друга не поняли, - вздохнула. - Но прости, сейчас не оставишь ли ты меня одну? Я устала и хочу спать.

На самом деле у меня шарики зашли за ролики. Я не могла не признать, что этот мир однозначно комфортнее и удобнее для женщин... но вписаться в него самой пока не выходило никак. И надо было подумать в свете новых фактов о том, что было у меня с Арвисом и Лириадом. Вдруг второй тоже считает, что я уже просто обязана ответить взаимностью?

Дата добавления: 2015-08-29