Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер 13 страница

Привози свои бумаги, чтоб мы скорее могли перевенчаться -- это очень просто и живо. Надоели мне кусочки, хочу полноты. Жду тебя, а пока целую крепко и ерошу твои шелковистые волосы.

Твоя Ольга

212. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

21-ое апреля 1901 г. [Москва]

Я тебя видела во сне, милый мой! И знаешь как? -- В вагоне в купе, ты ехал со мной и поцеловал меня -- и я проснулась. Ты скоро приедешь, правда?

Тебе не по себе, я это чувствую все время, и вчера подтвердило мне это твое письмецо1. Антончик, ну поболтай со мной попроще, пооткровеннее, право, будет лучше, чем играть в молчанки. Не сердись, что я, может, своими письмами нагнала на тебя тоску, но мне самой было невесело. Ведь ничего не поделаешь.

Ходишь ли в город? Кто тебя навещает, кто изводит? Скоро ли твоя свадьба с Ольгой Михайловной?2 Сколько приданого получишь?

Тебе не работается, мой милый? Сиди на солнышке, дыши весной, любуйся синим южным небом и изумрудной зеленью, мягкой, успокаивающей Могаби3, думай обо мне, мечтай о какой-то прекрасной, изящной жизни... Если бы у нас с тобой был хоть маленький намек на такую жизнь! Невозможно?..

Какие успехи сделали твои деревца, розы, газон? Ты ими доволен? На какой лавочке больше сидишь? Ты хмурый теперь? Приезжай скорее, повенчаемся и удерем -- хочешь? Погода хорошая, зелень распускается. Завтра хотим удрать в Останкино. Дядя Саша мил, шутит, болтает, не пьет, говорил со мной по душам. Мама сегодня уехала в Калугу петь в концерте. Сегодня я взяла квартиру в Леонтьевском пер. -- решила. А то и без крыши можно остаться.

Я из Питера получила два письма от двух особ женск. пола с излиянием нежных чувств. Петерб. Общество художников прислало мне почетный билет на их выставку здесь. Тебе приятно было видеть в "Ниве" 1-е действие "Сестер"? Лаврики мои выросли здорово. Один сильно обогнал ростом. Слыхал, что Горький выслан в Полтаву?4 Верно это?

Пиши мне, а то отчаянно скучно без твоих писем. Хочу каждый день по письму, а больше всего хочу твоего приезда -- что тебя держит?

Целую и обнимаю горячо.

Твоя собака

213. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

22 апрель 1901 [Ялта]

Милая, славная моя Книпшиц, я не удерживал тебя, потому что мне в Ялте противно и потому что была мысль, что все равно скоро увижусь с тобой на свободе. Как бы ни было, напрасно ты сердишься, моя дуся. Никаких у меня тайных мыслей нет, а говорю тебе все, что думаю.

В начале мая, в первых числах, я приеду в Москву, мы, если можно будет, повенчаемся и поедем по Волге или прежде поедем по Волге, а потом повенчаемся -- это как найдешь более удобным. Сядем на пароход в Ярославле или в Рыбинске и двинем в Астрахань, отсюда в Баку, из Баку в Батум. Или не хочешь так? Можно и так: по Сев. Двине в Архангельск, на Соловки. Что выберешь, туда и поедем. Затем всю или большую часть зимы я буду жить в Москве, с тобой на квартире. Только бы не киснуть, быть здоровым. Мой кашель отнимает у меня всякую энергию, я вяло думаю о будущем и пишу совсем без охоты. Думай о будущем ты, будь моей хозяйкой, как скажешь, так я и буду поступать, иначе мы будем не жить, а глотать жизнь через час по столовой ложке.

Значит, ты без ролей сидишь теперь? Это очень приятно. Сегодня мне прислали рецензию "Трех сестер" из "Revue Blanc". Прислали толстовский ответ на постановление Синода1. Прислали альманах "Северные цветы" с моим рассказом2. От брата Ивана получил письмо; пишет, что болен. От труппы "Олимпия" из Петербурга получил телеграмму -- просят позволения поставить "Три сестры"3. Сегодня дождь, отчаянный ветер, но тепло, приятно на дворе. Собака Каштанка, которую в письме ты называешь Рыжим, получила удар копытом в ногу, мне приходится теперь возиться, накладывать повязки, и я весь продушился йодоформом.

Ты забыла у меня на столе рубль. Барышня Васильева, которую ты видела, продолжает хандрить и не ест ничего.

Вишневскому я не писал грустных писем4.

Что я застану у вас в театре? Какие репетиции? Чего репетиции? "Михаила Крамера"? "Дикой утки"? Минутами на меня находит сильнейшее желание написать для Худож. театра 4-актный водевиль или комедию. И я напишу, если ничто не помешает, только отдам в театр не раньше конца 1903 года.

Я буду тебе телеграфировать, ты никому не говори и приезжай на вокзал одна. Слышишь? Ну, до свиданья, дуся, девочка моя милая. Не хандри и не выдумывай Бог знает чего; честное слово, у меня нет ничего такого, что я хотя одну минуту держал бы от тебя в тайне. Будь добренькой, не сердись.

Крепко тебя целую, собака.

Твой Antoine

214. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

24-ое апреля [1901 г. Москва]

Я, кажется, первый раз пишу тебе при свете дневном, милый мой! Обыкновенно я это делаю по ночам -- разденусь, умоюсь, надену халатик и пишу в тиши, когда все в доме успокаиваются и не снуют вокруг меня и не поют. У нас, милый, холодно, хотя сегодня уже теплее. Зато вчера было ужасно! У меня вся кожа болела от холода и чувствовала себя отвратительно. Третьего дня мы устроили нелепую прогулку в Останкино и приехали домой прозябшие и промокшие. Вообще был день трагедии и несогласия. Я ехала, чтоб не расстраивать компании. День был серый, холодный, решили было не ехать, но тетка начала пищать, -- что это ее единственный свободный в неделе день и что хочется подышать воздухом etc.. ну и поехали. Привели две коляски на шинах и двинулась ватага в семь человек. Маша была с нами, кузинка1, Ольга с мужем2 и д. Саша, -- единственный, кот. не унывал и острил всю дорогу. Там в Останкине решили гулять. В парке совсем осенний вид -- сухой прошлогодний лист шуршит под ногами, деревья стоят оголенные, небо неприветливое и только скромные лиловые цветочки напоминали о том, что можно мечтать о весне, о солнце, о тепле и, может быть, о счастье... В парке, чтоб не портить картину жизни, д. Саша и т. Лёля крупно поговорили (это ведь неизбежно при прогулке с родичами) на тему, куда идти. Потом выглянуло солнышко, пригрело и все смягчились и отправились версты за три, кот. обратно пришлось идти под страшным проливным дождем, причем я и кузинка были без зонтов. Можешь себе представить, на кого мы были похожи. У меня шляпа промокла насквозь, и вода текла по лицу, по носу. Но настроение изменилось к лучшему. Общее горе объединяет людей, как видишь. Утомлены мы были страшно, т.к. шли под дождем ускоренным маршем. Напились чаю, поужинали и разошлись. Почему я тебе все это описываю?! Тебе, наверное, неинтересно. Ну, потерпи, ничего.

Вчера я с кузинкой уходила в театр к французам и вдруг объявился Сулержицкий -- радостный, энергичный. Я ему была очень рада. Видела его несколько минут только, просила его прийти в четверг вечером. Он недавно прочел твою "Моя жизнь" и плакал, и хочет тебе писать по поводу этого. У французов было очень скучно. Смотрела "Сирано де Бержерак" -- игра внешняя и потому никакого впечатления3. Завтра пойду с Машей на "La dame de chez Maxime"4.

В театре не бываю, репетируют "Утку" и "Крамера", -- я свободна. Была на передвижной с Машей. Про "Дядю Ваню" в Праге я уже читала в газетах и радовалась.

Милый, ты скоро приедешь? Мне скучно без тебя. Я уже привыкла думать и о себе и о тебе неразрывно. Скажи мне, тебе лучше теперь, да? При мне ты не будешь так простужаться и не будешь делать глупости. Я хочу, чтоб тебе было хорошо и тепло со мной, чтоб ты не чувствовал себя одиноким, дорогой мой. Я с таким нетерпением жду тебя.

Значит, ты приедешь, мы повенчаемся и удерем. Если не хочешь никуда, поедем в Ялту. Можем по дороге застрять в Славянске. Что будет зимой -- посмотрим. Как-нибудь проживем этот год; если выйдет уж очень неудобно -- надо будет сделать что-нибудь, чтоб улучшить.

Согласен, милый мой? Целую тебя пока горячо и нежно и жду тебя.

Твоя собака.

А ты влюблен правда в Книпшитц?..

215. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

24-ое апр. [1901 г. Москва]

Только что отправила письмо тебе -- выхожу из дому и нахожу в ящике твое письмо. У тебя отличная идея насчет Волги -- я страшно рада, обрадовалась, как ребенок. Кстати, я Волги еще не видела. Милый, Антончик, как это будет великолепно! Мне как-то ясно стало на душе. Итак, решено -- по Волге! Целую и жду.

Твоя Ольга

216. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

24 апрель [1901 г. Ялта]

А в Ялте совсем-таки скверная погода, моя дуся. Холодно, идет дождь, дуют ветры. Вчера был у меня Немирович, мягкий, но не в духе и, как мне показалось, постаревший за последнее время. Он сильно хочет писать.

Куприн сидит у нас целый день, только ночует у себя. Бунин в Одессе. Мадам Бонье бывает редко.

Ты уже решила, куда нам поехать? На Волгу или в Соловки? Думай, дуся.

Вышел в Москве сборник "Северные цветы", там есть мой рассказ "Ночью".

О Чалеевой я спрашивал у Бородулина еще неделю назад1. У нее, по словам Бородулина, несомненный туберкулез, но течение болезни не суровое, больная может поправиться, если будет жить в Крыму. Больше ничего нельзя сказать о ней.

В Звенигороде в самом деле хорошо, я работал там в больнице когда-то2. Непременно поедем, супружница моя хорошая. Ты пишешь, чтобы я привез с собой документы для венчания. Но у меня нет никаких документов, кроме паспорта.

Ну, прощай, моя лютераночка, будь здорова, весела и не худей. Будь полной, краснощекой немкой. А тебе хочется, чтобы я называл тебя Олей? Ну, будь здорова, Оля.

Горький, как пишут, арестован в Нижнем3.

Я тебя крепко целую.

Твой Antoine

217. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

26-ое апреля 8 ч. веч. 1901 г. [Москва]

У меня сегодня здорово болит голова с утра, но все же мне хорошо на душе -- получила от тебя хорошее, расхорошее письмо, за которое награждаю поцелуем. Голове лучше, т.к. Маша и кузина Леля усердно массировали мне ее, и я заснула.

Сегодня опять тепло, солнечно. Были у меня сейчас две девицы с "объяснением" и с просьбой о карточке -- одна из Питера, другая здешняя; последняя была у меня уже раза три и все не заставала. Я, лежа, с всклокоченными волосами, надписывала им фотографии. Получила письмо с просьбой прислать мой автограф -- глупо! Сегодня вечером придет Сулержицкий, Вишневский, Маша. Противный Вишневский клянется и божится и крестится, что через год или два я буду его женой -- каково?! Он всегда шутит на эту тему, а вчера я даже немного рассердилась. Само собой, говорит, сделается! Вчера вечером смотрели "La dame de chez Maxime", -- неприличный фарс; хохотали, хотя труппа далеко не первоклассная. Была Лилина с мужем, m-me Коновицер с сестрой -- сидели вместе.

Какой ты дуся, что напишешь еще пьесу для нашего театра. Это будет превосходно! Да еще комедию!!!

Маршрут -- Ярославль, Астрахань, Баку, Батум мне чрезвычайно нравится, милый мой. Волга меня манит сильно. Как это будет чудесно, красиво! Если бы ты знал, как я радуюсь этой поездке с тобой!

Я жду не дождусь тебя. Как ты теперь себя чувствуешь? Кашель лучше? Не выходи, когда сыро, а то ты зря бегаешь -- вдруг нужно зачем-то в город. У тебя есть это -- и оказывается -- ничего не нужно.

Когда я лежала сегодня, Маша сидела у меня и вспоминала наше первое знакомство -- по порядку, как все было. Мне это было приятно.

Что делает Куприн? Ходит к тебе? Скучный он или ничего? Васильевой ты посоветуй есть. Хандру ее я понимаю. Пыли много у тебя в кабинете? А сюртук Арсений чистит? А ешь ты с аппетитом? Желаю Каштанке выздороветь1.

Антончик, знаешь? Третьего дня мать пела на рауте (благотв.) в Строган. училище, по желанию велик. княгини, кот. сама выбирала романсы. После концерта она с Сержем подошли к маме, жали ей руку и первый вопрос вел. княг. был: "Ваша дочка в Москве? Когда же ее свадьба? А как его здоровье?" Как тебе это нравится? Мама стала в тупик и замялась, т.к. сама ничего не знает. Вел. княг. очень осведомлялась о тебе. Что за безобразие! Не желаешь ли ее пригласить в посаж. матери? Затрепали нас с тобой. Забыла было рассказать тебе сей случай. Ну, addio, до свиданья, дорогой мой, живи хорошо, люби меня и приезжай скорей.

Твоя собака

218. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

Четверг [26 апреля 1901 г. Ялта]

Собака Олька! Я приеду в первых числах мая. Как только получишь телеграмму, тотчас же отправляйся в гостиницу "Дрезден" и узнай, свободен ли 45 номер, т.е., другими словами, займи какой-нибудь номеришко подешевле.

Часто видаюсь с Немировичем, он очень мил, не важничает; супруги его еще не видел. Я приеду в Москву главным образом за тем, чтобы гулять и наедаться. Поедем в Петровско-Разумовское, в Звенигород, поедем во все места, лишь бы хорошая погода была. Если согласишься поехать со мной на Волгу, то будем есть стерлядей.

Куприн, по-видимому, влюблен, очарован. Влюбился он в громадную, здоровенную бабу, которую ты знаешь и на которой ты советуешь мне жениться1.

Если ты дашь слово, что ни одна душа в Москве не будет знать о нашей свадьбе до тех пор, пока она не совершится, -- то я повенчаюсь с тобой хоть в день приезда. Ужасно почему-то боюсь венчания и поздравлений, и шампанского, которое нужно держать в руке и при этом неопределенно улыбаться. Из церкви укатить бы не домой, а прямо в Звенигород. Или повенчаться в Звенигороде. Подумай, подумай, дуся! Ведь ты, говорят, умная.

Погода в Ялте паршивенькая. Ветер неистовый. Розы цветут, но мало; будут же цвести богато. Ирисы великолепны.

У меня всё в порядке, кроме одного пустяка -- здоровья.

Горький не выслан, а арестован; держат его в Нижнем. Поссе тоже арестован.

Обнимаю тебя, Олька.

Твой Antoine

219. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

29-ое апреля [1901 г. Москва]

Я почти думаю, что это письмо уже не застанет тебя в Ялте, даже наверное знаю, если ты выедешь, как думал и как хотел, т.е. 1-го или 2-го мая.

Погода у нас отличная, солнечная, но не жаркая, это и хорошо. Деревья зеленеют, в колокола звонят -- похоже на праздник.

Вчера я легла отдохнуть перед театром и лежала и все слушала колокольный звон. Иногда он меня успокаивает, а вчера нервил страшно, т.е. мне приятно было слушать, но как-то очень мучительно и беспокойно. И думы такие же были. Третьего дня мы с Машей были у твоего брата Ивана. Он сильно похудел и все лечится. Работает усиленно. И опять без кухарки сидят и приходится все самим делать -- это ужасно. Софии Влад. не было дома, мы ее так и не дождались. Ждут не дождутся, небось, летнего отдыха. Володьку тоже не видели.

Сегодня думаю целый день посвятить обходу знакомых, а то я немного свинья по отношению ко многим, т. е. с их точки зрения, но не с моей.

Вчера вечером были на ученическом оперном спектакле Филарм. училища в Большом театре.

Шла старинная, красивая опера "Ганс Гейлинг"1. Когда я была девочкой, я сильно увлекалась этой поэтической легендой, переводила ее с немецкого и образ Гейлинга преследовал меня своей красотой, таинственностью и одиночеством. Приедешь -- я расскажу тебе.

А пока до свиданья. Чувствую, что пишу зря, увижу тебя скоро.

Целую крепко.

Твоя собака

220. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

30 апреля 1901 г. Ялта

Милая моя актриса, славная Оля, я уезжаю в Форос к Ушкову1.

Будь здорова. Целую тебя крепчайше.

Твой Antoine

221. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

2 май [1901 г. Ялта]

Милая моя дуся, я переночевал в Форосе только одну ночь, соскучился там и заболел. А сегодня, как нарочно, холодно, облачно. Я сижу у себя в кабинете безвыходно и, за неимением других занятий, занимаюсь только тем, что думаю и кашляю. Не сердись на меня, дуся, за такое мое поведение, не наказывай меня невеселыми мыслями. Скоро, скоро увидимся. Я выеду из Ялты 5 мая или, самое позднее, -- 10-го, смотря по погоде. Затем поедем на Волгу, одним словом, будем делать все, что ты только пожелаешь. Я в твоей власти.

Если ты выйдешь за Вишневского когда-нибудь1, то не по любви, а из расчета. Рассудишь, что малый он ничего себе, и выйдешь. Очевидно, он рассчитывает на то, что скоро ты овдовеешь, но скажи ему, что я, назло, оставлю завещание, в котором запрещу тебе выходить замуж.

Дуся моя славная, Оля, как бы ни было, скоро мы увидимся, поговорим обо всем. Теперь вечер, и мне стало лучше, чем было утром и днем. В Москву я приеду, вероятно, утром, так как с 4 мая станет ходить курьерский поезд. Пришлю телеграмму.

Веди себя хорошо. Если май будет холодный, то на Волгу поедем в первых числах июня. Из Ярославля? А почему не из Нижнего? Хорошие пароходы начинают ходить только от Нижнего -- кажется, так. Ну, да обсудим все, когда увидимся.

До свиданья, собака!

Твой Antoine.

Куприн, про которого ты спрашиваешь, ночует у себя на квартире, но живет у нас. Васильева завтра уезжает, Арсений чистит сюртуки ежедневно, Каштанка выздоравливает, ем я с аппетитом, а сегодня без аппетита -- вот ответы на твои вопросы. Что касается великой княгини, то передай ей, что быть у нее я не могу и никогда она меня не увидит; если же выйдет какой-нибудь скандал, например с паспортом, то я пошлю к ней тебя.

222. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

[Конец апреля или начало мая 1901 г. Москва]

Милый, спроси на почте писем на имя Немировича, и перешли их ему, будь добр. Меня просил об этом Андреев1. Он посылал туда рапорты о "Мертвых" и очень грустит, что Влад. Ив. их не получил. Ему хочется, верно, показать свою аккуратность.

223. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

Телеграмма

[6 мая 1901 г. Москва]

Телеграфируй здоровье приезд. Ольга

224. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

Телеграмма

[6 мая 1901 г. Ялта]

Вероятно приеду пятницу здоров.

225. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

Телеграмма

[9 мая 1901 г. Ялта]

Приеду пятницу1 непременно, обязательно. Собакин

226. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

[Около 24 мая 1901 г. Москва]

У меня все готово1. Необходимо повидаться до часа, чтобы поговорить. Уезжаем в пятницу непременно. А.Чехов

227. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

21 августа 1901 [Севастополь]

Милая моя, дуся, жена моя хорошая, я только что поднялся с постели, пил кофе и с некоторой тревогой прислушиваюсь к шуму ветра. Пожалуй, будет изрядная качка. Дуся моя, купи 1 ф. мочалки рафии в магазине хотя бы Лисицына и вышли мне в Ялту. Здесь в Севастополе нет ее. К мочалке приложи штук пять шнурков для pince-nez. Что хочешь приложи, но так старайся, чтоб посылка весила не больше двух фунтов.

Поеду в Ялту и буду там ждать от тебя письмо. Не скучай, деточка, не кукси, не хандри, не сердись, а будь весела и смейся -- это к тебе очень идет...

Я тебя очень люблю и буду любить. Всем своим поклонись. Крепко тебя целую сотни раз, крепко обнимаю и рисую в воображении разные картины, в которых я да ты и больше никого нет и ничего.

Дуся, до свиданья, прощай!

Твой хозяин Антон

228. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

21-ое авг. [1901 г. Лозовая]

Пишу из Лозовой, дорогой мой. Еду хорошо, но грущу сильно. Холодно и дождь. Купила почтовой бумаги и из Харькова пошлю закрытое. Как и что ты, как доехал? Пиши все, все. Я вчера чуть из окна не выскочила, когда поезд двинулся. Думаю все время о тебе. Мысленно шла с тобой по вокзалу, в гостиницу.

Целую крепко тебя, будь здоров, не хандри и главное пиши.

Твоя О.

Поклон Маше и матери.

229. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

21-ое августа [1901 г. Харьков]

Дорогой мой Антоник, золотце мое, ты теперь, верно, кушаешь в ресторанчике! Я так близко вижу и чувствую твое лицо, твои милые мягкие глаза! Я вчера долго стояла у окна и плакала, плакала, -- впрочем, ты этого не любишь. Смотрела в лунную ночь и так заманчиво белела тропиночка, так хотелось пойти по ней и почувствовать себя на свободе, а не в противном вагоне. Когда с глазу на глаз с природой, то каждое ощущение, каждое чувство делается цельнее и сильнее и понятнее. Опять верно выбранишь меня -- зафилософствовалась, немка! Когда я успокоилась, я начала думать о нашей любви. Хочу, чтоб она росла и заполнила твою и мою жизнь. Представляла себе, как бы мы с тобой жили зиму в Ялте, искала и находила себе занятия. Это так верно и будет в будущем году. Ты веришь? Ну, загадывать не будем, а эта зима сама покажет, как и что будет.

Соседка моя по купе -- очень богатая, по-видимому, помещица Тамбовская, но какой она национальности -- не пойму. Муж ее по рассказам из аристократов. Она славная и не болтает много -- большое достоинство у спутников.

Теперь стало светлее и теплее. Ночь я спала хорошо. Накупила газет и читаю, Москва меня волнует. Уже мечтаю, как бы уютнее устроиться и как я буду тебя встречать, моего дусика. У меня только душа начинает ныть, когда я вспоминаю о твоей тихой тоске, кот. у тебя, кажется, так глубоко сидит в душе.

Пишу, а меня все время прерывает моя старуха рассказами о велик. князьях и их гадостной жизни.

Солнце светит сквозь облака, подъезжаем к Харькову, а ты теперь верно около Балаклавы.

Люблю тебя, мой дусик. Сиди у себя в нише и вспоминай меня. Ходи по саду и ухаживай за растениями. На балкончике сиди и дыши воздухом, если не дует. Пей кефир и ешь хорошенько насильно. Напиши, какой оказалась поварихой новая Маша. Чисто ли у тебя в комнатах. Целую тебя крепко, всю твою голову, и прижимаю тебя и ласкаю.

Подъезжаем, вот уже Харьков сейчас.

Целую, целую и люблю.

Пиши.

Твоя Оля

Кланяйся Маше и матери.

230. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

[21 августа 1901 г. Курск]

Милый мой, вот я и в Курске; помещица меня заговорила и красные полосы диванов меня раздражают. Сейчас лягу спать и до Москвы. Будь здоров. Ты теперь дома сидишь в кабинете. Пиши мне скорее. Подумай о паспорте и пришли мне лучше бумагу, узнай.

Целую крепко, крепко. Кланяйся.

231. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

22-ое августа [1901 г. под Москвой]

Через Ґ часа я уже в Москве. Дождя нет, но свежо. Спала прилично. Думаю, что меня встретят домашние. Ужасно долго не получу письма от тебя, милый. Сегодня вечером напишу тебе.

Целую тебя, будь здоров.

Твоя Оля

232. О. Л. Книппер -- А. П. Чехову

Москва, 22 [августа], 1 Ґ ночи [1901 г.]

Вот я и в Москве киплю, дорогой мой, любимый: мой, нежный мой! Скоро 12 ч. ночи, а я еще не сплю! Меня до сих пор качает от дороги, и чувство, будто глаза мои ушли в какую-то глубь. Весь вечер, весь день, все время говорю о тебе и отвечаю на вопросы о тебе. Начну все обстоятельства с самого того момента, как опустила тебе последнюю открытку на вокзале в Москве.

Никто меня не встретил, и я огорчилась немного. Села со своим милым сундучком на извощика и поехала по Москве. Свежо, даже холодно, но как-то приятно. Солнце лезет сквозь облака. По дороге встретила Ольгу. Родион. Васильеву, и почему-то мне было приятно видеть ее доброе улыбающееся лицо, а затем встретила толстого Южина, кот. усиленно заморгал, вероятно, от нежелания поклониться мне. Дома меня встретили шумно. Зина почему-то зааплодировала. Мама не встретила, потому что решила, что я приеду с другим поездом. Все мне ужасно были рады и шумно лобызали. Дядя Сашенька у нас, и милый, трезвый, пьет молоко и в чистом кителе. Скоро пришла Ольга Михайловна и пошла болтовня. В 12 час. я умылась, оделась и пошла на Бронную в театр1. Ужасно волновалась, даже глупо. Репетиции не было и потому видела сначала только Тихомирову, Александрова, Фессинга и потом Немировича, кот. расспрашивал, конечно, обо всем, разглаживая бакены. Встретили меня очень приветливо, ласково. Немирович, конечно, выпытывал, как я отношусь к театру, соскучилась ли по нем. Очень желают, чтоб ты зиму жил здесь. Пригласили меня вечером на репетицию "Утки" в новое наше здание у черта на куличках, т.е. в Сущеве2. В 2 ч. я ушла обедать и застала у нас старую знакомую из Цюриха, помнишь, я тебе про нее рассказывала, кот. любила д. Карла. Она очень милая женщина и мне приятно было повидать ее. Володька пел мне, и я пришла в восторг. Сделал, дрянь, успехи, голосище здоровый, мягкий, поет со вкусом, и если так будет продолжать, то, конечно, удерет в певцы. После обеда я с мамой поехали смотреть квартиру, кот. наняла Зина, т.к. у Володи, оказывается, был дифтерит в легкой форме, он только скрывал. Посылали исследовать пленки. Квартира в переулке против театра очень поместительная, светлая, высокие комнаты, т.е. три из них, 4-я низкая и маленькая, 5-я темная для прислуги, но, о ужас, -- без ватера. Стоит там какой-то трон. Это первая гадость. Вторая, это то, что комната, кот. по расположению была бы отлична для Маши, -- как раз низкая и маленькая -- это не годится, и еще топки порядочно. Побегали еще по квартирам, но все гадость. Наконец набрели на Спиридоновке на один преуютненький флигелек. На улицу выстроены большие европейские дома, а во дворе весь в зелени стоит чистенький прелестный домик в 5 комнат с чудесной кухней, с кладовками, с погребом, с сараем за 850 р. Комнаты небольшие и невысокие, но уютно и Маше есть отдельная комната. Завтра утром пойду к хозяину, попрошу отдать за 800, а если не уступит, возьму все равно. Дом теплый и сухой, жили там с детьми 3 года. Прямо идиллия, Антончик. Огромный двор, весь будет асфальтовый, чистый, хозяева люди передовые, он -- архитектор. Если мы бросим этот флигель, то на следующий год возьмет его мама. Он ей ужасно нравится. И с проведенной водой. И на Спиридоновке воздух отличный, масса садов и улица чистая, ты знаешь. Почти уверена, что возьму его. Увидишь, как будет уютно и хорошо, дорогой мой. Мне уже тоскливо без тебя. С грустью посмотрела сейчас на свою одинокую постель. Как бы мне хотелось прижаться к тебе, услышать, как ты меня "дусей" называешь, увидеть твои ласковые, любящие глаза. И как мне больно думать, что ты сейчас, может, сидишь и тоскуешь... И приятно и больно.

Сейчас тишина, пишу в столовой, т.к. у меня в комнате базар, мать тут же разбирает старые письма. Вечером сейчас я была в Сущеве на репетиции. Там воздвигнута славная сцена, точь-в-точь, как в театре, т.ч. декорации прилаживаются прямо к нашим размерам и не будут более происходить недоразумения. Там узрела, конечно, -- Вишневского, кот. главн. образом велел тебе написать, что он сгорает от нетерпения услышать, как ты говоришь "моя жена" и как ты меня называешь. Хохотали мы здорово над ним. Слушала светские восторги Раевской; Судьбинин до земли преклонялся и руку целовал как "даме".

Все о тебе спрашивали, когда ты приедешь, какой ты etc.. С Морозовым болтала много, с Тихомировым, Москвиным, Артемом. Премьерш еще не видала. Все решили, что я осталась какая и была. Без конца говорили о нашей свадьбе, как и что было, я сообщила, что ты рассказываешь -- как тебя "женили", -- и все хохочут. Вишневский уверяет, что все ужасно его жалеют, что он меня упустил, и я ему все нос показывала. Он все спрашивал, любишь ли ты его; я говорю -- очень. Репетиции идут вяло. Немирович выразил желание, чтоб я играла жену в "Утке", т.к. получается пустое место3. Только молчи об этом; я пока ничего не ответила. Что ты думаешь?

Ты теперь уже спишь сладким сном. Я живу с тобой, всегда думаю, что ты теперь делаешь, где можешь находиться. Конец бумаге и конец вечеру, уже половина второго. Целую тебя, держу обеими руками твою милую, славную голову и люблю, знай, что люблю, и верь мне.

Твоя Дуся.

Мама, Володя и дядя кланяются.

Мама до сих пор не может себе простить, что не накормила тебя хорошим обедом в день венчания, но говорит, что я ее так запугала строгостями, что она никак не надеялась, что ты пожелаешь заехать к нам после церкви; ведь я же и сама не знала этого до церемонии.

Будь здоров, каждый вечер буду мысленно крестить тебя и целовать. Адски жду письма. Целую. Расскажи Маше все про квартиру.

233. А. П. Чехов -- О. Л. Книппер

23 авг. [1901 г. Ялта]

Дата добавления: 2015-08-29