Али Вали 11 страница

– Я надеюсь в скором времени увидеть вас вновь, – проговорил Ральф, проводив гостей на улицу через заднюю дверь кухни. – Вот сюда.

Он передал Кейн ключи от своей машины.

– Можете пользоваться ею столько, сколько вам будет удобно, а… если вам нужно будет что-то еще, то просто позвоните мне.

– Когда ты сегодня освободишься, наш водитель отвезет тебя с работы домой. Я прослежу, чтобы твою машину вернули не позднее полудня. – Кейн пожала на прощание руку Ральфа, и тот вернулся к работе. Прошел почти час. Джо встал и направился в туалет, намеренно обойдя весь зал, так у него была возможность заглянуть в кухню и узнать, что могло привлечь туда чету Кэйси.

Старший охранник, о котором уже было доложено начальству, на глазах Шелби вышел покурить, спрятавшись за угол здания. Бракато тоже «пасли» дверь в кухню, они ждали, пока женщины выйдут. Джованни рассчитывал последовать за ними в какое-нибудь более тихое местечко.

Шеф-повар, с которым Кэйси остановилась поговорить, был ужасно занят: он стоял над многоконфорочной плитой и виртуозно переворачивал в воздухе нечто особенное. Но того, что он делал, некому было оценить, кроме коллег по кухне.

– Блин, блин, блин! – пробормотал Джо, уже понимая, что, даже пройдя кухню насквозь, найти там Кейн невозможно. Их с Эммой там не было.

– Простите, господин, но вам нельзя здесь находиться, – проговорил официант, появившийся откуда-то из-за угла. В руках он держал поднос, уставленный опасно съехавшими на бок тарелками. Джо чудом удалось избежать столкновения. – Я могу принести вам чего-нибудь?

– Нет, благодарю, я просто ищу своих друзей, – он оглянулся, пытаясь понять, куда же ускользнули женщины. – Я видел, как они вошли, и хотел поздороваться.

– Здесь никого нет, прошу убедиться, если только ваши друзья не работают на кухне, – другой сотрудник ресторана, взяв Джо под руку, вывел его обратно к столикам. – Если вам понадобится что-то еще, пожалуйста, спросите своего официанта.

– Но я видел, как они вошли! – настаивал Джо.

– Вы же только что были в кухне. Их там нет. Только сотрудники, уверяю вас.

– Птичка, за которой мы следили, упорхнула, – проговорил Джо в микрофон, спрятанный в рукаве.

– Но не через главную дверь, – ответила Клэр.

Джо выглянул в окно, чтобы убедиться, что водитель и пятеро других охранников, с которыми приехала Кейн, были все еще там. Большинство из них стояли, прислонившись к капоту, и курили.

– Теперь я все понимаю. Через кухню ведет черный ход. Мы только не знаем, на чем они уехали, – Джо вышел в главную дверь и обогнул здание, посмотрел на парковку, потом на дверь, которой, очевидно, дамы и воспользовались. Кэйси снова удалось перехитрить их, и, похоже, ее исчезновение было спланировано заранее. – Она знала, что мы будем следить.

– Не велика догадка, господин Шерлок, мы же всегда следим, – сказал Энтони, присоединившись к коллегам.

– Если ты здесь не для того, чтобы помочь, предлагаю тебе идти на фиг, – Джо первый раз с того момента, как они с Энтони начали работать вместе, позволил себе воспользоваться тем, что он был сильнее физически. Он угрожал более слабому агенту, заставляя того отступить. – Я же чувствовал, что так будет. Мы ни на йоту не ближе, чем Кайл, к тому, чтобы поймать эту женщину и разоблачить ее до того, пока она не совершит что-либо противозаконное.

– Кажется, пора воспользоваться кое-какими советами из книжечки нашего бывшего начальника, – проговорил Энтони, поглядывая на внушительную охрану.

– Вот именно! Отвянь от меня, – Джо позвал Лайонела, и они направились к грузовику, припаркованному на другой стороне улицы.

Энтони же направился в сторону города, один. Пешком.

Глава двадцать девятая

– Вылезай уже, – усмехнулась Кейн.

Эмма, наблюдала как Лу разминал шею после того, как отпала необходимость сидеть калачиком на заднем сидении.

– Зря я надеялась, что они, наконец, научились считать головы. А я-то думала, у них миллион фотографий каждого, кто на меня работает.

– Федералы уже в который раз обкакались, а ты все жалуешься, – в интонации Эммы звучал вопрос.

– Это я-то жалуюсь? Да никогда, – рассмеялась Кейн, остановившись на светофоре.

– Куда ты везешь меня теперь?

– Немножечко выпить после ужина и поболтать… с большими шишками наркобизнеса.

Эмма недовольно пихнула Кейн в бок.

– Ты что, собралась влезть в наркобизнес?

– Очнись, тыковка! Нет, конечно. Но вот Джованни Бракато и выводок веселых чертей, которых он называет своими сыновьями, – да. Вот только он не знает, что мы в курсе о его новом источнике доходов, и обо всех его махинациях.

Перед ними показался французский квартал. Оставалось пересечь Кэнал Стрит на светофоре.

– Это еще как понимать?

– Чем большего он сможет добиться, тем прочнее будет его финансовое положение, и тем обширнее влияние в Новом Орлеане. Когда его люди наводнят улицы, нам с тобой можно будет забыть о безопасности. Впрочем, как и всем другим кланам, – Кейн притормозила. – И я не позволю этому случиться. Мне надоело, что моей жене и детям приходится постоянно ходить под охраной.

– Поступай, как считаешь нужным, милая, а я буду делать так, как ты говоришь, – проговорила Эмма, нежно ущипнув Кейн за щеку.

Они остановились напротив клуба «Близнецы», который принадлежал Рэймону Джэтибону. Название свое клуб получил в честь детей Джэтибона, впрочем, как и все заведения, открытые им. Глядя на клуб, Кейн невольно задавалась вопросом: кого же Джэтибон должен был подкупить в полиции, чтобы ему удавалось вести свое дело, абсолютно не беспокоясь из-за внимания или вмешательства со стороны властей.

На входе обычно была длинная очередь желающих попасть в клуб, что располагался на первом этаже, или в игорный зал, который разместился на втором. И хотя заведение было совсем небольшим, оно могло тягаться с любым в Лас-Вегасе. Временами федералы и полиция интересовались происходящим на верхнем этаже «Близнецов», но тех, кто согласился бы обсуждать дела Рэймона под запись диктофона, никогда не находилось.

– О, я помню это место, – протянула Эмма и, прижавшись к Кейн, поцеловала ее в щеку. – В которое из наших свиданий ты впервые привела меня сюда?

Седан плавно подкатился к главному входу.

– А ты не помнишь? – Кейн подала Эмме руку, помогая выйти из машины.

– Конечно, помню. Я хочу проверить, не забыла ли ты, – Эмма заключила любимую в объятья. – Когда Ханна подрастет, и ей случится втрескаться в кого-нибудь вроде тебя, я хочу, чтобы она знала о том, что немного терпения ее не убьет.

– Шутишь, да?! Когда я ходила, умирая от перевозбуждения из-за тебя, у меня погибло больше нервных клеток, чем, если бы я все это время из запоя не вылезала. Хотя, ты права. Пусть только кто-нибудь попробует подойти к нашей малышке, у него будут большие проблемы, – Кейн наклонилась и поцеловала Эмму, потом прижала ее к себе. – Так какое же, девочка моя, это было свидание?

– Четвертое, и в тот раз тебе оставалось чу-у-уть-чуть до срыва банка, – Эмма поднесла к глазу едва разведенные большой и указательный пальцы.

– Она мне будет рассказывать, – закатила глаза Кейн.

– Меня заводит, когда ты играешь по-крупному.

– Приятно слышать, но сегодня у нас по плану выпивка и танцы.

Эмма закатила глаза и прошептала, обернувшись к Лу:

– Я надеюсь, мы как-нибудь справимся…

Гора мускулов позади нее разразилась низким хохотом.

Чета Кэйси зашла в зал, провожаемая перешептыванием окружающих. В многоуровневом зале было многолюдно. Кто-то разговаривал у стойки, кто-то танцевал, а на сцене небольшой джазовый ансамбль играл блюз. Кейн пододвинула для Эммы стул и огляделась – на месте ли все участники предстоящей «игры». Они были в зале среди разношерстных посетителей, которых заведение Рэймона в большом количестве собирало каждую ночь.

– Он здесь? – спросила Эмма.

– Столик в глубине, возле сцены. Они, склонившись друг к другу, что-то обсуждают. Нас интересует старший. В темном костюме. Да, выглядит, как заботливый дедуля.

Эмма взглянула в их сторону.

– Хочешь привлечь его внимание?

– И как же нам это сделать? – улыбнулась Кейн.

– Можно заказать для него выпивку. Но это скучный способ, – Эмма почувствовала, как Кейн положила руки ей на плечи.

Не успела Кейн ответить, как Эмма встала и обняла ее.

– Ты же сказала, «давай потанцуем»? Что ж, готова поспорить, что он тебя непременно заметит.

– Ты так сексуально смотришься в этом платье, что он явно будет не единственный, кто меня заметит. И все они будут с ума сходить от зависти, желая занять мое место.

– Спасибо, любовь моя. Вот только тебе не о чем беспокоиться, ты же знаешь, что мне хорошо только в твоих руках.

Кейн повела ее на танцпол. Положив руки на бедра Эмме, она почувствовала, как нежные пальцы гладят ее по волосам. Они закружились под музыку. Не сводя тревожных карих глаз с этой пары, старик подозвал официанта, чтобы тот зажег ему сигару. Кейн расслабилась, почувствовав, что рыбка клюнула. Теперь можно было наслаждаться тем, что Эмма была в ее руках. В такие моменты, даже, несмотря на то, что вечер был посвящен делам, Кейн чувствовала, как мир уплывает, уступая темному нежному мареву удовольствия. Проводя время с Эммой, она обо всем забывала, даже о боли, с которой, казалось, ее душа уже сжилась. Знание того, что она снова не одинока, приносило истинное наслаждение, которое, казалось, ничто не могло испортить.

– Когда все это закончится, пообещай мне одну вещь, – попросила Эмма.

– Что угодно, если только это будет в моих возможностях.

– Я хочу побыть с тобой недельку где-нибудь на море. Только ты и я. Ни детей, ни охраны, никаких людей с камерами.

– Кажется, я знаю такое место.

Песня закончилась, и Кейн увидела, что к ним направлялся Рэймон, держа в руках два бокала.

– Хмм, может, оклад тебе поставить за то, чтобы ты приходила сюда каждую ночь с такой красавицей и вносила оживление? – Рэймон протянул Кейн виски, Эмме вино.

– А знает ли твоя супруга, что ты сюда приходишь пококетничать, друг мой? – осведомилась Кейн.

– Я с ней это не обсуждаю, Кейн, так что позволь уж старику жизни порадоваться, – Рэймон поцеловал руку Эммы. Он любил пошутить, но всегда тонко чувствовал грань дозволенного. – Могу я проводить вас за свой столик?

Эмма улыбнулась, Кейн подмигнула ей, и та взяла Рэймона под руку.

– Как поживают твои друзья-южане? – поинтересовалась Кейн, присаживаясь за стол.

Рэймон с невинным видом пожал плечами.

– Мы с Рудольфо никакие не друзья. По крайней мере, не как мы с тобой. Мы просто знакомые, выказывающие взаимоуважение. Он приходит сюда выпить, послушать музыку и прекрасно понимает, что мне ничего из того, что он впаривает, не нужно.

Кейн машинально покивала, увлеченная собственными мыслями:

– А в городе поговаривают, что у него сделка с Бракато, что он собирается расширять за счет этого свою сферу влияния до самого Нового Орлеана.

– Они один раз встречались и, насколько я слышал, остались пока не вполне довольны друг другом. Но… – Рэймон многозначительно поднял указательный палец, – до меня доходили слухи, что в знак своего расположения Джованни предложил немалую сумму. Ах да, и он все еще не знает, что его старшенький сынулечка уже давно водит дела с Хуаном и Рудольфо в Миссисипи.

– А насчет меня ты с Рудольфо не говорил? – спросила Кейн.

– Дружище, я все сделал так, как сказала Мюриэл. На самом деле, и я, и дети хотели бы знать, что из всего этого выйдет. У нас в Вегасе похожая ситуация, мне есть, чему поучиться на твоем опыте.

Кейн рассмешило его чувство такта:

– Ты хотел сказать, на моих ошибках, так?

Засмеявшись, Рэймон поднялся из-за столика и, игриво потрепав Кейн за плечо, доверительно проговорил:

– Ну, пожалуйста, мы же оба знаем, что ты редко допускаешь ошибки. И эта черта мне очень напоминает мою дочь Реми.

– Благодарю, Рэймон. И ты, и твои дети всегда можете рассчитывать на мою поддержку.

Они проводили Джэтибона взглядом. Он направился наверх, в игорный зал – в свою епархию. Официант принес еще два полных бокала. Кейн заказа не делала, она удивленно подняла бровь, вопросительно взглянув на официанта.

– Господа, которые сидят рядом со сценой, угощают вас, госпожа Кэйси. А старший из них желал бы занять немного вашего времени.

Вместо ответа Кейн подняла бокал, повернулась к Рудольфо Луи, и только потом пригубила виски. В тот же момент старик и его компаньон поднялись и направились к чете Кэйси. Эмма незаметно, под столом, положила руку на бедро Кейн.

– Госпожа Кэйси, как приятно снова вас видеть. Отлично выглядите, – Рудольфо протянул руку для приветственного пожатия.

– Садитесь, прошу, господин Луи. И, пожалуйста, называйте меня «Кейн».

Пожав руку старика, она представила Эмму.

– Это моя жена, Эмма.

– Очень приятно, госпожа Кэйси. Это мой племянник Хуан, – младший Луи сел, с трудом заставляя себя прекратить откровенно пялиться на Эмму. Глаза его непристойно горели.

– Как ваше самочувствие после… несчастного случая?

При словах «несчастный случай» Эмма сжала бедро Кейн. Та видела, как Эмма стиснула зубы от напряжения.

– Я прекрасно себя чувствую. Любимая обо мне заботится, – после этого замечания Кейн почувствовала, что Эмма начала расслабляться.

– Вот и хорошо, – Рудольфо улыбнулся и откинулся на кожаную спинку дивана. – Я ужасно сожалею, что нарушаю ваше уединение, но не мог бы я занять несколько минут вашего времени?

– Как вам будет угодно, – ответила Кейн, тем более, что она ради этого и пришла в «Близнецы».

– Наедине, – добавил Рудольфо.

– Что бы Вам ни требовалось сказать, можете говорить при Эмме.

Ладонь, лежащая на бедре Кейн, снова напряглась.

– Ничего, любовь моя, мне все равно нужно в дамскую комнату, – Эмма встала, и все присутствовавшие тоже. – Посторожи мое место, – улыбнулась она и чмокнула Кейн в губы.

Лу последовал за Эммой, а Хуан направился следом, оставляя дядю наедине с Кейн.

– Что я могу для вас сделать? – спросила Кейн.

– До этого мы еще доберемся, сейчас я хотел спросить о Бракато. Я слышал от Рэймона, что это он организовал нападение на вас.

Кейн в задумчивости провела кончиком изящного пальчика по краю бокала, потом смерила главу мексиканской наркокартели испепеляющим взглядом.

– У Большого Джино и у моей семьи долгая история, но, я уверена, что не имеет смысла сейчас тратить время на то, чтобы объяснять, в чем разница между нами. Бракато дал понять, что он хочет развязать войну между нашими кланами, а я готова дать отпор. Если вы хотите заниматься с ним общими делами, пожалуйста. Это меня не касается. Только передайте своим людям, что, если я не заинтересована в данном вопросе, то это не значит, что я готова терпеть это. И если они перейдут мне дорогу, будут последствия.

Улыбка Рудольфо на какое-то мгновение исчезла, и так же быстро расцвела еще шире, приобретя, однако, хищное выражение.

– Не нужно мне угрожать. Я к вашей заварушке не имею никакого отношения. Моя семья заинтересована только в том, чтобы сделать деньги, и я рассчитываю на то, что вы не будете вмешиваться. Да, я планирую сотрудничать с Бракато. Сотрудничать и только.

– Тогда, скажем так, у меня свои планы в отношении большого Джино, а ваш бизнес меня не касается. Даю слово.

Рудольфо протянул ладонь, чтобы скрепить договор рукопожатием.

– Хотя, наверное, я должен был сначала предложить сделку вам. Вы были бы прекрасным компаньоном, у нашего союза могли бы быть самые выгодные перспективы.

– Благодарю, но, как я уже говорила, меня это не интересует.

– Я и мой племянник еще какое-то время будем в городе… на случай, если вы пересмотрите свое решение.

– Благодарю еще раз, но, пожалуйста, не стоит рассчитывать на мой звонок, – Кейн встала и протянула руку первой.

Увидев, что разговор практически завершен, Эмма направилась к их столику, но не успела и несколько шагов пройти, как ее нагнал Хуан Луи, преграждая путь. Он был весь в черном, отчего ладони его казались бледными, как мел, когда он поднял руки, останавливая Эмму игривым жестом.

– Эмма, разреши занять минутку твоего времени.

Лу был рядом, и Эмма чувствовала себя в достаточной мере защищенной, чтобы не звать Кейн на помощь.

– Что я могу для вас сделать?

Хуан рассмеялся и подошел ближе.

– Я весь вечер смотрел на тебя, так что это я должен был задать такой вопрос.

Лу тоже сократил дистанцию.

Эмма посмотрела на Кейн взглядом, выражающим опасение, потом кинула негодующий взгляд на Хуана.

– И как это понимать?

– Ты производишь впечатление женщины с большими аппетитами. Вот только не могу поверить, что этот голод может утолить другая женщина, – Хуан выдержал убийственно тяжелый взгляд Лу.

– Не думаю, что вас должны касаться какие-либо детали моей личной жизни, но могу утолить ваше любопытство, там все в полном порядке. И даже если бы чего-то не доставало, вы явно были бы последним человеком в мире, к кому бы я обратилась. И, просто чтобы вам спокойнее спалось, пожалуйста, зарубите себе на носу, что не следует вообще предлагать мне что бы то ни было. А тем более, не следует разговаривать со мной в такой манере. Однажды вам может не поздоровиться, если Кейн выйдет из себя, а характер у нее вспыльчивый. И иногда ее настроение целиком зависит от моего, – Эмма развернулась и, покачивая бедрами, направилась к столику, где ждала ее Кейн.

В спину ей донесся смех Хуана:

– Это не все, Эмма. Меня какой-то бабой не напугаешь.

Эмма все же расслышала этот обидный комментарий сквозь музыку и, не оборачиваясь, обронила:

– И еще кое-что. Меня зовут госпожа Кэйси. Это тоже постарайтесь запомнить.

На этот раз засмеялся Лу.

Глава тридцатая

– Это уже совсем ни в какие ворота не лезет! – Джино изо всех сил хлопнул входной дверью. Он тащил Эрис от самой машины. Отловить ее удалось в баре, куда она уговорила водителя свернуть после ресторана. Джино был в ярости. Эрис подвернула ногу на лестнице, но боли не чувствовала, точно была в бреду.

Она поднялась на второй этаж и решительными шагами направилась в спальню, не желая больше выслушивать упреки и крики, которых ей уже хватило, пока они с Джино ехали в машине. Теперь у Эрис раскалывалась голова – ноющая боль в шее и затылке не предвещала ничего хорошего. Она услышала, как цокали по паркету подбитые металлом каблуки его дорогих туфель.

– Куда пошла? Я еще не закончил, – Эрис чуть не упала, когда Джино схватил ее за плечо и грубо развернул к себе. – Меня заколебало вечно краснеть за тебя перед отцом.

– Тогда хватит доставать меня, чтобы я пошла с тобой, когда собираешься с ним встретиться. Ненавижу сидеть и пялиться на то, как этот жирный боров пихает в себя жратву, как…

Джино отвесил ей сильную пощечину, не позволив закончить оскорбление. Эрис не удержалась на ногах и повалилась на пол, из ее рта потекла кровь. Их отношения трещали по швам уже давно, но Джино никогда прежде не опускался до рукоприкладства. Во взгляде Эрис была одна только ненависть. Она поверить не могла, что с ней так поступили.

– И что же, ты все еще можешь чувствовать себя мужиком, жирный ты сукин сын? – она отняла руку от лица, ошеломленно глядя на залитую кровью ладонь. Но изрядная доза наркотиков не позволяла почувствовать боль.

– Отвали от меня! – вскричала Эрис, когда Джино попытался помочь ей встать.

Эрис подсела на то, чем Джино торговал, как только они встретились. Поначалу – ничего особенного, просто способ немного скрасить будни. Когда отношения их приобрели серьезный оборот, и Джино сделал ей предложение, Эрис взяла себя в руки и даже на какое-то время рассталась со своим «крошкой», как она называла белый порошок.

Ей предстояло стать матерью, поэтому решение далось Эрис сравнительно легко. На долю детей Бракато выпадало и без того немало сложностей, рассудила она, не хватало еще, чтобы из-за наркотиков у ее детей возникли серьезные проблемы со здоровьем. Но теперь Эрис абсолютно не заботила ни собственная судьба, ни судьба их союза с Джино. А в отношении сына у нее не было никаких материнских чувств. Только вина.

Впрочем, многое изменилось с рождением маленького Джино и после того, как Эрис забеременела снова. Она сделала все, что было в ее силах, боролась с собой до последнего, не притрагиваясь к наркотикам, не сдаваясь, но второго ребенка, как бы там ни было, потеряла. С тех пор только небольшие, но все учащающиеся дозы давали ей чувство покоя и короткий отдых от того кошмара, в который превратилась ее жизнь.

– Приди в себя, у тебя же сын. Почему ты о нем не заботишься?

Эрис закрылась руками, когда ее муж приблизился, но Джино лишь стиснул ее запястья, поднимая на ноги.

– Маленький Джино тебя даже не знает. Он не догадывается, что эта приходящая идиотка его мать. Хотя, может для него это и к лучшему.

– Ты прав. Но еще лучше было бы, если бы он не знал ни тебя, ни меня. Тогда у него был бы шанс выжить.

На этот раз Джино размахнулся сильнее, и кулак пришелся прямо в лицо. Не оглядываясь, он вышел, оставив жену лежать на полу.

Джино завел машину и махнул ожидавшим его снаружи мордоворотам убираться прочь. Не было необходимости оставлять их у дома любовницы на всю ночь. Джино напряженно обдумывал то, как ему избавиться от Эрис, но течение его мыслей прервалось вибрацией сотового.

– Слушаю.

– Тебе папа звонил? – услышал он голос Стефано.

– Мы с ним поужинали, но с тех пор я с ним не связывался. – Джино надавил на газ. – А что?

– Мне кто-то из людей Луи звонил и сообщил, что у нас проблемы в Миссисипи. Они, похоже, боятся, что у нас на обе сделки бабла не хватит.

– Твои проблемы, братишка.

– Нет, Джино, и твои тоже, раз уж ты в доле. Если папа узнает о том, что мы проделываем у него за спиной, задница будет и тебе, и мне, так что не пытайся уйти от ответственности. Я с этими ребятами встречусь, но хочу, чтобы ты на всякий случай был наготове, вдруг мне понадобится… поддержка.

– Уверен, что справишься сам? Еще не хватало, чтобы из-за тебя все накрылось.

Джино посмотрел на приборную панель. Горели ярко-зеленым цифры: «1:48». Что-то было не так. Рудольфо не из тех, кто занимается важными делами после полуночи, под покровом темноты.

– В нашей семье я не слабак, так что заткнись. И вообще забудь, что я звонил, забудь о сделке в Миссисипи. Я со всем сам разберусь.

– Стефано! – бесполезно кричал Джино в трубку, из которой уже раздавались короткие гудки. Джино сразу попытался перезвонить, чтобы узнать, куда Стефано направлялся, но ответа не было. – Безмозглый ублюдок!

Джино набрал двум другим братьям. Если он правильно расценивал ситуацию, они могли в любой момент навсегда потерять Стефано.

Фрэнсис этой ночью оказался дома и уехать, не вызвав у отца подозрений, не мог. Оставался только Михаэль.

– Выдвигайся и просто найди его, – приказал Джино, поворачивая в сторону любимого клуба Стефано.

– Я вам двоим говорил уже, что не хочу быть замешанным во всем этом, пока отец не в курсе.

– Прекрасно, но если что-то случится, то я обязательно расскажу папе о том, какой ты полезный.

Джино остановился у клуба и спросил вышибалу на входе, не видел ли тот Стефано. Верзила в ответ только руками развел.

– Где ж ты, братик? – понятия не имея, где его искать, Джино поехал к любовнице. Он решил, что лучше оставить мобильный включенным, на тот случай, если Стефано вдруг позовет на помощь.

Что-то подсказывало Джино, что брат нуждался в нем, как никогда, но при этом, почему-то, был вне доступа.

***

Стефано заглушил двигатель, остановившись у заброшенного здания, которое ему указали. Наступила полная тишина. Он проверил адрес, который второпях записал на салфетке в баре.

Стефано вышел из машины, игнорируя входящий вызов и пытаясь побороть естественный страх перед тем, чтобы в такое время и в таком месте ждать назначенной важным компаньоном встречи, пусть и сулившей изрядные выгоды. На страх у Бракато просто не было права, ведь он не хотел подвергать риску свой бизнес в Миссисипи. Преданность клану – одно дело, но, как учил его отец, бизнес есть бизнес, и он превыше всего.

Ближайшее здание – жуткого вида заброшенная стройка – служило, как Стефано мог догадаться, притоном для наркоманов. Стараясь принять важный вид, Стефано тяжелой поступью направился к двери, которая открылась лишь после того, как он закрыл дверь своей машины.

– Давайте поскорее покончим с этим, уже, блин, поздно, – сказал он парню в дверях.

В слабом свете Стефано увидел подтверждение своей догадки. Пол был усеян использованными «бутылочками» и «баянами», а значит, местные наркоманы частенько сюда захаживали.

– А где Мануэл? – спросил Стефано, пристально глядя на парня, встретившего его у входа. Мануэл Кассо – так звали человека, которому Рудольфо поручил ведение своих дел в Луизиане, Миссисипи, Алабаме и Флориде. Мануэл всегда действовал прямо, а в делах был точен, и они со Стефано успели свести короткое знакомство. Эта встреча казалась Бракато все более странной.

– У себя дома в Майами, как я могу догадываться, но, если честно, мне без разницы, блин, что делают люди, с которыми ты, мелкий клоп, связался.

У Бракато все похолодело внутри от знакомого стального голоса. Его бегло ощупали, вытащили все оружие, что он носил при себе, и швырнули на стул в центре комнаты. Другой стул, стоял неподалеку, и поза человека, расположившегося на нем, казалась совершенно расслабленной и непринужденной. Стефано всегда завидовал обладателям таких нервов.

– Удобно? Поверь, все это не займет много времени, я не хочу, чтобы в ходе нашего разговора ты выглядел жалким, – Кейн сидела, положив ногу на ногу, затем, не спеша поддела носком дизайнерской туфельки валявшийся на полу шприц. «Баян» перевернулся в воздухе и шлепнулся у ног Бракато. – Тебе никогда не приходило в голову задуматься ненадолго о том, что же заставляет людей подсаживаться на это дерьмо, зная, что они разрушат свою жизнь? Что их влечет в такие дыры, как эта, и почему они ширяются? – она указала на шприц, валявшийся рядом.

– Ты притащила меня сюда, чтобы спросить об этом? – он невольно задергался, когда кто-то заломил ему руки и крепко связал. Стефано старался не показывать свой страх. Он с неподдельной горечью отметил про себя, что его мечты умереть в глубокой старости, в собственной постели таяли, как дым.

– Это не риторический вопрос! Но мы здесь не для этого.

– Кейн, знай, если ты мне хоть что-нибудь сделаешь, отец тебя заживо закопает. Я всегда считал, что ты далеко не глупа, – Стефано поерзал, словно ища более удобное положение.

У Бракато пробежал острый холодок по спине, когда Кейн рассмеялась.

– Спасибо за комплимент. По крайней мере, я считаю это комплиментом. Глупость – это то, чего я всеми силами стараюсь избегать. Иногда, знаешь, пара глупостей – и ты в морге. Или за решеткой. Или в каком-то стремном месте, где тебя никто не найдет, сидишь, привязанный к стулу, – Кейн снова забросила ногу на ногу. Она смотрела на Бракато так, точно видела его впервые. Наклон головы и прищур говорили о том, что она действительно его изучала.

– Вопрос, собственно, в том, знаешь ли ты, почему ты здесь? Из-за жадности или глупости? Или того и другого?

– Ну, Кейн, прекрати, я же тебя знаю. Что у тебя может быть против меня? Ты же за одну только фамилию не убиваешь, правда?

– Ой, прошу тебя, не собираешься же ты сидеть и разыгрывать святую невинность? – нахмурилась Кейн.

– Ты глава клана. Ты знаешь, каково это. Мой отец тоже. К теркам между вами я не имею никакого отношения. Как и эти все парни, которых ты притащила. Я всего лишь подчинялся приказам.

– Приказам подчинялся или необъяснимому желанию тусоваться именно с Блу? А я-то и не знала, что ты главный благодетель игроков-неудачников и то, что ты поддерживаешь их значительными финансовыми средствами, для меня тоже что-то новенькое, – смеялась Кейн. У Бракато засосало под ложечкой. – Ладно, хватит об этом. Блу – дохлый номер. А вот почему мы с тобой оказались здесь, тема куда интереснее.

– И почему же?

Кейтлин достала из кармана небольшую шкатулку, похожую на портсигар, и положила на подоконник.

Стефано знал, что Кейн и ее охрана умели снимать, кого бы то ни было со своего хвоста, здесь им нечего было бояться, потому что все предосторожности, конечно же, соблюдены. До него даже доходили слухи, что из особняков Кэйси были прорыты тайные ходы, «на всякий случай». У Бракато были все основания полагать, что на помощь от федералов ему рассчитывать не приходится.

– Мы здесь, потому что я хочу поделиться с тобой тем, чем ты делился с многими другими.

Из шкатулки достали иглу. Кейтлин в черных латексных перчатках выглядела как рехнувшийся медик из сюрреалистических кошмаров.

По шее Стефано сбегали струйки пота.

– Ты здесь для того, чтобы откинуться. От тебя ничего не требуется, просто сиди и наслаждайся приходом, – проговорила Кейн.

Человек, стоявший позади Кейтлин, зажег небольшую горелку и насыпал белый порошок в миниатюрный металлический черпачок с длинной ручкой.

Дата добавления: 2015-09-05