Лихорадка под названием (СИ) 15 страница

Ч-что ты делаешь? – отбросив попытку оттолкнуть парня, попыталась применить излюбленный метод всех девушек - запудрить мозги и свалить по-быстрому!

Импровизирую, - промурлыкал этот нахал, медленно наклоняясь к моему вспыхнувшему лицу. – Никто не обратит внимания на влюблённую парочку, обнимающуюся в тёмном уголке, вот только…

Что? – практически прошипела я, с ужасом понимая, что через пару секунд в коридоре нарисуется нежелательный свидетель.

Вряд ли мы похожи на пылких влюблённых, - в пух и прах разнёс мои актёрские данные друг, - чего-то не хватает… Может, этого?

Стоило ему только замолчать, как в нескольких метрах от нас показалась мужская фигура, замеревшая в нерешительности на месте, и на этом мои наблюдения благополучно закончились. Прежде чем я успела донести до Германа смысл того, что мы теперь не одни, парень склонился к моей шее и, вдыхая запах цветочных духов, прошёлся кончиком языка от ворота свитера до впадинки за ушком. Сдавленно пискнув, непроизвольно обвила руками его шею. Одна ладонь легла на затылок парня, и пальцы неосознанно стали перебирать короткие волосы на затылке, побуждая Германа к более активным действиям. Савельников склонился к моему лицу, и накрыл своим ртом мои чуть подрагивающие губы. Глаза закрылись сами собой, а мой сдавленный стон удивления потонул в поцелуе.

Потерявшись в ощущениях, краем сознания почувствовала, как шаловливые ручки друга скользят по талии, очерчивают контуры бёдер, и игриво пробежались по спине. Мимолётные, дразнящие движения отдавались во мне приятной дрожью и толпой мурашек, а язык помимо воли вступил в «танец» с языком Германа. Молодой человек несильно прикусил мою нижнюю губу, чуть потянув её на себя, и почти сразу же «извинился», проведя по ней языком в ласкающем движении. С каждой секундой втянуть в себя воздух становилось практически непосильной задачей: голова кружилась, а тело томно изогнулось, требуя больше ласк… более откровенной близости.

Нашли место для порнографии, - процедил сквозь зубы мужчина в форме охранника. – Даю вам две минуты, и чтобы духу вашего тут не было, - сплюнув на пол, секьюрити, видимо, вспомнил свою молодость, поэтому поделился дельным советом от широты души. - Номер в отеле снимите!

Высказавшись, дядечка чуть ли не вприпрыжку унёся дальше по коридору, а Герман даже не подумал прервать наш поцелуй, скользя ласковыми движениями рук по спине. Игриво укусив парня за губу, воспользовалась его секундным замешательством, поэтому со стоном разочарования вырвалась из объятий и от греха подальше отскочила от Савельникова на несколько шагов, тяжело дыша и чувствуя, как горят участки кожи, к которым он прикасался.

Я так понимаю, что экзамен по лицедейству мы сдали на «отлично», - стараясь не покраснеть под непонимающим и каким-то расстроено-осуждающим взглядом друга, вспомнила о своей хвалёной стервозной стороне натуры. – Предлагаю уехать из Академии, пока добрый охранник не озадачился вопрос паспортных данных двух начинающих любовников.

Высказавшись, и не дожидаясь ответа, круто развернулась на пятках и пошла в сторону лестницы, по которой чуть ли не бегом спустилась на первый этаж, затылком ощущая странный взгляд Германа. Спустившись в холл факультета, дождалась, пока молодой человек поравняется со мной, и внаглую взяла его под руку. Хоть ноги всё ещё были ватные от пережитого стресса, но желание прикоснуться к Савельникову было ещё больше, поэтому не стала ему противиться… Ведь и у меня могут быть маленькие слабости!

Поймав удивлённый и какой-то настороженный взгляд друга, весело и легко рассмеялась, запрокинув голову назад. Представив, как именно мы выглядим со стороны, не смогла сдержать озорной улыбки, так и вылезавшей на лицо. Давно я себя так легко и свободно не чувствовала…

Ну, должны же мы и дальше соответствовать статусу влюблённых, - снизошла до пояснений, чувствуя, как напряжение до этого момента сковывающее тело, отступило. – Мало ли, вдруг тот охранник за нами наблюдает.

Согласен,- снова мурлыкнул Савельников, кончиками пальцев проведя по моей щеке, чем вогнал в краску смущения. – Наверное, нам ещё стоит по…

Что именно нам ещё стоило совершить для достоверности игры, мне было не суждено узнать: перед глазами неожиданно всё поплыло, а на уши словно натянули ватную шапку, практически полностью гасящую любые звуки. Сцепив зубы, усилием воли подавила рвотный порыв, и буркнув, чтобы Герман ждал меня на улице, ласточкой метнулась в сторону дамской комнаты, так кстати располагавшейся на первом этаже. Залетев в кабинку, согнулась над унитазом, придерживая волосы, лезущие в лицо, дрожащей от слабости рукой.

«Господи, неужели отравилась некачественными пирожными в кафе?..» - это была единственная мысль долбившаяся о стенки черепной коробки, пока мой организм высказывал своё веское и категоричное «фи» общепиту.

Тело сковала усталость, меня начало колотить в ознобе, а осознание того, что бедный Савельников прыгает на морозе в ожидании идиотки Огурцовой, ни капли не прибавило ни оптимизма, ни, к сожалению, долгожданного улучшения в плане самочувствия. Проведя в туалете минут двадцать, всё-таки нашла в себе силы оторваться от «фаянсового друга». Умывшись холодной водой и наплевав на жалкий внешний вид, вышла в коридор, чтобы сразу же врезаться носом в грудь Германа. Удивлённо уставившись на друга, смотрящего на меня с каким-то суеверным ужасом, не могла выдавить из себя ни звука, даже улыбка получилась какая-то наигранно-измученная.

Ты себя хорошо чувствуешь? – первым нарушил затянувшееся молчание молодой человек, окинув мою бледную мордочку пристальным взглядом. – Может, стоит поехать к Роману Константиновичу?

Милый, не говори глупостей, - с трудом узнав в жутком хрипе собственный голос, постаралась сделать мину, что так и должно быть, - просто переела жирных пирожных в кафе, вот и всё!

Ну, да, - вылил на несчастную меня тонну скептицизма друг.

Пойдём, - потянув настороженного парня за руку в сторону выхода, затрещала сорокой. – Ты же меня домой довезёшь, а то по такому холоду на остановке прыгать как-то не улыбается.

Конечно, бегемотик, - дежурно кукарекнул Савельников, бросив мимолётный взгляд на любопытного охранника. – Проходи, моя радость, - открыв дверь, молодой человек пропустил меня вперёд и, взяв за руку, уверенно повёл в сторону автостоянки. – Почему не спрашиваешь о досье, добытом на членов «Казанов»?

Вот сейчас в машину сядем, тогда и посмотрю его без лишних глаз, - практически повиснув на руке друга, с наслаждением вдыхала свежий, морозный воздух, придавший мне хоть каплю бодрости.

Павла, если тебе плохо, то могу донести до машины, - галантно предложил Савельников, тактично умолчав о том, что сразу же снова оттарабанит потенциальную больную в поликлинику, не взирая ни на какие доводы и протесты последней.

Всё хорошо, - поймав очередной недоверчивый взгляд, скрипнула зубами, отгоняя настойчивую головную боль, и весело, а главное искренне улыбнулась, - но мне приятно, что ты беспокоишься обо мне!

Садись уже, - щёлкнув брелком сигнализации, мой личный джентльмен снова открыл дверь с пассажирской стороны.

Какой ты милый, - не смогла сдержать умиления и язвительности, плюхаясь на сиденье. Дождавшись пока и Герман выполнит тоже самое, только сейчас поняла, что мы - два клинических идиота. – Савельников, твою же налево, мы ведь оставили копию досье на столе декана!

Огурцова, ну, что ты как маленькая, - ухмыльнулся друг, расстегивая драповое пальто и доставая из внутреннего кармана сложенные вчетверо листки. – Нельзя же всему сказанному так безоговорочно верить, на твоём жизненном пути могут попасться нехорошие личности, которые не преминут этим качеством воспользоваться!

По себе всех маньяков судишь? – нехорошо прищурилась, чувствуя, как меня буквально трясёт от еле сдерживаемой злости. – Зачем соврал в коридоре?

Хотел увидеть твою реакцию, - расхохотался этот… клоун, и завёл мотор.

Сцапав листки, демонстративно углубилась в чтение, хотя мысли были далеко от написанного. В голове безостановочно вертелась всего одна оформившаяся, но зато идиотская мысль: как вести себя дальше с Германом? Мы целовались уже два раза… И пусть по необходимости, но сам факт того, что этот засранец мне нравится, заставляет насторожиться. Может, стоит хоть как-то намекнуть Савельникову о том, что простолюдинка Павла Огурцова не устраивает нашего «золотого» мальчика как девушка, а через день-два поползут нехорошие слухи. Из домыслов студентов, приправленных буйной фантазией воздыхательниц наследника компании «ДомСтрой» будет следовать вполне логичное утверждение, что мы встречаемся. И потом докажи, что не верблюд!..

Ну, что скажешь? – сообразив, что пассажир никак не реагирует на вопрос, Савельников щёлкнул меня по носу. – Огурцова, не тормози!

Ты о чём? – не понимаю, зачем косить под дурочку, если на самом деле являюсь потомственной идиоткой.

Прочитала уже ксерокопию досье, хранящегося у Савелия Игнатьевича? – не проявив даже толику недовольства, неконфликтно пояснил водитель. – Жду твоего мнения.

Н-нет, ещё не закончила, - мысленно застонав, обозвала себя дурой и честно попыталась осилить «домашнюю» работу.

Копуша, - беззлобно поддели меня, но заметив сосредоточенную мину, почтительно умолкли.

Несколько минут в салоне авто стояла глубокая тишина. Мозг категорически отказывался верить написанному, да и разыгравшаяся с новой силой головная боль тормозила мыслительный процесс не хуже шлагбаума. Помассировав виски, поправила сползшую от этого на затылок шапочку, и снова пролистала отксеренные странички, надеясь, что сейчас процесс осознания пойдёт быстрее. Наконец, мне надоело изображать памятник даунизму, поэтому, собрав остатки воли в кулак, дрожащим голосом смогла-таки озвучить интересующий вопрос.

Думаешь, это правда? – наблюдая за тем, как за окном проносятся знакомые осенние очертания парка имени Максима Горького, сжала свободную руку в кулак.

Сильно на это похоже, - притормозив на красном сигнале светофора, молодой человек бросил на мою персону беглый взгляд. – Согласен, довольно интересный поворот, но если дать ему шанс на реальность, то всё становится довольно логично.

Не понимаю, о чём ты говоришь, - ногти больно впились в кожу ладони, оставляя неглубокие, кровоточащие бороздки.

Как скажешь, - заворачивая во двор моего дома, Савельников не захотел начинать беспочвенную ругань и спор. – Покажем добытый материал Васечкину, а уж он пусть решает, давать ему огласку или нет.

Притормозив возле нужного подъезда, Герман заглушил мотор и повернулся ко мне. В тусклом свете уличного фонаря чёрные глаза парня мерцали с каким-то дьявольским искушением, а лицо было бледным и усталым. Нестерпимо захотелось его обнять и, уткнувшись носом в мужскую шею тихо прошептать, что всё будет обязательно хорошо и не о чем переживать… Что я и проделала, даже не отдавая отчёта в собственных необдуманных действиях!

Я знаю, - прерывистый шёпот взъерошил мои волосы, а макушку обдало горячим дыханием, - просто в эпицентре событий как всегда окажешься ты, и мне это категорически не нравится!

Почему? – позволив себе расслабиться в кольце сильных рук, с удовольствием закрыла глаза, мечтая, чтобы это мгновение продлилось как можно дольше.

Тебе нравится, когда из-за тебя волнуются? – негромкий смех Германа отразился от стен машины и пульсирующим рокотом отозвался в моём замершем в сладкой истоме сердечке. – Да вы, госпожа Огурцова, настоящий эгоцентрик!

А ты как хотел? – послушно подхватила шутовской тон, понимая всю завуалированную серьёзность разговора. – Так что, попрошу не забывать, с кем разговариваешь… холоп, - каюсь, не смогла удержаться от подколки.

Ах, значит, «холоп», - нехорошо протянул Савельников, и стоило мне только дёрнуться в сторону спасительной двери, быстро вернул беглянку на место. – Может, стоит заняться твоим перевоспитанием, чтобы нос выше потолка не задирала? – и такой взгляд, что в срочном порядке захотелось пойти на кладбище и оккупировать незанятую могилку, обложиться чесноком и запастись остронаточенными осиновыми кольями.

Зачем же, - как известно, лучшая защита – нападение!, - мне моя корона не жмёт, поэтому не вижу смысла зря трепыхаться.

У, мы уже и до королевских атрибутов дошли, - хихикнул этот паршивец, медленно наклоняясь к моему лицу. – Смотрю, дело совсем плохо…

Наши губы разделяли какие-то жалкие полсантиметра, а сердце чуть не выпрыгивало из груди от предвкушения очередного поцелуя. Хоть сравнивать особо и не с чем, но прикосновения Германа, его ласково-напористые поцелуи и безобидные подколки заставляли радостно, а главное искренне улыбаться, внутреннее трепетать и… Всё больше и больше влюбляться в него, к моему огромному сожалению. Не знаю почему, но стать ещё одной «галочкой» в личном списке побед уважающего себя парня я не боялась, хотя и понимала, что пропасть между простолюдинкой и представителем «золотой» молодёжи нереально огромна. Может, немалую роль в этом сыграло наше знакомство, точнее его обстоятельства, а может, я просто безоговорочно верила Савельникову, полагаясь на пресловутую женскую интуицию.

Горячие губы молодого человека осторожно, словно давая призрачный шанс на спасение, дотронулись до уголка моего рта. Бедное девичье сердечко совершило неимоверный кульбит и забилось как при аритмии, а все мало-мальски разумные мысли и доводы стройными рядами отчалили в неизвестном направлении, на прощание помахав ручкой и пообещав слать открытки. Непроизвольно приоткрыв губы, уже готова была откликнуться на ласки парня, как из кармана куртки раздалась громкая мелодия, оповещавшая о том, что меня потеряли родители.

Да, мам? – подавив вздох разочарования, отодвинулась от соблазнителя.

Паша, ты где? Почему даже не сообщила нам с отцом, что куда-то собираешься? – Надежда Анатольевна сходу забросала непутёвую дочь вопросами. – Как ты себя чувствуешь, головная боль и тошнота прошли?

Мамуль, не волнуйся, - смотря на отражение Савельникова на тёмном стекле, не смогла сдержать проказливой улыбки. – Всё хорошо, через пару минут поднимусь в квартиру… меня друг приходил навестить.

Так вот откуда у нас тортик, - в телефонной трубке раздался весёлый голос отца. – Наденька, а у нашей дочери, оказывается, кавалер появился!

Всё, ложу трубку, - скуксившись на нелепое замечание родителя, оборвала связь. – Ну, что же, мне пора, - это уже было сказано Герману, но всё так же неотрывно смотря в окно.

Хорошо, - Савельников смешно поморщилась, но так и не догадался о «слежке». – Я заеду за тобой в два ча…

Не дав парню возможности договорить, быстро повернулась и, схватив за полы пальто, притянула к себе. Мимолётно коснувшись губами его губ, быстро выскочила из машины, опасаясь как бы не поймали, и не потребовали более детальных объяснений, подкреплённых действиями. О том, как завтра буду смотреть в глаза друга после подобной необдуманной выходки, пока старалась не думать.

И что это было? – Герман быстро пришёл в себя и выскочил из иномарки следом за мной.

Уже открывая железную дверь домофона (читай: заняв стратегически важную для отступления позицию), снисходительно пояснила, ехидно улыбаясь:

Молодой человек, если ваш интеллект не превышает высоту табуретки, то настоятельно прошу даже не пытаться залезть ко мне на трон!

И быстренько скрылась в подъезде, опасаясь справедливых репрессий со стороны обозлённого друга. Стоило мне только захлопнуть дверь и услышать звук защелкиваемого магнитного замка, как снаружи раздался глухой удар кулака по железу, а затем и злобное бухтение Савельникова, приглушённое толстым слоем железа. Как я ни напрягала слух, но так ничего разобрать и не смогла, поэтому пришлось топать на родной этаж и весь вечер выслушивать шуточки от родителей на тему загадочного жениха.

Несколько раз мама испуганно заглядывала мне в глаза и, как бы невзначай интересовалась самочувствием, но вроде бы успокаивалась, стоило ей только услышать дежурное «Всё нормально». Папа был настолько измотан на работе, что даже не обратил внимания на неестественную желтизну кожи дочери и покашливания Сашки, подхватившего простуду в садике. Одним словом, вечер прошёл как обычно, кроме сообщения, пришедшего буквально за пару минут до того, как я, выкушав чуть ли не упаковку обезболивающего и снотворного, провалилась в очередной неспокойный сон.

«Сладких снов, бунтарка! Искренне надеюсь, что приснюсь тебе:0)» - Савельников был как всегда в своём репертуаре и даже во сне хотел испортить мне жизнь.

Отослав в ответ нечто типа, «У меня сегодня по расписанию молодой Ален Делон», нашла в себе силы, чтобы закрыть глаза и добровольно провалиться в очередной кошмар, состоящий из десяти минут сна и часа нестерпимой боли и холодного пота в реальности.

ГЛАВА 2. Первый снег трагедии

Прыгая возле дверей «Ириски», никак не могла отделаться от странного, но нехорошего предчувствия, не покидавшего меня с самого утра. Герман, обещавший сопровождать пациентку Огурцову на прием к доктору Фильману, не смог приехать из-за каких-то дел в родительской компании, требовавших его срочного присутствия. Зато парень умудрился организовать «такси» в лице Егора, который, предварительно созвонившись со мной, договорился о том, что передам ему отксеренные документы, и вместо остановки «Визит» встреча переносится к кафетерию.

Павла, ты уверена, что он приедет? – рядом со мной топталась замёршая, но до ужаса упёртая Маняша.

Конечно, ведь ему выгодно получить листки как можно раньше и опубликовать материал, взорвав спокойную жизнь «Казанов» и Академии «Нация», словно бомбу с килограммом тротила! – чувствуя, как под куртку забирается мороз, зябко передёрнула плечами. – Ну, и где его носит, чёрт побери?!

Ничего не ответив, Мария Викторовна с удвоенной интенсивностью заходила кругами (правильно, нефиг было без куртки на мороз выскакивать!), вот только предчувствие, что девушку что-то гложет, никак не хотело отпускать непутёвую меня. Последив несколько минут за подругой, не смогла справиться со всё возрастающим волнение за душевное равновесие клиентов, которые не виноваты в том, что у Машки какие-то проблемы, пусть даже мелкого характера, поэтому включила домашнего психолога.

Булавинцева, что случилось?

Что за идиотские вопросы?! – выдала себя девушка с головой. – У меня всё как всегда: тихо и спокойно…

Бывает на кладбище, - некультурно перебила я, пытаясь поймать взгляд серых глаз. – Маш, не пугай меня, пожалуйста.

Блондиночка нерешительно замерла, повернувшись лицом к витрине кафетерия. Тонкие пальчики в нерешительности теребили рукав белого свитера, а нога, обутая в «угги», выбивала носком загадочный ритм, ведомый только взволнованной девушке. Худенькая фигурка устало сгорбилась, немного подрагивая от холода, и, когда я уже было собралась взашей запихнуть подругу в тёплое помещение, резко выпрямилась, принимая гордую и решительную осанку.

Паш, что ты понимаешь под любовью? – с места в карьер взяла Булавинцева, резко поворачиваясь к офонаревшей мне лицом.

Вылупившись на официантку как на снеговика, который неожиданно заговорил и одновременно сплясал кан-кан, при этом смешно размахивая ведром, снятым с «головы», попыталась взять себя в руки, а то пауза уже затянулась до неприличия. Честно, была готова к какому угодно признанию, начиная от идиотского: «Утром по дороге на работу споткнулась, значит, день неудачным будет…» и до эпопейного: «Я беременна!», но чтобы философско-романтичное… Что-то меня уже не тянет на разговоры по душам!

Все умные мысли, коими моя светлость так гордилась, стройными рядами умаршировали в неизвестном направлении, оставив хозяйку один на один со ждущей ответа подругой. Неожиданно в голову пришла бредовая мысль позвонить Герману и задать ему аналогичный вопрос, а потом, просто-напросто, просуфлировать полученный ответ Булавинцевой. Стоило только вспомнить о младшем Савельникове, как сердце в очередной раз сбилось с ритма, а вместо крови по венам потекла тягучая патока. Моя персональная проблема, связанная с «аритмией» с чёрными глазами, начала принимать серьёзный поворот.

Забудь, это на меня мороз негативно влияет, - Маняша сообразила, что подруга зависла надолго, поэтому попыталась сменить тему. – Как до…

Знаешь, может, будет звучать странно, но для меня любовь – это не фраза, когда звонят и спрашивают: «Милая, ты надела шапку, а то холодно?». А покупают красивый головной убор и самостоятельно надевают его на любимую девушку, обещая: «Если снимешь – убью!». Почему спросила-то про это?

Понимаешь, - на несколько секунд девушка замялась, но всё-таки закончила нелёгкое признание, - я, кажется, влюбилась!

Ух, ты, - искренне обрадовавшись за подругу, схватила окоченевшую Булавинцеву за руки, - и кто же выступает в роли счастливого принца?

А про кого сейчас говорила ты? – вопросом на вопрос ответила блондинистая оппонентка, невинно улыбаясь.

О том, кто может всего одним действием заставить меня замолчать…

Что, так страстно целуется? – мигом загорелись интересом серые глаза.

Я о злобном взгляде говорила, дурочка! – рассмеялась, чувствуя, как щекам становится жарко от приятных воспоминаний.

Высказавшись, покраснела аки маков цвет, но была настроена отрицать очевидное до победного конца, ссылаясь на долгое стояние на морозе. Напарница, умничка, лишь пристально посмотрела на меня, отметила наличие нового «колпака» с бумбоном, смущённого взгляда и счастливого выражения нахальной моськи, но спрашивать ничего не стала, за что я ей была особенно благодарна. Слава Богу, именно в этот момент рядом с тротуаром притормозил массивный джип Васечкина, давая мне такую необходимую возможность к бегству… То есть, к стратегическому отступлению по направлению к больнице.

Уже садясь на пассажирское место рядом с водителем, услышала весёлый голос подруги, решившей помахать уезжающей машине платочком:

Паш, а ты нас познакомишь?

Сначала даже не сообразила о ком речь идёт, но потом, сопоставив «два плюс два», опустила стекло и, высунув нос на улицу, довольно улыбнулась, интригуя любопытную Маню:

Ты с ним уже довольно давно и мило общаешься!

Что?! – раздавшийся на прощание вопль разгневанной девушки, не сулил мне ничего хорошего, а точнее допрос с пристрастием и очную ставку со всеми представителями сильной половины человечества из нашего с Машкой окружения.

О ком это вы? – плавно вклиниваясь в плотный поток автомобилей, Егор уверенно вёл машину, не отрывая взгляда от дороги.

Испуганно вздрогнув, быстро попыталась сообразить как бы поудачней перевести тему, а то с пронырливого корреспондента станется, если не вытянуть из меня всю правду, то догадаться самостоятельно уж точно! Но ведь никто не говори, что нужно перескакивать с одной словесной баталии на другую, поэтому просто сменим род деятельности и сделаем вид, будто не услышала вопроса. Решив, что любой уважающей себя девушке нужно почаще смотреться в зеркало, полезла в сумочку за вышеназванным предметом. Вместо косметички, которую снова благополучно забыла дома, пальцы наткнулись на сложенные вчетверо листки – добытый компромат на «королевскую» четвёрку.

Вот он, мой звёздный час – утереть нос противному Егору, которому плевать на проблемы и эмоциональный дискомфорт других людей!..

Куда положить материал? – стараясь, чтобы голос звучал ровно, и не выдавал моего возбуждённого состояния, покосилась на Васечкина.

В бардачок закинь, пока будешь на приёме у доктора, я как раз успею ознакомиться, - отдал целевые указания корреспондент, сворачивая на кольцевую автостраду. – На какое время у тебя назначена встреча?

В три, - посмотрев на сотовый, недовольно добавила, - у нас ещё тридцать минут, должны, по идее, успеть.

А то, - рассмеялась журналист, ловко идя на обгон фуры, - Павла, тебе сегодня выпала честь ехать со мной, прирождённым гонщиком, так что всё будет хорошо!

Уж лучше бы на автобусе поехала или такси поймала, - пробормотала себе под нос, откидываясь на мягкую спинку кресла и снова борясь с подступившей тошнотой.

Как ни странно, но до частной клиники, построенной за городом, мы добрались вовремя, и в пятнадцать минут четвёртого пациентка Огурцова входила в светлый и стильный кабинет к доброму доктору Фильману. Васечкин, сама галантность, остался нести вахту в машине, сославшись на то, что если нам с Германом удалось нарыть интересный материал, нужно написать статью и быстро отправить её на печать, чтобы уже с завтрашнего утра все знали правду о знаменитой «четвёрке», будоражившей не только девичьи умы и мечтания.

Добрый День, Павла Николаевна, - Роман Константинович был сама вежливость, что меня, откровенно говоря, уже порядком выбесило. – Как вы себя чувствуете?

Нормально, - довольно бодро и беспечно соврала, напрочь игнорируя вопросительно-недоверчивую мину эскулапа.

Да? – с сомнением протянул Фильман, листая какие-то бумажки, принесённые расторопной медсестрой. – Судя по результатам анализа крови ваше состояние оставляет желать лучшего. Головные боли, головокружение и тошнота мучают?

Нет…

Не врите, Павла Николаевна! – строго посмотрели на меня.

В последнее время головная боль практически не проходит, и добавилась рвота, - испуганно посмотрев на врача, уже намного тише закончила, - головокружений пока нет.

Павла… - проглотив официальную часть обращения, Роман Константинович сложил руки на столе, сцепив пальцы в замок, - больше никаких изменений в состоянии с того времени, как вы обследовались у нас, нет?

Нет.

А обмороки? – настаивал эскулап.

Бывают… - нехотя пришлось признаться, якобы совершенно случайно вспоминая об ещё одном отклонении от нормального функционирования организма. – Ах, да, недели три назад впервые пошла кровь носом.

В больницу вы, естественно, не обращались? – даже не столько спрашивая, сколько констатируя очевидный факт, пробормотал молодой мужчина. Ничего не ответив, лишь понурила голову, с завидным упорством рассматривая свои ногти на руках. – Павла, помните, вы проходили у нас компьютерную томографию? – Нарушил тягостное молчание врач.

А то, было дело: стоило мне только прийти в себя и хоть немного адаптироваться к новому месту пребывания, как несчастную пациентку Огурцову буквально затаскали по кабинетам, выписывая всё новые и новые процедуры/лекарства/направления. Из меня выкачали такое количество крови, что странно как я в обморок тогда не падала. Но странно, почему вдруг Роман Константинович вспомнил об этой незапоминающейся и довольно-таки безболезненной процедуре?..

Из-за халатности обслуживающего персонала, - словно отвечая на невысказанный вопрос, доктор Фильман дал исчерпывающие пояснения, - результаты ваших обследований были, к сожалению, утеряны.

Ничего страшного, - испугавшись, что меня по новой начнут катать в инвалидной коляске по огромному зданию поликлиники, попыталась отделаться малыми потерями, - у меня всё в порядке со здоровьем…

Павла, я прошу пройти всего одну процедуру, которая не займёт много времени и не причинит вам никакого неудобства, - молитвенно сложив перед собой руки, мужчина требовательно заглянул мне в глаза. – Я чувствую свою вину за то, что не уследил… Простите, если причиняю неудобства!

Ну, скажите, кто на моём месте сможет послать доброго дядю доктора, который так умильно выглядит и искренне сожалеет об ошибке? Вот и я не могу… Тем более что стараются ради меня, а это так повышает стимуляцию!..

Всё, правда, пройдёт быстро?

Даю вам слово, - чуть ли не перекрестился Роман Константинович, щёлкая кнопкой селектора и прося Розу Эдуардовну подготовиться. – Пройдёмте со мной, пожалуйста!

Павла Николаевна, проходите, пожалуйста, в кабинет Романа Константиновича, - промурыжив уставшую меня полтора часа на диванчике в приёмном покое, медсестра осчастливила последним высказыванием, словно тринадцатой зарплатой.

Поднявшись с надоевшего мягкого сиденья, протопала в указанном направлении. Кабинет ведущего специалиста клиники встретил ярким светом, стильно-медицинской обстановкой и гнетущей пустотой… Усевшись на стул для посетителей, стоящий параллельно креслу доктора рядом с рабочим столом, выпустила наружу внутренних демонов.

«Он что, издевается?» - галопом пронеслась мысль, и мне с трудом удалось подавить злобный рык. – «Сначала попросил приехать на десять минут, затем последовала непонятного назначения процедура, а потом долгое и нудное заливание зря потраченного времени прохладительными напитками! Ну, ничего, ведь когда-нибудь Роман Константинович соизволит-таки показаться здесь, вот тогда и поговорим по-мужски, в точности, как Машка учила!»

Строя кровожадные планы мести молодому эскулапу, не заметила, как на чистом автомате стала крутить в пальцах серебряное колечко с надписью «Пресвятая Богородица, спаси насъ!», подаренное верующей бабушкой на моё пятнадцатилетие. Неожиданно колечко проворно выскользнуло из рук и закатилось под стол врача. Замерев каменным изваянием на стуле (потерять столь драгоценный для моего сердца подарок ой как не хотелось!), испуганно и немного воровато оглянулась на дверь: не ударит ли моча в голову кому-нибудь заглянуть в кабинет Фильмана или самого доктора не принесёт ли нечистая? Но нет, «горизонт» был чист, а значит, полная свобода действий на ближайшую минуту-полторы мне обеспечена.

Быстро обогнув стол, снова почувствовала себя в роли уголовницы, вот только после вчерашнего приключения ко мне можно было смело цеплять ярлык «закоренелая». Присев на присядки, взглядом отыскала серебряный кругляшек. Поспешно достав потерю, быстро водрузила её обратно на средний палец левой руки, так сказать, во избежание нежелательного повтора. Уже принимая вертикальное положение и честно намереваясь вернуться на отведённое для посетителей место, совершенно случайно бросила взгляд на стол Романа Константиновича, заваленный бумагами, справками и журналами, сплошь и рядом посвящённых медицине. Особое внимание привлекла прозрачная пластиковая папочка, в уголке которой на белом прямоугольнике бумаги было каллиграфическим почерком выведено: «Огурцова П.В. 1991 г.р.».

Дата добавления: 2015-08-29