Дикие мустанги

Всадники остались сидеть в своих седлах. Луиза волновалась меньше, чем мустангер, потому что она до­верилась ему. Она понимала все же, что им грозит какая-то большая опасность, хотя осознать ее вполне еще не могла. Если такой человек,как Морис Джеральд, прояв­ляет тревогу, значит опасность серьезна. Сознание, что тревога его отчасти связана с ее безопасностью, вопреки всему наполняло сердце радостью.

— Мне кажется, что мы можем теперь рискнуть, — сказал Морис, все еще прислушиваясь.— Они как будто миновали уже ту закрытую поляну, по которой мы долж­ны отступать. Умоляю вас, соберите все свои силы и вни­мание, чтобы справиться с лошадью. Крепко сидите в седле и твердо держите поводья. Скачите рядом со мной там, где только дорога позволит, и ни в коем случае не отставайте больше чем на длину хвоста моей лошади. Я вынужден ехать впереди, чтобы показывать путь… Вот они прямо направились к поляне. Они уже почти пере­секли ее. Теперь пора!

В торжественную тишину прерии вдруг ворвался неистовый шум, точно из дома умалишенных. Пронзи­тельное ржанье диких жеребцов напоминало крики буй­ных машаков, только эти звуки были раз в десять силь­нее. Им вторил топот копыт, свист и треск ломающихся веток, дикое храпенье, сопровождаемое резким лязгань­ем зубов.

Эти ошеломляющие звуки говорили о неистовой схватке диких жеребцов. Их еще не было видно, но они приближались.

Когда Морис подал знак трогаться, табун диких ло­шадей появился в узкой просеке между двумя заросля­ми. Еще момент — и они с неудержимостью горной лави­ны вырвались на открытую поляну.

— Сюда!— крикнул Морис и пришпорил лошадь, направляясь в тыл табуна.— О ужас! Они уже заметили нас! Скорей, скорей! Помните, что вы спасаете свою жизнь!

Но слова были излишни.

Выскочив на открытое место и увидев всадников, ди­кие жеребцы внезапно прекратили борьбу между собой. Точно по приказанию вожака, они вытянулись все в один ряд, готовые к атаке.

Быть может,это было проявление внезапного удивле­ния,но, так или иначе, для беглецов наступил благопри­ятный момент. За двадцать секунд затишья всадникам удалось обогнуть неприятеля и очутиться у него в тылу, на пути к спасению.

Однако опасность все еще им угрожала. Дикие жи­вотные, заметив их бегство, с храпом и визгом броси­лись им вслед.

С этого момента началось отчаянное состязание в быстроте бега между лошадьми без седоков и лошадьми с седоками.

Время от времени Морис оглядывался назад, и,не­смотря на то,что расстояние, которое им удалось вы­играть вначале, не уменьшалось, его лицо по-прежнему выражало тревогу.

Будь он один,он не беспокоился бы ни минуты.Он знал, что его гнедой никому не даст себя обогнать. Беда была в том, что крапчатый мустанг замедлял бег.

«Что это может означать?» — недоумевал мустангер, сдерживая свою лошадь, чтобы поравняться со спут­ницей.

— Если нам попадется препятствие,— обратился он к ней, — мы погибнем. Нам дорога каждая секунда.

— Но ведь они не настигают нас, не так ли?

— Пока еще нет. К несчастью, впереди нас большое препятствие. Я знаю, что вы прекрасная наездница, но ваша лошадь… В ней я не уверен. Вы ее лучше знаете. Может ли она перепрыгнуть через…

— Через что, сэр?

— Вы сейчас увидите.

И они продолжали скакать галопом, делая почти ми­лю в минуту.

Скоро они очутились у огромной, как пропасть, рас­щелины, зияющей среди обширной прерии. Она была не менее пятнадцати футов в ширину, гораздо больше в глубину и тянулась в обе стороны, насколько только хватало зрения.

Только прыжком в пятнадцать футов длины можно было взять это препятствие. Морис знал, что гнедой не подведет — ему не раз приходилось делать такие прыж­ки. Но крапчатая кобыла?

— Может ли ваша лошадь справиться с этим препят­ствием? — с беспокойством спросил мустангер, подъез­жая к краю пропасти.

— Я не сомневаюсь, — с уверенностью ответила Луиза.

— Но, мисс Пойндекстер,— с недоверием продолжал мустангер,— вдруг она не перепрыгнет?Если у вас есть хоть капля сомнения, давайте лучше оставим ее. Я знаю,что моя лошадь в полной сохранности переправит нас обоих на ту сторону. Если мы пожертвуем мустангом, то, вероятно, избавимся и от дальнейших преследований. Дикие жеребцы… вы понимаете…

— Оставить Луну! Бросить ее на растерзание взбе­шенным жеребцам! Нет, нет, мистер Джеральд! Мой мустанг слишком мне дорог. Мы вместе перескочим пропасть, если только сможем. Если нет, мы вместе сломаем себе шею на дне ее… Ну, моя хорошая! Ле­тим!

И отважная креолка спокойно направилась к краю пропасти и с необычайной легкостью взяла опасное пре­пятствие.

У мустангера было три чувства, когда он следил за Луизой. Первое из них — изумление, второе— прекло­нение, третье едва ли поддавалось определению…

Но как ни блестяще удалась переправа, она не обес­печила безопасности беглецам.

Для диких жеребцов расщелина не могла послужить препятствием.

Опасность стала даже более грозной. При переправе все же было потеряно время, и это дало неприятелю возможность приблизиться. За все время погони жереб­цы еще не были так близко. Они перелетят через про­пасть без всякой задержки.

А что тогда?

Всадники скакали рядом, попрежнему быстрым гало­пом.

Морис внезапно остановил коня.

— Мисс Пойндекстер,— обратился он к молодой девушке, успевшей поравняться с ним, — поезжайте впе­ред одна.

— Почему? — спросила она, круто остановив му­станга.

— Если будет так продолжаться,жеребцы нас дого­нят.Надо что-то предпринять, чтобы остановить этих диких животных. Сейчас еще есть возможность, но потом уже будет поздно. Только не задавайте вопросов. Еще десять секунд— и все пропало. Посмотрите вперед, вон туда. Видите поверхность воды? Это пруд. Спешите прямо туда.Там вы очутитесь между двумя высокими изгородя­ми. У пруда они сходятся. Если я не подоспею, скачите прямо в этот загон, сойдите с лошади и загородите вход жердями— вы их найдете на земле.

— А вы, сэр?

— Не бойтесь за меня. Для меня это риск неболь­шой. Но скорее же вперед! Не упускайте из виду пруда. Пусть он служит вам маяком. Не забудьте загородить пролет загона. Скорее же! Скорее!

Девушка колебалась, не решаясь расстаться с чело­веком, который, спасая ее, рискует, быть может, соб­ственной жизнью.

К счастью, она не принадлежала к числу тех трусли­вых и безрассудных девиц, которые в трудную минуту топят своего спасителя. Она верила в силы своего совет­чика,верила в то,что он знает, что делает, и послушно пустилась галопом прямо к пруду.

Расставшись со своей спутницей, Морис вынул из седельного мешка самое совершенное оружие, которое когда-либо поднималось против обитателей прерии: ше­стизарядный револьвер Кольта.

Пришпорив лошадь, он поскакал к расщелине, через которую только что перескочил вместе с Луизой.

«Жеребцы будут прыгать в том же месте, где и мы,— подумал он, следя за диким стадом, все еще находившим­ся по ту сторону расщелины.— Если мне удастся уложить хоть одного из них, это может остановить других и даст время мустангу ускакать. Теперь пора!»

Раздался выстрел. Самый крупный из жеребцов, рыжей масти, свалился на землю, преградив своей тушей путь.

Несколько мустангов, мчавшихся позади, тут же остановились, а за ними все остальные.

Воспользовавшись их замешательством и не теряя ни минуты, мустангер повернул на запад и поскакал к пру­ду. Крапчатый мустанг со своей всадницей был уже далеко.

Дикие жеребцы не продолжали преследования. Воз­можно, что гибель вожака обескуражила их, а может быть, его труп послужил препятствием, загородив путь в единственном месте, где можно было перескочить через расщелину.

Когда Морис подъехал к пруду, Луиза была уже там. Она точно выполнила все его указания, за исключением одного: она не загородила входа. Вход был открыт, жерди валялись на земле. Девушка молча сидела в седле; она была так взволнована, что не находила слов выразить свою глубокую признательность. Опасность миновала.

Глава XVII

Дата добавления: 2015-10-28