После того, что сделал Рико с Раулем, я ещё какое-то время не общалась с братом. Кровь. Крики. Картина их драки все еще стояла перед глазами, заставляя мои внутренности чуть ли не выворачиваться наизнанку от отвращения. Я понимаю, Рико волновался, но это наше с Раулем дело, и я не хотела, чтоб кто-то лез в него. И только сейчас по прошествии месяца я начала понимать одно. Тогда, когда Рико избил Руло до полусмерти, я повела себя как трусиха, удрав оттуда со всех ног. Я не знаю, что нашло на меня тогда, но неслась я оттуда, как будто за мной гналась стая собак, несмотря на то, что дыхание сбилось и нечем было дышать. Чики смогла догнать меня только около дома. Но твою ж мать. Что бы ни сделал Рауль, он все равно был дорог мне, а я повела себя как последняя тварь. Я бросила его тогда. Да, Рауль виноват. Но только сейчас до меня начало доходить, что я даже не дала ему объясниться. Я все решила за нас двоих. Слезинки ручьем покатились из глаз, и я смахнула их ладошкой, размазывая влагу по всему лицу.
– Ну, Клер, ну ты чего? – Сразу же подорвалась с кровати Чики, подлетая ко мне и присаживаясь на корточки около моих ног.
А я плачу еще сильнее.
– Ты чего ревешь, дура? Что случилось-то опять? Рауля месяц уже не видел никто. В клубах не появляется, на квартире нет, его друзья молчат.
Я лишь потрясла головой. Волосы разметались, начиная лезть в глаза и рот.
– Чики, я такая идиотка, – снова заревела я.
– Это я и без тебя знаю, – пробурчала она себе под нос. – Но не из-за этого же ты рыдаешь.
– Я же даже шанса не дала Раулю объяснить все. А я так люблю его.
Девушка закатила глаза.
Знаешь, в твоем случае действует поговорка «Лучше поздно, чем никогда». И до тебя такая простая истина только дошла. Клер, детка, успокойся, хорошо, и мы поговорим. А я принесу тебе воды.
Подруга поднялась, вышла из комнаты, оставив меня наедине с собой. Она была права. До меня все доходит слишком поздно. Хотя, может, не все потеряно. Ведь надежда умирает последней. Я решительно вытерла слезы тыльной стороной ладони и глубоко вздохнула. Откинула волосы назад. Надо думать, что делать, раз уж я решила поговорить с Раулем, я должна это сделать. Но как? Действительно, он как будто пропал. Провалился сквозь землю. Чики с ее неугомонным характером узнавала все, везде и про всех, стараясь информировать меня обо всем. Я не очень-то этого и хотела, стараясь не думать о Рауле, но подруга не могла держать язык за зубами. Однако последние две недели даже Чики молчит и только разводит руками. Ничего. О нем ровным счетом ничего. Глухо, как в танке. На квартире нет. С друзьями нет. В клубах нет. Рауль, черт тебя возьми, где же ты? А в ответ на мои мысли только тишина. И ни одной идеи в голове. Я глубоко вздохнула, откидываясь на спинку стула, невидящим взглядом смотря в одну точку.
– Да, я смотрю ты пришла в себя и серьезно над чем-то думаешь. – Подруга вплыла в комнату, неся бокал с водой. – На, пей. Иначе вылью на голову.
Я, не рискуя, послушно взяла бокал, выпивая его без остановки. Поставила пустой на стол рядом, снова усаживаясь поудобнее. Чики без зазрения совести улеглась на кровать, переворачиваясь набок и буравя меня взглядом, да так, что чуть не прожгла дыру.
– Ну чего? – Не выдержала я, недовольно пробурчав.
Чики передернуло. Ее красивое лицо исказилось от недовольства.
– Не злись, Клер. И не ори. А лучше скажи, что ты задумала, – проговорила она, подперев щеку кулаком.
Я отмахнулась, после чего сложила руки на животе.
– Да ничего я не задумала. Просто, Чики, я решила поговорить с ним.
– Значит, псих прошёл, и мозги встали на место, – констатировала подруга, задумчиво глядя на меня. – А теперь думай, мать, думай, как тебе лучше это сделать. А чем смогу, тем помогу.
Я лишь растерянно развела руки в стороны, как будто давая понять, что вообще не представляю, что для этого сделать. Раздраженный возглас Чики и доставание телефона из кармана идей мне не добавили. Я понятия не имела, кому она собралась звонить, но через считанные секунды на том конце уже взяли трубку, и со стороны Чики только и слышалось: " Ну что, новости есть?" Собеседник что-то рассказывал. А потом: " Да". " Нет". " Ну ладно, пока''. Серьезный взгляд, и слова:
– Ничего. Пока. Но я что-нибудь придумаю, обещаю.
Я разочарованно покачала головой. Вот надо же, даже друзья Рауля не говорят ничего, а то, что Чики звонила кому-то из них, я не сомневалась. Как будто нахождение Рауля под грифом совершенно секретно.
– Клер, не изводись, а? Ты и так только успокоилась, а сейчас опять. Я придумаю что-нибудь. Обещаю, мы найдем его, и вы поговорите.
Я кивнула, как-то отрешенно смотря в окно. На душе было чересчур хреново. Пропал. Как будто исчез. Из города, из моей жизни. Навсегда, черт возьми. Беззвучные слезы покатились из глаз снова, и я даже не потрудилась их смахнуть. Прозрачные полоски оставались на щеках, а капельки падали на майку. Я зажмурилась сильно-сильно. И не торопилась открыть глаза. Больно. Только сейчас адская боль начала разрывать сердце, а голосов нашептывал: " Ты дура, Клер, ты все разрушила своими руками". Но мы же гордые, блин. Мы же не сделали первые шаги навстречу друг другу. А теперь я хотела хотя бы разобраться в том, кто подстроил ту чертову историю с фотографиями. Солнце нещадно палило в окно, а я все сидела, нахмурив лоб и постукивая тапкам по полу.
– Клер, – позвала взволнованно Чики, – прекрати. И давай развлечемся как-нибудь уже, а, и выбьем всю эту дурь из твоей головы.
Я хмыкнула и, встав со стула, пошла к подруге, растолкав ее, легла рядом.
– Чики, это не так легко выбить, – произнесла спокойно я, повернувшись к ней и удобно устраивая голову на подушке. – Как предлагаешь развлечься?
Подруга глянула на меня в предвкушении.
– Клуб? – Произнесено с надеждой.
– О нет, Чики. Только не это, – простонала я.
Но почему, блин? – взвилась подруга. – Мы никуда не ходили с тобой после того случая, когда ты Рамону налупила. Кстати, о Рамоне… – подруга запнулась, прочищая горло. – Ты ж знаешь, разбились они. Рейн только из больницы вышел. Тяжело ему, однако, а Рамона беременна была от него и вот, как-то так.
Я уставилась на подругу, буквально подпрыгнув на кровати. То, что Рамона и Рейн попали в аварию, в результате чего девушка погибла, я знала. Об этом писали во всех газетах, да и Чики говорила, но чтобы беременная. Вот это новость.
– Чего? – Возглас на всю комнату.
– Да, сама только недавно узнала, – спокойно констатировала она, крутя в руках телефон. – Ману сказал. Но ты ж знаешь, Рамона шибанутая была. И вот к чему ее шибанутость привела. Рейн за рулем уже давно и водит-то аккуратно, а тут такое. Даже Рауля дружки были в шоке.
Я в шоке не была, но удивлению моему не было предела. И честно, образ Рамоны никак не вязался у меня с образом матери семейства. Не думала, что она решится когда-нибудь испортить свою идеальную фигуру. И уже никогда и не испортит. Когда умирают люди, это тяжело, несмотря на то, что Рамона была мне скорее врагом, чем другом. Мне было ее искренне жаль.
– Так идем куда-нибудь, нет? – Тихий голос Чики проникает мне в мозг, заставляя окончательно выйти из раздумий и, поправив подушку, снова улечься поудобнее.
– Я не знаю, Чики. Я б на пляж сходила, поплавала. – Мечтательно вздохнула я, подкладывая руку под щеку. – Уже конец июля, а мы толком и не купались. Все некогда.
Чики повернулась ко мне, смотря с сожалением.
– Не выйдет, подруга, у меня месячные. Не хочу. Вот через дня три…
Бам-м-м. Как будто по голове молотком. Месячные. У меня все повылетало из головы к чертям собачьим. Шестеренки заработали, произведя подсчеты. Я подорвалась на кровати, спрыгивая на пол, и глазами как блюдца посмотрела на подругу.
– Чики. – Тихий хриплый шепот. – Чики, твою мать.
– Чего с тобой? – Подруга садится, поджимая под себя ноги.
А у меня просто нет слов. Я хватаю ртом воздух, не в силах произнести не звука. Бам-м-м! Бам-м-м! Шум, непонятно откуда взявшийся, мешает даже собраться с мыслями. Чики, увидев искаженное от ужаса лицо, с перепуга кидается ко мне, хватая за плечи. А я как будто и не здесь совсем. В другом месте. Месячные. Месячные. Я закрыла глаза, внутренне как будто сжавшись. Этого просто не может быть. Но это так. И до меня наконец-таки доходит.
– У меня нет месячных, Чики. Уже второй месяц.
И я вижу ошарашенное лицо подруги, у которой глаза полезли буквально на лоб.
– Клер. Боже мой, Клер. – То ли от шока, то ли от страха девушка начинает трясти меня за плечи с такой силой, что стучат мои зубы.
– Да прекрати ты, прекрати! – заорала я, и соленая влага покатилась из глаз.
Понятно теперь почему я реву белугой последние дни. Да и какая-то слабость одолевает меня уже с месяц, и спать хочется практически всегда.
– Чики-и-и! – Раздалось на всю комнату. – Просто прекрати, а.
Я оттолкнула ее, но пальцы девушки как будто впились в кожу, и становилось уже больно.
– Да отпусти ж ты меня! – Толчок в грудь сильнее, и Чики смотрит на меня ошалевшими глазами, а потом резко отпускает руки.
– Клер, блин. Да как ты могла не заметить, что месячных нет столько времени? Это даже не месяц, это два месяца, – в ужасе произнесла она, отступая и буквально падая на стул.
А я рухнула на кровать, закрывая лицо руками. Господи, это не могло произойти со мной. Но, похоже, все-таки случилось. Чики еще что-то кричала, размахивая руками во все стороны, а я мало того не понимала, что она орет, так вообще как будто выпала из реального мира. Все происходило как в замедленной съемке. Я подняла голову, и от слез лицо подруги начало расплываться. Я мама. Через семь месяцев я могу стать матерью. Что ж я натворила?
– Ты не смей в обморок падать. – Слышу я как будто издалека. – И не паникуй. Надо все точно узнать и к врачу сходить.
– Может, сбой, а? Или от нервов. – Меня всю трясет, и голос не слушается.
– Все может быть. Да, Рауль сволочь. Большой уже мальчик, а о чем думал, делая тебе ребенка, неизвестно.
– О-о-о, прекрати, Чики. – От пережитого шока меня уже начинало мутить.
– А давай я за тестом сбегаю, а? – Воодушевилась девушка. – И сразу все станет ясно.
– Да я только «за». – Мне ничего другого не оставалось как согласиться.
И тут как некстати приглушенный стук в дверь. Голос мамы:
– Клер, к тебе гости.
Твою ж дивизию. Мне сейчас совсем не до них. Чики метнулась к двери. А в проеме уже показалась голова Софии. Девушка улыбалась. А мне как удар в поддых. А на что я рассчитывала? Конечно, я буду видеться с сестрой Рауля. По-другому никак. Она ведь теперь член нашей семьи. Снова в сердце что-то неслабо кольнуло, и я дернулась, прижимая руку к животу. Софи вошла, улыбаясь.
– Привет.
– Привет, – прохрипела я и встала с кровати, не опуская руки.
София нахмурилась, внимательно вглядываясь в мое лицо.
– Тебе плохо? – Обеспокоено спросила она. – Ты бледная.
Я видела, как Чики выскользнула из комнаты и закрыла дверь. Так, не паникуй, Клер. Соберись. А в голове как заезженная пленка: " Я мама. Я мама". Это все как дурной сон. И тут же снова: " Не обольщайся, детка, ты влипла". Но если все подтвердится, я должна буду сказать Раулю о том, что он станет отцом. Но он явно дал понять, что не готов для детей. Он не захочет этого ребенка. А о том, чтобы убить маленького человечка внутри себя, я и думать не хотела. Я бы все равно никогда не решилась бы на это. Мамочки. Он перевернул всю мою жизнь вверх дном.
– Да нет, Софи. Все хорошо. Не выспалась. А вы в гости заехали?
Девушка застенчиво и как будто виновато посмотрела на меня.
– Я поговорить с тобой хочу, Клер.
– О чем? – Приподняла я бровь в вопросительном жесте. – Может, сядешь?
– О нет. Мне и так неплохо. Пока Рико накрывает на стол с твоей мамой...
Слова доносились издалека, а об одном упоминании о еде становилось дурно. Еще один признак на лицо. В последнее время меня от одного запаха кофе начинало мутить, хотя и до этого я его не очень-то и любила. Похоже, я покачнулась и чуть не упала, потому что София кинулась ко мне, усаживая на стул.
– Клер, ты чего? – закричала она, обеспокоено суетясь. – Давай маму позовем.
– Не надо никого. Давай поговорим сначала. – Мне только мамы не хватало для полного счастья.
– Но тебе же плохо, – запротестовала девушка.
– Софи, все хорошо, ладно? Не обращай внимания и просто скажи, о чем ты хотела поговорить, – попросила я.
София осталась обеспокоенной, но настаивать не стала. Тяжело вздохнула. Приготовилась. Начала:
– Мне жаль, что так вышло, Клер. И я очень расстроена. Ты же знаешь, как я люблю тебя. Но Рауль мой брат, и он дорог мне.
Я невесело усмехнулась.
– Все в порядке, Софи. Ты ни в чем не виновата.
– Но я же знаю, что вы любите друг друга. Я смотрела на вас на свадьбе, и это было потрясающе. Он любит тебя, Клер.
– София, – перебила я ее, – он спорил на меня. Он врал мне. Он изменял мне. Так он любил меня?
Девушка дернулась. Как от удара. Лицо исказила гримаса боли.
– Я знаю это. Но я не могу не попробовать помирить вас.
– Ты думаешь, это все можно простить? – горько произнесла я. – Значит, тебя не предавали, раз думаешь, что это все легко забывается.
София задумчиво посмотрела на меня и вымученно улыбнулась.
– Меня всю жизнь предавал собственный отец. Так же, как и Рауля. А мать оказалась идиоткой, которая променяла нас троих на лучшего друга отца. И разве это не предательство, Клер?
Я сидела, разинув рот и уставившись на девушку, а она только засмеялась как-то натянуто.
– Я вижу, как Рауль изменился с тобой, Клер. Ты просто не видела того, что он делал до тебя. Каким он был. Монстр. Он был такой мразью, что тебе и не снилось. А сейчас он исправляется благодаря тебе.
– Но мы же не вместе?
– Но он хочет стать лучше для тебя. Все то время, что вы не вместе, он старается измениться.
И простая истина стала доходить до моего и так забитого всякой дрянью мозга.
– Ты все это время знала, где он.
Девушка виновато кивнула, сложив руки на груди.
– Вот блин. Он как будто пропал две недели назад. Мы хотели найти его сегодня. Все молчат.
Молчала и София. Ее пристальный взгляд сосредоточился на мне. А в моей голове засело. Он не хотел, чтоб я его нашла.
– Зачем он нужен был тебе сегодня? – подала голос Софи.
– Хотела поговорить. – Но после того, как я узнала про задержку в два месяца, я не готова была еще к этому разговору. Да и не знала, нужен ли он вообще.
– Если ты хочешь поговорить с ним, я скажу тебе, где он. Если нет, то поговори хотя бы с Фабианом. Он расскажет тебе много интересного.
Я хмыкнула.
– Что ж об этом знает Фабиан?
– Он знает все. – Было мне ответом.
Я тяжело вздохнула, впиваясь пальцами в волосы.
– Я не знаю, Софи, – простонала я.
София отвернулась от меня. Отошла к окну, устремив свой взгляд вдаль. Через минуту молчания повернулась, облокотившись бедром о подоконник.
– Думай, Клер. Я подожду. Но знай, я не позволю Раулю снова стать тем дерьмом, что он был. Новый Рауль мне нравится гораздо больше. – Девушка улыбнулась.
– Я позвоню, как буду готова.
Что-то снова останавливало меня от встречи с Раулем, и сейчас я знала, что это было. Я боялась. Боялась реакции парня на то, что он, возможно, станет отцом. Нет, я еще не готова. Я сама должна понять, что происходит, черт возьми.
– Девочки, обед! – прокричала мама откуда-то снизу. – Скорее.
Я сразу же изменилась в лице, догадываясь, что выгляжу хуже, чем смерть с косой. София снова хмурилась, наклонив голову вбок и пристально глядя на меня. Промолчала.
– Идем обедать, Софи. Нас ждут, – промямлила я, вставая.
А рука снова неосознанно метнулась к животу.
– Если решишься, только скажи. И я все устрою.
Я лишь кивнула. Мы вышли из комнаты и шагали по коридору к лестнице. София шла сзади в метре от меня. А я даже слегка пошатывалась. Только этого не хватало. Грохнуться в обморок при всех. Я ступила на первую ступеньку, когда увидела заходящую в дом Чики. От сердца отлегло, и даже стало легче дышать. Она со мной, она поддержит. Я улыбнулась, но улыбка сразу же сошла с лица, когда я, переставляя ногу на новую ступень, подскользнулась на чем-то мокром и полетела вниз, пытаясь ухватиться хоть за что-то, но хватала руками только воздух. Ужасный вопль мамы. Ошарашенное лицо Чики. А я кубарем лечу по крутым ступенькам, ударяясь ребрами об острые выступы. Воздух вылетает из легких. Нечем дышать. Боль во всем теле. Как будто трескаются кости. Удар об пол. Снова разрывающая боль. На этот раз в голове. И совершенно неожиданно темнота и тишина…
Глава 28.
Рауль.
Утро. Я шел с остановки, вытаскивая ключи от дома находу. На улице стояла невыносимая жара. Не было ни ветерка, а солнце палило нещадно.
Я провел по лбу рукой, вытирая бисеринки пота. Сейчас бы просто лечь спать. Я чертовски устал. Вечер на работе выдался просто ужасным. Почему-то именно в мою смену всем хотелось набить друг другу морды. Конечно, я не мог набить им их в ответ, хотя иногда очень хотелось. Придурков всяких было пруд пруди. Приходилось сдерживать себя и просто выпроваживать непутевых посетителей из клуба.
Я выбрал нелегкую работу, но, возможно, это единственное, что я умею делать на данный момент. И единственное место, куда меня все-таки взяли. Работаю вышибалой в клубе, но, мягко сказать, внешность моя не подходит под эту профессию. Зато удар отменный. И все, кто узнавал меня при входе, после шока и кучи вопросов старались не нарываться лишний раз. Тем, кто не знал, докладывали сразу же, как только они переступали порог клуба. Кто не понимал и нарывался, на своей шкуре узнавали, что это такое быть выкинутыми за шкирку из заведения самим Раулем Суаресом. Кто бы мог подумать, что я буду зарабатывать этим себе на жизнь. Скажи вы мне это полгода назад, я бы плюнул вам в лицо и посмеялся со своими друзьями над этой шуткой. Сейчас же. А что сейчас. Сейчас я меняюсь, черт возьми, и мне это нравится.
Мне нравится моя другая жизнь. Хотя и зарабатываю я и не так много, как хотелось бы мне. Но мы справляемся. Я, Рико и София – мы вместе. И они были рядом со мной уже какое-то время. Я отвлекался от всего с ними. И это радовало. Хотя каждую минуту Клер была в моих мыслях. Рико рассказывал обо всем, что с ней происходит. Как себя чувствует. Куда и с кем выходит. Я радовался как мальчишка, когда она поступила в университет. И я сам уже подумывал о поступлении, только чтоб быть рядом с ней и видеть иногда.
Да, Рико стал моей главной поддержкой. Удивительно, правда? Человек, который чуть не убил меня, брат девушки, которую я предал, стал тем, кто понял и остался рядом со мной.
Я рассказал им обо всем. О пари, от которого я отказывался безрезультатно. О последней гонке, после которой должен был уйти. О фотографиях, на которых я застигнут врасплох тупой сучкой, которая решила испортить мою жизнь. Да, о мертвых не говорят плохо, но о Рамоне хорошего-то ничего не скажешь. И да, я не был отцом ее ребенка. Об этом мне сообщил Наче после нашего с ним разговора тем же вечером. Я сразу был уверен, что ребенок не мой. Но удостовериться стоило. А вот Рейн после аварии был подавлен. Не сказать, что потеря Рамоны так сильно огорчила единственного сына одного из самых богатых людей всей Испании. Нет. Рейна больше всего огорчила потеря дочки, ведь он уже смирился с мыслью об отцовстве. Сейчас же парень не вылазит из дома, а иногда я с Наче и Лео езжу к нему, чтоб хоть как-то поддержать. Диего тоже уже дома, но мать парня не выпускает его, окружив такой заботой, что просто ужас. Но он терпит, ведь рядом с ним всегда его медсестричка. И это для него пока было главное. Я открыл ключом дверь дома и зашел в помещение. Темнота и прохлада сразу же окутали мое тело, и даже стало легче дышать. Я стянул кроссовки и, положив ключи на тумбочку, зашел в гостиную.
– София, я дома, – крикнул я на весь дом.
А в ответ тишина. Где носило Софи, я не знал. Обычно в это время она дома. А вот Рико, скорее всего, на работе. Он работал хирургом в той же больнице, что и его отец. Работенка просто ужасная, и именно он был тем, кто собирал Рейна буквально по кусочкам после аварии. С помощью опытных врачей, конечно же. Я поднялся по ступенькам на второй этаж и, снимая на ходу майку, толкнул дверь. Здесь было еще прохладнее. Свет не проникал в комнату. Окна были занавешены темными шторами. Помещение было маленькое, но вполне уютное. Все в светло-голубых тонах. Стены, пол, потолок. Кровать, на которой я кое-как помещался. Небольшой шкаф для вещей, которых у меня было не так и много. Телевизор, стоящий на тумбочке, и старое кресло возле окна. Ванная и туалет были общими и находились напротив комнаты Софии и Рико. Я, стянув с себя грязные вещи, кинул их на кровать. Взял полотенце и домашние шорты, пошел в душ. Простоял под прохладной водой минут десять. После такой жары контрастный душ самое то. Тело сразу же расслабилось. Было такое чувство, что ты смыл с себя тонну грязи. Я вышел, вытирая только волосы, и на мокрое тело натянул трусы и шорты. Протопал назад в комнату. Сейчас хотелось только одного: лечь спать. Я вымотался за эту ночь, и нужно было просто отдохнуть. Но не тут то было. Переступив порог комнаты, замер. В шоке открыл рот и снова закрыл. Какого хрена он тут делает?
– Пап, – позвал я человека, что, сидя в кресле, смотрел в окно.
Шторы уже были отодвинуты, и яркий свет проникал в комнату, слепя глаза. Отец встал. Повернулся и улыбнулся. Но какая-то тревога все-таки осталась на его лице.
– Здравствуй, сынок, – произнес он, оглядывая меня не с отвращением как раньше, а с каким-то интересом. – Как ты себя чувствуешь?
Я удивленно приподнял брови, проходя в комнату и вешая полотенце на дверцу шкафа. Но глаз с отца не спускал. Папа был единственным, с кем я говорил те две недели, что не вылезал из дома. Да, он волновался за меня. И я не стал отвергать его хоть какие-то попытки наладить отношения с ним. Хотя на тот момент мне было насрать на все.
– У меня все хорошо. Я в порядке, правда. Как видишь, жив здоров.
Взгляд папы окинул меня с ног до головы, переместился и пробежался по комнате.
– Не твой уровень, правда, – констатировал он.
Я непроизвольно сжал кулаки, напряженно глянув в глаза отца.
– Мне нравится жить здесь, – произнес я тихо. – Веришь, нет, но я чувствую себя комфортно.
Папа кивнул. Снова улыбнулся. Открыто и искренне. А я был удивлен, что же такого произошло, раз отец не орет на меня благим матом, а интересуется как дела.
– Сара волнуется за тебя. Ты обещал ей заехать. – Отец указал на кресло. – Можно я присяду?
Я только кивнул. Сам же, сложив руки на груди, облокотился на все тот же шкаф.
– Раз обещал, значит, заеду. Времени нет.
– Ты работаешь, Рауль? – спросил отец, резко меняю тему разговора.
– Да, – честно ответил я.
– И тебе нравится?
– Я не жалуюсь.
Отец сел и, откинувшись в кресле, расслабился. Задумался. Помолчал. Как будто и совсем не здесь, не со мной, а где-то в другом месте.
– Я хотел предложить тебе кое-что. Думаю, это хороший вариант для нас, – произнесено неожиданно.
Я удивленно вскинул брови, руками ероша свои короткие волосы.
– Что, пап? Может, мне это будет совсем неинтересно.
Отец усмехнулся, положив руки на стертые подлокотники. Этот серьёзный взгляд.
– Ты мой сын, Рауль, и я хочу, чтоб у тебя все было хорошо, – произнес он, прищурившись. – Я хочу, чтоб ты принял предложение работать в Suarez hotels. Я знаю, ты гордый. Но ты мой единственный сын. И ты станешь президентом компании в будущем.
Меня передернуло. Как будто ток прошел по телу от отвращения. Он знал, как я не переношу его работу, знал и все равно предлагал.
– Пап, твоя работа испортила мне жизнь, и ты это знаешь, – с презрением выплюнул я. – Я ненавижу все, что связано с этими деньгами. Я презираю себя за то, что столько времени пользовался твоими деньгами. Я не хочу все свое время проводить с бумагами и с людьми, которых я ненавижу и презираю. Я не хочу.
Все это я сказал на одном дыхании. Сон и усталость как рукой сняло. Волна злости и раздражения поднялась в груди, вызывая чувство беспомощности. Кем я был без отца все это время? Я был никем. Я был избалованной тварью. Сосунком, который в своей жизни не добился ничего. Почему я был знаменит? Потому что, твою мать, я сын Алехандро Суареса. Владельца крупнейшей сети отелей по всему миру Suarez hotels. Его деньги, его власть, его связи. Да, все это было. Но только сейчас до меня начало доходить. Я вытаращил глаза на папу, в полном шоке смотря на него. София не изменилась, София сильная. У Софии совершенно иная жизнь, чем у нас. Рико, семья, учеба. Несмотря на равнодушие отца, она осталась человеком. В отличие от меня и Беатрис. Мы делали свою жизнь. Каждый человек сам делает свою жизнь. Права была Клер. Во всем права. Мы все испортили. И в смерти сестры никто не виноват. Она сама. Давид не причем вообще, черт возьми. Мы сами. Мы сами выбрали все худшее, что только есть в этом мире. Не отец виноват в этом кошмаре. И даже не наша непутевая мать. Мы искалечили себя. Мы выбрали жизнь полного дерьма и грязи. А ведь у нас был выбор, у нас был другой путь. И мы были бы вместе. Все втроем. И отец помогал бы нам точно так же, как он сейчас помогает и поддерживает Софию. От злости и бессилия я саданул со всего маху по шкафу. Дверцы жалобно затрещали и открылись. На пол посыпались мои вещи. А руку неприятно сводило. За своей идиотской обидой на отца и желанием сделать хуже ему, я не заметил, как гублю свою жизнь, и Клер была мне послана, чтоб изменить ее. И у простой маленькой девчушки это вышло. Я понял главное. Я должен знать причины поведения отца, перед тем как обвинять его во всех смертных грехах. И я должен просить прощение за свое поведения. Я был виноват не меньше.
– Пап, прости меня, – выдавил я, захлебываясь словами. – Я идиот, пап. Я такой дурак.
Отец молчал. Только лицо его было край не сосредоточенно. Хмурое. Бледное.
– Рауль. Я хотел поговорить и об этом тоже. – Он с силой сжал ладони, переплетая пальцы. – Нам тяжело было понять друг друга. Но, сынок, я должен все объяснить.
Я шумно выдохнул. Как же тяжело. Я был таким придурком все это время. Я не пытался понять папу, прячась за своими обидами. Не пытался хоть как-то сблизиться с ним, несмотря даже на его попытки. Я не понимал очевидного. Во всем никто не виноват, кроме меня. Я перевел на отца взгляд. Он был крайне озабоченным. Ему было тяжело и больно говорить об этом так же, как и мне.
– Рауль, не вини себя одного. Мы все виноваты. Начну с начала, а ты выслушай меня, хорошо?
Я кивнул. Ноги подгибались, отказываясь держать меня. Сделав шаг, сел на кровать, впиваясь взглядом в лицо отца.
– Твоя мама… Я очень любил ее. Да я обезумел от любви к ней. Во многом это изменило мою жизнь, заставив пересмотреть свои взгляды на то, что я хочу делать в дальнейшем. Заставив себя заняться бизнесом твоего деда. И все это я делал на будущее для моих детей, – он замолчал.
Я ничего не ответил. Ждал, что же будет дальше, а на душе скребли кошки. Отец все-таки любил мою мать. Хотя я никогда не верил в это. Сейчас меня убедили в обратном.
– Я женился, а в 21 год у меня уже был ты. – Лицо его просветлело от воспоминаний. – Я обожал тебя. Я никого не любил больше, чем тебя, Рауль. Всегда. Ты был моим всем. Ты моя надежда, ты моя гордость. Несмотря ни на что, Рауль. Несмотря на то, что ты делал, я люблю тебя. Ты мой мальчик. Ты мой сын. Потом через два года появились наши девочки. Я был счастлив вдвойне. Ты же помнишь, как мы гуляли вместе. Как я возил тебя на смотровую площадку, помнишь? Это лучшие времена для меня. И сейчас я горжусь тем, что ты смог оставить ту жизнь, что была у тебя, и начать новую. Без меня. Без денег. Без ничего. Я был в шоке, когда ты бросил мне ключи на стол, развернулся и ушел. Это было самое приватное решение за всю твою жизнь.
Я сглотнул, расслабляя сжатые до этого кулаки. Отпустило. Стало легче. Только на душе так же гадко. Отец изливал душу. Но это было непривычно. И это было удивительно. Я даже подумать не мог, что когда-нибудь мы сможем спокойно поговорить с ним. И он любил меня. Несмотря ни на что. И ведь я тоже любил его. Хотя это было тяжело признавать. И мною гордились. И это значило, я сделал правильный выбор.
– Мы были счастливы. Я был счастлив. У меня было все. Деньги, карьера, семья. Все. До того проклятого дня, когда все рухнуло в миг. – Слова вывели меня из задумчивости, а убитый голос отца заставил посмотреть на его сердитое лицо.
– Что произошло, пап? – Я нахмурился, опуская руки на колени и соединяя пальцы в замок.
Он замер. Напрягся. Гамма чувств мелькала на его лице. Боль, страх, злость, раздражение.
– Я застал твою маму в постели с моим лучшим другом, Рауль. Ты представляешь, с лучшим другом, которому я верил. Я не ожидал такого. – Он перевел дыхание и нервно сглотнул. – Меня предали два самых близких человека. Меня сломали в тот момент. И я позволил себе сломаться и просто слететь с катушек.
Я в шоке уставился на отца, пытаясь хоть как-то осмыслить услышанное. Его предали. Собственная жена растоптала в грязи все его чувства. Его предал друг. Я смутно помню человека, который тоже исчез из нашего дома с уходом матери. Что бы было со мной, если бы Фабиан и Клер так предали меня? Это даже страшно представить.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |