– Мамочка, – зашептала Джулия, – но мы же летим за границу, не остались в душной Москве, нам предстоит чудесный отдых.
Юлия отпихнула дочь и со злостью произнесла, конечно, начав с сакраментальной фразы:
– Вот Жуленька бы меня поняла! Она тонко чувствовала людей, а ты полено без эмоций! Сколько волка ни корми, а родная кровь вылезет.
Все дни отдыха Николай глушил местный алкоголь, а Юля рыдала и скандалила с Джулией. Девочка надеялась, что потом родители успокоятся. Ну, распустились немного на отдыхе, такое случается, а дома соберутся. Но по возвращении в Москву стало только хуже. Николай продолжал беспробудно пить, за год превратился в алкоголика и умер от отравления некачественным спиртным. А потом скончалась от сердечного приступа Юлия. Джулия осталась с Раисой Демьяновной...
Услышав исповедь новой знакомой, Светлана искренне пожалела ее, однако не упустила возможности упрекнуть:
– Круто тебе не повезло! Но разве можно добровольно уходить из жизни?
Джулия сжала губы в нитку, дернула Свету за рукав платья, оторвала манжет и убежала, крикнув на ходу:
– Дура!
На следующий день после лекций Света вновь столкнулась со взбалмошной девицей, и повторилась вчерашняя сцена: Джулия кинулась обнимать Потемкину, вымаливать у нее прощение. Очень скоро такие отношения превратились в традицию. Крылова звала Свету прошвырнуться, сначала мирно болтала с ней, затем обижалась по какому-нибудь ничтожному поводу, вспыхивала, как пропитанная бензином спичка, орала гадости и уносилась прочь. А на следующий день, заливаясь слезами, бросалась перед Светой на колени. И так без конца.
Почему Светлана не разорвала отношений с психически нестабильной Джулией? На то имелось много причин. Во-первых, она жалела закомплексованную девушку. Кроме того, впервые в жизни рядом с ней появился человек, который считал ее умной, красивой, успешной, а не лузером, просил совета и постоянно говорил: «Как я хочу походить на тебя!» Наконец-то у нее появилась подруга, да еще такая, что признавала ее главенство.
Светлана часто приглашала Джулию к себе, приводила и в пентхаус к матери. Зачем? Потемкиной хотелось похвастаться перед ней, продемонстрировать красивые интерьеры. Светлана ни разу не сказала Джулии правды о своих взаимоотношениях с матерью. Наоборот, всячески подчеркивала, как ей повезло в жизни, какие у нее замечательные родители. И пусть даже они в разводе, Ника и Виктор остались друзьями и обожают единственную дочь. Очень стыдно признаваться в этом, но Свете нравилась зависть, которая вспыхивала в глазах Джулии, когда та входила в пентхаус. Видя, как у нее меняется лицо, Потемкина с невинным видом восклицала:
– Вау! Рекламные проспекты! Мама хочет сделать мне сюрприз – похоже, ищет курорт, куда мы отправимся на отдых.
Ясное дело, «экскурсии» в пентхаус Светлана устраивала, когда там никого не было.
Всю свою жизнь Света кусала губы, глядя на одноклассниц, одногруппниц, коллег по работе, ощущала себя на обочине жизни, самым распоследним человеком на Земле. И вот появилась особа, которая завидует ей. Это было очень приятно, самооценка Светы сильно выросла, она стала чаще улыбаться и даже перестала переживать из-за взаимоотношений с матерью.
Можно ли считать подобные отношения дружбой? Конечно, нет, но Потемкина впервые почувствовала себя счастливой.
После скандала с пропавшими из сейфа деньгами и часами Виктора Вероника окончательно разругалась с дочерью.
– Хочешь разрушить мой брак? – кричала она на Свету. – Не выйдет! Ты врешь! Леня не такой человек, чтобы красть часы! Убирайся вон и более никогда не приходи!
Более того, Нике удалось настроить против дочери отца. Разъяренный Витя тоже наорал на Свету, повторив точь-в-точь те же слова, что и бывшая жена:
– Задумала лишить Нику личного счастья? Интриганка! Никто не поверит, что Леня способен взять чужую вещь! Он не от мира сего, святой человек! Лучше тебе не ходить пока к матери. Она крайне огорчена твоим враньем. Я не знаю, зачем ты оболгала Маркелова, и не хочу знать, по какой причине он брал для тебя деньги из сейфа. Никто за пределами нашей семьи не услышит об этих происшествиях, но я в тебе очень разочарован.
После смерти отца Светлана попыталась наладить контакт с мамой, однако Ника категорически не хотела общаться. Для девушки наступили не самые лучшие дни. Раньше Вероника хоть внешне соблюдала приличия, делала вид, будто у них с дочкой нормальные отношения, сейчас же откровенно избегала контактов. А в одну из редких встреч сказала: «То, что сделал Витя, ужасно. Почему он так поступил? Уж не ты ли тому причина? Да, в последнее время он плохо себя чувствовал, его постоянно тошнило, у него кружилась голова, и он пару раз даже падал, но это ведь не повод для суицида. Думаю, Виктор просто понял, какова сущность его обожаемой дочери, и пережил стресс. Ты ведь подбила наивного Леонида взять деньги из сейфа, а потом в отместку за то, что тот все рассказал нам, оклеветала отчима. Не хочу тебя знать! Это ты убила отца, Виктор не вынес правды о тебе!»
Светлана была в ужасе. Она страшно переживала смерть папы. И все же понимала: человек, сумевший в начале перестройки поднять с нуля бизнес, не станет травиться из-за глупостей, совершенных дочкой. Скорей всего отцу поставили какой-то страшный диагноз, грозивший ему страданиями, беспомощностью, вот он и решился на крайний шаг. Да только Нике, как всегда, надо найти виноватого, и роль козла отпущения, естественно, опять же, как всегда, досталась Свете.
Были еще непонятные моменты. В последнее время из пентхауса стали пропадать вещи. Причем это началось еще до смерти Потемкина. Исчез большой серебряный набор для чая, и Вероника уволила горничную. Потом из шкафа испарилась почти новая шуба из бобра. Хозяйка вытурила домработницу. А еще Ника позвала Свету и сквозь зубы процедила:
– Твой отец плохо себя чувствует, и я не хочу его волновать, вот и не рассказываю ему, почему даю расчет прислуге. Поломойки вороватые мне попадаются постоянно. И тем не менее, Светлана... – Вероника посмотрела на дочь в упор. – Надеюсь, пропажи прекратятся, иначе придется, наплевав на имидж, заявить в полицию.
И Света поняла: мама подозревает ее. Но она не брала ни манто, ни серебро!
– Ты теперь очень богата, – сказала ей Джулия через пару месяцев после похорон Виктора.
– С чего бы? – фыркнула Светлана.
– Отец оставил тебе кучу бабла! – с неприкрытой алчностью воскликнула подруга. – Других детей у него нет.
Лишь после заявления Джулии до Светы дошло: а ведь правда, она наследница папиного имущества. Конечно, половина достанется матери, но вторая часть по закону Светина.
Девушка, преодолев застенчивость, поехала к другу Потемкина, а заодно и его адвокату Сергею Лыськину, спросила про капиталы отца. И тот огорошил Светлану:
– Тебе не получить даже рваной тряпки. Все, без исключения, отец оставил Веронике.
– Не может быть, – прошептала Светлана.
– Может. Витя составил особое распоряжение, – разъяснил Лыськин, – в нем четко указано: «Светлана Викторовна Потемкина лишена всех прав в связи со своим недостойным поведением». Что написано пером – не вырубить топором. Затеешь судебный процесс, непременно проиграешь. Мой тебе совет, помирись с мамой, попроси у нее прощения.
– За что? – почти с отчаянием выкрикнула Света.
– За все, – меланхолично ответил адвокат. – Материнская любовь безбрежна. Ника пойдет тебе навстречу, ты возьмешь деньги отца из рук матери.
– Но я ничего плохого не сделала, – заплакала девушка.
– Упорство наказуемо, – усмехнулся Лыськин. – Значит, останешься с пустыми карманами. Я дал тебе отличный совет, воспользуйся им.
Но Светлана не решалась поговорить с матерью, не чувствуя себя виноватой.
После самоубийства Вероники она опять осталась ни с чем – абсолютно все, включая наследство Потемкина, пентхаус, фирму матери, драгоценности, столовое серебро, досталось Леониду. Из единственной дочери богатых родителей Светлана превратилась в малозарабатывающую девушку с неясным карьерным будущим. Хорошо хоть трехкомнатная квартира, где она проживала, была оформлена в ее собственность.
Света пыталась осознать размер беды, свалившейся ей на голову, а Джулия, не ведая об этом, практически не отходила от подружки и постоянно твердила:
– Хорошо быть богатой! Возьми меня на работу в какой-нибудь из своих офисов, а? Я тебя не подведу.
– Не сейчас, мне необходимо решить много формальностей, – сквозь зубы лгала Света.
– Не забудь про меня, нищую, – ныла Джулия.
Через некоторое время она стала упрекать Светлану в невнимании к ней, выливала на нее потоки жалоб на отсутствие денег. И в конце концов Потемкина не выдержала, сказала правду:
– Меня лишили наследства! Бизнес, все имущество и деньги отца сначала достались матери, а теперь вместе с ее состоянием перешли к Леониду. Я еще более нищая, чем ты!
– Ну наконец-то призналась, – с нехорошим смешком произнесла Джулия.
– Ты знала о моих неприятностях? – ахнула Светлана.
– Давным-давно, – ехидно сообщила Крылова. – Добро пожаловать в клуб сирых и убогих! Ну, и каково это – ощущать себя банановой кожурой возле мусорного бачка? Кайфово?
Света обомлела.
– Круто, когда маменька кидает? – захохотала Джулия. – Ваще суперощущение! Да, не повезло нам с тобой, сестричка! Чего вылупилась? Да ты реально тупая! А я так сразу сообразила: ну, не может у двух людей сложная кровь случайно совпасть. А после сама кое-что разузнала.
– Что ты несешь? – возмутилась Светлана.
– Ничего я не несу, а говорю правду, сестренка, – неожиданно строго произнесла Джулия. – Хочешь ее узнать? Сейчас разверну конфетку. Что у нас там, в золотой бумажке? Фу, какашка!
Света поняла: через секунду она услышит что-то ужасное. Потемкина вскочила и крикнула:
– Проваливай отсюда! Навсегда.
– Инпосибел, – издевательски откликнулась Джулия. – Дружбу-то можно разорвать, но куда генетику деть? Мы с тобой родные сестры. Да не какие-нибудь там половинчатые, а отца и мать имеем общих.
– Нет, нет! – замахала руками Светлана. – Не верю! Я единственный ребенок в семье!
Джулия достала из сумки папку и протянула Свете.
– Изучай, а я пока кофе сварю.
– У меня его нет, – машинально прошептала Светлана, взяв документы.
– Сейчас принесу, – пообещала Джулия и ушла.
Краем уха Потемкина слышала хлопок входной двери, но глаза уже бегали по строчкам. Когда Джулия вошла в гостиную с чашкой, от которой по комнате поплыл аромат кофе, Света сидела на диване, прижимая к груди кипу листочков.
– Тебе интересно, где я раздобыла эти документики? – заржала Джулия. – Не особо трудная задача. Если захотеть, можно и в космос полететь. Главное, определить цель и идти к ней. Проще всего, конечно, было бы заплатить бабью из архивов, за деньги они удавятся, но у меня лишних тугриков нет, поэтому я действовала исключительно умом и сообразительностью. Где-то поплакала, где-то поныла, где-то на шрамы свои посетовала. Людишки хотят добренькими казаться, а уродам помогать приятно – чувствуешь себя хорошим человеком, благородным и заодно радуешься, что не на твоей морде черти горох молотили. Все бумаги просмотрела? Заявление об отказе от младенца видела? Личную подпись Ники оценила? Там все ее данные указаны, включая номер и серию паспорта. А вот от Виктора никаких заявлений нет. Странно, да?
Светлана автоматически кивнула.
– А на самом деле ничего странного, наоборот, все просто и ясно, – усмехнулась Джулия. – Я нашла главврача родильного дома, она теперь на пенсии, и бабка все мне, как на ладони, выложила. Девочка, то есть я, страшненькой уродилась, с дефектом на лице, и Вероника сразу отказ написала. Доктор полагала, что младенец долго не проживет, максимум недельку протянет, поэтому пошла мамаше навстречу. А та слезно умоляла не сообщать мужу о том, какой монстр у них родился, твердила: «Витя меня бросит! Он сам не пьет, не курит, ведет здоровый образ жизни, а я студенткой наркотиками баловалась, алкоголем. Потом, конечно, бросила, но супругу о глупостях молодости не рассказывала».
Джулия гадко ухмыльнулась.
– Врачиха мне песню пела о сострадании. Мол, пожалела она Веронику, оформила для ее мужа фальшивую справочку о смерти новорожденного. Как уж Ника дальше вертелась, не знаю, пустой гробик хоронила небось. Кстати, дом у главврача хороший, вещей дорогих полно, сама в драгоценностях, во дворе две машины, отнюдь не «Жигули». Дебил догадается, что она бабам не единожды «из сострадания» помогала. Господь добрый, всякий раз за понимание чужой беды гинеколога одаривал. Ну, например, составила врачиха для Ники справку, боженька умилился и послал ей чемодан денег. Устроила кому-нибудь преждевременные роды – и сама собой в гараж крутая иномарка прикатила. Найдешь время, смотайся на деревенское кладбище около подмосковного села Каскино, там есть заброшенная могилка новорожденной Светланы Потемкиной. Чего вздрогнула? Ага, родители потом тебя именем, которое мне выбрали, назвали. Гоблины!
– Отец понятия не имел, что ты жива, – очнулась Света, – он ни в чем не виноват. А Ника считала первого ребенка умершим. Ей же сказали, что девочка долго не протянет.
– Веронике следовало знать, что героин навсегда ломает организм, – зло заявила Джулия. – Бросила девка ширяться, сто лет потом зарядку делала, мясо не ела, по мужикам не носилась, грешки молодости камнями завалила, а в итоге родила жабу. У бывшей наркоманки здоровый ребенок не завяжется, это аксиома. Либо урод внешне, либо кривая душа, иначе никак. Почему за Никины грехи я расплачиваюсь? Когда я имена маменьки и папеньки выяснила, поехала на них издали посмотреть, в Интернете покопалась, и такая обида на меня накатила! Оказывается, они богатые – недвижимость, бизнес. В разводе, но у них хорошие отношения, доченьку брильянтовую-изумрудную воспитывают, Светочку ненаглядную. Весь шоколад второй девчонке достался, первую, словно плохо нарисованную картинку, скомкали и вышвырнули.
– Мы с тобой не случайно встретились! – дошло до Светы.
– Бабка постаралась, Раиса Демьяновна, – мирно пояснила Джулия. – Когда я в больницу попала, там установили, что моя кровь такая редкая, что донора не подобрать. Старуха и подумала: у меня должны быть мать, отец, братья-сестры или другие родственники. Надо их найти и упросить стать донорами. За неделю управилась, продала свой браслет, семейную реликвию не пожалела. Узнала про тебя, начала прикидывать, как лучше к тебе подкатиться, и выяснила, что ты в институте у ее подруги учишься. Ну и пошла карусель! Ректора старухи обманули, сказали, что по базе поликлиники нашли двух доноров, Светлану и Катю, вторую они для отвода глаз приплели.
– Откуда ты знаешь? – пролепетала Света.
Джулия снисходительно улыбнулась.
– Их три подружки, ну прямо три мушкетерки: Атосиха, Портосиха и Арамисиха. Раиса Демьяновна, Эмилия Валерьяновна и Катерина Андреевна. Только д’Артаньянихи им для полного комплекта не хватало. С детства дружат, никаких тайн друг от друга не имеют. Ну значит, уговорила бабка тебя, меня вылечили, привезли из больницы домой, в кровать уложили, одеяльцем накрыли. А сами на кухню. Чай пьют и радуются: «Ох, какие мы умные да расторопные! Джуленьке жизнь спасли! Ура! Ура! Ура!» А я в туалет пошла и все услышала. Оцени: старухи Нике ничего не сказали. Идиотки! Райка карамельки запивает и гудит: «Как все ловко получилось! А я уж испугалась, вдруг придется от полнейшей безнадежности Веронике Сухановой истину открыть. Что тогда? Мать может девочку к себе забрать. Ну как мне без внученьки, а?» Вот кретинка!
– Она тебе жизнь спасла, – встала на защиту Раисы Демьяновны Света.
– А я просила? – окрысилась Джулия. – Наоборот, хотела сдохнуть! Не было у меня желания воздухом дышать, кофе пить. Принял человек решение умереть, так отстаньте. Моя жизнь, мне ею и распоряжаться. Что я бабке, кулек с зернами? Куда хочу, туда и ставлю?
Раскрасневшись от эмоций, Джулия ткнула пальцем в большой ярко-синий пакет с красной надписью «Coffe».
Глава 12
Света проследила глазами за рукой сестры и не могла скрыть удивления.
– Где ты взяла кофе?
– Купила, – отмахнулась Джулия. – В маркет, что на первом этаже, сбегала.
– Нет, – возразила Потемкина, – такой сорт в России не продается. Маме его привозили из Америки, по заказу. И денег у тебя на килограммовую упаковку не хватит, больше ста рублей никогда в кошельке не имеешь. Ты ходила в пентхаус!
– И чего? – хмыкнула Джулия. – Нике на том свете кофеек не понадобится, ее в аду горячей смолой угостят.
– Мама мне дала запасную связку ключей, – протянула Потемкина, – она висит в прихожей, Джулия! Ты знаешь, как попасть в квартиру матери!
– Подумаешь, секрет государственной важности, – вскинула подбородок сестра.
Но Света уже все поняла.
– Мама раньше ставила апартаменты на охрану, но вечно забывала кодовое слово. Приезжал патруль, приходилось разбираться с ним, платить штраф, и она завязала с сигнализацией. Мама бывала безалаберной! Например, шифр от сейфа записала на бумажке и положила ее на письменный стол. Папа ее ругал, а она отвечала: «Если серьезные люди полезут, им пульт не помеха, да и сейф на раз-два без шифра вскроют, а мелкие воришки не станут высоко подниматься, ограбят квартиры на нижних этажах». Я тоже о грабителях не думаю, и моя квартира без охраны. А когда я дома, всегда оставляю ключи у зеркала в прихожей, с них слепок очень легко снять. То-то ты частенько интересовалась: «Как дела? Что сегодня мать делает? А сама чем займешься?» Я думала, тебе хочется о моих планах узнать, и подробно все докладывала. Но в действительности... Ой, мамочки!
– Что, – поинтересовалась сестрица, – голова заболела? Хочешь таблеточку?
– Серебряный комплект, – зашептала Света, – большой набор для чая, в котором были лопатки под торт, ложки... Мама им очень редко пользовалась, только на Новый год. В декабре открыла шкаф в кладовке, а его нет. Сразу ко мне примчалась, давай спрашивать, куда серебро подевалось. А я стою, глазами хлопаю. В январе она шубу не нашла. Отец давно ей купил доху из бобра с воротником из рыси. Здоровенное такое манто, страшное, хоть не одну тысячу евро стоит. Мама его называла «гроб из меха» и надевала считаные разы, у нее было штук десять других шуб, удобных, легких, модных. А тут морозище за сорок стукнул, в Москве природная аномалия приключилась. В бобре никакая холодрыга не страшна, вот мать и вспомнила про него. Открыла кофр, а в нем пусто! И снова на меня недобро посмотрела. Статуэтка из библиотеки исчезла, антикварная! Мать уволила горничную, думала, та ее кокнула. Винтажные бусы из настоящего жемчуга пропали. Папа их в Париже на блошке случайно нашел, оценил у ювелира, оказалось, нитка бешено дорогая. Мама снова прислугу выгнала, но так на меня зыркнула, что я поняла: домработницу она для проформы уволила, меня подозревает. А уж сколько мелочей вроде духов, косметики, разной ерунды исчезло, и не сосчитать. А это все ты, Джулия, украла! И не знаю, чего тебе хотелось больше, денег или моего позора. Что ж, ты добилась успеха: мама со мной перед смертью общаться не хотела. Совсем! Считала меня воровкой и сволочью.
Джулия расхохоталась.
– Ну, и как ощущения? Матери с отцом нет, денег тоже, отчим убийца... Классная ситуэйшен! Хорошо ли тебе, девица? Тепло ли, красная?
– Ты меня ненавидишь! – выпалила Светлана.
– А за что любить дуру, которая получила мое имя, моих родителей, мою судьбу? – четко произнесла Джулия. – Мне уродство и нищета, а тебе удача, красота и богатство. Нечестный расклад. А сейчас хоть капля справедливости появилась. Очень скоро ты пить начнешь, на иглу сядешь, квартиру продашь, в бомжи запишешься. Мы в расчете. Живи как можно дольше, чтобы прочувствовать глубину пропасти, в которую свалилась!
С этими словами Джулия поднялась и выплыла из квартиры. Светлана осталась одна, растерянная, раздавленная, потрясенная. И вдруг сообразила: папу и маму убила Джулия. Да, да, именно сестра лишила жизни родителей и подставила Леонида...
Потемкина всхлипнула, прервала рассказ, подошла к шкафчику, вынула большую банку и спросила:
– Хотите успокаивающего чая? Я его пью, когда разнервничаюсь. На самом деле собственно чая там нет, одни травы – пустырник, валерьяна, ромашка, апельсиновые корочки. Давайте сделаю вам чашечку? Отличная вещь, я на нее всех «подсадила» – Ане нравилось в свое время, и Джулия была в восторге.
Мне пришлось отказаться от угощения.
– Спасибо, я за рулем, не могу расслабляться. Валерьяна и пустырник могут вызвать сонливость.
Света включила чайник, быстро заварила себе напиток и стала его пить с явным удовольствием.
– Почему вы сразу не пошли в полицию и не рассказали о разговоре с Крыловой? – вернула я беседу к нужной теме.
– Так меня же и слушать не стали бы, – зашептала девушка. – И что сказать? Подозреваю в убийстве родителей сестру, которая, судя по документам, умерла, не прожив и дня? Освободите Маркелова, он не виноват, его подставили? Я не могу ничего доказать, но уверена, что убийца – Крылова? Естественно, никто не стал бы копаться в деле, которое давно закрыто, передано в суд, благополучно рассмотрено, а преступник отправлен отбывать срок. Я только позвонила Ане. Рассказать про Джулию не решилась, обошлась намеками, мол, твой отец невиновен, его оклеветали. Мне очень хотелось искупить свою вину перед Леонидом за оговор с часами. И еще я поняла, как плохо жить одной. Короче, хотела слегка облегчить Ане страдания.
Я прикинулась дурочкой.
– И все же почему вы не сообщили Маркеловой все?
– И опозорила бы память мамы? – взвилась Потемкина. – Ведь пришлось бы объяснять, откуда возникла сестра. Кстати, и с Аней-то поговорить я долго не решалась. Понимала, что если она захочет отца оправдать, то сразу на меня сошлется, а тогда точно правда из-под могильного камня выберется. Пришлось выбирать: мамина репутация или свобода Леонида. В общем, я все мучилась и мучилась... Вот только сейчас определилась...
На столе снова ожил мобильный. Светлана взяла трубку.
– Слушаю. Ой, не ваш номер высветился на дисплее! Ага... угу... сейчас я занята... давайте... ага... угу...
Было видно, что беседа не доставляет Потемкиной удовольствия. Девушка с радостью прервала бы ее, но абонент проявлял редкую настырность, разговор затянулся. Я терпеливо ждала. Наконец Света освободилась и встала из-за стола.
– Извините, этажом ниже живет безумная соседка, вечно ей кажется, что из моей квартиры газом пахнет, вот и начинает названивать. Если у вас еще есть вопросы, отвечу на любые, но позднее. Я устала, меня аж шатает от нервного напряжения, тяжелый был разговор. Надо еще чаю выпить, он меня отлично успокаивает. Вы точно не хотите?
Я поднялась из кресла.
– Дадите мне номер Джулии?
– Без проблем, – отозвалась Светлана, – записывайте.
* * *
В офисе я обнаружила одного Костю и сразу поинтересовалась:
– Ты ведь можешь узнать, кто звонил человеку на сотовый и городской телефоны?
– Если получу его контакты, – меланхолично пробормотал Рыков и включил один из ноутбуков, теснившихся вокруг большого, завешенного «окнами» монитора. Темный экран посветлел, на нем проявилось изображение зайца в красной шапочке. У нее по бокам были разрезы, из них торчали большие длинные уши. Рот косоглазого расплывался в улыбке, между губами поблескивали зубы, украшенные брекетами.
«Хочу сто миллионов кроликов», – произнес вдруг тихо мой внутренний голос. Я заморгала и спросила:
– Что за ужас?
– Братец Аленушка, – хихикнул Костя, – новый интернет-герой. Были у нас «медвед», Масяня и всякие разные «красавчеги», теперь вот знакомься с очередным любимцем виртуального пространства.
– Странное имя у персонажа, – удивилась я.
Рыков поерзал в кресле.
– Иллюстрация к тому, как стать за неделю знаменитым. Алексей Лопаткин, парень из Москвы, выложил на ютубе нарисованный им мультик, вариацию на тему известной русской сказки «Сестрица Аленушка и братец Иванушка». Помнишь? «Не пей, дорогой, из копытца, козленочком станешь».
Костя захихикал, отхлебнул из стоявшей около клавиатуры чашки почти черную жидкость и продолжил:
– Но у Алексея в сюжете действуют два мужика: Аленушка и Иванушка. Первый дурак непослушный, второй его воспитывать пытается. Долго их приключения пересказывать, и они не слишком приличные. В середине фильма Аленушка нахлебался ликера из морковки, превратился в зайца, и дальше он действует в образе длинноухого, а Иванушка ему постоянно твердит: «Идиот ты, братец Аленушка». Смешно!
– Не очень, – поморщилась я.
– Художественное произведение нужно изучать в подлиннике, – принялся защищать творение доморощенного мультипликатора Костя. – Вот, например, трагическая история. Жила-была тетка и изменила старому богатому мужу с красивым, молодым парнем. Законный супруг поймал ее на адюльтере, разозлился, запретил неверной жене общаться с единственным ребенком и выгнал ее из роскошного особняка. Баба не работала, собственных денег не имела, но плакать не стала. Решив, что с милым рай и в шалаше, отправилась к любовнику. «Дорогой, я вся теперь твоя, женись на мне, корми, пои, одевай, а в ответ получишь безграничную страсть и незабываемый секс». Только ничего хорошего не получилось. Любовник испугался и удрал, муж изменщицу не простил, она покончила с собой. Каков сюжетец?
– Банальный, – вздохнула я. – Только концовка слегка отличает его от многочисленных публикаций подобного рода в желтой прессе. Открой любую газету и наткнешься на репортаж с фото под заголовком «Бизнесмен отнял у жены детей. Развод из-за неверности супруги». Вот только дамы, как правило, жизни себя не лишают. Зато раздают плаксивые интервью глянцевым журналам и с недоумением вопрошают: «Ну как можно отнять у матери деток? Я же их люблю, всегда на Новый год и в день рождения все дела отменяла и малышам сама в комнаты подарки приносила. То есть не няня им от меня коробки передавала, не воспитательница, не гувернантка, а я сама презенты вручала. И ничего у меня с шофером (садовником-тренером по фитнесу-охранником-барменом-официантом-стилистом-дизайнером-метрдотелем и остальными) не было! Я верная жена!»
– Вообще-то я сейчас пересказал сюжет романа «Анна Каренина», – заржал Костя. – И с «Братцем Аленушкой» так же. Смотришь – от хохота катаешься, пытаешься словами мультик описать – получается тупизна. Да, и самый прикольный прикол: Алексей Лопаткин гаишник. Он в свободное от работы на дороге время мультики рисует. Я угораю!
Я еще раз оглядела ухмыляющегося зайку с брекетами на зубах и в нелепой шапочке на макушке и попросила:
– Смени заставку!
Рыков заморгал, а я объяснила:
– Она меня отвлекает от визуализации ста миллионов.
Костя вытаращил глаза. Мне пришлось рассказать коллеге об Игоряше и его методике исполнения желаний.
– Не новая фишка, – заявил Рыков, когда я замолчала. – В Сети постоянно нечто подобное появляется, полно сайтов, где учат материализовывать мысли. Тебе что, так деньги нужны?
– А тебе нет? – улыбнулась я.
Костя схватил «мышку».
– У меня все есть.
С мужчинами спорить бесполезно. Какие аргументы ни приведешь – представители сильного пола останутся при своем мнении. Но я по непонятной причине решила переубедить Костю:
– Нет у тебя ничего! Ни машины, ни приличной одежды, ни счета в банке!
Рыков нажал на клавишу.
– А на фиг мне все это? У каждого свои радости. Ну, лучше стало?
Я посмотрела на экран ноутбука и захотела стукнуть Костика по затылку. Теперь морда зайца красовалась на фоне пачек долларов и российских рублей.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |