Триумф солнца 21 страница

– Она все уничтожила, – в отчаянии заплакала Ребекка. – Какая ужасная потеря! И заставит их разбить наши чаны. Теперь нас всех ждет ужасный голод.

Райдер беспомощно наблюдал за черной гарпией и видел, насколько опасными становятся ее призывы. В любой момент она могла спровоцировать резню с непредсказуемыми последствиями. Однако большая часть толпы уже рассосалась, и оставалась надежда, что бунт постепенно сойдет на нет.

Ущерб был огромный, но Райдера утешала мысль, что до сих пор никто из этих людей не покусился на слоновую кость. Огромные бивни были для них слишком тяжелой ношей, а наиболее ценные вещи надежно укрыты в сейфах блокгауза. Как только удастся отремонтировать и спустить на воду «Неустрашимый ибис», он погрузит все это на пароход и отправит в более безопасное место.

А гарпия тем временем металась по двору, указывая плетью в сторону блокгауза и изрыгая проклятия в адрес белых лиц, которые видела в узких окнах. Когда она остановилась перед массивной дверью мастерской, Райдер хранил спокойствие. Там не было для нее ничего интересного, а самое главное – не было еды. Женщина сунулась в мастерскую, а через минуту выскочила оттуда и побежала к огромному нубийцу. Выслушав ее, он широким шагом пересек двор и вошел в помещение, размахивая огромными ручищами, словно горилла. А через некоторое время вышел оттуда, держа в руках массивную паровую турбину. Она была настолько тяжелой, что далеко унести ее не удалось.

– Вы только посмотрите! – удивленно воскликнул Джок.

Эту турбину тащили в мастерскую пять здоровых мужчин, а нубиец поднял ее один!

Джок несколько месяцев корпел над ней, пока наконец-то не отремонтировал. Осталось лишь установить турбину на паровой двигатель, да помешала толпа.

Гарпия повернулась в сторону блокгауза:

– Хотели сбежать от праведного гнева Махди? Удрать отсюда на своем маленьком пароходе? Не получится! Мы выбросим все ваше железо в Нил. А когда сюда вернется Махди, ваши белые прокаженные тела будут валяться на улицах Хартума и даже самые голодные стервятники не станут их жрать. – Она потащила огромного нубийца к выходу с территории фабрики, словно быка на привязи.

– Даже он не донесет ее до реки! – предположил Райдер, но в этот момент гарпия позвала на помощь других мужчин и те охотно откликнулись на ее просьбу.

– Клянусь честью, ему не удастся украсть у меня эту турбину, – проворчал Джок, стиснув зубы, схватил карабин «мартини-генри», прицелился и выстрелил. Грохот сотряс блокгауз, а в глаза ударил едкий пороховой дым.

Нубиец уже подходил к воротам, отдалившись от блокгауза ярдов на шестьдесят. Тяжелая свинцовая пуля вонзилась ему в голову позади левого уха и вышла под правым глазом, разбрызгав по пыльной земле мозги и окровавленные куски черепа.

– Ты убил его! – воскликнул Райдер, не веря своим глазам.

– Но я же целился, не так ли? – спокойно заметил тот. – Разумеется, убил, черт бы его побрал! – Он отвел затвор и сунул в винтовку еще один патрон. – И покончу с каждым, кто посмеет прикоснуться к моему двигателю.

Во дворе воцарилась непривычная тишина. Исступленные люди, казалось, напрочь забыли о существовании белых владельцев фабрики. А самое главное – забыли, что узники блокгауза вооружены винтовками. Какое-то время они молча таращились на бездыханное тело черного великана, распластанное на грязной земле.

Черная гарпия единственная не утратила контроль над ситуацией. Она выхватила топор у одного из мужчин и бросилась на лежавшую на земле турбину. Одной из многих священных обязанностей суданских женщин была заготовка дров, поэтому они весьма умело обращались с топорами. С первым ударом по металлическому корпусу Джок понял, что старуха хорошо знает свое дело. Она била в одну и ту же точку, причем выбрала самое слабое место, которое он ремонтировал с помощью горелки. Еще несколько таких ударов, и весь его труд пойдет насмарку, а на новый ремонт турбины потребуется немало дней. А если не остановить эту сумасшедшую, она вообще унич– тожит эту часть двигателя, без которой им отсюда не выбраться.

– Хватит терпеть это безумие, – проворчал он, поднимая винтовку.

– Не стреляй! – попытался остановить его Райдер. – Не надо, Джок!

– Слишком поздно, – спокойно ответил тот и нажал на спусковой крючок. Раздался еще один выстрел, и блокгауз вновь затянуло едким дымом.

Пуля попала гарпии в грудь и отбросила на стену, в широко открытом рту застыло последнее проклятие. Потом тело медленно сползло на землю, оставляя на стене кровавый след.

Оставшиеся бунтовщики недоуменно смотрели на два бездыханных тела, а потом стали озираться по сторонам, с опаской поглядывая на амбразуры блокгауза. С перекошенными от страха лицами они ждали следующего выстрела и терзались в догадках, кто будет новой жертвой. Не выдержав напряжения, люди бросились к воротам, сбивая друг друга с ног и стараясь первыми покинуть проклятое место.

– Не давай им остановиться! – воодушевился Райдер и, схватив вторую винтовку, выстрелил поверх голов. Через несколько минут двор фабрики опустел за исключением неподвижных тел нубийца и гарпии.

Райдер осторожно открыл дверь блокгауза и вышел, приказав Ребекке оставаться внутри.

– Сидите здесь с Саффрон, пока мы не убедимся, что вам не угрожает опасность.

Зарядив винтовки, Райдер и Джок прошлись по двору, заглядывая во все щели. Они были готовы в любую минуту применить оружие, но, к счастью, этого не понадобилось. Джок поспешил к паровой турбине, осмотрел метки от топора и, сняв с головы пропитанную маслом кепку, бережно смахнул пыль с металлической поверхности. Убедившись, что серьезного вреда не нанесено, он облегченно вздохнул, поднял турбину обеими руками, как гигант нубиец, и потащил обратно в мастерскую.

Райдер тем временем подошел к двум трупам. Гарпия в черном сидела у стены, выпучив глаза. На мертвом лице застыла смесь удивления и ненависти. Он толкнул ее ногой, и тело повалилось вниз лицом, обнажив на спине огромную рваную рану, куда прошел бы кулак взрослого человека. Нубийца можно было не осматривать – его голова лежала в луже крови, перепачканная собственными мозгами.

– Не одобряю убийства, Джок, но это был неплохой выстрел, – проговорил Райдер и подозвал Башита. – Бросьте тела в реку. Крокодилы о них позаботятся. И не надо никому говорить об этом. Гордон-паша занят своими делами, и не стоит взваливать на него дополнительные проблемы.

Башит собрал людей и потащил трупы к реке, а Райдер вернулся в блокгауз и распахнул дверь.

– Все спокойно, можете выходить.

Первой во двор выскочила Саффрон и пронеслась мимо Райдера в загон для животных. Старый Али лежал у входа в помещение. Девочка наклонилась над ним, глотая слезы. Он любил своих питомцев и был ее лучшим другом. Именно он научил ее обращаться с животными и понимать их нужды. За долгие месяцы осады она не раз видела смерть во всех ее проявлениях, но сейчас не могла сдержать слез у бездыханного тела своего друга. Бунтовщики так сильно били его по голове, что та превратилась в бесформенное месиво, а тело утратило привычные очертания.

– Бедный Али, – прошептала она. – Ты умер, защищая животных. Бог вознаградит тебя за это. – Саффрон подняла с земли окровавленный тюрбан и закрыла его лицо. – Покойся с миром, – добавила она по-арабски.

Саффрон вошла в помещение и остановилась как вкопанная. Повсюду виднелись следы ужасного погрома. У нее даже ноги подкосились от вида крови. Все клетки были разбиты, а находившиеся в них животные бесследно исчезли. Пол покрывали пропитанные кровью перья попугаев. Саффрон взяла себя в руки и медленно двинулась вдоль разоренных клеток.

– Люси! – позвала она на всякий случай, уже не надеясь встретить ее живой, и почирикала, как это обычно делают обезьяны. – Билли! Билли! Малыш, где ты?

Дверь пустой клетки Люси была сорвана с петель. Саффрон постояла возле нее, вытирая слезы. Она была еще маленькой, когда умерла ее мать, но только сейчас ощутила всю горечь этой утраты.

– Они не имели права так жестоко поступить с животными. Это бесчеловечно! – Девочка знала, что, задержавшись здесь хотя бы на минуту, не выдержит и разрыдается, чем опозорит своего отца.

Осталось еще одно место, где могла спрятаться Люси. Она пошла в дальний конец помещения, там, высоко под крышей, у обезьянки было потайное укрытие.

– Люси! – позвала она. – Билли! Ты где, мой маленький?

Саффрон пристально вглядывалась в темноту и вдруг услышала слабый шум.

– Билли?

Из темноты выполз комочек шерсти с застрявшими соломинками на спине. Обезьянка прыгнула на руки девочки и прижалась к ней всем телом.

– Билли! – прошептала она. – Ты цел! – Саффрон опустилась на землю и еще крепче прижала к себе хрупкое и беззащитное существо. Позабыв о строгом предупреждении отца, она заплакала навзрыд и никак не могла остановиться.

Еще до восхода солнца на следующее утро, когда колокола известили об окончании комендантского часа, Райдер услышал женские голоса во дворе возле цеха по приготовлению зеленых лепешек. Он вытер пену с лезвия бритвы и сбрил остатки щетины с адамова яблока. Затем внимательно осмотрел лицо в небольшом зеркале и смирился с реальностью. В конце концов не каждый мужчина может позволить себе бакенбарды, как у того красавца солдата. Райдер сложил бритву и, аккуратно убрав ее в кожаный футляр, вышел во двор.

Разрушенные ворота в загон для животных напомнили ему об ужасной участи питомцев. Он был так расстроен жестоким убийством, что не находил в себе сил войти в это помещение. Слава Богу, Башит уже похоронил тело Али вчера до захода солнца, как и положено по строгим законам ислама.

А сейчас он вместе со своими людьми собирал по всему двору огромные бивни слонов и относил их обратно на склад. Райдер подозвал к себе верного помощника, и они вместе пошли осматривать главные ворота фабрики. От них практически ничего не осталось, кроме нескольких обгоревших досок.

– Придется оставить все это, – решил Райдер, – и перенести наиболее ценное за укрепленную внутреннюю стену. Там ворота гораздо крепче, и мы сможем надежно защитить их. – Отдав последние распоряжения Башиту, он отправился в мастерскую, откуда уже давно доносился стук молотка.

К его приходу стук прекратился – Джок зажег ацетиленовую горелку, надел черные очки и приготовился завершить ремонт.

– Эта старая ведьма орудовала топором, как заправский лесоруб, на зависть самому Джону Салливану, – сказал он, увидев Райдера. – Теперь понадобится два или три дня, чтобы привести все в порядок. А ты отойди подальше. – Он направил пламя на металлическую поверхность турбины.

– Настроение ни к черту.

– Да уж, петь и плясать от радости совсем не хочется. Ты должен был позволить мне пристрелить эту ведьму до того, как она стала кромсать мой двигатель.

Райдер засмеялся. Они были знакомы много лет и прекрасно знали слабости друг друга. Он оставил Джока наедине с двигателем и пошел в цех, где готовили зеленые лепешки. Там уже вовсю суетились Назира и сестры Бенбрук. Они были в фартуках и перчатках, которые сами сшили для этой работы, и пытались навести хоть какой-то порядок в разгромленном помещении.

– Доброе утро, Райдер! – улыбнулась Ребекка. И он удивился ее добродушию, а еще больше тому, что она назвала его по имени.

– Доброе утро, мисс Бенбрук.

– Я была бы вам крайне признательна, если бы в будущем вы обращались ко мне по имени. После того как вы защитили меня и моих сестер вчера вечером, нет никакой надобности придерживаться официальных церемоний.

– Я всего лишь выполнил свой долг.

– Вы проявили редкую сдержанность. Это замечательно. Другой превратил бы этот бунт в кровавое побоище, а вы оказались достаточно гуманным, чтобы понять трагический выбор этих людей. Однако, несмотря на это, я хотела бы выразить вам искреннее сожаление по поводу огромных материальных потерь.

Саффрон с нетерпением ждала окончания разговора, явно недовольная симпатией, возникшей между Ребеккой и Райдером. Совсем недавно старшая сестра говорила, что презирает Райдера, а сейчас воркует с ним как голубка.

– Вам нужно было застрелить их всех, а не только этих двоих, – угрюмо буркнула она. – Может, тогда нам удалось бы спасти Люси.

– Зато удалось спасти Билли, – утешил ее Райдер, наблюдая, как быстро исчезает грусть с лица этой девочки. – Кстати, как ты собираешься его кормить? – озабоченно спросил он. – Ведь малыша еще не отлучили от груди.

– Назира нашла нам женщину, которая потеряла грудного ребенка из-за холеры. Мы платим ей за то, что она кормит Билли грудью, как маленького поросенка.

– Не думаю, что Райдеру интересны эти грустные подробности, – густо покраснела Ребекка.

– В таком случае ему не следовало бы задавать такие вопросы, – резонно заметила Саффрон. – И потом, что тут такого, Бекки? Все прекрасно знают, как вскармливают младенцев, поэтому не надо смущаться и краснеть.

Райдер огляделся в поисках пути для отхода и быстро нашел его:

– Доброе утро, Эмбер! Вчера ты пропустила самые волнующие события.

Но Саффрон ни за что не хотела отпускать Райдера и уж тем более дарить его внимание еще одной сестре.

– Не обращайте на нее внимания, – махнула она рукой. – Она никак не может прийти в себя, после того как капитан Баллантайн покинул город. – Не успела Эмбер запротестовать, а Саффрон уже продолжила как ни в чем не бывало: – Все наши суданские женщины убежали и вряд ли вернутся. Говорят, что мужчины угрожают им расправой, если они будут здесь работать, потому что считают, будто мы готовим дьявольскую пищу.

Райдер нахмурился и посмотрел на Ребекку.

– Это правда?

– Боюсь, что да. Они слишком напуганы, чтобы сказать нам об этом, но одна все рассказала Назире. Даже этот визит был для нее слишком рискованным. Она сказала, что сторонники дервишей в городе обнаружили, насколько ценным является этот продукт во время голода. Поняли, что зеленые лепешки помогают нам выжить, и решили запугать нас, чтобы лишить последней возможности сопротивляться. Женщина в черном и нубийский борец, которые вчера руководили бунтом, были активными махдистами.

– Это многое объясняет, – кивнул Райдер. – Ну и что же вы теперь намерены делать?

– Будем работать сами, – спокойно ответила Ребекка.

– Втроем?

– Вчетвером, вместе с Назирой. Она не боится угроз. А мы, Бенбруки, так легко не сдаемся. Мы отыскали два уцелевших чана и надеемся, что первые лепешки появятся уже сегодня вечером.

– Измельчать растения не такая уж легкая работа, – предупредил Райдер.

– Да, и именно поэтому вы не должны отвлекать нас от нее, – улыбнулась Ребекка. – Почему бы вам не помочь мистеру Маккрампу?

– Мужчины всегда чувствуют, когда их не хотят видеть на кухне… – Он приподнял шляпу и отправился в мастерскую.

Вскоре после полудня Джок сдвинул на макушку черные защитные очки и впервые за этот день расплылся в улыбке.

– Пожалуй, шкипер, это все, что я мог сделать на данный момент. Остается надеяться, что машина не взорвется от избыточного давления и не заставит нас еще раз искупаться в реке. Положимся на милость Всевышнего.

Они погрузили коленчатый вал и паровую турбину на шотландскую телегу и накрыли их большим куском брезента, чтобы спрятать от глаз вездесущих дервишей на улицах города. Никаких тягловых животных в городе не осталось. Они умерли от голода или были съедены жителями, поэтому Райдеру, Джоку, Башиту и другим арабам пришлось самим тащить телегу до речной верфи, где стоял на якоре «Неустрашимый ибис». Там они весь вечер и почти всю ночь устанавливали двигатель в машинное отделение, а когда даже самый стойкий Джок Маккрамп стал падать от усталости, прилегли на палубе и вздремнули несколько часов.

Проснулись они на рассвете, и Райдер приказал Башиту принести несколько кусочков копченой рыбы. Наскоро позавтракав, они вновь приступили к работе в машинном отделении. Ближе к полудню в порт пришли Саффрон и Эмбер с двумя свежеиспеченными зелеными лепешками, спрятанными в небольшую коробку.

– Это чтобы никто не догадался, что мы снова начали работать. Наш первый продукт! – гордо объявила Саффрон и показала свои руки.

– Посмотрите! – тут же последовала ее примеру Эмбер.

– Вы мои главные герои! – расстроился Райдер, увидев красные волдыри на их ладонях.

Мужчинам досталось лишь по куску лепешки, но и этого хватило для восстановления сил. Саффрон и Эмбер сидели на краю палубы, свесив ноги, и смотрели, как Райдер жадно уплетает приготовленное ими угощение. Он был тронут до глубины души – эти маленькие девочки столь внимательно следили, как он поглощает еду, что невольно напомнили ему мать, которая так же заботливо кормила его много лет назад.

– Очень жаль, но больше у нас ничего нет, – сказала Саффрон, когда он покончил с лепешкой. – Завтра мы приготовим намного больше.

– Очень вкусно! – похвалил Райдер. – Лучшая еда в моей жизни.

Саффрон даже покраснела от удовольствия. Она подтянула коленки к подбородку, обхватила руками и посмотрела на противоположный берег.

– Меня тошнит от мысли, чем там питаются эти ужасные дервиши. – Она поднялась и отряхнула платье. – Пошли, Эмбер, а то нам достанется от Ребекки.

Когда девочки-близнецы ушли, мужчины еще долго возились в машинном отделении, пытаясь прикрепить двигатель к станине, а Райдер все размышлял над невинным замечанием Саффрон.

В полдень Джок торжественно объявил, что, похоже, на сей раз двигатель их не подведет. Команда разожгла паровой котел и стала терпеливо ждать, когда наберется достаточное количество пара. По такому случаю Райдер поделился со своим другом шотландцем последней сигарой. Они облокотились на перила палубы и молча курили, усталые и довольные проделанной работой.

Райдер глубоко затянулся и передал сигару Джоку.

– Махди собрал на том берегу более ста тысяч человек. Вот скажи мне, Джок, как ты думаешь, чем он их кормит?

Джок так глубоко затянулся сигарным дымом, что даже лицо побагровело.

– Ну прежде всего у них много крупных животных, которых можно использовать в качестве пищи. – Он выпустил густое облако дыма. – Но мне кажется, что это еще не все. Полагаю, из Абиссинии он получает изрядное количество дурры.

– На лодках?

– Конечно, а как же еще?

– По ночам? – допытывался Райдер.

– Разумеется. В лунную ночь можно спокойно плыть по реке. На Ниле вообще очень оживленное движение по ночам.

– Джок Маккрамп, я хочу, чтобы к завтрашнему дню ты полностью восстановил пароход и держал его под парами. Хорошо, если ты это сделаешь к вечеру, а лучше – если он будет на ходу еще раньше.

Джок подозрительно уставился на друга и хитро ухмыльнулся, обнажив ряд неровных, как у древней тигровой акулы, зубов.

– Если бы я не знал тебя слишком хорошо, шкипер, то мог бы подумать, что ты замыслил нечто грандиозное.

Небо было безоблачным. Огненный шар солнца катился за горизонт, словно брошенный гигантом камень, и почти сразу же иссушенную землю окутала темная пелена ночи. Райдер дождался, пока смутные очертания противоположного берега стали едва различимы, и приказал Башиту поднять якорь.

Отдав машинисту привычную команду «медленно вперед», он осторожно вывел «Неустрашимый ибис» из порта в главный фарватер реки и, почувствовав мощное течение, дал средний ход. Пароход медленно плыл против течения, а Райдер прислушивался к ритмичной работе паровой машины, ощущая мелкую дрожь палубы под ногами. Они шли на такой скорости, пока не обогнули первую излучину Голубого Нила, после чего перед ними открылась гладь основного русла реки.

Он глубоко вдохнул и послал машинисту сигнал увеличить скорость до трех четвертей мощности. «Ибис» отреагировал грозным ревом тореадора, вышедшего на арену для своего главного боя с быком. Райдер облегченно выдохнул.

– Держи штурвал, Башит, а я спущусь вниз.

Он сбежал по ступенькам мимо кают-компании. Джок довольно наблюдал за работой паровой машины. Райдер остановился рядом и долго смотрел на ритмичный ход двигателя. Маккрамп опустил лампу, и в ее золотистом свете они прислушивались к шуму, пытаясь обнаружить малейшее отклонение от нормального ритма. Машина работала так хорошо, что порой казалось, будто замерла в неподвижности.

– Послушай, шкипер, как она поет! – Джок поднял на друга глаза и повысил голос, перекрикивая постукивающие цилиндры. – Намного приятнее, чем незабвенная Лили Мактавиш!

– А кто эта Лили Мактавиш?

– Барменша из ресторана «Бык и кусты».

– Никогда не думал, Джок, что ты такой любитель оперы! – захохотал Райдер.

– Не могу сказать, что хорошо разбираюсь в опере, но оценить прекрасные сиськи мне по силам. Главное – увидеть их на сцене.

– Можно пустить «Ибис» на полную скорость?

– Как и прекрасная Лили Мактавиш, мой пароход способен на чудеса.

– Хотел бы я познакомиться с этой Лили.

– Становись в очередь, шкипер.

Насмеявшись вдоволь, Райдер поднялся на капитанский мостик и, взяв у Башита штурвал, до предела потянул на себя ручку «полный вперед». «Ибис» напрягся и рванул по реке, рассекая воду.

– Двенадцать узлов! – восхищенно закричал Райдер, ощутив такую легкость, будто гора с плеч свалилась. Отныне он уже не пленник жуткого Хартума. Теперь ему принадлежат три тысячи миль Нила, а это отличный путь к свободе и удаче.

Он наполовину сбавил ход и пошел вверх по реке, насчитав до следующего притока Нила пять лодок под парусами, идущих в Омдурман из Абиссинии. Вскоре Райдер повернул назад, и судно легко заскользило по течению.

– Джок, поднимись наверх, нужно поговорить! – крикнул он с капитанского мостика.

Тот вышел на палубу и облокотился рядом с ним на перила.

– После вчерашнего, – сказал Райдер, глядя вдаль, – мне здесь больше нечего делать. Жители города в отчаянии и способны на всякие мерзости. Здесь становится опасно, тем более что Хартум наводнен агентами Махди и его скрытыми сторонниками. К утру они узнают, что наш «Ибис» на ходу, и следует ожидать чего угодно. С этого момента мы должны круглосуточно держать на палубе вооруженную команду.

– Я и сам хотел это сделать, – согласился Джок. – Перенес свою кровать на палубу и намерен спать там с револьвером под матрасом, а мои люди будут по очереди охранять судно на берегу.

– Превосходно, Джок. Но помимо этого, пока светло, отведи судно из порта в канал и хорошо привяжи его к воротам фабрики. Там оно будет в большей безопасности и к тому же гораздо ближе, если понадобится срочно грузить вещи.

– Ты имеешь в виду слоновую кость? – спросил Джок.

– А что же еще? – улыбнулся Райдер. – Но дело не только в этом. В случае чрезвычайных обстоятельств мы должны быстро погрузиться на судно и отчалить. Я буду ждать тебя на берегу канала с первыми лучами солнца.

– Что за грохот? – спросонья спросил Райдер у Башита, который вовсю колотил молотком по металлической двери блокгауза.

– Пришел египетский офицер с посланием от Гордона-паши! – прокричал Башит.

Райдер сокрушенно покачал головой – новости от Китайца Гордона никогда не были хорошими – и потянулся к одежде.

У египтянина были огромные синяки под глазами и распухшая нижняя губа.

– Что с вами случилось, капитан? – полюбопытствовал Райдер.

– Возле арсенала взбунтовались голодные жители. Кто-то бросил мне камень в лицо.

– Я слышал, ваши солдаты застрелили двадцать человек?

– Это не совсем так! – горячо возразил офицер. – Чтобы восстановить порядок в городе, генералу пришлось убить только двенадцать бунтовщиков.

– Как это гуманно с его стороны, – тихо проворчал Райдер.

– Вы тоже пострадали от этих мерзавцев и были вынуждены применить оружие, – напомнил капитан.

– Да, были убиты два человека, но только после того, как убили моего работника. – Райдера обнадежила стрельба у арсенала – теперь Гордон не сможет показывать на него пальцем и обвинять во всех прегрешениях. – Насколько я понял, вы принесли мне записку от генерала Гордона?

– Генерал хочет как можно быстрее видеть вас в форте Мукран. Я пришел, чтобы сопроводить вас туда. Вы готовы отправиться прямо сейчас?

«Провинившегося школьника вызывают в кабинет директора», – усмехнулся Райдер, снял с крючка шляпу и вышел из комнаты.

– Я готов.

Гордон пристально рассматривал в подзорную трубу нижнее течение реки возле порогов Шаблука. На двух флагштоках сторожевой башни форта развевались яркие флаги – красно-бело-черный Египта и красно-бело-голубой Великобритании.

Он повернулся на шум шагов и увидел обеспокоенное лицо Райдера.

– Эти флаги – первое, что заметят солдаты экспедиционного корпуса, поднявших вверх по реке. И поймут, что город все еще в наших руках и мы отразим все атаки превосходящих сил зла и мракобесия.

– И весь мир узнает, генерал, чего может добиться один англичанин без посторонней помощи. Это непременно опишут во всех деталях и засунут в анналы истории. – Райдер хотел, чтобы его слова прозвучали иронично, но ничего не вышло. Хочешь не хочешь, а приходится признать, что он восхищается этим маленьким ужасным человеком. Он никогда не испытывал к нему уважения, но сейчас почему-то вытянулся, отдавая должное мужеству и решительности.

Гордон вскинул серебристо-серые брови, под которыми сверкали холодные голубые глаза. Это был знак, что он принимает комплимент от своего идейного противника.

– У меня есть информация, что вы спустили на воду свой пароход и весьма успешно опробовали его на реке, – сухо заметил он.

Райдер медленно кивнул, настороженно поглядывая на гене– рала. «Этот старый черт ничего не пропускает мимо ушей», – подумал он и почувствовал, что ненавидит его с прежней силой.

– Надеюсь, это не означает, что вы собираетесь втайне покинуть наш город до прихода экспедиционного корпуса?

– Не скрою, эта мысль приходила мне в голову.

– Мистер Кортни, несмотря на свои купеческие замашки, вы, может быть, сами того не желая, внесли значительный вклад в оборону моего города. Ваши ужасные лепешки из травы и тростника оказались достаточно питательными, чтобы поддержать голодных людей. Одно это уже дорого стоит. Кроме того, в вашем распоряжении имеется немало других ресурсов, весьма полезных для спасения жизней. – Гордон вперил в Райдера холодные глаза.

Тот выдержал его взгляд и спокойно ответил:

– Мне тоже кажется, что я сделал все возможное, однако меня не покидает чувство, что сейчас вы попытаетесь доказать обратное.

– Я прошу, чтобы вы остались в городе. Мне не хотелось бы применять силу, арестовав ваше судно, но я без колебаний пойду на это в случае необходимости.

– Ага! – кивнул Райдер. – Довольно убедительный аргумент. Могу ли я предложить вам компромисс, генерал?

– Я разумный человек и всегда готов прислушаться к доводам здравого смысла.

Райдер подумал, что далеко не все люди согласились бы с этим утверждением.

– Если я окажу вам некую равноценную услугу, то могу ли надеяться, что вы позволите мне уехать из Хартума куда пожелаю, с грузом и пассажирами, которых выберу сам и без какого бы то ни было ограничения?

– Ах да, – едко усмехнулся Гордон, – чуть не забыл, что вы крепко подружились с дочерьми Дэвида Бенбрука, а на вашем складе пылятся несколько тонн слоновой кости. Значит, именно эти люди должны стать вашими пассажирами, а бивни – грузом, не так ли?

– Да, Дэвид Бенбрук и три юные леди, вне всяких сомнений, будут среди приглашенных на палубу парохода. Не сомневаюсь, что это никоим образом не противоречит вашему врожденному чувству чести.

– И что же вы намерены предложить мне, сэр, в качестве равноценной услуги?

– Как минимум десять тонн зерна дурры. Этого количества вполне достаточно, чтобы прокормить население города до подхода экспедиционного корпуса и тем самым предотвратить новые вспышки голодных бунтов. А вы заплатите мне двенадцать шиллингов за мешок, но только наличными.

– Я всегда подозревал, что вы укрываете огромное количество зерна, – помрачнел Гордон.

– У меня нет тайных складов, но я готов рискнуть своим судном и даже своей жизнью, чтобы достать вам требуемое количество продовольствия. Взамен я жду от вас слово джентльмена и офицера Королевской армии ее величества, что по возвращении назад и получении вами оговоренного количества зерна вы заплатите мне названную сумму и позволите беспрепятственно покинуть Хартум. Полагаю, это была бы честная сделка, и вы ничего не теряете, соглашаясь на нее.

Райдер накрыл черным брезентом палубную надстройку «Ибиса» и приказал обмазать речным илом всю надводную часть корпуса. С помощью длинных бамбуковых шестов они отбуксировали пароход по мелководному каналу к реке. С такой маскировкой ночью судно практически незаметно и даже под звездным небом неразличимо на дальнем расстоянии. Во всяком случае, с противоположного берега обнаружить его невозможно. Когда длинные бамбуковые шесты перестали касаться дна, Райдер спустился в машинное отделение к Джоку и приказал дать полный вперед. Пароход быстро направился вверх по реке, держась восточного берега Голубого Нила, поскольку на западном артиллерийские орудия дервишей контролировали всю северную часть реки. По всему было ясно, что именно с севера они уже давно ожидают британский экспедиционный корпус. Однако такая диспозиция оставляла незащищенными другие притоки с восточной и южной сторон. Пока дервиши догадаются о своей стратегической ошибке, «Неустрашимый ибис», успеет пройти не менее тысячи миль вверх по реке.

Дата добавления: 2015-10-24