— Брат, не волнуйся, — попросил Даниэль. — Это я.
Кэм схватил его за руку. — Я понимаю, хотя я вижу, что ты уже не ты. — Он мрачно покачал головой. — Я верю, что ты здесь по делу. Пожалуйста. Ты можешь остановить происходящее?
— Даниэль. — Писец называл его имя. — Ангел притихших зрителей, Григори.
Нет. Еще нет. Он не работал над тем, что сказать, что делать. Даниэль рванул сквозь слепящий свет душ вокруг него, но было слишком поздно. Его прежнее "я" медленно поднялось, не глядя ни на Престол и ни на Люцифера.
Вместо этого он смотрел в туманную даль. Глядя, Даниэль вспомнил, на нее.
— С уважением, я не буду этого делать. Я не буду выбирать сторону Люцифера, и я не буду выбирать сторону Неба.
Рев поднялся из лагерей ангелов, от Люцифера и от Трона.
— Вместо этого я выбираю любовь — то, что вы все уже забыли. Я выбираю любовь и оставляю вас в вашей войне. Вы ошибаетесь, перенося это на нас, — равномерно сказал Даниель Люциферу. Затем, повернувшись, он обратился к Трону. — Все хорошее, что есть на Небе и на Земле, рождается в любви. Эта война не проста. Эта война не положительна. Любовь — единственная вещь, за которую стоит сражаться.
— Дитя мое, — богатый, устойчивый голос прогремел от Трона. — Ты не понял. Я стою твердо на своём решении из-за любви — любви для всех моих творений.
— Нет, — сказал Даниэль тихо. — Эта война из-за гордости. Бросьте меня, если необходимо. Если это моя судьба, я смирюсь с ней, но не вы.
Смех Люцифера прозвучал как грязная отрыжка. — У тебя храбрость бога, но ум смертного подростка. И наказание твоё должно быть наказанием подростка. — Люцифер охватил его за руку. — В аду его не будет.
— И он уже разъяснил свой выбор оставить Небеса, — пришел разочарованный ответ с Трона. — Как со всеми моими детьми, я вижу то, что находится в твоей душе. Но я не знаю теперь, что случится с тобой, Даниэль, и с твоей любовью.
— У него не будет своей любви! — крикнул Люцифер.
— Значит тебе есть что предложить, Люцифер? — спросил Трон.
— Должен быть преподан урок. — кипел Люцифер. — Разве ты не видишь? Любовь, о которой он говорит, является разрушительной! — Люцифер усмехнулся, поскольку семена его самого злого дела начали всходить. — Значит позвольте этому разрушить влюбленных, а не остальную часть нас! Она умрет!
Ангелы вздохнули. Это было невозможно, самое последнее, чего кто-либо ожидал.
— Она будет умирать, всегда и во веки веков, — Люцифер продолжил, его голос был полон яда. — Она никогда не выйдет из подросткового возраста — будет умирать снова и снова, и снова, причем именно в тот момент, когда она начнёт вспоминать про твой выбор. Так что вам никогда не удастся быть вместе. Это будет ее наказание. И как и для тебя, Даниэль…
— Этого достаточно, — сказал Трон. — Если Даниэль решил отстоять его решение, то, что ты предлагаешь, Люцифер, будет достаточным наказанием. — Повисла длинная, напряженная пауза. — Поймите: я не хочу этого для любого из моих детей, но Люцифер прав: Урок должен быть преподан.
Это был момент, когда это должно было произойти, шанс Даниэля открыть лазейку в проклятии. Смело, он полетел вверх на Луг, чтобы парить бок о бок с его прежним я. Пришло время что-то изменить, изменить прошлое.
— Что это за раздвоение? — Люцифер кипел. Его вновь красные глаза сузились на двух Даниэлях.
Силы небесные ниже Даниэля беспорядочно мерцали. Его ранняя сущность наблюдала с удивлением. — Почему ты здесь? — прошептал он.
Даниэль ни от кого не ждал дальнейших разъяснений, даже не ждал того, чтобы Люцифер позволил ему сесть или чтобы Трон оправился от удивления.
— Я пришел из нашего будущего, из твоего тысячелетнего наказания…
Внезапное замешательство ангелов ощущалось по жару, струящемуся из их душ. Конечно, это было выше их понимания. Даниэль не мог видеть Трон достаточно ясно, чтобы сказать, какой эффект его возвращение произвело на него, но душа Люцифера раскалилась от гнева. Даниэль вынудил себя продолжить:
— Я пришел сюда, чтобы просить помилования. Если мы должны быть наказаны, — и мой Хозяин, Я не подвергаю сомнению ваше решение — пожалуйста, по крайней мере, помните, что одна из величайших особенностей вашей власти — ваша милость, которая является загадочной и большой, и унижает всех нас.
— Милосердие? — кричал Люцифер. — После того размера твоего предательства? И твое будущее жалеет о своем выборе?
Даниэль покачал головой. — Душа моя стара, но мое сердце молодо, — сказал он, глядя на его прежнего "я", который казался ошеломленным. Затем он перевел взгляд на свою возлюбленную душу, красиво и ярко горящую. — Я не могу быть другим, чем то, что я есть, и я есть выбор всех моих дней. Я отвечаю за них.
— Выбор сделан, — сказали Даниэли в унисон.
— Тогда мы настаиваем на наказании, — прогремел Трон.
Великий свет содрогнулся, и на долгий момент полной тишины Даниэль задумался, был ли он прав, когда вышел вперед.
Потом, наконец: — Но мы удовлетворим вашу просьбу о милости.
— Нет! — закричал Люцифер. — Небеса — не единственная обиженная сторона!
— Тихо! — Голос Трона стал громче, когда он заговорил. Он звучал устало, и с болью, и менее уверенно, чем Даниэль когда-нибудь считал возможным услышать. — Если однажды ее душа родится без веса причастия, выбравшего сторону для нее, то она должна свободно вырасти, сделать выбор для себя, воспроизвести его в этот момент, и избежать назначенного наказания. И таким образом произвести завершающее испытание на эту любовь, которую ты требуешь, и это заменяет её права на Небеса и семью; ее выбор тогда будет твоим выкупом и заключительной печатью на твоем наказании. Это — все, что можно сделать.
Даниэль поклонился, и его прошлое склонилось рядом с ним.
— Я не выношу этого! — Люцифер взревел. — Они никогда не должны! Никогда…
— Дело сделано, — Голос прогремел, как будто он достиг своей способности к милосердию. — Я не потерплю тех, кто будет со мной спорить по этому или какому-либо другому вопросу. Убирайтесь, все, кто уже выбрал зло или не выбрал ничего. Врата Небес закрыты для вас!
Что-то промелькнуло. Самый яркий свет внезапно погас.
Небо потемнело, и смертоносно похолодало.
Ангелы, задыхаясь и дрожа, съежились поближе друг к другу.
Затем — тишина.
Никто не шевелился, и никто ничего не говорил
То, что произошло дальше, было невообразимым, даже для Даниэля, который уже видел все это однажды.
Небо под ними содрогнулось, и белое озеро перелилось через край, посылая огненные волны парной белой воды, затапливая все вокруг. Фруктовый сад Знаний и Роща Жизни упали друг на друга, и все на Небесах дрожало, как будто они содрогались до смерти.
Серебряная молния попала прямо в Трон и поразила западный конец Луга. Масляные облака сварились в черноту, и яма мрачного отчаяния открылась словно водосточный колодец под Люцифером. При всем его бесполезном гневе, он и его приближенные ангелы исчезли.
Что касается ангелов, которые еще не выбрали, они тоже потеряли свои покупки на небесных равнинах и соскользнули в пропасть. Габби была одной из них; Аррианна и Кэм тоже, как и другие, дорогие его сердцу — побочный ущерб от выбора Даниэля. Даже его прошлое, широко раскрыв глаза, был оттеснен в сторону черной дыры в Небо и исчез внутри.
И снова Даниэль не смог сделать ничего, чтобы остановить это.
Он знал, что период будет длится девять дней между моментом падения и моментом, когда они достигнут Земли. Девять дней он не мог позволить себе искать ее. Он упал в пропасть.
На краю небытия, Даниэль посмотрел вниз и увидел пятно света, дальше, чем то, что можно себе вообразить. Это был не ангел, а зверь с огромными черными крыльями темнее, чем ночь. И он летел к нему, двигаясь вверх. Как?
Даниэль только что видел Люцифера на Суде. Он пал первым и должен был быть намного ниже. И тем не менее, это не может быть никто другой. Вгляд Даниэля резко сосредоточился, и его крылья загорелись от всхода до кончиков, когда он понял, что чудовище несло кого-то под крылом.
— Люсинда! — он закричал, но животное уже бросило ее.
Весь его мир остановился.
Даниэль не видел, куда Люцифер ушёл после этого, потому что он пересек небо, двигаясь к Люси. Горение ее души было таким ярким и таким знакомым. Он наклонился вперед, его крылья прижались близко к его телу так, что он падал быстрее, чем казалось возможным, так быстро, что мир вокруг него размылся. Он протянул руку и…
Она приземлилась в его руки.
Его крылья сразу рванули вперед, создавая защищающий щит вокруг нее. Она, казалось, испугалась сначала, как будто она только что пробудилась от страшного сна, и посмотрела глубоко в его глаза, выпустив весь воздух из ее легких. Она коснулась его щеки, провела пальцами по покалывающим хребтам его крыльев.
— Наконец-то, — он дышал на нее, находя ее губы.
— Ты нашёл меня. — прошептала она.
— Всегда.
Чуть ниже них, куча падших ангелов осветили небо словно тясяча бриллиантовых звезд. Все они, казалось, были стянуты вместе какой-то невидимой силой, цепляясь друг за друга в течении долгого падения с Небес. Это было трагично и впечатляюще. На мгновение показалось, что они все гудели и горели с совершенной красотой. Как только он и Люс досмотрели, черная молния метнулась по небу и, казалось, окружила яркую падающую массу.
Затем все, кроме Люси и Даниэля, стало абсолютно темным. Словно все ангелы одним разом упали из кармана в небе.
Эпилог Не много, но все же
Саванна, Джоржия. 27 ноября, 2009
Это был последний Предвестник, в который Люси хотела войти на протяжении долгого времени. Когда Даниэль открыл тень, брошенную необъяснимым сиянием звезд в этом странном небе, Люси не оглянулась назад. Она быстро взяла его за руку, с облегчением. Теперь она с Даниэлем. Куда бы они не пошли, там будет их дом.
— Подожди, — сказал он перед тем, как она погрузилась внутрь тени.
— Что?
Его губы нашли ее ключицу. Она выгнула свою спину и захватила тыльную сторону его шеи, и притянула его ближе. Их зубы щелкнули, и его язык нашел ее, и пока она могла остаться там подобно этому, ей не нужно было дышать.
Они оставили далекое прошлое, закрепили его таким долгожданным и страстым поцелуем, который вскружил голову Люс. Это был такой поцелуй, о котором многие люди мечтают всю свою жизнь. В нем была душа, которую Люси искала с тех пор, как она бросила его на заднем дворе своих родителей. И они до сих пор были вместе, когда Дэниэль напал на них из Предвестника под мирным, медленным течением серебряных облаков.
— Еще, — сказала она, когда он, наконец, отстранился от нее. Они были так высоко, что Люси могла видеть только краешек земли. Полосу лунного света на океане. Крошечные белые волны разбивались о темный берег.
Даниель рассмеялся и притянул ее снова. Он, казалось, не мог перестать улыбаться. Его тело чувствовало себя так хорошо с ней, и его кожа выглядела очень эффектной под светом звезд. Чем больше они целовались, тем больше Люс была уверенна, что ей никогда не хватит. Здесь была небольшая разница — и, тем не менее, все разногласия в мире — между Даниелем, которого она увидела, когда она посетила свои другие жизни, и Даниелем, который сейчас прижимал свои губы к её. Наконец, Люс смогла ответить на его поцелуй, не сомневаясь в себе и своей любви. Она почувствовала безграничное счастье. И, задумываясь, она почти отдавалась этому.
Реальность стала наступать. Она была не в состоянии сломать проклятие её и Даниэля. Ее надул, обманул… Сатана.
Хотя она ненавидела прекращать целоваться, Люс удерживала теплое лицо Даниэля в своих руках. Она смотрела в его фиолетовые глаза, стараясь собраться с силами.
— Я сожалею, — сказала она. — Что убежала.
— Не надо, — сказал он, медленно и с абсолютной искренностью. — Ты должна была идти. Это судьба, это должно было случиться. — Он снова улыбнулся. — Мы сделали все, что надо было сделать, Люсинда.
Струя тепла пронзила ее, даря ей головокружение. — Я начинала думать, что я никогда не увижу тебя снова.
— Сколько раз я говорил тебе, что я всегда найду тебя? — Затем Даниэль повернул ее так, чтобы ее спина была прижата к его груди. Он поцеловал ее затылок и сплел руки вокруг ее туловища — их лётная позиция, и они исчезли.
Летать с Даниэлем — это то, от чего Люс никогда не устанет. Его белые крылья, вытянутые в воздухе, пробивались сквозь полуночное небо, паря с необычайной грацией. Влага от облаков оседала на ее лоб и нос, в то время, как сильные руки Даниэля обнимали ее, заставляя ее чуствовать себя безопаснее и увереннее, чем длительное время назад.
— Посмотри. — сказал Даниель, изящно вытянув свою шею. — Луна.
Шар казался достаточно близко и достаточно большим для Люси, чтобы прикоснуться.
Они рассекали воздух практически бесшумно. Люс глубоко вздохнула и с удивлением широко раскрыла глаза. Она знала этот воздух! Это был особенный, соленый, океанский бриз набережной Джорджии. Она была… дома. Слезы жалили ее глаза, как только она подумала о маме с папой, и о ее собаке, Эндрю. Как долго для них она отсутствовала? Что будет, когда она вернется?
— Мы возвращаемся домой? — спросила она.
— Сначала сон, — сказал Даниэль. — Ты отсутствовала всего несколько часов, столько твои родители волнуются. Там уже почти что полночь. Утром мы вернемся, но первым делом ты отдохнешь.
Даниэл был прав: Ей нужно было отдохнуть сейчас и увидеться с ними утром. Но если он нес ее не к ней домой, то куда они направлялись?
Они приблизились к линии деревьев. Узкие верхушки сосен болтались на ветру, и пустынные песчанные берега сверкали, когда они пролетали. Они приближались к небольшому острову недалеко от побережья. Тайби. Она бывала здесь много раз, когда была маленькой.
И всего раз, совсем недавно… в небольшой хижине с остроконечной крышей и с трубой, из которой выходил дым. Красная дверь с оконной панелью, окрашенной солью. Окно небольшого чердака. Все выглядило знакомым, но Люс так устала и побывала в стольких местах совсем недавно, что когда она ступила на мягкую, илистую землю, она узнала хижину, в которой она оставалась сразу после того, как покинула Меч и Крест.
После того, как Даниэль первый рассказал ей об их прошлых жизнях, после ужасного боя на кладбище, после того, как мисс София превратилась в зло и Пенн была убита, и все ангелы рассказали Люс, что ее жизнь была в опасности, она проспала здесь одна целых три безумных дня.
— Мы можем отдохнуть здесь, — сказал Даниэль. — Это безопасное место для падших. У нас есть несколько десятков таких мест по всему миру.
Она должна была быть взволнована от возможности провести целую ночь с Даниэлем, но что-то ее напрягало.
— Мне нужно сказать тебе кое-что. — Она указала ему на тропинку. Сова закричала с сосны, и вода заплескалась вдоль берега, но иначе темный остров был спокоен.
— Я знаю.
— Ты знаешь?
— Я видел, — глаза Даниэля окрасились в темно-серый. — Он обмановал тебя, верно?
— Да! — заплакала Люс, сгорая от стыда.
— Как долго он был рядом с тобой? — Даниэль задергался, словно пытаясь подавить в себе ревность.
— Долго, — вздрогунла Люс. — Но станет только хуже. Он планирует что-то ужасное.
— Он всегда планирует что-то ужасное, — пробормотал Даниэль.
— Нет, это было что-то важное. — Она шагнула в объятия Даниэля и прижалась руками к его груди. — Он сказал мне, что хочет все стереть.
Даниэль крепче сжал ее талию. — Что он сказал?
— Я ничего не поняла. Он сказал, что собирается вернутся к месту Падения, чтобы открыть Предвестник и забрать всех ангелов с собой с того момента в настоящее. Он сказал, что собирается…
— Стереть промежуточное время. Стереть наше существование, — хрипло сказал Даниэль.
— Да.
— Нет. — Он взял ее за руку и потянул к хижине. — Они должно быть следят за нами. София. Изгои. Кто угодно. Заходи внутрь, там безопасно. Ты должна рассказать мне все, что он говорил, Люси, все.
Даниэль практически разорвал красную деревянную дверь хижины, закрывая задвижку за собой. Спустя мгновение, до того еще как они успели что-либо сделать, пара рук схватила Люс и Даниэля в большие объятия.
— Вы целы, — сорвался голос с облегчением.
Кэм. Люс повернула голову, чтобы увидеть демона в черном, словно в форме, которую они носили в Мече и Кресте. Его огромные крылья были убраны за плечи. Они излучали искры света, отображаясь на стенах. Его кожа была бледной, и выглядел он изможденным; его глаза выделялись словно изумруды.
— Мы вернулись, — осторожно сказал Даниэл, хлопая Кэма по плечу. — Но я бы не сказал, что мы в безопасности.
Кэм осторожно оглядел Люси. Почему он здесь? Почему Даниэль рад видеть его?
Даниэль привел Люс к плетеному креслу-качалке рядом с камином, и жестом предложил сесть. Она рухнула в кресло, а он сел на подлокотник и обнял ее за спину.
Хижина была такой же, какой она ее и запомнила: теплой и сухой, и пахла корицей. Узкая кровать, на которой она спала, была аккуратна застелена. Здесь была узкая деревянная лестница, которая вела на небольшой чердак, который выходил в большую комнату. Зеленая лампа по-прежнему висела на балке.
— Откуда ты знал, что надо прийти сюда? — Даниэль спросил Кэма.
— Роланд прочел кое-что о Предвестниках этим утром. Он подумал, что ты возможно вернешься и что-то начнет развиваться, — Кэм посмотрел на Даниэля. — Что-то, что касается нас всех.
— Если то, что говорит Люс — правда, тогда это не то, что кто-либо из нас сможет перенести в одиночку.
Кэм повернул голову в сторону Люси. — Я знаю. Остальные уже в пути. Я взял на себя смелость и рассказал всем.
И тогда, в лофте, разбилось окно. Даниэль и Кэм вскочили.
— Всего лишь мы! — пропела Арриана. — Мы захватили Нефилимов, так что мы путешествовали с грацией хоккейской команды колледжа.
Сильное сияние золотого и серебряного света заставили трястись стены хижины. Люси спрыгнула на пол как раз вовремя, чтобы увидеть Арриану, Роланда, Габби, Молли и Аннабель — девушка, которую Люс узнала в Хелстоне, была ангелом, который медленно передвигался по балке, все были с расправленными крыльями. Вместе они состовляли множество цветов: черный и золотой, белый и серебряный. Цвета обозначали разные стороны, но вот они были все здесь. Вместе.
Спустя секунду, Шелби и Майлз с грохотом спустились по деревянной лестнице. Они были по-прежнему одеты в тоже самое: Шелби в зеленый свитер и Майлз в джинсах и кепке, что одевали на День Благодарения, который, казалось, был вечность назад.
Люси казалось, что она спит. Это было так прекрасно снова увидеть все эти знакомые лица — лица, которые она думала, что никогда больше не увидит. Единственные, кого не хватало — были ее родители и конечно же, Кэлли, но она скоро их увидит.
Начиная с Аррианы, все ангелы и Нефилимы окружили Люси и Даниэля в очередном, огромном объятии. Даже Аннабель, которую Люс едва знала, и Молли.
Внезапно, все начали перекрикивать друг друга…
Аннабель, моргая своими блестящими, розовыми веками: — Когда ты вернулась? Нам надо столько всего нагнать! — Габби, целуя Люс в щеку: — Я надеюсь, ты была осторожна… И я надеюсь, ты увидела все, что тебе было нужно. — Затем Арриана: — Ты принесла с собой что-нибудь хорошее? — Затем Шелби, задыхаясь: — Мы искали тебя словно вечность. Правда, Майлз? — Потом Роланд: — Здорово снова видеть тебя дома в целости, малыш. — И Даниэль заткнул их всех своим серьезным тоном: — Кто привел Нефилимов?
— Я, — Молли обвила рукой Шелби и Майлза. — Ты что-то имеешь против?
Даниэль бросил взгляд на друзей Люси из Береговой Линии. Прежде чем она успела постоять за них, уголки его губ изогнулись в улыбку и он сказал: — Хорошо. Нам потребуется любая помощь. Все сядьте.
— Люцифер не мог говорить серьезно, — сказал Кэм, ошеломленно покачивая головой. — Это всего лишь отчаянный вариант. Он не сделает… Он возможно просто пытается заполучить Люси в…
— Он сделает, — сказал Роланд.
Они уселись в круг перед камином, напротив Люси и Даниэля, сидящих в кресле-качалке. Габби нашла хот-доги и зефирки, и пакетики с порошковым горячим шоколадом в кухонном шкафу, и начала готовку перед огнем.
— Он скорее предпочтет начать сначала, чем потерять свою гордость, — вставила Молли. — К тому же, он ничего не потеряет от того, что сотрет прошлое.
Майлз уронил свой хот дог, и тарелка грохнулась на деревянный пол. — Это значит, что Шелби и я больше не будем существовать? И что насчет Люси, где будет она?
Никто не ответил. Люси смутилась от того, что не имела ангельского статуса. Горячий румянец распространился по ее плечам.
— А почему мы тогда все еще здесь, если время было переписано? — спросила Шелби.
— Потому что они еще не закончили свое падение, — сказал Даниэль. — Когда закончат, дело будет сделано, и это невозможно будет остановить.
— Итак, у нас есть…, - подсчитала себе под нос Арианна. — Девять дней.
— Даниэль? — Габби взглянула на него. — Скажи, что мы можем сделать.
— Мы можем сделать только одно, — сказал Даниэль. Все сверкающиеся крылья в хижине потянулись к нему в ожидании. — Мы должны привлечь всех к месту, где впервые пали все ангелы.
— И где это? — спросил Майлз.
Все молчали в течение длительного времени.
— Трудно сказать, — наконец-то ответил Даниэль. — Это произошло очень давно, и мы все были новичками на Земле, но…, - он посмотрел на Кэма. — у нас есть возможность выяснить это.
Кэм тихонько свистнул. Он боялся?
— Девять дней — маленький срок, чтобы определить место Падения, — сказала Габби. — Давайте только подумаем, как остановить Люцифера, если и когда мы прибудем.
— Мы должны попробовать, — ответила Люси не подумав, удивляясь своей уверенности.
Даниэль посмотрел на всех собравшихся ангелов, так называемых демонов, и на Нефилимов. Его взгляд прошелся по всем, по его семье. — Значит, мы вместе в этом? Все мы? — Наконец, его взгляд остановился на Люси.
Не смотря на то, что она не могла представить себе завтрашний день, Люси шагнула в объятия Даниэля и сказала, — Всегда.
Оглавление
Лорен Кейт. Страсть. (Падшие-3)
Пролог. Темная лошадка
Глава 1. Под Огнем
Глава 2. Посланный небесами
Глава 3. Идиотский порыв
Глава 4. Время ран
Глава 5. Нет прямого пути
Глава 6. Женщина в белом
Глава 7. День солнцестояния
Глава 8. Наблюдая с крыльев
Глава 9. Так мы победили
Глава 10. Глубины
Глава 11. Удар молнией
Глава 12. Заключенный
Глава 13. Несчастный
Глава 14. Крутой склон
Глава 15. Жертва
Глава 16. Шафер
Глава 17. Написанный в кости
Глава 18. Плохие указания
Глава 19. Кольцо смерти
Глава 20. Конец путешевствия
Эпилог. Не много, но все же
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |