Стас вновь глянул на фото. А эта шлюшка тоже хороша. Крутит со Стасом, и на стороне тоже крутит. И с кем! А может, уже - с кеми? Стас аж скривился.
- И давно у вас любовь? - поинтересовался Стас.
- Три недели, - лицо Рамзана напряженное и злое.
-А от меня что требуется? Я не понял.
-Отпусти Алису. Нэ звони ей, нэ встречайся, - голос чеченца становится глухим и угрожающим, глаза темнеют, и еще явственнее слышится акцент.
- Что-нибудь заказывать будете? - официант, заметив напряженную позу чеченца и резкий жест руки Стаса, быстро ретировался.
Стас вздохнул и помолчал. Командир мог бы гордиться выдержкой своего бойца.
Говорить Рамзану, что отношения Стаса с Алисой закончились с той самой секунды, как Стас увидел ее на фото с чеченцем, он не стал. Много больно чести, пусть помучается.
Или девочка кому-то дорожку перебежала, и ее надо убрать по-быстрому, или... Рамзан действительно влюбился. Узнал, с кем встречается Алиса, и теперь откровенным мужским разговором отсекает любовника. Чтобы была только его.
Или еще какой хитроумный план от этих стукнутых на всю голову?
Но с Алиской надо поговорить. Без свидетелей.
- Рамзан, ты меня совсем расстроил. Не ожидал я такого от нее...
Лицо Рамзана каменное. Реально заинтересован.
- А я вот слышал, что у тебя жена-красавица. Чеченка, - резко поменял тему Стас, внимательно наблюдая за Рамзаном, - молодая, красивая...и ребенок у тебя. Девочка, да? - короткий выдох Рамзана. Наслаждайся, чечен. Стас продолжал мягко и вкрадчиво:
- Жена, дочурка, дом - полная чаша, куча родственников. Нет, понимаю, вот - я. Холостой, свободный, что угодно себе позволю. А ты, Рамзан? Тебе-то что не живется? Зачем тебе эта...русалка? - Стас назвал бы Алиску правильным словом, да этот горец вон уже, на взводе. Сейчас того гляди начнет здесь своим пистолетом размахивать. А это совсем не нужно Стасу.
- Я сэрдцем к ней прикипел. - Стас аж глаза закатил. Вот бы на видео снять, ей-богу! Влюбленный в русскую шалаву кавказец. Это ж надо какой кошмар. И влюбленный в уже бывшую девушку Стаса. Вдвойне весело.
-Не понимаю, Рамзан, этого...
-Отпустишь?
- Да идите на все четыре стороны, - в сердцах бросил Стас, - думаешь, мне жалко? Я свои игрушки старые хоть кому отдам. Тебе-то самому как, нормально?
У Рамзана желваки заходили на скулах, и Стас почувствовал себя отомщенным. Не только за себя - даже за Чечню и за Командира. А чего нет, если чеченец сам себе устроил веселуху?
- Отпускаешь, значит, - прошипел кавказец. Горяча же кавказская любовь, как бы Алиска не обожглась...
Стас кивнул.
-Ну если она тебя любит, что я, мешать вам буду? Да живите как хотите. Жену обманывай, твое дело. Только знаешь что, Рамзанчик... Переговорю я все-таки с Алиской, ты уж не обессудь. Напоследок, дорогой. Черт тебя знает...
Чеченец задышал тяжело и часто, но Стас благополучно это проигнорировал.
- В это же кафе и привезешь. Мы поговорим один на один, уж извини, Рамзан. Кто тебя знает, может, ты ей угрожаешь чем.
- Я нэ угрожаю...
-Мне плевать, что ты сейчас говоришь. Завтра в этом же кафе в час. Я как раз здесь пообедаю, а Алиска пусть приходит и подтверждает твои слова. Но если все это не так, Рамзан,- Стас недобро посмотрел на кавказца, - ты знаешь, мы своих не бросаем. Пусть и шалав.
- Она нэ шалава!
- Ой, твою мать... - Стас встал из-за стола, поняв внезапно, что если развивать тему, то добром это все не закончится, - Завтра в час. На пару слов. Лично Алиска, и больше никого. А не привезешь, считай, не даю вам благословения своего христианского... тьфу, аж противно!
-Привэзу.
хомячок 09.07.2014 14:42 ' глава 12. часть 2
Больше Стас не стал задерживаться. Вышел из кафе, ощущая буравящий спину недобрый взгляд.
Каждый шаг отдавался в голове грязным ругательством. В машине Стас вообще покрыл Алиску армейским трехэтажным матом. Чуть полегчало. Стас немного отъехал от кафе, припарковался в каком-то дворике. Прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла. Нужно хоть чуток успокоиться, чтобы домой ехать.
Вот дрянь. Воистину, если бы Алиса нашла себе какого-нибудь толстопузика из русских, Стаса меньше бы задело.
А ведь встречались чуть больше двух лет. Неплохой срок, между прочим. Конечно, Стас кое-что замечал и раньше, но не в таких размерах. Тогда, в начале их отношений, он просто закрывал на это глаза - сам был грешен, тоже встречался не с одной Алиской. Потом как-то все остальные отсеялись, и осталась одна она. И отдыхать вместе летали, и много еще чего, и Стас уже не слышал ни чужих смс, ни звонков - не было их. Или эта тварь стала хорошо шифроваться?
А теперь Алиска отправила его в нокаут - лучше не скажешь.
И ведь дело-то какое. Модельки круга Алисы реденько связываются с нерусями. А если и связываются, только с очень богатыми нерусями. Морщат носики, отворачиваются от прочих. Тоже есть какие-то понятия, с кем водить дружбу, а кого обойти стороной.
Рамзан был из середнячков. Вообще никто, если уж судить по городу. Чем же привлек он Алиску? Лучше трахает? Алиске захотелось новенького? Здесь уж Стас никак не мог нафантазировать, чего уж такого особенного умеет этот чечен. Связывает и бьет, небось, или развлекается ножиками в постели. Этого Стас не практиковал и не собирался. А может, следовало бы?
Стас продолжал сидеть в машине, только глаза открыл. Из окна видел пустую детскую площадку. Качели, несколько лавочек, какие-то стареньки советские устройства типа шведской стенки. Яркий осенний денек - бывают же такие.
Стас теперь свободен. Из его жизни ушла, подленько махнув русым хвостом, голубоглазая сирена. Вряд ли там какие-то разборки. Действительно, Рамзану она понравилась. И Алиска не подозревает, наверно, что этот разговор состоялся. Так и продолжала бы молчать, и выкручиваться по-всякому, параллельно встречаясь с обоими. Только Рамзан, видно, не из глупеньких. Узнал у кого надо, за кем официально числится Алиска - Стас даже мог назвать имя информатора - а дальше дело техники. Подловить, сфотографировать, предъявить фотографию. Ладно, не видео предъявил. И на том спасибо.
Стас с силой сжал руками руль. Нет, Рамзан никогда дураком не был. Поэтому и хорошо живет. Не скачет по горам и не стреляет в неверных, а построил и купил себе все, что хотел, завел семью, зарабатывает деньги...
Из всего произошедшего следует, что Алиску он посадит под замок. Купит ей квартирку, слово за слово - и вот Алиска уже в повязке на башке и длинном балахоне сидит беременная дома. Никаких тебе клубов и Египтов, алкогольных коктейлей и прочего растлевающего влияния цивилизации. Босая, беременная и на кухне - чем не хеппи энд для русской красотки?
А может, так даже к лучшему, зло подумал Стас. Судьба часто баловала его, и здесь, видно, печется и волнуется.
Отношения с Алиской никуда бы их не привели, а запирать, как собственник чеченец, он бы ее вряд ли стал. У русалки были и планы, и очень амбициозные мечты, а семья и дети, как знал Стас, туда в ближайшие лет десять не вписывались. Но даже если Алиска захочет от Рамзана уйти, просто так ей от чеченца не отделаться.
Ну вот и пусть идет к черту...
Стас не торопился домой, все сидел в машине и прислушивался к своему внутреннему состоянию. 'Отстраняйся и наблюдай', - Командир твердил это юному Стасу в первый год чуть ли не каждый день, а он все фыркал, помнится.
Молодой безбашенный юнец. Сколько гонора тогда было... Отошло, присыпало изморосью лет. Теперь уже не так больно терять.
'Только размер потери делает смертного равным Богу', - отозвалось неожиданно в голове Стаса.
Или эта потеря не такая уж была и большая.
Вероника. Голубые глазки, пухленькие щечки, смешной кафтанчик. Он смеялся над ней когда-то. Все задирал нос и не верил, что когда-нибудь скажет хоть слово, даже повернется в ее сторону. Чертов гонор. Он же успешный малый, и у него многое получается, а с неудачниками зачем общаться? Нужно всегда идти вперед, никуда не оглядываясь, завоевывать новые рубежи, совершенствоваться во всем. Не оглядываться на то, что было.
Кто же знал, что прошлое всегда рядышком, подвывает в одинокие осенние вечера под окнами, стучится в память, что оно все длится в настоящем и имеет свою инерцию, даже сейчас, когда ты не подозреваешь об том, и думаешь, что изменился...
А ты остаешься таким же. Глупый мальчишка с гонором, который так искал ударов судьбы, чтобы доказать, что можно умело их переносить, а она, вредная, все удары отводила, позволяя для тебя лишь щелчки по носу - не более. И колонну-то твою джигиты неудачно для себя обстреляли, и хорошего чеченского снайпера ты по счастливой случайности заметил, и осколки прошли по касательной по твоей груди, не причинив особого вреда. Щелчки для зарвавшегося парня.
И только потом стала бить. Не тебя - других. Издевалась, паскудная.
Ну и что - Алиска? Комарик от судьбы. Привет, Счастливчик, не забывай, я рядышком.
А если на ее месте была бы Вероника?
Не получалось об этом думать. Мозг выталкивал мысли об этом.
Все нерушимо. Мы играем в шахматы, и скоро перейдем к более серьезным играм. У Вероники не может никого появиться за это время. Просто не может, и это не обсуждается. Ей не везло эти годы, неужели сейчас что-то изменится? Она осторожна и замкнута, и слишком погружена в себя - ей не до других мужчин. Кроме Стаса.
хомячок 14.07.2014 11:39 ' глава 13. часть 1
Я забыл, с чем рифмуется 'жди'.
Но у времени много слов...
Би-2. 'Никто не придет'
Вот она, ясноглазая. В длинном, до пола, голубом сарафанчике словно парит по воздуху, а не идет в легоньких босоножках по полу кафе. А уж какие золотые сережки и браслеты! Прямо как елка праздничная увешана. Стас специально внимание обратил: он не дарил Алиске таких, новенькие. Рамзанчик расщедрился.
И на голове очень веселенькая повязочка, тоже голубая. Вроде бы и не чадра, или как у них тот платок называется, она просто волосы придерживает, вместо ободка, чтобы не разлетелись, но все же. А раньше все носила платья выше коленок, и чтобы тряпку какую на голову - да никогда в жизни. Вот как любовь горячего горца девицу меняет.
- Ну и как ты, Алисочка, докатилась до такой жизни? Рассказывай, дорогая, - обманчиво ласковым голосом начал Стас. Злости на Алиску уже не осталось. Ушла - и ушла. Туда ей и дорога.
- Стасик, - русалка прячет свои удивительные глазки и скромно садится на стул рядышком. Стас незаметно поднял глаза и посмотрел в окно кафе. Дежурят там Рамзан и еще двое его дружков, смотрят за Алисой. Нет, вот ведь просил - привози Алиску и сам приезжай. Про сопровождение не сказал ни слова. Ничего святого.
- Ну что - Стасик? Сразу - Стасик. Попалась ты, мать... А ты думала, что? С обоими спать удастся? Нет, дорогая, такого не будет никогда.- Стас недобро посмотрел на Алису, и из голоса медовые нотки убрал. Но злость в голосе Стаса ее не смутила, робость и скромность тоже куда-то исчезли.
- Может, и думала, - отвечает хладнокровно. О, да. Вот это - настоящая Алиса, - Стас, это так...несерьезно. Я и встречалась с ним недолго, всего несколько встреч...
- А вот это ты Рамзанчику теперь рассказывай, - также равнодушно и холодно ответил Стас.
Алиса прямо впилась глазами в лицо Стаса. Голубые глазки вмиг стали ненавидящими.
- Значит, все? Мы с тобой... - чуть не прошипела она.
- Все. Иди люби своего чечена. После него мне ты не нужна.
Алиска взметнулась - даже косынка с волос слетела.
- Придурок, козел... - подхватила свою юбку и выбежала на улицу. Стас и не ожидал другого. Эта не станет ничего выпрашивать, и каяться тоже не будет. Алиска из других, высокомерных и независимых. Своей независимостью и зацепила чеченца. Ох уж он ее добивался, наверное...
Стас продолжал смотреть в окно. Алиску усадили в черный Хаммер, двое дружков сели в машину, а Рамзан в кафе направился, и через несколько секунд Стас уже видел его подходящим к своему столику.
- Я нэ обманул. Никаких разборок.
-Никаких, - согласился Стас, - держи свою королевишну от меня подальше. Видеть ее не хочу.
- И ты...
- Я за себя все сказал уже, Рамзан. Она твоя, и я не претендую. И ты - без претензий. Ни сейчас, ни потом, чтобы там Алиса тебе не наговорила. Ясно?
-Да.
Больше Рамзан разговаривать не стал. Поскорее вышел из кафе - увозить свою ненаглядную. Стас смотрел и диву давался: почему же влюбленные мужики всегда смешны и жалки?
- Сегодня что-то опаздываешь.
- Устал ждать? - улыбаюсь я. 'Ты когда уже прилично оденешься, сволочь? Опять мне из-за тебя ночь не спать?'
- Нет.
Снимаю обувь, расстегиваю куртку. У меня уже есть отведенное место и для куртки, и для обуви. Аккуратист Стас все определил и выделил. Очень мило. Я здесь прямо как кошка. У кошки же есть свои места в доме - туалет, корзинка для сна, правильно? Вот и у меня, даже стул есть, на котором постоянно сижу, и он всегда стоит задвинутым, когда я прихожу, и Стас насмешливо говорит, что стул лично мой... Да ладно, чего там. Я согласна.
- Сегодня в шахматы, как обычно? - протягиваю Стасу пирог, обернутый в фольгу. Стараюсь с недавнего времени печь что-нибудь, чтобы прикармливать Стаса. Первый пирог я принесла совершенно случайно неделю назад по случаю начавшихся каникул (ну, захотелось мне праздника, и чтобы не только я праздновала) и увидела неприкрытую радость на его лице. Стас его и съел почти весь, кстати. С тех пор я обрекла себя на новые мучения: заниматься выпечкой, вопреки всем репетиторствам и тренировкам. Но радость в глазах Стаса того стоит, хотя он ее и не афиширует. Что там говорят про то, что мужчины любят желудком?
Стас заинтересованно смотрит на пирог.
- С чем? - спрашивает, как ребенок.
- Сегодня с картошкой.
-Клево, - сейчас Стас такой милый и домашний, что хочется его расцеловать. Эх...
Иду следом за ним на кухню. Стас аккуратно кладет пока неразвернутый пирог на тарелку, включает кофеварку. Привычно расставляю шахматы на доске, стоя у стола - сто раз так делала.
Поиграю немножко: часика через два ко мне домой должен прийти Марк, а нужно и Жужика выгулять, и немного прибраться к приходу мальчика. Обычно я сама хожу по квартирам детей, или занимаюсь с ними в школе, но в этот раз Марк упросил позаниматься у меня дома. Он, видите ли, хочет, чтобы пес рядышком сидел. 'Папа не разрешает заводить собаку, Вероника Васильевна, - сказано трагически, - он работает много, а я не смогу за ней хорошо ухаживать...' - в глазах настоящее горе. И не отказать никак такому мальчишке.
Внезапно настораживаюсь: что-то не то. Стас подходит ко мне сзади. Он стоит очень близко -меньше чем полшага назад, и я спиной упрусь в его широкую грудь. Из-за моей спины он протягивает руку и ставит на доску последние две фигурки, которые я не успела определить на свои места. Замираю не от испуга - от пьянящего чувства близости. Стас совсем рядом. И можно развернуться к нему лицом, посмотреть в почти всегда холодные серые глаза и...
Держи карман шире, Вероничка. Очнись, принцесса. А очередную порцию насмешек не хотите ли?
Нет, никак он не успокоится. Что нужно сказать или сделать мужику, чтобы он прекратил свои грязные шуточки? Подумать боюсь.
Сейчас вновь что-нибудь сморозит гадкое.
- Стас, не надоело еще? Ну что за приколы? Отойди, - раздраженно дергаю плечами.
- Мешаю? - руки Стаса ложатся мне на плечи и очень медленно скользят вниз.
-Напрягаешь. Отстань, говорю, - мурашки бегут по спине и становится жарко от такого ласкового, странно нежного прикосновения его рук. К сожалению, мне слишком хорошо известно, что ничего за этим прикосновением не стоит, кроме развеселого армейского юмора и желания надо мной поиздеваться, в очередной раз доказывая себе, какой он крутой парень.
- Знаю наизусть все твои штучки. Сейчас начнешь прикалываться надо мной, дай только повод. Извини, как-то не хочется сегодня все это слушать.
- А ты не слушай... - Стас прижимает меня к себе. Снова дергаю плечами - бесполезно, не вырваться, даже толком не шевельнуться. Мышцы рук у Стаса литые. И не пикнешь, если вдруг приобнимет такой где-нибудь в переулке.
Я оказываюсь почти полностью прижатой к Стасу - он держит одну руку на моей груди, другую - на талии, и спиной ощущаю сильное жесткое тело. А еще - что-то твердое ниже пряжки джинсов, отчего краснею как помидор: уж очень хорошо понимаю, что это такое.
И как током ударяет желание, колени сразу же слабеют и подгибаются. Я же тоже не железная. И периодическое лицезрение полураздетого красивого мужика - его обтягивающие майки все равно как полураздетость, там все мышцы просматриваются отлично - не способствует сохранению чести и достоинства.
Стараюсь спокойно выдохнуть, параллельно ругаясь про себя на чем свет стоит. Если он так и дальше меня будет прижимать, долго сохранять безразличный вид я не смогу. Совсем расслаблюсь в его руках, и он сможет делать все, что хочет - слова не скажу. Да что слово - сама с него одежду сорву.
Только не стоит делать ничего подобного. Стас потешит свое самолюбие, а что будет со мной после этого секса на один разочек? Как потом на себя и на него смотреть? Смотреть и понимать, что тебя просто использовали...
- Руки убери! - не узнаю своего ледяного голоса. Ух ты, могу говорить так же, как и Стас, и даже с большей выразительностью. Чувствую, как Стас тоже замирает на мгновение и чуть ослабляет хватку. Не ожидал зубастую Веронику. Я и сама не ожидала, что меня так заденет эта последняя его выдумка.
- А если не уберу? - шепотом интересуется Стас, опаляя мое ухо горячим дыханием. Так хочется закрыть глаза, и пусть он делает со мной все, что хочет. Хорошо, допустим. А потом-то - что? У него вон Алиса имеется, да и еще кто-нибудь. Стас - красавчик, видный мужик. Сердце наполняется злостью и обидой. Я-то тебе зачем, любимчик судьбы? Даже с моей к тебе большой влюбленностью?
- Не уберешь - больше меня здесь не увидишь, - чеканю негромко. Свои руки Стас, помедлив несколько секунд, неохотно убирает и отстраняется.
- Не буду хулиганить, Вероничка. Я хороший мальчик. Все-все, - Стас отходит от меня, выдвигает стул и садится напротив. Вздыхает горестно, разглядывая меня. Представляю, как выгляжу. Раскрасневшаяся и встревоженная. Ладно бы только это.
Тело скручивает от мучительного желания, которое с начала большого шахматного турнира копится неделями, точнее, скоро счет пойдет на месяцы. У меня-то, в отличие от Стаса, никого нет. И давно уже не было... ничего не было.
-Ну что за женщины пошли. И приобнять-то нельзя, - недовольно говорит Стас, но в глазах поблескивает все та же усмешка. А я о чем говорила? Для него это все - игра и развлечение. Не больше.
- У тебя есть, кого обнимать. Вот вперед и с песней,- повторяю не первый раз.
-А что там с твоими личными делами?
Присаживаюсь на стул напротив. Будем играть, что ли? Дышать легче не становится, ноет грудь и в голове шумит, как от выпитого шампанского. Ничего, все пройдет. Сейчас партия в шахматы, я отвлекусь и перестану замечать бесполезное возбуждение.
- А мои дела - это мои дела, - заявляю уверенно. Только о личной своей жизни, которой, увы, пока нет, я Стасу еще не рассказывала. И так уже знает о моей жизни больше, чем некоторые подружки и родственники.
- Мы вредные какие, да, золотко? - подмигивает мне Стас и полностью расстегивает рубашку.
- Это еще что такое? - ошарашенно спрашиваю я, наблюдая за раздеванием. На смугловатой груди несколько шрамов, и ужасно хочется дотронуться до них. Закусываю губу и отвожу взгляд - от греха подальше.
- Жарко стало, - обезоруживающая улыбка. Ну обалдеть просто! Жарко ему.
Простые как две копейки эти военные.
- А водички холодной попить не пробовал? Говорят, помогает. И не только он жары, - мой многозначительный взгляд на джинсы Стаса. На причинное место я посмотреть, конечно, не могу, - мы сидим за столом вновь друг напротив друга, но Стас вытянул свои длинные ноги, и смотрю на его джинсы чуть ниже колен. Меня обзор устраивает: и вроде бы ни на что непристойное не намекнула, но и не проигнорировала случившийся эпизод. А там уж как кто поймет. И Стас понимает, естественно. Он смеется. Хотя, нет. Это даже смехом назвать нельзя. Просто ржет, ударяя ладонями по коленям.
Я здесь еще клоун. Скоро буду деньги брать за веселье.
- Вероничка, ты чудо! Не, серьезно...
- Ты будешь играть сегодня, весельчак? - злюсь уже не по-детски, хотя тело продолжает умолять о запретном. Продолжаю до сих пор чувствовать объятия Стаса, словно он обнимает меня даже сейчас, - меньше чем через два часа ко мне домой ребенок прийти на репетиторство должен, поэтому некогда смеяться с тобой. Это вы ворочаете большими деньгами, а я их понемножку зарабатываю и с великим трудом, между прочим... Или мы с тобой играем, или я - домой. И еще с Жужей гулять.
- Играем, Вероничка, играем... - Стас, все еще посмеиваясь, переставляет пешку, - так что у нас там с личным?
Быстрый взгляд на меня из-под выгоревших ресниц.
- Все хорошо, - клянусь очень торжественно, - мои отношения цветут и пахнут. Не хуже твоих.
Съешь, дорогой. Да что за дурацкие вопросы? Как будто тебе, Стас, интересно. В жизни не поверю.
- Поподробнее можно? - лукавый взгляд серых глаз. Я бы растаяла от этого взгляда, если бы он не сопровождал ненавязчивый допрос.
- Нельзя.
Стас многозначительно поднимает брови, а я продолжаю тихо беситься. И за свою жизнь ужасно обидно.
Ну почему одним дается все, Отче, почему? И почему у других все отнимается? Как определить, по каким законам вращается колесо фортуны? И как попасть в обладатели счастливых билетов?
А нужно ли, думаю отстраненно. Счастье - такая призрачная штука. И у каждого счастье - свое. Я говорила об этом Ане. Но почему же мне иногда кажется, что и это суждение - ошибочное?
Делаю ход конем, и Стас задумывается над следующим своим ходом. Его рука застывает на одной фигурке, взгляд перебегает с белых фигур на черные - он погружается в просчитывание ходов. Рядышком с шахматной доской теперь стоят часы: это я поставила такое условие. Мой ученик делает большие успехи.
- Теперь ты, - Стас переставил слона и откидывается на стуле, заложив руки за голову, - так что ты мне рассказать-то хотела?
Вот пристал.
- А тебе зачем? - одна из любимых фраз Стаса. Я ее тоже взяла на вооружение, - Опять заскучал? Наверно, Алиска на Таити умотала? Или еще куда?
Стас хмурится. Скорее всего, 'еще куда'.
- Твой ход, - легко переставляю фигурку. Я сознательно сдаюсь, загоняя себя в будущий проигрыш. Пускай Стас порадуется, может, перестанет устраивать мне в который раз гестапо.
- Ты специально лажаешь, дорогая? - цокает языком Стас, - это же глупый ход. Ты же у нас гуру в шахматах, но эту глупость увидит даже начинающий...
- Мозги, видимо, не соображают после ваших обнимашек, - бросаю я. Никогда не признаюсь в подстроенном самой себе поражении. Стас довольно улыбается.
- Так, может, я не с того начал нашу игру в шахматы? Надо было что посерьезнее сделать, тогда бы я всегда побеждал, а, Вероник?
- Толку-то. Тогда бы в шахматы играть не научился, - отвечаю максимально равнодушно. Вот так и живем. Мало того, что в школе сижу как на вулкане, так еще и здесь не все спокойно, и постоянно надо отбивать мячики подколов. Как же я устала от всего этого! Почему мы со Стасом почти никогда не можем поговорить по-нормальному, без этого вечного сексуального подтекста, такого обидного для меня? Дразнит девочку конфеткой. И знает прекрасно, что конфетку давать такой без надобности, и все равно - дразнит.
А как хочется поговорить с кем-нибудь! О холодной осени, о твоих маленьких радостях, о печалях... да о чем угодно! И не ждать насмешки в ответ. И не думать о том, что говоришь, просто говорить - от души, искренне, не таясь, о том, что волнует и вдохновляет. А потом - познакомиться еще ближе, чтобы ближе некуда, и тоже не бояться, что ты не понравишься, что сделаешь что-то не так...
Неужели я хочу так много?
- А может, ну их, шахматы, - голос Стаса звучит очень многообещающе.
Кручу пальцем у виска. Такое мне не свойственно, но Стас очень старается. Желаю треснуть его по голове чем-нибудь тяжеленьким! Или сесть к нему на колени и целовать без памяти.
Но второе невыполнимо в силу моих устойчивых принципов, а первое - потому, что в принципе невыполнимо. Стас все-таки еще и тренер по рукопашке, а я даже не могу представить, как человека можно ударить.
- Играй давай. Хватит уже шуточек. Стас, правда... хватит. Ты прямо сегодня отличаешься. Я не понимаю, чего ты добиваешься, честно. И понимать не хочу. Но если ты в таком же духе будешь...
- Виноват, Вероника Васильевна. Играем молча. Только ты не лажай специально, пожалуйста.
- А ты ко мне не приставай с вопросами. И не только с вопросами...
- Это как получится...
Прикрываю глаза на секунду. Ну не сволочуга?
Волнует меня еще и то, что эти все подначки самым плохим образом влияют на мое тело. Чувствую покалывание в кончиках пальцев, ужасно хочется прикоснуться к обнаженной груди Стаса, просто до боли. Тело продолжает гореть, низ живота предательски ноет, а трусики уже давно стали мокрыми насквозь. И это все от чего? Приобнял, чуток разделся и сделал несколько намеков. А если смешки будут посерьезнее, что тогда?
Плохи мои дела.
Сегодня приду домой и опять на сайт знакомств залезу. Или...или не знаю что. Но и эту ночь я проведу в обнимку с флакончиком валерьянки. Пожалуй, треснуть когда-нибудь за все мои страдания Стаса все же не помешает.
Мой телефон издает привычную мелодию звонка.
- Сейчас, - тихо говорю я и лезу в сумку, которую всегда вешаю на спинку стула. Стас отходит к кофеварке - налить кофе.
-Будешь? - спрашивает негромко. Киваю и смотрю на загоревшийся экранчик телефона. Это Роберт, папа Марка.
Едва ли я могла когда-нибудь подумать, что именно тогда, когда буду играть со Стасом в шахматы, мне позвонит мужчина. Стас - это одно дело, ему кто угодно звонить может, но я...
Всегда говорю детишкам: сегодня мы в грязи, а завтра мы князи. Или наоборот. Неисповедимы Твои пути, Отче.
Ну, Стас, держись!
Миг моего торжества. Фанфары, пожалуйста, включите тоже. Не одному тебе, Стас, звонит противоположный пол! Прямо-таки наполняюсь гордостью. Закроем глаза на то, что это всего лишь отец одного из моих учеников. Стасу это знать не обязательно.
Что-то изменилось? Марк не придет? Постараюсь провернуть разговор так, чтобы он свидетельствовал о моей бурной личной жизни. Если это получится, конечно. А если не получится, все равно - звонок мужчины надолго заткнет рот Стаса. И пусть только теперь попробует повыпендриваться и поприглашать меня на унизительные учебные свидания!
хомячок 18.07.2014 11:16 ' глава 13. часть 2
Нажимаю на кнопку и подношу телефон к уху. Стас наливает кофе в чашку. И только в следующую секунду, когда я произнесу 'Здравствуйте, Роберт', (на 'здравствуй', к сожалению, пока не хватает наглости), он поднимет голову и начнет прислушиваться. Я все вижу: наблюдаю за его реакцией краем глаза.
- Здравствуйте, Вероника Васильевна. Как ваши дела? - возношу благодарственную молитву за то, что Роберт воспитан до мозга костей, и никакой разговор у него не начнется прежде этикетной вежливости.
-Замечательно. Отдыхаю сейчас. Как вы сами? - изображаю улыбку в тридцать два зуба. Смею заметить, что если вы так скалитесь, то и интонация голоса у вас будет соответствующая - доброжелательная и располагающая к себе собеседника, хотите вы этого или нет. Уж не знаю, что сейчас подумает обо мне Роберт. Но - все для победы! Я же ничем не рискую...
-Очень работы много. Устал ужасно, - звучит в трубке приветливый голос. Та-ак. Что-то мы о личном начали. Стас даже про кофе забыл. Стоит у барной стойки, руки скрестил на груди, и с неослабевающим вниманием слушает все то, что я тут несу. А я уж расстараюсь...
Но расстараться не получается.
- Вероника Васильевна, я вот по какому поводу звоню: у Марка перенесли занятия в бассейне...извиняюсь перед вами...в общем, он сидит около вашего подъезда сейчас и ждет. Мне за ним приехать? А может, вы сейчас сможете с ним позаниматься? Понимаю, что мы договаривались попозже, но бассейн от вас недалеко, вот Марк и пришел к вашему подъезду. Но если вам неудобно, я за ним приеду... - переходит к делу Роберт.
- Я сейчас не дома, - задумчиво говорю я и медленно провожу языком по верхней губе в той же задумчивости. Пускай из меня плохая актриса, но Стас все-таки проникся: продолжает пристально смотреть на меня, голову чуть наклонил и сверлит недоверчивым взглядом.
- Да, понимаю. Я заберу его, и через два часа...
-Ну что вы будете мотаться туда-сюда. Пусть подождет на лавочке минут десять, или в подъезд зайдет, если холодно. Я сейчас подбегу, - не бывать мне фемме фаталью. Вместо того, чтобы подольше подразнить Стаса, сбиваюсь на насущные нужды.
Пускай. Фальшивые улыбки, двузначные реплики - все работа на зрителя. А я не собираюсь играть ни в какие игры.
И меня вознаграждает радостный голос, полный теплоты и признательности:
- Вероника Васильевна, спасибо огромное, вы так много делаете для Марка...
-Да бросьте, - перебиваю я и, на секунду забыв о том, что Стас наблюдает, улыбаюсь совершенно открыто и искренне. Ценю хорошее отношение. Другие - особенно родители некоторых моих десятиклассников - считают, что учителя и классные руководители все должны и обязаны, и иногда доброго слова не скажут, да что там - и спасибо никогда не произнесут. - Пусть подождет. Я приду.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |