Ряд авторов полагают, что слабой нервной системе в отличие от сильной недостаточно собственных внутренних энергетических ресурсов для поддержания функционального тонуса [148, 231].
Тяжелая физическая работа или монотонная деятельность вызывали увеличение в ЭЭГ медленных ритмов [234]. Полагают, что смещение частотного спектра ЭЭГ в сторону более низких частот указывает на снижение функционального состояния мозга и некоторых показателей психических возможностей [247]. Обнаружено снижение альфа-ритма при таких стресеогенных факторах, как сенсорная депривация [477]. Чем дольше длится изоляция, тем ниже частота альфа-ритма. Однако есть данные, что снижение альфа-активности в условиях депривации не есть показатель понижения уровня активности мозга [431]. Следует помнить о существовании различных механизмов изменения ритмической электрической активности головного мозга на разных стадиях стресса, а также об индивидуальных различиях изменений ЭЭГ в стресеогенных условиях [46,101,168, 431 и др.]. Это сужает возможности использования ЭЭГ-показателей для диагностики и тем более для прогнозирования стадии стресса и интенсивности его проявлений, в частности эмоционально-психических реакций. Среди электрофизиологических показателей психических состояний не смогли выделить какого-либо единичного или комплексного показателя выраженности стресса. Поиски электроэнцефалографических критериев состояния нервно-психических функций человека пока пе дали широко используемых результатов.
В последние годы внимание исследователей все больше привлекает проблема функциональной асимметрии человека. Есть данные об индивидуальной склонности к тем или иным эмоциональным состояниям в зависимости от межполушарной асимметрии «коркового торможения», определяемой показателями электроэнцефалограммы. Преобладание «торможения» альфа-ритма в правом полушарии якобы характерно для лиц, склонных к депрессивным реакциям [261]. В ряде работ авторы указывают на корреляции физиологических показателей (показатели ЭЭГ, ЭКГ, кожно-гальванической реакции, содержания в крови и в моче катехола-минов и кортикостероидов и др.) и показателей психических процессов и эмоциональных реакций. На основе этих корреляций предлагаются интегральные показатели, характеризующие особенности и глубину стрессового состояния человека [29, 46, 76, 230]. Исследования длительного стресса в реальных условиях показали, что не столько физиологический, сколько «психический уровень адаптации явился наиболее чутким индикатором» физического и психического состояния людей [153, с. 91]. Этот вывод подтверждается данными, полученными в таком «натурном» эксперименте, каким является космический полет [239, 314].
Результатом обширных исследований биохимических показателей стресса, выполненных в лаборатории М. Франкенхойзер, явил-
ся вывод о том, что эффективность социально-психологических факторов, возбуждающих симцатико-адреналовую и питуитрино-адреналовую системы, определяется познавательной ценностью для человека баланса между остротой стрессогенной ситуации, с одной стороны, и его индивидуальных возможностей противостоять стрессогенным факторам — с другой. Другой вывод, что нейроэпдокршшые реакции на социально-психологическое окружение отражают степень эмоционального воздействия этого окружения на индивида и что разные условия окружения могут вызывать одни и те же эндокринные реакции, потому что они имеют общий психологический знаменатель [376—378].
Было обнаружено, что стрессогенная нагрузка, вызывая активное, агрессивное ее преодоление, активизировала симпатоад-реналовую систему. Нагрузка, провоцирующая пассивное поведение, «подчинение» стрессогенным обстоятельствам, активизировала питуитрино-адреналовую систему [4171. Стрессогенные факторы, провоцирующие у испытуемых эмоционально-астеническое поведение (скуку, раздражение, нетерпение), увеличивали выделение кортизола. При возможности эмоционально-стенического поведения (концентрация внимания, увеличение усилий при решении задач) возрастало выделение адреналина.
Приведенные данные свидетельствуют о том, что различные психологические проявления стресса находят отражение в стрессовых изменениях физиологических функций. Этого не могло не быть, так как последние являются базовым субстратом первых. Наличие указанной корреляции позволяет использовать показатели стрессового изменения физиологических функций как «объективные» показатели эмоционального стресса. Вместе с тем эта корреляция далеко не полная и не для всех психологических проявлений стресса можно найти коррелирующие с ними физиологические изменения. Это лишний раз подтверждает реальность разных уровней организации физиологического и психологического. Необходимы разные подходы к их анализу, в том числе и в экстремальных условиях существования людей.
Психологические исследования стресса
Среди пополняющегося с каждым годом огромного количества научных публикаций, посвященных стрессу (в основном по физиологической и медицинской тематике), в последние годы все больше становится работ, касающихся психологических проблем стресса.
В библиотеке Интернационального института стресса собрано более 150 тысяч публикаций, посвященных стрессу.
В современной научной литературе опубликовано много исследований, специально посвященных психологической проблематике стресса либо так или иначе касающихся ее [24, 29. 31, 37, 38, 45, 46 58, 59, 65, 66, 75, 78, 79,84, 92, 93 98,101,131,136,139,143,148, 153, 156, 166, 168, 170, 174, 176, 179, 184, 191, 195-204, 206, 220, 228, 238, 248, 249, 253, 254, 256, 277, 301, 349, 355, 372, 373, 413, 422, 423, 429, 436, 461, 462, 483, 507, 519, 537 и др.]. Психологические проблемы стресса анализируются в научных статьях и монографиях, в трудах многочисленных научных форумов, посвященных как исключительно стрессу, так и проблемам инженерной психологии и психологии труда, гигиене и организации труда, социальным и социально-психологическим проблемам, образу жизни людей и нормализации окружающей среды и т. п. Большое внимание психологическим проблемам стресса уделяется зарубежными учеными. В 1980 году «фондом Селье» начато издание журнала «Стресс».
Мы ознакомились с научной литературой, посвященной психологическим исследованиям стресса, изданной на английском и немецком языках в основном с 1976 по 1980 год (см. табл. 1). При ее рубрикации обращает внимание разнообразие проблем, к решению которых авторы исследований подходят с использованием методологических принципов концепции стресса. Обзор этих публикаций и анализ научных направлений, по которым они проводятся, потребовал бы специального монографического труда. Ниже на примере отдельных публикаций мы коснемся некоторых психологических проблем стресса, анализ которых не вошел в данную книгу в должном объеме.
Психология труда и проблема стресса. Бурное развитие индустриальной технологии в годы, предшествовавшие второй мировой войне, и особенно в послевоенные десятилетия обострило проблему соответствия адаптационных возможностей человека сильно возросшим требованиям к нему как к пользователю техническими средствами. До каких пределов можно напрягать те или иные функциональные возможности человека, включенного в современное промышленное производство? Иными словами, где граница между стрессом, способствующим или хотя бы не препятствующим Деятельности человека, и дистрессом, снижающим эффективность труда. На эти вопросы должна была ответить психология труда. Ьолее или менее исчерпывающие ответы были получены, и они отражены в руководствах по психологии труда, по гигиене труда, в научных статьях, в материалах многочисленных конференций, симпозиумов и пр., посвященных данной проблеме.
Современные технологические процессы часто создают рабочую сРеду,, весьма отличающуюся от среды обитания, к которой люди
Таблица 1
Исследования психологических аспектов стресса
(публикации на английском и немецком языках в 1976—1980 годах)
Ведущая тема публикации | Количество публикаций |
Стресс жизни | |
Социологические проблемы стресса | |
Психолого-демографическне проблемы стресса | |
дети и стресс | |
женщины и стресс | |
семья и стресс | |
проблема пола и стресс | |
возраст и стресс | |
национальность и стресс | |
Этнопсихологические исследования стресса | |
Социально-психологические проблемы стресса | |
личность и стресс | |
личностные особенности и стресс | |
личность руководителя и стресс | |
стресс в малой группе | |
городская скученность и стресс | |
скученность в помещении и стресс | |
концлагеря, плен, строгая изоляция | |
Психологические аспекты массовидных явлении стихийные бедствия | |
паника | |
Психические функции при стрессе | |
Психолингвистика и стресс | |
Сон и стресс | |
Аппетит и стресс | |
Субъективные переживания при стрессе | |
Профессиональная деятельность и стресс | |
стресс у медиков | |
стресс у авиаторов | |
стресс у пожарных | |
стресс у полицейских | |
стресс учителей | |
Студенты и стресс | |
Психологические проблемы «болезней стресса» | |
Курение и стресс | |
Алкоголизм, наркомания и стресс | |
Суицид а стресс | |
«Внезапная» смерть и стресс | |
Психологические компоненты стресс-факторов | |
«Купирование» стресса | |
Использование стресса для «управления» поведепнем | |
Медитация и стресс | |
Религия и стресс |
приспособлены ходом эволюционно-биологического процесса. Трудно перечислить многообразие производственных факторов, которые могут быстро или исподволь создать дистресс у человека (производственные шумы, работа с микроманипуляторами, управление скоростными транспортными средствами и т. п.). Важным направлением психологической науки стали инженерная психология и эргономика, среди задач которых была разработка принципов конструирования средств производства и производственной среды таким образом, чтобы повысить эффективность и надежность системы «человек—машина» и вместе с тем предотвратить дистресс у человека, включенного в систему «человек—машина» [31, 37, 38, 48, 49, 59, 90, 92, 93, 98, 99, 100, 122, 120, 166, 183, 190, 191, 220, 246 и др.). Эта задача решалась двояко. Во-первых, путем мобилизации в ходе трудового процесса резервных (адаптациопных) возможностей человека, т. е. за счет создания стресса без дистресса. Во-вторых, путем создания машин, работая с которыми человек защищен от перенапряжения своих психофизиологических и психологических возможностей, т. е. путем своего рода адаптации технических средств к работающему с ними человеку. В последние годы сходные проблемы решаются технической эстетикой, которую иногда путают с рекламным оформлением. Первая, в частности, разрабатывает принципы оформления внешнего вида орудий труда и средств производства таким образом, чтобы повысить эффективность и надежность деятельности, создав у работающего человека стресс без дистресса. Вторая должна привлечь человека к рекламируемому предмету, создав у него эустресс (приятный стресс).
Между выраженностью стресса, эмоциональной напряженностью, активизацией нервной системы, с одной стороны, и эффективностью работей деятельности — с другой, нет однозначной зависимости. В начале пашего века Р. Йеркс и Дж. Додсон [574| экспериментально показали, что с ростом активизации нервной системы до определенного критического уровня эффективность деятельности повышается. Однако при дальнейшей активизации первпой системы, иными словами, при увеличении стрессотен-ности действующих факторов, показатели деятельности начинают снижаться.
Низкую работоспособность при малой стрессогониой активизации можно рассматривать как результат малой вовлеченности адаптационных резервов в процессы, условно говоря, защиты организма от требований среды. Сложнее объяснить, за счет чего снижаются показатели работоспособности при превышении критического уровня стрессовой напряженности. Одна из гипотез состоит в том, что рост напряженности «сужает» внимание. При этом первоначально отбрасываются менее зпачимые и «балластные» сигналы,
Рис. 3. Корреляция между качеством деятельности (Р) и экстремальностью действующего фактора (Э) при различных сложностях деятельности А — простая деятельность, В — деятельность средней сложности, С — сложная деятельность; I —нормальное состояние человека, II — начинающийся стресс, III — выраженный дистресс; о — первый, б — второй уравнительный уровень экстремальности
Рис. 4. Показатели операторской деятельности при длительном стрессе (по Л. Д. Смирическому, 1979)
J — простая сенсомоторная реакция; г — реакция на аварийный сигнал; з — передача цифровой информация; 4 — оперения по наведению (детерминированному); 5 — операция по наведению (стохастическому), t — время выполнения задания (в секундах), Г — время эксперимента (в сутках)
что повышает эффективность деятельности [359]. Дальнейшее сужение внимания сверх критического ведет к потере значимых сигналов и к снижению эффективности как внимания, так и деятельности, требующей высокого уровня внимания.
Показатели качества относительно сложной деятельности достигают критической верхней точки при меньшем уровне стрессовой напряженности, чем показатели относительно простой деятельности [324] (рис. 3).
Таким образом, в одно и то же время при нарастающих симптомах стресса показатели выполнения сложной задачи могут снижаться, а показатели простой — возрастать. Стресс, способствующий улучшепию показателей работоспособности, расценивается как стресс без дистресса. Ухудшение этих показателей при стрессе рассматривается как проявление дистресса.
Начинающих экспериментаторов иногда приводит в недоумение улучшение качества деятельности (несложность которой они недооценивают) у людей с резким ухудшением самочувствия при стрессе. Подобное явление следует рассматривать как проявление большей устойчивости в экстремальных условиях психических функций, лежащих в основе относительно простой деятельности, по сравнению с меньшей устойчивостью физиологических функций.
Нами обнаружено, что при некотором уровпе стрессовой напряженности может возникать парадоксальная ситуация, когда показатели выполнения более сложной деятельности могут возрасти выше, чем возросшие показатели менее сложной деятельности (рис. 3) [133,495]. При нарастании стрессовой напряженности можно различать два ее уровня, при которых будет наблюдаться равенство показателей таких более или менее сложных видов деятельности. Если стрессовая напряженность превысит первый «уравнительный уровень», то более сложная задача будет выполняться лучше простой. Превышение второго «уравнительного уровня» ведет к прогрессивному снижению качества более сложной деятельности, тогда как менее сложная — еще может улучшаться. Прогностическое значение идентификации (определения) этих уровней стрессовой напряженности очевидно.
Сказанное выше делает понятным, каким образом различие используемых разными авторами критериев сложности задач, решаемых при стрессе, подчас создает кажущуюся противоречивость данных, полученных при исследовании динамики работоспособности при стрессе.
Анализ физиологических показателей стресса подтвердил существование двух типов стратегий при деятельности человека в стрессогенных условиях, затрудняющих ее. Работоспособность могла сохраняться при возрастании «затрат» организма (по показателям выделения адреналина, порадреналина, кортизола и по показателям частоты пульса). В другой серии экспериментов, когда работоспособность снижалась, физиологические показатели состояния оставались пеизменными [4631. Следовательно, при деятельности в стрессогенных условиях либо одна, либо другая группа показателей может изменяться согласно закону Йеркса—Додсона. Наряду с этим известно, что обе группы показателей могут изменяться содружественно при стрессе. В цитированной работе в двух сериях экспериментов не был уравнен фактор субъективной направленности па достижение показателей деятельности. Значение этого фактора может стать решающим в динамике как физиологических показателей, так и показателей работоспособности при стрессе. Было показано, что при длительной деятельности в условиях, экстремальность которых достигалась за счет монотонной онаснос-
ти, увеличелпе экстремальности за счет дополнительного психологического стрессора могло оказывать разный эффект в зависимости от того или ппого побуждения к работе. Дополнительный стрессор мог либо нормализовать стрессово-измененные физиологические показатели и показатели деятельности — при стеническом возрастании факторов, мотивирующих деятельность испытуемых, либо вести к еще большему ухудшению и тех и других показателей при недостаточности или неадекватном побуждении испытуемых к «хорошей» работе [31]. Таким образом, мотивирующие факторы могут до какого-то уровня стресса оказывать существенный стрессрегули-рующий эффект.
Было показано также, что высокая контролируемость испытуемым предъявляемой ему задачи в стрессогенной ситуации способствует увеличению секреции катехоламинов и подавлению корти-золевой секреции [378]. Эти физиологические данные подтверждают значимость условий деятельности, создающих возможность для реализации принципа «активного оператора» [92 и др.].
Однако при чрезмерных стрессовых требованиях к работающему человеку, например во время автомобильных гонок, как полагают Сиене и Спенс [534], катехоламиновая секреция может оказывать «разрушительное» действие на профессиональную работоспособность человека. Это происходит согласно интерпретации Мстербруком [3591 закона Йеркса—Додсона за счет сужения диапазона внешних сигналов, используемых субъектом деятельности при высоком стрессогенном возбуждении.
Различными авторами было обнаружено, что дистресс, возникающий в эмоционально неприятной рабочей обстаповке, имеет последействие, распространяющееся на внерабочее время. Такое «накопившееся» последействие трудно компенсировать в часы досуга [387, 568]. Поэтому считается более эффективным предотвращать возпикновепие дистресса на работе, чем пытаться сиять его в свободное от работы время.
Сравнительно мало экспериментальных исследований трудовой деятельности при длительном стрессе. Проиллюстрируем некоторые закономерности изменения работоспособности в этих условиях экспериментальными данными, полученными в условиях длительной стрессогенной изоляции [246]. Как показано на рис. 4, в-этих условиях вначале улучшаются показатели выполнения как простых, так и сложных задач; это, можно полагать, результат, во-первых, активизации адаптационных систем (согласно закону Йеркса—Додсона), во-вторых, результат повышения тренированности испытуемых. На начальном этапе длительной изоляции условно-аварийное значение одного из простых сигналов обусловливало более быстрый ответ на пего. Со времепем неподкрепляемость такого сигнала
реальным возникновением аварий «дискредитировала» аварийную значимость этого сигнала. В условиях обостренной стрессовой готовности к аварии неподкрепляемый сигнал стал оказывать тормозное действие на испытуемых. Умеренный дистресс, возникший у них на сороковые сутки изоляции, отрицательно сказался только па показателях относительно более сложной деятельности. В результате показатели выполнения «операций по наведению» начали ухудшаться, тогда как качество более простых действий продолжало повышаться. Вторые сохраняли свое положение в зоне «активирующего стресса», тогда как в динамике первых проявился эффект дистресса.
Следует отметить, что эмоциональная напряженность, обычно возрастающая перед концом длительного стрессового испытания, сказалась положительно только на показателях деятельности с выполнением задания: «по сигналу, в кратчайший срок». Это говорит о том, что эмоционально-позитивное напряжение в результате обострившегося ожидания конца изоляции вторично мобилизовало только деятельность с опорой па внешние «приказы», т. е. мобилизовало у испытуемых активность с внешней «точкой опоры». Деятельность, требующая самостоятельных волевых усилий, имела отчетливую тенденцию ухудшаться при длительном стрессе без улучшепия в период ожидания конца действия стрессогенных факторов. Этот факт иллюстрирует феномен «экстернализации» личности со снижением способности к самостоятельному выходу из ситуации дистресса при длительной стрессовой монотонии.
Укажем, что в аналогичных условиях, напротив, может активироваться волевая активность, приводящая к «взрывным» усилениям деятельности человека.
Процессы ухудшения деятельности при стрессе следует рассматривать не только как результат непроизвольных потерь информации, но и как следствие ослабления волевой активности, снижение восприимчивости к внешним мотивам деятельности в результате ухода «в себя», т. е. стрессовой интернали8ации личности. При длительном стрессе может происходить перестройки значимости мотивов: побуждавшие деятельность могут ее тормозить, тормозившие — побуждать — феномен «инвертирования» мотивов. Может возникнуть неприязнь к атрибутам деятельности или К ней самой. Наконец, ухудшение деятельности человека может быть результатом его попыток активно противостоять внешним побуждениям к дистрессогенной деятельности или к деятельности в дистрессогенных условиях.
Много работ посвящено проблеме индивидуальных различий стресса. В большинстве из них рассматривается разная подверженность людей стрессу и то, какие отличия стресса могут быть
у разных людей. Обилие таких исследований обусловлено запросами психотерапии. Меньше изучены личностные особенности людей, манера поведения которых может вызывать дистресс у окружающих; почти нет научных сообщений о людях, способных благоприятно влиять на окружающих в стрессогенных условиях [313, 521]. Известно, что одни люди более, другие менее предрасположены к дистрессу [449 и др.]. Одни предрасположены к активному, другие к пассивному поведению при стрессе [114, 123, 237, 242 и др.]. По мнению Г. Селье, это связано с индивидуальным различием гормональной продукции при стрессе [242].
Исходя из того, что у человека существуют неосознаваемые влечения к получению не только положительных, но и отрицательных эмоций [266], высказано предположение о том, что индивидуальные различия эмоционального восприятия сходных ситуаций создают «различный баланс возбудимости систем положительной мотивации и систем отрицательной мотивации» [Там же, с. 439]. Сходное мнение высказано Б. И. Додоновым [81]. Конечно, указанные системы мотивации могут создавать только предпосылки поведения человека, в мотивах которого основная роль принадлежит моральной стороне, нравственной практике, мировоззрению, идейным убеждениям и т. д. [22, 142 и др.].
Лица, имеющие согласно классификации Роттера [511] внутренний «локус» контроля за своей деятельностью — «интерналы» (уверенные в себе, надеящиеся только на себя, не нуждающиеся во внешней поддержке), менее подвержены дистрессу в экстремальных условиях при социальном давлении, чем «экстерналы» с внешним «локусом» контроля (неуверенные в себе, нуждающиеся в поощрениях, болезненно реагирующие на порицания, полагающиеся на случай, на судьбу). Это не универсальпая закономерность. У «интернала», потерявшего веру в себя под влиянием критических факторов, могут проявиться качества «экстернала». Либо, не умея искать опору вовне, он оказывается еще более беззащитным, чем «экстернал», в тех же условиях [342, 345, 370, 425, 432, 433, 448, 455, 546 и др.]. Надо сказать, что эта зависимость не однозначна |363, 393, 466, 562 и др.]. Отсутствие возможности контролировать стрессогенную ситуацию оказывает более дистрессовое действие (при большем выделении кортизола) на «интерналов», чем на «экс-терналов» [420]. Наряду с этим обнаружено, что «тренировки» могут изменить место контроля [424 и др.].
Малоэффективной при прогнозировании стресса оказалась классификация людей по их социальной интра- и экстраверсии [444, 497, 530 и др.].
До сих пор широко распространено прогнозирование стресс-устойчивости людей по показателям их невротизма, интро- н экст-
раверсии, предложенное Айзенком [360, 366, 367, 374, 420 и др.], хотя накапливаются данные о неэффективности этого метода [444, 497, 530 и др.].
Обнаружена высокая степень корреляции показателей сенсорной полезависимости либо поленезависимости с локальными либо тотальными вегетативными расстройствами при гравитационном стрессоре [123, 126, 515].
Ряд исследователей обратили внимание на то, что при стрессе увеличение содержания в плазме крови гормона роста происходит только у людей, характеризуемых «поленезависимым стилем поведения» и «высокой степенью эгоизма». Мийабо и соавт. [481] обнаружили у невротических личностей при эмоциональном стрессе увеличение в плазме как кортизола, так и гормона роста. Оценивая своих испытуемых по шкалам MMPI, они зарегистрировали увеличение при стрессе уровня кортизола у лиц, склонных к оборонительному поведению, хотя последние были общительны и у них не отмечалось тревожности. У этих лиц имелось стремление к самоконтролю своих душевных переживаний. Возрастание уровня гормона роста наблюдалось у испытуемых с такими чертами личности, как враждебность, склонность к преувеличению, и т. п.
Люди с тревожностью как чертой характера более подвержены эмоциональному стрессу, чем те, у кого тревожность возникает только в опасных ситуациях [445, 527, 535, 560, 574 и др.]. Однако такое разделение не абсолютно и зависит от условий и опыта жизни [553 и др.]. С позиции В. А. Файвишевского [266] тревожность характера может рассматриваться как результат депривации систем отрицательной мотивации, т. е. удовлетворение парадоксальной потребности в отрицательных эмоциях.
Лица типа А, отличающиеся склонностью к недооценке сложности стоящих перед ними задач и времени, потребного для решепия этих задач, всегда спешащие и всегда опаздывающие и расстраивающиеся, более подвержены болезненным стрессам («стресс—коронарный тип», «Сизифов тип»), чем люди типа В, склонные к спокойной, размеренной деятельности [384]. Попытки обнаружить различия эндокринной продукции у лиц типа А и Б были безуспешны [510]. Причина, по мнению Лундберга и Форсмапа, в том, что условия эксперимента не создавали эмоциональной напряженности, столь же значимой для людей типа А, как та, которая оказывается губительной для них в реальных, жизненных условиях [378].
Фридман и Розенман настаивают, что по их критериям практически все люди могут быть подразделены на людей типа А и ти-па Б [384]. Такой подход к различиям людей неправомерен пе только потому, что он ие учитывает адаптивности и лабильности психических процессов, лежащих в основе этого разделения.
Существует тип людей, которые, как и причисленные к типу А, склонны спешить и опаздывать, ставить себе непосильные задачи и выполнять ничтожную часть их. Но в отличие от людей типа А они не придают никакого значения той части задапия, которую не смогли или пе успели выполнить. Более того, ту малую часть задания, которую сделали, они расценивают как «потрясающий успех», что воодушевляет их па постановку себе новых задач и дальнейшую бурную деятельность. Люди этого типа настолько уверены в своей успешности, а часто и в своих выдающихся качествах, что им практически чужды чувства обиды, униженности, неуверенности в себе. Они мало подвержены дистрессу.
Есть тип людей, склонных, как и относимые к типу А, к переоценке своих возможностей при выполнении задания. Вместе с тем от типа А они отличаются том, что с самого начала деятельности испытывают радость, будто задание уже успешно выполнено, т. е. начало активной, целеустремленной деятельности служит для них преждевременным свидетельством ее успешного окончания. Невыполнение задания ие вызывает у них огорчения и других подобных чувств. Вместо этого они испытывают рассерженность, гнев против «причины» их неуспеха, которую они видят в чем угодно, только не в себе. Люди этого типа мало подвержены дистрессу.
Выраженность проявлений стресса зависит от отношения субъекта к стресс-фактору, от его субъективной определеппости, субъективной значимости, субъективной вероятности. Предложено классифицировать людей по их отношению к стрессору и своим переживаниям стресса на «репрессоров», подавляющих в себе тягостные переживапия стресса, и на «скрывателей», не признающих воздействие на них как стрессовое [332]. У «ренрессоров» при отсутствии внешних, поведенческих проявлений стресса последний может быть обнаружен физиологическими методами. «Скрывате-ли» отличаются от «репрессоров» отсутствием как поведенческих, так и физиологических проявлений стресса или относительно меньшей их выраженностью.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |