Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Жилище охотника за мустангами

БЕСПОКОЙНАЯ НОЧЬ | ПОГРАНИЧНЫЙ ФОРТ | КАСА-ДЕЛЬ-КОРВО | НЕОЖИДАННЫЙ ПРИЕЗД | УКРОЩЕНИЕ ДИКОЙ ЛОШАДИ | ПИКНИК В ПРЕРИИ | БЕГЛЯНКУ НАСТИГЛИ | ДИКИЕ МУСТАНГИ | ЛОВУШКА ДЛЯ МУСТАНГОВ | РЕВНОСТЬ ИДЕТ ПО СЛЕДАМ |


Читайте также:
  1. Глава V. ЖИЛИЩЕ ОХОТНИКА ЗА МУСТАНГАМИ
  2. Глава XVI. ПРЕСЛЕДУЕМЫЕ ДИКИМИ МУСТАНГАМИ
  3. ПЕЩЕРА-ЖИЛИЩЕ.
  4. Ты куда собрался? – голос Охотника был недовольным: он только что раскурил очередную самокрутку и приготовился ей насладиться в полной мере. – Выброс же вот-вот случится.
  5. ЮРТА - ЖИЛИЩЕ БАШКИР

 

По холмистой прерии, там, где Рио-де-Нуэсес¹ соби­рает свои воды из сотни притоков и ручейков, разбросаны, словно островки, дубовые и ореховые рощи.

Вдоль берегов тянется густой зеленый лес, но чаще вы видите колючие заросли, где вместе с акациями растут кактусы, дикое алоэ, копайский бальзам, древовидная юкка² и душистая гардения с белыми, словно восковыми цветами. Стройная фукиера³, высоко поднявшись над кустарником, выбрасывает, будто развернутый флаг, свой алый цветок.

[¹Рио-де-Нуэсес — по-испански «Ореховая река».]

[²Юкка — гигантская лилия с древесным стволом.]

[³Фукиера (Fouquiera Splendens)—дикое растение Мексики и Техаса с большими яркокрасными цветами на высоких стеблях.]

Здесь много интересного для ботаника и любителя дикой природы.Земледельца, однако, не привлекают эти места: он хорошо знает, что все эти чудесные растения произрастают на тощей почве.

Но есть там и плодородные места, где растут орехо­вые деревья, вязы, дубы нескольких видов, кое-где встре­чаются кипарисы и тополя.

Цивилизованный человек еще не проник в эти уеди­ненные места, и по-прежнему лишь одни команчи¹ бродят по запутанным лесным тропам.

[¹Команчи— воинственное индейское племя.]

Нигде по всему Техасу вы не встретите столько оленей и пугливых антилоп, как здесь, — они то и дело выскаки­вают перед вами.

Птицы,прекрасные по очертаниям и окраске, ожив­ляют ландшафт. Квели¹, шурша крыльями, взвивается в высоту; королевский коршун парит в воздухе; дикий индюк огромных размеров греет на солнце свою блестящую грудь на опушке ореховой рощи; а среди перистой акации мелькает длинный, похожий на ножницы хвост птицы-портнихи, известной среди местных охотников еще под именем райской птицы.

[¹Квели— название американского кулика.]

Великолепные бабочки то порхают в воздухе, широко раскрыв крылья, то отдыхают на цветке, сливаясь с ним по очертаниям и окраске. Огромные бархатистые пчелы жужжат среди цветущих кустарников, оспаривая свои права на сладкий сок у колибри, которым они почти не уступают в размере.

Но помните, что среди этой прекрасной природы при­таились злые враги человека. Нигде во всей Северной Америке гремучая змея не достигает таких больших раз­меров, как здесь; она встречается там же, где и ядовитые змеи, известные под индейским названием «мокасин». Тарантулы, скорпионы и тысяченожки на каждом шагу грозят человеку гибелью.

По лесистым берегам рек бродят пятнистый оцелот¹, пума² и местный тигр — ягуар; здесь проходит северная граница его распространения.

[¹Оцелот— мексиканская дикая кошка вроде рыси.]

[²Пума(кугуар)— вид американской дикой кошки.]

На опушке лесных зарослей показывается тощий те­хасский волк, одинокий и молчаливый, а его сородич, трусливый койот, рыщет на открытой равнине с целой стаей своих собратьев.

В этой же прерии на сочных пастбищах пасется самое благородное и прекрасное из всех животных,самый ум­ный из всех четвероногих друзей человека — лошадь. Здесь она живет в диком состоянии, свободная и не испорченная капризами человека. Она не знает, что такое узда, и ее спина не изуродована седлом.

Но все-таки случается, что и в этих отдаленных местах она теряет свою свободу.Здесь была поймана и укрощена прекрасная дикая лошадь— крапчатый мустанг.Она по­палась в руки известному охотнику за лошадьми Морису-мустангеру.

 

На берегу реки Аламо, одного из притоков Рио-де-Нуэсес, стояло скромное, но живописное жилище, одно из тех, каких много в Техасе.

Это была хижина, построенная из расщепленных пополам стволов древовидной юкки, вбитых стоймя в зем­лю. Крыша ее была настлана из штыковидных листьев этого же растения. Промежутки между вертикальными стойками, вопреки обычаю Техаса,не были замазаны гли­ной. Стены внутри хижины были затянуты лошадиными шкурами. Шипы мексиканского столетника, заменяя гвоз­ди, выдерживали на себе тяжесть этих шкур.

Обрывистые берега реки изобиловали растительно­стью, послужившей строительным материалом для хижи­ны. Здесь были дикие заросли юкки, столетника и других неплодоносящих растений, но внизу плодородная долина была покрыта прекрасным лесом, где росли тутовые, оре­ховые деревья и дубы.

В массив леса около берега реки вдавались долины, покрытые сочной пастбищной травой. В глубине одной из этих долин, все окруженное изумрудной зеленью, стояло описанное нами незамысловатое жилище.

Тени деревьев скрывали хижину. Ее можно было ви­деть только со стороны реки, и то лишь в том случае, если встанешь прямо против нее. Примитивная простота постройки и поблекшие тока окраски делали ее еще более незаметной.

Домик был не больше маркитантской¹ палатки. Дверь — его единственное отверстие, если не считать трубы от небольшого очага, сложенного у одной из стен. Устройство двери своеобразное и простое: деревянная рама, обтянутая лошадиной шкурой и навешенная при помощи петель, сделанных из такой же шкуры.

[¹Маркитанты — мелкие торговцы, снабжавшие военных съестными товарами.]

Позади хижины находился навес, покрытый юкковыми листьями и обнесенный небольшой изгородью из жердей, привязанных к стволам соседних деревьев.

Такая же изгородь была устроена вокруг участка около акра величиной, расположенного между хижи­ной и обрывом. Это был кораль — загон для диких ло­шадей.

Действительно, внутри этой изгороди было около де­сятка, а то и больше, лошадей. Их дикие, испуганные глаза и порывистые движения не оставляли сомнения, что они только недавно пойманы и что им нелегко переносить неволю.

Внутреннее устройство хижины не лишено было неко­торого уюта и комфорта. Мягкие блестящие шкуры самых разнообразных мастей — черные, гнедые, пегие и совер­шенно белоснежные — украшали комнату.

Мебель была чрезвычайно примитивна: кровать — козлы, обтянутые лошадиной шкурой, два самодельных стула и простой стол, сколоченный из горбылей юккового дерева,— вот и вся обстановка. Что-то вроде второй по­стели виднелось в углу. Полка с книгами, перо, чернила и почтовая бумага, а на столе газета как-то неожиданно поражали глаз в этой скромной хижине.

Здесь было еще несколько других вещей, явно напо­минавших о цивилизации: прекрасный кожаный сундук, ружье-двустволка, серебряный стакан чеканной работы, охотничий рог и арапник. На полу стояло несколько пред­метов кухонной утвари, большей частью сделанной из жести; в углу— большая бутыль в ивовой плетенке, со­держащая, по-видимому, более крепкий напиток, чем вода из Аламо.

Остальные вещи не противоречили общей картине. Мексиканское, с высокой лукой,седло,уздечка с ого­ловьем из плетеных конских волос, такие же поводья, два или три серапэ, несколько свертков крученой верев­ки— все это было здесь вполне у места. Таково было жилише мустангера.

На одном из стульев посреди комнаты сидел человек, по-видимому слуга. Это был толстяк с копной рыжих волос и с ярко-красным лицом.На нем были плисовые бриджи и такие же гетры. Бархатная куртка, когда-то темно-зеленого цвета, но уже давно выцветшая и теперь почти корич­невая,изобиловала большим количеством карманов раз­ной величины. Haдетая набекрень шляпа с загнутыми кверху полями дополняла костюм.Можно еще добавить, что вокруг ворота грубой коленкоровой рубашки был не­брежно завязан красный ситцевый платок,а на ногах красовались ирландские башмаки.

Однако не только костюм, но вся внешность и манеры выдавали в этом человеке ирландца.

Всякое сомнение сразу рассеивалось, как только толстяк начинал говорить. На таком жаргоне говорят только в Ирландии, в графстве Гальвей. Гальвеец все время раз­говаривал, несмотря на то что был как будто один в хи­жине. Однако это было не так. Растянувшись на подстил­ке из лошадиной шкуры перед тлеющим очагом и уткнув­шись носом в самый пепел, лежала большая оленья собака¹. Казалось, она понимала язык своего собесед­ника.

— Что,Тара,сокровище мое,— воскликнул человек в плисовых бриджах, — хочешь вернуться в Баллибалах? Неплохо было бы тебе там немножко подкормиться. А то смотри, ведь теперь у тебя все ребра можно пересчи­тать. Дружок ты мой, мне самому хочется туда. Но кто знает, когда хозяин вернется и возьмет нас с собой! Ну ничего, Тара. Он скоро должен поехать в сеттльмент², старый ты мой пес. Он обещал и нас с собой захватить — давай хоть этим утешаться. Чорт побери! Уже больше трех месяцев, как я не был в форту. Может быть, там, среди недавно прибывших солдат, я встречу кого-нибудь из своих старых знакомых. Ну, уж тогда без выпивки не обойдется! Не так ли, Тара?

[¹Оленья собака— собака ирландской породы,охотящая­ся за оленями.]

[²Сеттльмент— поселок колонистов.]

Собака подняла голову и громко фыркнула вместо от­вета.

— Я бы и теперь не прочь промочить горло,— про­должал гальвеец, бросая жадный взгляд в сторону буты-ди. — Только бутыль-то ведь уже почти пустая, и моло­дой хозяин может спохватиться. Да и все равно ведь не­честно пить не спросись. Правда, Тара?

Собака опять подняла морду и опять фыркнула.

Гальвеец встал и направился в угол, где стояла бу­тыль. Несколько секунд он постоял прислушиваясь, обер­нувшись прямо к двери, потом поднял соблазнявший его сосуд, вытащил пробку, поднес горлышко к носу и стал наслаждаться спиртным запахом.

Однако это ненадолго удовлетворило гальвейца.

— Черт побери! — воскликнул он, еще раз взглянув украдкой на дверь. — Кто может устоять против запаха этого чудесного виски? Куда ни шло! Я смочу только кон­чик языка.

Горлышко бутыли коснулось его губ, послышалось бульканье жидкости.

Чмокнув с удовлетворением несколько раз, гальвеец воткнул пробку, поставил бутыль на место и снова усел­ся на стул.

— Ах ты,старая плутовка Тара! Это ведь ты соблаз­нила меня. Ну ничего, хозяин не узнает. К тому же он скоро поедет в форт и там сможет сделать новый запас.

Несколько минут гальвеец просидел молча. Думал ли он о совершенном проступке или же просто наслаждался действием алкоголя, почем знать?

Вскоре он опять заговорил:

— Я никак не пойму, почему нашего хозяина так и тянет в сеттльмент. Он говорил, что отправится туда, как только поймает крапчатого мустанга. А на что ему вдруг так понадобилась эта лошадь? Мне кажется, что все это неспроста. Хозяин говорит, что будет охотиться до тех пор, пока не добьется своего. Как бы не пришлось нам просидеть здесь весь год!.. Кто это там?

Тара бросилась с лаем к двери.

— Фелим! — раздался голос снаружи. — Фелим!

— Это хозяин, — пробормотал Фелим, вскакивая со стула и бросаясь к двери следом за собакой.

 

Глава VI


Дата добавления: 2015-10-28; просмотров: 123 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ВЫЖЖЕННАЯ ПРЕРИЯ| КРАПЧАТЫЙ МУСТАНГ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.008 сек.)