– Я хочу поговорить с ним. Он нужен мне. Разговор будет не из легких, но мы должны все решить.
Парень присел около меня, всматриваясь в мое искаженное болью лицо.
– Ты бледная, Клер. Думаю, мне лучше уйти. А то может стать хуже. Я позову Чики. – Он резко поднялся. – Все же я не такая тварь, как кажусь. Сейчас меня очень волнует твое здоровье.
Я схватила его за руку, не давая сдвинуться с места. Сейчас мне тяжело было говорить даже с Фабианом, не говоря уже о Рауле, но все же. Потом, как станет лучше, нам нужно поговорить.
– Я хочу поговорить с ним. Фабиан, слышишь? – Нервы давали о себе знать, и зубы стучали, как от холода. Слезинки медленно катились из глаз, капая на больничную простынь.
– Клер, я сказал тебе все, что знал. Ты отдохни, и, думаю, если София поехала домой, то скоро Рауль, перепуганный до смерти, будет уже здесь. – Фабиан, заметив мое состояние, взял меня за руку.
Даже улыбнулся. Я вымученно улыбнулась в ответ. С его стороны непривычное проявление доброты. Я сильно сжала его руку. Да так, что остались следы от моих пальцев. А боль наступала все сильнее, как будто давя на голову. И медленно разрывая ее.
– Так он у Софии жил, да? – кое-как прохрипела. – А Чики искала, но все молчали.
– Да, он жил у твоего брата и Софии. Он просил молчать. Но думаю, когда вы соизволите поговорить, он все объяснит.
Боль не проходила, а становилась только сильнее. Я без сил рухнула на кровать и закрыла глаза. Воздуха как будто не хватало, и нечем было дышать. Фабиан, уже перепуганный моим состоянием, нажал кнопку вызова, кое-как оторвав мою руку от себя.
– Клер, девочка. – Слышу издалека.
– Не переживай, Фабиан, – смогла выдавить я. – После сотрясения бывает. Дадут таблетку, и я буду в норме. Иди. И спасибо, что рассказал.
Парень, потоптавшись на месте, двинулся к двери. Я открыла глаза через силу, глянув на уходящего парня. Он остановился около двери, с сожалением и беспокойством глядя мне в глаза.
– Дай ему шанс, Клер. Дай нам всем шанс. О большем не прошу. – И за ним тихо закрылась дверь.
А я снова погружаюсь во тьму.
Глава 30.
Рауль.
Я сидел около кровати Клер уже часа два, но она все спала. Снова больница. Только по сравнению с Беатрис и Диего все проще. Нет проводов и искалеченного тела. Но на душе так погано, как не было никогда. Как только подошел к палате, выяснилось, что у Клер резко разболелась голова, и ей дали обезболивающее и снотворное. С ней сначала была Чики. Потом с горем пополам меня пропустили к ней, и то, потому что мать Клер, приехавшая к дочери, после недолгих раздумий разрешила поговорить нам, видя, как всё это время, что мы были не вместе, ее дочь страдала. И вот теперь я сижу, держу ее за холодную руку и жду, когда она придет в себя. Тревога забралась в сердце и не отпускала, держа как будто в тисках. Лицо девушки было бледным и болезненным, и это пугало. Сейчас ее здоровье было главным, а потом уже мы сможем поговорить с Клер и все решить. Даже если и не будем вместе, мы хотя бы не будем врагами. А ведь нам все равно придется общаться. Ведь как-никак родственники. За окном вовсю светило солнце, проникая в палату и освещая лежавшую девушку. Как же я ее любил, и какие же глупости я творил, не пытаясь вернуть ее. Да, я идиот, и признаю это. Уперся лбом в ее холодную маленькую ладонь. Шевеление пальчиками – и я понимаю, что девушка просыпается. Открывает глаза и встречается с моим внимательным серьезным взглядом. А ее еще затуманенный ото сна взгляд сразу яснеет. И капельки слез непроизвольно выкатывается из ее глаз.
– Рауль, – произносит хриплый голос, – Рауль, это точно ты.
Мой тихий смех разносится по палате, а Клер, кажется, не веря в то, что это я, смотрит на меня во все глаза.
– Это точно я, дьяволенок, – говорю, а у самого внутри от осознания того, что Клер рядом и не послала меня нахрен, все переворачивается.
Девушка сжимает мою руку сильнее и как будто через силу пытается мне улыбнуться. А мое сердце будто разрывается на части, когда я вижу ее на больничной койке такую беспомощную.
– Как ты, Клер?
Девушка высвобождает руку и, потирая виски, отвечает:
– Уже лучше. Начала болеть голова, но сейчас все хорошо.
– Я перепугался, когда узнал, что ты упала с лестницы. Да и сейчас ты бледная. – Моя рука неосознанно потянулась к ней, и я погладил ее по мягким волосам.
Каково же было мое удивление, когда девушка не шарахнулась от меня, а прижалась к моей ладони. Волна тепла и нежности поднялась во мне, и я недолго думая прижался губами к щеке девушки.
– Да я и сама не поняла, как это случилось. А сейчас, правда, все хорошо.
Я тяжело вздохнул, отстраняясь. Тишина. Неловкая пауза. И только взгляд глаза в глаза. Клер приподнялась, усаживаясь поудобнее, и ее тихий голос разрывает гнетущую тишину.
– У меня был Фабиан, – уже серьезно говорит она. – И, знаешь, он поведал мне интересные вещи.
Это сразу настораживает меня, и неприятные воспоминания всплывают в памяти. Лучший друг свалял дурака, и это стоило мне любимой девушки. Хотя с фото он был не виноват, но все же он знал. Лицо исказила гримаса боли, и Клер это увидела.
– Не злись на него, Рауль. Он раскаивается. И если бы не он, я б не решилась с тобой говорить.
– Ты не хочешь говорить со мной? – произношу я, и тяжелый вздох вырывается из груди.
Девушка качает головой и, сложив руки на животе, улыбается.
– Знаешь, думаю, мы бы с тобой все равно бы поговорили. Но не так быстро. А теперь ты здесь, и это хороший шанс все выяснить, ты не думаешь?
Конечно, я так думал, но в состоянии ли была Клер вынести этот разговор, и я незамедлительно спросил ее об этом.
– А как твое здоровье? Ты вытерпишь этот разговор?
– Я не такая слабая, как кажусь, Рауль. Так что все хорошо. И еще…– Девушка смущенно улыбнулась. – Я скучала по тебе.
Шквал эмоций поднялся во мне. Радость и надежда наполнили сердце.
– Я тоже скучал, и я многое должен сказать тебе. – Подобрать нужные слова оказалось не так просто.
– Я тоже должна сказать тебе многое, и главное, наверное, то, что я сожалею, что не выслушала тебя тогда. – Девушка протянула ко мне руки, серьезным взглядом смотря мне в лицо.
Я только крепко сжал ее ладони и положил их к себе на колени.
– Клер, здесь ты не виновата, и я сразу же должен был рассказать тебе все, но я боялся, что ты уйдешь. Мне плевать было на это пари, но Фабиан, как видно, не забыл про него, и я сожалею о том, что вообще согласился на него. Тогда я ещё не знал, чем оно закончится для меня и что я влюблюсь по уши. – Я невесело усмехнулся, так же не отрывая глаз от лица девушки.
Она, освободив руки, отодвинула одеяло и перебралась ко мне на колени. Неожиданно, однако. Но я только удивленно смотрел на нее, крепко прижимая к себе. А девушка поудобнее устроилась, обнимая меня за шею.
– Знаешь, я много раз думала, почему не дала тебе шанса объясниться, и это было моей ошибкой, Рауль. – Девушка провела пальчиками по моей слегка колючей щеке.
А я наслаждался этим, слегка прикрыв глаза. Нужные прикосновения и такие родные.
– Это наша общая ошибка. Я буду говорить а ты просто выслушай, Клер, хорошо? – Приоткрыв глава, увидел, как она кивнула.
И я начал с самого начала свой рассказ.
– Ты послала меня тогда около школы, помнишь? – А в ответ только что-то непонятное типа ага. – Знаешь, а я не привык, когда мне отказывают, но ты это сделала. Я взбесился и подвернулся Фабиан с пари. И я как дурак согласился на него.
– Знаешь, вам, парням, свойственны опрометчивые поступки. – Девушка положила свою голову мне на плечо, и ее голос казался приглушенным.
А я хохотнул, откидываясь в кресле и приобнимая ее за плечи.
– Вы, девушки, совершаете не менее опрометчивые поступки. Но речь не об этом. Я понял, что ты не такая, как все, Клер, ты стала мне дорога. Я не хотел тебя терять, но Фабиан не захотел отказываться от этого пари, хотя видел, что я люблю тебя. Я просто перестал обращать внимание на него, и если бы не тот звонок, ты бы не узнала об этом. Я бы сказал тебе о нем потом, так, между делом, а ему просто вернул деньги, – я замолчал, давая ей время осмыслить и вникнуть в эту информацию. И девушка, зная все это уже от Фабиана, восприняла ее легко, только тяжело вздохнула и проговорила:
– Ты простишь его, Рауль? – Неожиданный и неприятный вопрос, на который я и сам не знал ответа.
– Не знаю, может быть, потом. А пока я не готов. Он чуть не сломал мне жизнь, Клер, – полным горечи голосом произнес я.
– Но и он же просил дать тебе шанс, и именно он рассказал, что произошло на самом деле, особенно про те фотографии, а я ведь думала, что ты был с ней.
Я сразу же напрягся и шумно выдохнул. Руки сами по себе с силой сжали плечи девушки.
– Рауль, – зовет взволнованно тихий голос.
– О фотографиях я вообще не знал. Даже когда они были сделаны. Потом уже Наче рассказал, что это фото около ювелирного магазина, где я забирал твое кольцо. Рамона была там начала приставать, а я и не представлял, зачем ей это. Но Фабиан все видел и не рассказал мне. Ни тогда, ни после того, как эти фото попали к тебе. Наверное, если бы не Ангел, он так бы и продолжал молчать, – замолкаю я, а на душе от этих откровений становится легче.
– Зачем она сделала это? Зачем нужны были эти фотографии? – спрашивает Клер, и ее горячее дыхание опаляет мою шею.
И это заставляет меня вздрогнуть. Как же приятно. Я уже успел соскучиться по этому. А рука девушки тем временем, комкая мою майку, гладит живот. Шумный вздох, и мое тело моментально реагирует на это. Девушка улыбается, я чувствую, но тут же пытаюсь взять себя в руки.
– Хотела, чтоб мы расстались, и это у нее получилось. Но ещё была вероятность того, что она беременная от меня. Она думала, что из-за ребенка я вернусь к ней. – Я, повернувшись, смотрю на девушку, и капелька слезы выкатывается из ее глаз. – Мне неприятно об этом говорить, особенно тебе, но ты знаешь, я не святой. У меня был секс с ней, но я понимал, что ребенок не мог быть моим. И это оказалось правдой. Наче в тот же вечер сказал, что ребенок от Рейна.
Клер всхлипнула, и слезы уже ручьем полились из глаз. Я сильнее прижал ее к себе.
– Рауль, я не из-за этого плачу.
Я удивленно глянул на нее и, приподняв ее лицо, посмотрел прямо в глаза.
– У меня задержка два месяца. – И взгляд полный грусти.
А до меня начало доходить.
– А я вот и думал, чего твоя мама при встречи меня папиком назвала. – Девушка хихикает сквозь слезы, а я как громом пораженный смотрел на нее, а потом идиотская счастливая улыбка расцвела на моем лице. У нас будет малыш, и мы будем вместе.
– Клер, – сказано почти шепотом, – у нас будет ребенок. Это же замечательно.
А в ответ получаю отрицательный кивок. И я уже ничего не понимаю.
– У меня был серьезный сбой, а я думала, ребенок будет. – И она, обнимая меня за шею, всем телом прижимается ко мне. Грустно, обидно, тяжело. А я ведь даже был рад тому, что стану отцом. Хотя раньше меня это пугало.
– Малышка, если ты простишь меня, у нас будет еще дети. Сколько ты хочешь, скажи?
Но девушка показала, поднимая три пальца вверх.
– Трое, так трое. Не плачь. Я не могу смотреть, как ты плачешь.
Еще с минуту мы сидим молча. Я прижимаю ее к себе, глажу по голове, и это дает Клер время успокоиться. И уже после этого я слышу ее голос, который мне дает надежду на будущее. Счастливое будущее с ней.
– Я верю тебе, Рауль, и прощаю. Прости и ты меня.
– Мне нечего прощать тебе, Клер, ведь я люблю тебя.
Клер выписали из больницы через три дня после нашего разговора. Я не все это время мог проводить с ней. Все-таки продолжал работать, хоть и обещал отцу подумать насчет работы в компании. Пока же хотел просто заняться чем-то новым для себя, тем более мне это нравилось. Но то время, что мы были вместе с Клер, стали самыми счастливым для нас. Мы говорили обо всем. О том, где я жил и что делал то время, что были не вместе. Про гонку тоже было сказано пару слов и о том, что ребята порасходились по своим дорогам, хотя я всегда мог надеяться на них. Все были безумно счастливы, что мы с вместе, что поняли и простили друг друга, особенно Наче, который после выписки чуть не раздавил мою девочку в объятиях. Клер тоже многое рассказала. Страх за меня, когда мы подрались с Рико, бессонные ночи после расставания и полное равнодушие ко всему, что происходит в мире. Да, благодаря Чики и Ману, малышке Адриане и Давиду она хоть как-то существовала, и даже с большого пинка своей подруги Клер подала документы и поступила в институт. Мы много разговаривали и даже, когда ее выписали, не как раньше, а каждый день были друг с другом. Иногда даже оставались у Софии и Рико на ночь, а иногда сидели у Клер дома. Вот как, к примеру, сейчас. Девушка, свернувшись калачиком спала, а я сидел рядом и переводил взгляд с картины на стене на спящую девушку и обратно. Клер все-таки повесила мой портрет, достав его из какого-то подвала. И теперь мне приходится любоваться самим собой. Телефон завибрировал в тот момент, когда я встал, чтоб лечь рядом с Клер.
– Алло, братан, ты? – Слышно из трубки.
– А кто ж по-твоему это может быть? – недовольно пробурчал я, вставая и отходя от кровати, чтоб не разбудить Клер.
– Да, а кто тебя знает. Может, любовница. – И тупой смех на том конце.
– Не смешно, Наче, – говорю я, глядя в окно, а там уже тьма кромешная. – Чего звонишь?
– Сегодня все в силе? – спрашивает уже серьезно он.
– В силе. Только Клер разбужу, – отвечаю и перевожу взгляд все так же спящую девушку.
– Тогда дозвон кинешь, чтоб готовы были. – И непонятный треск из трубки, что заложило уши. – Бля, чувак, ты бы видел, что Фабиан со своей Зондой сделал. Это полный трындец.
Я хохотнул, представляя супер кар, изуродованный до безобразия.
– Ну, он же хочет вымолить прощения, так пусть терпит, – проговорил я и дополнил: – Я перезвоню, Наче, как все будет готово.
– Хорошо, мы все готовы ждем сигнала.
И я повесил трубку. На улице уже была почти ночь. По крайней мере, темно, и миллионы звезд освещали город. Я отошел, подходя к кровати. Открылась дверь, и голова отца Клер всунулась в проем.
– Все еще спит? – спросил он, с любовью смотря на дочь.
– Даже не просыпается, – ответил я, нежно проведя пальцами по ее волосам.
– Ты бы сам поужинал, Рауль. Время уже. Она, может, проспит до утра.
– Нет, надо будить, она мне нужна еще сегодня. – Отрицательно покачал головой я.
– Ну хорошо. Тогда оставлю вас. – За ним тихо закрылась дверь, а я сел рядом с девушкой, нежно поглаживая ее по плечу и целуя в волосы.
– Клер, детка, проснись, – шепчу я ей на ухо. – Давай, соня, у нас есть одно дело.
Девушка что-то недовольно произносит, но все же открывает сонные глаза. Переводит взгляд на меня и тянет ко мне руки, чтоб прижать к себе и поцеловать в приоткрытые губы. Недолго длилось счастье, когда Клер через секунду оторвалась от меня и, оглядевшись по сторонам, недовольно произнесла:
– Блин, уже вечер, ты чего меня не разбудил, как пришел?
Не зная, что ответить, я только пожал плечами.
– А чего разбудил вообще? – еще более недовольно пробурчала она.
А я улыбнулся, вытаскивая ее за руку из кровати. Девушка беспрекословно подчинилась. Поднялась и прижалась ко мне всем телом.
– Идем, детка, – усмехнулся я. – У меня есть для тебя кое-что.
И, схватив ее, потащил из дома.
Темный бульвар, как и три месяца назад. Только сейчас в отличие от того дня он предназначен для другого. Как со стороны я вижу то, что происходило тогда. Машины носятся на всей скорости, воздух раскален до предела. Страх и безнадежность девушки, которая сейчас была рядом со мной. Но сейчас все по-другому. Я подвожу Клер к середине площадки и, не снимая с ее глаз повязки, даю знак парням, которые бесшумно выезжают и делают круг вокруг нас. Я не могу сдержать смешка, глядя на это зрелище, и девушка, тут же протягивая руку, на ощупь хватает меня за майку.
– Рауль, – зовет она, и голос дрожит, как будто она чувствует, что это за место.
– Я здесь, и сейчас я сниму повязку, только не бойся, я рядом.
Она, помогая мне, мигом снимает с себя ее и замирает в полном шоке. И лицо искажается совсем не страхом. Восторг и удивление отражаются на нем, и девушка от увиденного начинает хлопать в ладоши и чуть ли не танцевать на месте.
– Господи боже мой. – Она крутится вокруг себя, пытаясь разглядеть каждую деталь.
Розовые розы под ногами, и свечи, выстроенные в форме сердца, в середине которого стояли мы, и тихо ездящие машины моих друзей, украшенные цветами, шарами и тюнингованные сердечками. Это было нечто.
– Рауль, вот это да! – Клер смеется, а ее глаза светятся огнем возбуждения. – Не может быть.
– Мы встретились здесь, помнишь? – Она кивает. – И этот шаг я тоже решил сделать здесь, – говорю я, поворачиваясь к ней и беря за руку, одевая на ее палец подаренное на день рождение кольцо. Девушка улыбается и сильнее сжимает мои руки.
– Я скучала по этому кольцу. Ты сохранил его, – довольная, говорит она.
– Конечно. И не только его. – Я достаю тонкий браслет с кулоном розой из кармана и показываю Клер. Ее ошалевший взгляд говорит сам за себя. Взвизгнув, девушка кидается мне на шею, да так, что я, пошатываясь, чуть не падаю на бетон.
– Мой браслет, Рауль, мой браслет! – Ее переполняют эмоции, и она протягивает руку, чтоб я застегнул его на ее запястье. – Где ты взял его?
– Нашел на вот этом месте, где сейчас стоим мы. – Замочек щелкает, и девушка, встряхивая рукой, смотрит на него. – Он всегда был со мной, даже когда тебя не было рядом. Это была частичка тебя.
Девушка улыбается и, приподнимаясь на носочки, целует меня в губы. Сладкий и нежный, заставляющий забыть обо всем на свете. Руки девушки гладят мой затылок, а язычок проникает внутрь моего рта, заставляет меня вздрогнуть.
– Клер, милая, – охрипшим голосом говорю я, а сердце в груди выписывает кульбит, – ты еще слишком молода. Я пойму, если ты откажешь, но все же я попробую.
Она отстраняется и смотрит мне в глаза. Что она видит в них? Не знаю. Самого же меня переполняют чувства. Любовь, нежность, страсть. Все к этой девушке, которая изменила меня. Которая заставила меня простить себе смерть сестры. Которая помогла понять отца. Та, которая научила меня любить.
– Выходи за меня, Клер, – шепчу тихо, прислонившись к ее лбу своим. – Будь моей женой, и я сделаю все, чтоб ты была счастлива. Я люблю тебя.
Тишина и только бешеный стук наших сердец, а потом слышу то, что навсегда изменит нашу жизнь.
– Я тоже люблю тебя, Рауль. И я согласна.
Эпилог.
лет спустя.
Я выхожу из небольшого сада и окидываю взглядом маленький уютный двухэтажный домик и все, что прилагается к нему. Небольшой гараж, бассейн и детская площадка. Это заставляет меня улыбнуться. На сердце сразу становится тихо и спокойно. Мое семейное гнездышко не такое богатое, как у отца, но наше честно заработанное и родное. Я давно поменял свое мнение о том, что действительно ценно в этом мире. Не деньги главное, а твоя семья. Те, кто тебя действительно любит и ждет. Квартиру в дорогом престижном районе заменил на дом за городом, дорогую машину променял на более дешевый Ниссан. Зато для нас с Клер он был удобен. Нет, я не искоренил в себе полостью свое увлечение машинами. Моя Бугатти и новенький Порш стояли у отца в гараже. И иногда с ребятами мы брали свои малышки и катались по ночному городу, а иногда просто заезжали посидеть в какой-нибудь бар чисто мужской компанией. Да и на гонках мы бывали. Но участвовать я не участвовал больше никогда. Моя жизнь была мне дороже. Клер доверяла мне и позволяла это, и я старался не разочаровывать ее. И это действительно делает меня счастливым. Я зарабатываю достаточно для того, чтобы обеспечить нас, но поначалу приходилось трудно. Учиться в университете и одновременно работать. Я спал не более 5 часов в день. Разъезды по разным странам. Совещания и постройка новых филиалов отеля. Я был везде, и это выматывало меня. Но это того стоило. И дома всегда была она. Мое счастье, моя радость, моя девочка, которая поддержит и поймет. Ей тоже приходилось несладко. Чего стоят пять лет учебы в университете, который Клер закончила только в том году. Но моя жена сильная, она вытерпела все.
– Папа. Папа, – послышалось из-за угла, и я повернулся на голос.
Улыбка появилась на моем лице сразу же, как только я увидел радостно смеющегося сына, несущегося ко мне на всех парах. Луис-Кристиан родился двадцать пятого апреля две тысячи седьмого года. Недолго пришлось горевать Клер о несостоявшейся беременности. Мы исправили эту оплошность практически сразу, хотя оба решили повременить с детьми на годика три. Но мы решаем, а бог располагает. И я благодарен ему за такой подарок. Я подхватил пятилетнего мальчугана на руки и потрепал по черным коротким волосам рукой. Как же он был похож на меня. Я даже представить не мог, что такое бывает. Те же волосы, карие глаза. Нос, брови – все мое. Даже пальцы рук и ног как две капли воды.
– Где мама, сынок? – спросил я, поворачивая и идя в сторону дома с ношей на руках.
Сын обхватил мою шею руками и затараторил:
– Мама сказала, что отдохнет чуть-чуть. Она в комнате. И, пап, дедушка приехал с бабушкой и Изабеллой. Они просили тебя позвать, – серьезным тоном проговорил он, начиная ерзать в моих руках.
– Ну тогда беги и передай дедушке, что я иду. – Я поцеловал сына в щеку и опустил его на землю. Кристиан был смышленым и умным парнишкой и в отличие от Фабиана, который выполнял все прихоти своего сына, мы старались лишний раз не баловать его. Да он многого и не требовал. А вот Рауль младший, как я называл своего крестника, вырастит таким же эгоистом, как и его папа. Хотя Анжела и старалась всеми силами преграждать выполнение его требований со стороны отца и многочисленных родственников, и сейчас у нее неплохо получалось.
Сын свернул за угол, и я недолго думая пошел за ним. На улице жарко, но, не смотря на это, легкий прохладный ветерок обдувает лицо. В большой удобной беседке перед домом уже собралась целая толпа. Наче и Мария, которые поженились два года назад и которые ждали своего первенца. Рико и София с маленьким сыном Аароном на руках. Фабиан и Анжела, у которых было не все так гладко, как хотелось, но все же они были вместе и, как сказала мне недавно Клер, Анжела наконец-таки сдалась, соглашаясь на второго ребенка. Может быть, и Раулю тогда будет не столько внимания как сейчас. Мануэль и Чики тоже были здесь. Но в этой паре была другая проблема. Они женаты вот уже пять лет, но Чики после трех лет попыток забеременеть так ничего и не добилась. Врачи ставили страшный диагноз бесплодие, но они не теряют надежды. Лео и Диего также явились, и если последний вовсю готовился к свадьбе со своей девушкой Офелией, то у Лео с противоположным полом как-то не ладилось. Нет, он встречался с девушками, но ничего серьезного. После пары встреч они исчезали из его жизни. А ведь из нас пятерых Леандро всегда был самым серьезным.
Я, прибавив шаг, огляделся в поисках отца. Три года назад папа и Марина все-таки решились и подарили мне и Софи сестренку. И сейчас о рождении дочки ни капельки не жалеют. А Кристиан так вообще в ней просто души не чаял. Вон он уже вместе с Раулем вовсю резвился в бассейне с трехлетней Изабеллой под присмотром Марии, которая со своим животом предпочитала сидеть где-нибудь в тенечке, а не ходить. Анжела, Марина и Офелия накрывали на стол в беседке, а парни во главе с Наче жарили мясо на барбекю.
– Рауль, – позвал меня папа, и я ускорил шаг по направлению к нему.
– Привет, пап. – Пожал я ему руку.
Что ответил он мне, я не понял, потому что взрыв смеха заглушил наши голоса. Ребята хохотали над очередной шуткой Диего.
– Хорошо тут у вас. Плохо, что мы редко так собираемся, – произнес отец, повысив голос.
– Это точно. – Кивнул головой я и тут же вздрогнул от прикосновения холодной ладошки к моей руке.
– Пап, а крестный приедет? – спросил сын, с надеждой глядя мне в глаза.
Мой же отец рядом вопросительно приподнял брови, давая понять, что ему тоже интересно. Я уже было открыл рот, но мне не дал ответить тихий и спокойный голос, раздавший рядом.
– Малыш, дядя Дейв обязательно к тебе приедет, но чуть-чуть позже, – произнесла Клер, кладя руку на плечо нашего сына.
А парень недовольно произнес, надув губы:
– Мам, но он на мой день рождения не приезжал и сейчас не хочет ехать.
– Кристиан, у твоего крестного дела, а вот крестная обязательно заедет, – пообещала она, потрепав сына по волосам.
Ребенок сразу же воодушевился. Знала же мама чем подкупить. Тем более крестную он свою просто обожал.
– Ты обещаешь, мам?
– Я обещаю, сынок. Она уже звонила и сказала, что едет.
И Кристиан со счастливым воплем: " Ура, крестная едет! " умчался к бассейну. А Клер проводила сына взглядом, полным материнского тепла и заботы.
– Ты ему не наврала, я надеюсь? – прошептал я ей на ухо. Обнимать Клер было уже проблематично, так как мешал огромный живот, но я все-таки постарался, кладя ладонь ей на пояс.
– Да ты что, я никогда не вру, – возмутилась она, шлепнув меня по руке. – Сейчас явится чудо наше.
И как будто в подтверждении ее слов за воротами раздался непонятный шум, гул да треск. Развалюха Адрианы припарковалась возле гаража, а ее обладательница как вылезла из машины, наградила тут же парочкой крепких словцов. Я видел, как Чики недовольно покачала головой. Да, в этом вся Адри. Взбалмошная, непослушная, местами агрессивная. Я был прав, когда говорил, что она будет красавицей, как вырастит, и я не ошибся. И мне не верилось, но девочка выросла. Уже двадцать все-таки. Взяв что-то с заднего сидения и захлопнув двери машины, девушка направилась к нам, а Кристиан, довольный, уже мчался ей навстречу. Не менее счастливая, чем мальчуган, Адриана двинулась к нему, обнимая того и здороваясь только одним им понятным способом. Всучив ему очередную коробку, девушка опустилась перед ним на коленки.
– Ну, малой, как дела? – спросила она, убирая прядь своих непослушных волос за ухо.
– Адри, дядя Дейв опять не приехал, – пожаловался тот.
А я видел, как она изменилась в лице. Насторожилась. Но глаза выдавали все. Тоска и грусть. Безнадежность и разочарование. Не секрет, что еще подростком она была влюблена в Давида.
– Значит, у него дела, малыш, и он приедет позже, – произнесла она и, повернувшись к нам, помахала рукой. – Идем, Луис, покажешь мне, чему научился за то время, что я не видела тебя.
И он, с энтузиазмом размахивая руками, стал что-то говорить, а Адриана внимательно слушала.
– Как поживает моя невестка? – произнес отец рядом, отвлекая меня от этой картины. – И как, кстати, мои внучки, а, Клер?
Она рассмеялась и, похлопав себя по животу, проговорила:
– Лучше не бывает, дедушка. Покоя мне вообще не дают, особенно последние дни.
Я насторожился.
– Как не дают? – озадаченно спросил полным беспокойства голосом.
– Да все хорошо, Рауль. И не стоит волноваться, – ответила она, нежно погладив мою щеку.
– Клер, ты же знаешь, что было со мной, когда ты рожала Кристиана.
Папа и моя жена хохотнули, наверное, вспоминая мое состояние тогда. Как я умудрился в обморок не упасть, одному богу известно. Бледный, весь вспотевший, переживал и волновался больше, чем сама Клер. А Фабиан и Наче только ржали надо мной.
– Я знаю, милый, но все хорошо. А вон, смотри, мама и папа приехали. – И девушка, не обращая на меня никакого внимания, упорхнула встречать моего тестя и тещу.
Отец похлопал меня по плечу, проследив за моим взглядом, где Клер и наш сын с Адрианой встречали семью Моралес.
– Ну что, сын, это стоило того, чтобы изменить свою жизнь тогда?
И я не задумываясь ответил:
– Определено стоило, пап. – И медленно вместе с ним двинулся к своей семье и к своему маленькому счастью.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |