Всё-таки в словосочетании кривошипно-шатунный механизм 8 страница

Ладно, пусть старается. А я завтра спрошу все же у К-2, нормальное ли это тут явление - по чужим окнам без приглашения ночью лазить?

Забралась снова в кровать. Сковородку положила на стул рядом, ручкой к себе. На всякий пожарный. Упорный Лириад все возился... Такой вот у человека избыток энергии. Чем бы полезным его занять? Подумаю на досуге.

Но на самом деле мне было не весело. С одной стороны, я испытывала облегчение - позови меня сегодня Арвис, и кто знает, чем бы закончилось наше полуночное рандеву? Смогла бы я удержать себя в руках и в рамках? Кто знает. С другой, было жаль. Всё же, наверное, он решил, что не стоит больше за мной бегать. Не зря же оттолкнул от се6я в дверях. И когда отомкнул калитку, а я попросила дальше не провожать, не стал ни обнимать, ни целовать. Просто спокойно улыбнулся и закрыл за мной решетку.

За окном всё стихло. А я обнаружила, что плачу, тихонько хлюпая носом. Ну, вот зачем мне это всё надо? Сначала расстроилась сегодня днем. И теперь опять сама себе не рада. Вот мало мне проблем, кроме как раздумывать - как относится ко мне явно богатый и знатный молодой человек, который в этом мире пока никак мне не пара. Кто я? Попаданка с кучей ненужных сведений в голове. Ага, буду вести в здешнем учебном заведении теоретический курс программирования на Ассемблере. На бумажках за отсутствием компьютеров. Ведь ясно, что для Арвиса я могу быть лишь забавой, экзотическим развлечением. А это никак не подходит мне самой. Так что выкидываю его из головы и занимаюсь тем, чем надо мне. Продолжаю осваиваться, а потом начинаю искать путь домой и пытаюсь встать на ноги. Свидимся ещё - хорошо. Не свидимся - не судьба.

Промокнула глаза уголком пододеяльника, всхлипнула ещё раз и уснула. Уже до утра.

* * *

Всё же оказалось, что бродить по ночам по чужим крышам и скрестись у людей под окнами, мешая им спать, девиация и в этом мире. Профессор, которому я осторожно поведала о манере Лириада набиваться по ночам без приглашения в гости, устроил тому втык прямо на пороге. Я стояла за плечом К-2, потупив глазки, и старательно запоминала новые слова. Потом запишу и расспрошу профессора, что они значат. Не думаю, что это мат. Скорее, эвфемизмы. Которые запомнить стоит.

Кроме занятий, я запланировала сегодня очередной поход на рынок. Надо бы всё же поискать шампуры или решётку для костра и купить что-то пристойное вместо ночной рубашки. Какую-нибудь тунику и штаны к ней. Если тут такому количеству народа по ночам не спится, надо и самой быть готовой к неожиданным визитам. Хотя, конечно, денег на это всё ужас как жалко!

К вечеру мы разобрались с тремя десятками переходных и непереходных глаголов, выучили названия дюжины пернатых и представителей местной фауны, и я насмешила профессора, сообщив по-аризентски, что Лириад и Сирус опять на заднем дворе, сидят как два кота на заборе. А что, первая метафора... скоро, глядишь, стихи писать начну. Про кровь и любовь, а также розы, слезы и мимозы. Если они тут рифмуются, конечно.

Эвфемизмы таковыми и оказались. Запомнить-то я их запомнила, но что именно они обозначают, К-2 объяснять не захотел. Ладно, в процессе разберемся.

Во второй половине дня я наточила, как следует, один из кухонных ножей, взяла корзину, и потащила профессора на рынок. Тот не очень хотел отрываться от свежего журнала, но желание узнать, что же ещё я задумала, в итоге победило. Оставив К-2 на скамейке с журналом, который он таки ж поволок с собой, отправилась за покупками. Сначала прошлась по одёжному ряду. Отдавать три серебряника за голубого цвета тунику из растительных волокон с вышитыми у полукруглого ворота цветочками было жалко... но это было лучшее из того, что нашлось на рынке. Льняные штаны на стягивающем их в поясе шнурке были серыми, глаз особо не тешили, зато стоили всего десять медяков и были мне относительно по размеру. Головные уборы разнообразием не блистали - различалась только степень лопоухости.

Скобяной ряд тоже особо не порадовал. Ни тёрок, ни шампуров. И сделать их, на первый взгляд, было тут не из чего. Я приценилась к инструментам - напильнику с мелкой насечкой и большому шилу квадратного сечения. По семь медяков. Показалось дорого. В результате десятиминутных препирательств с торговцем он отдал мне их за восемь оба. Кажется, ему понравилось мое сравнение напильника с крысиным хвостом, за разглядывание которого надо ещё покупателям приплачивать.

Один дядька в скобяном ряду меня заинтересовал. Руки чёрные, с чёрными же полукружьями коротких ногтей. Плечи - во! Глаза под густыми бровями казались умными. И среди того, чем он торговал, попадались вещи, которые можно бы было назвать эксклюзивными - очень красивые щипцы для колки сахара, каминные наборы, какие-то скобяные хреновины, фиг знает для чего предназначенные. Зачем нужна, например, вон та перекрученная петля размером в мою ладонь? Даже если спрошу и получу ответ - всё равно не пойму. Эх!

А вот с пряностями вышло неплохо. Я прикупила ещё семян разных тминов и эстрагонов, немного чёрного перца и корицы. Последняя замечательно подходит к любым блюдам из яблок. Любимой мной ванили я, увы, не нашла. Зато наткнулась на чеснок и взяла пару головок, решив, что он сгодится и курицу фаршировать, и для пикантных салатов.

Закончив с покупками, подошла к К-2 и попросила его навести справки о заинтересовавшем меня кузнеце. Как того зовут, какая у него репутация и где его искать. Можно бы было открыть свое небольшое производство кухонных приспособлений, начав с самого простого - тех самых тёрок и шампуров. Но мне нужен был представитель, которого не "кинут" и не выставят за дверь. Любопытный К-2 подходил на эту роль идеально.

Пока Корэнус разговаривал с кузнецом, вспомнила, что хотела купить свежей выпечки и яблок. Корзинка заметно потяжелела, и я присела на скамейку, где до меня сидел К-2. Надо ли говорить, что трёх минут не прошло, как на другом краю возник Лириад? Уставился на меня зелеными глазами:

- Сиган анриэт, Иримэ! - улыбка от уха до уха.

Угу, и тебе день добрый, неуемный ты наш.

- Сиган анриэт, Лириад. - и замолчала. Если сейчас спросит, как спалось, корзиной стукну!

- Сиа лиу ориини... - парень сбился на полуслове, посмотрев на выражение моего лица. Жаль, что я недостаточно владею языком, чтобы в доступной литературной форме высказать, что думаю о тех, кто будит честных попаданок в час глухой ночной.

Кстати, есть тут некий непроясненный вопрос. Сны с участием Арвиса - это сны, хотя и очень реальные. Но, наверное, моё тело в это время спокойно лежит в кровати. А вот смогу ли я вовремя проснуться, если кто-то заберётся в комнату или начнётся пожар? Представив, что может натворить реальный инициативный гиперактивный Лириад с несопротивляющимся телом, пока призрачный Арвис выписывает вокруг меня вензеля где-то совсем в другом месте, икнула. Да, вред один от этих снов!

Внезапно Лириад подмигнул мне и исчез с такой скоростью, будто ураганом сдуло. Ага, ясно, сюда идет К-2. Вид довольный. Присел на край скамьи, откуда унесло нахального шатена, и стал рассказывать. Оказалось, зовут кузнеца Борадис. Он - владелец большой мастерской в средней части города, получает заказы с парусных судов и из верфей на разнокалиберное железо, состоятелен. Имеет пару кузниц поменьше на ведущих из города дорогах. Ими управляют его сыновья. Деловая репутация у него хорошая - обязателен, слово держит. Торгует сам на этом небольшом рынке не от бедности - просто тут отовариваются студенты и преподаватели, с которыми можно парой слов перекинуться и, если повезёт, узнать что-то новое. Я кивала.

Закончил рассказ К-2 тем, что сообщил, что пригласил сегодня вечером Борадиса к нам домой. Мол, что зря время терять? Каникулы не бесконечны, изъясняюсь я уже членораздельно, а подстраховать он меня готов. И ему, если честно, очень интересно послушать наш разговор.

Упс! А вот я готова совсем не была! Спасибо, что хоть вчера голову вымыла и выспалась ночью...

Вечером я аккуратно причесалась, загладив волосы и собрав в большой пучок на затылке. Оказалось, что в доме носить чепец желательно, но необязательно. Если не носишь - то как бы претендуешь на равенство с мужчинами. Со всеми приятными и неприятными вытекающими. Я претендовала.

Надела синее платье, закрытое под горло. Поверх - мою цепочку с топазом. Подумала, не показать ли кузнецу ключи - Мультилок должен бы был произвести благоприятное впечатление - но решила, что пока не стоит. Все равно я не смогу объяснить, как именно устроен замок. Ибо не знаю.

Попыталась узнать у К-2, должны ли мы, раз уж пригласили, кормить кузнеца? Наверняка аппетит у него под стать комплекции. Шашлык я собиралась жарить в любом случае, но в результате уверена не была - незнакомое мясо, непонятно какой концентрации уксус в маринаде, не хватает половины привычных пряностей, и жарить предстояло на ивовых прутьях, которые, по совету К-2, я ошкурила и хорошенько вымыла - чтобы не было горечи.

Ладно, в случае чего заедим блинами - эти пристойно печь я уже наловчилась.

Сообразив, что разводить костер в длинном платье - занятие, чреватое порчей оного, переоделась в то, что поплоше. Побежала на задний двор. К-2 с интересом смотрел, как я снимаю дёрн, копаю прямоугольную яму, укладываю вокруг камни, утащенные с бордюра клумбы. Поинтересовался, чем мне нехороша печка?

- Киаре фиатил ниэти, - нужен открытый огонь - пропыхтела я, ворочая булыжник размером в две мои головы. И, закончив, понеслась дробной рысью на кухню - смотреть, как замариновалось мясо. Вроде бы пахнет правильно... Приготовила пять шампуров в большой миске и побежала разводить костер - мне же нужны угли, а им - время прогореть!

К тому моменту, как в нашу дверь постучал Борадис, белый свет был мне уже не мил. То есть, сделала я всё, что хотела, но устала, как ломовая лошадь. В такой обстановке принимать гостей мне ещё не приходилось. Зато и взирала я на всё происходящее равнофигственно, как контуженый удав. Любой исход встречи был уже хорош, лишь бы все меня оставили в покое.

Впрочем, кузнец пришел не за тем, чтобы критиковать наш быт.

И беспокоилась я напрасно - горячий шашлык с дымком и закуской из салата, сотворённого мной из вареной картошки, мяса, пары морковок, яиц, зелёного лука и похожих на маринованные огурцов пошел на ура. Профессор и кузнец дружно причмокивали, я облегчённо вздыхала.

После трапезы перебрались в кабинет. И тут началось самое интересное. Сначала по требованию К-2 Борадис поклялся держать в тайне всё, что услышит. Потом договорились, что если из наших начинаний будет толк, то прибыль - то есть разницу между вложенными капиталами и расходами на материалы, труд и налоги делим пополам. Я была готова сдвинуться до сорока процентов, но равные доли предложил сам кузнец, резонно решивший привязать меня к себе покрепче. В награду я показала ему свою вилку, французскую заколку для волос, необычную вязь цепочки и всю связку с ключами.

Из своей доли я собиралась пятую часть отдавать К-2, как переводчику, посреднику и консультанту.

Написали договор в трёх экземплярах - каждому по одному. Идеи, что я отдавала для реализации Борадису, я не должна была больше передавать никому, но ограничения на сотрудничество с кем-либо ещё не ставились. Борадис же, со своей стороны, обещал делать всё возможное, чтобы довести до ума то, что я ему предложила, в самые разумные сроки. В договоре я именовалась Иримэ Мария Кузнецова.

Подписали. Я протянула ладонь для рукопожатия. На неё уставились. Я объяснила, что это - жест приветствия или делового соглашения, и пожала своей правой рукой левую. Мужчины закивали - мол, поняли. Через минуту я трясла кисть и думала, какой бес меня попутал - пожимать лапу кузнецу?

А потом настало время работы. Я предложила начать с небольшого - кухонных приспособлений. Вилок - но они должны быть красивыми, даже престижными, шампуров, сделанных из перекрученной заострённой тонкой полосы стали с кольцом на конце, тёрок - нарисовала, как это должно выглядеть, какие прорези и какого размера должны быть. И, наконец, чуда продвинутой технологии - мясорубки! Винтовая резьба тут была уже известна, хотя и не использовалась толком. Кстати, если начать выпускать для строителей саморезы, сбыт может быть о-го-го!

Напоследок я изобразила для Борадиса шарикоподшипник в разрезе, рассказав, что так снижается трение при прокручивании колес. Что такое трение - алпиэрт - выясняли эмпирически в процессе разговора - я, кряхтя, возила толстый талмуд по крышке стола и терла друг о друга ладони. Ещё договорились, что я научу его, как мариновать мясо для шашлыка и как правильно его жарить. А он передаст это невесткам. Чтобы те открыли небольшие харчевни у дороги рядом с кузнями мужей. Одурительный запах станет лучшей рекламой. И для новой еды, и для кухонных новинок.

Когда кузнец удалился от нас с кипой листков в руках и огнём в глазах, я, обессиленная, упала в кресло. А ведь я ему не рассказала о железных дорогах и смутно представляемых мной токарных станках... И - во! - я могу изобрести велосипед! Только из чего бы сделать шины? Вроде бы у первых конструкций их делали деревянными, окованными металлическим ободом. Но трясло их, невзирая на амортизирующие пружины под седлом, ужас как.

Пока убрала посуду, пока рассказала К-2 о железных дорогах, пока аккуратно записала те новые слова, что потребовались во время разговора, стемнело. Я влезла в новые серенькие портки, завязала тесёмочки на пупке ровненьким бантиком. Потом надела тунику и поняла, почему цена была так высока. Материал практически не мялся, зато лёг ровными складками, красиво обрисовывая плечи и грудь. Да эту штуку можно с собой взять домой и на улице носить с теми же чёрными брюками: по бёдра длиной, свободный рукав три четверти, приспущенное плечо, ручная вышивка. Ладно, хватит о тряпках... вот вспомнить бы, как устроен токарный станок. У нас на первом курсе был непонятно зачем практикум в мастерских, но вынесла оттуда я немного - только собственноручно сделанный болт длиной в палец.

Устроившись на подушках, начала думать о выпуске тачек с колёсами на подшипниках и о велосипедах. На том и заснула...

Честно говоря, попав в мансарду, я захлопала глазами. Как-то вся эта лирика у меня за день из головы повылетала. Не до того было. И этот полумрак с одинокой горящей свечой, и улыбающийся Арвис в белой расстегнутой рубахе и штанах по колено, который при моем появлении встал со стула, где сидел, чтобы меня обнять... как-то я уже смирилась, что этого не будет, да и ни к чему мне оно. Точку опоры нужно искать внутри себя - только тогда положение будет устойчивым. А тут выходило, что от меня ничего и не зависит. Захотел - позвал. Был занят или устал - забыл до следующего вечера. Так что в моей улыбке было больше вежливости, чем радости. Да и спать мне сейчас хотелось сильнее, чем целоваться непонятно с кем неизвестно зачем.

- Привет, Мариэ! Как ты интересно одета. Красиво, но рубашка мне нравилась больше.

- Привет, Арвис. Рубашка была вчера. А это я купила сегодня. Специально для ночных визитов.

- У тебя есть деньги?

Что за идиотский вопрос? А платье и чепец откуда взялись? В сиротском приюте для попаданок пожертвовали? Он же разговаривал с Нариали на базаре. Или она не выдала меня? Надо бы потом сходить к ней, пообщаться. Теперь я уже почти могу...

- Заработала, - я улыбнулась. Как раз сегодня вечером К-2 выдал мне плату за первый месяц.

Арвис склонил голову набок. Голубые глаза прищурились.

- Как?

Что за допрос? К чему ему знать? Или он думает, что я пошла к кому-то на содержание? Или, еще хуже, на улицу? Кстати, а такое у них есть?

- А какие есть идеи?

- Не знаю. Вот потому и спрашиваю.

Ага. Сердится. Может, это хороший повод смыться?

- Стригу собак на вашем кладбище, вяжу антиревматические пояса и продаю на базаре!

Арвис открыл рот, подыскивая слова. Те не находились. Я начала задом пятиться к двери - та была ближе, чем окно.

Он скачком догнал меня, схватил за плечи.

- Мариэ! Не уходи!

Да что ж это такое? Опять целуемся? На кровати? Ну, никуда не годится! И не сбежать - он лежит с краю, да еще и колено на меня закинул. И - самое ужасное - мне это нравится!

- Мариэ! Ты такая сладкая... не отталкивай меня.

Ну и что я должна на это сказать? Сама прижалась губами к его губам, позволив себе на минуту забыть обо всем - о том, что не знаю его и кто он такой, о том, что я в чужом мире, где у меня ни кола, ни двора - а потом так же сама отстранилась.

- Арвис. Послушай. Я тут чужая, и мне сложно. Я должна справиться и найти свое место в этом мире или же дорогу домой. Ты мне тут не помощник. Я вижу, что ты богат, наверняка знатен и, что не менее важно, обременён другими обязательствами. Сейчас не время, совсем не время... Оставь меня на два месяца. Если я справлюсь, и если ты не забудешь меня к тому времени, тогда поговорим. А сейчас я тебе не пара, а ты не пара мне.

Ну, вот что я несу? В первый раз в жизни меня тянет к мужчине настолько, что я готова пойти до конца... и тут же даю задний ход. Хотя встретить любовь, чтобы она была и на всю жизнь и на одну ночь в одном флаконе - самое тоскливое, что может произойти с романтической дурой. Не хочу я так. Точнее, не так я хочу. Или, еще точнее, хочу, но не так. Тьфу, совсем запуталась!

Причина моих терзаний, опираясь на локти, смотрел сверху вниз.

- Нет.

- Что нет? - испуганно пискнула я.

- Глаз с тебя не спущу. А пропадешь - буду искать, пока не найду. Насчет остального, - рука огладила мой бок и уютно устроилась на груди, - неволить не стану. Но, ни с кем, кроме меня, целоваться не позволю. Появится кто-то рядом - сразу пойму и найду.

Что он сделает потом, найдя, повисло в воздухе. Но вряд ли поздравит с Новым годом.

Ёпрст! Он что о себе возомнил? Он мне кто, хозяин?

- По какому праву?

- Ты - моя.

- Я твоя кто?

- Эриналэ, - глаза светились голубым. - А потом станешь матерью моих детей.

Кто-о?! Какая такая эриналэ? И, судя по тому, что слово я не поняла, аналога в моем мире для него нет. То есть это не невеста и не жена. Но и не любовница или наложница. Но тогда кто?

И смотрит так, будто я сейчас ему на шею от радости должна броситься.

Я не бросилась. А вместо этого очень осторожно спросила:

- А это кто?

Задавать второй вопрос - с какой радости он так уверен, что я соглашусь стать этой самой эриналэ и с энтузиазмом займусь производством маленьких арвисов, не стала. Наверняка, тут наши точки зрения не совпадают. Но если в Москве максимум, что мне светило - это аспирантура, кандидатская и карьера в какой-нибудь крупной корпорации, то тут у моих ног лежал целый мир. И дурой я буду, если сама себя запру между спальней и кухней. С тем, кто на голубом глазу станет мне сообщать, что того, этого и еще вооон того мне знать не положено.

Похоже, Арвис решил списать отсутствие бурного энтузиазма на мое незнание местных обычаев. Засмеялся.

- Вот дилемма! Ты не понимаешь, а я не имею права что-то рассказывать... Просто поверь мне, хорошо?

Я уставилась в голубые глаза, раздумывая о том, не стоит ли попробовать надеть завтра перед сном на голову кастрюлю? Может ли это служить экранировкой от призыва? Хотя, если не сработает, окажусь в мансарде с этой самой кастрюлей на голове... Вот тут-то он и задумается, нужна ли такая мать его детям, ага!

Вот верить или нет? Наверное, не стоит слепо доверять тому, чьи понятия о добре для меня расходятся с моими собственными. И тому, кто дважды нарушил слово. В первый раз он сказал, что не станет ко мне приставать - но полез с поцелуями, причем настаивал на своём и на продолжении. Второй раз был вчера - когда я ждала, а он обо мне и не вспомнил. И даже не потрудился сегодня объяснить, что произошло.

Решила ответить шуткой:

- Знаешь, почему настоящие женщины никогда не выходят за настоящих мужчин?

Уставился. Ждет продолжения. Ну, продолжаю:

- Потому что настоящая женщина никогда с первого раза не соглашается. А настоящий мужчина никогда не повторяет предложение дважды.

Кажется, ему не смешно. Смотрит на меня. Я - на него.

- А что такое - выходят?

Гм-м... Ладно, объясним.

- Если мужчина в нашем мире любит женщину и серьёзно к ней относится, он предлагает выйти за него. То есть жить вместе, вести общее хозяйство, хранить верность, рожать и воспитывать детей. Эти отношения регистрируются в специальном месте. После этого двое считаются мужем и женой. - Вздохнула. - Женщина может принять такое предложение или отказаться - это её право. И ещё. Женятся не обязательно навсегда. Если пара перестала с годами любить друг друга или не сошлась характерами, можно обратиться в то же место, где регистрировался брак и его расторгнуть. Понятно?

- Странно как. Эриналэ - это навсегда.

Так. Непонятные отношения с непонятным человеком. Зато навсегда. Ой, а надо ли? Вот и корове выжигают клеймо на шкуре навсегда, а хорошо ли это? Посмотрела на него твердо.

- Через два месяца я тебе отвечу. Обещаю, ни с кем другим по доброй воле целоваться не стану.

Вот так. Либо через пару месяцев я вернусь домой, либо уже станет видно, могу ли я чего-то добиться здесь. А у Арвиса появится достаточно времени, чтобы обдумать свое предложение, в чем бы оно ни заключалось.

- А я не спрашиваю твоего согласия. Это - уже факт.

Что-о?! Это как? Так не бывает! Что, укусила, ткнула вилкой, поцеловались пару раз - и какая-то эриналэ? Расслабилась, а потом рывком подтянула коленки к животу и брыкнулась, как могла. Ширина, точнее ужина, кровати и неожиданность нападения сыграли в мою пользу. Арвис шлепнулся на задницу рядом со своей койкой. Я, понимая, что лишнего времени нет ни секунды, как из катапульты метнулась к подоконнику - до двери бы не допрыгнула.

- Как думаешь, в твоем сне я летаю или нет? Проверим?

Как сказал призрачный гонщик: " Нельзя жить в страхе!"

- Стой! Чего ты хочешь?

- Два месяца на раздумье и равноправия всегда. Я - не твоя собственность. Если мы будем вместе, то бок о бок, как волк с волчицей или орёл с орлицей. Но я не корова и не овца, понимаешь? Меня в хлеву или овине не запрешь. А если хочешь запереть - лучше туда, - кивнула на тёмное окно.

- Как женщина может быть равноправной с мужчиной? - Арвис опёрся руками о край кровати и, легко отжавшись, переместился с пола на своё лежбище.

- Вот и посмотришь заодно. Может, что-то новое увидишь, - вздёрнула подбородок я. - Да, с мечом мне за тобой не угнаться, я его скорее на ногу себе уроню - не учили меня такому. А ты наверняка не умеешь брать интегралы и определённо не можешь рожать.

Отвисшая челюсть была мне наградой за пламенную речь. Клара Цеткин мной бы гордилась. Или она была не феминисткой, а кем-то ещё? Вот беда, не помню... и Википедии под рукой нет. Эх-х!

Так. А теперь боком, боком к двери. А то поймает и поцелует. И будут мозги, как у той лягушки. Не сказочной, а обыкновенной, болотной.

- Ну за что же мне такое? Девушка, одетая как мужчина! Я должен был понимать, что это - не только внешнее...

Я почувствовала, что обиделась. Дома меня никто и никогда не упрекал в недостатке женственности. А для этого женственность - синоним покладистости. Во всех смыслах. Переживёт!

Вот поцеловать на прощанье или не надо?

Наверное, не стоит...

Глава 11

Побег может стать дорогим удовольствием,

но, согласись, иногда сбежать

так же необходимо, как дышать.

Дж. Кэрролл

Наступил следующий за лидамом месяц - миарэл. У нас бы это соответствовало началу мая, но тут климат казался мягче, и шло уже настоящее лето. Я спала с тюрбаном из полотенца на голове, поверх которого нахлобучивала кастрюлю. Счастья это не добавляло, но больше по ночам меня никто не тревожил. Хотя, может быть, не тревожили бы и так. Один раз в таком виде, когда я по какой-то надобности высунулась в коридор, меня узрел К-2. Пришлось объяснить, что мне стали сниться странные, беспокойные, как бы чужие сны, а кастрюля от этого защищает, как ширма-экран от огня камина в гостиной. В таких терминах Корэнус проблему понял и обещал аккуратно узнать, что сможет. Вообще, мне нравилось жить в его доме. Нам было легко и комфортно друг с другом. Да к тому же я иногда подметала, протёрла все окна, что-то готовила и даже безропотно мыла посуду.

Я научилась худо-бедно читать. Купленную для меня книгу местных сказок мы одолели. Я всё надеялась встретить в ней то самое "эриналэ", чтобы расспросить о нем К-2, но ничего похожего не попадалось. Девиц спасали, целовали, куда-то увозили... и, в общем-то, на том всё и заканчивалось. Про свадьбу не было ни слова. Брачные обычаи Аризенты по-прежнему были для меня окутаны тайной.

Кузнец оказался весьма деловым товарищем. Три дня назад мы опробовали уже вторую модель мясорубки, и я признала её пригодной. Решили корпус отливать из бронзы, местного мельхиора или чугуна и посмотреть, как это будет выглядеть. При надобности лудить или покрывать серебром. Задачей было сделать агрегат престижным, чтобы покупатель понимал, за что платит, и мог покупкой гордиться.

На глазах у изумлённых мужчин я запихала в чудо-агрегат мясо, лук-репку, чеснок, чёрствый белый хлеб, пропитанный молоком. Прокрутила два раза. Добавила соль, перец, кипячёное молоко, яйца. Промешала. Получилась целая кастрюля настоящего фарша. Объяснила, что он будет хорошо стоять на холоде, ибо с луком. А часть тут же обваляла в тертых сухарях и пожарила - поддерживать огонь нужной температуры в печке я уже наловчилась. Результат кулинарного эксперимента пошел на ура. Отлично! Можно открывать торговлю.

Шампуры вместе с мангалами и рецептом нового блюда шли по такой цене, что все затраты уже окупились. Что забавно, местные обитатели холма, до которых дошёл слух о новом блюде для пикников на свежем воздухе, стали заказывать шампуры с гербами дюжинами в расчёте на количество гостей, которое обычно присутствовало на приемах. Похоже, мы вошли в моду.

Тёрки с горками аккуратно наструганных овощей рядом тоже пользовались успехом. До этого я никогда не видела терку с гербом на серебряной ручке. Выглядело забавно.

Вчера кузнец принёс нам кошель с двумя десятками золотых. И это - самое начало, меньше чем за один месяц! Я, улыбаясь, отделила от кучки четыре и подвинула их к профессору. Тот засмеялся и взял, сказав, что закупит бумаги побольше. Тут же мы обсудили идею - нельзя ли как-то наладить выпуск карандашей и той самой линованной бумаги. Графит был в Аризенте известен и недорог, как заключать круглый грифель в склеенный из двух половинок деревянный корпус я знала... вот только помнилось смутно, что к графиту положено что-то добавлять, чтобы карандаш не царапал бумагу, а мягко писал. Но что? Убейте, не помню. И с линованной бумагой было неясно, что делать. Представлялось, что лист стоит прокатать между красящими валиками. Если тут красят так ткани или печатают книги - можно уточнить технологию. Если не красят и не печатают - заняться и этим и решить все скопом.

Два дня в неделю я проводила в мастерской Борадиса. Мы мастерили шестерёнки, первый в истории Аризенты роликоподшипник и клепали из звеньев велосипедную цепь. Кузнец был очарован.

Два охламона-студиозуса окопались на нашем заднем дворе. Иногда я их подкармливала, иногда просила что-то сделать - сначала по мелочи, а потом стала доверять закупки на рынке или ходила вместе с ними по городу. Один раз, когда мы втроем шли по улице, мне показалось, что впереди мелькнула высокая темноволосая фигура. Я шарахнулась в переулок, как чёрт от ладана. Да, мне нравился Арвис, меня к нему тянуло, можно даже сказать - я влюбилась. Но рядом с тем, насколько мне сейчас было интересно жить, это ничего не значило. Я бы теперь не смогла сидеть в четырех стенах в ожидании "господина и повелителя". А потому каждый вечер надевала на голову сначала кастрюлю, потом более удобный круглый котелок, найденный в чулане, и, наконец, изготовленный для меня Борадисом шлем в мелких дырочках. Кстати, мы наладили еще и выпуск дуршлагов - их почему-то тут тоже ещё не придумали.

Я оформила завещание на случай, если вдруг провалюсь ещё куда-нибудь, отписав свою долю в деле Борадиса К-2. Тот отмахивался... но я объяснила, что когда выходила в последний раз из своего дома, тоже ни о чём таком не помышляла. Хихикнула про себя, уж точно не о массовом выпуске мясорубок в соседнем измерении.

Освоив язык достаточно, полезла в учебники. Ага, вот примерно так я себе и представляла семнадцатый век. Или начало восемнадцатого. Парусные суда, громоотводы, чёрный порох. А вот нормального ручного огнестрельного оружия тут вроде бы не было. Решила, что про нарезку на стволах говорить не стану, сколько бы денег ни сулили. Расскажу, только если новой родине будет грозить война. Не иначе.

Час в день пришлось посвятить ещё одному, совершенно неожиданному занятию - верховой езде. Все состоятельные персоны имели свои конюшни, причём ездить предпочитали не в каретах, а верхом. Быстрее, манёвреннее, меньше трясет. При университете конюшня была. Профессор договорился об обучении племянницы, а Лириад гонял лошадь со мной на спине по кругу на корде, следя за посадкой и обучая управлению. Делал он это не просто так, а за небольшую привилегию помогать мне, когда я спрыгивала с седла. Парень подхватывал меня в полёте и плавно опускал на землю, прижимая к себе. Руки на несколько лишних секунд задерживались на талии, но я не возражала - гибкий высокий смешливый шатен мне нравился. Один раз он попробовал меня поцеловать, но я шарахнулась так, что напугала мою гнедую Звёздочку. Была уверенность, что получи я поцелуй - и Арвис об этом сразу же узнает. Уж если два месяца обещала ни-ни, надо держать слово. А вот потом я свободна!

Дата добавления: 2015-08-29