Долго спать мне не дали. Уже через минут сорок громкий стук в дверь и соответствующие крики меня разбудили.
– Эй, открывай давай, – орал знакомый голос. – Я знаю, что ты дома. Видел, как ты приехал. Мы в гости пришли.
– Ну чего ты орешь? – сразу же тихий и спокойный. – Может, он отдыхает.
– Да хватит ему спать. Никак не выспится. Открывай давай, Рауль, – снова крик.
Эх, Наче, Наче, черт тебя подери. Ну какого хрена ты поселился рядом со мной и теперь выносишь мне мозг!? Сползая с кровати и еле передвигая ногами, я поплелся открывать.
– Ну, здорово, брат. Ты что, спал, что ли? – протискиваясь мимо меня в квартиру, сказал довольный Наче.
– А ты, блин, как думаешь? Чего так орать-то? – только сейчас я понял, кому принадлежит второй голос.
Девушка Наче, Мария, скромненько стояла в стороне и ждала, когда же ее непутевый друг соизволит успокоиться. А тот все что-то трещал без умолку.
– Заходи, Мария. От него ты приглашения не дождешься, – ответил я, пропуская девушку вперед и закрывая дверь.
Та только улыбнулась. Тишина. Наче после моих слов замолчал, таращась на нас обоих.
– Прости меня, любимая. Но просто, когда я вижу его, не могу сдержать себя, чтоб не подколоть.
– Да, я заметила, – съязвила девушка.
Невысокого роста, почти на голову ниже Наче, русоволосая и кареглазая, она была воплощением спокойствия. Всегда тихая и уравновешенная, она была полной противоположностью Наче. Впрочем, как и Клер, полной моей противоположностью.
– Ой, ну ладно, прости. И не начинай, пожалуйста, – простонал Наче, сунув мне в руки принесенный торт, – а ты давай иди чайник ставь. Мы не просто так же пришли.
Он как всегда в своем репертуаре. Улыбнувшись, я повернулся к Марии:
– Добро пожаловать в мою квартиру, Мария. Я очень рад тебя видеть. Наче покажет тебе здесь все, – проговорил я, шагая на кухню.
С такими друзьями не минуты покоя. Но я всегда был им рад. Что бы я делал без своих парней, просто не представляю. Но в последнее время Фабиан отдалялся от меня, и это меня сильно огорчало. Столько лет дружбы летело насмарку, и ничего нельзя было сделать. Он становился мне чужим, и наше с ним пари только усугубляло положение. Фабиан не хотел отказываться от него, я не хотел продолжать его. Хорошо, что хоть сроки его выполнения мне все-таки удалось передвинуть. А вот Наче… Наче же всегда рядом. Всегда поддержит. Всегда поймет. Он не был эгоистом, как Фаби, и это радовало больше всего. В настоящее время я мог положиться только на него. Поставив торт на стол и чайник греться, я посмотрел в большое окно. Отсюда машины казались совершенно крошечными, а люди вообще превращались в малюсенькие движущиеся точки.
Я слышал, как Наче водил Марию по квартире и рассказывал ей всякие истории, а она смеялась и снова что-то спрашивала. И не скажешь, что раньше у них были проблемы в отношениях. Очень серьезные проблемы. В последние две недели все, слава Богу, в порядке, и я был рад за них, надеясь, что эти отношения продлятся еще очень и очень долго.
– Мне нравится твоя квартира! – сказал голос за моей спиной.
Я повернулся. Мария стояла в дверном проеме, еле заметно улыбаясь. Я тоже улыбнулся ей в ответ.
– Спасибо. Да она всем практически нравится. Но вот Клер говорит, что она необжитая, что ли, – ответил я, жестом приглашая ее войти.
– Кто такая Клер? Я ее знаю?
– Нет. Ты ее не знаешь. Как сказал бы Лео, новый проект.
– Ты в своем репертуаре, – констатировала девушка.
– А ты садись. Не стой в дверях.
Слегка стесняясь, что ли, девушка зашла, садясь на стул самом конце стола. Я засмеялся.
– Да не съем я тебя. Ты чего такая перепуганная? Какую чушь тебе Наче рассказал про меня?
– Да ничего плохого он не сказал. Ты ему очень дорог.
Непонятное тепло пошло по телу от этих слов. Фабиан мне никогда не говорил, что я дорог ему. Да, друзья познаются в беде. Кто из этих двоих придет первым на помощь, кто останется со мной в трудную минуту? Почему-то сейчас я стал сомневаться, что это будет Фаби. Откуда такие мысли, я просто не мог понять.
– А где сам Наче-то? Куда делся?– Спросил я, заметив отсутствие друга.
– Ох, ну куда он может деться в твоей квартире?
Я засмеялся. Куда делся Наче, можно было и не спрашивать.
– Да, его излюбленные места у меня это холодильник и ванная с туалетом, не пойму даже, почему?
– Да и у себя в доме такая же беда. Если он зашел в ванную, можно не ждать его с час точно. Я, наверное, там меньше времени провожу, чем он, – обидчиво проворчала Мария.
Видимо это у них было проблемой. Представляю, как по утрам она страдала, дожидаясь, когда же ее благоверный соизволит уступить ей место в ванной, чтоб умыться. Впрочем, горевала девушка над нашим разговором недолго.
– Давай торт порежу, – явно оживившись, предложила она. – Решили твой любимый купить.
– Спасибо, – искренне поблагодарил я, доставая нож и передавая ей, – мне очень приятно, что даже мои вкусы учитываются.
– Да не за что, – пожала плечами Мария, принимаясь за работу.
– За что это «не за что»? – Наче влетел на кухню, сразу же устремляясь к холодильнику и проверяя его содержимое.
– А я что говорил про любимые места? – и мы с Марией оглушительно расхохотались.
– Ну и чего ржете? – высовывая голову из холодильники, пробурчал Наче. – А у тебя опять пусто. Впрочем, как и всегда.
– Не успели наполнить. Я все съел, – слегка отдышавшись, сказал я.
Мария продолжала хихикать, закрывая рот ладошкой.
– Да чего такого-то, не пойму? Со мной, что ли, что не то? – с недовольным видом парень стал оглядывать себя.
– Да нормально все с тобой, – успокоила его Мария.
– А чего ржете-то, как сумасшедшие?
– Ну бывает, Наче, бывает, – поддержал я Марию.
– Да-да, бывает, – уже спокойнее согласилась она.
Посмотрев на нас, как на умалишенных, Наче захлопнул дверцу и, прошлепав, сел рядом с Марией.
– Давай хоть чай с тортом, что ли, – явно не довольный отсутствием еды, пробурчал он.
Достав оставшиеся конфеты и взяв три кружки, я подошел к плите. Чайник уже вовсю свистел.
– Чайник допотопный. Блин, замени его, а, – снова начал бурчать друг.
– Мне он нравится, и менять я его не буду, – в который раз сказал я.
– Ладно, проехали. Как съездили в мэрию?
– Да никак, блин. Чего меня туда потащили, вообще непонятно. Я весь час кругами возле машины проходил, – ответил я недовольно, поморщившись, вспоминая, как шатался вокруг авто весь этот час. Некоторые, проходя, смотрели на меня, как на идиота.
– А заявление-то хоть подали? – спросил Наче.
– Да, – ответил я, доставая тарелки, ложки и ставя их на стол.
Наче сразу же оттяпал себе самый большой кусок.
– И не стыдно тебе? – произнесла Мария, беря в отличие от Наче маленький кусочек. – Раулю же купили.
– Да пусть ест, – улыбнулся я, наливая кофе и ставя на стол. Сам сел напротив ребят.
– Да ты же меня не кормишь, – усмехнулся друг с набитым ртом и, отпив из кружки, тут же подавился.
– Вот меньше всякую ерунду нести будет, – ответила девушка, со всей силы хлопнув парня по спине.
Тот красный, как рак, еле откашлялся.
– Да тебе вообще ничего сказать нельзя.
– Конечно. А ты этого еще не понял? – спокойно ответила Мария.
Косо взглянув на девушку, Наче все-таки промолчал и стал есть куда спокойнее.
Надолго молчания его не хватило.
– Ты чего, на ужин едешь сегодня, да?
– Да, в семь должен ехать к Клер.
– А уже половина шестого.
– Успею.
– Клер эта та, которая новый объект? – подала голос Мария.
Наче с раздражением посмотрел на подругу.
– Ты чего несешь, какой объект?! – его возмущению не было придела.
Девушка растерянно захлопала ресницами. Ложка остановилась на половине пути до рта.
– А чего ты так возмущаешься? Это Рауль сказал.
Еще в большем бешенстве Наче повернулся ко мне.
– Ты чего несешь, Рауль, какой объект?!
– Да чего ты разошелся, – удивился я.
– Так, мальчики, вы тут разбирайтесь, а я делаю ноги, – поспешила сбежать Мария.
– Да сиди ты! – рявкнул Наче.
– Нет уж. – И недолго думая девушка скрылась за дверью, оставив недоеденным торт и нетронутым кофе.
– Ну и что скажешь?
Я продолжал молча смотреть на него.
– Так значит, прав был Фабиан. Ты с ней только из-за пари.
Я ошарашено таращился на Наче. Пришлось побыстрее поставить кружку на стол, иначе все ее содержимое было бы у меня на штанах. Какого хрена он мне это говорит?
– Кто сказал? – еле дыша от злости спросил я.
– Фабиан, кто же, он не может держать язык за зубами.
– Вот мудак. У меня слов нет. Он же обещал молчать.
– У него язык, как помело, ты что, не знаешь, с ним только пари заключать.
– Ублюдок, черт возьми! – заорал я.
– Зачем ты его вообще заключил? Тебе же нравится Клер, – уже спокойнее сказал Наче.
– Это было до того, как я узнал ее лучше. До того, как понял, что она нужна мне, – вздохнул я.
– Ты понимаешь, что потеряешь ее из-за этого? – Аппетит пропал даже у Наче.
Слов не было. Я только покачал в знак согласия.
– Она не нравится Фаби. Он сожрет ее с потрохами.
Я обхватил голову руками. Чертов придурок. Он все испортит. Он разрушит все, к чему я так стремился. Этот эгоист если решил для себя что-то, он уже не отступит. Он даже не подозревает, что возможно ломает всю мою жизнь.
– Мы что-нибудь придумаем, я уверен. – Стал утешать меня друг.
– Да что тут придумаешь? Я просил отказаться его от пари. Он отказывается. Благо хоть сроки подвинул на месяц. Я и так оттягиваю это все насколько могу. Рано или поздно Клер узнает про пари.
– Так ты скажи ей сам про это. Она поймет, она простит, если ты нужен ей.
– Я боюсь, что вот именно не нужен.
Сердце разрывалось на части. Еще ничего не произошло, а меня уже начинала колотить дрожь. Мне еще никогда не было так страшно. Посмотрев удрученным взглядом на друга, я искал у него поддержки. И нашел ее.
– Мы не дадим ему испортить все. Поверь мне, не дадим, – прошептал он, – а теперь успокаивайся. Время уже шесть. Тебе ехать скоро.
– Я не могу успокоиться, – простонал я. На душе было противно и гадко. Ему нельзя было верить. А я как всегда. Думал, лучший друг. К черту таких друзей! Но мы же с детства были вместе.
– Все пока хорошо, Рауль. Наслаждайся. И скажи мне: ты любишь ее?
Я пытался понять, что же происходит со мной, и я это понял. «Я не знал, что человек может так любить. Что может так зависеть от другого. Совершать ради него безумные поступки. Висеть часами на телефоне просто ради того, чтобы слышать его голос. Скучать каждую минуту, и считать секунды, пока не увидишь предмет своих мечтаний. «Это были мои слова до знакомства с Клер. Теперь я кардинально поменял свое мнение.
– Да, я очень люблю ее, – прошептал я.
Теперь Наче знал, что у бесстрашного Рауля Суареса появилось слабое место.
Глава 16.
Клер.
Мама носилась по дому как ужаленная весь вечер. Отец сидел в сторонке, взволнованно вздыхая. Как себя вести, никто не знал. Оказывается, не только я была обеспокоена предстоящим ужином с самого воскресенья. Мама вообще отменила все консультации в юридической фирме, где работала на другое время, чтоб провести этот день со мной и приготовить все для предстоящего знакомства.
Я смотрела на снующую туда сюда по кухне мамочку. Готовить она мне не доверяла. Время уже приближалось к семи. Тарелки и приборы я расставила давным-давно. Подперев рукой голову, я повернулась к отцу. Тот никак не мог усидеть на месте. То вставал, выходил на улицу. То со всей силы нажимал на кнопку пульта, как будто он в чем-то был виноват. Наконец, найдя какой-то спортивный канал, успокоился. Ненадолго. Даже было интересно смотреть на терзания отца. Я заулыбалась.
Папа, плюнув на все это, бросил пульт и ушел к себе в комнату. Мама, недовольно посмотрев ему вслед, покачала головой. Сняв фартук и критически оглядев приготовленные блюда, довольно улыбнулась.
– Ну, все готово. Можешь ставить на стол. Только суп и мясо, что на второе, не трогай. А так, даю добро.
– Это ты мне?
– Ну не себе же, Клер. Вперед. Я одеваться. Еще отцу надо подобрать, что одеть. Ты же знаешь его.
– Ну да. Знаю. Ему вечно все не то.
Как будто в подтверждении моих слов из спальни донеслось восклицание папы:
– Эмма, какой галстук одеть? Закатив глаза и тяжело вздохнув, мама покачала головой.
– Ну, а я что говорила? Все, я ушла. Надеюсь, справишься. Я пожала плечами.
– Я тоже надеюсь, что справлюсь.
Мама ушла. Настроение, как ни странно, было до ужаса паршивым. Несмотря на то, что я так долго ждала, когда же состоится знакомство Рауля с моими родителями. С самого утра все шло наперекосяк. Благо в школе все было отлично. Но все же выпускные экзамены немного пугали, ведь если их не сдать – университет мне не светит. Да еще и Чики, которая устроила мне допрос с пристрастием насчет ужина. Что будете готовить, во сколько приедет Рауль?
А что он любит больше всего? Мясо или рыбу? Вино или пиво? А может быть, колу? Что самое обидное, черт возьми, кроме того, что он придет в семь, я не знала больше ничего. Ни что он предпочитает, ни что он пьет. Да уж, хорошее дельце получается. Рауль знал обо мне гораздо больше.
То, что я люблю розы и апельсиновый сок. Он покупал его мне каждый раз, как мы гуляем. То, что я терпеть не могу кофе и пью только чай. То, что я не ем сыр и просто обожаю колбасу. Знал, что я люблю поздно ложиться спать и рано вставать. Он знал меня вдоль и поперек. Я не знала о нем практически ничего. Только то, что он сам давал мне о себе знать. Про его сестру. Про отца и мать. Об их семье я знала многое. О нем лично – ничего, и это меня сильно напрягало.
Да и как добиться от него откровенного разговора о себе, я тоже не знала. Дурацкий день. Просто кошмарный. Я поднялась из-за стола. Мама наготовила кучу всего вкусного. То, что она была отличным кулинаром, мы знали. На таких вот ужинах и особенно на праздниках я любила хорошо поесть, хотя по мне и не скажешь. Но готовила мама не так часто. В основном ее дома не бывало, и видела я ее только ночью и по утрам. Да уж, с чего начать накрывать, я просто не знала. Глаза разбегались.
Традиционные как всегда блюда из рыбы. Морепродукты: устрицы, мидии, креветки, отварной осьминог. Несколько видов колбас и сыров, и, конечно же, хамон – главный деликатес всех испанцев. Не обошлось и без гаспачо и жареного мяса. Здесь же было и несколько видов салатов, в основном из свежих овощей.
Ну и, конечно же, фрукты. Куда без них. Перенося это все, я немного отвлеклась от мыслей, которые лезли в голову. Как только закончила, все началось снова. И больше всего меня волновало то, что Рауль не вспомнил про то, что было в этот же день месяц назад. Восемнадцатое число. А ведь именно восемнадцатого апреля, ровно месяц назад, можно сказать, мы увидели дура друга впервые. Своего рода юбилей, что ли, а он даже не вспомнил про это. Даже обидно стало. Господи, мы так мало знакомы, а кажется, что я знаю его уже очень и очень давно.
Странно как-то и очень необычно. На втором этаже мама о чем-то спорила с отцом. Тот упорно ей что-то доказывал. Но она была непреклонна. В итоге настояла на своем. На чем – я понятия не имела. Мне еще и самой предстояло одеться, поэтому, поставив вазу с фруктами, я поплелась в комнату. Долго придумывать не стала и, быстро приняв душ, надела красивое черное платье. Волосы собрала сзади в аккуратный пучок, оставив несколько прядей.
Краситься не стала. И так на улице было жарко. Да еще и если потечет вся моя косметика, будет полный улет. Жара и правда стояла невыносимая, и это мягко сказано. На пляже вообще не было свободных мест. А съездить куда-нибудь искупаться очень хотелось. Можно было, конечно, попросить об этом Ману и Чики. Так им вечно некогда. Хотя у Мануэля и правда в последнее время были проблемы в семье. А с Раулем на встречи и прогулки времени не хватало, не говоря уже о поездах и о пляжах.
Часы внизу пробили семь. Сначала вообще не сообразила, что я здесь расфуфыренная стою, а потом поняв в чем дело, бросилась, побежав к шкафу. Одев туфли на невысоком каблуке, я бросилась вниз. Папа и мама уже были там. Отец в костюме, мама потрясающая, как всегда, в красном платье с идеально уложенными волосами и на каблуках, что-то поправляла на столе. Мама вообще была шикарной женщиной. И, как я подозревала, многие мужчины ухлестывали за ней, но как приятно мне было слышать, что на протяжении всей совместной жизни они были верны друг другу.
– Ну и где твой Рауль? Время уже, – недовольно пробурчал отец.
Мама, стоящая рядом, дернула его за руку:
– Куда ты торопишься, я не пойму?
– Не люблю я непунктуальных людей. Сказали же в семь, значит в семь.
– Ну, вообще-то, папа, эти часы спешат на пять минут, – напомнила я, спускаясь по лестнице.
И сразу же как будто в подтверждение этих слов раздался звонок в дверь.
– А ты говоришь, непунктуальный, – поддела отца мама, показывая на часы на своей руке, которые показывали точно семь.
Я пошла открывать, едва заметно улыбаясь. Я очень соскучилась по Раулю. Но моя улыбка сменилась открытым ртом, когда я отворила дверь. Огромный букет красных роз сразу бросился в глаза. Сразу и не разберешь, что их там было целых два букета. А потом из этих букетищ показался сам Рауль. Черные брюки и белая рубашка. Идеально начищенные туфли. Он был великолепен.
– Привет. Пустишь меня?
Отойдя от шока и закрыв рот, я залепетала:
– О да, конечно. Рауль зашел. Улыбнулся. И это было хорошим знаком.
Закрыв дверь, я встала рядом с Раулем. Папа и мама вышли из кухни. Мама улыбалась. Отец как всегда серьезен.
– Здравствуй, Рауль, – сказала мама, протягивая руку парню.
– Сеньора Моралес, очень рад познакомиться с вами, – улыбаясь в ответ, искренне сказал Рауль, пожав руку, протянул один из букетов маме.
То, что она была удивлена, – ничего не сказать.
– О-о-о, спасибо огромное, не ожидала.
– Я буду рад, если вам нравится.
– Очень нравится. – Одобрила мама. – А это мой муж. Познакомься, Рауль, это Пабло Моралес.
– Я рад наконец-таки увидеть вас, сеньор, и познакомиться с вами.
Папа, по-моему, слегка сменил гнев на милость. По крайней мере, лицо его просветлело.
– Я тоже рад наконец-таки узнать, с кем встречается моя дочь. Не стойте. Давайте заходите.
И папа пошел обратно на кухню. Мама заулыбалась еще сильнее:
– Не обращай внимание, Рауль. Когда он узнает тебя получше, Пабло поменяет свое мнение. А пока, проходи. Клер тебе все покажет.
И мама вслед за папой покинула нас. Рауль облегченно выдохнул:
– Вот это да. Я думал, он прибьет меня на месте.
– Он не такой строгий, как кажется, – попыталась успокоить его я. – Ты такой красивый сегодня.
– Ты тоже очень красива. Глаз не оторвать. – Рауль легко поцеловал меня в щеку.
– Кстати, это тебе. – И передал оставшийся в его руках букет, бутылку шампанского и красивую коробку.
Я удивленно вскинула брови.
– Это торт. Сказали, вкусный. Так что не пугайся.
– Я не пугаюсь. Как ни странно, я спокойна, – шепотом ответила я и схватила его за руку, – идем. Папа не любит ждать.
Ужин, в принципе, проходил неплохо. Тихо и спокойно. Папа в основном молчал. Мама задавала вопросы. Рауль на них отвечал. Как ни странно, папа успокоился совсем.
– Рауль, скажи, чем ты планируешь заняться дальше. Гонки, я думаю, это не профессия, – подал голос отец, после того как Рауль ответил на очередной вопрос матери. Парень замер. Положил вилку и, слегка задумавшись, посмотрел на папу. «Сейчас что-то будет» – пронеслось у меня в голове. Но Рауль только пожал плечами.
– Я давно думал над тем, чтобы прекратить это все. Если честно, даже такая жизнь надоедает. Тебя все раздражает. Каждый день одно и тоже. Хочется определенности, хочется спокойствия. И я с недавних пор стал еще больше думать об этом. Есть масса всего, чем можно заняться. Учеба, работа. Честно, я очень люблю математику и отлично ее знаю и понимаю. Цифры – это мое. Я с детства любил их, и решал очень сложные примеры и задачи в возрасте семи лет. А потом все поменялось, мне стало просто не до них, – с легкой грустью в голосе произнес он.
Я повернулась к маме. Если кто-то сейчас был напряжен до придела, так это она. Было видно, как тяжело давался этот ужин. Она старалась. Хотела как лучше и очень боялась, что что-то пойдет не так.
Но все шло просто отлично. Я сидела рядом с Раулем, и он сжимал мою руку под столом. Он был спокоен. Меня трясло. Доедая свой суп, папа снова спросил:
– А что с твоей семьей? Я читал, брак твоих родителей распался.
– Да, это было давно. Мы были совсем маленькими. Но, знаете, я до сих пор не могу простить им этого. Такое пережить слишком тяжело. А особенно равнодушие родителей. Я рад, что у Клер такие замечательные родители.
Впервые за сегодняшний вечер папа улыбнулся:
– Спасибо. Я рад, что ты считаешь нас хорошими родителями. А ты ешь давай, а то уйдешь голодным от нас. Мне, как ни странно, кусок в горло не лез.
Ковыряя ложкой в тарелке, я молила господа бога лишь бы все прошло хорошо.
– Ну что, второе?– Спросила мама.
-Да-да, Эмма. Наверное, пора. А то наша молодежь, думаю, еще и погулять хочет.
Я удивленно вытаращилась на него:
– Папа, ты не шутишь? – эмоции переполняли душу.
– Да, я серьезно. Но вы не уйдете, пока не поедите хорошо.
– Да мы кушаем. И все, правда, очень вкусно. Спасибо, сеньора.
– Не за что, Рауль. Я старалась.
– Вот скажи мне, – опять начал папа, – то, что пишут про тебя, правда?
Рауль заерзал на стуле. Руку свою я все-таки убрала. Неудобно было как-то. Долго думать над ответом он не стал.
– Нет, неправда. Когда про нас пишут – а это в основном драки – никто не разбирается, было ли это по нашей вине, или, может быть, там была определенная причина. Никому это не интересно. Просто проще все спихнуть на нас и сделать сенсацию. Они не думают, что вредят нам. Им главное сделать деньги и рейтинг.
Отец серьезно слушал Рауля, осмысливая услышанное. Мама в это время меняла тарелки.
– А твои друзья? Ты же не будешь отрицать, что главными твоими развлечениями были драки, гонки и девушки.
– Конечно не буду, – согласился с отцом парень. – Это бесполезно отрицать. Потому что об этом известно всем. Но я давно уже не ввязываюсь в драки сам, до Клер у меня долгое время не было девушки, а в гонках я участвую крайне редко. А друзья… Да, они всегда рядом со мной, и от них я не откажусь никогда. Папа усмехнулся и одобрительно покачал головой. Было видно: ему понравились слова Рауля.
– Да, друзья это главное. Хорошо еще, когда они так же преданы тебе, как и ты им.
– Согласен, – поддержал отца парень.
– Мама, давай помогу тарелки убрать, – предложила я.
Не надо, я уже почти закончила. Сиди. Я не могла сидеть спокойно. Даже Рауль казался очень спокойным. А я была вся на нервах.
– Тяжело тебе, наверное? Потерял семью, с отцом не общаешься. Сестра умерла. – Мама поставила второе.
– Да, ничего приятно в этом нет. Но я сильный, я все выдержу. И теперь у меня есть Клер. – Парень нежно посмотрел на меня. Мама заулыбалась. Она была счастлива. Я еще счастливее. Даже папа не смог скрыть улыбки.
После того как мама поставила второе, папа перешел на более спокойную тему. Мой день рождения. Не хотела, чтоб ее поднимали вообще. Но, блин, отца-то не заткнешь.
– Рауль, как думаешь, где лучше отметить день рождения нашей любимой Клер?
Рауль удивленно повернулся ко мне. Я только виновато улыбнулась.
– А какие есть предложения? – спросил Рауль у папы.
– Ну, я думал, устроим небольшой семейный ужин.
Мама закивала головой:
– Да-да. И Риккардо приедет с Софи. Мы думали пригласить еще пару человек.
Я в ужасе переводила взгляд с отца на мать:
– Никакого ужина. Я знаю ваши пару человек. Будет как минимум человек пятьдесят.
– Ну, Клер, – запротестовала мама.
– Думаю, мы отметим его в каком-нибудь клубе, ну а вы можете и ужин устроить. Я побуду с вами, а потом мы уедем.
Папа недовольно скривился. Мама тоже. Однако оба промолчали. Для большей ясности я произнесла:
– Сие событие будет в эту субботу.
– И ты молчала? – укоризненно произнес Рауль.
– Я просто не очень люблю дни рождения.
Дальше все происходило относительно спокойно. Мы после ужина с мамой убрали со стола и вымыли посуду. Папа с Раулем о чем-то беседовали и довольно долго. Половину их разговора мы с мамой отлично слышали, поэтому расспрашивать потом его я не собиралась. Примерно через полчаса Рауль подошел ко мне и шепнул на ухо:
– Ну все, мы свободны. Твой отец ушел работать. И тебя отпустил на часик прогуляться.
Я оглянулась. Папа уходил в свой рабочий кабинет.
– Да, теперь это надолго. Может, тебе дом показать?
Рауль отрицательно покачал головой:
– В следующий раз. У меня есть для тебя кое-что. Поехали.
И, взяв меня за руку, повел к двери. Мама уже переоделась и как раз вышла к гостиную.
– Мам, мы уходим.
Она только улыбнулась и, подмигнув нам, сказала:
– Идите. Но только не хулиганьте. И приятно вам провести вечер.
Мы мчались по ночным улицам Барселоны. Миллионы огней освещали наш путь. Молодежь в такой час гуляла по улицам или отдыхала в каком-нибудь клубе или кафе. Но как я подозревала, у Рауля были абсолютно другие планы. Все прошло просто великолепно. Счастье переполняло меня. Все было потрясающе. Я была довольна. Глянув на парня из-под ресниц, поняла: он счастлив не меньше меня.
– Все прошло просто отлично, тебе не кажется? – весьма довольный собой, сказал он.
– Думаю, все действительно хорошо. И не больно-то выпендривайся. Это только твой первый урок. Парень сразу же сник. Улыбка сошла с его лица.
– Да уж, думаю, это так и есть.
Да ладно, не переживай. В следующий раз ты сделаешь так, что отец вообще в тебя чуть ли не влюбится.
Рауль засмеялся:
– Ну, до этого еще, думаю, очень и очень далеко.
Я улыбнулась. Рауль повернул на какую-то улицу, на которой я даже ни разу и не была за то время, что здесь жила.
– Но сегодня ты держался молодцом. Я горжусь тобой, – решила подбодрить его я.
Любимые и дорогие черты на милом лице разгладились, выражая нежность и какую-то умиротворенность, что ли. Протянув руку, Рауль погладил меня по щеке.
– Я очень счастлив, когда ты довольна и тебе хорошо, а теперь давай поговорим о чем-нибудь еще более приятном. Что ты хочешь на свой восемнадцатый день рождения?
Неожиданная смена темы. Блин. Не хотела о дне рождении говорить вообще, но придется.
– Честно, я вообще ничего не хочу.
– Совсем? – удивился Рауль.
Я задумалась. Казалось, у меня все было. Практически все. А чего и не было я планировала добиться в ближайшее время. Хотя кое-чего, казалось, и не хватало. Но только чего – я не могла понять. Какая-то тревога забралась в душу и волновала меня в последние дни. Думаю, того, чего я хотела, Рауль не исполнит никогда. ''Хочу, чтоб ты всегда был рядом и любил меня'' – хотелось ответить мне, но я сдержалась.
Не поняв причину моей явной задумчивости, парень приподнял брови:
Ну и…? Я жду.
– Я даже не знаю, Рауль. Может, подаришь мне какую-нибудь безделушку. К примеру, цепочку. Я же люблю розы, а свой браслет я потеряла. Кстати, по вине некоторых – обвиняюще сказала я.
Парень сразу же напрягся. Казалось, что он даже боится, что его в чем-то разоблачат.
– Ну уж прости, я не специально, – не отрывая глаз от дороги, ответил Рауль, выезжая за пределы города на пустую дорогу.
– Куда ты меня везешь? – Насторожилась я. – Даже переодеться не дал. Как была в платье, так и осталась.
Рауль только усмехнулся:
– Это сюрприз, подожди немного.
Я недовольно скривилась. Но потом сменила гнев на милость. Так и быть, подожду.
– А маме ты понравился. Она от тебя уже без ума.
– Я умею нравится женщинам, – подмигнул мне парень, за что получил хороший подзатыльник.
– Эй, за что? – Воскликнул он, потирая ушибленное место.
– За то что умеешь нравиться женщинам, – невозмутимо ответила я.
Свернув в совершенно не знакомое мне место, Рауль довольно проговорил:
– А ты у меня ревнивица, однако. Мне это нравится. – И резко остановил машину. – Скидывай туфли, мы приехали.
Оглядевшись вокруг, я замерла в восторге:
– Черт возьми, да это же пляж! – воскликнула я, вылезая из машины.
Рауль уже вылез и стоял рядом.
– Ну как? Тебе нравится? Ты же говорила, что хочешь съездить на пляж.
Взяв меня за руку, Рауль повел меня к морю. Словно марионетка, я пошла за ним не в силах оторваться от великолепного вида. На пляже было совершенно пустынно. Несколько птиц только летало над водой, что-то выкрикивая своим голосом. Скалы. Вокруг скалы. Это было потрясающе.
– Я достаточно часто приезжаю сюда. Да и парням моим нравится здесь бывать. Всегда спокойно и тихо, можно расслабиться. И даже когда холодно, мы часто бываем здесь. И можно быть уверенным, тебя никто не потревожит.
– Да, это великолепно.
Где-то по дороге до моря я сбросила туфли, и не известно, найду я их теперь вообще или нет. Теплый песок просачивался сквозь пальцы на ногах и приятно щекотал ноги. Я улыбнулась, вдыхая свежий морской воздух.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |